Текст книги "Слова, изменяющие реальность"

Слова, изменяющие реальность
Юрий и Аркадий Видинеевы

© Юрий и Аркадий Видинеевы, 2024

ISBN 978-5-0064-6373-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Очевидцы рассказывают…

Очевидцы рассказывали друзьям, взяв с них

обет молчания, который был, конечно,

нарушен, как нарушаются все обеты…

Мирза Ибрагимов

«Перване» (роман)

Страшные кары падут на того, кто посмеет поведать миру, где отыскать «Тхеборбраксус». Даже само это слово есть тайна. То, что это слово обозначает, – это тройная тайна. А путь к ему закрыт на двенадцать замков. Ключи от этих замков хранятся у двенадцати держателей, ничего на знающих друг о друге, и передающих доверенные им ключи по наследству из поколение в поколение вот уже многие сотни лет.

Но в самые критические минуты, грозящие гибелью человечеству, в мире появляется тот, кому даются знание и власть собрать все ключи в свои руки, отыскать «Тхеборбраксус» и воспользоваться его неограниченной силой во славу Пославшего его на великий подвиг.

Проходят годы, столетия, одно поколение людей сменяется другим, а мир всё ждёт посланника от Того, чьё имя неведомо людям.

Мир ждёт.

Мир умеет ждать.

*

Очевидцы рассказывали друзьям, как один человек, но не совсем человек, вышел из фонарного столба (из ствола дерева в парковой аллее, из пьедестала памятника Н. В. Гоголю т. д.) и смешался с обычными пешеходами, затерялся в людской толпе.

Друзья им давали обет молчания, но как можно умолчать о такой невероятной сенсации?

Появление того человека, но не совсем человека, происходило в те годы, когда мир готовился к концу света.

Все верные приметы и многие предзнаменования в те ужасные годы прямо указывали на то, что концу света со дня на день быть!

…Но ни в одном из тех жутких лет конец света не наступал.

После каждого чудесного минования «неизбежного» конца света, человека, но не совсем человека, выходящего из монолитной тверди объектов, не пригодных для пребывания в них людей, никто в те годы уже не видел.

*

На памяти современников тоже был такой год, когда все сомнения в наступлении конца света отпали.

На неизбежность конца света со дня на день «доказательно» указывали и пресловутый календарь майя (в самом новом его прочтении), и «плач» чудотворных икон во многих святых местах, и пророчества ясновидцев.

Но я знал, что и на этот раз конца света не будет, потому что я лично увидел, как один человек, но не совсем человек, а посланник Того, чьё имя неведомо людям, вышел прямо из каменной кладки берегозащитного укрепления на главную набережную залива – излюбленное место гуляний – и тут же затерялся в толпе.

*

Я тоже дал тогда себе обет молчания, чтобы не прослыть сумасшедшим, но вот – нарушаю его, как нарушаются все обеты.

Раскосая усмешка шамана

В Нижнем Мире я видел бурятских шаманов, африканских колдунов, чёрных кошек, ядовитых гадин и ужасных чудовищ. Там всё торопливо двигалось, всё спешило куда-то, взгляды у всех были устремлены только к целям, ради достижения которых они мчались, не отвлекаясь, не оглядываясь по сторонам.

Я застыл на месте, боясь быть сбитым на землю и растоптанным множеством копыт, когтистых лап и тяжёлых бегемотовых ножищ.

Шаманы и колдуны тоже пребывали в неподвижности, но они выглядели не напуганными, как я, а отрешённо-сосредоточенными.

Когда мимо меня проносились черти, сердце моё мощными прибойными волнами выталкивало кровь к голове и она гулко ударялась в височные артерии, усиливая паническое состояние моей психики.

Но и чертям было не до меня.

Я казался единственным бездельником среди озабоченно снующей во всех направлениях нечисти и погружённых в свои опасные посреднические миссии шаманов и колдунов. Однако моё безделье было отнюдь не «праздным». Оно было подобно невыносимым страданиям грешников, сидящих в кипящей смоле (как это представляется в описаниях некоторых христианских пророков).

Я провёл в своём жутком оцепенении долгие изнурительные минуты (Часы? Месяцы? Годы?), пока ко мне не подошёл шаман из ближнего Забайкалья:

«Хватайся за край моей одежды и держись, как можно крепче. Если удержишься, значит выберешься отсюда со мною вместе».

Я ухватился, что было сил за подол его кафтана, и в тот же миг мне в лицо ударил поток воздуха такой плотности, какая не имеет сравнения в человеческом мире. Я рефлекторно зажмурился, дыхание моё заблокировалось, мои пальцы, вцепившиеся в одежду шамана, окаменели в «мёртвой хватке» и я потерял сознание.

*

Очнулся я в чуме шамана.

– Вернулся в себя? – раскосо усмехнулся мой спаситель. – Выпей это.

Он подал мне пиалу с горячей жидкостью, пахнущей неведомыми мне травами.

Я послушно выпил и вскоре почувствовал, что силы вернулись ко мне, сознание прояснилось.

– Зачем ты самостоятельно попытался познать и опробовать наши шаманские практики, если ты не шаман?

– А ты можешь сделать меня шаманом?

– Нет. Не могу. Шаманом может стать только тот, кто родился шаманом. Лишь его можно научить нашей шаманской мудрости, если он этого захочет. Но не все этого хотят: Путь шамана труден и опасен. Жизнь шамана – это служение людям, а не себе самому. А ты хочешь жить для себя.

– Тогда научи меня, шаман, как надо жить для себя? – попросил я шамана, увидев в нём много мудрости.

– Читай десять заповедей Бога своего и постарайся им следовать, – раскосо усмехнулся шаман.

…До потери сознания

Ночью, при свете луны и звёзд, мир кажется иным.

«Кажется» или «становится»?

На этот вопрос «человек разумный» гордо и заносчиво ответит:

«Кажется».

Но иначе ответят на этот вопрос те немногие, которые на личном опыте прочувствовали «иное», едва не умерев от страха.

И уж, конечно, иначе ответили бы на этот вопрос те, которые умерли от страха, соприкоснувшись с реальностью жуткого ночного ирреализма, суть которого в том, что всё, во что превращается мир некоторыми лунными ночами, может тебя убить.

*

Хрупкая молоденькая милашка, оказавшись жуткой лунной ночью одна в безлюдном месте, обмерла от ледяного ужаса: ей навстречу надвигалось что-то огромное, непонятное, чуждое этому миру. Оно источало зло и само было злом.

Милашка вспомнила свой самый сильный детский страх: она всегда боялась одиночества, понимая, как она беззащитна перед всякой большой опасностью, если рядом нет того, кто сможет её спасти. Этот страх гнездился в её душе и пророс в ней сотнями метастазов, стал её безжалостным властелином, но до поры до времени не беспокоил милашку, выжидая своего самого главного часа.

И вот этот час настал.

Милашка-симпотяшка узнала того, кто возник на её пути этой роковой лунной ночью: это он ещё в раннем детстве вселил в неё страх, мучительный и беспощадный, как раковая опухоль, в ту самую главную для него невыносимо жуткую минуту, когда он передаёт истерзанное им тело в руки смерти. Это он однажды явился к ней такой же ужасной ночью, когда она была пятилетней девочкой. Её мамочка наспех уложила её в кроватку, велела спать, погасила в комнате свет и побежала на зов умирающей бабушки.

В доме был запах лекарств, запах ладана и запах… застывшей в зловещем выжидании смерти.

В те самые минуты и вползло в малышкину комнату, освещаемую только нехорошим лунным светом, это самое зло, огромное, непонятное, чуждое и враждебное миру.

Малышка хотела бы закричать, позвать мамочку на помощь, но страх не позволил ей сделать это. Она боялась пошевелиться, боялась даже дышать, в надежде, что жуткое зло не увидит её в темноте, но понимала, догадывалась, что зло прекрасно видит её и лишь оттягивает время нападения, чтобы побольше насладиться и вдоволь напитаться запахом и вкусом её страха.

Измучившись от ужаса ожидания чего-то ещё более мучительного, чем смерть, того, чему нет и не может быть ни названия, ни понимания, малышка сама не заметила, как уснула.

С той жуткой лунной ночи они жили неразлучно вдвоём: она и её ночной страх, прочно укоренившийся в её душе и выжидающий какого-то своего часа.

Вот этого самого часа.

*

Я нашёл свою любовь в прямом смысле:

Иду – стоит.

Подошёл – лежит.

Прислушался – дышит (!).

Ну, не бросать же бесчувственную особу в безлюдном месте в таком беспомощном состоянии!

Подобрал.

Ввалился с этой «находкой» в свою избу, привёл её в чувство, отпоил горячим чаем с вареньем, расспросил её о том, о сём.

Вот умора: оказалось, эта девушка-милашка лишилась чувств, увидев во мне в сумеречном свете луны и звёзд что-то огромное, непонятное, чуждое этому миру, источающее зло и злом бывшее.

Это во мне-то?!

Известно, что у каждого человеке в голове его собственный мир. В её мире в ту минуту помутнения сознания я таким чудовищем и «был».

Фраза из Евангелия «Да убоится жена мужа своего…» напоминает нам с нею о той самой первой нашей встрече.

Надо же было так убояться…

…До потери сознания.

Слова, изменяющие реальность

Всякая мысль, наполненная глубоким смыслом и мощным эмоциональным зарядом, влияет на реальность, преображая её, как руки скульптора преображают нашу планету.

Болтуны, пустословы не способны на такие преображения, но иногда нашем мире наступают волшебные минуты, о которых в народной мудрости упоминается, как о добрых и о плохих: «В добрый час сказать, а в плохой – промолчать».

Веня был шутником из числа сильных мистификаторов. Он имел талант такого произнесения своих шуток, что трудно в них не поверить, особенно, если объектами его мистификаций оказываются легко внушаемые девушки. Одной из таких девушек была Галочка – секретарша головного офиса фирмы «Южный центр консалтинговых услуг».

*

Веня был молодым, но очень популярным экспертом в области инвестиций. Его мастер-классы всегда собирали множество слушателей. Генеральный директор «Южного центра консалтинговых услуг» очень ценил этого сотрудника и часто пользовался его профессиональными советами в интересах собственной фирмы, а Галочка никак не могла понять, действительно ли Веня так безумно влюблён в неё, как всячески на это намекает, или ей так только кажется?

– Галочка! У тебя такая красивая грудь…

– Ну. что за змей этот Веня? – растерянно подумала Галочка, вспыхнув от смущения. – Такие слова себе позволяет мне говорить! Но интонации выбирает не «сальные», а настолько интеллигентные, что ни возмутиться, ни оскорбиться будто бы нет оснований.

– Если бы я был царём, я полцарства отдал бы за то, чтобы к ней прикасаться! – продолжил Веня всё том же «интеллигентным» тоном.

– Такой царь у меня уже есть! – ошпарила Галочка Веню «отшивающим» взглядом.

– Знаю, потому и хочу, чтобы мы с тобою вдруг оказались, будто по волшебству, в средневековой Японии, – забросил крючок с наживкой под названием «интригующая загадка» змей Веня, и Галочка клюнула на неё:

– А что в средневековой Японии?

– Там чудовищная жестокость, дотошнейшая зарегламентированность и поступков, и слов, и мыслей, и кипение безумных страстей.

Здесь между нами вот эта барьерная стойка для посетителей, которая отделяет твоё служебное пространство от остальной части приёмной комнаты. Ты восседаешь за этой стойкой в своей зоне иллюзорной недосягаемости, и всякого нежелательного нарушителя этой зоны встретишь, как «кошки в дыбошки». А в средневековой Японии каждая высокородная аристократка восседала за ширмочкой, отделявшей зону её охраняемой строжайшими табу недосягаемости от остального жилища, и никто из посторонних не смел зайти к ней за эту перегородку. Однако, если какой-то мужчина, будь он хотя бы хинин или даже эта* зайдёт в это её пространство, то высокородная аристократка уже не в праве отказать ему в удовлетворении любых его сексуальных потребностей.

Так вот я, будучи даже самым бесправным простолюдином

______________________________

* «Хинин» и «эта» – касты неприкасаемых в Японии периода Эдо, низшей из которых являлась каста «эта».

из касты неприкасаемых, зашёл бы к тебе, высокородной аристократке, восседающей за ширмой недосягаемости, чтобы целовать твою грудь.

– Ты сделал сейчас свой выбор! – прозвучал, перекрывая грохот взрыва, разметавшего всё окружающее пространство, голос, повергший Вениамина в неописуемый ужас.

*

Перед огромным котлом с водой сидят пятеро слуг. Их задача: поддерживать огонь, пылающий под днищем этого котла таким образом, чтобы вода в котле нагревалась медленно-медленно, и чтобы тот злодей, который сидит в котле, мучился там долго-долго.

Из котла раздаются вопли, наводящие ужас на боязливых раболепных слуг.

– Это уже кричит не тот, который варится в котле. Это кричит онрё**, который вселился в него, чтобы причинить вред нашей госпоже, – проговорил осевшим от страха голосом самый старый из тех слуг.

– А правда, что… – начал вопрошать самый молодой из тех слуг.

– Тсс… Молчи! – оборвал его самый старый. – Наш господин и тебя отправит в этот котёл, если ты будешь проявлять любопытство к тому, о чём слугам не положено знать!

Под утро многофазовая трансформация личности обречённого на медленную казнь в кипящей воде, завершилась его смертью.

То, что было до попадания в этот жестокий мир ценным сотрудником фирмы «Южный центр консалтинговых услуг» по имени Вениамин, воплотилось в тело безымянного простолюдина средневековой Японии, обезумевшего от вожделения к высокородной аристократке и подвергшегося за это казни в медленно кипящей воде, теперь стало отвратительной грудой разваренного человеческого мяса.

Из мира своих современников Вениамин исчез бесследно, безвозвратно.

______________________________________________

**Онрё – мистическое создание в японской культуре, призрак, который не может найти покой после смерти, но может преследовать живых людей и причинять им вред.

В мутных водах безумия

Глава 1. Гибельная тенденция

В XXI-й век человечество шагнуло, как в болотную трясину: его захватил и стал затягивать в свою вязкую и цепкую субстанцию стремительный информационный поток, состоящий на 99,999…% из мусора. Лавина этого потока разрастается, вспучивается и ускоряется не по дням, а по часам. Информационные «биты», «байты», «гигабайты» мелькают уже с такой быстротой, что даже разглядеть их стало столь же невозможно, как лопасти турбовинтового двигателя на форсаже. А ведь ценность всякой информации выявляется только тогда, когда она прошла фильтрацию на предмет её относимости к рассматриваемому вопросу, допустимости, достоверности и достаточности, а затем – стадию её осмысления и встраивания в систему ранее накопленных и отструктурированных знаний. Но и это далеко не всё…

– Юра! Ты не слышишь, что я тебе говорю?

Сомов отрешённо смотрит на Алину.

Сколько раз он её просил не отвлекать его от работы (!!!).

– Завтрак уже остыл! – не унималась Алина. – Я так старалась, готовила, а ты этого не ценишь! Уткнулся в свой ноутбук, «мир спасаешь от гибели!» Не смеши бабушкиных кур!

Это было уже слишком.

– Я опаздываю на встречу с профессором, – соврал Сомов, выключил ноутбук, подхватил его под мышку и выбежал из квартиры.

– Даже не позавтракаешь?! – услышал Сомов, сбегая по лестнице. – Ну и голос! На лестничных маршах его слышно.

*

Да, Сомов хотел спасти мир от гибели в информационном хаосе. Принятие неверных решений людьми каменного века могло повлечь большие неприятности, но в эпоху цифровой экономики неправильные решения могут спровоцировать катастрофу глобального масштаба.

На самом первом этапе этой великой миссии необходимо было найти способ извлекать из всего непрерывно растущего и обновляющегося потока информации нужную.

Это всё равно, что отыскать крупицу драгоценного металла в тоннах пустой породы, а результат нужно получить молниеносно.

Как этого добиться?

– Для этого можно воспользоваться-… супер-супер-суперкомпьютером! – прощебетала стажёрка (как её там по имени?), уставившись глазёнками на Сомова и ожидая от него похвалы за её догадливость.

– Что за привычка сначала брякнуть, а потом начать думать! – досадливо взглянул на стажёрку Сомов, но вслух проворчал что-то фальшиво хвалебное (а то, не дай Бог, расплачется).

Этой «малолетке» невдомёк, что даже самому супер-супер-супер-…компьютеру нужна программа, способная мгновенно профильтровывать тонны информационного хлама, выискивая драгоценные крупицы, а создать такой IT-продукт до сих пор не удалось никому.

Над его созданием и бьётся сейчас Юрий Сомов.

У Сомова уже были мысли по созданию этой программы, но чем осилить эту задачу, проще получить вывих мозга без надежды на выздоровление. Вот только отступать от задуманного Сомов не собирался, ведь человечество движется к гибели!

Глава 2. Озарение и…

Сомов трудился над темой спасения человечества, не жалея ни сил, ни времени, ни здоровья. Он стал раздражительным по пустякам, резким и грубым в общении, безразличным в вопросах опрятности своего внешнего вида. Случайно увидев своё отражение в зеркале, едва не задохнулся от ярости:

«Что делает в моём доме это чучело огородное?!!!» – Но, осознав, что он увидел самого себя, плюнул, отвернулся и тут же забыл увиденное.

Не до того!

Мир всё быстрее катится к пропасти!

Нужно торопиться спасать его!

Алина долго терпела этот оскорбительный для неё уход Юрия из мира семьи в мир непонятных ей проблем. Она приравняла это к измене с какой-нибудь ничтожной потаскухой и ушла навсегда, «громко хлопнув дверью».

Сомов на это даже не отреагировал.

Не до того!

*

Озарение снизошло (обрушилось!) на Сомова внезапно, как гром среди ясного неба. Это случилось под утро после многосуточной бессонницы, полной напряжённого усилия воли, нервов и изнурительной погони за ускользающей волшебной нитью Ариадны, способной вывести его из запутанных лабиринтов поиска супер-супер-супер-…программы для супер-супер-супер-…компьютера.

Сомов наскоро записал это чудом пришедшее к нему откуда-то извне решение проблемы века и забылся тяжёлым сном. Проснувшись, он вспомнил о своём великом открытии и испугался, что это было лишь в его сновидениях. Он схватил свои записи, как выхватывают из огня самые бесценные сокровища, и торопливо начал вчитываться в написанное.

Да! Это был не сон! Ему удалось сделать то, что не под силу человеческому уму!

С того времени работа у Сомова стала продвигаться легко и быстро.

Благодаря созданной им программе, он стал единственным пользователем безукоризненно верных знаний. Теперь он вправе был сказать:

«Я владею информацией, а значит владею миром!»

– Доктор! Сомов опять перевозбудился. Он снова бегает взад и вперёд по палате и кричит:

«Я владею информацией, а значит владею миром!»

– Вколите ему успокоительную вакцину, которую я назначил для него в прошлый раз. Подержите его на снотворных. Это облегчит его страдания. К сожалению, его болезнь не излечима. Но нет худа без добра: во время приступов болезни этот пациент испытывает прилив такого огромного счастья, которое нам с Вами и не снилось…

Око за око…

Глава 1. С утра всё и началось

Этим утром Евсей встал «не с той ноги». Из головы не выходила чёрная кошка из отвратительного ночного сна. Охваченный дурными предчувствиями, Евсей вышел во двор и жадно затянулся первой сладостной порцией сигаретного дыма, но кайф внезапно был прерван самым оскорбительным образом: низко пролетавшая над ним ворона выплеснула зловонную жижу из своей клоаки на кисть его правой руки вместе с державшейся в ней сигаретой. Евсей поперхнулся сигаретным дымом, зашёлся кашлем и злостью на проклятую птицу.

«Началось!» – подумал Евсей, вспомнив, как чёрная кошка из недавнего сна злобно прошипела, опалив его жаром взгляда, в котором клокотала дикая, неисчерпаемая ненависть:

«С утра всё и начнётся…»

Евсея изумила невероятная сила того кошачьего взгляда: так может ненавидеть только женщина, дошедшая до самой крайней степени безумия.

Евсей подошёл к подвешенному рядом с крыльцом рукомойнику, подвёл собранные лодочкой ладони под его стержень с клапаном перекрытия воды, поторкался ладонями о носик и услышал сухое громыхание. В рукомойнике не было воды, хотя он точно помнил, что наполнил его ещё с вечера.

«Что за дьявольщина?!»

Прямо, как по злому пожеланию: Чтобы тебе обгадиться, а воды чтобы не было.

Евсей поспешил в дом, где умывальник подключён к сетевому водоснабжению, но нога соскользнула с нижней ступеньки крыльца, а зубы после неуклюжего падения всего тела с хрустом впечатались в край самой верхней ступеньки. Евсей взвыл и от острой боли, и от негодования.

Негодования на что?

На стервозную кошку из ночного сна, на проклятую ворону, на пустой рукомойник, на скользкую нижнюю ступеньку крыльца, на ребристый край верхней ступеньки, на то, что не слишком привлекательное лицо его стало теперь к тому же и изуродованным.

Неплохое начало дня?

По дороге в травматологию с Евсеем произошло новое несчастье: безо всяких видимых воздействий со стороны, у старого тополя обломилась толстая ветка, свисавшая над пешеходным тротуаром и обрушилась ему на голову.

В больницу Евсея доставили на машине скорой медицинской помощи.

К вечеру того же дня Евсей, не приходя в сознание, умер в реанимации.