Текст книги "Карьерист"

Глава седьмая. За место под солнцем

Проснулся Поль, когда красное солнце уже стояло чуть ли не в зените, начав пригревать и тем самым сравнительно раскалив верхнюю палубу, ту, что над каютой.

Быстро вскочил, осмотрелся. Проверил, нет ли течи корпуса и далеко ли от Излома. Прислушался к себе: настроение отличное! Ничего не болит. Силёнок тоже хоть отбавляй. Зато зверски хочется жрать! Но тут особой дилеммы не возникло. С едой ещё можно час, а то и три подождать. Ибо оказаться уже немедленно на берегу – намного предпочтительнее. Так что ничего не оставалось, как вновь напиться уже проверенным способом, набив тем самым желудок и успокоив его урчание. А потом заводить двигатель и мчаться к далёкой, в пределах видимости, кромке суши.

Тем более что никто не разыскивал Труммера, не звал его на волне ментального общения и не подавал знаки с низко пролетающих самолётов. Хотелось верить, что уж Азнара всяко-разно озаботится его поисками. Да и Прогрессор не останется в стороне чисто из любопытства. Или хотя бы для того, чтобы поиздеваться над привычками а’перва вечно попадать в какие-то неприятности.

«Шутник… И рифмоплёт из него неважный… Ничего! – думал Труммер, с оптимизмом вглядываясь в приближающуюся береговую черту. – Я и сам выберусь к дому! Как говорится, на дэма надейся, а сам не плошай. Лишь бы сейчас топлива хватило, двигатель не отказал, ну и на каких-то воинственных идиотов не нарваться, имеющих огнестрельное оружие дальнего действия».

Потому что довольно быстро заметил в нескольких местах многочисленные серые, белые, а порой и разноцветные паруса. И ни одного на горизонте дымка, поднимающегося из трубы какого-нибудь парохода. Эпоха парусного плавания – во всей красе! Скорее всего уровень жизни здесь никак не превышает уровень жизни в Диких землях или в Вольных городах.

А коль у них тут нет двигателей разного типа, то стоит ли сразу, издалека привлекать к себе внимание? Поэтому Поль резко сбросил скорость своего судёнышка до минимума. Тем более что рассмотрел и много одиноких лодок, которые с убранными парусами занимались рыболовством. Или перемещались с помощью вёсел. А чуть позже лодок и корабликов стало так много, что пришлось даже издалека огибать наибольшие скопления местных рыболовных флотилий.

Ну и хотелось как можно быстрей понять: островная это плоскость или материковая? Потому что болотная тоже отпадала. Там, по отрывочным сведениям, и морских просторов-то с чистой водой толком не было. А предпочтение большим материкам отдавалось по одной простой причине: оттуда и караванов на божественную плоскость отправлялось не в пример больше.

Приближающаяся суша оказалась сравнительно низкой, без высоких скальных наростов. Разве что в глубине уже начинали просматриваться округлые возвышенности, прикрываемые туманом или облачной дымкой. Ну и участок берега, на который Поль правил своё судёнышко, выглядел изрезанным невероятно. Словно кто-то специально искромсал твердь узкими фьордами, бухточками и извилистыми заливами. Наверняка это очень удобно для тех же рыбаков и для постройки в таких местах всего, начиная от деревушек и заканчивая большими городами.

Но тут что-то не сходилась логика с действительностью. Избегая близкого контакта с флотилиями, Труммер правил туда, где парусов вообще не было. Такой участок берега отыскался. Но, с другой стороны, и никакого жилья пока на этом открытом пространстве не просматривалось. И даже простых рыбацких лодок не наблюдалось. Почему так? Неужели это место под запретом для любых посетителей?

Что ещё не понравилось заблудившемуся дипломату, так это полное отсутствие в пределах видимости дельфинов и косаток. Черепах или китов – тем более не наблюдалось. Тоже ведь весьма тревожный и неприятный момент. И напрашивался вопрос: разумных обитателей океана здесь вообще не было или их попросту выловили местные аборигены? А если выловили и съели, то чем они лучше всё тех же жабокряков? Ну и коль они поедают братьев по разуму, почему на это не реагируют дэмы? Ведь на своей плоскости они установили настолько жёсткий запрет, что за убийство одного дельфина могли уничтожить весь экипаж рыболовецкого сейнера.

Но пока пришлось отбросить недоумение в сторону и сосредоточиться на выборе места для схода на берег. Волнения на море почти не ощущалось, по ветру – скорей погода соответствовала штилю. Хотя некий прибой всё-таки наблюдался. Толща воды словно дышала, приподнимаясь и с пеной да грохотом лаская прибрежные камни. Виднелись местами и вполне приличные пляжи, пусть и миниатюрного размера.

А вот безлюдность выбранного берега поражала всё больше и больше. Поль уже решил проигнорировать данный участок и плыть дальше, где просматривались паруса и хоть какие-то постройки чуть в глубине суши. Но потом всё-таки рассмотрел уходящий в скалы залив, вошёл в его начало, прошёл два поворота, внимательно всматриваясь в крутой, скалистый берег, и воткнул свой катерок в небольшую щель между скал. Главное, что в той луже его устроило, так это отсутствие прибоя и поднимавшаяся оттуда же пологая скала.

«Поднимусь по ней да гляну, что там дальше творится на берегу, – решил он. – И куда этот залив простирается. Ведь по нему и большие парусные корабли пройдут, вроде как глубина фарватера позволяет. Да и от боковых порывов ветра скалы прикрывают…»

Пришвартоваться толком, привязав катер, было нечем. Пришлось заклинивать судёнышко между камней, чуть насадившись на мель из мелкой гальки. Но вроде течения нет, прибой не ощущается совершенно, да от посторонних взглядов ценное транспортное средство теперь упрятано. Мало ли здесь какие шустрики обитают? Ну и с другой стороны, недаром ведь тут настолько безлюдно.

Только добрался до половины выбранного склона, как удалось рассмотреть выходящий по заливу в море корабль. Большой! Без парусов! По внешним формам и по водоизмещению он очень напоминал речной пароход с пятью палубами для пассажиров. То есть до океанского круизного лайнера он никак недотягивал, если вспомнить подобные судна на Земле. Зато у него практически на всех палубах стояли пушки. По три, а то и по пять с каждого борта. Древние, небольшого калибра, напоминающие фальконеты. В своё время, дорвавшись до земного Интернета, Поль насмотрелся на такие и прекрасно помнил их характеристики.

Пароход шёл медленно, осторожно вписываясь в предпоследний перед открытым морем поворот. И со скалы до него было рукой подать, метров сорок, не больше. Что позволяло рассмотреть всё в самых мелких подробностях. При этом вроде не наблюдалось на палубах большого количества моряков или пассажиров. Там пара человек, да в другом месте несколько. Несколько моряков скучающе застыли у пушек. Да через стекло просматривались тени внутри капитанской рубки.

Рассматривая всё это, Труммер стоял на месте пень пнём. Хотя и не выглядел полным идиотом с отвисшей челюстью. Да и чего ему опасаться, оставаясь на открытом месте? Кому опасен человек без оружия? Да и вообще он никого не заинтересует, если рассуждать здраво.

Похоже, на пароходе капитан здравым смыслом не обладал. Или вообще считался маньяком, двинутым на всю голову. Прозвучала неразборчивая для а’перва команда, и один из расчётов зашевелился. Чего это они и как, моментально понять не удалось, потому что грохот выстрела раздался почти сразу. Как и облачко дымного пороха скрыло место выстрела. И тут же Поль почувствовал, как нечто горячее и опасное промчалось возле его головы. Даже волосы шевельнулись от раскалённого ветерка. Тут же где-то сзади раздался взрыв, а после него засвистели и застучали разлетающиеся мелкие камешки.

Скорей всего спас прозрачный для посторонних плащ-артефакт. Если уж не от ядра, то от разлетающихся скальных обломков точно. Но это не значило, что следовало оставаться на месте.

Ещё не совсем сообразив, что стреляют именно по нему, Труммер заорал с нарастающим бешенством:

– Да вы что там, с ума посходили?! А если бы попали в меня?!

Потом всё-таки мозги у него заработали в правильном направлении. Да и заметил, что дуло второго фальконета тоже шевельнулось в его сторону. И уже катясь кувырком вниз по склону, успел расслышать и разобрать недовольный рёв капитана:

– Уроды косорукие! Совсем стрелять разучились?! Сгною в карцере!

Прозвучал второй выстрел. Третий! Грохот взрывов, визг разлетающегося гравия. Но каким-то образом Полю пока удавалось катиться, не получив ни одного ранения. Только вот он с досадой осознал, что катится в сторону парохода! Прямо к воде!

И не успел он остановиться или придумать чего получше, как влетел в залив, на ходу кое-как группируясь и стараясь сразу нырнуть глубже и проплыть дальше от опасности. Всё-таки вниз стрелять никто не сможет, мёртвая зона, но вот просто бросить по пловцу чем тяжёлым, какой-нибудь дурак да отыщется. Ну и теперь стоило надеяться, что пароход пойдёт дальше, больше не обращая внимания на одинокого любителя прогулок по скалам. Ему ведь и так стоило завершить поворот, и место падения человека в воду вот-вот скроется из глаз наблюдателей.

Беда только, что тяжёлые пояса с артефактами, обувь и одежда невероятно тянули на дно. Да и плащ, пусть невидимый да тонкий, сильно стеснял движения. Плавать с таким весом – особо не разгонишься. И дно вроде близко, вот оно, всего в метре, не совсем прозрачной, да и довольно холодной водички. Скалы довольно круто уходили вниз, зато и спрятаться между ними – вроде как просто. Только и следовало, чтобы корабль с маньяками отплыл подальше.

В принципе так и получилось. Гул трюмной машины, пусть и резко усилившийся, стал отдаляться. Как и шуршание винтов на корме. Поэтому Поль аккуратно вынырнул возле самого берега, прячась между острых камней и опасливо выглядывая поверх них в сторону врага. Уходят? Или…

Оказалось, что «или»! Видимо, машины сработали по команде «полный назад!», остановив пароход на месте, прямо на повороте водного пути. И тут же был отдан кормовой якорь, с помощью которого проще всего удержать громадное плавающее средство на месте. Кстати, небольшое течение в море здесь имелось, похоже, где-то дальше река впадала в залив. Потому и вода выглядела мутной. Но капитан, грамотно руководя работой машин, уверенно продолжал удерживать вверенное ему судно на месте. Потом якорная цепь натянулась, а шлепки винтов прекратились. При этом сразу с двух бортов суетящиеся моряки проворно опускали по шлюпке.

«Всё-таки здесь невероятно запретная зона, – пришлось признать с горечью. – Надо было сразу прятаться и передвигаться скрытно. А я стоял и пялился, как гарпия на общипанного джымво. Лопух!..»

Пока так с собой ругался, искал пути дальнейшего побега. Вверх по склону? Так сразу заметят и опять тир устроят. Вон сколько уже расчётов возле фальконетов толпятся. Боятся, видать, карцера.

Нырнуть опять в воду и хотя бы переплыть на другую сторону залива? Так одежда, пояса и прочее враз на дно утащат. Но тут же пришла в голову отличная идея:

«Раздеться! И всё сложить в воду, вот под этот камень! И вот этим камнем сверху придавлю. Никуда одежда не денется! И чуть позже я за ней вернусь!»

Сказано – сделано! Пусть и прилипала одежда к телу, но сбросить её подгоняемый страхом а’перв успел. Как не стал оставлять на теле даже одного браслета. Всё завернул в единый тюк, уложил на глубине под основание скалы, ну и привалил надёжно сверху солидным обломком скалы.

Вот теперь и плавать можно, пока вновь не замёрз и зубы не стали стучать друг о друга. Да и шлюпки уже отплывали от корабля. Мало того, там под злобный рёв капитана спускали ещё две шлюпки. Кажется, местные аборигены гневаются не на шутку и решили в любом случае отыскать нарушителя. Или, в крайнем случае, его труп.

Набрав воздуха как можно больше, Труммер уже собрался оттолкнуться от скалы и нырять в сторону противоположного берега, когда понял, что подзадержался с этим манёвром. Уж слишком невыгодно располагалась дальняя от него шлюпка. Вдруг матросы заметят проплывающее под ними тело? Да и ткнут по нему веслом?

К тому же вторая шлюпка тоже на месте не стояла, приближаясь к временному пристанищу беглеца. Пришлось нырять, а потом поворачивать в разрез, между плывущих параллельно шлюпок. Ну и так получилось, что случилось плыть в сторону парохода.

«Почему бы и нет? – решил не расстраиваться Поль. – Как говорится в пословице: хочешь спрятаться от скандала с вредной женой – спрячься под ней».

Выныривая под кормой, Поль больше всего опасался, что винты заработают в режиме «Полный назад!». Может посечь человека, словно нож зелёную петрушку. Но ещё раз нырнув, рассмотрел густой кожух из металлической решётки, окружающий винты. Такая конструкция весьма сильно снижала скорость парохода. Зато, с другой стороны, частично предохраняла винты от рыбацких сетей. Учитывая громадное количество рыболовецких флотилий вокруг, да и некую пиратскую сущность всего происходящего, очень дельная защита.

Ныряя время от времени, Труммер пропустил мимо и вторую пару шлюпок, спешащих на поиски нарушителя. А вот течение оказалось чуточку сильней первоначальной оценки. Цепь натянулась невероятно, а там и якорь заскрежетал по дну, продвигаясь на парочку метров. Вот тут и дёрнулись винты, совершая обратное вращение и подтягивая пароход на прежнее место.

Опытный капитан! Всё правильно сделал. А вот а’перв пережил минуту панического ужаса, когда его напором воды прижало к защитному кожуху. Понимал прекрасно, что ничего смертельного ему не грозит, а поди ж ты! Переволновался, мягко говоря, не на шутку. Наверное, по этой причине и стал мозг действовать не совсем обдуманно и выверенно. Иначе говоря, прижатый в стеснённых обстоятельствах поощер применил все свои воздействия во всей их силе и во всей красе. Да ещё и во всём спектре своих умений. Потому что не просто наносил удары обессиливающего свойства, которые могли оглушить или свалить с ног мотористов, трюмных или иной технический персонал. Очень яркие воспоминания оставались после сражения с морским чудовищем, когда у того, после воздействий, наружная оболочка тела дымилась и испарялась от невероятного жара.

Вот такой жар и прокрался во внутренности парохода. А может, и ещё больший получился? В виде открытого огня? Хотя для пороха, применяемого в древних пушках, и простого жара хватит. Конкретно эти знания вылетели из головы Труммера, когда там поселилась паника.

Что он успел заметить, так это гигантскую, ярчайшую вспышку во внутренностях судна. И даже удивиться успел:

«Как это я сквозь толстый слой железа видеть стал?..»

Затем всё перекрыл нарастающий грохот взрыва.

Одновременно с этим сознание поглотила полная темень.

Глава восьмая. Родная кровь

Понятно, что в первые часы создания личного портала Ласка совершенно отбилась от рук. Ещё бы! У неё теперь в подругах целая принцесса, да и остальные феи не прочь были шастать следом за девочкой то к ней в гости, то вновь в свой лес, созданный дэмом для них специально. Если учитывать полное сходство характеров (ведь чудесные создания из мира Драйдов вели себя как дети), то подобная дружба выглядела воистину взрывной и весьма опасной смесью.

Девочка носилась, бегала, проказничала и бог весть чем занималась, а феи её не только поддерживали, но и сами выдумывали буквально сногсшибательные шалости. Естественно, что времени у Ласки совершенно при этом не оставалось на примерное ученичество. Она попросту нагло твердила своим персональным учительницам, что страшно занята, и банально убегала, окружённая хихикающим и порхающим облаком из прозрачных крылышек.

Дошло до того, что ранним утром обе сестры Макиллайн устроили скандал баронессе Галлиарде Фойтинэ, потребовав от хозяйки дома со всей строгостью:

– Или ты заставляешь ребёнка учиться, или мы снимаем с себя всякую ответственность за правильное и полноценное воспитание! – поставила Элен ультиматум. – И тогда весь спрос за невыполнение приказа сама знаешь кого ляжет на тебя!

– Да и дом скоро превратится в руины! – заламывала руки Аннет. – У нас сил никаких не хватает восстанавливать хотя бы относительный порядок. А за это уже всем нам от Поля достанется, когда он вернётся.

Расстроенная Фойтинэ попыталась язвить:

– Можно подумать, вы обе трепещете от страха только от одного вида Труммера! – но тут же тяжко вздохнула и тоже стала жаловаться на Ласку: – А что я могу сделать с этой проказницей? Я даже толком понять не могу, когда она дома, а когда нет её. Этот портал в детской спальне – просто чёрная дыра в нормальном воспитании. Подумать только: егоза когда хочет, тогда и уходит. Хорошо хоть пока раннее утро, и она спит измученная…

– А всё потому, что легла за полночь! – строго поджала губы Аннет.

– И кто с ней больше всех сюсюкал, угощая чаем и подкармливая печеньем? – дала ответ Галлиарда, повышая голос. – А нет чтобы подсказать действенный выход и самой наказать свою воспитанницу!

– Ну зачем кричать? – зашипела на них Элен, после чего все трое на мгновение прислушались, поглядывая в сторону детской комнаты. – Не хватало только разбудить дитё раньше срока… И вообще, если уж советовать, то ничего нет лучше розог. Галли, не смотри на меня так! Когда мы принцев обучали, то даже их за особые проступки наказывали таким способом. И можно подумать, что твои родители тебя только гладили и хвалили?

Баронесса непроизвольно скривилась:

– Чего уж там, и мне порой по делу доставалось. Розгами, правда, не секли, но…

– Вот видишь! – обрадованно зашептала Аннет. – Лучшего метода не бывает! Поэтому поговори строго с ребёнком, накажи по делу. И как минимум её хотя бы в угол поставь часа на два. Можно и на колени… Можно и на горох…

– Я?!. Наказать? – Пока возмущённая Фойтинэ хватала ртом воздух, подбирая слова и собираясь высказаться весьма нелицеприятно по поводу профессионализма таких учительниц, скрипнула дверь и в гостиную вышла заспанная Ласка. В пижаме с розовыми слониками из мягкой байки. Полузакрытыми глазками она рассмотрела замерших женщин и пробормотала:

– Вы чего так рано встали? Или ещё не ложились?

– А ты почему вскочила? – Элен придала своему голосу максимум строгости. – Ещё полтора часа детям положено спать!

Теперь уже глаза у девочки раскрылись полностью, но глянула она так на учительницу, словно на заговорившую люстру. После чего фыркнула пренебрежительно и перевела свой взгляд на Галлиарду:

– Мне Поль приснился. Причём я чётко видела почти всё его глазами. Он от кого-то убегал, а по нему стреляли из пушек. Потом он прятался в воде, куда-то плыл. Сердился на кого-то очень… И вдруг взрыв! Как я поняла, Поль после этого уснул надолго. Но потом его кто-то разбудил, и они начали общаться. Но не вслух, а как бы мысленно, чтобы никто не подслушал. Жаль, что я не могу подслушивать, о чём они говорили…

Пауза продлилась недолго, обеспокоенная баронесса поторопила:

– Что было дальше? Что сейчас с твоим братом, и где он находится?

– Где он – понятия не имею. Но сейчас он среди чужаков, притворяется пока бессознательным… Ещё я поняла, что там очень опасно и не помешала бы помощь со стороны дэма.

Фойтинэ разволновалась не на шутку:

– Поль и так выполняет миссию какую-то. Значит, дэм его просто обязан защищать! Мм… вернее, может, защитить. Только, наверное, не знает, что его а’перв в беде.

Совсем не по-детски Ласка кивнула и поделилась своими сомнениями:

– Вот и я так думаю, что никто не знает о проблемах моего брата. Значит, мне надо пойти в Имение, поискать дядю Бена и всё ему рассказать?

Все три женщины от разных противоречивых эмоций почти дышать перестали. У них до сих пор в голове с огромным трудом укладывались факты, что ребёнок вот так запросто ходит туда-сюда в Имение. И уж совсем выглядело невероятным действие, при котором девочка может перемещаться по такому месту и разыскивать самого дэма!

Конечно, Бенджамин Надариэль в последнее время являл необыкновенное чудо своего расположения как к самому Труммеру, так и к его сестре. О подобном ни в одной легенде или мифе ни разу не упоминалось. Дэмы могли наградить смертного, одарить его замком, возвысить в ранге чиновника, поставить управляющим или назначить главным консулом, в конце концов. Но чтобы дать какой-то девчушке возможность свободного прохода в святая святых?!. Да ещё и разрешить проводить с собой кого угодно?!.

Подобное оставалось за пределами человеческой фантазии и здравого смысла.

Именно поэтому предложение Ласки и не встретило вначале понимания. Ведь одно дело, когда она просто наведывается в сад для фей, и совсем другое, когда пойдёт бродить по запретной для постороннего смертного территории. Да её там банально убить могут! Испепелить! Растереть в порошок!

Недаром ведь при всей своей проказливой натуре, при всём своём непослушании малышка сразу не ринулась искать Прогрессора, а пришла посоветоваться со старшими. Уж на что непослушная да разбалованная, но и она понимает, что переступать все мыслимые и немыслимые границы нельзя.

Но как раз это – и страшно! Потому что теперь придётся взрослым брать ответственность на себя. А по всем логическим выкладкам, по всем житейским рассуждениям, кто должен дать разрешение? Конечно же, Галлиарда! И коль за подобный визит к дэму последует наказание, то оно первой коснётся именно баронессы. И хорошо, если только её одну накажут. О строгости, жестокости и бессердечии хозяев ДОМА все его обитатели знали с пелёнок. И рисковали жизнью только недалёкие глупцы или с ума сошедшие индивидуумы. Но они рождались редко и вымирали быстро.

Так что… Фойтинэ наверняка запретила бы Ласке отправиться на поиски Прогрессора. Скорей всего посоветовала бы просто ждать в искусственном лесу, пока там не появится его создатель. Если бы…

Если бы речь не шла о Труммере. И этим было всё сказано. Как и решение было принято самое оптимальное:

– Конечно, надо немедленно отыскать дэма и поставить его в известность о твоих сновидениях! Поэтому ты сейчас меня проведёшь через портал в Имение и подождёшь меня в лесу с феями. Я сама разыщу Надариэля и перескажу ему дословно твой сон. Кстати! – Это она не забыла о воспитательном процессе. – Который раз тебе повторять, нельзя про дэма говорить «дядя Бен»! Даже когда его нет рядом! Даже в мыслях, будучи наедине сама с собой!

Личико девочки потешно скривилось:

– А как на него говорить? Он же не «тётя»?

Галлиарда тихонько застонала, закатывая глаза к потолку. Но тут же спохватилась, понимая, что не до воспитания сейчас. И поспешила в спальню, подталкивая малышку впереди себя со словами:

– Потом за своё непослушание будешь стоять в углу! Или вообще получишь розгами по заднице! А сейчас быстро переодеваемся. И сразу – в Имение!