Текст книги "Хранители Эталины. Игра в шахматы Де-Люкс"

Глава 5

Аквамарин проводил своих гостей до главного шлюза, где их встретил Тим, капитан одной из подводных лодок.

– Неужели и до нашего города долетели снаряды? – озабоченно поинтересовался он.

– У меня нет такой информации, – приподнял брови Аквамарин.

– Просто, проплывая мимо, я видел, что бассейн, в котором обитали тролепаны, пуст, а шлюз открыт.

– Нет, война здесь ни при чём. Это Гораний с Амалином в теннис сыграл.

– Да? А с каким счётом?

– Двадцать один – ноль, насколько я понимаю.

– Круто, хотя что-то мне это сильно напоминает. Гор же не знал, как мы сыграли?

– Нет, мы ничего не рассказывали последующим поколениям про Амалина.

– Вот и результат, – улыбнулся Тим. – Ладно, Аквамарин, до встречи. Я только отвезу твоих гостей на остров и вернусь.

– А ты тоже играл с Амалином? – поинтересовался Мартис у капитана, как только они тронулись в путь.

– Конечно, – усмехнулся Тим. – Он же встретил нас по прибытии и помог основать первый подводный город. Там немножко другая была ситуация. Я планировал жениться, но Амалину не нравилась моя невеста. В общем, он мне предложил сыграть партию. Если выигрывает он, то я не делаю предложения, если я – он научит меня сражаться с мангулами, а для меня это было очень важно. Причём я сердцем чувствовал подвох, поэтому долго не соглашался на эти условия. Мы просто играли, я лидировал со счётом двадцать – ноль, он не очень старался, а потом предложил вернуться к нашему договору. Подумал, что мне должно было повезти, и единственное очко должно было принести мне победу.

– Проиграл?

– Да, без вариантов, но, кстати, я очень рад этому. Хотя в тот момент переживал страшно, а потом узнал, что она пыталась окрутить меня, чтобы властвовать над подводным городом… ведь я племянник Аквамарина… Впрочем, через несколько лет я свою судьбы нашёл, женившись на Лозе – хранительнице воздуха. У нас трое детей, и мы живём в гармонии и согласии. Скоро прибудем, готовьтесь к высадке, – предупредил пассажиров Тим, отправляясь на капитанский мостик.

– Он не упомянул, что после того случая стал лучше всех сражаться с морскими гадами, – шепнул телепат на ухо Мартису.

– Амалин всё-таки обучил?

Латти кивнул, беззаботно рассматривая показавшийся остров.

– Я бываю здесь по вторникам и четвергам – доставляю каменные блоки для строительства наших городов, – на прощанье сказал им Тим. – Так что увидимся. Я ещё загляну к вам.

Латти шёл по берегу, с трудом сдерживая улыбку.

– Над кем смеёшься? – поинтересовался хранитель, взглянув на него.

– Над Парниноном. Они с Горанием всё-таки нашли Амалина, и теперь он не оставляет его в покое. Пойдём. Нужно прервать их дружескую беседу.

Майкл уже был на острове, курсируя по колено в воде вдоль берега и собирая какие-то водоросли. Гораний сидел в стороне у подножия горы, с отсутствующим видом кидая мелкие камни в набегающие волны прибоя.

Мартис хотел спросить у него про тролепанов, но, перехватив взгляд Латти, понял, что этого делать не следует.

Телепат уверенно шёл к скалам, хранитель молча следовал за другом. Миновав зелёные колючие заросли и пустынный берег, они вышли на утоптанную ровную площадку, граничащую со скальной породой, где на трёхметровой высоте на одном из уступов вальяжно расположился эльтавр. Хранители остановились, с опаской поглядывая на сильного зверя. Размером животное было больше льва, его броня состояла из небольших кусочков, соединённых, словно детали пазла, и покрытых тонким мельчайшим ворсом, приятным на ощупь. Из-за него эльтавров не раз называли бархатной пантерой. К счастью, они не нападали первыми, предпочитая питаться почками на деревьях и выловленными мангулами.

– Пойдём, – спокойно сказал Латти, – я договорился.

– С эльтавром? – удивился Мартис.

– Нет, с Амалином. Он сам неплохо общается с этим эльтавром. Кстати, это девочка по имени Лилия.

– Приятно познакомиться, – пробормотал хранитель, ныряя вслед за телепатом в скрытый горный проход, который и охраняла эта бархатная особа с цветочным именем.

Миновав два поворота, они оказались в светлой просторной пещере, где велись жаркие дебаты. Впрочем, был слышен только голос Парнинона, что-то горячо и уверенно доказывающего на языке химических формул. Амалин полулежал на песчаном полу напротив костра с готовящимся мангулом, и, похоже, его больше заботил шашлык, чем все формулы вместе взятые.

– Ну, скажи мне, наконец, кто тебя обучил этой ереси?

– Ты, – спокойно ответил Амалин, поднимая взгляд на учёного. – Именно ты преподавал в нашей школе химию, хотя я не совсем понимаю, что ты там делал, если ты хранитель воды.

Парнинон от неожиданности присел, и Амалин сразу этим воспользовался, протянув ему самодельный шампур с кусочками шашлыка. Такие же порции получили Мартис и Латти, а также вошедшие следом Майкл с Горанием. Последние принесли с собой охапки салатовых водорослей и дикие ягоды дринка, которые замечательно заменили десерт, быстро тая во рту с освежающим мятным привкусом. Трапеза прошла в благоговейной тишине, но потом речь снова зашла химии.

– Я уже рассказал всё, что тебе положено знать, и ещё раз повторю, что не знаю, каков в последней формуле катализатор. Просто не знаком с ним, но он есть, потому что реакция иногда идёт, а иногда – нет. Попробуй сам его найти.

– Пробовал, – огорчённо выдохнул Парнинон. – Несколько лет я пытался создать это вещество, но, увы, безрезультатно.

– Принеси ингредиенты. Посмотрим, может, повезёт, и реакция пойдёт. Только сделай всё точно, как я говорил.

Парнинон кивнул и тут же покинул пещеру. Все с облегчением вздохнули, а Гораний в очередной раз робко попытался вернуться к разговору о тролепанах.

– Ты не умеешь с ними обращаться, – заметил Амалин. – Давай так. Мне нужно заняться перевоспитанием двух личностей, пока малопривлекательных. Если хочешь, помоги Майклу доставить их на остров на своей подводной склянке, а потом и с тобой поговорим. Идёт?

Глаза Гора вспыхнули радостным огнём, он тотчас согласился, с готовностью вскакивая на ноги.

– Хорошо, – усмехнулся Амалин, – доставишь Серафима – парня, на которого укажет Майкл, – причём всё должно выглядеть естественно. Подойдёшь к нему, когда он будет ловить рыбу, обвинишь в ловле в неположенном месте и отвезёшь в тюрьму, то есть на этот остров. Майкл, твоя задача намного сложней. Тебе достанется Вранк. Будет нелегко, но ты справишься. Главное, когда поплывёте обратно, укажите такие данные о скорости и глубине, чтобы они в жизни потом не отыскали этот остров, а также позаботьтесь, чтобы они не увидели подводные города, кружите как можно дольше. Договорились?

Парни кивнули и выскользнули из пещеры.

– Теперь с тобой, Латти. Ты же понимаешь, что я не могу оставить тебя здесь. Придётся жить в будущем. Согласен?

Телепат кивнул.

– Хорошо, что не возражаешь. Драться учиться будешь?

– Конечно.

В ту же секунду Амалин прыгнул на него с такой скоростью, что Латти еле увернулся.

– Хорошо, ты можешь читать мысли. Используй своё преимущество, уходи от атаки. – В руках Амалина блеснул клинок, и телепату пришлось несладко.

Теперь в его сторону летел нож, и нужно было уворачиваться от летящего лезвия. Мартис с ужасом наблюдал за их тренировкой, втайне радуясь, что его не пригласили в ней участвовать. Через полчаса Латти упал, а нож был готов пронзить его сердце. В самый последний момент Амалин прыгнул и отбил клинок. Телепат с облегчением вздохнул. Мартис взял в руки нож, но то, что выглядело грозным и мощным оружием, на самом деле оказалось игрушкой, а лезвие при ударе плавно уходило в рукоять.

– Продолжим, или предпочтёшь пробежку? – спросил Амалин. Латти выбрал второй вариант.

– Вокруг острова вдоль побережья. Только беги с Лилией. Здесь ещё много диких зверей.

Когда Латти их покинул, Амалин занялся плетением из водорослей и Мартиса привлёк к этому занятию. К моменту возвращения телепата у них был сплетён небольшой плед. Амалин встряхнул его и несколько раз прокрутил над огнём. Он высох и распушился, словно был сделан из мягких ворсистых ниток.

К возвращению Майкла и Горания у них было готово шесть комплектов постельного белья, а седьмой Амалин не стал делать, заявив, что Вранк всё равно не будет здесь спать. Также появился выход из пещеры на море, причём он был расположен так, что стремительные лазурные волны не могли его затопить, зато теперь был виден закат и слышен убаюкивающий шум морского прибоя, а чтобы их не тревожил своенравный ветер, Амалин принялся сооружать дверь из массива каскадного дерева. За этим делом его и застали Майкл с Горанием.

– Они сбежали, – с порога заявил Майкл.

– Я знаю, – отозвался Амалин, не прерывая своего занятия, – но остров небольшой, в воде тролепаны и мангулы. Пусть побегают, всё равно никуда не денутся. А обедать мы отныне будем на улице. Проголодаются – сами придут.

Они покинули пещеру. Мартису поручили чистить корешки камбиу, которые отдалённо напоминали топинамбур не только по вкусу, но и внешне. Во всяком случае, чистились так же нудно и медленно.

– Майкл, потренируйся с Латти полчаса, – попросил Амалин, – пока мы с Горанием навестим тролепанов, только аккуратно, на начальном уровне.

Мартис с удивлением наблюдал за их поединком. С его точки зрения, Майкл был гораздо менее опасным соперником, но Латти постоянно терпел поражение. Завалив его в последний раз, Майкл оставил телепата в покое и отправился собирать ягоды.

– Он закрыт для меня, – пояснил Латти в ответ на недоумённый взгляд Мартиса, – я не могу читать его мысли.

К обеду все вернулись. Гораний ожил, его глаза сияли. Видимо, уроки Амалина не прошли даром. Костёр развели на песчаном пляже, запекая камбиу в большой плоской ракушке, идеально заменяющей сковородку. Порции были разложены в такие же ракушки, только гораздо меньшего размера. Перекидывая в руках горячий корнеплод, хранитель воды увлечённо рассказывал, что, оказывается, тролепаны очень любят ролины – морские растения с нежным вкусом, но они, словно орехи, заключены в твёрдую колючую оболочку. И выяснилось, что если очистить ролины, то эти морские обитатели едят их прямо с рук.

Мартис почувствовал у себя за спиной какое-то движение воздуха, но не придал этому значения. Зато Амалин оказался проворней. Он прыгнул, словно лев на добычу, в песке завязалась драка, но через минуту Амалин сидел верхом на своей жертве, заломив ей руки за спину.

– Разве твои воспитатели не учили тебя, что воровать нехорошо?

Мартис рассмотрел воришку, пытавшегося стащить с его тарелки камбиу, но теперь лежащего лицом вниз в горячем песке. Это был Вранк. Он явно не привык к такому обращению, изо всех сил старясь скинуть с себя противника, но Амалин мало обращал на это внимания, сжимая его одной рукой, а второй держал корнеплод, с удовольствием от него откусывая. Майкл подал ему ягодный десерт, а потом и чай на травах. Всё это время Вранк служил обеденным столом, правда, эта роль его явно не устраивала.

В этот момент появился Парнинон, усевшийся напротив Амалина с несколькими пробирками в руках. Присутствие Вранка его явно не смущало. Он принялся что-то вновь горячо доказывать на своём химическом языке.

– Недостаточно чистое выделение, – сделал вывод Амалин, внимательно рассмотрев каждую пробирку на свет. – Давай всё же номер два попробуем использовать. Второй раствор получился?

Парнинон кивнул, осторожно доставая маленькую колбочку.

– Ровно два миллилитра.

– Хорошо, – одобрил Амалин, быстро добавляя один раствор к другому.

Это, видимо, стало последней каплей для Вранка. Он собрал все силы и сделал решающий рывок. Амалин чуть подпрыгнул, но даже и не думал отпускать своего пленника, а только сильнее прижал его коленями к песку. Вранк разразился ругательствами.

– Осторожно, здесь много пробирок. Пожалуйста, лежи смирно. Это бесценный научный эксперимент, – обратился к нему Парнинон.

– Серафим, выходи, – неожиданно окликнул Амалин второго пленника. – Нечего исподтишка нападать. У тебя даже ножа нет.

– Меня зовут Рон, – отозвался неказистый паренёк невысокого роста со светлыми волосами хранителей воздуха и с зелёно-жёлтыми глазами хранителей песка.

Было очевидно, что он рождён от смешанного брака, но, судя по упрямому и дерзкому выражению лица, характер он унаследовал всё же от хранителей песка.

– Нет, – возразил Амалин, – тебя зовут Серафим и никак иначе. Просто ты ещё не в курсе. Итак, Серафим, слушай внимательно. Вранк, это и к тебе относится. Вы совершили преступления, поэтому отправлены сюда на перевоспитание. Для вас оно будет жёстким, но необходимым.

– Я ничего не сделал, – перебил его Рон. – Я даже в этой войне не участвовал. Меня сюда притащили по ошибке.

– Знаю, знаю, ты белый и пушистый, прямо ангел с крыльями. А что ты делал восемнадцатого числа около десяти вечера? Только не говори, что дышал свежим воздухом.

Рон пошатнулся, словно почва ушла у него из-под ног, и с ужасом посмотрел на Амалина.

– Всё тайное рано или поздно становится явным. Впрочем, даже если что-то удастся скрыть от людей, для Бога нет ничего тайного. Итак, у нас есть еда и пещера, где можно укрыться от лойдов, хищных зверей и непогоды. Но всё это можно получить только за послушание и работу. Я буду начислять баллы за хорошо выполненное задание, но стану снимать их за любые попытки воровства. Это минус десять баллов. А за каждое бранное слово – минус один балл. Еду можно получить за десять баллов, ночлег – за двадцать, меч в аренду на ночь для защиты от лойдов – тоже за двадцать. Впрочем, можете добыть всё сами. Если будет желание заработать баллы, в центре острова есть лопаты и целина, которую нужно вспахать. За сотку можно получить от десяти до двадцати баллов в зависимости от качества работы. Кстати, один земной поклон с покаянной Иисусовой молитвой тоже может принести балл. Всё понятно?

Серафим уныло кивнул, а Вранк разразился проклятиями.

– Минус девятнадцать балов, – тут же подсчитал Амалин. – Ладно, иди, пока я с тебя еще баллы не снял.

Он ослабил хватку, и Вранк змеёй выскользнул из-под него, скрываясь в зарослях кустарника. Рон последовал за ним.

– Ты серьёзно хочешь дать им шанс получить меч? – поинтересовался Майкл. – Они же всех нас перережут в первую же ночь.

– Конечно, я его им дам, а утром мы будем отнимать. Иначе хорошо драться вы так и не научитесь.

Всё это время Амалин не выпускал пробирку из рук, то встряхивая её, то подставляя под тёплые лучи, то оставляя в покое. Парнинон тоже не упускал её из виду, тщательно фиксируя любое действие Амалина, но реакция по-прежнему не шла. Учёный попытался завести очередной разговор на химическом языке, но Амалин отказался его поддерживать:

– Я рассказал тебе всё, что можно, и даже больше. Ничего другого ты не услышишь. Майкл, в сторону, живо, – неожиданно крикнул он.

Тот отпрыгнул, а на его место приземлился огромный булыжник.

– Вранк, с тебя минус пятьдесят баллов, – громко сообщил Амалин, обращаясь к невысокому кустарнику. – Ещё одна подобная выходка, и от тебя мокрое место останется, гарантирую.

Больше камней не прилетало, но в этот момент содержимое пробирки начало темнеть на глазах. Парнинон дрожащими руками протянулся к ней, снимая процесс на видеокамеру. Через полчаса реакция прекратилась, оставив в пробирке вещество серебристого цвета, похожее на густую ртуть.

– О, – простонал Парнинон, – это мечта, к которой я шёл всю жизнь. Элиод действительно существует.

Учёный рассыпался в словах благодарности, поспешно отправившись в свою лабораторию исследовать только что полученное вещество. Вместе с ним покинул остров и Гораний, собиравшийся приучать тролепанов в морских глубинах.

На небе начали собираться тучи, видимо, решив оплакать какое-то печальное событие. Амалин предложил вернуться в пещеру и не встретил возражений. К вечеру ветер усилился, а дождь встал плотной пеленой, заслоняя фиолетовый отблеск заката. В их пещере было тепло и уютно. На костре вертелся шашлык под наблюдением Мартиса, Майкл тренировался с Латти, а Амалин вырезал из морских раковин красивую посуду. Вместе с ними находился и эльтавр, лениво помахивая хвостом.

– А Вранку с Серафимом приходится несладко, – заметил Мартис, раскладывая шашлык по тарелкам из ракушек.

– Было бы несладко, давно бы пришли, – пожал плечами Амалин. – Сегодня, наоборот, отменная погода: лойды в дождь не летают.

– Серафим был бы не прочь прийти, но он боится выглядеть перед Вранком слабым, – заметил Латти.

– А что думает Вранк? – спросил Мартис.

– Не знаю. Его мысли, так же, как и мысли Майкла, мне недоступны.

Больше к этой теме не возвращались.

– Майкл, сегодня ты читаешь вечерние молитвы, – сказал Амалин после ужина. – Или ты, Серафим, хочешь их почитать за ужин?

Мартис оглянулся: у входа в пещеру стоял Рон, представлявший собой довольно жалкое зрелище: промокший до нитки, он дрожал от холода и жадно смотрел на огонь.

– Ну, так как? – поинтересовался Амалин. – Почитаешь?

Рон робко подошёл и взял из его рук молитвослов. Заикаясь и спотыкаясь на каждом втором или третьем слове, он читал вечернее правило. Амалин не стал придираться к качеству читки, просто протянул ему две палочки шашлыка и указал на свободную постель.

– Ты Иисусову молитву знаешь?

Рон кивнул.

– Десять земных поклонов с ней, если хочешь получить завтрак.

Ответа не последовало. Жадно проглотив свою порцию, Рон разделся, разложил вещи рядом с костром и забрался в постель, укрывшись с головой и отвернувшись к стене.

Ночь прошла спокойно. Мартис проснулся последним. Он так и не узнал, клал ли Рон земные поклоны, однако завтрак Амалин ему выдал. Утром Вранк сделал попытку заполучить и себе порцию еды, но, получив от эльтавра удар хвостом, больше не появлялся. Всю следующую неделю Рон жил в пещере, послушно выполняя требования Амалина, кладя земные поклоны и читая молитвы. Его лицо смягчалось, постепенно теряя своё злобное выражение, но, со слов Латти, его мысли были далеки от покаянных. Пока это было лишь внешнее смирение. Как-то он ушёл вглубь острова и встретился с Вранком. Телепат сразу предупредил, что эта встреча до добра не доведёт. Рон не вернулся к обеду, а чуть позже они вдвоём напали на Майкла, видимо, полагая, что раз он самый молодой, значит, самый слабый противник. Амалин с эльтавром тут же оказались рядом, задав смутьянам взбучку. Вранк с Роном бросились наутёк, пытаясь спастись от разъяренного животного. Далеко им убежать не удалось. Эльтавр, щедро одарив Вранка по спине своим хвостом, кинулся на Рона, завалив его на камни и удерживая до тех пор, пока тот не запросил пощады.

– Знаешь, Серафим, – сказал ему Амалин, разрешая подняться, – тебя только монастырь может исправить. Другой дороги для тебя нет. Или этот остров, или монастырь.

– Я не хочу в монастырь.

– Открою тебе секрет: не все люди идут туда по доброй воле, но многие приходят, чтобы покаяться. Ты ещё не видишь свою душу, а она покрыта чёрным слоем ненависти и злобы. Очистить её можно только покаянием и молитвой. Только после этого она будет способна любить. Подумай над моими словами.

Рон опустил голову и ушёл. Неожиданно вечером пришёл Вранк и заявил, что вскопал три сотки, потребовав на ночь меч от лойдов.

– Не выйдет, – усмехнулся Амалин. – Чтобы получить меч, ты должен погасить все свои штрафы, а это тысяча двести баллов. Но как бонус ужин я дам. Перекопаете полностью тот участок, тогда и приходите.

Вранк промолчал, но четыре палочки шашлыка забрал и ушёл. Чем он жил всю эту неделю, было непонятно. Парень заметно исхудал и осунулся, но плясать под чужую дудку явно не собирался. Несколько дней они с Серафимом перекапывали участок. Амалин иногда подкидывал им еды, но Латти просил его быть настороже.

– Не для защиты от лойдов им нужны мечи, а чтобы нас перерезать.

– Я знаю, – невозмутимо отозвался Амалин. – Пусть копают.

В конце концов настал момент, когда участок был полностью перекопан.

– Хорошо, – улыбнулся Амалин. – Даю два меча, но, во-первых, против нас их не применять, во-вторых, завтра с рассветом они должны лежать на пороге нашей пещеры. Если не выполните эти два условия, можете пенять на себя. Возмездие будет ужасным. Будете учить наизусть всю Библию. Понятно?

Злобный блеск появился в глазах Вранка, но не Серафима. Должно быть, Рон заметил толщину этой книги гораздо раньше, поэтому ничего хорошего от будущего не ждал. Вранк же пребывал в счастливом неведенье, убегая с мечами в лес и увлекая за собой товарища.

– Мартис, возвращайся в пещеру и ложись спать, – наблюдая за убегающими фигурами, спокойно приказал Амалин. – Латти, ты сражаешься с Серафимом, учись отбивать атаки. Майкл, ты, как тень, ходишь за ними и в крайнем случае придёшь ему на помощь.

– А Вранк? – спросил Мартис.

– Он мой, – улыбнулся Амалин, и эта улыбка не сулила ничего хорошего тому, кто сегодня осмелится нарушить ночной покой.

У Мартиса было тревожно на душе, но он послушно вернулся в пещеру, благо его роль была самая лёгкая.

Вечером их нежданно-негаданно навестил Гораний, доставивший на остров несколько контейнеров с провиантом, инструментами, саженцами и другими необходимыми предметами, среди которых оказалась даже кухонная плита.

– Догадайся, кто помог мне привезти груз? – гордо спросил он.

– Тролепаны, – тут же выдохнул Мартис и, как оказалось, с первого раза попал в точку.

Они с Горанием приготовили шикарный ужин, но остальные обитатели острова так и не присоединились к ним. Хранитель воды попрощался и уплыл домой на одном из тролепанов.

– Передай от меня Амалину эти дары в знак благодарности, – крикнул он Мартису.

Хранитель времени остался один, аккуратно расставил контейнеры и, расположившись напротив морского входа в пещеру, залюбовался пурпурно-алым закатом. Под монотонный разговор прозрачных зеленоватых волн с белыми пенистыми шапками он незаметно для себя заснул. Разбудил его на рассвете негромкий свист летящего меча, вонзающегося в песок. Мартис тут же вскочил на ноги.

– Спи, спи, ещё рано, – услышал он спокойный голос Латти. – Извини, не хотел тебя будить.

– Ну и как прошла ночка? – поинтересовался хранитель, глядя на разорванную рубашку телепата. – Ты не ранен?

– Нет, я в порядке, просто зверски устал. Мы всю ночь с этим… то ли Роном, то ли Серафимом дрались, Майкл трижды приходил на помощь, и, честно говоря, если бы не он, меня бы, наверное, не было в живых.

– А где Майкл?

– Ушёл купаться в водопадах и меня с собой приглашал. – Латти принялся что-то искать в зелёных контейнерах. – Гораний говорил, что здесь должна быть сменная одежда… ну да, вот она.

– А когда ты успел с ним повидаться? – удивился Мартис.

– Мне совсем не обязательно с кем-либо видеться, – получил он мысленный ответ.

Латти переоделся, перехватил что-то из вчерашнего ужина, бросил своё тело на постель и моментально заснул.

Амалин с Майклом появились только к обеду, вонзив рядом с мечом телепата три меча – свои и отобранный в ночном поединке у Вранка. Они не выглядели усталыми или побитыми, наоборот, их улыбки сияли оптимизмом и жизнерадостностью. Первым делом Амалин устремил свой взор на разноцветные контейнеры. Казалось, они заинтересовали его больше, чем их содержимое. Латти проснулся и подошёл к нему.

– А ты можешь спросить у Горания про эти контейнеры? Они им нужны, или можно не возвращать?

– Уже спрашивал, – сонно отозвался телепат. – Они их тебе подарили вместе с содержимым.

– Передай им от меня огромное спасибо, – благодарно улыбнулся Амалин, поднимая один из контейнеров. – А вы не хотите за лицинелами прогуляться? Только нужно их полностью оборвать до последней ягодки.

– Хотим, – тут же отозвался Латти, увлекая за собой Мартиса и Майкла.

Перехватив недоуменный взгляд Мартиса, он тут же телепатически ответил:

– Амалин задумал делать кухню из этих контейнеров. Мы ему в творческой работе не нужны, поэтому было два варианта: либо ягоды лицинелы, либо плоды каробома. Согласись, собирать ягоды проще, чем лазить по лианам.

– С этим соглашусь, но они ядовитые.

– В сыром виде – да, но не в варёном.

Эти ягоды были размером с горошину, поэтому пришлось изрядно повозиться, обирая коричневые кустарники. С противоположной стороны узенькой речки, больше похожей на ручей, за ними внимательно следили две пары голодных глаз, но их обладатели к ним так и не присоединились.

К счастью, лицинел было мало, поэтому через два часа они вернулись. Контейнеров уже не было, но появился шикарный диван с подлокотниками, обеденный стол со стульями и разноцветный стеллаж. Всё было сделано из контейнеров, причём можно было подумать, что в гостях побывал первоклассный дизайнер.

– Можно? – спросил Латти, указывая на стенку.

Амалин усмехнулся.

– Только молчок, – попросил он.

Телепат кивнул, поманил за собой Мартиса и толкнул стенку. Она оказалась дверью в другое помещение. Мартис на секунду замер от удивления: они очутились на кухне – большой, светлой, просторной. Больше всего его заинтересовали окна. Что Амалин с ними нахимичил – было непонятно, но они, выстроенные по одной линии в виде трёх полуарок, продолжая оставаться камнем, пропускали свет и позволяли видеть бескрайнее небо и трепещущее море. Несмотря на то, что эти чудо-окна не пропускали воздух, комната прекрасно вентилировалась за счёт каких-то тоннелей в верхней части пещеры. Еле оторвав взгляд от окон, Мартис посмотрел на смежную стену: там была полноценная кухня, сделанная из контейнеров, которые использовались как шкафчики. Во многих из них появились полки, а на них – посуда, вырезанная из ракушек, причём эти вещи можно было бы смело выставлять в любом музее. На противоположной стороне уютно расположился угловой диван, напротив него – обеденный стол, столешница которого была выполнена из стекла, в котором просматривались голубые и розовые перламутровые ракушки. Нижняя часть была вырезана из камня в виде фантастического замка. Рядом с диваном располагался похожий замок, башни которого служили подставками под посуду и ракушки. Многочисленные резные ворота охранялись рыцарями с мечами, а из готических окошек то тут, то там выглядывали феи с тончайшими крыльями. Внизу размещалась конница, сопровождавшая карету с очаровательной принцессой. Прекрасный принц ожидал её на лестнице с замысловатыми фонарями, выполняющими одновременно роль светильников. Все фигуры были вырезаны из самого красивого, но и самого трудно обрабатываемого материала – перламутровых крыльев лойдов. Лишь налюбовавшись на замок с его удивительными обитателями, они перешли в соседнюю комнату, попав в зимний сад. Каменные колонны сливались с монолитными цветочными горшками в виде гигантских ракушек и причудливых морских животных. В них были саженцы, подаренные хранителями воды. Растения питались водой и минеральными удобрениями благодаря сложной автоматической системе полива, работающей от солнечных батарей. Этот огромный зал так же, как на кухне, освещали каменные арочные окна. Зимний сад плавно переходил в небольшую спальню, практически всю площадь которой занимала двуспальная кровать. Рядом находились ещё две комнаты, пока не обставленные. Латти не пустил его туда, но хранитель готов был поклясться, что в глубине одной из комнат виднелась уютная детская.

Они вернулись в пещеру, и Мартис осторожно поинтересовался у Амалина, сколько времени у него заняла вся эта реновация.

– Гораздо меньше, чем ты думаешь. Видишь ли, если камень обработать специальным раствором, на несколько минут он становится мягким, словно сливочное масло, поэтому на создание одного изделия можно потратить максимум полчаса. А вот с фигурками из крыльев лойдов действительно пришлось повозиться.

Заметив скептический взгляд хранителя, Амалин улыбнулся:

– Что сделать?

– В смысле?

– Ну, что ты хочешь?

– Если можно – стол, – пришёл на выручку Латти. – Я знаю, что у Аквамарина недавно был испорчен в результате химического опыта каменный стол с вазочкой.

– Понятно, – усмехнулся Амалин, вооружаясь колбочкой, лазером и обычным ножом.

Содержимое колбочки он растворил в воде и плеснул раствор на стенку, тут же начал что-то вырезать, причём работая одновременно и правой, и левой рукой. Наблюдая за тем, с какой лёгкостью он работает, можно было действительно подумать, что речь идёт о блоке сливочного масла, но никак не о камне. Через пятнадцать минут в стене образовалась приличная ниша, а перед хранителями предстал круглый стол метрового диаметра с изящной ножкой, украшенной цветочными гирляндами и бабочками. Его тоже можно было бы смело отдавать на выставку, но все дифирамбы Амалин сразу пресёк, заявив:

– Отдадите его Аквамарину только после моего ухода, иначе Парнинон вернётся сюда, чтобы заполучить очередную формулу, а я её не выдам, пусть сам проводит опыты. Кстати, вы уверены, что все лицинелы оборвали до последней ягодки?

Мартис уверенно кивнул, а Латти схватился за голову.

– Они отравились.

– Не они, а только Серафим. Вранк имеет голову на плечах, поэтому не станет пробовать первым неизвестные ягоды.

– Он её уже съел.

– Ты основываешь свои выводы на мыслях Серафима?

– Да.

– Всё гораздо проще. Он взял её в рот и выплюнул. Майкл, отвари лицинелы, они ещё понадобятся.

– Амалин, а разве ты тоже можешь читать мысли? – спросил Мартис.

– Нет, я не обладаю такой способностью, но у меня прекрасная память. Видишь ли, в моём времени Вранк пытался получить информацию, включив обменник. В итоге всё, чем я жил до того времени, стало известно ему, а мне открылась вся его жизнь. Честно говоря, ничего хорошего я там не увидел. Его воспитывал Юми, причём довольно своеобразно. Про мать Вранка я вообще умолчу. Она потомственная колдунья, но, к счастью, считала сына бестолковым, поэтому своё ремесло ему не передала.

В этот момент послышались шаги Серафима. Вошедший был бледен и выглядел застывшим, словно айсберг, но всё же приплёлся, надеясь получить помощь. Однако вместо просьбы он сразу перешёл к обвинениям, что его пытались отравить.

– Знаешь, – усмехнулся Майкл, – если бы мы не собрали лицинелы, ты бы вообще с нами не разговаривал, а так съел одну ягоду, а шуму-то, шуму.

– Я умираю, – заявил Серафим, садясь на пол.

– Не умрёшь, – заверил его Амалин, – но, насколько я знаю, сегодня ночью было несколько попыток убить Латти. Не хочешь поговорить на эту тему?

Серафим не хотел. Он сидел, отрешённо глядя на танцующие языки пламени, и молчал.

– Пей. – Амалин протянул ему отвар ягод. – Завтра начнёшь изучать Библию.

Серафим не ответил. Выпив предложенное, он тут же забился в дальний угол пещеры, с удивлением посматривая на появившийся каменный стол. К ужину он не вышел, проспав до утра в согнутом состоянии. На рассвете их ждал ещё один сюрприз: у входа обнаружился Вранк, голодный и недовольный, но он сидел, не порываясь ни на кого нападать. Его приход объяснялся довольно просто: всё более-менее съедобное, с его точки зрения, на острове было съедено, а неизвестные виды типа лицинел таили в себе скрытую угрозу. В итоге он согласился изучать Библию за полноценное питание. Амалин выдал им по книге, велев читать Евангелие. Оставив Серафима и Вранка за этим занятием, он с хранителями отправился на то самое перекопанное поле, прихватив с собой саженцы и подрядив Майкла снабжать их водой.