Текст книги "Объяснение социального поведения. Еще раз об основах социальных наук"

Помимо собственных мотиваций агента объяснения его поведения должны апеллировать к его представлениям о мотивациях других людей. При формировании этих представлений он сталкивается с той же герменевтической дилеммой, что историк или социолог. Поскольку он не может принимать заявления о мотивациях за чистую монету, он может использовать триангуляции общего типа, которые я обсуждал в главе III. Кроме того, он может воспользоваться техникой, применяемой при непосредственном взаимодействии. Окружающие могут идентифицировать лжеца-дилетанта по языку его тела (или по его отсутствию), поскольку, сосредоточившись на том, что он должен сказать, он упускает из виду жесты, которыми обычно сопровождается спонтанная речь. Помимо этого, чтобы проверить заявленные мотивы, можно устроить для агента ловушку. Если историки не имеют возможности подстроить ловушку тем, кого они изучают, а социологам мешают это сделать этические соображения, то работодатель, супруг или родитель может быть не столь ограничен в средствах.

Вменение мотивов другим людям часто окрашено злобой. Если нужно выбрать между тем, была у альтруистического поступка соответствующая мотивация или он был основан на своекорыстии, мы часто выбираем последнее, даже если для этого нет серьезных оснований. Хотя подобное недоверие имеет смысл с точки зрения благоразумия (глава XXVI), во многих случаях подобное оправдание отсутствует. Сплетни, например, часто мотивированы тем, что французские моралисты вслед за блаженным Августином называли зловредностью или слабостью человеческой природы[93]93
  Я не согласен с теми, кто объясняет сплетни ролью, которую они играют для насаждения социальных норм. Верно, что сплетня может действовать как усилитель на неформальные санкции, которые поддерживают социальные нормы, но я полагаю, что их истоки лежат гораздо глубже.


[Закрыть]. Согласно Ларошфуко, «если бы у нас не было недостатков, мы бы не испытывали такого удовольствия, видя недостатки в других». Еще он отмечал, что наше желание находить недостатки в других так сильно, что порой оно помогает их находить. «Наши враги в своем мнении о нас ближе к истине, чем мы сами». Но даже если наши враги ближе к истине, только с другого конца, они все равно заблуждаются, хотя и в меньшей степени. По шкале от 0 до 10, даже если у меня 6, я буду полагать, что у меня 9, враги же будут приписывать мне 4.

Для анализа такого отношения, часто называемого герменевтикой подозрения, я могу только процитировать Иеремию Бентама (в переводе с его неуклюжего французского).

Какую бы позицию ни занял король [Людовик XVI], чем бы он ни пожертвовал, ему никогда не удастся заставить замолчать этих клеветников: они – паразиты, которые неизменно питаются дурным настроением и тщеславием здорового политического организма. Первым и главным источником этой несправедливости является тщеславие. Человеку ко всему хочется найти искусный подход… и он предпочтет самые хитроумные домыслы позорному предположению, что у общественного деятеля могут быть похвальные мотивы. Если Вашингтон отошел от политики, то только затем, чтобы через анархию проложить дорогу к деспотизму. Если Некер, вместо того чтобы как все принять плату за свои услуги, платит из своих средств за то, чтобы ему позволили их оказывать, это лишь изощренный способ утолить свою алчность. Если Людовик XVI отрекается от законодательной власти в пользу народа, это может быть только результатом хитроумного плана, рассчитанного на то, чтобы в благоприятный момент вернуть себе все обратно и даже получить больше.

Ирония в том, что последнее из этих показных обвинений, процитированных в тексте (написанном в 1789 году), возможно, оправдалось к осени 1790 года. Один из ближайших советников короля, Сен-При, писал, что к этому времени он перестал сопротивляться покушениям на законодательную власть, потому что «убедил себя в том, что Собрание дискредитирует самого себя своими ошибками». Теории заговора могут быть точны, потому что заговоры существуют. Однако склонность находить их связана не столько с опытом, сколько с болезненным нежеланием признавать, что общественные деятели могут действовать из добрых побуждений.

Многое в этой главе позаимствовано из моей статьи «Альтруистические мотивации и альтруистическое поведение» (Altruistic motivations and altruistic behavior) в сборнике «Учебник по экономии дарения, взаимному обмену и альтруизму» (KolmS. C., Ythier J. M. (eds). Handbook on the Economics of Giving, Reciprocity and Altruism. Amsterdam: Elsevier, 2006). Другие главы этой книги, в частности вводный очерк Колма, дают богатые эмпирические данные и теоретический анализ. Пример с французскими нищими взят из книги Ж. Лефевра «Великий страх 1789 года» (Lefebvre G. La grande peur. Paris: Armand Colin, 1988. P. 40), а пример с английскими крестьянскими бунтами – из Э. П. Томпсон «Моральная экономия английской толпы в XVIII столетии» (Thompson E. P. T e moral economy of the English crowd in the 18th century // Past and Present. 1971. No. 80. P. 76 – 136). Анализ «теплого свечения» альтруизма представлен в статье Дж. Андреони «Нечистый альтруизм и пожертвования на общественное благо: теория дарения с эффектом теплого свечения» (Andreoni J. Impure altruism and donations to public goods: A heory of warm-glow giving // Economic Journal. 1990. No. 100. P. 464 – 77). Об отношения к донорству почек см. Х. Лоренцен и Ф. Патерсон «Донорство живых: являются ли французы и норвежцы альтруистами?» (Lorenzen H., Paterson F. Donations from the living: Are the French and Norwegians altruistic? // Elster J., Herpin N. (eds). T e Ethics of Medical Choice. London: Pinter, 1994). Идею и слово approbativeness (стремление к одобрению) я взял из А. О. Лавджой «Размышления о человеческой природе» (Lovejoy A. O. Ref ections on Human Nature. Baltimore: Johns Hopkins Press, 1961). Роль бескорыстия во Французской революции обсуждается в Б. М. Шапиро «Самопожертвование, своекорыстие или самозащита? Конституционное собрание и „самоотверженное распоряжение“ мая 1791» (Shapiro B. M. Self-sacrif ce, self-interest, or self-defense? T e constituent assembly and the «selfdenying ordinance» of May 1791 // French Historical Studies. 2002. No. 25. P. 625–656). Касательно американской параллели см.: Дж. Вуд «Корысть и бескорыстие при создании конституции» (Wood G. Interest and disinterestedness in the making of the constitution // Beeman R., Botein S., Carter E. II (eds). Beyond Confederation: Origins of the Constitution and American National Identity. Chapel Hill: University of North Carolina Press, 1987). Касательно механизмов трансмутации см. мою книгу «Алхимия разума» (Alchemies of the Mind. Cambridge University Press, 1999. Ch. 5). Пример взаимного обмена времен Второй мировой войны я взял из книги Р. Аксельрод «Эволюция сотрудничества» (Axelrod R. T e Evolution of Cooperation. New York: Basic Books, 1984). Касательно игры «Доверительное управление» см.: С. Камерер «Поведенческая теория игр» (Camerer C. Behavioral Game T eory. New York: Russell Sage, 2004. Ch. 2.7). Относительно выявления лжи см.: П. Экман «Психология лжи» (Экман П. Психология лжи. СПб.: Питер, 2007). Отрывок из Бентама взят из его труда «Права, представительство и реформа» (Rights, Representation, and Reform. Oxford University Press, 2002. P. 17–18).

VI. Близорукость и прозорливость

Фрейдовский принцип удовольствия (глава IV) – стремление к немедленному удовлетворению желаний. Одним из его проявлений является склонность к убеждениям, которые хочется считать правдой, а не к тем, которые подтверждаются действительностью. Принятие желаемого за действительное в этом случае позволяет чувствовать себя комфортно здесь и сейчас, даже если в дальнейшем это приведет к неудаче. Еще одно его проявление возникает при выборе между двумя действиями, порождающими разнонаправленные потоки временно́й выгоды. Принцип удовольствия диктует выбор потока, предлагающего максимальную выгоду на первом этапе независимо от того, какую форму он примет на последующих.

Говоря более обобщенно, тот, кто принимает решения, будь то земляной червь или фирма, занят постепенным восхождением (gradient climbing). В каждый отдельный момент времени он изучает ближайшие возможности, чтобы увидеть, не принесет ли какая-то из них бо́льшие непосредственные дивиденды, чем нынешний статус-кво. Ограниченность ближайшими возможностями – это форма пространственной близорукости (spatial myopia): с глаз долой, из сердца вон. Ограниченность немедленными выгодами – форма темпоральной близорукости, принцип удовольствия. Земляной червь изучает окрестности, чтобы посмотреть, нет ли поблизости более влажного места, чем то, в котором он находится; обнаружив его, он переползает туда. Фирма изучает «пространство» рутинных процедур, близких к тому, чем она в настоящий момент занимается, чтобы найти нечто, что обеспечит основу для лучших краткосрочных показателей, и если находит, внедряет данные процедуры. Через некоторое время фирма или земляной червь может остановиться в месте, превосходящем (в краткосрочной перспективе) все остальные близлежащие позиции. Они достигли локального максимума.

Люди поступают умнее. Интенциональность, то есть способность представлять отсутствующее, дает нам возможность выйти за рамки принципа удовольствия и принять в расчет отдаленные по времени последствия нынешнего выбора. Планирование позволяет нам делать выбор, результат которого будет лучшим в сравнении с тем, что могут дать сиюминутные и сиюсекундные решения. В некоторых случаях дальновидные поступки могут совершаться для лучшего удовлетворения текущих потребностей, подобно тому как алкоголик воздерживается от посещения соседнего ресторана, чтобы купить в отдаленном магазине целую бутылку по той же цене. В других случаях действия направлены на удовлетворение будущих нужд, как в случае когда я откладываю на старость. Если прозорливость первого типа наблюдается и у животных, то поведение второго типа, как принято считать, выходит за рамки их способностей. Некоторые недавние данные, однако, позволяют предположить, что приматы, возможно, способны к планированию на основе не актуальных, а ожидаемых потребностей. Но как бы то ни было, очевидно, что действия на основе спроецированных потребностей являются более сложной операцией.

Позвольте привести четыре примера действий, основывающихся на удаленных во времени последствиях. Первые три примера также обсуждаются в последующих главах.

Отступить, чтобы дальше прыгнуть (reculer pour mieux sauter). Это французское выражение, приблизительным аналогом которого является «Шаг назад, два шага вперед», иллюстрируется фундаментальным фактом экономической жизни: чтобы достичь более высокого уровня потребления в будущем, нужно меньше потреблять в настоящем. Агент занимает положение, уступающее статусу-кво, потому что таково условие реализации более привлекательной альтернативы впоследствии. Излишне говорить, что это имеет смысл, если (1) более низкое положение позволяет ему выжить и (2) выигрыш от более высокого положения настолько велик, что оправдывает потери, связанные с переходом в более низкий статус.

Ожидание. Многие вина, хотя они уже неплохи, когда их разливают по бутылкам, со временем становятся еще лучше. Чтобы извлечь выгоду из этого факта, агент должен отказаться от опции (выпить вино сразу), которая превосходит статус-кво, поскольку отказ является условием достижения лучшего результата в будущем. В другой стороны, отложенное потребление не всегда имеет смысл, если, предположим, агент не уверен, что проживет долго, чтобы насладиться выдержанным вином. В качестве более веского примера можно привести выбор супруга. Вместо того чтобы делать или принимать предложение, как только подвернется приемлемый кандидат, можно подождать, пока не появится кто-то более подходящий. Риск, богато отраженный в мировой литературе, заключается в том, что никого лучше может и не появиться.

РИС. VI.1

Стрельба с опережением. Чтобы попасть в движущуюся мишень, нужно целиться не туда, где она находится, а туда, где она будет в момент соударения. Аналогичным образом, преследуя движущуюся мишень, нужно целиться по прямой туда, где мишень окажется, а не следовать по кривой, которая возникает при прицеливании в ее текущее положение.

На рис. VI.1 охотник, даже если он движется чуть медленнее, чем животное, может его нагнать, пойдя по прямой по направлению к точке, в которой оно окажется в некий заранее просчитанный момент. Если же он будет двигаться в направлении текущей позиции животного, следуя по кривой на графике, он никогда его не догонит. Как мы увидим (глава XVI), естественный отбор в меняющейся среде тоже может рассматриваться в этой перспективе.

Прямой путь не всегда самый быстрый. При попытке достичь стационарной цели прямая не всегда является самым эффективным маршрутом. На рис. VI.2 спасатель может импульсивно броситься к тонущему пловцу, прежде чем тот достигнет берега, а затем проплыть оставшееся расстояние. Если он остановился (но не надолго!), чтобы подумать, он сообразит, что может бежать быстрее, чем плыть, и что он быстрее доберется до пловца, пойдя по обходному пути, который хотя и окажется длиннее в целом, предполагает проведение меньшего времени в воде.

Так мы ведем себя, когда едем по платной автомагистрали, а не по дороге, которая на карте выглядит короче. В экономике планирование магистрального поведения часто является оптимальным.

РИС. VI.2

Способность к долгосрочному планированию не предполагает, что обязательно будет востребована. Чтобы ожидаемые долгосрочные последствия имели значение для настоящего поведения, агенты должны быть мотивированы их учитывать. На языке психологов, они должны быть готовы отложить удовлетворение желания. На языке экономистов, они не должны подвергаться чрезмерному дисконтированию во времени (time discounting)[94]94
  В этой книге фраза «высокая ставка дисконтирования во времени» (a high rate of time discounting) означает, что будущие вознаграждения имеют небольшую текущую ценность. Фраза «высокий коэффициент дисконта» (a high discount factor) означает значительную ценность в настоящем. Чтобы проиллюстрировать и обосновать эту внешне странную терминологию, предположим, что агенту все равно, получит он 3 единицы вознаграждения завтра или 2 единицы сегодня. Будущее вознаграждение дисконтируется (сокращается) на одну треть. Коэффициент дисконта (число, на которое мы должны умножить вознаграждение, чтобы получить его ценность в настоящем) – две трети.


[Закрыть]. Необходимы и когнитивный, и мотивационный элементы. Если будущие результаты окутаны неизвестностью, они не могут мотивировать поведение в настоящем. Если они предполагают риск, то их мотивационная сила тоже уменьшается. Способность будущих результатов формировать поведение в настоящем зависит как от времени, так и от вероятности их достижения. Механизмы, через которые они влияют на выбор, – это дисконтирование во времени и отношение к риску.

Как видно из этого выражения, дисконтирование во времени (или близорукость) – это склонность придавать вознаграждению в отдаленном будущем меньшее значение, чем вознаграждению в ближайшей перспективе и в настоящем[95]95
  Некоторые индивиды (например, патологические скупцы) могут придавать большее значение будущей выгоде, нежели настоящей. Для них время потребления не наступает никогда.


[Закрыть]. Если надо выбрать между 100 долларами сегодня и 110 долларами через год, большинство людей предпочтут первое. Однако у такого предпочтения может быть несколько источников.

Некоторые могут предпочесть скорейшее вознаграждение, так как смогут инвестировать эти средства и получить через год больше, чем 110 долларов.

Другие могут взять 100 долларов сейчас, потому что нуждаются в них, чтобы выжить. Получение большей суммы в будущем для них бессмысленно, потому что к тому времени они уже могут умереть. Предположим, что у меня есть выбор: поймать рыбу в реке сейчас руками или сделать сеть и наловить гораздо больше рыбы потом. Поскольку я не могу ловить рыбу, пока плету сеть, цена изготовления сети может быть так высока, что я не смогу себе ее позволить.

Еще кто-то может выбрать меньшее вознаграждение потому, что болен болезнью, при которой с 10 %-й вероятностью через год он умрет. Планируя на будущее, нам приходится учитывать тот факт, что мы знаем, что умрем, но не знаем, когда.

Если ожидаемая в будущем сумма предполагает 50 %-ю вероятность получения 130 долларов и 90 долларов, то из нежелания рисковать можно предпочесть верные 100 долларов сегодня.

Наконец, некоторые люди могут предпочесть скорейшее вознаграждение просто потому, что оно более быстрое. Это чистое дисконтирование во времени. Подобно тому как большой дом с дальнего расстояния кажется меньше, чем маленький дом вблизи, бо́льшая сумма в будущем может субъективно казаться меньшей, чем маленькая сумма в настоящем. В дальнейшем я буду рассматривать только этот случай.

Иррационально ли чистое дисконтирование во времени? Предположим, молодой человек делает очень большой дисконт с будущих вознаграждений. Вместо того чтобы отправиться в колледж, для чего придется временно пожертвовать доходом, чтобы получать более высокий заработок позднее, он сразу после школы поступает на малопрестижную работу с минимальными возможностями для карьерного продвижения. Поскольку он пренебрегает долгосрочным воздействием курения и еды с высоким содержанием холестерина, у него небольшой предположительный срок жизни[96]96
  Пятьдесят лет назад многие люди игнорировали подобные последствия, то есть не осознавали их. Хотя сегодня это менее вероятно, они по-прежнему могут игнорировать их, то есть придавать им меньше значения при принятии решений. Нередко они могут оказаться в состоянии мотивированного игнорирования (форма принятия желаемого за действительное) последствий.


[Закрыть]. Если он не уважает закон по моральным основаниям, соображения благоразумия не удержат его от нарушения этого закона. Другими словами, вполне вероятно, что его жизнь будет короткой и несчастной. Если это не иррациональное поведение, то что это?

По моему мнению, чистое дисконтирование во времени само по себе не является иррациональным. Оно может стать причиной того, что жизнь агента будут хуже, чем если бы он больше заботился о своем будущем, но это касается и эгоистических мотиваций. Тот, кто думает только о себе, может в результате прожить печальную и обедненную жизнь, но мы не должны из-за этого говорить, что эгоизм иррационален. Я обсуждаю эти вопросы в главе XI. В ней я сосредоточусь на том, как следует подходить к концептуализации дисконтирования во времени. Имеется несколько подходов с радикально расходящимися следствиями.

При моделировании дисконтирования во времени специалисты по теории принятия решений традиционно предполагают, что люди дисконтируют будущую прибыль экспоненциально (exponentially). Одна единица прибыли t периодов в будущем имеет настоящую ценность k_t, где k < 1 является коэффициентом дисконта на этот период. Экспоненциальное дисконтирование привлекательно, с нормативной точки зрения, тем, что позволяет осуществлять последовательное планирование (consistent planning). Если один поток вознаграждений имеет в данный момент времени бо́льшую ценность, чем другой, он будет иметь бо́льшую настоящую ценность во всех временных точках. Следовательно, у агента никогда не происходит инверсия предпочтений (preference reversal), которая обычно (в отсутствие причин для пересмотра решения) рассматривается как знак иррациональности.

Однако эмпирически понятие последовательного планирования не имеет особого смысла. Случайное наблюдение показывает, а систематическое подтверждает, что у большинства из нас часто возникает инверсия предпочтений. Очень часто мы не в состоянии последовать намерениям экономить, делать зарядку по утрам, заниматься на фортепьяно, не опаздывать на встречи и так далее. Я могу позвонить дантисту 1 марта и записаться к нему на 1 апреля только затем, чтобы потом отменить запись 30 марта, сказав (солгав), что должен идти на похороны. Чтобы объяснить эти разновидности повседневной иррациональности (а также многие другие явления), мы можем заменить предположение об экспоненциальном дисконтировании гиперболическим дисконтированием (hyperbolic discounting).

Предположим, что дисконтированная настоящая ценность 1 единицы прибыли t периодов в будущем равна 1 / (1 + k_t) (в приведенном ниже примере я принимаю k = 1, но в более общем случае k может быть любым положительным числом: чем оно больше, тем меньше агента заботит будущее). Более того, предположим, что агент при t = 0 сталкивается с выбором: вознаграждение 10 при t = 5 и вознаграждение 30 при t = 10. При t = 0 настоящая ценность первого составляет 1,67, а у послед-него она равна 2,73. У агента, который максимизирует настоящую ценность, сформируется намерение выбрать отложенное вознаграждение. При t = 1 настоящая ценность более быстрой награды равняется 2, более поздней – 3. При t = 2 эти значения составляют соответственно 2,5 и 3,3; при t = 3 они составляют 3,3 и 3,75; и при t = 4 они равняются 5 и 4,29. В какой-то момент между t = 3 и t = 4 скорейшее вознаграждение перестает быть крайней опцией и становится более предпочтительной только в результате того, что идет время. Действительно, легко увидеть, что переключение происходит при t = 3,5; именно тогда я звоню своему дантисту, чтобы отменить встречу.

Еще лучше эта модель видна на графике. На рис. VI.3 агент может выбрать или небольшое вознаграждение Б при t1 или дождаться t2 и получить большее вознаграждение А. Гиперболические кривые I и II представляют то, как оцениваются значения этих вознаграждений в разные предшествующие моменты. По сути они являются кривыми безразличия (глава IX), которые представляют компромиссы между временем получения вознаграждения и размером этого вознаграждения. К примеру, в момент t агенту все равно, получить вознаграждение PQ немедленно или получить небольшое вознаграждение на t1, а также ему все равно, получить PR немедленно или получить большую награду в момент t2. Поскольку во момент t настоящая ценность у А больше, чем у Б, она сформирует намерение выбрать А. Однако поскольку гиперболические кривые пересекаются в t*, в этот момент возникает инверсия предпочтений и агент выбирает Б вместо этого[97]97
  Есть альтернативный, слегка иной способ представления гиперболического дисконтирования. Он основан на интуитивной идее, что люди проводят радикальное различие между настоящим и всеми другими временами, придавая благополучию в настоящий момент большее значение, чем благополучию в последующие периоды. К тому же они различают эти последующие периоды. В примере с тремя периодами при написании ui для благополучия, испытываемого в период I, настоящая ценность или дисконтированная сумма прибыли будет u_i + b (du2 + d2u3). Здесь задействованы два множителя дисконта. В сравнении с настоящим все последующие прибыли, независимо от того, когда они будут получены, дисконтируются с множителем b. Кроме того, все будущие прибыли дисконтируются по экспоненте с множителей d. Настоящий момент инстинктивно наделяется значением, выделяясь на фоне всех остальных моментов, тогда как последующие периоды постепенно теряют мотивационную силу благодаря своего рода оптической иллюзии. Эту модель, называемую квазигиперболическим дисконтированием (quasi-hyperbolic discounting), объединяет с собственно гиперболическим дисконтированием то, что она тоже может вызывать инверсию предпочтений. Они различаются тем, что настоящая ценность бесконечного потока равных вознаграждений (как в паскалевском пари) имеет конечную сумму. Есть данные нейрофизиологии, свидетельствующие о том, что квазигиперболическое дисконтирование хотя и было введено как полезное приближение к гиперболическому дисконтированию, на самом деле является более точной репрезентацией.


[Закрыть].

РИС. VI.3