Текст книги "Уникумы Вселенной"

Глава 18
Броди

На следующий день, с самого утра, Александр Константинович, Лариса и Бегим стали самым тщательным образом обследовать участки, расположенные близко к лагерю, последовательно объезжая их и осматривая. В каждой мало-мальски заметной ложбине археологи устанавливали приборы, работающие в автоматическом режиме и самостоятельно передающие всю информацию на находящийся в штабной палатке компьютер. При этом они постоянно сверялись со своими многочисленными картами, кальками и прозрачной, но разграфленной на многочисленные квадраты пленкой. Скептически улыбающийся проводник долго сдерживался, но потом все-таки высказался:

– Современная наука может многое. Почти никто сейчас не начинает работы, не сверившись с аэрофотоснимками местности, а то и с фотографиями из космоса. Но иногда простой глаз видит то, чего не могут заметить самые совершеннейшие приборы.

– Да? – Броди внимательно обвел взглядом окружающие их барханы. – Не сомневаюсь, что при вашем-то опыте вам известно о пустыне гораздо больше, чем могут сообщить некоторые вычислительные центры. Но хочется, чтобы вы поделились и с нами своими наблюдениями.

– Могу, – просто ответил проводник, хотя и было заметно, что он польщен комплиментом. – Песок! – Он развел руки ладонями вниз, а потом плавно присел. – Я впервые вижу его здесь на таком низком уровне.

– Неужели эти колебания так существенны? – удивилась Лариса.

– В разных местах, в разные годы они бывают до тридцати метров! А то и больше! – со знанием дела подтвердил Броди вместо Бегима. – Но какова разница здесь?

– Около десяти метров ниже среднего, – с уверенностью ответил проводник.

– Фантастика! – Александр Константинович от удовольствия и радости потирал руки. – Солнышко! Ты даже себе не представляешь, как нам пофортунило! Мы будем работать в самых благоприятных для раскопок условиях! Насколько меньшие горы песка нам придется перелопатить!

– Тебе постоянно везет! – засмеялась Лариса.

– Естественно! – подтвердил Броди. – Особенно с тех пор, как встретил тебя!

Вернувшись в лагерь, руководитель экспедиции первым делом осмотрел пробный шурф, который стали рыть в их отсутствие. Практиканты зарылись вглубь на четыре метра, но признаков приближающейся древней почвы так и не обнаружили.

– Да! Я себе представляю, если бы сверху было еще метров десять – пятнадцать песка! – сокрушенно завздыхала Лариса.

– Могу тебя разочаровать: до грунта еще, может быть, двадцать, а то и тридцать метров.

– И что будем делать?

– Копать в других местах! – с завидным спокойствием ответил Броди. – Очень во многих местах. Будем надеяться и на показания наших приборов: возможно, они дадут более правильную подсказку. Порой, даже зная где, не всегда знаешь сколько. Особенно – времени. А пока нужны люди. Много, очень много людей. – Он повернулся к подошедшему водителю «КамАЗа». – Ну, как транспорт? Готов ударить по бездорожью?

– Немного кое-где подтянем, – ответил тот, вытирая промасленной тряпкой руки. – И завтра с утра можем снова в путь.

– Прекрасно! Бегим! Завтра попрошу вас выехать как можно раньше в известное вам место и привезти первую партию рабочих в количестве двадцать человек. А также дополнительные палатки и продовольствие. Заодно доставьте щиты для сдерживания осыпающегося песка. Когда ждать вашего возвращения?

Проводник ненадолго задумался, подсчитывая что-то в уме, и сказал:

– Послезавтра, ближе к ночи.

– Тогда готовьтесь и отправляйтесь в путь. Археологи займутся своим делом. – Он обратился к практикантам: – Двое, продолжайте углубляться здесь, только смотрите, чтобы вас не завалило – один постоянно остается наверху. Повар – на камбуз, готовить ужин. Мы же втроем сделаем пробный шурф с другой стороны этого бархана. – И вместе с Ларисой и одним практикантом, бодро вскинув лопату на плечо, первым отправился к выбранному месту раскопок.

Следующие два дня прошли в непрекращающемся, но бесплодном труде. Пять лопат, иногда к ним присоединялась шестая, с равномерными интервалами вонзались в сухой осыпающийся песок и пытались отбросить его как можно дальше от постепенно углубляющихся воронок. Со временем песок становился все более влажным и слежавшимся: чем глубже, тем тяжелее. Доходя до пятиметровой глубины, тщательно осматривали дно и, не найдя каких-либо изменений в грунте, переходили на новое место. К вечеру того дня, когда вновь вернулись «КамАЗы» с рабочими и заказанными щитами, было вырыто шесть пробных котлованов в самых удобных, на первый взгляд, низко расположенных местах. Все было безрезультатно.

Разместив вновь прибывших, Броди и Лариса сразу же легли спать. Зато встали очень рано, когда еще было темно и ничто не нарушало покой раскинувшегося среди песков лагеря. Включили компьютер и стали сопоставлять показания приборов.

– Смотри! Опять то же самое! – Александр указывал на план местности, их окружающей. – Вот здесь, здесь и здесь! Три ложбины, окружающие этот огромный бархан! И в третий раз температура на них выше, чем на всех остальных участках.

– Но если температура – не основной показатель направления наших поисков? – сомневалась Лариса. – Ведь учти, с тех пор прошло более шести тысяч лет! За это время может остыть что угодно!

– Может! – весело согласился Броди. – Но ведь не остыло! До сих пор что-то там греет. И слой песка там действительно не настолько велик, чтобы скрыть эту небольшую разницу в температуре. Для нас это просто изумительное совпадение. Благодаря этому мы имеем неоспоримое указание на явно определенное место для раскопок.

– Тебе виднее! – легко согласилась Лариса. – Где скажешь, там и будем копать.

– А хотелось бы, чтобы кто-нибудь поспорил! – возмутился Александр Константинович. – Хотя бы для проформы!

– У меня не получится, – констатировала его супруга. – Я теряюсь перед твоим авторитетом, мои знания перед твоими просто блекнут.

– Лариса Ярославовна, не прибедняйся. – Он усадил ее на колени. – Я ведь тебя уже знаю. Если ты будешь против, то вначале согласишься, а потом все равно сделаешь по-своему.

– Неправда! – Она даже обиделась. – Все твои распоряжения выполняются без обсуждений и беспрекословно.

– Я рад… – Он стал осыпать ее лицо благодарными поцелуями.

– Так где мы сегодня будем производить раскопки?

– Сразу на всех трех участках. – Броди отвлекся от приятного занятия и пододвинул карту поближе. – Люди теперь у нас есть, а если найдем хоть… – он в нетерпении подергал себя за нос, а потом затряс кулаком, – хоть что-нибудь, сразу же наймем любое необходимое нам количество.

– Уже начинает светать, – заметила Лариса, взглянув в окно.

– Тогда – общий подъем! – скомандовал руководитель экспедиции. – Легкий завтрак – и немедленно приступаем к работе.

Все в лагере пришло в движение, и уже через час все находились на отведенных им участках. Половина людей была брошена в ложбину у высокой стороны бархана. Броди резонно рассудил, что если ветер усилится и бархан «пойдет», то за короткое время накроет все на своем пути. Поэтому работать здесь надо было как можно быстрей. Если будут положительные результаты раскопок, тогда окупится вывоз всего бархана на нужное расстояние. Если же нет, придется работать более длительно и скрупулезно. Оставшаяся часть людей была разделена пополам и поставлена на рытье шурфов на оставшихся двух площадках.

Три дня прошли безрезультатно. К счастью, ветра не было, что способствовало спокойной, размеренной работе. Правда, солнце жгло немилосердно, зной стоял просто невыносимый. Пришлось в самый разгар жары отменить все работы и проводить их по большей части ранним утром и поздним вечером, почти ночью. Для этого был задействован большой генератор, и раскопки проводились при искусственном освещении. Работалось споро, и сделано было очень много. На самом перспективном участке был вырыт котлован глубиной шесть метров и начато рытье траншеи, уходящей полого вглубь, под бархан. Эту возможность обеспечивали щиты со специальными распорками, предохраняющие боковые песчаные стенки от обвалов.

На четвертый день, с утра, Броди и Лариса находились на дне этого огромного котлована и внимательно всматривались в грунт под ногами, пытаясь найти хоть какие-то намеки на изменение состава.

– Сегодня уже на два метра углубились – и ничего… – с сожалением констатировала Лариса.

– Да… – Броди задумчиво переминал песок в пальцах. – Вроде бы пора добраться до скальных отложений. Ладно! Пойдем взглянем, что там делается в траншее.

– Александр Константинович!

Раздавшийся с высоты голос заставил их прикрыть глаза ладонями от солнца. Трудно было рассмотреть сразу, кто к ним обращался. Это был Николай, один из практикантов.

– Александр Константинович! – повторил он. – Тут нечто интересное. Не хотите ли взглянуть?

– Что именно? – Броди со всей скоростью бросился карабкаться вверх по осыпающемуся песку.

– Воронка! – кричал парень сверху. – Песок потихонечку в нее ссыпается!

– А-а-а… – разочарованно протянул руководитель, останавливаясь и поджидая отставшую супругу. – И где? – спрашивал он уже без интереса – подобных воронок в пустыне было бесчисленное множество.

– На дне одного из котлованов, которые мы раскопали в первые два дня! По-моему, в номере четыре!

– Так что же ты сразу не говоришь! – непоследовательно стал укорять Броди своего подчиненного, хватая Ларису за руку и таща ее вверх, как на буксире.

– Что ты так сорвался? – спросила она, задыхаясь, когда, выскочив на гребень, они легким бегом рванули за практикантом.

– Видишь ли… – Он говорил сквозь дыхание, смахивая выступающие на лбу капли пота. – Там не должно быть воронки… Песок мокрый… Был… Но сейчас он подсох – и куда-то проваливается… Значит, там полость… Может, и небольшая, но… Где? Здесь?

– Да! Вон там, внизу!

Они остановились на краю котлована, заглядывая вовнутрь.

– Я расставлял вешки на тех барханах, как вы приказали, – рассказывал практикант, пытаясь отдышаться. – Возвращаюсь, смотрю, а там воронка. Спустился вниз, присмотрелся: точно. Песок стекает вниз медленно, медленно, как в песочных часах. Я еще чуть подсыпал: тот тоже стал стекать. Я к вам. С тех пор, мне кажется, воронка стала еще больше.

Броди тяжело вздохнул и осмотрел парня с ног до головы:

– Никогда! Запомни хорошенько: никогда в жизни не подходи близко к подобным вещам без страховки! Понятно? – Получив в ответ утвердительный кивок, скомандовал: – Сними всех людей с двух малых раскопок и веди их сюда. Одного из наших отправь на большой котлован, пусть пока там присматривает. По пути захватите из лагеря веревки, доски и несколько щитов. За оставшийся до перерыва час много не сделаем, но хоть начнем! Давай, двигай! И побыстрей! – добавил он уже в спину удаляющемуся парню. А сам повернулся к котловану, сплел пальцы ладоней и, приложив ко рту, захукал в них в каком-то непонятном возбуждении.

– Думаешь, это то? – спросила Лариса, трогая его за локоть.

– О! Как бы я хотел на это надеяться! – вырвалось у Александра.

– А если нет?

– Да, ты права! – Он постарался успокоиться и глубоко вздохнуть. – Вначале надо покопаться, а потом уже и радоваться можно будет… – улыбнулся, глядя на супругу, – коль будет повод!

Показались первые рабочие. Они шли с инструментами в руках и весело переговаривались. Кожа их не была совершенно черной: как и у большинства местного населения, она имела темный древесный оттенок с густым синим отливом. Им были безразличны и сам успех экспедиции, и переживания и надежды ее участников. Для них в первую очередь важны были солидная оплата, полноценное питание и в конечном итоге выделенность среди соплеменников – как повышением благосостояния, так и возрастанием авторитета.

Размеренная однотонная работа была не утомительна для их мощных бицепсов и воспринималась скорее как некая забава или перемена обстановки, которая окружала их с самого рождения и была неизменной порой до самой смерти.

Глядя на них, Броди произнес в раздумье:

– Почему же в расшифрованных мною записях говорится, что шесть тысяч лет назад среди жителей этой страны черные люди были в диковинку и встречались крайне редко?

– Очень странно, – согласилась Лариса. – Но ведь о том периоде вообще ничего не известно. Я содрогаюсь от мысли, что из всех живущих на этой планете только ты обладаешь письменными доказательствами о жизни того, невероятно далекого времени.

– Неужели все население той огромной цветущей страны погибло в каком-то невероятном катаклизме? Я до сих пор прихожу в ужас при воспоминании об остальных – утраченных и украденных – пластинах с текстом манускрипта! Если бы их удалось отыскать и прочитать! Ведь наверняка там имелась полная информация обо всем, возможно, и о причине их гибели. А о других государствах! Да те две строчки, что имеются в доставшемся мне тексте, просто сводят меня с ума! Ты ведь знаешь, что я имею в виду?

– Конечно, дорогой! Но ты ведь сам меня убеждал: если есть одно упоминание о чем-либо, значит, обязательно отыщется и другое. Тем более сейчас не до воспоминаний о том, что утрачено. Надо что-то делать, а не стоять на месте. Посмотри: все уже давно ждут твоих распоряжений.

Действительно, десять рабочих и два начинающих археолога обступили полукругом своих руководителей и ждали дальнейших указаний.

– Доски сбиваем квадратом в два слоя, сверху ставим опалубку, щиты постепенно опускаем по сторонам, по мере выемки песка, отвалы делать вон там, нет-нет, чуть правее… – понеслись команды Александра Константиновича, и все и вся пришло в движение.

Через час пришлось прекратить работы из-за намеченного дневного перерыва, но уже к тому времени щиты углубились почти полностью, образовав широкий колодец на глубину полтора метра. Песок по центру продолжал уходить куда-то вниз все с той же неспешной равномерностью. Это несказанно воодушевляло Броди, и он бы так и остался под нещадно палящим солнцем наблюдать за образовывающейся воронкой, если бы не супруга, которая чуть ли не силой увела мужа в лагерь пообедать и отдохнуть.

А вечером раскопки продолжились с новой силой. Заинтересованные возникшим ажиотажем, даже подошли водители грузовиков и предложили свою помощь. Но Броди отослал их к машинам, приказав готовиться к возможному завтрашнему рейсу за людьми и необходимым снаряжением. Прошли еще метр. Вылезший из колодца практикант спросил:

– А почему нельзя подождать, пока песок весь не уйдет вниз, избавив нас от лишнего труда?

– Видите ли, молодой человек, – отстраненно стал объяснять Александр Константинович, продолжая заглядывать в освещенный прожектором квадрат, – прошли годы, века, тысячелетия. Сколько песка уже сыпануло туда время? Неизвестно! Возможно, столько, что нам никогда и не выбрать… если придется. Поэтому гораздо проще производить выемку сейчас, когда удобно и безопасно…

Неожиданно копошащиеся на дне рабочие оживились, явно что-то обсуждая.

– О чем это они? – спросил Броди у Бегима, который сидел на краю опалубки и с достоинством курил «Мальборо лайт».

– Говорят, камешки стали попадаться, – ответил проводник, прислушавшись. – О! А сейчас вообще что-то большое и твердое!

– Стоп! Прекратить работы! – выкрикнул руководитель и стал сам спускаться в колодец по веревочной лестнице.

Под ногами находилось нечто, вероятно поверхность скалы. Броди схватил лопату и стал с ожесточением сбивать окаменевший песок. Воронка продолжала углубляться уже намного быстрей, и, помогая ей лопатой, он заметил, что скала обрывается под прямым углом вниз: песок струится вдоль ее отвесной стенки. Броди замер и как завороженный наблюдал за все углубляющейся воронкой, пока она не достигла глубины в метр от подошв его обуви. Тогда он лег на скалу и, опустив руку с лопатой вниз, попытался надавить, ускоряя движение песка. Тот неожиданно легко подался, и Броди только чудом не выпустил лопату из руки. В лицо ударил выхлоп удушливого, застоявшегося воздуха, а глаза запорошило взметнувшимся мелким песком. Он откатился в сторону, вытягивая лопату. Одновременно другой рукой он пытался прочистить запорошенные глаза. Постепенно ему это удалось, и он сел, удивленно наблюдая за образовавшейся дырой сантиметров тридцать в диаметре и продолжающим ссыпаться туда песком. Теперь он вытекал с другой от скалы стороны, из-под уходящей вверх стенки выкопанного колодца.

– Немедленно опустите доски и несколько мешков! – скомандовал Александр Константинович. – Надо перекрыть сползание грунта.

Когда это было сделано, вниз спустилась Лариса с мощным прожектором, шнур от которого уходил наверх.

– Заглянем? – спросила она немного дрожащим голосом.

– Сейчас! – ответил Броди, сплевывая попавший в горло песок. – Сначала посмотри сюда. Видишь? Слишком ровные и слишком параллельные грани для простой скалы! Что это, по-твоему?

– Неужели плита?! – ахнула она. – И перекрывает весь колодец! Только небольшая дыра осталась!

– Да нет, – сомневался он. – Уж слишком она толстая – сантиметров сто двадцать, не меньше. Больше похоже на цельный кусок стены. Или ее часть. Стена рухнула – и накрыла отверстие…

– Отверстие?

– Может быть! Редко кто строит колодцы со стволом три метра в диаметре.

– А мы не провалимся вниз?! – содрогнулась Лариса.

– Я растяпа! – выругал себя ее супруг. Обвязав себя и жену веревками, он скомандовал: – Подстраховывайте нас! – и опустил прожектор чуть ли не в самое отверстие. – А теперь давайте свет!

На уходящие на немыслимую глубину стены хлынул ослепительный свет. Но даже он оказался не в силах высветить дно разверзшейся под их взглядами пропасти.

– Мне кажется, – шепотом заговорила Лариса, – это выходит на другую сторону планеты…

– Если верить манускрипту, здешние шахты были глубиной до девятисот метров! Сечение этого ствола имеет форму идеального круга, – продолжал он уже деловым голосом. – Стены подвержены страшной эрозии, но все равно просматривается твердая порода, выступающая местами. Можно поспорить, заявив, что это чисто природное образование, но!.. С ходу готов дать более пятидесяти процентов, что перед нами дело рук человеческих! Точнее… Во всяком случае, разумных существ!

– Как же они умудрились пробиваться так отвесно и на такую глубину?

– Скорее всего, мощнейшая буровая установка!

– Скажешь тоже…

– Не спорю, мое предположение звучит как издевка над современными техническими средствами, но… – Он выключил прожектор и вытянул его наверх. – Все, будем проверять завтра, с утра.

– Пошлешь за новыми людьми? – спросила Лариса.

– Мм… Пожалуй, нет. По крайней мере, не завтра. Само по себе все это еще не дает нам повода для окончательной уверенности в удачном начале наших изысканий. Надо все проверить самым тщательнейшим образом.

– То ты надеешься, то сомневаешься… Ведь еще вчера ты страстно желал найти хоть что-то, хоть тысячную долю этого.

– Да! За один день как много всего изменилось. Тем более нас один-два дня не спасут. Надеюсь, ты понимаешь, как я боюсь ошибиться?

– Конечно, дорогой. Ничего с этой дырой до утра не случится. Можем спокойно все обдумать, отдохнуть. И кстати, ты еще в первый день нашего прибытия сюда кое-что обещал.

– Я?! Ммгм… Полный склероз! Будь добра, напомни!

– Ты обещал мне массаж! На все тело! Да и вообще, ты обо мне забыл. Забыл, что я твоя жена, твоя любимая женщина…

– Каюсь, каюсь, каюсь! – запричитал Броди, прижимая Ларису к себе. – Обещаю эту ночь стараться думать только о тебе!

– А если?..

– Никаких «если», всю ночь я твой!

Глава 19
Город

Главный ведущий обороны, Панаис, старался вести себя солидно и с достоинством. Сегодня он председательствовал на высшем совете и всем своим поведением показывал, что умеет сдерживать эмоции. Степенно оглядев всех собравшихся, он принялся оглашать повестку дня.

– Вначале непредвиденное. Вчера прибыл личный представитель императора Хардии. Вместе с генеральным консулом они ждут в соседней комнате для того, чтобы вручить письмо и подарки от своего властелина. Предлагаю их принять и выслушать, а уже потом переходить к нашим внутренним делам.

Не услышав никаких возражений, Панаис нажал кнопку и скомандовал:

– Пригласите господ послов в зал совета!

Открылась огромная двустворчатая дверь, на ее пороге появился в расшитой с галунами ливрее церемониймейстер и громко объявил:

– Генеральный консул Хардийской империи и личный представитель императора князь Барги с официальным визитом!

Под сводами зала совета раздалась торжественная мелодия, и вовнутрь прошли в парадных одеждах консул и князь. За ними вошли восемь слуг-носильщиков с огромными корзинами. Расставив принесенные дары на специальном возвышении, они неслышно вышли из зала. Музыка смокла, и князь Барги заговорил:

– Уважаемые ведущие! Да хранит вас Мать Пирамида и Творец Солнце, под неусыпными взглядами и покровительством которых мы все постоянно находимся!

Вставшие в момент появления гостей ведущие склонили головы в знак приветствия и согласия. После этого прибывших усадили за дальний край стола и, расположившись на своих местах, приготовились слушать. Председательствующий произнес приветствие от имени всех присутствующих и спросил:

– Как здоровье его императорского величества Дайви? Хотим пожелать ему скорейшего выздоровления.

– Обязательно передадим ему ваши пожелания, – ответил князь. – Но ничего утешительного о здоровье императора пока сказать не можем. Хоть он и держится неплохо, болезнь постоянно подтачивает его силы, особенно физические. К сожалению, мы никак не можем найти лекарство против загадочной болезни, что сильно беспокоит наше государство.

– Зная об этом, – сочувственно закивал головой Панаис, – по рекомендации нашего ведущего медицины высший совет предлагает вам дружественную помощь в лице нескольких наших лучших врачей. Они в ближайшие дни смогли бы осмотреть его императорское величество и по возможности оказать существенную помощь в его лечении.

– Ваша помощь принимается с благодарностью. Мы будем рады приветствовать ваших врачей, слава о которых идет по всему миру. Ради этого мы готовы даже задержать свое отплытие, которое намечено на завтра.

– С удовлетворением хочу вам сообщить, – председательствующий заглянул в листки, разложенные перед ним на столе, – что одна из ваших просьб о продаже летательных аппаратов рассмотрена положительно. Решено продать Хардийской империи три больших транспортных самолета. Причем один из них предоставляется как дар лично императору Дайви. К самолетам прикрепляется и летный состав, а также технический персонал. Через полгода, после обучения ваших пилотов, наши люди возвращаются обратно. Поэтому у вас есть возможность вылететь на этих самолетах уже послезавтра, вместе с нашими медиками, и в тот же день совершить посадку в вашей стране. Насколько я знаю, такая посадка будет первой в вашей истории?

– Да, конечно!.. – Князь выглядел немного растерянным. Но, встретив подбадривающий взгляд товарища по делегации, согласно закивал головой. – Наш генеральный консул рассказывал мне о незабываемом и упоительном ощущении, которое он пережил во время показательного полета. Но я и представить себе не мог, что тоже получу возможность совершить нечто подобное, да и еще в таком скором времени.

– Впервые в истории Хрустальный город согласился продать летательные аппараты другому государству! – немного напыщенно произнес Панаис. – Хардия – наш самый близкий, родственный партнер, как в торговле, так и в политике. Поэтому мы хотим, что бы наш жест был принят как проявление доброй воли и пожелание дальнейшего взаимовыгодного сотрудничества.

– Мы очень рады! И со своей стороны тоже хотим заверить в желании расширения контактов между нашими государствами во всех сферах жизни! – ответил князь Барги.

По тому, как он переглядывался с генеральным консулом, было ясно, что они и не надеялись на покупку самолетов, тем более – на подарок. Попытавшись скрыть явную радость на своем лице, князь продолжил:

– Хочу также передать официальные приглашения каждому ведущему и членам их семей от моего императора на предстоящую церемонию бракосочетания наследного принца Бутена с дочерью императора Египта Айни! А вдобавок – очередную просьбу о продаже хотя бы небольшой установки по производству пузырита.

Все присутствующие обратили взоры на председателя совета. Панаис улыбнулся как можно дружелюбнее и развел ладони:

– К глубокому нашему сожалению (ведь нам всем действительно хотелось бы побывать на этом невероятном торжестве), я вынужден напомнить о существующем у нас законе, категорически запрещающем всем ведущим покидать город при любых обстоятельствах. Этот закон не распространяется на членов наших семей, поэтому, если среди них найдутся желающие посетить Хардию, надеюсь, им не откажут в визите.

– Можете быть в этом абсолютно уверены! – торжественно ответил князь.

– И о последней вашей просьбе. По тому же закону нам запрещено продавать какие бы то ни было установки по производству пузырита, а также чертежи и конструкции таких установок. Разрешено продавать лишь изделия из пузырита, да и то если они не представляют опасности в военном плане. То есть не могут быть использованы как оружие.

– Жаль! – впервые прискорбно вздохнув, заговорил консул. – Хардийская империя была бы готова заплатить за возможность самой производить пузырит любые, самые немыслимые средства. Но мы все равно рады складывающимся между нашими государствами отношениям! – торжественно произнес князь Барги, вставая. – Спасибо за сотрудничество и понимание наших проблем, а также за помощь и добрые намерения по отношению как к его императорскому величеству Дайви, так и ко всей Хардийской империи!

Все тоже встали, тем самым прощаясь: аудиенция была завершена. Под вновь раздавшиеся звуки торжественной мелодии представители Хардии покинули зал совета. Расположившиеся на своих местах ведущие расслабились, сбросив излишне официальный вид.

– Как интересно, – стал говорить Панаис. – Вся наша сегодняшняя повестка дня связана с Хардийской империей.

– Вся?! – переспросил Магрис, ведущий энергетик. – Если мне не изменяет зрение, то первые два пункта идут по твоему ведомству, военному. Ты хочешь выколотить из нас деньги на новые пушки и снова ставишь вопрос о запуске на околоземную орбиту ракеты с человеком на борту. О последнем мы спорили совсем недавно, и было решено отложить этот вопрос минимум на месяц. Почему опять ты его поднимаешь? На это уйдут неслыханные средства, а остальные проекты опять останутся без субсидий!

– Да! – неожиданно согласился Панаис. – Меня самого смущают суммы, необходимые моему ведомству… Но что поделаешь? За это время обстоятельства сильно изменились, и, надеюсь, вы все их правильно оцените.

Из собравшихся за столом мало кто ожидал от ведущего обороны такой покладистости. Зная его шумный нрав, можно было подумать, что он начнет скандалить, как всегда, и требовать, опираясь на силу своих легких и стуча по столу кулаком. Поэтому все заинтригованно молчали, ожидая, чем он будет аргументировать свои требования.

– По поводу пушек. – Панаис обвел взглядом каждого чуть ли не с любовью и умилением. – Продажа самолетов Хардии ставит нас уже перед вполне вероятным фактом нападения на город с воздуха. Можно бесконечно спорить и приводить аргументы в отрицание сказанного, но нам никуда не деться от реалий. Да, эта страна официально нам дружественна. Да, проданные самолеты не обладают возможностью нести на себе вооружение. Да, построить подобные они не смогут еще длительное время, даже имея перед собой образец. Да, в конечном итоге мы непобедимы и любая агрессия не причинит нам ощутимого вреда. Но! С продажей самолетов кардинально увеличивается опасность нападения на Хрустальный город. Поэтому попрошу хорошенько взвесить поставленные на кон жизни наших сограждан и наших близких, которые могут пострадать в результате пусть даже самой небольшой агрессии.

Все молчали, обдумывая услышанное.

«Да, хитер! – восхищался, улыбаясь про себя, Тасон. – Когда ему надо убеждать, он становится совсем иным, чем обычно».

Ведущий по обороне прервал затянувшееся молчание:

– Ставлю вопрос на голосование! Кто «за»? Двадцать пять! Проект принят! Теперь по второму пункту. На этой неделе нашими учеными был создан новый аппарат, а вернее, сверхчувствительный прибор, позволяющий видеть мельчайшие детали на огромных расстояниях. Вы уже слышали об этом. А для тех, кто не слышал, хочу сообщить, что с помощью этого прибора уже сделаны наблюдения поверхности нашего большого спутника, Луны, а также малого – Вестника. Получены удивительные результаты, которые очень помогут нам в исследовании окружающего пространства. Помимо этого, подобные устройства можно было бы установить на новых искусственных спутниках, которые мы сможем вывести на орбиты в самое ближайшее время. Это помогло бы нам полностью контролировать все передвижения как на территории Хардии, так и на близлежащих океанских просторах. Естественно, это потребует личного присутствия на орбите человека. Возможность его существования там уже теоретически доказана, осталось подтвердить это на практике. К тому же как воодушевит первый полет в космос всех наших сограждан! Какую он даст нам силу и дополнительный авторитет на международной арене! Это придаст нам еще большее величие, а нашим ученым – еще большее уважение. – Он поднял руки вверх и патетически возвысил голос: – Разве это не прекрасно?

Ведущие в своем большинстве уже не скрывали улыбок, перемигиваясь друг с другом и кивая головами в сторону председателя. Один из них, постоянный и непримиримый оппонент ведущего обороны, спросил:

– А ты кричать сегодня будешь?

– Если вы меня разочаруете, – скромно потупив взгляд, ответил Панаис, – придется!

– Тогда быстрее ставь вопрос на голосование! – посоветовал Магрис под смешки остальных. – Пока мы еще находимся под неизгладимым впечатлением от твоей вежливости и деликатности.

– Поступило предложение голосовать, – встрепенулся ведущий по обороне. – Итак, кто «за»? Вы знаете, я всегда верил, что вы милые, умные и порядочные люди. Но все равно не ожидал от вас такого патриотизма и сознательности. Спасибо за доверие. У нас практически уже все готово к старту. Поэтому будем осуществлять его на ближайшей неделе. И последнее: по ведомству уважаемого Тасона проходит одно очень деликатное дело, тоже связанное с Хардийской империей. Суть его заключается в том, что мы должны рассмотреть вопрос о разрешении на кражу из города одного из больших агрегатов по производству пузырита. Да-да! Ни больше ни меньше. – Он поднял руку, призывая к тишине, которую нарушили почти все разом. – Давайте вначале выслушаем самого ведущего по контактам с другими народами.