Текст книги "Анклав нехристей: Чума с привкусом шоколада"

Глава 4

9 апреля 2027 года. д. Тополиновка. Полдень

Оглядываясь на всю прошедшую неделю, можно сказать, что Мочалов давно не работал в таком темпе. Наверное, со времён становления его строительного бизнеса. Обе его бригады работали «на износ», цемент лился рекой, а кирпичи не успевали подвозить. Зато к пятнице было готово целых четыре фундамента, причём один из них приходился основой для большого двухэтажного здания, предназначенного сразу для нескольких семей. Утром приехали обещанные Захаровым рабочие. Десять человек, половина из которых имела опыт по установке деревянных срубов. Мужики сразу включились в работу – с ними вместе пришёл очередной лесовоз, доверху нагруженный лесом.

Пост охраны от РОВД сегодня был представлен сержантом ППС. Делать ему особо было нечего: лесовоз встречал сам хозяин стройки, соседи уже как пару дней даже наблюдателя не выставляли – до этого вился у деревни какой-то мальчонка, но вплотную к машине ППС не приближался. Сержант лениво посматривал на копошащихся строителей да щурился от весеннего солнца, когда на просёлочном грейдере показался автомобиль-платформа, с закреплённой на ней цистерной-бочкой. Обычно такие использовались при строительстве АЗС.

Ещё в понедельник вечером Сергей дал добро на включение в костяк их товарищества Кулешова – владельца АЗС в соседнем районе, и теперь хозяин самолично решил сделать «разведку боем». Мочалов сам вышел встречать гостей. Серебристая «Нива» шустро добралась до места скопления людей, резко остановилась в нескольких метрах от самого Сергея и из неё вылез коренастый мужик, чем-то похожий на Захарова.

– Мужики! Как мне найти Сергея Мочалова? – спросил незнакомец.

– Я Мочалов, – представился Сергей.

– Павел. Кулешов, можно просто Паша, – назвал себя приезжий. – Мне Женька сказал, что я «принят», – ухмыльнулся он. – Вот, привёз первый «взнос» в общее дело.

– Дельно, – Мочалов протянул руку, и Павел её крепко пожал. – Даже и не знаю, куда её, – кивнул он на цистерну, – определить. Видишь, стройка в самом разгаре, людей и техники катастрофически не хватает.

– В середине следующей недели пригоню сюда свой мини-бульдозер китайского производства. Это, конечно, не наши «мастодонты», но хоть что-то. Чем планируете затариваться из горючки?

– Вот об этом и поговорим. Я, сам понимаешь, не химик и не знаю, какой бензин лучше всего брать.

– Какая техника будет?

– В основном старые карбюраторные «Нивы».

– Хороший выбор! – похвалил Павел. – А электрогенераторы будут какие: бензиновые или на соляре?

– Думаю, брать на солярке, – высказал своё предположение Мочалов.

– Правильно. Тогда так… – Павел с минуту размышлял – … вторую бочку я привезу тоже на следующей неделе. С ней же приедет и экскаватор. Людей у меня всего четверо, не считая операторов и прочий вспомогательный персонал. Их в расчёт не берём. Остальные прибудут. Люди у меня не первый год – проверенные и надёжные. Не пьющие! – заметил он, подняв указательный палец.

– Данные по ним тоже предоставь.

– Тоже дело! – согласился Кулешов. – Один, правда, условно сидел, но по малолетству за соучастие в краже. Дурак, свидетель хренов.

– Это как? – не понял Мочалов.

– Видел, как ларёк обносят, а потом свидетель показал, что он тоже присутствовал. Ну и впаяли ему пару лет условно.

– Ну, это не считается. Сам-то он не воровал?

– Да какой там воровал! – махнул рукой Кулешов. – Ботан ботаном. Образование – техникум, голова варит, а в нормальную контору из-за судимости устроиться так и не смог – судимость ещё не снята, ему ж всего двадцать. И зрением слаб – с армией тоже пролетел. Вот и поставил его разнорабочим и по совместительству по компьютерам.

– Понял, сделаю пометку. Телефон мой запиши и по Ватсапу сбрось списки людей, – Сергей продиктовал номер. – Семьи у них есть?

– У двоих. Слушай, у меня и ещё одного работника есть дачные домики. А что если их сюда…

– М-мать! Конечно, можно и даже нужно! – обрадовался Мочалов. – Если их аккуратно на твою платформу поднять, а потом здесь через наклонённые лаги сразу на фундамент, – он жестами показал методику установки готового сруба. – Так даже лучше и быстрее будет.

– Замётано! – обрадовался Кулешов. – Лады! Тогда я сейчас разгружаюсь, возвращаюсь и сразу начинаю заниматься срубами. Кстати, с бензином и солярой помогу: мне скоро должны поставить новую партию, вот я её сюда сразу и отправлю. А Жека не говорил, что я тоже охотник, да и рыбак заядлый? Смотрю, тут пруд хороший, обустроенный… что водится?

– Щука и окунь. Некоторые экземпляры уже свыше пяти «кэгэ».

– Мать честная! – обрадовался Павел, потирая руки. – Да тут Клондайк прямо!

– Споёмся! – коротко резюмировал Сергей.

– А то! Так, а цистерну я пока во-о-он на тот пригорочек сгружу. Пусть на солнышке полежит, только около неё с огнём не крутитесь – хрен знает, может, пары там ещё какие остались. Она у меня в декабре пришла, а зимой ТО ей делать – дело неблагодарное.

– Понял, предупрежу людей.

– Ну, тогда бывай, – Павел снова пожал руку Сергею, сел в машину и, махнув рукой, что бы водитель платформы следовал за ним, устремился к выбранному пригорку.

Через четыре часа общими усилиями первые два сруба были поставлены. Помогли люди Захарова – двое из них родом из Сибири и умели рубить избу «с колёс». Все организованно устремились к подъехавшему недавно микроавтобусу с едой из столовой, когда Мочалов заметил легковую машину, медленно движущуюся по деревне, словно рассматривающую окрестности. Проехав ещё сотню метров, легковушка остановилась и из неё вышла дама в форме. Некоторая удалённость не позволяла сразу идентифицировать её принадлежность к той или иной силовой структуре, но по мере её приближения к принимавшей пищу группе строителей, Мочалов узнал в ней Александру Жукову – заместителя прокурора Барсуково. Женщина приветливо улыбнулась Мочалову и, окинув рукой всё вокруг, задала ему вопрос:

– Здравствуйте, Сергей Иванович! Ну, и как это всё понимать?

– Добрый вечер, Александра Петровна. Решил сменить направление в бизнесе: перейти на туристический.

– Конкурентов стало много?

– И не говорите. Пытался в соседнем районе открыть торговую точку, но мне прозрачно намекнули, что этого делать не стоит. На семейном совете решили, что туристический бизнес у нас в районе никем не занят, так что… – развёл он руками. – …буду, так сказать, пионером в этом направлении.

– А что это за блокпост в начале деревни?

– А это, уважаемый заместитель прокурора, защита от нехороших людей, стремящихся прихватизировать чужое имущество.

– Даже так? И кто это у нас такой ретивый нашёлся?

– Граждане, состоящие в сообществе РПЦ из села Рябиновка. «Старостиха и компания», слыхали о таком полукриминальном сообществе?

– Слыхала. Даже больше скажу, я к вам с проверкой по их заявлению.

– Знаете, я человек мирный, но даже маленький котёнок, припёртый к стенке, начинает царапаться и кусаться. Хорошо, давайте я вам здесь всё покажу, а потом пройдём ко мне в дом и я напишу встречное заявление о клевете. Пора дать по рукам зарвавшимся людям.

– А чего ходить? Я уже всё посмотрела, Сергей Иванович. Мне почти всё понятно, кроме большого количества людей. Тут явно не только ваши сотрудники.

– Конечно. У меня есть компаньоны, от них и помощь, как материалами, так и людьми. Сейчас готовим документы на пруд, землю и прочее. Кстати, мы решили и стариков взять на обеспечение – государство о них забыло.

– Правильное решение, Сергей Иванович, – согласилась с ним зам прокурора, – человечное. Да… значит, гражданка Смелкина ввела в заблуждение прокуратуру Барсуковского района… нехорошо это…

– Я вам больше скажу, тут на днях её братец был, который в ОБЭП работает…

– Работал, – ухмыльнувшись, поправила его Жукова. – Два дня назад по служебному несоответствию его тю-тю. Не хочу злорадствовать, но Михаил Валентинович всё правильно сделал – скользкий был тип. Хам, дурак и бабник.

– Вы не первая кто о нём так говорит.

– Вы о Брылёвой? – подняла брови зам прокурора.

– А откуда вы… – Мочалов опешил.

– С Верой мы давнишние подруги. Я раньше тоже работала в МВД, поэтому в курсе о конфликте Смелкина и Брылёвой. Мы одну школу милиции заканчивали. Наши однокашники тогда Валерику таких люлей вломили… – она улыбнулась, видимо, вспоминая ту разборку – …а вот откуда вы её знаете?

– Она замужем за моим другом – майором Девятовым.

– Верка замуж вышла?! Обалдеть! И мне не сказала, а! Когда свадьба была?

– Да не было никакой свадьбы, просто расписались и всё.

– Ну, тогда прощаю, – снова улыбнулась Жукова. – Ладно, Сергей Иванович, давайте к делу: заявление будете писать?

– Знаете, Александра Петровна, буду… я хотел миром, но раз не понимают…

– Вполне вас понимаю. Тогда проводите меня до машины, я быстренько покажу и расскажу, как бланк заявления заполнить.

Пока шли, Жукова задала ещё несколько ничего не значащих вопросов. Тема разговора витала вокруг нового бизнеса Мочалова, и Сергей старался ничем не выдать истинного предназначения строящегося посёлка на месте деревни. Но, видимо, «крот» в РОВД активно сливал информацию прокурорским, потому что Жукова уже у самой машины поинтересовалась должностью Брылёвой в этом проекте:

– До меня дошли слухи, что Вера имеет некоторое отношение к вашему… э-э-э… новому проекту, что ли. Это так?

– В некотором смысле, да, но… неофициально.

– Понятно, значит, некая «крыша» от силовых ведомств. Судя по намеченным колышкам и двенадцати выкупленным выморочным домам, предстоит нешуточное строительство. Смотрю, даже бочку под ГСМ привезли. Серьёзно взялись, Сергей Иванович. И я так думаю, проблем с оформлением документов не предвидится? – она лукаво посмотрела на Мочалова. – А что же вы своих в «тему» не позвали?

– На меня вышли люди… серьёзные. Сказали не светить проект у местных.

– Я поняла вас, можете не продолжать. Но мне просто интересно, почему не барсуковские, а бражские силовики рулят проектом… или тут как-то замешаны оба ваших друга? Денис тоже в «теме»?

– А откуда вы знаете Дениса, если не секрет? – Мочалов уже перестал удивляться тому, насколько много знает зампрокурора Барсуковского района.

– Это личное, простите, но не могу сказать, – вздохнула она. – Хорошо. Вот вам бланк, присаживайтесь на заднее сидение и давайте под диктовку…

Вечерний созвон с Верой начался с пересылки присланного по Ватсапу списка сотрудников от Кулешова. Мочалов просто поставил приписку, что ей просили передать «Фи» от зампрокурора Барсуковоского района, и Вера сразу же перезвонила сама.

– Привет! Что там за кипиш Сашка подняла?

– Обиделась, что ты её на свадьбу не пригласила. Я, конечно, объяснил, что и как, но думаю, осадочек остался. Кстати, она меня известила, что Смелкина тю-тю по служебному несоответствию. И ещё, она откуда-то знает часть темы: что рулят «крышей» Бражские силовики. Дословно.

– А Сашенька случайно не стала узнавать про Дениса?

– Случайно стала, а когда я поинтересовался почему, сразу съехала на личный вопрос и ни в какую.

– Пока моего нет рядом, скажу, что Сашка – первая любовь Дэна. Что-то у них там не заладилось, и они разбежались, НО… никто из них так и не нашёл себе супруга.

– О, как! Не знал…

– Только не болтай… оп! мой пришёл… ладно, Серёжа, завтра я посмотрю кандидатуры, – уже официальным тоном заговорила Вера.

– Только там один с условным сроком… – Мочалов передал разговор с Кулешовым.

– Да, не повезло пареньку… ну и ладно, глядишь, лишний раз понтоваться не будет.

– Всё, тогда не буду задерживать, – усмехнулся Сергей – Путь к сердцу мужчины лежит через желудок.

– Ага, а у этого и через кровать тоже! – захохотала Вера. – Всё, бывай.

10 апреля 2027 года. пгт. Барсуково. Полдень

В тот день, с самого утра всё семейство Мочаловых торчало на почте: ещё бы, четыре увесистых тюка, пять больших и около двух десятков мелких коробок – таков был их «улов». Дима подогнал «Ниву», с отремонтированным ещё вчера прицепом к ней, прямо к дверям почтового отделения, и аккуратно выносил прибывшие посылки наружу, а глава семьи распределял по прицепу. Самое хрупкое – компоненты химлаборатории, Мочалов откладывал в сторону и после завершения погрузки осторожно сложил их сзади водительского места. Лена уселась позади Димы, и все вместе дружно рванули в деревню. Там, разгрузившись у самого дома, им всем вновь пришлось перелопачивать тюки и коробки, занося уже внутрь. Вторая ходка была уже с коробками тушёнки, круп и других консервов. А потом последовала третья, четвёртая и даже пятая. Пока Лена с Димой занимались распределением коробок в подвале дачи, Мочалов успел установить снятые накануне с дома в Барсуково радиолюбительские антенны: пару «штырей» – 11,2 и 6,25 метров. Потом, освободившись, Дима помог отцу прикрутить противовесы к обоим штырям, превратив практически всё пространство над крышей в веер из проводов. Разместив трансивер на подвесной полке чуть выше стола, Мочалов потратил около часа на подключение всех кабелей и адаптеров.

– Пап, а где будет моя лаборатория? – спросила Лена, до этого наблюдавшая за свёкром на пороге комнаты.

– Дочка, ну уж точно не в доме. Сейчас остальные дома отстроим, потом – технический корпус или что-то в этом роде. А там тебе выделим отдельное помещение. Лаборатория нам точно будет нужна, так что не переживай.

Вернувшись домой, он с удивлением увидел кучу сообщений на Ватсап. Вера пробила по базе практически всех будущих членов команды Кулешова и вынесла вердикт – благонадёжны. Относительно, конечно, ведь чужая душа потёмки, но с точки зрения закона никто «не был, не привлекался». Пока Лена с Димой готовили ужин на кухонной утвари, оставшейся только в минимально необходимом количестве после переезда, Мочалов проверял трек-номера посылок, идущих из Китая, Гонконга и частично с российских отделений фирм, торгующих на Алиэкспресс. Внезапно зазвонил его телефон.

– Серёга, привет, – голос Пасечникова был серьёзен и взволнован.

– Привет.

– Короче, включи «зомбоящик», сегодня будет репортаж из Москвы. Там будет про симптомы и прочее. Отдельно скажу, что у нас в стране не первый больной. И даже не десятый.

– Началось?

– Да, Серёга, отсчёт времени пошёл.

Мочалов включил на ноутбуке, заменившем уехавший на дачу компьютер, онлайн-трансляцию Первого телевизионного канала.

– «… Сегодня у нас в гостях лидер оппозиционного движения «Народное согласие» Всеволод Оболенский, – ведущая повернулась к гостю. – Всеволод Александрович, расскажите нашим зрителям о планах вашего движения.

– Здравствуйте, уважаемые телезрители. Хочу отметить, что нынешняя политика Правительства всё ещё неприемлема для большинства граждан нашей страны. Несмотря на значительные уступки, сделанные в две тысячи двадцать пятом, оттепелью это назвать нельзя. Да, мы сейчас можем открыто говорить из студии Первого канала, но ужесточённая система наказаний и штрафов, ещё в две тысячи двадцатом – двадцать четвёртом годах подорвала и без того тяжёлое экономическое положение в стране. Наша задача – договориться с властью и ещё более ослабить нынешнюю систему штрафов. В свете грядущей новой эпидемии…

– А вы располагаете текущей достоверной информацией, Всеволод Александрович? – перебила его ведущая.

– К сожалению – нет. Но…

– У нас в стране появился первый больной, но об этом вы узнаете из экстренного выпуска новостей через несколько минут, а пока мы продолжим беседовать с лидером «Народного согласия» Всеволодом Оболенским, оставайтесь с нами…» – воспользовавшись рекламным блоком на телеканале, Сергей вышел в кухню.

– Пап, сейчас будем кушать, – проинформировала его невестка, но видя его угрюмый вид, остановилась с тарелкой в руках. – Что-то случилось? – Дима, нарезавший хлеб, тоже остановился, испытующее глядя на отца.

– Звонил Пасечников и предупредил, что отсчёт времени пошёл. Сегодня по «ящику» скажут о первом больном и симптомах болезни, так что предлагаю переместиться с ужином к ноутбуку.

Им пришлось ждать около получаса, выслушивая пафосные либеральные разглагольствования на избитую тему «Кому на Руси жить хорошо и как это исправить». Благо в нижней части окна трансляции постоянно проходила бегущая строка анонса экстренных новостей, и семья Мочаловых ждала этого момента. Наконец, трансляция беседы закончилась, в эфир вышел диктор новостей. Пару минут шёл обзор ситуации по разных регионам мира и только потом перешли к положению дел в России:

– «… как стало известно из официального ответа Министерства здравоохранения, в настоящий момент в нашей стране уже появился один больной. Им оказался турист, прибывший несколько дней назад из Италии и обратившийся в медицинское учреждение по месту проживания. По понятным причинам нам не удалось взять у него интервью, однако медики сообщили симптомы нового заболевания. Это зуд во всём теле, повышенная температура и сладковатый с шоколадным оттенком привкус во рту. Пока заболевание протекает стабильно, больной принимает все рекомендованные Всемирной Организацией Здравоохранение лекарства, и врачи надеются, что пациент скоро пойдёт на поправку…» – дальше диктор переключился на другие сферы экономической и политической деятельности, и Мочалов выключил трансляцию.

– Значит, «Шоколадная Чума»… – задумчиво проговорил Сергей.

– Точно, пап, – согласилась с ним невестка. – Прям не в бровь, а в глаз.

– А точно эпидемия будет всеобщей? – засомневался Дима. – А то мы все бабки вбухаем в этот посёлок, а потом на бобах останемся.

– Ты заметил, что по «ящику» крутят новости где-то недельной давности? – посмотрел на него отец. – Как думаешь, почему свежих репортажей не делают?

– Либо там всё пошло на убыль… – начал было Дима, и Лена даже фыркнула от его слов – … ты чего?

– Димочка, как фармаколог скажу, что тогда бы наоборот все и везде трубили о победе над вирусом. А раз таких репортажей нет, истинное положение вещей замалчивают, дабы не нагнетать панику. При любой эпидемии паника может свести на нет все старания медиков. Проверено временем.

– Да, сын, умная тебе жена досталась, – улыбнулся отец. – Береги её как зеницу ока. Я серьёзно.

16 апреля 2027 года. пгт. Барсуково. Утро

За всю эту неделю Сергей прочно вошёл стадию абсолютного цейтнота. Раздираемый на множество мелких «мочаловых», он успевал не только координировать работу в Тополиновке, но и принимать приходящие посылки, урегулировать мелкие текущие вопросы, как с правоохранительными органами, так и с частными лицами. Пришли Димкины посылки не только с тридцатилитровыми рюкзаками и разгрузками, он для чего-то приобрёл десяток комплектов тактических шлемов, перчаток и масок для пейнтбола. Мочалов не знал, пригодятся ли они или нет, но тратить бездумно деньги на сомнительные приобретения запретил резко и решительно. Ещё пришёл его заказ с рациями и аксессуарами для них. Как-то удачно получилось: сначала пришли сами радиостанции, а на следующий день заказ, сделанный у второго продавца. Всё это Сергей перевёз на дачу, подключив в помощь одного из рабочих Кулешова – того самого молодого парня-компьютерщика, тщательно объяснив ему как заряжать рации. Заодно проверил, как продвигается строительство домиков. Поднаторев на первых трёх домах, практически все бригады поставили на поток технологию возведения: три дня на фундамент, потом пару дней на сборку самого дома. И так практически без выходных. Помимо обособленных домиков, заготовили фундамент под два двухэтажных общежития на сорок человек и три небольших производственных помещений – автомастерская, столовая и медкорпус.

Местные старики с удивлением наблюдали за тем, как преображается их деревня. Самый подвижный из них – Николай Викторович, семидесятипятилетний дед, долго допытывался в силу своей любознательности, что за военное подразделение будет здесь базироваться. Поняв, что информации ему не обломится – Мочалов всё время отвечал ничего не значащими фразами и отговорками, усмехнувшись, ушёл восвояси, бурча «война придёт – попросите хлебушка».

Потом, в среду, наступила пора разборок с церковно-приходской общиной Рябиновки. Заместитель прокурора Барсуковского района взялась за его заявление очень жёстко. Сергей не знал, почему обычно лояльные к РПЦ силовые структуры решили устроить «показательную порку» одному из приходов. Евдокию Смелкину жёстко предупредили, что теперь любая попытка «наехать» на кого бы то ни было из Тополиновки будет первым шагом к возбуждению уже настоящего уголовного дела по двум статьям сразу – кража с участием группы лиц по предварительному сговору и клевете с той же формулировкой. Присутствовали обе стороны, так что Мочалов периодически замечал на себе полный ненависти взгляд старостихи. Та, согласившись со всеми доводами, подписала пару документов – без них уголовные дела были бы открыты незамедлительно, и после этого ретировалась из прокуратуры с быстротой молнии.

Сразу после заседания Жукова отозвала Мочалова в сторону и пригласила к себе в кабинет.

– Присаживайтесь, Сергей Иванович. В ногах правды нет, – улыбнувшись, сказала она ему.

– Слушаю вас, Александра Петровна.

– Тут вот какое дело… – она запнулась. Было видно, что этот разговор для неё труден. – В общем, мы с Верой решили пока всё сделать инкогнито…

– Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, – Сергей был явно удивлён такой постановкой вопроса.

– Вы в курсе, что мы с Денисом в своё время крупно повздорили, но… в общем, я несколько дней назад случайно узнала, что его чувства ко мне не охладели, – после последних слов она покраснела и смутилась.

– А я-то тут причём?

– Ну, при том… – Жукова снова улыбнулась, пытаясь сменить тему. – … Вы же в Тополиновке верховный главнокомандующий? Раз молчите, значит, так оно и есть. Мы с Верой решили, что Денису пока об этом знать не обязательно.

– О чём не обязательно? – нахмурился Мочалов. – Давайте не будем говорить загадками.

– Я хочу вступить в ваш «кооператив». Просто пусть он пока не будет в курсе этого, ладно?

– Знаете, Александра Петровна… как бы это вам помягче сказать… в общем, от друзей у меня секретов нет. Тем более что в соучредителях они оба фигурируют. Так что извините, но на это я пойти не могу.

– Хорошо, Сергей Иванович, раз обходным путём не получилось, выхожу на прямую дистанцию – Когда-то мы с Дэном поссорились… из-за моей глупости, возможно… И, как оказалось, оба до сих пор жалеем об этом. Вера мне вчера по секрету рассказала. Антон с Дэном беседовали как-то, ну и Дэн признался, что любит меня не смотря ни на что. Именно поэтому он до сих пор не женился.

– Это всё очень романтично, но я здесь причём?

– Девятов не будет возражать, если вы тайком от Пасечника примете меня в «тему»…

– Александра Петровна, не могу. С удовольствием бы помог в другое время, но именно сейчас не могу.

– Почему? – Жукова смотрела на Сергея немигающим взглядом, непроизвольно сжав в кулаки, лежащие на столе ладони.

– Я не могу утверждать кандидатуру без резолюции Дениса. Это обговорено нашим трёхсторонним соглашением.

Последовала секундная пауза, и Жукова продолжила.

– Рискну предположить, что Денис является некой Службой Безопасности вашего анклава, так? – её голос стал официально подчёркнутым, металлическим.

– Это закрытая информация, – отрезал Мочалов.

– Ладно, – она полезла в карман за мобильным. – Вот сейчас и узнаем у вашей эСБэ напрямую… Алло, привет, не узнал?.. Даже так?.. А кто раскололся – Вера или Девятов?.. Ну не хочешь говорить и не надо. Кстати, третий твой закадычный друг сейчас сидит у меня в кабинете и тоже не колется… Что я хочу? Вступить в вашу коалицию… Да, именно так. И я всё равно сделаю это! Понял?! Ты меня знаешь… Нет, я не хочу конфронтации… – и уже другим тоном, – Денис, я прошу, пожалуйста… Пожалуйста, дай мне ещё один шанс… Я согласна на все твои условия… Да… Передаю трубку, – она протянула мобильный Сергею, украдкой смахнув слезинки.

– Серёга, привет! Мне Девятов уже рассказал о плане Веры, так что к тебе претензий нет. Ладно, принимай её в наши ряды, только предупреди, что больше никаких демаршей и никаких кандидатур из Барсуково. Потом объясню почему.

– Понял тебя. Отбой. Ваш телефон, Александра Петровна, – возвратил он ей смартфон.

– А почему такой тон, Сергей Иванович?

– А потому что женская дружба иногда вредна для дела. Так вы можете пропихнуть кого угодно, а нам сейчас только утечки информации не хватало. Небось, Вера и об остальном поведала?

– В общих чертах, но она знает, что я никогда не сделаю то, что может навредить Денису и ей. А теперь к делу: сколько я должна в ваш «фонд»?

– У нас действует принцип «от каждого по максимальной возможности». Если вы в курсе, конечно, что нам предстоит и для чего это делается, – Сергей, скрестив руки на груди, внимательно посмотрел на Жукову.

– В общих чертах, но в курсе, – она кивнула и полезла в напольный сейф. Щёлкнув ключом, она открыла металлическую дверцу сейфа и достала оттуда увесистый целлофановый пакет. – Здесь два с половиной миллиона. Все мои сбережения.

Мочалов ошарашенно переводил взгляд с пакета на Жукову.

– Или мало? Так больше у меня нет…

– Это больше, чем даже Денис внёс… – задумчиво произнес Мочалов.

– Вот видите, что значит любовь женщины… – грустно усмехнулась она. – … Тем паче, что вы теперь в курсе, почему я так хочу быть с ним рядом в трудное время.

– Надеюсь, о предстоящем трудном времени вы не будете распространяться среди коллег и друзей?

– Я не настолько глупа, чтобы не отдавать себе отчёт о возможных последствиях, – усмехнулась Жукова. – Сергей, посоветуйте мне, что готовить из вещей и прочего?

– Тёплые вещи, обычные вещи – только самое необходимое… а давайте я вам сброшу по смс список, скажем, сегодня вечером?

– Договорились – улыбнулась она. – Запишите мой телефон…

Закончив дела в прокуратуре, Мочалов вышел на улицу. Солнечный день радовал глаз, птицы, радуясь приходу весны, весело щебетали в кронах берёз и тополей. Эта беззаботность на миг расслабила Сергей. Он остановился около машины, вздохнул полной грудью свежий весенний воздух. Жаль, что скоро люди снова наденут маски. Он вспомнил перипетии склок и ругани из-за этого между горожанами в прошлые эпидемии Ковида-19 и Ковида-24, когда лица прохожих или покупателей в магазинах были прочно закрыты вечно грязными или неряшливыми медицинскими «намордниками». И вот совсем уже скоро это вновь ожидает всех. Но все ли выживут? Этого никто не знает и не может предсказать.

Раздавшийся звонок мобильного нарушил его нирвану.

– Слушаю.

– Сергей Иванович?

– Он самый.

– Я по объявлению о продаже вашей «Камри». Когда можно посмотреть машину?

– Да хоть сейчас, сможете подъехать… – Мочалов назвал адрес фирмы.

– А машина ведомственная?

– Нет, личная. Просто я там работаю.

– Хорошо, через двадцать минут буду на месте.

Ещё через час он получил за неё всю желаемую сумму, они вместе с покупателем составили договор в двух экземплярах и каждый из них, довольный сделкой, стал заниматься своими делами.