Текст книги "Дураки, дороги и другие особенности национального вождения"

Во-первых, мы мотанулись в Милуоки, за 90 км, и увидели собственными глазами, что такое американский автомобильный аукцион. Это фантастическое по динамике и экспрессии зрелище. О нем и вообще о проблемах покупки на аукционах и по Интернету, о переправке автомобилей из США и Канады в Россию я расскажу в специальном выпуске «Автоликбеза» (читайте в главе «Секонд-хенд из США и Канады – подводные камни»).

Во-вторых, мы заскочили на завод легендарного «Харлей – Дэвидсона». Но для мотоцикла, даже такого, места жалко, люди интереснее.

В-третьих, мы забрались в Чикаго на самый высокий небоскреб Америки – 103 этажа, 412 метров. Стою я на высоте вертолетного полета над Чикаго и вспоминаю, что всего 11 дней назад точно так же стоял почти на той же высоте над Сеулом – сам себе позавидуешь!

В-четвертых, мы увидели уникальную треугольную тюрьму – тоже небоскреб, с острыми, как нос корабля, углами, с узкими, как бойницы, окнами длиной в несколько этажей. А на треугольной крыше – прогулочная площадка, с которой зэки видят только небо и верхушку того самого высокого небоскреба, на который мы забрались.

В-пятых, ну про это расскажет Алексей Лысенков, потому что это его идея.

Алексей Лысенков: Ужинаем мы с Ильей и Андреем, перетираем о чикагском нелегком житье-бытье, и предлагаю я ребятам идею, которая возникла у меня еще в самом начале нашего американского пути: «Парни, мы видим, что „Авторадио“ слушает чуть ли не вся русская Америка – а почему бы и вам не стать нашими наркорами? Знаете, что это такое? Передает ваш корреспондент из Чикаго – „Крези Булл“, стою, мол, в трафике на 35-й стрит, объезжайте через Парк-авеню. Передаю привет корешкам из Ангарска, а для Алены из Иркутска исполните, пожалуйста, песню „Эх, Леха, Леха, мне без тебя так плохо!“». Смотрю, глаза у ребят загорелись, рукопожатиями словно договор скрепили: «Хотим!» Не знаю, как отнесется к этой идее руководство «Авторадио», но на всякий случай мы вербуем американских наркоров по всему нашему пути. А впереди, между прочим, еще Европа... В общем, всю планету флажками обставим!

И наконец, в-шестых. Что такое Джордж Толстой-Мажелис? Это шестидесятишестилетняя чума на «Ауди А-6 Кваттро», крэзи-драйвер, который, кстати, внешне почти копия Сталина. Он кроет матом на трех языках Америку, присоединяя иногда к ней и свою третью жену-американку, выбрасывает из машины тысячедолларовые окурки – штраф такой, – не пристегивается, яростно тычет средним пальцем в сторону каждого пятого американского водителя.

В 1944 году, когда в Литву вошли советские войска, Джордж был четырехлетним Юриком. И папа – Межелис, и мама – Толстая, потомок одной из известных дворянских фамилий, люди не бедные, уехали в Германию, потом в США. В Америке Джордж уже 56 лет, по-русски говорит с удовольствием, утверждает, что лучшая власть – советская, что Америка плохо кончит, что над Бушем уже смеются даже черные. Что на его пенсию в 2500 долларов прожить в Штатах невозможно, что все дорожает. Нынешняя литовская власть вернула Джорджу Толстому 51 гектар земли под Шяуляем из тех тысяч гектаров, которыми владел его дед. Джордж хочет их продать и жить на проценты где-нибудь в Европе.

Господи, как же мало умещается в автоликбезы того, что хотелось бы! Но пора заканчивать. Завтра – в Бостон, к океану! Только на этот раз – к Атлантическому. Пять с половиной тысяч километров Америки позади. Впереди – пляжи и реалии Майами. В Америке, как и в России, мы проехали почти все времена года – от плюс 40 до 7 градусов по Цельсию. И опять поедем в жарищу.

* * *

О, эти турбореактивные американские унитазы, засасывающие, кажется, самого тебя, если ты с них не успел соскочить! О, эта темная мочегонная бурда, именуемая американским кофе! О, это, без намека на пену, американское пиво! Большей гадости и придумать невозможно! Только водка, русская водка, может искупить всю гадость американского пива, которым эти люди еще и гордятся! Но они, к сожалению, не знают русской классики: «Водка без пива – деньги на ветер». И когда в американской компании на вопрос «Что вы будете пить?» вы отвечаете «Пиво» – это значит, что коньяка и водки вам уже за весь вечер не предложат.

Прошлый автоликбез проводился из Чикаго. Город очень красивый, просто потрясающий. Второй после Нью-Йорка, зачисленный мною в список чудес света.

Скоро мы выедем из Бостона как раз по направлению к Нью-Йорку. Но в него, в этот первый мегаполис мира, мы не заедем, поедем мимо – в Майами, во Флориду, к жаркому воздуху, пальмам, белому песку пляжей и ласкающему морю.

Снять номер в отеле, купить плавки, погрузиться в теплый океан и передавать в Москву информацию о том, как мы устали от «реалити-шоу» под названием «Автоликбез вокруг света», – это мечта. Мы похожи на загнанных зайцев, которых вроде бы гонит «Авторадио» только для того, чтобы повысить свой рейтинг. Но на самом деле это не так – это «Автоликбез» пустился в непростое путешествие, и его ведущий погрузился в адскую работу только для того, чтобы вы, дорогие друзья, проехали этот путь с ним.

В Баффало к нам приезжают люди из Канады. Серьезные люди. Их четверо. Один – Андрей Кузнецов, тот самый человек, который заказал встречу с нами через сайт «Авторадио», и трое его канадских компаньонов. Андрей Кузнецов – тот слушает «Авторадио», «Автоликбез», его же компаньоны по бизнесу – не слушают. Но они доверились своему русскому партнеру. У этих серьезных людей – одна тема: расскажите всей России, на которую американо-канадские бизнесмены смотрят со все более возрастающей надеждой, расскажите ей о самых простых, легальных и безопасных способах покупки и переправки автомобилей с американского континента на европейский! В том числе и в Россию. Я обещаю рассказать. И посетить самый крупный аукцион в Соединенных Штатах – под Нью-Йорком. Он будет через два дня. Посетим. Расскажу (читайте в главе «Секонд-хенд из США и Канады – подводные камни»).

Но пока-то мы в Бостоне! И тут нам дико везет, потому что встречает нас Евгений. Симпатичный, слегка бородатый человек на старом «Опеле» встречает нас на въезде в Бостон. Еще не сказав ни слова, только увидев его модную бороду, Сергей Кожеуров, спецкор «Новой газеты», воскликнул:

– Спорим, он – компьютерщик!

– Спорим!

Оказалось, действительно компьютерщик. Я проиграл. Как всегда.

Евгений, оказывается, уже заказал для нас гостиницу, причем для «смокинг», для курящих, за что ему особый респект, но главное – он познакомил нас с потрясающими людьми в Бостоне. Во-первых, армянка, по имени Мо, приехала в воскресенье в свою закрытую парикмахерскую и нас с Сергеем постригла. Во-вторых, Евгений заказал для нас «русскоговорящую» экскурсию по Бостону. А русскоговорящей оказалась очаровательная москвичка Людмила Кобрина. Когда она произнесла слова «Американская революция», я вздрогнул: господи, и здесь без революций не обошлось! История Америки начинается отсюда – если бы молодого Вашингтона колониальные английские власти приняли в свои войска, куда он стремился, он бы не стал лидером оппозиции, не стал бы первым президентом Америки, да и Америка, вполне возможно, не стала бы тем, чем она теперь является.

А вот старинное, красного кирпича – английского классического стиля – здание, рядом с которым произошла знаменитая «бостонская резня». Но это по-американски «резня» – всего-то несколько человек погибло. Тех, кто в те далекие годы протестовал против английского владычества над Америкой. Но Америка есть Америка – патруль, открывший стрельбу по людям, которые закидывали его камнями, оправдали.

И еще мы увидели в Бостоне океан! Но уже не Тихий, как две недели назад, а Атлантический. К нему нас привез на своей новенькой «Камри» Аркадий Годин, муж Людмилы. Он тоже компьютерщик и живет в Америке уже четверть века. Мы приехали к океану в темноте, боялись ничего не увидеть. Но огромная, полная оранжевая луна над водным простором заставила отступить все наши страхи. Фиолетовый маяк, лунная – не дорожка, а настоящий лунный хайвей, запах дальних стран... Мы щелкали со слабенькой вспышкой фотоаппаратом, который не сможет передать даже тысячной доли красоты, нас окружавшей, и были счастливы: мы проехали от океана до океана, мы сделали это!

А вчера мы заехали в Россию. Деревню под таким названием. Американскую. Увидели аккуратные домики, пару изб – бревенчатых. Обрадовались, подошли ближе – пластмассовые бревна-то. Россиянка на мини-тракторе стригла газон возле своего дома. Подошли, познакомились: «Мы тоже из России...» Зашли в церковь, на входе в которую написано: «Объединенная русская церковь. 1818 год». Пусто. Скамейки, как в костеле. Раскрытая книга с фамилиями и цифрами. И ручка. Не поняли мы, что за книга и для чего, но написали в пустой графе по-русски: «Юрий Гейко, Сергей Кожеуров». И по-английски: «Мoscow, Russia. Avtolikbez». Пусть будет книгой почетных гостей. (Как потом оказалось, это была книга пожертвований.)

* * *

Насчет «безвходных» ситуаций. В России мы уже забыли, что это такое, когда закрыты все магазины и пивка вечером не купить. А в Америке пришлось вспомнить социализм: после десяти вечера ни пива, ни любого другого спиртного днем с огнем не сыщешь – крайне пуританская страна. Насчет курева я уже не раз говорил – курящий человек чувствует себя в Штатах неполноценным, поэтому здесь бросить курить – раз плюнуть. Но не нам – нам же домой возвращаться.

Одну из самых критических ситуаций за время путешествия по США мы с Сергеем Кожеуровым испытали именно в связи с закрытыми магазинами. В городке Бордентаун, под Нью-Йорком, где остановились переночевать, чтобы утром попасть на крупнейший в стране аукцион подержанных автомобилей. А дело было так...

Зная, что после восьми вечера пиво с заправок исчезает, мы покупали его заранее, днем. Чтобы перед сном пропустить пару бутылочек как снотворное. Приехав вечером в Бордентаун, мы увидели недалеко от отеля сияющую неоном вывеску «Макдоналдс» и решили поужинать не в ресторане, а в номере. «Юр, дай ключи, я за пиццей съезжу», – сказал Сергей. Дал. Жду. Полчаса. Час. Полтора часа. Сергея нет. Я уже в панике, звоню ему на мобильный – он трещит в номере: Сергей его не взял. Атлас автодорог США, по которому мы едем, тоже здесь, это я отмечаю невольно.

Часа через два, когда я уже собрался звонить в полицию, появляется мой друг – возбужденный, красный, с шальными глазами и струйками пота на щеках. Оказывается, он заблудился – до «Макдоналдса» всего 300 метров! Но в Америке не все так просто: поехал к нему – «кирпич», движение навстречу, одностороннее. Повернул налево, потом первый поворот направо – не тут-то было, опять кирпич. Еще пару поворотов – попадает на автостраду. Поехал по ней – один поворот, второй, огни городка исчезли. Назад не развернешься. Начал искать разворот... Короче, когда Сергей понял, что уехал от города далеко, когда понял, что нет у него ни телефона, ни карты, и запаниковал, он остановился на аварийке, успокоился, огляделся, посмотрел на звездное небо... И стал вспоминать карту – благо что перед городом я вел машину, а он штурманил. Вспомнил ее в деталях. Прикинул по звездам, где находится. И поехал дальше по ним, по звездам, держа курс на север. И доехал. И до пиццы, и до гостиницы. Уф-ф-ф!

Бензин в США мы покупаем в разных штатах по разной цене. В неф текачающих – дешевле, она колеблется в переводе на наши реалии от 13 до 17 рублей за литр, дешевле, чем в России. Причем после падения мировых цен на нефть в США цены на бензин упали уже через несколько дней почти на 30 процентов!

Некоторые на сайте avtolikbez.ru упрекают меня в увлечении описаниями в ущерб «автомобильной составляющей» – исправляюсь. Проехав на сегодняшний день по США почти семь тысяч километров, докладываю. Автомобили в Америке большие, красивые и дорогие. Большинство – с иголочки, только что купленные. Увидеть здесь «гольфика» или, не дай бог, «Нисан-Микро», «Ситроены» семейства С-2,3, «смарт» или просто малолитражку нам пока не удалось ни разу. Бензин дешевле минералки, просторы почти российские, машины большие. Ездят американцы по своим прекрасным многорядным дорогам почти так же, как и мы, – в левых рядах всегда машин больше, чем в правых. Кто с ближним светом, кто нет, фифти-фифти. В туннелях свет не зажигают, как в Корее. Вежливость на дорогах есть: пропустят, не подрежут. Но особой сдержанности не наблюдал: не раз мне, замешкавшемуся на перекрестке от незнания пути, сигналили сзади. Раза три, пролетая мимо, передавали гримасой смысл выражений.

Езда по американским хайвеям скучна, пресна и безопасна. Начинаешь тосковать по российским дорогам, где можно оттянуться, как умеешь. И ничего тебе за это практически не будет. Каюсь. Один только раз при двухрядном и более движении в одном направлении мы не видели между потоками разделительных конструкций. Везде – отбойники и высокие щиты, отсекающие свет встречных фар. Прекрасное покрытие, четкая, яркая разметка, море информации. И вся информация – необходимая, рекламной, ненужной водителю – нет.

Искать в Америке населенный пункт нужно не по его названию, а только по номерам дорог, рядом с которыми этот пункт, – обязательно увидите щит с названием нужного, даже самого маленького поселка. И номер «экзита» – съезда на него. Он будет продублирован трижды. Номер «экзита» соответствует миле, на которой расположен. А отсчет милей, напоминаю, идет от границы штата, а не от Кремля или Белого дома. Только на платных хайвеях «экзиты»-съезды пронумерованы порядковыми номерами. Потому что их очень мало, раз в десять меньше, чем на бесплатных дорогах. Понять это просто: на каждом «экзите» должны сидеть живые люди, взимающие плату. А это в Америке дорогое удовольствие. Дороги пронумерованы все, даже самые отдаленные и «местные».

Американцы ездят просто, комфортно и без стрессов, как весь цивилизованный мир, – вводят в круиз-компьютер название пункта, от которого едут, и название другого – куда едут. И курсор – треугольничек на экране автомобильного дисплея, дублируемый ласковым женским голосом, поведет их бережно, объявляя каждый поворот, что за городом, что в незнакомом городе: «Через полмили – налево. В левый ряд. Через треть мили – направо».

Челночащих из ряда в ряд на широченных автострадах Америки практически нет. За городом превышают скорость на 10 миль в час. В городе, при четырех– и пятирядном движении, поток может идти и на 15 миль быстрее. Максимальные скорости американцев на хайвеях – 100 – 120 километров в час. На дорогах местного значения, однорядных, – 45 – 55 километров в час. Засыпаешь запросто – ни бетонной плиты на дороге, ни забытого на обочине трактора. Сонливость водителей на американских дорогах чудовищная. В Германии они хоть шпарят кто в что горазд – подсыпают адреналинчика в кровь, здесь же – тоска.

Наблюдать американцев в быту – занятие философское. И полезное. Несколько раз вспоминали Задорнова. Но главная головная боль Америки, главная ее беда (не считая САМОЙ главной беды, о которой в Штатах говорить неприлично, – надеюсь, намек поняли?) – это парковки. И хотя подземные гаражи есть в каждом здании, оставить автомобиль в Штатах у нужного места – дорого и часто невозможно. Эвакуаторная служба работает, как и все другие службы, молниеносно. Если красный цвет бордюра – ноу паркинг! Если та же самая надпись на асфальте, табличка – никто не встанет. Встал на место инвалида – 300 долларов штрафа.

Кстати, об инвалидах. В этой стране их культ: для них придумано все и везде – в туалетах поручни и низкие унитазы. В лифтах – поручни. Въезды куда угодно, заезды в самые неожиданные места, специальные номера в гостиницах, дорожки на тротуарах, пешеходные переходы без бордюров, низкие прилавки в магазинах. Но больше всего нас, меня, потряс туалет на дороге между Грин-Ривер и Колорадо, на той безумно красивой дороге. Электричества нет. Мобильной связи на 300 миль нет. Магазинов, никакого сервиса нет, о чем плакаты предупреждают: «Ноу сервис!» А в туалете – чистота идеальная, туалетная бумага и поручни, специальные унитазы для инвалидов! Великая страна!

Соединенные Штаты с запада на восток мы проехали, теперь пересечем их с севера до самого юга.

* * *

Добрый день вам, дорогие соотечественники, не осознающие своего счастья ехать с той скоростью, с какой хочется, курить, где хочется, и выпивать, когда хочется. Если вы не хотите расставаться с этим счастьем, то в Америке вам делать нечего.

Этот выпуск «Автоликбеза» я диктую по телефону, потому что случилось ЧП: вышел из строя адаптер, блок питания моего компьютера. Вчера здесь, в Майами-Бич, мы с Сергеем Кожеуровым из «Новой газеты» не купались и не загорали, а целый день ездили по компьютерным магазинам, пытаясь купить новый адаптер. Нет, оказывается, в Америке компьютера Samsung. Не знают американцы вообще слова «Samsung». Купили мы, на свой страх и риск, универсальный адаптер с целым набором штекеров. Китайский, кстати. Не подошел ни один. Ну, вы же знаете, дорогие друзья, что нет безвыходных положений. Словно почувствовав нашу беду, позвонил Дмитрий Несмеянов из Сент-Августина, города на пути нашего обратного следования в Нью-Йорк. Он компьютерщик, ждет нас и готов помочь! Мы решили заночевать в этом городе и поправить с Диминой помощью беду.

Кстати, о китайском в США. Здесь китайских товаров море. Океан. В электронике особенно. Но – качественных. И их американцы покупают с удовольствием. Вот какие, оказывается, китайцы: знают, кому какого качества товары поставлять.

Я неслучайно начал свой «Автоликбез» со счастья, которое вы, дорогие соотечественники, имеете, но не осознаете. Ехать с той скоростью, с какой хочется, курить, где хочется, и выпивать, когда хочется... Американцы говорят, что самое большое счастье в Америке – иметь работу. Для американца побогаче – иметь хорошую работу. Для нас, кругосветчиков, самое больше счастье в Америке – заселиться в номера для курящих и поужинать в ресторане, где тоже можно покурить, но, главное, с русской официанткой.

Переночевав в мотеле южнее Вашингтона, мы решили совершить бросок на юг и за один день добраться до Майами. Если кто не знает, то Майами находится на юге Флориды. Этот город вытянут вдоль побережья Атлантики на многие десятки километров. А Майами-Бич – его район на косе, километров десять. Слово «Майами» произошло от индейского – «сладкая вода». Говорят, что Майами – столица всех манекенщиц мира.

Бросок мы совершили, поставили даже рекорд для американского этапа кругосветки. Сергей Кожеуров под моим чутким руководством проехал за день 1200 километров. Для Америки это много, потому что держать здесь среднюю скорость больше 100 км в час невозможно. Это не Россия, где, помнится, от Омска до Новосибирска у нас средняя скорость была 140 км в час. Здесь слишком хорошо работает полиция.

Кстати, мы разгадали секрет вездесущности американской дорожной полиции. Одни американцы нам говорили, что у полиции какие-то особенные радары, другие – что телекамеры, но все оказалось гораздо проще. И нам потребовалось проехать 5 тысяч миль за 20 дней, чтобы раскрыть секрет легендарной американской полиции.

Представьте, две-три полосы туда и две-три обратно. Между ними всегда отбойники и зеленая зона. Но в них есть разрывы каждые три – пять миль, с дорожкой, словно для разворота, и обязательным знаком «Разворот запрещен». Так вот эти разрывы и дорожки – специально для разворотов и засад полицейских машин. Они там стоят, невидимые, наблюдают сектор шоссе спереди, сектор сзади, надоело стоять – вливаются в поток, разворачиваются, идут во встречном потоке и вычесывают свой участок хайвея от нарушителей, словно от блох. К тому же полицейские машины непросто увидеть в зеркала. Фирменного единого цвета, как у нас, они не имеют. В каждом штате полицейские машины раскрашены по-разному. Большинство белые с полосами на боку и словом «Police». А вот «люстра» на крыше, переливающаяся красными и синими цветами, у них всех совсем плоская, тонкая, похожая на багажник, а не такое трюмо, как у наших дэпээсников. И включают «люстру» копы только в момент задержания.

Нам сказали, что у американской дорожной полиции есть план, поэтому она особенно опасна в конце месяца. Народная американско-автоликбезовская примета: если траки, грузовики, идут под 80 км в час, значит, копов поблизости нет. Тракеры сидят высоко, видят далеко, к тому же они все с рациями и знают каждую милю.

Здесь, в Майами, имеют квартиры или пустили слух, что имеют квартиры, многие наши звезды. Это престижно. Вслед за ними потянулись к американской недвижимости новые русские, а теперь здесь отдыхает наш российский средний класс. Русских в Майами 70 тысяч, во всей Флориде – четверть миллиона. Русскую речь слышишь в гостиницах, на пляже, в ресторанах. Так это бывает со всеми модными поначалу курортами, когда-то давным-давно и Турция была модной, потом Египет, Тунис, Испания, Лазурный берег, Канары, Куршавель и так далее.

Между прочим, американцы мне поведали, что самый роскошный отдых не в Майами и даже не на Гавайях, а в Коста-Рике, возьмите на заметку. А в Майами-Бич нравы легкие, дискотеки крутые, толпы красивых девушек. Сюда съезжается на уик-энд или на недельку молодежь со всей Америки. Не успел я зайти в свой номер, как зазвонил телефон и нежный женский голос сообщил номер комнаты, где меня «всегда ждут». Заметьте, не в гости просятся, а к себе приглашают! Под телекамеры, что ли? На мое «I don’t speak» заговорили по-испански. Но когда я прикинулся французским шлангом, девушки оказались бессильны. Я не для жены это говорю, это правда – платная любовь не для кругосветчика, она не вдохновляет.

Воздух в Майами плюс 30 градусов, вода – плюс 25 – 26 градусов – парное молоко, даже не освежает. Номер в гостинице у океана – от 160 до 250 долларов в будние дни, в выходные дороже. Мы привыкаем к американской жизни: меряем расстояние в милях, бензин – в галлонах. Жуем хот-доги на заправках, экономя время. Включаем по утрам в номерах кофеварки. Но не пьем эту бурду, именуемую кофе, а методом вторичной перегонки получаем напиток, отдаленно напоминающий благородный. Мы переходим улицу только на «зеленую ладошку», а на «красную» стоим как вкопанные, даже если машин не видно. Сами американцы идут, а мы стоим. Мы здороваемся по утрам в гостинице с незнакомыми людьми: «Morning!» Мы сорим их «sorry» направо и налево, встречаясь в дверях, касаясь друг друга на улицах. Чувствую, скоро будем говорить «sorry», просто встречаясь взглядами, как они, американцы.

Мы самые дисциплинированные водители Америки. Превышаем разрешенную скорость ровно на разрешенные пять – семь миль в час. Нас обгоняют все, кроме велосипедистов. Даже огромные, сверкающие никелем грузовики-крокодилы пролетают с ревом мимо нас то слева, то справа, то одновременно слева и справа, если мы идем в среднем ряду.

Мы не выбрасываем окурки из окошек, а набиваем ими жестяные банки из-под коки, которые потом вместе с накопившимся в машине мусором выбрасываем в урны на Rest-Area, то есть площадках для отдыха. Правда, самую жестокую американскую пытку в гостиничном номере для некурящих мы иногда не выдерживаем, дергаем пару сигарет в туалете, где всегда есть вытяжка, завывающая при включении света, как сирена в блокадном Ленинграде.

Вот пока и все. Отдыха, можно сказать, не получилось. Рука отвыкла писать. Завтра к Диме в Сент-Августин чинить компьютер, а потом в Нью-Йорк через Вашингтон.

* * *

Да, дорога с самого-самого юга США на север, в Нью-Йорк, воспринимается нами как дорога домой. Почти как финишная прямая. Хотя настоящая финишная прямая начнется в Европе. В Хельсинки. И уж точно финишная прямая до Москвы – из Петербурга. А уж когда мы пересечем МКАД, ворвемся на улицу 8 Марта, с флагом, когда останутся последние метры!..

Мечты, мечты... Но пока-то мы в тропиках! Мы с Сергеем Кожеуровым из «Новой газеты» решили все-таки рвануть на самую южную точку Соединенных Штатов – на Кушку, если по-советски.

Даже когда смотришь на карту Флориды, гряда ее южных островов, пронизанная дорогой, потрясает воображение. Помните, как скачет по воде пущенный с силой плоский камень? Так вот, там, где он плюхается, – острова. Там, где летит, – мосты. И так – двести с лишним километров! Мостов десятки. Самый длинный – семь миль, десять километров, он так и называется «Севен майлз Бридж». На нем снимался знаменитый эпизод «Правдивой лжи», когда Арни Шварценеггер спасает жену, а машина летит с огромной высоты в океан.

На кончике этой гряды – легендарный город Ки-Уэст, самый южный город континентальных Соединенных Штатов. Легендарный он потому, что это не «Ключ к Западу» по-английски, а по-испански – «Остров костей». Испанцы, которые его открыли и заселили полтысячи лет назад, обнаружили здесь горы человеческих костей. То ли свидетельство местных индейских войн, то ли отходы каннибалов – никто не знает до сих пор.

И вот она – «бочка», как ее называют американцы: чугунный, в два человеческих роста, метра три в диаметре кнехт, за какие швартуются океанские лайнеры. На нем написано: «90 миль до Кубы». А рядом – все последнее и самое южное в Штатах: самая южная гостиница, самый южный ресторан, где мы пообедали, самый южный в США фонарный столб и самая южная скамейка. Неподалеку дом дядюшки Хэма – Эрнеста Хемингуэя. Двухэтажный, с террасами, скромный. Он прожил здесь с 1931 года, когда купил его за восемь тысяч долларов, до самого своего отъезда на Кубу. Он рыбачил здесь и ловил о-го-го каких рыб. Вот за стеклом его смешной спиннинг – медная здоровенная катушка с тем, что мы теперь называем леской. А тогда это был морской плетеный канат, уменьшенный в сто раз, толщиной в два миллиметра. Вот его письма, его книги – русские издания, современные, не прижизненные здесь тоже есть. Вот его кровать... Думал ли я сорок лет назад, тридцать и двадцать, читая его «Прощай, оружие!», рассказы, военные очерки и «Старик и море», что когда-нибудь войду туда, где все это создавалось?.. Здесь все, как было при нем, даже два десятка котов и кошек, чьи отпечатки лапок хранит бетонная отмостка дома, – Хемингуэй любил кошек. Его давно нет, а кошки – живут, они здесь хозяева.

Здесь до сих пор копают и находят клады – во времена пиратов банков не было, а хранить сокровища надо было, вот каждый и закапывал, как умел. А потомки откапывают. Самый большой клад в трюмах каравеллы, забитых золотом, здесь нашли в шестидесятые – 600 миллионов долларов. От них остался в Ки-Уэсте – столице карибских пиратов – Музей золота: зайдешь – глазам больно.

Американские шикарные дороги – самое лучшее снотворное в мире. Сначала я думал, что это хронический недосып. Но бывало – спал по норме, а стоит сесть за руль!.. Сегодня понял, когда за 700 миль мы увидели три аварии-близнецы: никаких столкновений и подрезок – машины просто ушли в кювет. Водители уснули! И дело не только в том, что смотреть с хайвеев не на что – они отгорожены от страны. Только щиты информации – и все. Дело еще и в том, что здесь свято соблюдают скоростной режим. Превышают все, но не более чем на 10 – 12 миль. И вот этот ровно идущий по шелестящему покрытию поток со скоростью 115 – 120 километров в час, эта многочасовая однотонная колыбельная... Бр-р-р! Трактор на обочине или бетонная плита лучше сон разгоняют.

И еще раз – о пьянстве за рулем здесь, в США. Официальная норма есть – восемь сотых промилле. Это в два с лишним раза меньше, чем у нас. Но! У нас принюхиваются к водителю. Изо всех сил. В Штатах приглядываются – запах не криминал. Наши русские американцы рассказывали, сколько раз они попадались, приняв на грудь вовсе не бутылку пива (от которой, кстати, ноль пять промилле), а стакан, скажем, водки. Но если полицейский видит, что вы адекватны, вменяемы и контролируете ситуацию, санкций не будет. Если он сомневается – может попросить пройтись по прямой, достать нос пальцем с закрытыми глазами.

А если вы пьяны, явно пьяны – наручники сразу, «обезьянник» и суд. Если просто пьяны и ничего не натворили, по первому разу – штраф от 1000 до 10 000 долларов, плюс 50 часов работы на благо общества в госпитале или на стройке, плюс пару часов лекций о вреде пьянства, и еще – встреча с матерями погибших на дороге от пьяных водителей – это круто! Это пережить непросто. Если по второму разу пьяны и ничего не сотворили – от десяти тысяч штрафа, плюс пять лет без прав, плюс за свои деньги устанавливаете на машине датчик, который не заведет движок, если от вас пахнет. И самое главное – несмываемое пятно в вашем электронном досье на всю оставшуюся жизнь. И это серьезно. Очень серьезно.

А вот это электронное досье и есть главный минус США в глазах всего «прогрессивного человечества». Именно эта их придумка дает основания многим говорить, что США – полицейское государство со свободами, которые его гражданам не нужны. Точно так не нужны, как не нужен, скажем, лобстер бомжу, который о его существовании и не знает. У каждого гражданина Соединенных Штатов – личный номер – «соушл». Он на всю жизнь. Есть «соушл» – есть человек. Нет «соушла» – нет человека. Где-то вы когда-то проштрафились, выпили, дали кому-то в глаз или забыли отстегнуть налог от дохода, заболели, вылечились или просто поскандалили с женой – все остается несмываемо в вашей электронной биографии. Но ведь человек-то – не робот! Он может ошибиться, оступиться, отсидеть, в конце концов, и начать новую жизнь – имеет право? Ну почему он должен за свое прошлое страдать всю оставшуюся жизнь? Спустя многие годы? Ведь он может стать за эти годы совсем другим!

Должен страдать. По американским законам – американский человек не должен ошибаться, он робот. Вот он и становится роботом. Я видел перекресток, наглухо забитый «пробкой». И она случилась потому, что на перекрестке испортился светофор. И водители растерялись – что делать? как ехать? И они просто встали.

Кстати. Вам приходилось видеть за рулем шикарного лакированного гардероба почти мумию-старичка с кислородной маской и шлангами, идущими с заднего сиденья? Нам – приходилось. Зрелище не для слабонервных. И таких старичков, правда без кислородных масок, но едва вылезающих из-за руля, с дрожащими коленками, едва передвигающихся и при этом путешествующих, – треть Америки.

И последнее – проехав многие тысячи километров по Соединенным Штатам, я сделал вывод, что водительское мастерство в России гораздо, гораздо выше. В среднем, разумеется. Есть, конечно, здесь и свои шумахеры, и ревущие «форсированным двигателем», но! Слабовато ездят, половина не включает мигалки при перестроении, теряется напрочь в экстремальных ситуациях, а когда я на площадке сделал элементарную «восьмерку» с пробуксами – восторгу окружающих не было предела: мастер! А ведь у нас это делает практически любой. Посмотрел бы я на них в управляемом заносе всех колес!