Текст книги "Уникумы Вселенной–2"

Глава 7
НАШЕ ВРЕМЯ, БРОДИ

Положение было слегка двусмысленное. С одной стороны, следовало срочно выбираться наверх, осмотреться там и тащить вниз набитые воздухом акваланги. А с другой стороны, нужно было дождаться пробуждения Алессана и выведать у оживленной парочки сведения про грозящую опасность. Поэтому Александр Константинович продолжал униженно просить. Еще и руки сложил в молитвенном жесте:

– Мы вас очень просим, не томите, расскажите, что вам известно!

Опять последовала странная пауза, после которой Юниус соизволил ответить:

– На данный момент Земле опасность не угрожает. Конечно, до определенной степени. Потому что корабль из невероятно далекой галактики, висящий на дальней орбите вокруг планеты, уже уничтожал прежние земные цивилизации – и неоднократно. Видимо, вы последние часы не получаете новостей с поверхности. А там сейчас настоящая паника. Правительства ваших стран не знают, как успокоить собственные народы. А что делать с гостем из космоса – и подавно.

От такого известия все археологи заметно занервничали, не зная даже, какой вопрос задать первым. Быстрее всех нашелся Пузин:

– И что же нам теперь делать?

– По многим соображениям, – заговорила Абелия, рассматривая освещенные галереи и словно рассуждая сама с собой, – это место для землян сейчас становится чуть ли не самым стратегически важным бастионом в борьбе за выживание. Честно говоря, высказывать вам хоть часть этих соображений или делиться с вами нашими научными выводами пока преждевременно. А значит, перед вами стоит одна задача: оказать нам наиболее действенную помощь в обособлении этого места от влияния любых сил извне. Я понятно выразилась?

Правильно расценив полное молчание не как согласие, Юниус вздохнул:

– Действительно, понять сразу все довольно трудно. Поэтому давайте начнем с малого: нам всем немедленно надо подняться наверх. В каком месте обосновалась ваша экспедиция?

– В древнем жреческом храме, – отчитался Броди.

– Вот и отлично! Самое дельное место. Думаю, мы там успеем установить вокруг надлежащую защиту и быстренько осмотреться. Поэтому командуйте восхождение.

– Но… как же с вашим товарищем? – Карл растерянно указал на спящего Алессана. Абелия мило улыбнулась и шагнула к прислоненному к стене телу:

– Не волнуйтесь, мы его сейчас поднимем.

При этом она наклонилась так изящно и таким чувственным жестом наложила руки на грудь мужчины, что все без исключения археологи замерли, зачарованные прекрасной наготой женского тела. Заметив это, Юниус засмеялся:

– Может, вы и нам подыщете, чем прикрыться? Мы-то не смущаемся, а вот вы…

– Сейчас, сейчас! – Ирена заполошно кинулась к своему рюкзаку, где были сложенные куски тканей.

Почти не обращая на нее внимания, обнаженный мужчина присмотрелся к своему современнику более внимательно:

– В наше время он был личным телохранителем принца. Вернее – уже императора. Поговаривали, что ему нет равных во многих единоборствах.

Скорее всего, Алессан проснулся немного раньше и теперь с некоторым бесстыдством любовался колеблющейся перед его глазами женской грудью. Последние слова он тоже хорошо расслышал, как и быстрым взглядом успел рассмотреть говорившего:

– О-о! Кого я вижу! Ваше превосходительство господин генерал! Вместе с невестой. Рад, несказанно рад видеть вас в полном здравии.

Он ухватился за протянутую руку Абелии и порывисто вскочил на ноги, чуть не притянув при этом обнаженную женщину в объятия. Затем внимательно осмотрелся и спросил:

– А где же все остальные?

В который уже раз воцарилась странная пауза. Теперь никто из археологов не сомневался, что недавние утопленники разговаривают мысленно. Вернее, Юниус и Абелия транспортируют свои мысли неизвестным способом в голову своего доисторического собрата. Вот только сам бывший императорский телохранитель улавливать чужие мысли мог, а передавать у него не получалось. Потому что он с некоторым негодованием возразил вслух:

– Конечно, я им посоветовал оживить Вителлу. Но кто знал, что они отыщут странного старикашку? Тем более, что Бутен собственноручно отрубил Райгду и четырем его телохранителям головы. За это он ручался передо мной лично.

Как ни удивительно, но такое странное общение нарушил Николай. Тоном глубоко оскорбленного подростка он выпалил:

– В приличном обществе не положено говорить тайными знаками, которые непонятны другим.

– Вы правы, молодой человек, – заулыбалась Абелия, и в этот момент Ирена подала ей сразу несколько больших кусков ткани. Та стала оборачивать ими свое тело, но немного неуклюже, и остальные женщины поспешили ей на помощь. Тогда как Алессан вдруг что-то вспомнил и обратился к археологам:

– Вы говорили генералу, что старик находился совсем рядом с безголовыми?

– Да. В довольно неудобной и маленькой комнате.

– А вы можете мне его подробно описать?

– Запросто! – Люсия шагнула к нему, быстро прокручивая кадры на мониторе своего фотоаппарата. Вскоре нужные моменты были найдены: – Вот он!

Лицо императорского телохранителя вытянулось от непроизвольного испуга:

– Это он! Райгд!

Соорудивший к тому времени себе набедренную повязку Юниус тут же оказался рядом и тоже тщательно просмотрел несколько кадров:

– Удивительно похож! Но как такое могло случиться?

– Понятия не имею…

– А как Бутен рубил ему голову? Смотрел в лицо?

– Да нет, – стал припоминать Алессан. – Они все лежали в воде спинами кверху.

– О-о-о! – заунывно затянул Юниус, в который раз осматриваясь по сторонам. – Только этого нам не хватало! Кажется, твой принц здорово напортачил.

– Казненный был одет в парадные одеяния верховного жреца! Хотя… Действительно, это не показатель…

Заинтригованный Броди вмешался в разговор:

– Мы что-то сделали не так? Абелия печально кивнула головой:

– Вы оживили самого мерзкого и подлого человека нашей эпохи. И он наверняка продолжит творить свои жуткие дела. А если вдобавок обладает такой же мощью, как мы…

Ее жених, который почему-то оказался в далеком прошлом генералом, напомнил:

– Ко всему прочему, стоит признать, что Райгд – великий ученый. И ему вполне могло хватить времени, чтобы набраться невероятных сил. Что он успел тут сделать?

– Да ничего, – стал отвечать Пузин. – Поругал нас немного, помахал руками, обрадовался, что куда-то успевает, – и благополучно телепортировал в неизвестном направлении.

– Куда он мог податься? – вслух спросила Абелия.

– По крайней мере, я до самого оживления находился в корабле цорка. – Юниус пожал плечами. – Жрец там не появлялся.

– Цорк – это тот самый чистильщик, о котором ты мне сразу поведал? – заинтересовался Алессан.

– Тот самый. – Генерал обратил внимание, что все археологи буквально прожигают его любопытными взглядами. – Ну да, тот самый уничтожитель наших цивилизаций. Который в лежачем положении является точным прототипом внешней оболочки своего грозного космического корабля. Ну а с самого корабля выжившие египтяне сделали копию в натуральную величину. Вы о ней знаете, это статуя знаменитого Сфинкса. – И, не дождавшись реакции на свои слова, рассмеялся: – Вот теперь по вашим взглядам, обращенным куда-то внутрь, стало совершенно понятно: все загадки для вас благополучно разрешились. А значит, мы можем подниматься наверх.

Но бывший императорский телохранитель остановил его жестом:

– Мне кажется, есть шанс с моими умениями нырнуть за остальными и без этих приспособлений. Могу попробовать.

– А стоит так рисковать? – осадила его Абелия. – Тем более что в наших телах могло не остаться ни единой капельки бетеля. Вдруг нам противопоказано погружение, а тем более утопление?

– Она совершенно права, – поддержал свою супругу Юниус. – Несколько часов для нас большой роли не играют.

– Но вы забываете про Райгда. Как бы этот старикашка чего не натворил.

– Ничего, будем держаться вместе, справимся и с ним, – заверил бравый генерал. Затем гордо вскинул подбородок, отдавая последнюю команду археологам: – Показывайте дорогу!

И сам первым двинулся в верном направлении, словно прекрасно знал, куда идти. При этом он взял Абелию за руку, и, скорее всего, они опять затеяли мысленный диалог. Только Алессан обратил внимание на то, с какой бешеной скоростью заметались спасшие их люди, и предложил с улыбкой:

– Может, вам помочь?

Не дожидаясь ответа, он подхватил один из пустых аквалангов, закинул ремень на плечо и зашагал за своими знакомцами. Всем остальным не оставалось ничего другого, как спешно побросать самое необходимое в рюкзаки и устремиться следом, по ходу движения отключив генератор и зажигая ручные фонарики. При этом Мануэль поспешил вперед, стараясь подсвечивать тройке божественных под их босые ноги. Возражения Юниуса почти никого не удивили:

– Не надо, резкий свет нам только мешает. Мы и в темноте прекрасно видим.

Подниматься вверх приходилось в полном молчании. Взятый богами темп не позволял выровнять прерывистое дыхание. И только возле озера сделали краткую остановку. Карл Пузин, дыша, словно рыбина, выброшенная на берег, указал трясущимся пальцем на надувную лодку:

– Перевезем… вас… мы!

Юниус присел возле самой кромки воды и небрежно отмахнулся рукой:

– Да нет, вы пока начинайте сами переправляться. Нам надо осмотреть эту воду. Недаром ведь существовал запрет на вхождение в нее человека.

– А у нас получится? – засомневалась Абелия.

– Попробовать надо. Алессан, становись с нами в круг. Мы тебе все объясним.

Все трое встали в кружок возле самой воды и положили руки на плечи друг другу. А потом замерли как мраморное изваяние. Археологи, поглядывая на них, закидывали рюкзаки в лодку. Александр Константинович старался командовать чуть ли не шепотом:

– Мануэль! На том берегу отправляете наверх ускоренным маршем всех, кто там есть. Пусть приготовят что-нибудь поесть и накрывают столы в храме. Потом ждете нас. Николай, пригонишь лодку обратно, вторую возьмешь на буксир.

– Понял, – кратко ответил Счастливчик, усаживаясь на носу.

Ирена расположилась на корме. Посреди лодки уселись Мануэль с Кормильцем, разобрали весла и живо погребли по извивающемуся туннелю. Когда они скрылись за поворотом, Лариса устало плюхнулась прямо на свой рюкзак:

– Все, сил моих больше нет! Попрошу не кантовать, при пожаре выносить в первую очередь. Во всех остальных случаях – тоже.

– Ярославовна, солнышко. – Броди уселся возле жены и взял ее за ладошку. – Потерпи еще немножко, последний рывок остался. Я твой рюкзак сам понесу.

– Еще чего! – возмутилась Лариса. – Мне бы только отдышаться…

– И мне, – согласно добавил Пузин, присаживаясь рядом и как бы невзначай освещая лучом своего фонаря застывшую троицу. – Сначала отдышаться, потом нажраться от пуза, потом поспать часиков пятьдесят, ну а затем можно и опять на работу. Но не сразу, а после того, как…

Он поймал проходящую рядом Люсию и силком усадил себе на колени. Та не возражала, но ворчала от всей души:

– Знаю я твое «как»! Насмотрелся тут на всяких девиц обнаженных, а теперь на подвиги тянет.

– Хорошему подвигу всегда есть место в нашей постели! – нравоучительно выдал Пузин, толкая своего друга в плечо. – Ну а ты чего притих? Или уже заснул?

Александр Константинович мотнул головой в сторону людей из древней цивилизации:

– Разве тут уснешь! Ты только погляди на них. Мне кажется, они таким образом сейчас проводят самый тщательный анализ воды и обследование здешнего озера. Не удивлюсь, если они и в самом деле найдут причину запрета купания.

– Неужели и в самом деле нельзя? – засомневалась Лариса, а Люсия испуганно добавила:

– Точно нельзя! Я сразу это почувствовала, как только озеро увидела.

– Но тогда и воду пить нельзя, – подвел итог опасениям Броди. – А ведь мы провели полный ее анализ. Правда,

Карл?

– Да как он может быть полным в полевых условиях? – возразил его друг. – Да и на месте мы до конца не проверили, глубины не промерили. Но боги могут все, это уж точно.

– Ага, тогда почему они по воде «аки посуху» не пошли? – заинтересовалась Люсия. И сама себе ответила: – Значит, не умеют.

Руководитель экспедиции скривился от такого утверждения:

– Не спеши с выводами. Еще не вечер… Последнее слово натолкнуло Ларису на мысль о сне:

– Какой там вечер! Глухая ночь уже. Хочу на чистую простыню и под одеяло.

– Один момент, госпожа, только до палатки доберемся.

– Ты мне это уже обещал.

Вскоре в туннеле показались отблески света, а следом – пыхтящий как паровоз Николай на лодке. Вторая тянулась сзади на коротком буксире. Николай причалил, отбросил весло и отчитался:

– Все на том берегу спали как сурки. Разбудили рабочих и отправили вместе с ребятами и водителем наверх. Они и сами уже собирались от голода проснуться и за нами спускаться.

– А что сверху передавали за это время?

– Только то, что с большой землей связь прервалась. Любая.

– Как прервалась?

– Понятия не имею, но по телефонному кабелю это объяснили какими-то электронными бурями. Ни одно радио ничего не ловит. Уже и антенну проверяли, но неисправности так и не нашли. Только рев в эфире стоит.

– Однако! – Карл многозначительно переглянулся с товарищами. – Похоже, нас элементарно глушат! Да еще и направленной на антенны волной.

– Уверен? – переспросил Броди.

– Ни в чем я не уверен, пока сам не пощупаю. Но все признаки налицо.

– А что, если это с того самого космического корабля такое глушение идет?

– Ага! Именно на наш кусочек пустыни? Хотя… кто знает, что там сейчас творится.

Во время разговора археологи не сидели без дела, интенсивно загружая лодки, и теперь остановились в нерешительности. Трое представителей прошлого так и стояли недвижимо возле кромки воды. Но только Броди собрался скомандовать очередное ожидание, как изваяние шелохнулось – и тела разъединились. Юниус одобрительно кивнул на лодки и первым шагнул в одну из них. Пока рассаживались все остальные, он стал делать своеобразный доклад:

– Действительно, это озеро чуть ли не смертельно для всего живого. Даже нам проблематично плавать в нем или нырять. Потому что, скорее всего, и наши ткани могут подвергнуться разрушающему воздействию таинственного излучения.

– Но ведь мы пили эту воду! – испуганно вставила Люсия.

– Ее без всяких опасных последствий пили тысячелетиями, и никому она не принесла вреда. Потому что неизвестные лучи, выходящие из глубины, рассеиваются только в цельной толще жидкости. Набранная в ведро, она становится совершенно безвредной – том числе и для любых микроорганизмов. Наверняка вы заметили, что в озере нет ничего живого. Совершенно ничего. Только черные, совершенно отличные от земной флоры растения, которые тем не менее с водой не соприкасаются.

– И чем же опасно невидимое излучение? Юниус оглянулся на сидящего сзади него Пузина:

– Оно разрушает статичные связи между молекулами живых органических веществ. Не сразу, но уверенно. Например, если бросить сюда труп, то уже через несколько часов от него не останется даже зубной эмали.

– И мы ее пили!

Теперь уже и Лариса с невольным содроганием прочувствовала весь ужас окружающей действительности. Сидящая рядом с ней Абелия постаралась успокоить всех одновременно. Она левой рукой придержала свои длиннющие волосы, чтобы те не свесились через борт, зачерпнула правой ладошкой прозрачную воду и без всякого опасения выпила:

– Вот видите. Отделенная от всей остальной толщи частица становится совершенно безвредной. Наоборот, даже где-то очень полезной из-за своей кристальной чистоты. Так что не стоит расстраиваться и думать о плохом самочувствии для ваших внутренностей.

Люсия после этих слов задышала свободней и отпустила собственное горло. Кажется, она за минуту до этого находилась на грани обморока.

– Да и вообще, короткие прикосновения к этой жидкости не нанесут ни малейшего урона. Только на третьей минуте начинают разрушаться статичные связи по наружному участку кожи. Потом процесс скачкообразно ускоряется – и разрушения проникают внутрь на несколько миллиметров. Ну и так далее…

– Но вы выяснили, что за источник у этого излучения? – спросил Броди и замер.

– Увы! Даже нам пока такое не под силу, – признался Юниус. – Разве что мы объединим свои умения со всеми остальными нашими, так сказать, товарищами по несчастью.

Карла Пузина тоже интересовала природа окружающих аномалий.

– Значит, все эти чудеса вокруг и ваши путешествия разума – не что иное, как плоды этого самого излучения?

Абелия насмешливо фыркнула и с покровительственными, материнскими нотками в голосе подвела итог доклада своего супруга:

– Дело в том, молодой человек, что там внизу сходятся последствия сразу… – последовала хорошо выверенная артистическая пауза, – трех излучений!

Некоторое время все молчали, переваривая услышанное, и, когда уже подплыли к противоположному берегу, на котором ожидали Мануэль, Ирена и Кормилец, Николай как-то отрешенно спросил:

– И что, много таких мест во Вселенной? Юниус грустно рассмеялся:

– По крайней мере, нам другие такие места не встречались. Скорее всего, Земля – одна из самых уникальных загадок во всем великом космосе.

Глава 8
ШЕСТЬ ТЫСЯЧ ЛЕТ НАЗАД

Три часа бывший императорский невропатолог потратил на оказание первой помощи самым тяжелым раненым. И наверняка бы провозился с ними всю ночь, но следовало лично провести штурмовую группу отряда в тыл удерживаемого жреческими воинами храма.

К тому моменту между баррикадами разожгли внушительные, ярко горящие костры, чтобы предохранить себя от неожиданной вылазки.

– Пусть лучше мы израсходуем весь запас заготовленных дров, чем позволим погибнуть хоть одному нашему воину! – утверждал капитан, передвигаясь вдоль баррикады с внутренней стороны и проверяя расположение сидящих в засаде лучников. – Ну и время от времени старайтесь выдвинуться вперед и постреливать по завалам противника стрелами с просмоленной горящей паклей. Пускай они больше отвлекаются на поливку водой, чем на помыслы об очередном нападении.

Затем Донтер лично проверил экипировку каждого из пятнадцати воинов. В подземелья шли лучшие мечники и лучники, можно сказать, элита сборного отряда. Причем среди этой элиты оказалось и несколько человек сугубо гражданского склада, которые с воинской службой никогда ранее связаны не были. В последние шесть дней они заслужили не только славу непревзойденных мастеров ближнего боя, но и полное уважение как своими человеческими качествами, так и примером личной, самой высокой дисциплинированности.

И только когда полтора десятка воинов во главе с капитаном выстроились возле стены самой большой палатки, где размещался полевой госпиталь, оттуда вышел императорский невропатолог, спешно вымыл приготовленной специально для него водой окровавленные руки, поправил висящую на боку сумку и просто сказал:

– Я готов. Отправляемся в императорский парк, – и уже когда весь отряд растянувшейся цепочкой двинулся среди мрачных развалин, еле слышно добавил: – Вернее, в бывший парк.

Идущий сзади него командир это услышал, но спросил совершенно о другом:

– Мне показалось, что вы приняли какие-то таблетки?

– Не показалось, в самом деле принял. – Сзади Бензика под локоть поддержала крепкая рука, и он почти перепрыгнул неудобно торчащий обломок. – Спасибо! Вам могу признаться, что у меня есть еще небольшой запас специальных средств, сильно стимулирующих активную деятельность организма. Мне ведь уже семьдесят один год, какой из меня воин?

– Ха! Я всего на тринадцать лет вас младше, – напомнил капитан.

– Нашли с кем сравнивать! – зашипел смехом и Бензик. – Все равно что скалу с медузой. Да я и в молодости ничего в руках тяжелей книги не держал.

Пару минут они пробирались через особо трудный участок молча и настороженно. Но потом Донтер тихонько заговорил вновь:

– Я ведь к чему свой возраст припомнил… Последние три ночи практически не спал, хоть и здоров как бык, но все тело прямо вздрагивает от усталости…

– Вот оно что…

– Так что если у вас еще есть эти самые таблеточки, то я не постесняюсь попросить и для себя.

– Да нет проблем, поделюсь. – Бензик тут же стал расстегивать свою сумку. – Только сразу хочу предупредить: их действие закончится через пять, максимум шесть часов. Потом мы с вами все равно с ног свалимся часов на десять.

– Ерунда! К тому времени мы уже постараемся основные проблемы решить.

Они остановились, и Донтер получил в свою ладонь пять маленьких таблеток.

– Есть чем запить?

– Есть. Но только вино. Подойдет?

– Раз нет ничего другого… Но где вы его нашли?

– Как ни странно, но как раз этого добра хватает. Ведь люди лучшие запасы спиртных напитков хранили в самых надежных местах. Зато у меня теперь как у командира масса сложностей с этим. Бочек с вином находят больше, чем живых людей. Пришлось ввести сухой закон.

Опытный врач первым делом думал о практическом применении:

– Признаться, в госпитале, среди чрезмерного обилия раненых, даже не сообразил удивиться наличию спирта. Посчитал это само собой разумеющимся. Но на будущее советую собрать все запасы вина под строгую охрану. Именно из вина потом придется делать крепкий самогон для массы медицинских процедур и препаратов.

– Обязательно все поставим на учет, – пообещал Донтер. – Главное – избавиться от смертельной дубины в нашем тылу.

До императорского парка добрались сравнительно быстро. Проходу не помешали ни грабители, ни мародеры. Скорее всего, они и не рискнули напасть на такой мощный отряд, даже если заметили его. Так и остались сидеть в своих щелях.

Приблизившись непосредственно к замаскированному подземному ходу, капитан заставил своих воинов сделать несколько зигзагов, сбивая со следа назойливых наблюдателей, которые могли проявить повышенный интерес к такой ночной деятельности. Напоследок еще самый зоркий из лучников пару минут простоял в дыре, внимательно осматривая окрестности. Потом спустился вниз и задвинул за собой камень на прежнее место:

– Все тихо и без движения!

– Зажигай!

Вскоре несколько припасенных факелов осветили древние переходы катакомб, и весь отряд устремился вслед за Бензиком. Несмотря на принятые стимуляторы, старик такого темпа не выдержал и вскоре попросил об отдыхе. И тогда его играючи понесли между собой на связке из нескольких ремней два самых сильных воина. Кажется, такое положение вещей устраивало всех. Скорость передвижения значительно выросла, врач перестал уставать, а командир перестал понапрасну нервничать. Разве что изредка, в самых узких местах Бензику Яруги приходилось передвигаться на своих ногах.

Скорее всего, именно это сыграло семнадцати лазутчикам на руку. Потому что они успели пройти самые неудобные участки за короткий срок и, когда начали подниматься к озеру, могли позволить себе передвигаться с большей осторожностью. Длинные просторные анфилады залов и галерей позволяли издалека просматривать каждый участок пути на наличие постороннего освещения – и быстро преодолевать его до следующего поворота или перехода на другой уровень.

Именно так идущим впереди лучникам повезло первыми заметить отблески горящего пламени за дальним поворотом. В тот же момент все замерли на короткое время, пытаясь сориентироваться и правильно определить опасность. Оказалось, что кто-то движется отряду навстречу. Тут же раздались отрывистые шипящие команды Донтера, и воины, мгновенно затушив факелы, распределились по указанным позициям. Место для засады оказалось просто превосходным – со множеством боковых ниш и ответвлений, так что спрятаться было где. Сам капитан вместе с Бензиком отошел в тыл, заставил старика присесть за выступ и тоже погасил свой маленький факел. Затем на ощупь наложил тетиву на лук и приготовился к стрельбе. Теперь наличие засады мог выдать только запах дыма.

Вскоре из-за дальнего поворота показались и противники. Чувствовали они себя здесь словно в собственной спальне. Почти у каждого из двадцати жреческих воинов в руках был ярко горящий большой факел, да еще несколько – в спинном мешке. Вооружены они были по максимуму. На всех воинах были отменные рыцарские доспехи. Конечно, они явно разнились по стилю, расцветке и структуре, но уже само наличие таких средств персональной защиты вызывало удивление.

– Где они их только откопали? – с досадой ворчал Донтер себе под нос. – И куда собрались? Неужели тоже решили зайти нам в тыл?

Впереди вражеского отряда двигались два жреца в коричневых тогах. В руках у них были согнутые листы картона, к которым они внимательно присматривались и прямо на ходу вели обсуждение. Для лучшего чтения прямо у них над головами воины держали по факелу, ослепляя этим и самих себя, и жрецов. Вдобавок из-за такого обилия коптящих факелов они ни за что не смогли бы уловить запах других, недавно потушенных. Да и излишняя самоуверенность никогда никому пользы не приносила. Никто из доблестного «рыцарства» в боковые проходы даже не заглядывал.

И вот тогда Донтер начал стрелять из темноты галереи. Одновременно с первой вонзившейся в жреца стрелой раздался его громкий крик:

– Именем Творца!

Этот речевой сигнал он выбрал заранее для начала атаки. Ведь сражаться с фанатиками рассчитывали в самых сложных условиях, поэтому любой миг растерянности надо было использовать. В том числе и простой лозунг самих жрецов.

Это принесло результаты. Дезориентированные воины не сразу догадались отбросить факелы и схватиться за оружие. А в них уже летели залпы из стрел. Конечно, и луки, и сами стрелы за редким исключением оставляли желать лучшего, но даже небольшая рана, нанесенная издалека, давала при сближении огромное преимущество.

Естественно, догадайся противники сразу погасить свои коптящие факелы, как учил своих воинов Донтер на случай неожиданной засады, их было бы очень трудно разыскать и выковырять из боковых проходов. А так они в собственном освещении были как на ладони. Оба жреца и пятнадцать воинов или погибли сразу, или получили существенные ранения. С оставшейся пятеркой и с добиванием раненых справились без особого труда. А одного так и вовсе захватили почти невредимым.

Несколько разведчиков поспешили засесть впереди и в соседних галереях, а остальные воины стали собирать ценные в нынешних условиях стрелы и осматривать трофейное оружие. Если оное признавалось лучшим, чем собственное, тут же, на месте шло интенсивное перевооружение. В том числе использовалось снимаемое с трупов защитное рыцарское облачение.

Для врача нашлось совсем мало работы: среди лазутчиков оказалось всего двое легкораненых. И когда первая помощь им была оказана, они тоже поспешили как следует перевооружиться. Благо, выбор имелся.

Сам же командир отряда занялся допросом пленного. Причем сделал это так жестко, грубо и безжалостно, что находящегося неподалеку Бензика буквально выворачивало от сострадания к пытаемому человеку. От вмешательства его удержало только волевое усилие и напоминание самому себе о нехватке времени и чрезвычайной важности выполняемой миссии. Донтер просто засунул связанные ноги пленника в щель между камнями, уселся ему на грудь, коленями прижал руки к полу – и стал одной душить жреческого воина. Время от времени он разжимал слегка хватку и спокойным голосом задавал очередной вопрос. Если в первую минуту еще слышались какие-то возмущенные хрипы и мученические стоны, то уже на пятой минуте пленник шепотом и скороговоркой выдавал требуемую информацию. Да и то Донтер частенько перекрывал воину доступ воздуха в те моменты, когда задумывался над очередным вопросом. Напоследок капитан встал с конвульсивно дергающегося тела, дождался, пока тот стал дышать более или менее ровно, – и только тогда приказал двум подошедшим воинам:

– Свяжите его, будет жить с нами и помогать отстраивать Харди. Но если ты мне хоть в чем-то соврал, на обратном пути я с тобой поговорю иначе: переломаю руки и ноги и брошу здесь подыхать. Ты понял меня?

– Да…

– Хочешь что-то добавить?

– Нет. Я все рассказал…

– Заткните ему рот и положите вон там, в яме, чтобы он оттуда не выбрался. – Затем при свете факелов он с одобрением осмотрел свое воинство: – О! Да вы теперь любому мозги вправите. Карта осталась цела?

– Только немного кровью залита.

– Ничего существенного из их схемы не пострадало, – встрял в разговор Бензик. – Разведчикам я уже дорогу показал. Только бы нам до озера добраться, а там уж тропа нахоженная.

– Тогда оставайтесь со мной в тылу, – скомандовал Донтер врачу. – Остальные, вперед!

Когда все двинулись дальше, командир сказал старику:

– Будем надеяться, что плоты нам строить не придется. Пленный сообщил, что на этом берегу их и так достаточно.

– Это было бы просто чудесно, – обрадовался Бензик. – Такая экономия времени!

– Хм… Все равно никак не могу поверить, что переплывать какое-то там озеро нельзя, – продолжал сомневаться Донтер. – Ведь каких только морей и болот я ни видывал, но все преодолел.

– Зря не верите, но, как только представится возможность, я вам продемонстрирую губительные свойства этого озера и попутно дам подробные объяснения, почему эту воду можно безбоязненно пить.

– Договорились, док!

Отряд ушел далеко вперед, и только пара воинов, следуя отдельно, была своеобразным маяком для арьергарда. Так и добрались до озера, в полной тишине и спокойствии.

Уже на месте стали прикидывать, как провести переправу. На берегу чернело огромное пепелище, которое оставили после себя сожженные императорским отрядом лодки. Шесть дней назад именно здесь отступали вниз все те, кто прорвался через строй жрецов в самом храме и в подсобных помещениях. Тогда император Бутен приказал поджечь лодки, чтобы удержать погоню, и, судя по тому, что никто из жрецов тогда не пошел дальше, заслон сработал. А может, преследователи не рискнули броситься в воду и преодолевать подземное озеро вплавь, зная о верной гибели, которую несла в себе вода.

На этот раз жрецы со своими воинами приплыли на этот берег не на лодках, а на составных, высоко сидящих в воде плотах. Да так и оставили их на этом берегу, не обезопасив свой тыл.

Все семнадцать человек разместились на шести плотах вполне комфортно, но оставлять у себя в тылу лишние плавсредства не решились. А вдруг позади осталась парочка свободных исследователей? Капитан Донтер про свои тылы думал в первую очередь.

Выйдя на плотах из извивающегося рукава, держались левой стенки: так Бензик запомнил кратчайший маршрут. И когда вошли во второй извивающийся туннель, то погасили даже маленькие фитили и продвигались вперед на ощупь. Тихо, медленно, зато уверенно. Даже волну старались не поднимать, чтобы не выдать свое приближение оставленным на этом берегу дозорным. Те сидели чуть в глубине суши, но торчащий почти над самой водой факел прекрасно освещал их белеющие на темном фоне лица. На переднем плоту находились самые меткие лучники – и два залпа по четыре стрелы каждый не оставили дозорным никаких шансов на выживание.