Текст книги "Возвращение"

– Неужели там иная каверна? – вслух высказывал предположения, двигаясь неспешно и с трудом отводя взгляд от редких статуй, стоящих на низких подставках вдоль стен. – И тоже засажена жёлтой травкой?..

Ошарашенный красотами и поглощённый размышлениями, я не обратил внимания на факт закрытия входной двери. Ну, закрылась, ну, щёлкнули замки… какая разница?.. И на странное шуршание у себя за спиной внимания не обратил, как и на стук роняемых предметов…

Только когда меня требовательно остановили метрах в шести от окна, потянув куртку у меня с плеч, оглянулся и замер. Зоряна стояла уже совершенно нагая и тянулась ко мне с объятиями. А у неё за спиной по полу валялись раскиданные детали её одежды.

– У нас мало времени! – предупредила она с многообещающей улыбкой. – Но тебе для выполнения данного обещания – вполне хватит!

Наверное, всё-таки местный климат слишком повышает, активизирует либидо. Потому что вопящую совесть, пытающуюся меня остановить от непоправимого поступка, так никто из остальных моих добродетелей и не услышал. Зато голос оголтелого и развратного бабника звучал отчётливо и ясно:

«Сколько той жизни на нашем веку?! Гуляй, пока молодой!»

Глава 11
Рай местного масштаба

Секс с Зоряной произошёл совсем не такой, на какой рассчитывалось изначально. Вроде бы и всё нормально, можно сказать – прекрасно, женщина старалась изо всех сил. Да и как мужчина я своё получил в течение получаса в полном комплекте. А вот в финале ощутил некое опустошение и моральное неудовлетворение.

И почему так? Может, не заметил со стороны партнёрши откровенной страсти и не услышал от неё криков, к которым привык в последние соития со своими жёнами? Так порой звуковые эффекты и не важны, если разбираться. Не ощутил именно любовного порыва со стороны красавицы? Так вроде и не рассчитывал на подобное. Она и не заявляла, что отдаётся мне по любви, скорей – вытребовала близость только ради увеличения собственной семьи. Потому что как бы её жизнь ни сложилась в дальнейшем и с кем бы ни свела судьба, свой ребёнок для неё станет в любых иных семейных отношениях самым дорогим и наиболее близким на свете существом. Да и для любого человека подобное отношение – краеугольное в существовании разумной цивилизации. Те, кто забывают о своих детях или отказываются от них, заведомо это ущербные, несчастные люди. Они обречены на вымирание.

Наверное, именно подобные размышления меня и расстроили, не дали насладиться прекрасным телом Зоряны в полной мере. Ибо после бурного финала в голову ринулись сомнения, начавшие меня одолевать вместе с разбушевавшейся совестью:

«А как ты в будущем сможешь помогать ребёнку? Как сможешь ему проявить отцовскую заботу, если женщина исчезнет навсегда с горизонта твоего бытия?»

Сложнейший вопрос! Но я был подспудно рад, что его решение приходится откладывать на потом. Возлежать на узком, неудобном диване, скорей даже кушетке, предназначенной только для сидения, было неудобно. Да и самое главное – некогда. Даже комиссару не хотелось нарываться на неприятности с моими жёнами, если те каким-то образом нас здесь застукают, а мне – тем более!

Поэтому мы довольно быстро оделись, и я обеспокоился созданием хотя бы простейшего алиби. Постояв у двери и не услышав снаружи никаких посторонних голосов, я зашептал замершей возле меня любовнице:

– Вроде никого! Я выхожу первым и осматриваюсь. Если кого замечу, закрываю дверь наглухо и запрещаю сюда входить кому бы то ни было. Тогда тебе придётся переждать…

– Хорошо…

– Если же коридор пуст, отправляешься к Лузге и постарайся всё время оставаться возле него. Скажешь, что мы пошли осматривать разные коридоры, а потом я куда-то затерялся…

Она в знак согласия подставила губки для поцелуя, и я чмокнул их с внутренним вздохом. После чего поспешил выйти из помещения. Нам повезло: на данный этаж исследовательские группы ещё не добрались. Метнувшись к лестнице, глянул на нижний пролёт, никого! И призывно махнул рукой любовнице, следящей за мной через приоткрытую дверь. Она тотчас вышла, проскользнула на лестницу и отправилась на третий этаж, к несущему там дозор парню. Я же, расслабленно вздохнув, помотал головой, словно осуждая сам себя за излишества, да и подался обратно в кабинет. До стенки-то прозрачной я так и не успел добраться! Поэтому опять разгорающееся желание это сделать заставляло не стоять на месте, а двигаться с большей интенсивностью. Но, открывая двери, замер на месте: в конце коридора, куда выходили все двери данного крыла, послышался шум, голоса, затем показалась Снажа, а за ней и вся её компания сопровождающих.

Меня средняя супруга увидела сразу и помчалась в мою сторону, начав восторгаться издалека. Эмоции от увиденного её переполняли настолько, что рассказ о красотах и чудесах получался сумбурным, скомканным и трудно усвояемым. Но я смотрел на неё и слушал со счастливой улыбкой по той простой причине, что «…Зоряне удалось выскользнуть отсюда всего минутой раньше!» Удачно у нас получилось: «И волки сыты, и… хм, вторая волчица – тоже удовлетворена…»

Наконец Снажа выговорилась, перевела дух и заглянула в приоткрытую дверь:

– А здесь что? И почему ты один?

– Ну, мне не опасно и одному здесь передвигаться. А здесь… вот сам только что открыл. Вроде как на кабинет владельца похоже… До того с наружной дверью возился, для дежурного новое место отыскал… Теперь он на третьем этаже большого зала стоит…

– Мм? А мы и не видели…

– Хотите, спускайтесь по парадной лестнице, и его увидите.

Никто не хотел. Народ желал продолжать исследования, а я уже догадался, что никакой опасности для людей в замке нет, поэтому группы могут разбиться, а одиночки вести исследования самостоятельно. Вот и заявил об этом, порекомендовав передать разрешение всем иным встреченным группам. После чего и направление указал:

– Поднимайтесь этажом выше и там всё осмотрите, коль ещё этажи имеются – и по ним пробегите. Но примерно через час все собираемся на третьем этаже, в зале возле дежурного наблюдателя.

– А спальни где нам для себя выбирать? – поинтересовалась одна из женщин.

Как я понял, на втором этаже из жилых комнат тоже подобного добра имелось о-го-го сколько, и там закрытых наглухо дверей было всего лишь процентов двадцать пять. Удобных спален, которые по сравнению с Пирамидкой казались целыми апартаментами, тоже хватало для пары сотен человек, поэтому, дабы личный состав находился как можно ближе к выходу да в одном месте, я распорядился селиться на втором этаже.

Дважды повторять разрешения не пришлось, пять секунд, и возле меня остались Снажа да поднявшийся снизу по лестнице Хруст Багнеяр. За ним следом по ступеням семенил своими толстыми лапами Чамби. Я взглянул вопросительно на супругу, и она тут же отчиталась о своих дальнейших намерениях:

– Я с тобой! Мне так будет интереснее… Вон, ты сразу наткнулся на кабинет, здесь самое ценное, наверное…

– Сейчас посмотрим… – широко открыв дверь, я вошёл первым. – Интересно! И шикарно всё смотрится! – но долго не разглядывал, а так и двинулся прямиком к дальней стене.

Оглянулся на женщину – та продолжала крутить головой по сторонам. Тогда как Хруст двигался за мной следом. Проходя мимо кушетки, он резко вильнул, обходя её по дуге, а потом ещё и с недоумением на меня глянул.

Ну да! Мне самому показалось, что там пахнет… мм, как бы это точней выразиться? Сексом, что ли?.. И это у меня на обонянии и слухе толстенные фильтры стояли, низводя меня до уровня обычного человека! А что говорить о разумном звере, у которого тот же нюх развит для охоты и поиска любого противника или любой убегающей пищи? Вот мой друг сразу всё и понял. Наверное…

Ну а потом я шагнул ближе к стене, и её конструктивные особенности раскрыли во всей красоте раскинувшийся с той стороны пейзаж. Увидеть подобное я никак не ожидал.

Во-первых, сама пещера была настолько гигантской, что нереальность подобного пространства в толщах недр попросту не укладывалась в сознании. Точка обзора находилась на уровне двенадцатого этажа, не меньше, а до свода оставалось ещё раза в три больше. Вытянутое вдаль эллипсом пространство простиралось километра на два с половиной. В самом узком своём месте пещера раскинулась километра на полтора.

Во-вторых, по центру пещеры, занимая более трети территории, возвышался город из башен и диковинных замков, настолько различных и витиеватых конфигураций, что, только рассматривая их вот так, издалека, можно было потратить сутки, и подобное времяпрепровождение не приелось бы. Некоторые, особо высокие строения достигали свода, часть имела между собой связующие переходы и акведуки на разной высоте, и даже имелось некое различие по цветовым гаммам, тяготея всё-таки к спокойным тонам, если не сказать, что тусклым. Видимо, за последние века экстерьер ни разу не ремонтировался и не подкрашивался.

Поражали и толстенные корни-деревья, которые доставали до самого свода, но делились на прямые, слегка перекрученные и извивающиеся серпантином. Таких массивных и высоких растений до сих пор на Дне видеть не приводилось.

Ну и в-третьих: город был обитаем. В нём, буквально совсем рядом со стеной, находились представители того самого разумного вида, один из которых сидел сейчас рядом со мной и тоже с восторгом рассматривал открывшуюся перед нами панораму.

Глянув мельком на Хруста, я не удержался от вопроса:

– Узнаёшь родные места?

– Да, – согласился тот. – Это мой город.

– Но ты утверждал, что ещё надо хорошо питаться, чтобы догнать своих земляков в росте. А вы почти одинаковы. Или мне кажется?

– Я не говорил… Скорей всего, у меня будет больший рост благодаря наследственности.

– Но в любом случае, они тебя примут обратно в своё общество?

– Скорей всего… – усиленно размышлял мой друг. – Ведь болезнь побеждена, я стал расти… Проклятие кардинала – тоже уже недействительно… Разве что они сильно удивятся, что я вновь начал разговаривать… Если узнают меня вообще…

Причём в каждом его слове звучало столько сомнений, что и я потерял твёрдость в своих суждениях. Сейчас я колебался в том, желает ли Багнеяр вернуться к своим соплеменникам. О чем и спросил:

– А ты желаешь вернуться в свой дом?

Ну вот, даже ответил не сразу:

– Не знаю… Друзья вроде должны меня помнить и относились ко мне хорошо… А вот шаманы с кардиналами – редкостные ублюдки… Скорей всего, именно с ними у меня будут проблемы. Вольнодумство моих родителей они никогда не забудут и не простят…

Разговор наш вёлся независимо от наблюдений. Тем более что как раз под нашими «окнами» проходила дорога, уводящая влево и там метров через сто ныряющая в некое узкое ущелье. Именно туда и оттуда довольно шустро и часто проезжали наездники на серпансах. В большинстве – одиночки, реже – парами или тройками. Приветствовали ездоки друг друга весьма своеобычно: левой рукой словно резко гладили себя по затылку, а потом протягивали её, скорей кидая, словно при ударе вперёд, вытягивая при этом немалые когти на всю их длину.

Настораживало отличное вооружение всадников. В багаже торчали копья, дротики, виднелись большущие мечи, щит. Хотя на самих когуярах одежды или доспехов никаких не было. Потому что ремни и некие набедренные повязки, прикрывающие чресла, одеждой считать нельзя. Скорей они относились к боевой амуниции и приспособлениям для ношения чего-то. Но в любом случае становилось понятно: обитатели огромного мегаполиса (по масштабам Дна) ведут некие боевые действия с неизвестным противником. А то и находятся в состоянии тотальной войны с кем-то. Врага определить тоже труда не составило: с кем ещё воевать сумрачные тигры могут, как не с людьми? Точнее, с каторжанами Дна, которые по каким-то причинам отправились в Иярту с этой стороны.

Эти мои предварительные выводы подтвердил и Хруст:

– Странное движение, слишком интенсивное… Если воины уходят в дальний рейд, то возвращаются только с победой, уничтожив врага до последнего, и только всем отрядом. Неужели кто-то добрался к Иярте настолько близко?..

– Ха, меня спрашиваешь? – хмыкнул я. – Нашёл местного… А сам-то ты после изгнания в какую сторону ушёл?

– Вон туда! – он уверенно ткнул в противоположный край пещеры, но несколько правей. – По Второму ущелью. Хотя, если говорить точнее, там не ущелье, а широченная, большая каверна. Её за стеной сейчас не видно… А это ущелье, что рядом с нами, уходит влево и называется Третьим.

Неплохо! Моё чувство пространства и ориентации не подвело. Всё так и получалось на составленной в уме карте, как я предположил. Где-то там, в конце Второго ущелья, есть переходы, перекрёстки, где мы и застряли, остановились в движении из-за гор трупов хищников и облепивших эти трупы мохасиков. Именно оттуда девять лет назад и рассмотрели участники экспедиции, в которой находился Ольшин Мастер, легендарный город. И просто невероятная удача для нашего коллектива, что мы не прошли дальше по уважительным причинам. Иначе были бы атакованы когуярами и преследованы до самого победного конца. Конечно, у нас тоже есть серпансы, и только один я обладаю со своими эрги’сами невероятной атакующей силой, но в любом случае открытое противостояние с таким агрессивно настроенным противником окончилось бы для нас плачевно.

Так что устроенное накануне побоище, скорей всего самими когуярами, которые не пустили поток монстров к городу, нас и спасло. По крайней мере – большинство из нас.

Кажется, Хруст думал примерно то же самое:

– С той стороны, да и по всем ущельям, всегда стоят дозоры. Ну и дальние разъезды постоянно в пути. Только это… Миха, я тебя попрошу…

Такое предисловие меня насторожило:

– По какому поводу?

– Ты бы сразу всех подряд не уничтожал, а? Всё-таки в большинстве своём когуяры вполне нормальные и миролюбивые… И отец, и многие его друзья не хотели с людьми воевать… Это всё кардиналы с шаманами творят, да и тех гаузы заставили… Иначе новые завоеватели Дна могут перекрыть потоки пищи, которые нам в город подаются…

– Ха! Фиг они перекроют! – не выдержал я. – Тут действует система поставок, которую установили Меченые и которая почти гаузам не подчиняется!

– Правда?..

– В основном! Ну, может, я ещё кое-каких тонкостей не ведаю. Но уже почти полностью уверен, что при желании и при обширных знаниях можно вообще полную независимость Дна устроить. Да и прочие революционные преобразования наворочать…

Кажется, Хруст не понял таких политических сложностей, потому что глядел на меня с явным опупением. Пришлось переключаться в разговоре на более насущные проблемы и близкие ему понятия.

По его рассказу в беседе со мной я помнил, что боевых серпансов обитатели города отыскали после посещения их зроаками. И даже сумели как-то укротить и начать использовать, став тем самым непобедимыми в любом воинском сражении даже с многократно превосходящим их в численности противником. Что характерно, серпансов-управленцев они тоже видели, но никак на них воздействовать не могли. Как не умели вообще мысленно общаться с чипами-всезнайками. Малые привидения в городе не жили изначально, после его постройки, но постепенно, неведомо какими путями и маршрутами, стали стягиваться в Иярту. И по примерным воспоминаниям Багнеяра, их скопилось за века более сотни, что невероятно нервировало, а то и бесило как шаманов, так и кардиналов. Как они ни старались изгнать эту «напасть» прочь из города или подчинить своей воле – ничего у них не получалось.

А значит, моя задумка могла получиться, тем более что с моими умениями она особо сложной в исполнении не представлялась.

Глава 12
Новый наездник и первые сепаратисты

Ещё раз хорошенько обдумав запланированное действо, я приступил к воплощению его в жизнь. Первым делом следовало уточнить одну деталь. Но начал я с просьбы:

– Хруст, дружище! Дай мне свою правую лапу, пожалуйста! – Получив желаемое, стал рассматривать кожаную подушечку, огранённую сейчас только чуточку торчащими когтями. Светлая, шероховатая, она была по размерам чуть ли не вдвое больше моей, но я подивился её прочности и одновременно эластичности: – Как вы только умудряетесь с такими когтями держать меч или метать дротики?

– Трудно, конечно… Поэтому воины и тренируются с самого детства… Я только чуточку успел набраться воинского мастерства…

– Понятно… Ну а в легендах не говорилось, что среди вас появлялись особи с такими символами, как и у нас на ладонях?

– Нет, ни разу о таком не слышал. Хотя многие сказки могли и позабыться или утеряться за столетия.

– То есть у вас точно никогда не было ни «наездников», ни «управляющих», ни «туристов»? – получив утвердительный кивок и словесное подтверждение «Не было!», я продолжил свою мысль: – А если бы среди обитателей города появился ваш собрат с подобным символом на подушечке лапы?

– О-о-о! Его сразу по всем рангам и титулам поставили бы выше любого кардинала! – уверенно заявил представитель иного разумного вида. – Легенды у нас хоть и считаются больше сказками, но ясно говорят: возвращения Меченых хотят все. Ну, по крайней мере, подавляющее большинство. Кардиналы да шаманы – будут против, конечно… И то – не все.

– А ты согласишься, если мы попробуем тебе метку поставить? Желательно – наездника?

Хруст озадаченно помотал головой. Скорей всего, тотчас хотел заявить, что подобное невозможно. Но потом осмотрел меня с ног до головы, стоящую рядом Снажу, оглянулся на мягкую кушетку-диван, где я недавно баловался с Зоряной, и зафыркал в сомнении:

– Я и так поражаюсь, как тебе всё удаётся и ты всё успеваешь. Так что… почему бы и не попробовать?.. Только как ты это будешь делать? Чамби на меня никакого внимания не обращает, словно специально игнорирует…

– Ну, тут мы уже вместе постараемся что-нибудь придумать. Для начала… я просто с ним побеседую на эту тему…

И, подхватив уголок с чипом в правую ладонь, перешёл на мысленный диалог с малым серпансом-управленцем:

«Имеются ли противопоказания или негативные последствия для подданных империи Альтру при общении с когуярами?»

«Нет, таковых не зарегистрировано».

«Возможно ли под полную ответственность Иггельда сделать из когуяра официального наездника?»

«Да», – очень короткий ответ, после которого программа обычно переходила на набившие оскомину ответы про некорректность. Но я-то уже соображал, как и что спрашивать:

«В связи с невероятной опасностью уничтожения меня, то есть Иггельда, нуждаюсь в подсказке на тему: как поставить символ на лапе когуяра».

«Противоречие! Взаимосвязь – отсутствует». – Вот же зараза, намекает, что Иггельд может умирать спокойно, сумрачный тигр в виде наездника ему и так ничем не поможет. А если попробовать иначе?

«Приказываю назвать основное условие, необходимое для нанесения символа на лапу когуяра!»

«Кворум личностей, сходных с Иггельдом, с общей силой в пять целых восемьдесят три сотых от максимально собранного потенциала».

Вот такая заявка. И она оказалась последней уступкой мне, любопытному, со стороны чипа-партизана. Больше ничего путного у него вытянуть не удалось. Но ведь и это немало для умного и рассудительно аналитика. Конечно, скромней надо быть, и настолько уж великим аналитиком я себя ни мнил, но рассуждать постарался, задействовав всю доступную логику и рациональное мышление.

Кворум – значит, некое количество, необязательно точное, лишь бы их некая «сборная» сила достигала тех самых целых и сотых чисел. Про меня было сказано, что силёнки мои превышают четыре единицы. Жаль, что не удалось выяснить, насколько точно.

Идём дальше: где взять личностей, себе подобных, на Дне? И насколько каждый новый тип наподобие меня сможет добавить силы в общую копилку? Ведь не факт, что суммируемая сила просто складывается, как в арифметике. Вдруг именно таких, как я, надо целый десяток? И хорошо – если только один…

Мои напряжённые размышления прервал приход в кабинет Всяны. Она несколько отвлекла внимание своими восклицаниями и восторгами, а потом и новыми ахами по поводу увиденного пейзажа, но она же и натолкнула своим видом на новые вполне правильные мысли:

«А каким уровнем силы сейчас обладает Светозарная? Не удивлюсь, если у неё все пять единиц. Ибо она сейчас совмещает в себе сразу две… хм, пожалуй, даже три силы! И это не может не сказаться: комплект из пятнадцати симбионтов, наездница и будущая мать ребёнка от самого Иггельда. Про остальные мелочи в виде умения, полученных способностей и личностных талантов можно уже и не упоминать. Хо-хо! А ведь ещё кучу магических сил имеют в себе и Ксана со Снажей! И я буду не я, если мы, собравшись все вчетвером, не составим необходимый для эксперимента кворум! М-да… это я здорово придумал! Ура!»

Оставалось дождаться Ксану и продумать процесс посвящения когуяра в Меченые. Хотя чего там продумывать? Нечто подобное я же лично совершал с каждым человеком из нашего коллектива. Попросту брал его руку, опускал на чип и накрывал сверху своей ладонью. Устанавливалась связь с программой, следовал вопрос – и серпанс-«управленец» помечал каждого сообразно его талантам, способностям или предназначению. Ну а раз нужен кворум в случае с иным разумным существом, то мы все наверняка обязаны сложить свои ладони на лапе Хруста, тем самым суммируя силу, необходимую для отдачи приказа. Именно приказа! Потому что иначе не видать Багнеяру иного символа, чем символ «туриста».

Теперь требовалось опробовать теорию на практике.

Похоже, народ уже носился по всему дворцу-замку-крепости, а при встречах чуть ли не на ходу передавал друг другу последние новости. Потому что заявившаяся Ксана начала возмущаться, ещё пересекая порог огромного кабинета:

– Мы там, в зале третьего этажа, уже почти все собрались, а вы тут чем занимаетесь? – кстати, по поводу красоты самой комнаты и ландшафта за окном она особых восторгов не выразила, видимо, привыкла. Да и город с когуярами уже успела рассмотреть: в одной оказавшейся раскрытой роскошной спальне этого же этажа тоже имелась прозрачная стена на эту сторону. – А-а-а… думаете, как помочь Хрусту вернуться к друзьям и знакомым?

– Не-а! – тут же живо откликнулась Всяна. – Миха соображает, как поставить на лапу нашему общему другу символ наездника. Правильно?

Охотно кивнув головой, я стал пояснять:

– Всё верно, девчонки. И выход, как мне кажется, придумал. Только для этого потребуется от нас общая кооперация, одной моей силы может не хватить… Становитесь в кружок… Хруст, давай свою лапу… а теперь о сути…

Ну и пояснил сжато свои размышления и как вижу предстоящий процесс. А так как ничего сложного в предстоящем действе не было, мои супруги сплели свои пальчики с моими, и мы таким дивным живым спрутом накрыли лапу когуяра, которую, в свою очередь, опустили на чип-всезнайку.

Тотчас услышали хорошо понятный и до дикости знакомый мне вопрос: «Ты кто?», обращённый явно не к нам, уже Меченым. Хруст согласно инструкции попытался мысленно молчать и не паниковать, тогда как наша четвёрка всей своей мысленной волей в едином порыве выдала: «Наездник!».

Что-то в программе, как нам показалось вначале, зашкалило. Когуяра солидно тряхнуло током, и он не отдёрнулся в сторону только потому, что уткнулся в меня. Да и полученную силу тока мы в большинстве перевели на свои ладони. Рассердиться на такой странный знак никто не успел, а после недолгого зависания программа выдала:

«Будет немного больно, Багнеяр, надо потерпеть».

Ну, это ерунда, по поводу боли нас тоже всех предупреждали, но при чём здесь имя? Да ещё и правильно угаданное? Неужели подтвердили старое? Или Хруст по каким-то критериям был уравнен возможностями со мной?

Эти вопросы мелькали уже несколько позже, ибо боль оказалась для сумрачного тигра неприемлемой. Получив татуировку на лапу, он попросту завалился на пол без сознания. Так что вначале пришлось его просматривать со всем тщанием, а потом и приводить в себя самыми простейшими средствами. Когда он открыл глаза, первое, что я у него спросил, это:

– Лапа не болит?

– Нет… А что там на ней?

– Да ты, красавец, нарисован! В шлеме! И лихо размахивающий над головой вимлачом! Э!.. Девочки!.. Отдайте лапу её хозяину, а то татуировку протрёте взглядами!..

Те не только рассматривали, но ещё и своими ноготками пытались кожу испытать на прочность, а рисунок на долговечность. Удивляюсь, как товарищ по разуму, будучи без разума и в отключке, не полосонул непроизвольно женщин своими когтями? Мне чуть не стало плохо от разыгравшейся фантазии.

Но в руки себя взял быстро, двинувшись первым к месту общего сбора:

– Всё прошло на «отлично!» Имеем нового коллегу, полноценного наездника. Скорей всего, отныне, ещё и подданного империи Альтру. И наша суммарная мощь, красавицы, составляет не менее пяти целых и восемьдесяти трех сотых от какого-то максимума. Если учитывать, что шесть – у императора Альтру, то мы с вами кто? Правильно – сила! Даже не представляю, насколько она увеличится, когда и вы двое станете Светозарными…

– И ты! – напомнила мне Ксана очевидное.

– Ну… со мной не так всё ясно, – напомнил я. – Мужчины сразу бегут со Дна, ничего не соображая, так что… – Я примолк, мы уже выходили в зал, но мне в спину зашептала ехидно Всяна:

– Ничего, Миха! Мы знаем, за что тебя удержать можно!..

Постарался на эту угрозу слишком явно не вздыхать, а немедля обратился к Степану:

– Все здесь? – Поняв по кивку, что все, продолжил, уже обращаясь ко всем присутствующим: – Дамы и рыцари! Дворец в нашем распоряжении, а мы – в полном спокойствии! Завтра начнём разведку и сбор груанов. А сейчас кратко, в нескольких словах, ответьте мне на общие вопросы. Франя, что с кухней?

– Я такой роскоши представить себе не могла, – затараторила наша шеф-повар. – Правда, плиты в большинстве своём странные, такие дровами не протопишь, но вполне достаточно и обычных печей для приготовления пищи. Вот только дров нет – ни единого поленца.

– Журба, что у нас с запасами провианта в замке?

– То же самое, что и с дровами, – улыбнулась та. – Ни щепотки соли. Зато с водой – полный порядок, не просто горячая, а кипяток плещет, если холодной не добавлять.

– Что с подвалами? Кто там был?

– Три этажа, – стал докладывать Степан Живучий. – Самый нижний – на уровне каверны, где расположена Иярта. Там есть специальные окна для просмотра, кажется, что когуяры на серпансах всего в одном метре от наблюдателя проезжают. Дверей и выходов не нашли. Ну а сами помещения голые и пустынные. Такое впечатление, что либо не успели обставить мебелью, либо они предназначены для чего-то особенного, вплоть до устроения игрищ, хороводов, или сделаны под запас.

– Кто добрался до чердака? И на какой он высоте?

– Всего, от уровня входной двери, – стал докладывать Влад Серый, – вверх возносится восемь этажей. Но два последних – практически пусты и ничем не обставлены. Если и есть спальни, то пустые, зато душевых, отлично действующих, хватает. Моё мнение – там вполне удобно разместить мастерские или художественные студии. Окна смотровые выходят на обе стороны, но большинство – в сторону Иярты.

Напоследок я поинтересовался:

– Что ещё заметили настолько важного, о чём нам всем и командиру следует знать немедленно?

Судя по улыбающимся и счастливым лицам, заметили подруги и товарищи много, но все это не входило в категорию «важное и немедленное». Иначе каждый мог бы изливать свои восторги до утра. А ведь уже по всем понятиям царила глубокая ночь, когда все порядочные разумные ложатся баиньки и отдыхают. Поэтому я распорядился:

– Всем отдыхать! Сейчас наглухо закрою наружную дверь. Нужную часть товаров принесёте утром. Располагаться на втором этаже с левой стороны от входа. Дежурных менять через каждый час…

Так и думал, что недовольные даже в таком раю отыщутся! Одна из «квартета отверженных», стараясь говорить тоном невинным, задала весьма каверзный вопрос:

– А почему нельзя занимать спальни более шикарные? Вон, на третьем этаже есть.

Не хотелось рассусоливать на тему того, что личный состав лучше всего компактно поселить в одном месте. Не поймут. Да и более веская причина у меня имелась, которой я не постеснялся воспользоваться:

– Напоминаю в последний раз: этот замок-дворец мы не просто оккупировали, как делается везде на Дне, а я его взял в аренду. Особо подчёркиваю: я, именно я взял его в аренду! И понятия при этом не имею, чем мне придётся расплачиваться за использование такого шикарного, пусть только и второго этажа под наши общие нужды. Человек я не богаче каждого из вас и опасаюсь, как бы с меня кровью отдать долг не потребовали. А у меня её тоже мало… Так что в несколько ином, более комфортном помещении имеют право поселяться только женщины в положении. Всё понятно? Тогда расходимся отдыхать!

Народ зашумел, вполне радостно и весело, даже голоса некоторых, особо раскрепощённых женщин послышался:

– Так и мы не против стать беременными!

– Но не от кого!

– Может, командир пособит? Хи-хи! Ха-ха!

Тут встал со своей мраморной лавки, где он восседал вместе с Франей, Неждан Крепак, дождался сравнительной тишины и заговорил:

– Командир, тут такое дело… Сил у нас ещё хватает, и мы бы хотели всё-таки закончить засолку шкурок скользких зайцев и заготовку, мариновку мяса. Конечно, только на добровольных началах… – Так как я смотрел на него с полным недоумением, он стал объяснять: – Ты правильно заметил о нашей бедности, поэтому хотелось бы вернуться в мир Набатной Любви уже людьми обеспеченными или имеющими средства для нормальной семейной жизни. Как-то сильно не хочется зависеть от гаузов и кланяться этим колобкам…

Все окончательно притихли, ожидая моей реакции. Пришлось пояснить, как мне вознесение Светозарных видится:

– Скорей всего, это гаузы обязаны кланяться каждому носителю, принесшему наверх особый комплект груанов. И за это предоставлять им всё, что те только не пожелают.

– А вдруг ты ошибаешься? – вопрошал хозяйственный Неждан.

– Может, и так… Но как ты вынесешь за собой рюкзаки с изумительной (согласен!) и очень дорогой кожей, если соображаловка теряется, и даже всё лишнее человек с себя перед клетью сбрасывает?

– Так то человек, – ухмыльнулся ветеран. – А если будет нести моя жена? Светозарная? Да ещё обладающая немереной силой? Если уж Всяна себя контролирует и от мужа не убегает, то моя Франя тем более ценный груз не бросит. А то и меня заставит что-то нести, если мы правильно к вознесению подготовимся.

Вот тут уже все задумались. Практической смекалке супружеской пары оставалось только позавидовать. Подобные шкурки – в любом мире достояние, а иных сокровищ у нас под боком нет. И даже «чужие» груаны, скорей всего, нельзя наверх доставить, рядом с полным «светозарным» комплектом. Недаром их сбрасывают с себя возносящиеся, действуя на голом инстинкте или на конкретном внушении.