Текст книги "Лида и Беж"

Второй завтрак

Проснувшись следующим утром, Беж сладко потянулась и вспомнила про вчерашний день. Она была рада, что все так хорошо закончилось, и заодно решились все проблемы. Она сердилась на себя за то, что убежала тогда от Лиды и Шарика, за то, что сказала Лиде “прощай”, а сама так и не решилась уйти из дома. С другой стороны, какую глупость она сделала бы, уйдя из дома и заставив всех беспокоиться и искать ее. Уж этого бы Лида ей не простила. Хотя, и Беж улыбнулась, простила бы. И она вспомнила, как они встретились, как сразу поссорились, а потом Лида простила ее.

«Как же мне повезло с Лидой! У меня никогда прежде не было такой подруги. Я чувствую, что это и есть настоящая дружба. Не надо ничего доказывать или подлизываться. Можно быть самой собой». А Беж хорошо знала, что характер у нее с горчинкой. И все-таки Лида дружила с ней и всегда в итоге ей все прощала. Только бы каникулы не кончались!

В дверь постучали:

– Эй, Беж, ты спишь? – спросил звонкий голос Лиды.

– Да, сплю, – ответила Беж и захрапела.

«Странно, – подумала Лида. – Так она спит или нет?»

Она осторожно вошла в комнату и подошла к кровати. Беж, казалось, безмятежно спала, громко посапывая и похрапывая.

– Ну что ж, пойду одна на речку, наловлю плотвы, поплаваю, поваляюсь на зеленой мягкой травке, половлю кузнечиков: они там еще остались, – мечтательно проворковала Лида.

На слове «кузнечиков» у Беж подозрительно дернулось левое ухо и повернулось в сторону Лиды, как будто спящая кошка прислушивалась во сне.

– Ой, – продолжала Лида размышлять вслух. – Так ведь это даже хорошо, что Беж спит, а то при ее любви к кузнечикам мне вряд ли что-нибудь досталось бы. Но я ей, так и быть, парочку принесу, – продолжала Лида, еле сдерживая смех, потому что на нее теперь уже смотрели оба уха Беж, а храп и сопение резко прекратились.

– Нет, парочку я не донесу. Мне же надо чем-то идти, значит, держать кузнечика я могу только одного и только во рту, – рассуждала Лида, весело косясь на Беж.

– Рот – слишком ненадежное место, – вдруг промурлыкала Беж, открывая совершенно не заспанные глаза.

– Это твой рот – ненадежное место, а мой – вполне надежное, – возразила Лида. – Ну, я пошла, а ты дальше спи, – бросила она и направилась к двери.

– Куда это ты без меня пошла? Тебе нельзя одной к реке. Маленьким котятам к реке можно ходить только в сопровождении взрослых, – промяукала Беж. – Так что пойдем вместе! – и она соскочила с кровати.

– А откуда ты знаешь, что я иду к реке? – прищурилась Лида. – Ты же спала!

– Я-то спала, а уши не спали, – объяснила Беж.

– Да, я это заметила, – захихикала Лида. – Ты сегодня их пораньше спать положи!

– Ладно, хватит нам болтать, айда к реке, а то мы до завтрака не успеем, – засуетилась Беж и выпрыгнула в окно. Лида последовала за ней, напевая по дороге:

– Спят все звери и все птицы,

Только ушкам Беж не спится!

– Оставь ты мои ушки в покое, – пробурчала Беж. – Лучше прибавь шагу, речка уже близко.

За поворотом дороги показалась река. Кошки со всех лап бросились к воде. Рыбы в реке было видимо-невидимо. Лида и Беж только и успевали ловить и есть, ловить и есть, пока обе не распластались на берегу, признав, что есть рыбу больше нету сил.

– Слушай, Лида. Ты только моей маме не рассказывай, что мы ели до завтрака. Она мне этого не разрешает, – попросила Беж сытым голосом.

– Вообще-то, моя мама тоже не приветствует, когда я хватаю куски перед едой, – согласилась Лида.

Пора было идти завтракать. Кошечки тяжело встали и, еле передвигая ноги, поплелись домой.

Сегодня было дежурство Оранж, и на кухне препротивно пахло все той же рыбой.

– Я надеюсь, у нас на завтрак пирожки? – с надеждой в голосе спросила Беж, входя в кухню.

– Конечно, дорогая, – заулыбалась Оранж. – Пирожки с плотвой.

Лида и Беж переглянулись и поморщились. Оранж переложила готовые пирожки на блюдо и поставила его на стол.

– Ну, угощайтесь. Ешьте, сколько влезет! – и она положила котятам на тарелки сразу по три пирожка. Беж открыла было рот, но прикусила язычок.

Через некоторое время тарелки были пусты, но котята продолжали сидеть за столом.

– Сколько вам еще положить? – обрадовалась Оранж.

– Спасибо, мама, я совсем сыта. Мне что-то нехорошо, – простонала Беж.

– И мне, – подхватила Лида тоскливым голосом.

– Господи, да что с вами? – оторопела Оранж. – Рыба свежая, я только сегодня спозаранку в реке наловила!

Оранж вывела из-за стола сначала Беж, потом Лиду. У обеих животы раздулись до таких размеров, что можно было подумать, что каждая из них живьем заглотнула рыбу-шар.

– Да что ж это такое! – всплеснула лапами Оранж. – Не могли же ваши животы так распухнуть из-за трех пирожков. Ты, Беж, бывало, десяток съедала, и как с гуся вода!

Оранж развела котят по комнатам, уложила в постели и побежала звонить доктору Усу. В холле на первом этаже она встретила Виду.

– Заболели наши котята, – ошарашила ее Оранж. – Животы распухли, глаза слезятся, еле ходят!

Вида бросилась в комнату к Лиде.

– Что случилось? Что с вами? – с порога крикнула она.

– Да ничего такого, просто разболелись животы, – сказала Лида. – Уж я не знаю, зачем тетя Оранж собралась вызывать доктора.

– Ну-ка, откинь одеяло. Я хочу видеть твой живот, – скомандовала мама.

Лида нехотя сбросила одеяло.

– Вот это да! – воскликнула Вида. – Сколько же пирожков ты съела на завтрак?

– Всего три, – проныла Лида.

– И больше ничего? – не поверила Вида.

– Мама, честное слово, на завтрак я съела всего три пирожка, – простонала Лида.

– Но у тебя живот огромный, как футбольный мяч, и такой же твердый. Может, ты проглотила пирожки вместе с тарелкой? – и Вида пристально посмотрела дочери в глаза. Лида отвела взгляд. Она уже поняла, что мама начала догадываться, что дело тут не в пирожках.

– Хорошо, на завтрак, значит, три пирожка, а до завтрака? Что ты ела до завтрака?

– Ничего, – промямлила Лида, не поднимая глаз.

– Ты мне врешь, дорогая моя! А я этого терпеть не могу. Лучше сразу скажи всю правду.

– Мама, я не могу! – взмолилась Лида. – Я обещала Беж, что не расскажу!

– А Беж сколько пирожков съела? – зачем-то спросила Вида.

– Тоже три, – не поняла Лида. – А что?

– Чтобы Беж, и три пирожка?! – вдруг захохотала мама. – Такое возможно, только если место остальных десяти уже было чем-то занято! Если я правильно все понимаю, то ее живот должен быть раза в два больше твоего. Я сейчас вернусь, – уже на ходу бросила Вида и выскочила из комнаты.

Вернувшись через пару минут, она хитро поглядела на Лиду и сказала:

– Можешь ничего не рассказывать, я и так все знаю. А сейчас лежи, доктор уже у Беж.

Через некоторое время вошел доктор. Это был не доктор Ус. Он объяснил, что доктор Ус ушел по другому вызову. Доктор долго мял и слушал живот Лиды и, наконец, сказал:

– Это очень серьезно. Это очень опасная болезнь. Называется тугопузость. Слава Богу, что я вовремя приехал. Еще бы несколько часов – и болезнь бы распространилась по всему телу. Чтобы этого не случилось, надо лежать в постели до утра, не есть ничего вкусного, пить только воду и ни в коем случае не смотреть телевизор.

От услышанного Лиде стало так тоскливо и обидно, что она спросила:

– А музыку слушать можно?

– Что Вы, милочка! Никакой музыки. Сейчас Вам вредно любое напряжение.

– А что же можно делать? – в отчаянии спросила Лида.

– Ровным счетом ничего, и Вы, мамочка, обязательно проследите за этим. Это очень важно! При тугопузости самое главное – абсолютный покой! – отрезал доктор.

– А можно мне тогда покоиться в одной комнате с Беж? Мы бы с ней хоть поболтали, – с надеждой спросила Лида.

– Ни в коем случае! У Вашей сестры положение еще хуже. У нее диагноз еще более неутешительный: обширная толстобрюхость.

– Какая толстобрюхость? – не поняла Лида.

– Обширная толстобрюхость. Так что ей, в отличие от Вас, я запретил даже разговаривать.

Доктор собрал все свои палочки и трубочки и ушел, а Лида осталась одна в комнате. Она лежала и думала, что больше никогда в жизни не будет ничего есть перед завтраком, а также обедом и ужином, раз за это приходится так расплачиваться.

Вида догнала доктора уже в дверях.

– Доктор, а может не стоит их так наказывать, а? – спросила она.

– А я их и не наказываю. Доктора, милочка, лечат, а не наказывают, да будет Вам известно. А тугопузость – не шутка. Если не провести должного лечения, тугопузость может стать хронической. Не хотите же Вы потом всю жизнь валерьянку пить?! – отрезал доктор и ушел.

Вида шла в комнату Лиды, ей было жаль свою шалунью-дочь и свою племянницу, но все-таки доктор был прав: из малого вранья, которое однажды сошло с рук, всегда вырастает большое, от которого руки опускаются, и она ничего не сказала своей дочери.

Кот Шарик

С того дня Лида и Беж больше не ходили на речку до завтрака. Вместо этого они бегали вокруг дома, качались на тарзанке, лазали по деревьям или гонялись за бабочками.

А вот после завтрака они теперь частенько наведывались в гости к Шарику, благо он жил на соседней улице.

– А почему тебя мама назвала «Шарик»? – как-то спросила Лида.

– Мама сначала назвала меня «Ластик», – грустно ответил Шарик.

– Почему «Ластик»? – удивилась Лида.

– А я был чрезвычайно ласковым малышом, и вечно ластился к маме. Но хозяин все время называл меня Шариком, и мама очень скоро забыла мое настоящее имя, да и я тоже привык отзываться на имя «Шарик».

– Печальная история, – посочувствовала Лида.

– Отчего же печальная? – не понял Шарик.

– Ну, у тебя было такое необычное красивое имя «Ластик», а ты его потерял и стал одним из тысячи Шариков.

– А, так тебе мое имя прежнее жалко. Не переживай, раз я его потерял, кто-нибудь его уже обязательно подобрал. А я и Шарик совсем неплохой. А каким бы Ластиком был, кто знает?

Лида не стала продолжать этот непонятный разговор.

– Слушай, Шарик, – вдруг сказала она. – Приходи-ка завтра с утра к нам в гости. Тебе все будут рады!

– Нет уж, спасибо, я уже однажды у вас погостил, век не забуду, – затрясся Шарик от воспоминаний.

– Да брось ты, вы после этого с мамой и тетей Видой на кухне так мило болтали. Почти все булочки съели. Ты что же, забыл? – удивилась Беж.

– Да нет, я все помню. Только все равно боюсь, – заскулил Шарик. – Раны до сих пор ноют, – он укоризненно взглянул на Лиду.

– Но я же не виновата! – возмутилась та. – Это же не я тебе на спину прыгнула, а моя мама!

– Уж лучше бы ты прыгнула, – сказал Шарик. – Ты и весишь поменьше, и когти у тебя покороче.

– Да ладно тебе обижаться, – вмешалась Беж. – Идем в гости и точка.

Шарик почему-то вдруг согласился, и они все вместе отправились домой.

– Вы все-таки предупредите своих мам о моем визите, – взмолился Шарик, входя в дом. – А то, как бы чего не вышло опять.

Лида и Беж отправились искать своих мам, а Шарик остался внизу в холле. Он мирно уселся на полу спиной к двери, подвернув хвост, и стал ждать.

Не прошло и пары минут, как дверь со скрипом отворилась, и Шарик услышал нестройный хор кошачьих голосов:

– Кто ты, кошка или нет?

Рыжий шарик, дай ответ!

В первый момент Шарик решил, что мамы его подружек вернулись в дом с огорода. Но когда до него дошел смысл сказанного, он резко развернулся и уставился на обидчиков.

Недалеко от распахнутой двери он увидел пять-шесть котят, которые нахально глядели на него, улюлюкая и хохоча.

– Кто ты, кошка или нет?

Рыжий шарик, дай ответ!

Тут Шарик вспомнил, что Беж накануне говорила что-то о соседских котятах, которые по выходным приходят дразнить ее маму. И тут у Шарика возникла озорная идея. Он снова быстро повернулся к котятам спиной, сел на хвост и сказал как можно более высоким голосом:

– Зачем вы меня обижаете, детишки?

Нахальные котята заорали еще громче прежнего:

– Кто ты, кошка или нет?

Рыжий шарик, дай ответ!

Шарик втянул грудь и совсем тоненьким елейным голоском сказал:

– Вообще-то я – кошка.

В холле было сумеречно, и котята не могли с улицы хорошо его видеть. Шарик выдержал паузу и медленно продолжил, поворачиваясь к котятам:

– Правда, иногда, когда меня очень сильно разозлят… – Шарик уже полностью развернулся мордой к котятам… И тут он оскалил зубы, сделал огромный прыжок вперед, и подскочив к двери, страшным голосом рявкнул:

– Я бываю СОБАКОЙ!

С визгом и мяуканьем котята бросились врассыпную. Через секунду во дворе уже никого не было видно.

Надо добавить, что с того дня больше никто и никогда не беспокоил Оранж по выходным. Поначалу она удивлялась, куда это девались ее обидчики, а потом и забыла думать о них.

Телевизор на двоих

На следующее утро, когда Лида проснулась, и, сладко потягиваясь и мурлыча, открыла глаза, она сразу почувствовала какую-то грусть в комнате. Этой грустью было полное отсутствие солнышка. Комната была хоть и светлая, но безрадостная. На обоях не было веселых ярких полосочек солнечного света. Лида глянула в окно и окончательно расстроилась. Лил дождь, да такой, что о прогулках, играх и валянии в траве нечего было и думать.

Дверь отворилась, и в комнату вошла Беж.

– Ну, что будем делать? – прохныкала Лида.

– Пойдем купаться, – невозмутимо ответила Беж.

– Как это? – удивилась Лида. – На дворе дождь.

– Не слепая, вижу. Ты разве не знаешь, что дождь состоит из воды, вроде той, что у нас в бассейне? Когда мы купаемся, мы все равно мокрые, так что дождь нам совершенно не помешает. Давай, поднимайся, я буду ждать тебя в холле.

Лида нехотя вылезла из постели. Честно говоря, ей совсем не хотелось идти купаться под дождем, но она не захотела расстраивать Беж, да и в самом деле, чем еще можно было заняться в такой день.

Уже в дверях они столкнулись с Оранж. Она была в плаще, по которому струйками стекала вода.

– Куда это вы собрались?! – сердито спросила Оранж. – Ну-ка, обратно в дом!

– Мам, мы идем купаться. Мы ведь все равно намокнем, так какая разница, идет дождь или нет.

– Да, в общем, никакой, только на улице холод собачий, так что это даже не обсуждается, быстро в дом! – прикрикнула на котят Оранж.

– Везет же Шарику! – позавидовала Беж.

– Почему? – не поняла Лида.

– Ему, наверняка, сейчас можно купаться, раз на улице собачий холод. Мам, а кошачий холод холоднее или теплее собачьего? – спросила она.

– Какая ты у меня все-таки глупенькая. Хватит разговоров, идите наверх, там теплее. Устройтесь в комнате Беж и смотрите телевизор, что ли, – предложила Оранж.

И впрямь, они же совершенно забыли о телевизоре. До сих пор стояла такая прекрасная погода, что сидеть в доме никому и в голову не приходило. Зато теперь совсем другое дело. И котята радостно бросились в комнату Беж. Они схватили программу и стали ее изучать. По двум каналам почти одновременно шли «Красная шапочка» и «Белоснежка». Котята удобно уселись у экрана, а Оранж отправилась в соседнюю комнату прибираться.

Спустя некоторое время она услышала из-за стены очень странный текст:

«Дорогая доченька, сходи, проведай свою больную бабушку… отведи ее в лесную чащу и привяжи к дереву, да покрепче… отнеси ей вареньица и маслица… и оставь в лесу одну… да поскорее возвращайся».

– Что за ужасы вы тут смотрите! – вбегая в комнату, закричала на подскочивших от неожиданности котят Оранж. Она взглянула на экран и увидела хорошо знакомый с детства мультфильм про Белоснежку.

– Ничего не понимаю! Какой-то новый современный вариант, что ли? – всплеснула она лапами, и, оставив котят одних, снова отправилась в соседнюю комнату убираться.

Она довольно долго подметала, а когда закончила, то сквозь стену опять услышала:

– Проснись, девица, очнись, красавица! – требовал мужской голос.

– А ты дерни за веревочку! – отвечал другой голос.

– О, прекрасный юноша, кто ты?

– Я – серый волк, и я тебя съем! И заберу тебя в свое королевство!

– Да что за вздор они там смотрят! – опять возмутилась Оранж и отправилась в комнату Беж с твердым намерением выключить телевизор. Уже распахивая дверь, она услышала:

– Бабушка, а бабушка? А почему у тебя такие большие зубы?

– Потому что я всегда чищу свои зубы пастой «Колгейт»! – ответила миловидная блондинка из рекламного ролика.

– Эй, Беж, перестань переключать. «Белоснежка» уже кончилась, дай мне теперь спокойно «Красную шапочку» досмотреть, – взмолилась Лида.

– Не возмущайся. Я, между прочим, из-за тебя пропустила мой самый любимый момент, как принц Белоснежку целует, – пробурчала Беж. – Не могли два хороших мультика в разное время показать, – сказала она обиженно и взглянула на маму.

– Да что вы смотрите? – недоуменно спросила Оранж.

– Да мы чуть не поссорились. Беж хотела смотреть «Белоснежку», а я – «Красную шапочку», но потом придумали смотреть их одновременно, – объяснила Лида.

– Как это, одновременно? – опять не поняла Оранж.

– Очень просто, – взялась объяснять Беж. – Чуть-чуть смотрит она, потом переключаем на другой канал, чуть-чуть смотрю я, ну и так далее.

Оранж вышла из комнаты котят и отправилась к Виде.

– Слушай, – сказала она. – Надо срочно купить второй телевизор. У наших дочерей совсем разные вкусы.

Битва за тефтельки

Рано утром, встав с постели, Лида обнаружила на туалетном столике записку:

«Дорогая доченька, мы с тетей Оранж ушли на рынок. Будьте умницами! На завтрак ешьте и пейте, что хотите. Найдете все в холодильнике. Целую, мама».

Лида вскочила и побежала к Беж. Но Беж в комнате не было. Не было ее и в ванной и в холле. Тогда Лида отправилась на кухню. Войдя, она сразу увидела Беж, шарившую по полкам холодильника.

– Надо было сразу догадаться, что ты можешь быть только на кухне, – хмыкнула Лида.

– Гляди! – никак не отреагировав на ехидное замечание Лиды, промурлыкала Беж. – Тут столько еды. Можно есть целый день!

– Зачем же целый день есть? Ну, ты как хочешь, а я лично себе другие занятия найду, вот только позавтракаю, – убежденно сказала Лида.

Она тоже заглянула в холодильник, и взору ее предстали разнообразные лакомства: творожки, йогурты, сливки, мороженое, пирожки с сыром, мясные тефтельки, буженина. И все так вкусно пахло, что у Лиды засосало под ложечкой.

– Аж дух захватывает, – видимо чувствуя то же самое, восторженно сказала Беж.

– Ну, так что же мы будем есть? – спросила Лида.

– Все! – очень серьезно ответила Беж.

– Ты что, опять хочешь валяться целый день в постели с обширной толстобрюхостью? – возмутилась Лида.

– Не так уж это и страшно. Подумаешь, лежать в постели. Это ж не в огороде грядки полоть! – облизнулась Беж.

– Ты как знаешь, а я вовсе не хочу провести еще один день своей жизни впустую.

– Почему же впустую? Как раз «вполную»! Мы проедим этот день «вполную», – промурлыкала Беж и достала пакет со сливками. Она немного наклонила его и лизнула отверстие: – Ух, как жирненько! Как вкусненько! – опять промурлыкала она. – Давай нальем немного на пол и слизнем, – предложила Беж.

– Зачем же на пол? У нас тарелки для этого есть, – удивилась Лида.

– Да ладно, есть тарелки и хорошо. Пусть себе стоят чистые. Мыть их уж больно неохота, – отмахнулась Беж, наклонила пакет, и из отверстия потекла густая белая жидкость.

– Что ты делаешь? Если мамы увидят, что мы едим с пола… – начала возмущаться Лида.

– Не увидят, не увидят, если ты мне поможешь все это быстренько слизнуть. Давай лучше за дело, – и Беж начала интенсивно работать языком.

– Какое-то время Лида стояла в нерешительности, но при виде чмокающей и облизывающейся Беж, у нее просто слюнки потекли, и вскоре она слизывала сливки с не меньшим проворством, чем Беж.

– Теперь, давай, вываливай тефтельки, – вошла во вкус Беж.

Лида хотела было возразить, но, взглянув на пол, поняла, что тефтельки уже ничего не испортят, так как на том месте, где недавно были сливки, красовалось огромное жирное пятно.

Тефтельки мягко шлепнулись на пол, и по кухне разлился нежный мясной запах, и вот тут, откуда ни возьмись, как по команде налетели мухи. Они так и норовили сесть на аппетитные тефтельки.

– Мы не можем позволить им есть наши тефтельки! – заорала Беж. – Объявляем мухам войну! В атаку! – и она начала яростно отгонять мух от тефтелек. – Ешь, я их задержу! – крикнула вошедшая в раж Беж.

Лида не заставила себя долго ждать и жадно накинулась на тефтели. Но мух оказалось значительно больше, чем Беж могла отогнать, и часть их, благополучно её миновав, набросилась на тефтельки.

– Ложись! – скомандовала Беж. – Закрой мои тефтельки!

Лида распласталась на тефтелях и обиженно буркнула:

– Почему это они твои, они – наши!

– Наши, наши! Но моих среди них больше чем твоих, – настаивала Беж на своей правоте, отгоняя мух.

– Если бы не твоя лень, мне бы не пришлось сейчас лежать на ковре из раздавленных тефтелей и отмахиваться хвостом от мух! – прокричала Лида.

– Так ты их раздавила?! – возмутилась Беж. – Как ты посмела раздавить мои любимые тефтельки?!

– Ты опять за свое! – возмутилась Лида. – Вот сейчас возьму и встану, и пусть будет, что будет, – пригрозила она.

– Нет уж, лежи! Я уверена, что вкус у них остался тем же, хотя целыми их есть было бы приятнее, – поразмыслив, успокоилась Беж.

– Ты бы лучше окно и дверь закрыла, – посоветовала Лида. – Нас только двое, а мух на свете очень много.

– Твоя правда, – согласилась Беж и, бросив бить и ловить мух, захлопнула окно, а потом и дверь.

– Ну, мухи, ваш последний час настал! – страшным голосом заревела Беж и бросилась в атаку.

– Через десять минут ни одной мухи на кухне не было видно.

– Вставай, Лида! Мы победили! – крикнула разгоряченная Беж

Лида покрутила головой, чтобы удостоверится, что все обстоит так, как говорит ее подруга. Мух действительно нигде не было – ни живых, ни мертвых.

– А куда же они все делись? – удивилась Лида.

– Ясно куда! Я же самая великая на свете мухоловка! – засияла от гордости Беж.

– Ты хочешь сказать, что ты их всех съела? – с сомнением в голосе спросила Лида.

– А что ж, по-твоему, мне надо было каждой мухе объяснить, что некрасиво есть чужие тефтельки? – недовольно фыркнула Беж.

– Фу-у, Беж, как ты смогла съесть столько мух?! Это же противно! – Лиду слегка затошнило.

– Тебе, может, и противно, а мне очень даже вкусно. Они на вкус чуть кислее кузнечиков, но тоже очень ничего, – заносчиво сказала Беж.

– Но они же разносят всякую заразу! Разве мама тебе не говорила? – спросила Лида.

– Не знаю, не знаю. Только что они хотели разнести мои тефтельки, – ответила Беж. – Ну, так ты вставай что ли, – опять обратилась она к Лиде.

– Лида, поскальзываясь, поднялась на все четыре лапы.

– А где же тефтельки?! – возмутилась Беж. – Ты что, их все съела под шумок?

Лида тем временем развернулась мордочкой к Беж, и только теперь Беж увидела, что весь живот Лиды покрыт раздавленными тефтелями, как ковром.

– Ты надела мои тефтели! – возмущенно закричала Беж. – Ну-ка, снимай!

– Нет уж, это ты снимай. Я из-за тебя вся в тефтелях, – обиженно сказала Лида, с ужасом глядя на свой перепачканный живот.

Недолго думая, Беж подбежала к Лиде и скомандовала:

– Ложись на спину. Я сейчас тебя почищу. – Произнеся это, она принялась слизывать мясные крошки прямо с живота Лиды. – Тебе оставить? – чавкая тефтельками, спросила Беж. – Давай, я оставлю тебе те, что на лапах, ты до них сама легко дотянешься.

Вылизанная дочиста Лида, наконец, снова поднялась на ноги.

– Я только не могу понять, – сказала она задумчиво. – Зачем мы защищали тефтельки от мух, если ты съела и мух, и тефтельки?

– А я признаю только раздельное питание, – промурлыкала Беж. – Ты бы стала есть тефтельки обмокнутые в сливки? – резонно спросила она.

– Пожалуй нет, вряд ли это вкусно, – подумав, ответила Лида.

– Ну вот, видишь! – сказала Беж. – А теперь давай пол мыть, а то жирное пятно от тефтелек очень подозрительно блестит. Мамы обязательно заметят, – добавила она.

Да уж, пятно и в самом деле ярко выделялось на линолеуме. Сначала котята пытались вылизать все дочиста язычками, но, казалось, пятно от этого только раздалось вширь.

– Что же делать? И водой жир не смывается, это я точно знаю, – заволновалась Лида. – Ох и попадет же нам!

– Не хнычь! – успокоила ее Беж. – Раз мы не можем устранить пятно, надо весь пол одинаково испачкать, тогда все сольется, и никто ничего не заметит.

– Но чем же его испачкать? – спросила Лида. – У нас больше нет тефтелек.

– Давай возьмем подсолнечное масло, нальем немного на пол, развезем лапами по всему полу, потом прыгнем в раковину и лапы отмоем с мылом, – предложила Беж.

Так они и сделали. Пол теперь весь равномерно поблескивал, и пятна не стало видно. Довольные и успокоившиеся котята прыгнули из раковины прямо через порог кухни и в коридоре столкнулись с возвращавшимися с рынка Видой и Оранж. Мамы несли пакеты с разными свежими продуктами.

– Ну, как дела? – спросили они у дочерей.

– Отлично, мы только что позавтракали, – ответили котята.

– А что ели? – спросила Вида.

– Сливки и тефтельки, – ответили Лида и Беж

Подойдя к кухне и взглянув на чистый стол и пустую раковину, Оранж воскликнула:

– Да вы никак и со стола вытерли и посуду помыли! Вот это да! Надо вас за это чем-нибудь вкусненьким наградить. Вот только пакеты сейчас на стол поставлю, разберу и …

Но Оранж не успела договорить. Сделав шаг через порог, она поскользнулась и растянулась плашмя на полу. Пакет, который она несла, упал, раздался характерный треск, и по полу разлилась лужица из битых яиц.

Что было дальше, рассказывать не стоит. Но в тот день котят так и не угостили ничем вкусненьким.