Текст книги "Уникумы Вселенной–2"

– Действительно недалеко! Завтра же постараюсь туда наведаться и прихватить пару десятков саженцев тамошнего плодового дерева. Посажу на нескольких планетах. В том числе и на Земле, пусть разводят и торгуют ими себе на здоровье.

– Увы, должен вас огорчить: плиутская слива не приживается ни в одном из миров. Создавали самую идентичную атмосферу, звездные излучения и транспортировали саженцы с любым объемом тамошнего грунта. В лучшем случае деревья не погибали, но вот плодоносить переставали в первый же цикл.

– Ха! – легкомысленно отмахнулась Пеотия от такого утверждения. – Вам просто не вся Вселенная еще известна. Да и мне тоже. Но в одном из миров живут такие существа, что в почве любой планеты, а то и в простом горшочке, могут вырастить что угодно. Хоть… – Она обвела взглядом строгое убранство рубки и вновь вернулась к фигуре хозяина корабля: – Да хоть живого цорка!

– Э-э-э… – простонал Чинкис, представив себя растущим из напольной вазы. – Вы, наверное, шутите?

– Нисколько! Если вы сомневаетесь, то при условии нашего дальнейшего общения я могу вас туда вскоре доставить – и вы убедитесь в этом собственными глазами. Да что там «вскоре»! Если желаете, мы можем туда махнуть прямо сейчас.

– Нет! Ни в коем случае! – Чистильщик сам не ожидал от себя такого резкого ответа.

Гостья тоже удивилась:

– Разве вы не хотели бы прочувствовать прелесть телепортации?

– Да! Конечно! Хотел бы… но…

– Вас что-то пугает?

Пришлось рассказать о программе самоуничтожения корабля в случае непредвиденной смерти пилота, поясняя, что программа сработает также в случае неожиданного исчезновения единственного члена экипажа. Теперь удивилась Пеотия:

– Разве вы никогда не выходите наружу?

– Конечно, приходится это делать. Но вначале следует долгое время перенастраивать программу, вводить массу глупых и обременительных паролей. Иначе… Бум! И все. Вернуться будет просто некуда.

– Интересно вы живете, – пробормотала юная богиня, отпивая очередной глоток стоунхейджского джина и возвращая лицу сосредоточенное выражение. – Но, возвращаясь к вашей, так сказать, миссии… Как вы утверждаете, она теперь изменена вами лично и никак не согласована с другими коронованными императорами Аларастрасии. Будет ли это легитимно на все дальнейшие времена?

Теперь стало понятно, что гостья окончательно обдумала все данные и выработала для себя определенную линию поведения. Чистильщику оставалось только понять эту самую линию и по возможности подстроиться под нее. Он уже понял, что никакая ложь или дипломатические хитрости не пройдут. Следовало договариваться только в рамках реальности. Поэтому Чинкис старался отвечать быстро и особо не задумываясь о последствиях. Будь что будет, но лучше говорить только правду.

– Дело в том, дорогая Пеотия, что все остальные члены Высшего совета тоже прекрасно осведомлены о сути завещания великого Фетиуса. И тоже прекрасно понимают, что преобразования в нашей цивилизации необходимы давным-давно. Но вот взять на себя смелость первого шага и обнародовать суть самого завещания ни у кого до сих пор духа не хватило. Так получилось, что именно я, нисколько еще не представляя предстоящих невероятных трудностей, пообещал всем цоркам скорые коренные преобразования. При соответствующем антураже, рекламе и психологической обработке своих сограждан я достиг, можно сказать, высшей кульминации влияния на аларастрасийскую цивилизацию. Уже факт, что после моего возвращения из этого рейда от меня ждут тех самых основополагающих изменений во всей нашей жизни. Удар по психике будет просто невероятным, возможно, вспыхнет гражданская война, да и вообще все последствия трудно предвидеть. Но если мы общими усилиями продумаем наши последующие шаги, постараемся смоделировать ситуацию в будущем, то есть вполне приличные шансы на мирное решение всех стоящих перед Вселенной вопросов. А если вы, уважаемая Пеотия, со своими друзьями и коллегами поможете в моих начинаниях и лично покажетесь перед цоркской цивилизацией, то конечный положительный итог всех грядущих преобразований вполне может превысить желаемые пятьдесят процентов. Так что теперь вы мою позицию знаете. И – хочу просить об ответной любезности. Согласны ли вы мне помочь в историческом примирении цорков, приматов и всех остальных галактических цивилизаций?

Выговорившись, чистильщик резко выдохнул и решил в повисшей паузе немного смочить горло знаменитым джином. И только осушив почти весь внушительный бокал, вспомнил, что воздействие этого алкогольного напитка очень повышает либидо. И что его рекомендуется употреблять только перед сном, имея под боком приятного и надежного партнера по ночным игрищам.

«Ну я-то ладно, наглотаюсь успокоительного и завалюсь спать, – задумался цорк. – А вот что предпримет эта молоденькая богиня? Не иначе как помчится к своим умопомрачительным кавалерам!»

Пеотия между тем так и продолжала прикладываться к своему бокалу, не замечая некоторых странностей. Во-первых, ей стало жарко. Щеки словно разгорелись от внутреннего пламени. А потом и низ живота потянуло в давно забытом и задавленном желании. Ну а во-вторых, ей вдруг стало совершенно безразлично обсуждение только что поднятых вопросов. Словно и не она последний час со всем тщанием старалась проникнуться судьбами человечества. Причем сама она поняла прекрасно свое состояние и пришла к неутешительному выводу: воздержание длиной в шесть тысяч лет может негативно сказаться на характере любого человека. А если еще и припомнить, что она просто вынуждена была оставаться до самой императорской свадьбы девственницей, да так и утонуть никем ни разу не обласканной, то становилось вообще обидно за свою непроизвольную ущербность. Тотчас у нее в голове взыграли совсем не приличествующие данному месту и случаю мысли:

«Какая я глупая! Нет чтобы радоваться обретенному бессмертному телу, а я? Встреваю в какие-то дрязги и недостойные моей божественной сущности мелочи бытия. Да гори оно все ясным пламенем! Сейчас же объединяюсь с остальными своими «телами» и переношусь… Гм, а может, не стоит объединяться? Особенно вначале. Интересно только, что я буду в таком случае чувствовать? Ведь пища съедалась здесь, а сытость получилась везде. Кажется… Да, и сексуальное возбуждение передалось остальным телам. Значит, надо спешить! Вот только куда именно? Да куда угодно! В любое место, где есть нормальные симпатичные мужчины! А где они есть? Как это – где? Да на Земле их просто неисчислимое количество. Вот только кого из них выбрать? Я ведь никого не знаю… Или знаю? Ну, по крайней мере, видела и немного познакомилась. И они не питали ко мне злобы или ненависти. А значит, следует поспешить именно к ним. Заодно разузнаю, как там у них идут дела со спасением остальных…»

Пеотия совсем было настроилась телепортировать на Землю, прямо в катакомбы давным-давно разрушенного Харди, как вдруг столкнулась взглядом с напряженно застывшим цорком. Припомнила, подумала – и вздохнула с явным сожалением, решив потратить еще несколько минут своего неограниченного, но все равно драгоценного времени на завершение этой важной беседы. Правда, пришлось опять напрячься и мысленно разложить по полочкам те детали предварительного разговора, из которых молодой защитнице землян следовало сделать надлежащие выводы. Что она и сделала, машинально допивая уже третий бокал стоунхейджского джина. Возбуждение от этого только усиливалось, но завершающую речь удалось направить в нужное русло:

– Хорошо, мы вам поможем. По крайней мере, за себя лично я ручаться могу. Опять-таки и вы, Чинкис, должны постараться сделать для этой планеты как можно больше хорошего. Старое вспоминать в таких случаях не следует, но хочу вам напомнить о невероятном долге, накопившемся на вашем счету по отношению к Земле. Свои грехи следует искупить. Вы согласны?

Невероятно затянувшаяся перед этим пауза довела коронованного цорка чуть не до белого каления. В какой-то момент ему показалось, что богине на все плевать и она сейчас просто начнет уничтожение его могущественного корабля, а потом отправится по более насущным делам. Поэтому когда Пеотия дала согласие на помощь и начала требовать отдачи накопившихся долгов, Чинкис уже был готов на что угодно. Что и подтвердил коротким деловым вопросом:

– Что мне надо сделать?

– Самое главное: постарайтесь не допустить на планете войны на взаимное уничтожение. Родная Земля мне очень дорога, не хотелось бы ее терять из-за глупости и несусветных амбиций некоторых нечистоплотных выскочек, прорвавшихся в лидеры.

– Займусь этим немедленно!

– Ну и второе: постарайтесь все-таки помочь всеобщему объединению землян. То, что тут творится, ни в одни ворота не лезет. Я бы еще могла понять первобытно-общинный, в крайнем случае, рабовладельческий строй, но при таком техническом совершенстве и развитии научной мысли это их несуразное топтание на неисчислимых границах и абсурдное разбазаривание экономического и человеческого потенциала просто вводит в ступор. Конечно, я постараюсь вам помочь и вернусь, как только… – Пеотия запнулась, подбирая на ходу важное оправдание или отговорку, но не нашла ничего лучшего, чем с величием закончить: – Как только завершу все свои неотложные дела. Надеюсь, ваше вмешательство даст должные результаты, а наше дальнейшее сотрудничество и взаимопомощь перерастут в стойкие, дружеские отношения.

Понимая, что разговор заканчивается и гостья собирается покинуть корабль, Чинкис встал во весь рост и вежливо кивнул головой:

– Тоже на это надеюсь!

– До свидания!

– Безмерно рад был познакомиться, мадемуазель Пеотия. Желаю вам всего наилучшего!

Девушка тоже встала, слегка наклонилась в прощальном поклоне – и моментально исчезла. Разве что послышался короткий равномерный гул. Старавшийся даже не моргнуть чистильщик долго пялился в пустующее пространство, а потом перевел взгляд на плетеное кресло. Предмет садовой мебели и не думал исчезать. Тогда цорк к нему осторожно приблизился и взял в руки. Долго крутил, гнул, пробовал на прочность и изгиб, но только все больше и больше убеждался, что перед ним никакая не галлюцинация, а самый настоящий, существующий в реальности предмет. Он аккуратно поставил изделие из плетеной ивы на прежнее место, вернулся в собственное кресло, немного отъехал на нем в сторону и скомандовал бортовому компьютеру:

– Дай-ка мне двухчасовую запись последних событий в рубке. Самую лучшую, объемную, – затем тяжело вздохнул и пробормотал: – Следует еще раз все тщательно просмотреть и прослушать. Как бы я чего важного из ее указаний не пропустил…

Не мешало лишний раз удостовериться и в том, что вся беседа происходила в действительности.

С первых же кадров бесстрастная техника подтвердила присутствие незваной, но вполне вписывающейся в концепцию мирового устройства Вселенной гостьи. Несколько раз коронованный член Высшего совета Аларастрасии присмотрелся к самому моменту появления Пеотии в его рубке, но так ничего и не понял. Вот ничего в том месте нет, а уже в следующем кадре молодая самка приматов непринужденно восседает в легком кресле и беззастенчиво рассматривает повернувшегося к ней спиной Чинкиса. Пустив всю запись в нормальной скорости, цорк постарался не забыть о мелькнувшей у него в голове идее: «Сразу после просмотра аннулирую программу самоуничтожения и в следующий визит Пеотии без раздумий соглашаюсь на телепортацию в какое угодно место Вселенной!»

Глава 10
НАШЕ ВРЕМЯ, БРОДИ

Из коридора, выходящего непосредственно в древний храм, доносились звуки жаркого спора, почти скандала. Археологи по команде своего шефа сбросили с себя всю ношу под стенку коридора и только тогда приблизились к тому месту, откуда можно было выглянуть в зал. Почти сразу Броди выхватил свой пистолет и снял с предохранителя, коротким кивком призвав Пузина сделать то же самое. Затем жестко приказал:

– Женщины и наши гости остаются здесь и ни в коем случае не высовываются! Мужчинам держаться за нашими с Карлом спинами. А еще лучше – постарайтесь переместиться за ограждение вокруг пантеона.

После чего размашистым деловым шагом вошел в храм. Да вдобавок крикнул по-английски самым строгим голосом:

– Что здесь происходит?!

Спор на грани жесткой ругани сразу стих, и все находящиеся в громадной древней пещере перевели взгляд на Александра Константиновича и его группу. Вся левая часть храма вместе с тремя палатками пустовала, если не считать одинокой фигуры восседающего на самой верхней ступени проводника Бегима. В дальнем правом углу жались к кухонному оборудованию шесть женщин из кочевого племени кай-иси. Своими телами их прикрывали сам шейх Аль-Ги-манди и его старший сын. По всей правой стороне на ступеньках сидели около тридцати рабочих – и поднявшиеся из катакомб совсем недавно, и пребывавшие здесь ранее. Некоторые из них, не скрывая страха, пустились на нижний уровень и старались спрятаться за самой большой штабной палаткой. В центре храма стояли двумя рядами столы с лавками, и именно там располагались все остальные члены экспедиции во главе с Оливером. Похоже, что на этом месте их и застали неожиданные гости, и положение хозяев было самым невыгодным в тактическом плане. Потому что три вооруженных охранника находились за высоким бруствером из мешков с песком, который окружал сам жреческий пантеон. И вздумай они применить табельное оружие, то могли задеть своих. А применить его эти присланные недавно бойцы из частного охранного ведомства собирались в любую минуту.

Ибо нежданные и, скорее всего, самочинно вторгшиеся на чужую территорию гости не просто вели себя по-хамски, но вдобавок открыто угрожали оружием. Четверо незнакомцев стояли недалеко от наружного выхода, и самый крупный из них, с огромными черными усами на пол-лица, интенсивно ругался с заместителем Пузина. На боку у незнакомца висела кобура с оружием, а в руках он держал совершенно нелепую для данного места бейсбольную биту. Два его подельника держали пистолеты большого калибра в руках, а третий с невозмутимым видом направлял на археологов автомат «узи». Все четверо были облачены в полевую одежду геологов. Даже некоторые инструменты, вроде геологического молотка, у них присутствовали. Но вот их лица, исполосованные, словно по заказу, шрамами, без всякого сомнения были бандитскими.

Скорее всего, гости не осмелились бы при таком скоплении народа применить оружие, да и три пистолета сидящих в защищенном месте охранников их останавливали. А с прибытием новой группы археологов с оружием их преимущество в стволах вообще исчезло. Обрадованный вмешательством Оливер вытер пот со лба и прерывающимся от возмущения голосом стал рассказывать:

– Александр Константинович! Вы представляете, эти люди нагло ввалились сюда, заявили, что они наши соседи-геологи, и потребовали ни много ни мало, как встречи с теми ворами, которые побывали у них в лагере ранним утром.

– Ага! Значит, так? – Броди прошел вперед и остановился между штабной палаткой и незнакомцами. – Прежде чем продолжить разговор, я требую немедленно убрать оружие. Здесь люди, здесь не стрельбище, и не дело таким образом вести любые разговоры.

И сам первый стал убирать свой пистолет. Усач недовольно пошевелил своими усищами, но все-таки хмыкнул и демонстративно заложил свою биту за пояс. Его подельники последовали примеру и спрятали свои пистолеты в кобуры. Последний небрежно перекинул автомат за спину. Пузин тем временем сместился на левый фланг обороны, а Мануэль и Николай замерли рядом с охранниками. Только Кормилец вразвалочку прошел в центр храма и уселся на лавку лицом к выходу. Судя по его рукам, опущенным на колени, он собирался по первой же команде швырнуть в преступников тяжелый стол. А в том, что перед ними преступники, никто уже не сомневался. Хотя Броди мечтал не довести дело до явного вооруженного конфликта:

– Значит, вы хотите заявить о краже? Но с чего вы взяли, что найдете воров именно здесь?

Предводитель нежданных гостей презрительно встопорщил свои усы:

– А как же иначе? Пока мы спали после злой бури, вы этим и воспользовались. Потому что все следы ведут только в вашу сторону. Мы это специально проверили. Да и ваши боевики потом повторно наведались. Видно, не терпелось сделать второй рейд.

Говорил он по-английски превосходно, но с хорошо слышимым итальянским акцентом. А глазки так и бегали по всему храму цепким взглядом. Причем чаще всего останавливались на темнеющих проходах во внутренние помещения. Кажется, он догадался, что люди там остались и могут вполне оказаться вооруженными не хуже присутствующих.

– И что же именно у вас украли? – продолжал интересоваться Броди самым светским, ни к чему не обязывающим тоном.

– Две видеокамеры, несколько фотоаппаратов и наш рабочий компьютер со всеми техническими данными наших исследований.

От такой наглой лжи Карл Пузин на другом фланге обороны не выдержал и с сарказмом запричитал на беглом итальянском:

– О мадре миа! Какой ужас! Столько бесценной оргтехники! А больше у вас ничего не украли? Например, большой котел с макаронами?

Один из гостей медленно потянулся за пистолетом, но усач только коротко отрицательно крякнул и вновь повернулся к руководителю археологической экспедиции:

– Ваш коллега изволит шутить, а у нас действительно большие неприятности.

«Ну еще бы! – мысленно воскликнул Броди. – Особенно если у вас из-под носа еще и трупы кто-то спер! Но скорее всего, именно вы их где-то и припрятали. Вот только зачем к нам решили наведаться?» А вслух спросил:

– А если у нас вашего имущества нет?

– Тогда у нас к вам не возникает больше никаких претензий. Мы сразу великодушно извиняемся и уходим.

– Как видите, – Александр Константинович пожал плечами и с некоторой издевкой обвел руками все огромное помещение, – здесь ничего вашего нет.

– Здесь – да, – согласился усач. И указал на штабную палатку: – А вот там – не уверен.

– Что вы этим хотите сказать?

– Наверняка наши пропавшие предметы находятся именно там.

– С чего бы это такая уверенность? – Броди никак не мог понять, о чем идет речь и на что преступники надеются. Но решение пришло сразу же: – Какой модели был ваш компьютер?

Когда прозвучал ответ, он отрицательно мотнул головой:

– Нет, наш ноутбук совершенно другой марки.

– И все-таки, – не унимался главарь вооруженной группы, – вы разрешите на него взглянуть? Хотя бы внешне? Если это не наш, мы сразу уходим.

– Странные у вас требования… Ну да ладно, смотрите. Только входите один.

Броди приподнял полог входа в палатку, а усач подошел ближе и показательно засунул свои руки в карманы брюк. Мол, я и трогать-то ничего не собираюсь. Закралось подозрение, что он хочет просто тщательно высмотреть обстановку в самом сокровенном месте экспедиции и что-то вынюхать. Но спорить не хотелось, да и на виду ничего там важного не было.

Вдвоем они зашли внутрь, и Александр Константинович указал на стол:

– Вот, это наш.

Словно припоминая и сомневаясь, усач открыл ноутбук самой лучшей и последней модели. Лариса не поскупилась, приобрела его еще в Испании. Таким приобретением госпожа генеральный спонсор по праву гордилась и радовалась ему как ребенок.

Гость рассмотрел внутреннюю панель, разочарованно замычал, а потом аккуратно прикрыл экраном. При этом он быстро и деловито обшаривал взглядом все остальные углы палатки.

– Увы! Действительно не наш. Поэтому сразу приношу самые искренние извинения и сожалею по поводу моей чрезмерной подозрительности. Прошу еще раз прощения. И разрешите откланяться.

Все так же цепко рассматривая все детали внутреннего интерьера, он вышел в зал, прошел мимо своих подельников, увлекая их жестом за собой, да так и покинул храм, не добавив ни слова.

– В джипе у них еще двое, – добавил в наступившей тишине Оливер. – Почему-то не сомневаюсь, что и они с оружием.

А Карл Пузин уже выглядывал в ночную темень, вслед за ушедшими, откуда доносился звук мотора. Затем повернулся к товарищам:

– Уехали! Этот макаронник хоть извинился?

– Как ни странно, да. Мне кажется, он просто хотел высмотреть внутренности палатки. Вот только не могу понять, зачем ему это.

Во время последних высказываний из прохода появились и все остальные. А идущая впереди всех Лариса на последние слова супруга добавила с явной озабоченностью:

– Как эти чудища осмелились угрожать тебе оружием? Надо немедленно связаться с большой землей и срочно затребовать подкрепления полиции.

Вполне естественно, что в это время все, кто был в курсе, думали о несметных запасах серебряных слитков, которые находились в хранилище древнего храма. В данный момент этот найденный накануне металл не радовал, а только мог притянуть еще большие проблемы. В следующий момент заговорили, заспорили и стали обмениваться мнениями почти все одновременно. Только недавние утопленники скромно присели на ступеньку возле пантеона и бесстрастно наблюдали за происходящим. В поднявшемся, как на базаре, гомоне и шуме они, скорее всего, продолжали общаться между собой без всяких помех, мысленно. Но ничего из происходящего в их поле зрения тоже не пропускали.

Тогда как на Александра Константиновича и его первого, но самого многоопытного помощника Карла Пузина свалился целых ворох безотлагательных дел. Первоначально попробовали решить возникшие проблемы со связью. Следовало не только отправить в большой мир последние сенсационные сообщения, фотографии и материалы о работе экспедиции, но и попросту узнать, что творится в большом мире и почему до сих пор не прибыли обещанные подразделения полиции из Триполи.

Этим со всей присущей ему активностью занялся знаменитый испанский археолог. Тем более, что в системах связи он разбирался лучше остальных. Для начала Карл убежал проверять состояние наружной антенны.

Затем надлежало проверить размещение прибывших с караваном людей и расположение доставленной техники. В этом деле проводник Бегим, которого никто в обиходном обращении и не пытался называть его длиннющим именем Белай Гимус Аль-Мазраи, потребовал от руководства немедленного и самого деятельного участия. Потому что прибывшие завалились спать в бесцельном ожидании, и теперь следовало приводить в движение весь огромный лагерь. Пока он тянул за собой руководителя экспедиции, почти все рабочие из кочевого племени во главе со своим шейхом и гомонящими от возбуждения женщинами шумной вереницей покинули храм. Скорее всего, размахивание оружием им очень не понравилось. У археологов были сомнения, что рабочие покажутся здесь на завтрашних работах. С ними даже переговорить никто как следует не успел. Хотя в свете самых последних событий во всем мире и возле затопленных глубоко внизу галерей от помощи кочевого племени можно было и отказаться. У Броди, конечно, мелькнула мысль поинтересоваться у рабочих, какое впечатление на них произвело и само появление посторонней девушки из затопленных галерей, и некоторые ее умения явно божественного свойства. Наверняка шейху сразу доложили про все это. Да только другие неотложные дела помешали переброситься с бедуинами хоть несколькими словами.

Особое задание досталось водителю «КамАЗа» и одному из практикантов, который имел допуск к обслуживанию сложных агрегатов. Они собрали все разряженные акваланги и поспешили к компрессору высокого давления. В общем, им предстояло «набивать» воздухом так необходимые для погружения баллоны. Этим двоим даже «разрешили» ради такого дела не спать и не есть до завершения работы.

Но только Броди уже собрался следовать за топчущимся от нетерпения проводником, как со стороны штабной палатки послышались истерические женские крики, переходящие в возмущенные вопли. Причем в этих воплях отчасти присутствовала и ненормативная лексика. Не стоило и рассказывать, с каким переполохом на женский крик бросилась вся мужская часть отряда, которая в тот момент еще оставалась в храме. Как только Александр Константинович ввалился в палатку, он отчетливо почувствовал едкий запах не то плавящейся, не то горящей пластмассы. Сами женщины стояли вроде в полном окаменении, а госпожа генеральный спонсор от криков успела перейти на горькие слезы. Люсия держалась двумя ладошками за щеки, и только Ирена оглянулась на ввалившихся внутрь мужчин. Именно к ней и обратились с первым вопросом:

– Что здесь случилось?

– Да вот, кто-то ваш ноутбук паяльной лампой оплавил. Или чем-то похожим…

Действительно, компьютер, гордость Ларисы, выглядел так, словно его подержали над открытым пламенем. Да и до сих пор из его покореженных жаром внутренностей продолжал подниматься противный смолянистый дымок, несмотря на огромную лужу, которая образовалась, видимо, при тушении пожара от вылитой из ведра воды.

– Но ведь сюда никто не входил! – воскликнул Оливер, поворачиваясь к шефу. – Кроме вас и этого макаронника!

– Да, и в тот момент компьютер был в идеальном состоянии. – Броди в недоумении мотал головой. – Ничего не понимаю! Может, кто-то пробрался под пологом?

Но все наложенные на внутренние части палатки камни выглядели нерушимыми.

– Да и кто бы успел сюда заскочить? – задал вполне резонный вопрос Мануэль.

На что Пако ему возразил:

– Не скажи, мы минут десять базар устраивали. Если не больше…

– И на палатку совсем внимания не обращали, – напомнил Николай, поворачиваясь к Ирене. – А из вас кто-нибудь смотрел?

– Кажется, нет. Мы тоже со всеми спорили и перекрикивали…

Броди шагнул ближе к столу и осторожно обнял свою жену за плечи:

– Немного странно, но, с другой стороны, ничего страшного, виновника отыщем обязательно. Да и смысла в такой пакости пока никакого не вижу. Ну-ка напомни, что у нас там было такого важного, без чего мы не сможем обойтись и что не подлежит восстановлению?

Последний раз всхлипнувшая Лариса моментально сосредоточилась и стала перечислять пропавшие файлы. Тем временем над злосчастной оргтехникой деловито наклонился Пако вместе с Мануэлем и оба стали ножами выламывать обугленные кусочки. Под аккомпанемент этого хруста и скрежета Броди внимательно выслушал монолог своей супруги и переспросил:

– И это все?

– Кажется, все.

Но угрюмо хмурящаяся Люсия добавила:

– Ну и еще не забудьте обо всех моих подготовленных статьях и массе фотографий. К счастью, я всегда делаю копии и храню их в другом месте.

– Ну вот и отлично. Значит, ничего страшного, все, что надо, восстановим, ведь у нас есть еще два ноутбука, попроще. Воспользуемся ими. А более навороченный ноутбук купим новый, лучше прежнего! – попытался улыбнуться Александр Константинович, но в следующий момент что-то вспомнил и тоже нахмурился: – Кстати о фотографиях… Особенно о тех, с трупами. Они ведь тоже здесь были?

– Ну да, я упоминала. А что? Ты ведь был с этим типом здесь вместе.

– Да в том-то и дело, что я был уверен: ничего предосудительного этот итальянец не совершал.

До этого что-то бурчащие себе под нос Мануэль и Пако подняли свои лица и одновременно выдали:

– Он! Больше некому.

– Что – «он»? – строго спросила Лариса.

– Да тот самый главарь с битой, – стал пояснять Мануэль. – Именно он подсыпал на панель клавиатуры один из самых опасных порошков из последних военных химических разработок.

А его друг Пако продолжил:

– Порошок безвредный. Но вот при попадании на пластмассу реагирует самым дурным способом. Вступает в сложную реакцию, при которой выделяется масса тепла. Не плесни женщины воду, мог и стол прогореть, и палатка вспыхнуть. Очень удобно для диверсионных работ. Но и дорог он необычайно. До сих пор нам об этом порошке только слышать доводилось да одну статейку прочитать.

– Так что же это получается, – стала вслух рассуждать Люсия. – Этот макаронник таким способом хотел уничтожить улики – кадры с трупами в их лагере?

– А если к этому добавить, что у нас целый день нет связи… – напомнил Оливер.

– М-да. – Броди поправил на ремне кобуру с пистолетом. – Не нравятся мне такие «непонятки». Пойду гляну, что там в лагере и как там Карл справляется. Оливер, что у нас с ужином?

– Готов. Накрывать стол?

– Обязательно. И вторым делом подыщи нашим гостям приличную одежду из стратегических и личных запасов.

– А кто они такие, откуда взялись? Все никак не спрошу…

– По ходу дела узнаешь. Но предупреди всех, пусть относятся к ним минимум как к президентам.

– Понял.

Александр Константинович выскочил в зал, прихватил Николая и Кормильца и вместе с Бегимом устремился наружу. Вскоре весь лагерь пришел в движение, заработал самый большой генератор, зафыркали дымком двигатели передвигаемой техники. В самом храме Оливер организовывал поздний ужин, а женщины принялись подбирать одежды для пришельцев из древней цивилизации.

Проще всех оказалось одеть Юниуса. Гораздо больше времени потратили на Абелию. Ведь такой высокой женщины среди членов экспедиции не было. Но сложнее всего пришлось с мощным Алессаном. Что ему ни предлагали, все оказалось мало. А личные вещи Кормильца оставались до сих пор в одной из наружных палаток, да и без самого хозяина никто не осмелился заимствовать у него одежду. Тогда бывший императорский телохранитель решил остаться в тех самых лоскутах цветной материи, что ему предложили вначале. Общими усилиями на его теле появилась яркая многоцветная тога, а на ногах некое подобие сандалий. При этом и вид получился довольно импозантный, словно у древнегреческого спортсмена-философа. Глядя на него, Абелия не удержалась от похвалы:

– Импозантно смотришься! Для полного комплекта только лаврового венка не хватает.

– Думаешь? – хитро улыбнулся Алессан. – А ведь мне нечто в таком роде должно быть подвластно. По крайней мере, венок создать попробую.

– Неужели ты можешь создавать материальные вещи? – удивился Юниус. – Или ты их выдергиваешь из других миров?

– Да нет, выдергивать сложнее, – возразила Абелия, глядя, как их коллега возложил ладони себе на голову и пытается сосредоточиться. – Ты ведь помнишь, что писали на эту тему йеуранги.

Находящиеся возле троицы богов женщины восторженно переглянулись, и Лариса не удержалась от вопроса:

– А кто такие… йеуранги?

Юниус с сомнением переглянулся со своей супругой и сразу дал пояснения:

– Дело в том, что за шесть тысяч лет мы столько всего насмотрелись и выучили, что и всех ваших жизней не хватит, чтобы просто сидеть и задавать нам вопросы. И вы все равно ничего не поймете и не усвоите. Так что давайте условимся: мы сами будем решать, что и в какой последовательности вам рассказывать. – Но, заметив, с какой мольбой на него уставились три пары женских глаз, снисходительно улыбнулся: – Ладно, раз уж зашел об этом разговор… Упомянутые разумные внешне похожи на здешних шакалов. Или гиен. Только прямоходящих, на задних лапах. Вместо когтей у них по три пальца на руках и тонкая, очень гибкая шея. На своей планете и близлежащих лунах они построили мощную, достаточно защищенную цивилизацию, главная суть и сила которой заключается в умении передвигаться в силовых потоках гравитации. Это не телепортация в чистом виде, но некоторые общие свойства имеются. Мы выучили их язык и частенько прослушивали лекции для подрастающего поколения об умении пользоваться гравитацией.