Текст книги "Трудная наука любви"

Трудная наука любви
Юрий и Аркадий Видинеевы

© Юрий и Аркадий Видинеевы, 2023

ISBN 978-5-0060-9166-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Один из бесследно пропавших

Резкий крик какой-то ночной птицы прозвучал подобно глупой реплике, перебившей откровение оракула.

Что сказал бы оракул в продолжение своей мысли?

Теперь на этот вопрос нет ответа.

Так иногда бывает, что для получения очень важного знания не достаёт самой малости, но эта «малость» ускользает от понимания и вдруг оказывается совершенно недоступной, выходящей за пределы умственных возможностей своего соискателя.

«Истина была где-то рядом», – понял Герман, и острая досада на «глупую реплику» ночной птицы, на самого себя, на всю свою судьбу – вечную плутовку и обманщицу – спазмировала его горло.

«Я – неудачник! Тупица и неудачник!» – ругал себя раздосадованный неумением разгадать ускользнувшую истину Герман – автор пяти великих прорывных научных открытий, изменивших все представления о сути нашего мира.

Разгадка пришла во сне. Герман понял, как нужно входить в особое состояние, которое необходимо для путешествия по параллельным мирам.

Понял и, не раздумывая, отправился на поиски того измерения, в которое звала его его плутовка и обманщица судьба.

*

Не простое это занятие – путешествие по параллельным мирам. Это как листать книгу с бесчисленным количеством страниц в поисках той единственной, ради которой взялся за этот труд.

Сколько времени может уйти на поиски?

Удастся ли найти искомую страницу?

А, если вдруг и удастся, то не окажется ли и это очередным плутовством и обманом со стороны судьбы?

Герман вспомнил, как в детстве он, в тайне от отца, сел за руль его автомобиля. Ему казалось, что он, наблюдая действия отца, всё запомнил, всё понял и без труда сумеет управлять отцовским автомобилем с такой же лёгкостью, как отец. Но он не учёл того, что новичок не настолько хорош, чтобы легко управлять мощным автомобилем, и тот, почувствовав это, сам начинает управлять неопытным новичком. То же самое происходит и с попытками новичка, визуально изучившего действия отважного укротителя крупных хищников, тайно от укротителя, самостоятельно войти в клетку зверя.

Та первая самостоятельная поездка Германа на отцовском автомобиле закончилась тем, что он въехал в дерево.

А могло закончиться ещё хуже.

Теперь Герман – новичок в путешествиях по параллельным мирам – храбро отправился в трудный поиск, понимая, как ничтожно мала достижимость попадания в искомый мир, и как сомнительно то, что его насмешливая судьба вдруг подарит ему в неком искомом мире нечто такое, ради чего стоит бросить всё, что было с большим трудом обретено до этого. Но в решении Германа отправиться на поиски Счастья не было глупой самонадеянности и упования «на авось». Его острый критическим ум способен был противостоять и тому, и другому, но Зов Судьбы с годами нарастал, набирался сил и обретал всё больше власти над разумом, выжидая заветного часа своей непреодолимости. И вот, наконец, когда Герман обрёл способность произвольного перемещения по параллельным мирам, час всевластия Зова Судьбы настал.

*

В ближайшем к нашему миру параллельном пространстве Герман задерживаться не стал. И не потому, что его шокировала фауна того мира, а потому, что, подчинившись Зову Судьбы, он вслушивался в его звучание, как сбившийся с дороги путник прислушивается к звуку, обещающему спасение, и стремящийся к нему по направлению, усиливающему его слышимость. А представители этого ближайшего к нам мира шокировали их узнаваемостью, приходящей то из древних мифов, то рассказов очевидцев всех времён и народов.

Как они попадали в наш мир?

С гуманоидами всё ясно: они владели теми же методиками, которые открыли возможность путешествия по параллельным мирам и Герману. А как появлялись в нашем мире те, в ком преобладал примитивный разум?

Значит ли это, что в наших мирах временами открываются порталы взаимного доступа, через которые к нам «вываливаются» диковинные чупакабры, кентавры, минотавры, огнедышащие драконы, «снежные люди», люди с шакальими головами, русалки и тому подобные твари, а из нашего мира бесследно исчезают и люди, и животные, и птицы?

Пока Герман «вслушивался» в звучание Зова Судьбы, чтобы понять, следует ли ему оставаться в данном пространстве, или следовать дальше, его стали обступать чудовища-аборигены. Их приближение ускорило принятие Германом правильного решения не задерживаться в этой параллельной реальности.

Зов Судьбы гнал Германа и через многие следующие параллельные миры, наполненные различными чудесами. Казалось, что этим сквозным проходам уже не будет конца, но в нужном пространстве Герман, наконец, услышал, как Зов Судьбы обрёл наисладчайшее и безукоризненно чистое звучание. Там его обступили не чудовища, а люди, наделённые многими способностями, раскрывшимися в их сознании, преобразованном эволюционным очищением от пороков, свойственных людям нашего мира.

Там Герман впервые почувствовал себя, как дома, среди своих.

В нашем ущербном мире он пополнил статистику бесследно пропавших лиц.

Большое личное счастье

Оно пришло вместе с первой любовью. Оно было светлым, как ясный день, сладким, как поцелуй, переносящий охваченные страстью тела в генитальный контакт, бездонным, как звёздное небо.

Оно началось с того, что новенькая девочка в первый же день своего прибытия растревожила душу Игоря глубоким взглядом, в котором читалось что-то очень хорошее.

Точно такой же её взгляд Игорь почувствовал на себе и на следующий день. Когда их взгляды встретились, девочка сама подошла к нему:

– Я знаю, что тебя зовут Игорь. А я – Вера.

– Мы были раньше знакомы?

– Нет. Твоё имя мне подсказала девочка из нашего класса. Но посмотри на эту фотографию, – девочка передала Игорю фотографию, которую вероятно заранее взяла с собою на эту встречу. На фотографии Игорь увидел себя.

– Откуда у тебя эта фотография? У меня такой нет, и я не помню, чтобы кто-то меня фотографировал с моего согласия.

– На этой фотографии не ты, а мой отчим в юности. Вы с ним в том его возрасте похожи, как две капли воды.

*

Каждое пробуждение ото сна подобно вхождению в новую неведомую реальность.

Каждое пробуждение в колонии строгого режима подобно попаданию в трясину зловонного и коварного болота.

Прошедшей ночью Игорю приснился зловещий и отвратительный сон. Ему снилась промзона, его электрофуганок и «серый кардинал» их города со своей последней любовницей. Всё это выглядело ненатурально, загадочно и таило в себе неотвратимо надвигающуюся угрозу.

– Это ведь ты убил этого уважаемого господина и эту молодую очаровательную даму, – полувопросительно-полуиздевательски проговорил возникший вдруг неизвестно из какой преисподней прокурор Копейкин.

– Нет! Нет!! Нет!!! – надрывно закричал Игорь.

– Однако, все доказательства изобличают тебя. И мотив у тебя был. Это ревность. Дама отвергла твои ухаживания, и ты решил наказать за это её, а заодно и её счастливого избранника. Поэтому сейчас я заправлю тебя в этот электрофуганок и начну снимать с тебя стружку до тех пор, пока не вычищу тебя от твоих преступных пороков. Выйдешь из-под электрофуганка с чистой душой.

Тело Игоря превратилось в обычную деревянную заготовку, прокурор закрепил его в станок, включил электромотор и… Игорь проснулся от душераздирающего крика ночного дневального:

«Отряд, подъём!!!».

За этой «уставной» командой последовала отборная матерщина вначале от дневального, а затем ему в ответ от сидельцев.

Очередной постылый день покатился по накатанной колее – по колее, продавленной большегрузной машиной уголовно-исправительной системы через живую душу, раскисшую от унылых дождей под названием «режимные правила» (подъём, утренний туалет, заправка кроватей, физзарядка, безвкусный завтрак, развод на работу, перекличка по карточкам, переход в промзону…).

Работа в столярной мастерской создаёт естественную (производственную) отгороженность личного пространства от токсичного коммуникационного воздействия извне.

Фуговальный станок.

Заготовка.

Ритмичность трудового цикла.

Заготовка перерабатывается в деталь, заменяется на следующую заготовку и так далее, до перерыва на обед. После обеда – повторение всё того же производственного цикла: заготовка – деталь – заготовка…

Монотонность труда располагает к воспоминаниям.

Милая девочка Вера…

Первая и единственная любовь…

– Откуда у тебя эта фотография? – в который раз вспоминает Игорь своё удивление. – У меня такой нет, и я не помню, чтобы кто-то меня фотографировал с моего согласия.

– На этой фотографии не ты, а мой отчим в юности. Вы с ним в том его возрасте похожи, как две капли воды. Он очень меня любил. Отца своего я не знала, а отчим был для меня вначале моим тренером по айкидо. Он для всех для нас был, как родной отец, мы его обожали. Через меня он познакомился с моей матерью. Моя любовь к тренеру передалась и ей. Его невозможно было не полюбить. Такой он был человек.

– Был?

– Был. Однажды моя мать долго не возвращалась с работы. Отчим забеспокоился и пошёл её встречать. Остальное я узнала из материалов уголовного дела. Отчим вёл себя, как настоящий герой, но бандиты были вооружены пистолетами и их было много. Они убили вначале мать, а затем и отчима. Бабушка со стороны матери взяла меня к себе. Так мы с нею с того времени вдвоём и живём в мире и согласии. Она у меня хорошая.

Вера понимала, что Игорь не совершал преступления, в котором его обвинили.

Это понимали все, кто знал Игоря.

Доказательства?

Следователь дважды прекращал дело в отношении Игоря за недоказанностью. Но прокурор Копейкин оба раза возвращал дело на дополнительное расследование.

Дело передали другому следователю. Тот оказался сговорчивее, согласился с мнением прокурора и дело было доведено до суда. Тогда Игорь и узнал, что суды общей юрисдикции оправдательных приговоров почти никогда не выносят.

Милая девочка Вера.

Она полюбила Игоря, увидев в нём копию отчима. Умный человек посмеялся бы над такой «избирательностью» любви, основанной только на внешнем сходстве, ведь даже родные братья-близнецы могут оказаться полной противоположностью друг другу, но Вера в Игоре не ошиблась. При массе минталитетных различий в Игоре присутствовала такая же чистота души, как и в её отчиме. Её любовь нашла такой же горячий отклик у Игоря. Это стало их общим счастьем.

«Доказательства».

Из тех «доказательств» ничего устойчивого не выстраивалось. Но прокурор потребовал выстроить.

– Штроили мы, штроили, и, наконец, поштроили, – сказал Чебурашка в каком-то мультике.

– …суд приговорил, – провозгласил председательствующий.

– …сейчас я заправлю тебя в этот электрофуганок и начну снимать с тебя стружку до тех пор, пока не вычищу тебя от твоих преступных пороков. Выйдешь из-под электрофуганка с чистой душой, – проговорил Игорю в его зловещем и отвратительном сне возникший вдруг неизвестно из какой преисподней прокурор Копейкин.

…И покатилась жизнь Игоря по колее, продавленной большегрузной машиной уголовно-исправительной системы через его живую душу, раскисшую от унылых дождей под названием «режимные правила».

Как всё это до дикости тупо! До безумия несправедливо! …И непробиваемо…

Вера обещает, что будет ждать. Пишет письма. Приезжает на свидания.

Защитник пробил все судебные инстанции. …Везде глухо…

И где-то в прошлом осталось «большое личное счастье».

На распутье

Холодный осенний дождь. Зябкий рассвет. Унылая улица. Редкие прохожие боязливо сторонятся друг друга. Навстречу из-за угла выкатывается группа подростков. Походка у них нетвёрдая, речь смазанная. Один из них указал пальцем на Неточку и захихикал, тоненько, визгливо и похабно. Неточка испугано метнулась в дверь ярко освещённого кафе с топорно рубленным названием «Пить кофе».

– Что желаете заказать? – подпорхнула к Неточке сладкоголосая фея.

– Кофе, – бездумно брякнула Неточка, опасливо поглядывая на входную дверь.

Компания неадекватных подростков, дурашливо гогоча, прокатилась мимо.

– Какой кофе желаете заказать? У нас он в широком ассортименте, – защебетала «фея», – эспрессо, доппио, ристретто, лунго, американо, латте, капучино…

– Капучино, – эхом повторила незнакомое название Неточка.

– К кофе могу Вам порекомендовать…

– Спасибо, пока только кофе, – перебила Неточка словоохотливую «фею».

Глоток горячего кофе подействовал согревающе. А что потом? Вечером квартирная хозяйка вновь придёт требовать квартплату. Директор магазина снова вызовет после окончания смены в свой кабинет, глянет на Неточку своими цепкими паучьими глазками, спросит: «Да» или «Нет»?!

(«Нет» – значит вон с работы. «Да» – значит…)

«Об этом даже подумать противно! А он угрожает, что может устроить так, что меня нигде не примут на работу. Он это может, подруги по работе предупреждали».

Неточка ни за что не согласится стать любовницей этого паука! Это она для себя решила.

Вот только пока не решила, на какие шиши она будет жить?

– Вы позволите присесть за Ваш столик?

«Ну и медведь… Не страшный, но какой-то нелепый. Будто только что из берлоги…»

– Вы не пугайтесь моей странной внешности. Я не лесное чудище, я к Вам из сказки «Красавица и чудовище». Меня Савелием зовут. Моё ремесло – живопись и скульптура. Я, едва Вас увидел, сразу понял, что портрет был бы замечательным, если бы Вы согласились мне попозировать. Как Вы на это смотрите? Предлагаю 500 рублей за час.

*

На самом первом сеансе Неточка обмирала от страха: вот-вот он начнёт приставать.

«Куда мне тогда бежать? В мастерской только мы вдвоём. Кричать бесполезно, тут ни до кого не докричишься. А он такой сильный…»

Но всё обошлось. Деньги сразу в руки. Такие спасительные деньги!

Следующий сеанс уже завтра.

– А можно за завтра деньги вперёд?.. Мне очень нужно.

– Сколько нужно всего?

– Много… Три с половиной.

– Возьмите пять.

– Спасибо огромное!!! Я сейчас расписку Вам напишу!

– Не нужно. Я верю Вам без расписки.

*

Когда первая работа была закончена, у Савелия уже созрел новый замысел на работу с той же натурой. Неточка оказалась разносторонне одарённой натурщицей. Её можно было писать и ваять бесконечно. Это было тем случаем, когда в художнике-ваятеле многие творческие задумки ассоциируются с одним и тем же многоплановым образом.

Известно, чем заканчиваются обычно такие неотступные ассоциации. Сколько художников и скульпторов, разглядев необозримое количество тем в своих натурщицах, выбирали их себе в жёны и до конца своей жизни писали с них картины и ваяли скульптуры, прославляя их красоту!

Как-то так получилось, что для Неточки переход от натурщицы в жёны показался естественным и закономерным. Она давно уже свыклась с Савелием и душа её сроднилась с его душой.

«Не будь дурой! – отговаривала Неточку её подруга. – Ты сейчас такие деньги получаешь за то, что сидишь себе в мастерской и ничего не делаешь! Все мужики хитрецы! Они и любовь придумали, чтобы деньги за использование ими наших тел не платить, и женитьбы устраивают с натурщицами, чтобы не платить им за сеансы!»

Плачевно заканчиваются истории, в которых советы мудрых подружек берут верх над живыми чувствами, сбивают движение судеб с закономерного и естественного пути.

И вот уже Неточка на распутье: подружка умнее её, она плохого не посоветует.

Когда Неточка видит подружку и слушает её наставления, то ей кажется, что подружка во всём права.

Когда она видит Савелия, то душа её тянется к нему вопреки всем подружкиным замудрёностям.

А вопрос был простой: кем ей быть в этой жизни? Подружкой премудрой подружки или любимой и любящей женой?

Вчера я встретился с Неточкой. Она всё ещё на распутье.

Экстрасенс

Глава 1. Анастас

Давняя подруга затянула Валерию Леонидовну в гости к «Каре Господней». Эту старуху прозвали так оттого, что она всегда прямо, «в лоб», изобличала подлецов и негодяев, не считаясь ни с их «всенародной любовью», ни с возможностями отмщения за обиду. И те старуху побаивались, старались не попадаться ей на глаза, а особенно на язык.

– К ней племянник приехал. Знаменитый ясновидец и экстрасенс, чурающийся своей славы. Он ведёт замкнутый образ жизни, появления «на публике» избегает, от пророчеств для власть имущих отказывается наотрез, но бедным и страждущим помогает.

– Ну, во мне ему не будет интереса.

Кто я для него?

Бывшая светская львица поневоле?

Вдова высокопоставленного чиновника из малого числа огромную власть имущих?

На мне теперь до конца моей жизни не только тень покойного супруга, но и шлейф его неправедных дел. Был бы «мой неласковый зверь» мелкой сошкой в государственной машине, как и грешки его были бы мелкими, а так, при том же градусе кругового отклонения от праведности, размеры образованных этим дуг оказывались чудовищно громадными. Угораздило же меня стать его женой! Молодая была, сладким речам поверила, всем сердцем полюбила того, в ком сердца и не было вовсе.

– Перестань! «Кара Господняя» тебя любит и хочет тебе помочь избавиться от этих твоих страданий. Её племянник пообещал ей в этом деле помочь.

*

– Слава Богу! Явилась! – с нарочитой грубоватостью встретила Валерию Леонидовну «Кара Божия». Подойди, я тебя обниму.

Облобызав свою любимицу, «Кара Божия» представила её своему племяннику:

– Красива, как вершина Эвереста. И так же холодна и неприступна. Но Эверест покоряли многие, а эту прекрасную недотрогу покорил лишь один, да и тот оказался…

…Молчу, молчу! О покойниках плохо не говорят.

Валерия Леонидовна ожидала увидеть во внешности племянника «Кары Божьей» какие-нибудь черты грозной мистической силы, а он оказался мужчинкой так себе, и всё обличье его напоминало не царское одеяние, а полинявшую робу.

«Да, точно ли, что он ясновидец и экстрасенс, каких свет не видел?»

– Я обыкновенный человек, – поддакнул мыслям бывшей светской львицы племянник «Кары Божьей», – и Вы зовите меня просто: Анастас.

– Ой, как стыдно! Он прочёл мои нелестные мысли о нём… – всполошилась Валерия Леонидовна.

– Не корите себя напрасно. В этом нет Вашей вины. Это моё послушание перед Богом и моё спасение от гордыни. Мои возможности такие же, как и у всякого человека, но Бог проявляет Себя через меня, покорного раба Его, когда Ему это угодно. Всемогущему Богу нашему угодно оказать Вам помощь в избавлении Вас от страданий за прогрешения Вашего покойного мужа. Попользуйтесь пока гостеприимством моей тётушки. Она души в Вас не чает. Свыкнитесь с мыслью о том, что час Вашего избавления от душевных страданий за грехи Вашего покойного мужа приблизился. А я, когда увижу, что Вы готовы, проведу с Вами свой сеанс. Верьте, всё будет хорошо.

Глава 2. Валерия

Уже во время сеанса Валерия Леонидовна почувствовала происходящие в ней чудесные перемены. Потоки тепла, струящиеся из ладоней Анастаса, осенили её благодатью Духа Святого, и несказанная сладость от соприкосновения с Божественной благодатью преобразила всё обустройство её души, унеся из неё токсичные мысли и переживания, наполняя её желанием любить, умением прощать и соболезновать. Все эти её глубинные душевные преобразования отразились и на внешности Валерии.

Какой была она прежде?

Из обычной мечтательной девочки она, войдя в возраст невесты, превратилась в грациозное создание, наделённое хрупкой красотой, сочетающей в себе весеннюю свежесть природы, лучезарность утренней зари, нежную ласковость тёплой морской воды на экзотических южных пляжах. Восторженные поклонники ходили за нею толпами, вели между собою нешуточную и жёсткую борьбу, подобную сражениям самцов за обладание желанной ими самки в диком зверином стаде. Но все они отступили с появлением на конкурентном поле соискателя, имеющего огромные административные и денежные ресурсы, окружённого ореолом властного могущества и бригадой телохранителей. Это предрешило замужество юной девушки, поставив её перед «выбором без выбора». Всё это совпало у Лерочки с приходом поры любви. Проказник купидон пронзил стрелой трепетное сердечко, а перед нею – один единственный соискатель.

Так и получилось тогда в Лерочкиной судьбе, что непреодолимая потребность полюбить реализовалась на негодном объекте.

Это уже потом, долгое время спустя, Лерочка-Валерия поняла, что объект был негодным.

Как трудно ей было поверить в это!

«Не может быть!!!»

«Неужели?!!»

«Как это больно осознавать…»

К тому времени Валерия Леонидовна была уже признанной королевой всех великосветских тусовок. Точнее говоря, признанной великосветскими мужчинами. Женщины натянуто любезничали с нею, но за глаза азартно уверяли друг дружку и своих супругов в наличии у Валерии Леонидовны массы всяких пороков.

«Она только притворяется недотрогой! В этом „тихом омуте“ такие черти водятся! Такие черти…»

«Многие об этом говорят. Зря не скажут!»

Высоко расположенные у Валерии Леонидовны, так называемые «королевские» брови, создавали впечатление её надменности, но, в действительности, она была человеком, недостаточно уверенным в себе. Она с трудом принимала ответственные решения, а, приняв, продолжала сомневаться в их правильности. Нелюбовь к её супругу со стороны многих, кому причинил вред этот импозантный, внешне подчёркнуто благопристойный, но внутренне глубоко порочный господин, мрачной тенью ложилась на безвинную Валерию Леонидовну.

«Муж и жена – одна сатана».

Ну, какая же она сатана?

Что это за манера возложения коллективной ответственности за вину отдельно взятого человека?

После смерти супруга Валерия Леонидовна стала вести уединённый образ жизни. Ей претило появление в обществе высокопоставленных чинуш, кичащихся своею «избранностью». Слишком много там лжи и притворства, слишком обманчивы там все слова и гримасы.

«Ну, почему я раньше не встретила в своей жизни такого человека, как Анастас?»

«…А, лучше бы, самого Анастаса…»