Текст книги "Грааль? Грааль… Грааль! Я – ключ"

14

Сон рассеивается, как туманная дымка. Как не хочется просыпаться. Сквозь закрытые глаза рвется спокойный, ровный свет. Слышно звонкое щебетанье каких-то пичуг. «Как давно я не слышал птичьего пения!». Что-то мешает. Он прислушивается к себе и находит причину дискомфорта: в спину что-то больно впивается. И еще – холодно. Тело сотрясает озноб.

Раскрыв глаза, он окончательно приходит в себя.

«Где я?».

Егор рывком сел, осмотрелся кругом. Одежды по-прежнему нет. Под ногами толстый слой жухлой травы, усеянной немногочисленными колючими камушками. «Так вот что мешало».

Туманно-сизая, по-зимнему хмурая мгла низко нависает над головой, стелется, ощутимо гнетет. Солнца не видно. Ровный, неяркий голубоватый свет равномерно льется сверху, придавая окружающему холодный призрачный вид.

«А что это там у нас?». Внизу, с пригорка, на котором он находился, открывалась унылая картина. Маленькое, метров 50 в диаметре, почти идеально круглое озерцо спокойной, кристально-прозрачной воды напоминало зеркало, обрамленное серовато-горчичной плолосой безжизненной почвы. В глаза бросалась симметричность окружающего пространства. Видимый рельеф представлял собой воронку, полого спускающуюся к водоему. Земля бедная, глинистая, усеянная множеством гладких и не очень камней различного размера.

Меж валунами, в редких местах пробивалась стылая поросль мертвой травы. Вокруг незнакомое причудливое редколесье. Корявые древесные стволы ярко-синего, холодного цвета, увенчанные высокими зонтами голых сухих крон.

На коре, ветвях, траве и камнях тонкий слой колючего голубого инея. Ощутимо холодно. «Похоже тут поздняя осень. Тогда почему птицы поют?». Зябко поежившись, он пружинисто вскочил, начал энергично работать руками, пытаясь согреться.

Краем глаза заметил какое-то контрастное пятно. Повернув голову, он увидел ЭТО. На общем фоне блеклого, меланхоличного, холодных тонов пейзажа, диссонансно-ярко выделялось незнакомое существо. Если прибегнуть к земным аналогиям, создание напоминало огромного, лишенного раковины, моллюска-слизняка, размером с взрослого лежащего ротвейлера. Тело животного было расцвечено в резкие, кричащие тона. Дисгармоничный окрас из чередующихся светло-оранжевых и изумрудно-зеленых тонких поперечных полосок будоражил глаз и казался совершенно неуместным.

«Подобная масть у земных животных обычно является предостерегающей, говорящей об опасности ее хозяина», – Егор насторожился. – «Чем ты опасен дружок? Может, ты ядовит, или плюешься кислотой?».

Головной конец пришельца украшали четыре коротких, мясистых, подвижных щупальца, каждое из которых заканчивалось пуговкой ярко-пурпурного цвета.

Незнакомец находился на противоположном берегу озера, и медленно огибал его, оставляя за собой длинный влажный след.

«Так вот ты какой, мой враг», – он скривил губы. – «Не впечатляет. Чем же ты можешь быть опасен?». Он, разумеется, не имел представления о боевых возможностях своего оппонента, но его внешний вид вызывал скорее снисходительное умиление, нежели страх.

Существо, тем временем, преодолело половину расстояния между ними. «А ты шустрый, однако». – Егор присмотрелся. Спину гостя украшали два горба, которые он не заметил вначале. – «Как у двугорбого азиатского верблюда, только более пологие. Назову тебя Бактриан». На таком расстоянии было заметно, как влажно поблескивает пестрая кутикула разумного слизня.

Пришелец неуклонно приближался. Равномерная плавность движения завораживала, успокаивала. Неожиданно Егор почувствовал горячий прилив ненависти, желания убить, идущий извне, заставивший его отшатнуться. «Ничего себе! А ты братец – телепат?». Это встряхнуло, привело в чувство. Он взял в руку лежащий рядом булыжник, взвесил его в руке. Что делать? Надо выяснить, чем опасен его соперник. Уже близко. Отступить? Бросить в него камнем? Рано, подождем.

«Бактриан», тем временем, приблизившись на расстояние пары метров, не прекращая неторопливого движения, переливисто заиграл цветами, издал негромкий, грустный, пыхтящий звук, и, неожиданно выстрелил в соперника одним из своих щупалец, как хамелеон языком. Отросток резиново истончился, вытянулся, мгновенно покрывая отделявшее их расстояние, и коснулся пурпурной пуговкой груди человека. В ту же секунду последовал чудовищный удар. Егора отбросило назад метра на три и ощутимо ударило спиной о подвернувшийся корявый ствол дерева. С резким, утробным воплем-выдохом он упал лицом вниз, тело выгнуло дугой в судороге. Пару секунд он не мог не только пошевелиться, но даже вздохнуть. «Что это? Электричество? Мать твою!».

Враг вновь неуклонно приближался. Еще пара метров и выстрелит еще раз. «Ну, уж нет!». Егор вскочил и, еще не успев выпрямиться, резко отпрыгнул в сторону. Результат поразил его. Тело подлетело метров на пять и приземлилось на ноги далеко от прежнего места, погрузившись по колено в холодную воду озера.

«Однако! Это что за фокусы? Гравитация здесь вроде бы нормальная, может лишь капельку меньше земной».

Разумное беспозвоночное медленно, но неотвратимо приближалось. Егор выскочил на берег и бросился в обратном от соперника направлении. Энергии было в избытке, бежалось легко, каждый шаг-прыжок покрывал несколько метров дистанции. Так внезапно нахлынувший страх прошел. «Ну, прямо супермен. Что ты мне можешь сделать, гадина? Со своей скоростью ты меня просто не достанешь».

Неожиданно он с размаху врезался в невидимую преграду. Неведомая сила мягко спружинила и отшвырнула бегущее тело назад. «Что за черт?!». Он встал, и осторожно, вытянув руки, шагнул вперед. Рука наткнулась на мягкую, но неподатливую препятствующую силу. Попытка обойти ее была тщетной. «Силовое поле? Граница так называемого полигона?».

Вскоре он убедился в правильности своих предположений. Быстрое тактильное исследование показало, что выхода нет, поле окружало их полностью, ограничивая относительно небольшой воронкообразный пятачок суши с озерцом в центре.

Закончив изучение, Егор оглянулся. «Бактриан» упрямо полз в его направлении. Вот он приблизился к глади водоема, коснулся головной частью ровной бликующей поверхности озера, и по телу инопланетного моллюска пошли концентрические волны перистальтики. «Он что, пьет?». Егор зачерпнул пригоршню влаги. Вода была чистая и очень вкусная, но пить не хотелось, слишком холодно.

Соперник тем временем, утолив жажду, вновь двинулся в его направлении. Поведение врага удивляло и озадачивало. Неужели он, со своей скоростью, действительно надеется добраться до него? Вряд ли у него это получится. Но вот другой вопрос: а сможет ли Егор добраться до конкурента? Ведь поединок рано или поздно должен закончиться. Что делать? Партия зашла в тупик.

«Надо использовать свои новые возможности. Стоит попробовать».

Егор выбрал увесистый валун с множеством острых граней, взвесил его в руках, удовлетворенно хмыкнув, посмотрев в сторону соперника. Тот целеустремленно полз в его направлении. Обхватив камень покрепче, человек решительно разбежался и, прицелившись на ходу, прыгнул что было сил. Прыжок вышел на загляденье. Он взлетел по параболе метра на четыре в высоту и, преодолев не менее восьми метров, уже приземлялся прямо на пестро-полосатую цель, занеся булыжник над головой. Но враг был начеку. Мгновенный выпад эластичного щупальца, к счастью для нападавшего, оказался не совсем точным. Яркий биоэлектрод лишь слегка задел бедро. Однако этого оказалось достаточно для отражения атаки. Мышцы скрутило в судороге и его отбросило в сторону. Егор плюхнулся на бок, больно ударившись коленом. Тело продолжало корчить, но благодаря тому, что оно получило не полную порцию заряда, это прошло уже через пару секунд. Он оглянулся. Враг вновь подходил на расстояние поражения.

Двумя мощными рывками он взобрался по стволу нависшего над водой дерева и стал ждать. «Бактриан» приблизился, дернул рожками-щупальцами, коснулся древесной коры, и стал деловито подниматься наверх. «Как приклеенный, ей-богу. Может ты, и по потолку ползать можешь?». Нелепо-пестрая тварь скользит по стволу, все ближе и ближе. Сейчас выстрелит! Егор в панике отпускает сук и прыгает вниз, складывая руки как заправский ныряльщик. В полете, краем глаза он видит, что пришелец делает свой очередной выстрел. Но направлен он, на этот раз, не в его сторону, а навстречу гладкой, спокойной поверхности озера. «Вода прекрасно проводит электричество», – приходит паническая мысль. – «Мне конец!». Но ему везет: расстояние до воды слишком большое, пурпурная бляха останавливается в метре от зеркальной глади. Возбужденное сознание отмечает каждую мелочь: «От соперника до воды было метра четыре. Метр недолета. Значит максимальное расстояние его электрического выстрела – примерно три метра. Это важно, запомним».

Фыркая, он выбрался на берег, нога поскользнулась на глинистой поверхности, с трудом сохраняя равновесие. Дрожь сотрясала его: мокрое тело зябнет еще сильнее.

В бессмысленной погоне прошло около двух часов. Егор заметил, что стал уставать, кроме того, давало о себе знать переохлаждение: мышцы становились «деревянными», члены уже слушались с трудом. Больше всего пугала та неотвратимость, с которой скользкая тварь приближалась к нему. Он мог бегать как спринтер-рекордсмен, прыгать как пума, лазать по деревьям как гиббон, но враг неторопливо, но неуклонно шел вперед, не останавливаясь, не снижая темпа. Приходила гаденькая мысль, что конец неизбежен. Рано или поздно он устанет, захочет спать, быть может, вывихнет ногу, и упрямая тварь, в конце концов, настигнет его.

Положение было безвыходным. В последний час его била постоянная, непрекращающаяся зябкая дрожь. Егор попытался сосредоточиться: «Успокойся. Попробуй подумать, проанализировать ситуацию. У слизняка есть мощное естественное оружие, у меня его нет», – он задумался. – «Нет, есть оружие – мой мозг. Надо найти слабое место врага. До сих пор я действовал инстинктивно, плыл по течению, так поступил бы любой. Так не пойдет. Надо взглянуть на проблему иначе, свежим взглядом. Главное – найти его уязвимое место».

Размышления были прерваны поведением «Бактирана». Горбатый уродец в очередной, уже шестой или седьмой раз, утолял жажду.

«Почему он так часто пьет?» – и тут Егора как молотом ударило. – «Вот оно! Что там говорила Лилит? Дословно не помню, но примерно так: мы с ним с разных планет, имеющих разные условия жизни, поэтому все параметры на полигоне усреднены для того, чтобы уравнять наши шансы. Все. В том числе и температура. И если мне здесь мучительно холодно, значит ему нестерпимо жарко. А как обычно живые существа борются с перегреванием? Путем испарения влаги: испарение – эндотермическая реакция. И на какой бы планете ты ни жил, законы физики везде одинаковы, их не отменить. Значит и методы охлаждения должны быть сходны. Короче: ему нужна вода, много воды».

Он удовлетворенно вздохнул: «Вот и нашли мы твое слабое место дружок. Значит моя цель – не пускать тебя к воде, пока ты не сдохнешь от жажды. Да, но как это сделать, он же меня поджарит. Тут один выход – надо драться, не отступать. Дистанция поражения пришельца – примерно три метра. Значит, надо…».

Егор приступил к лихорадочному поиску, через пару минут искомый предмет был найден: сухая, длинная, метра четыре, легкая суковатая палка с острой расщепиной на конце. «Что я ушами хлопал? Давно бы так! Ну, иди сюда сволочь». Он занял позицию между водоемом и врагом с полной решимостью стоять до конца.

Соперник приближался, оставляя после себя мокрый след, его бока лоснились влагой. «Да, жидкости ты теряешь порядочно. Посмотрим, надолго ли тебя хватит на сухом пайке». Улучив момент, он с силой ткнул мягкотелое существо концом палки, вооруженным острой щепой. «Бактриан» резко отпрянул, перевернулся, извиваясь как дождевой червяк, и замер. И все это без единого звука, в сюрреалистической тишине. Егора окатило новой ментальной волной ненависти.

Завязалась долгая, выматывающая борьба. «Бактриан» упрямо пытался пройти к водопою, а человек стоял на его пути, отчаянно отражая все атаки. Постоянные выстрелы электрических отростков не достигали цели, импровизированное древко-сарисса66
  С[битая ссылка] арисса – (др.-греч. σάρισα, σάρισσα, лат. sarissa) – длинное ударное копьё, пика. Впервые получила известность в Македонии со времени Филиппа, отца Александра Македонского.


[Закрыть] помогало держать дистанцию. Время шло. Егор уставал все больше, холод пронизывал уже до внутренностей. Ноги слушались с трудом, он пару раз поскальзывался и падал, но тут же вскакивал, еле успевая отражать наседавшего недруга. Поддерживало только одно: было видно, что для моллюска эта борьба, и, особенно время, проведенное в ней, являются еще более губительными. «Сколько времени мы бодаемся? Больше часа? А раньше он пил каждые минут 15—20. Обезвоживание – вещь жестокая, подождем».

Все когда-то кончается. Поведение соперника стало меняться: движения стали более вялыми, судорожными, электро-выстрелы прекратились, влага на кутикуле высохла, раскраска поблекла. Существо увядало на глазах, с каждой секундой. «Неужели конец?! А может, притворяется? Ну, нет, видно же». Обезвоженный моллюск уже не полз – конвульсивно дергался на месте. Егор осторожно, следя за недругом, сделал небольшой шаг вперед. Побуревшая пуговка слабо выстрелила сантиметров на 30 и безвольно упала в песок. Его враг по разуму, в последний раз дернулся и замер.

Егор ткнул мягкое тело палкой – нет движения. Ткнул сильнее, безрезультатно. «Умер или нет?». Минут десять прошло в ожидании. Он посмотрел вверх, крикнул громко:

– Ну, где же вы? Я победил! Что дальше?!

Никакого ответа.

В голову пришли слова очаровательной консультантши с дьявольским именем: «И запомни: испытание закончится только тогда, когда один из вас будет мертв».

«Значит, жив еще? И что делать?» – он чувствует, как холод проникает все глубже. Дрожь уже давно прекратилась, тело устало бороться с гипотермией. – «Я так долго не протяну. Надо действовать».

Егор решительно хватается за свое оружие и с силой вонзает острую щепу в вялое, тусклое, желеобразное тело. Из образовавшейся раны показывается густая оранжевая слизь. Он наносит еще удар, еще, снова и снова, находясь в тупом остервенении отчаяния. Слезы наворачиваются на глаза. Он останавливается лишь, когда видит перед собой развороченное безжизненное месиво и свои руки, по локоть в ярко-оранжевой жиже, сжимающие суковатую палку.

15

Кто мы? Люди или животные. Чего в нас больше? Первый раз Егор задумался над этим в юности, прочитав великолепный роман Уильяма Голдинга «Повелитель мух».

Он никогда не был излишне агрессивным. Не любил, но умел драться. Не выносил конфликтов. Если можно было их избежать, не теряя достоинства, не раздумывая, делал это. Но если его припирали к стенке, то отвечал адекватно, а иногда и чрезмерно жестко. Знакомые знали эту его черту и никогда не задирали без меры.

Егору вспоминается яркий эпизод из его детства. Ему 12 лет. На дворе жаркий июльский полдень. Счастливая пора школьных каникул. Они с мальчишками на берегу реки. Их шестеро. Верховодит малознакомый 14-летний пацан Витька, парень неслабый и на полголовы выше Егорки. Будучи старшим, он чувствует свое превосходство, ведет себя нагло, вызывающе. Это раздражает ребят, но кто-то молчит, а кто-то пытается отшучиваться. Витька распоясывается окончательно.

– Дрыщ, а слабо сожрать эту фигню? – Витька обращается к Генке, самому маленькому и слабому в их кампашке, кивая на лежащую на берегу дохлую рыбину.

– Вить, ты чего, она же тухлая. – Гена заискивающе улыбается, но в глазах страх.

– Ничё не тухлая. – в голосе верзилы прорезаются глумливые нотки. Ешь давай, а то получишь. – он замахивается.

Генка съеживается, отступает на шаг:

– Вить, не надо. – он всхлипывает. – Давай лучше купаться.

Его товарищи испуганно молчат. Кто-то жадно наблюдает за происходящим, кто-то смущенно отводит взгляд в сторону.

Не видя достойного сопротивления, наглец звереет:

– А ну жри давай, а то щас огребешь! – с этими словами он изо всех сил толкает паренька. Тот падает на пятую точку, больно обдирая левый локоть о торчащую корягу. По чумазому лицу течет слеза. – Ну, чё, готов?

Егорка не выдерживает:

– Вить кончай, он же маленький совсем, и сирота к тому же.

– А ты не лезь. – Витка поворачивается к нему. На распаленном лице ничего человеческого. Видно, что он уже не остановится. – А то ща сам получишь, – с этими словами садист сильно пинает сидящего малыша по плечу. Генка падает навзничь и начинает в голос реветь.

– Ах ты, гад! – у Егора мутится в голове, но внутри ледяное спокойствие. Он бросается вперед.

– Жорка, стой, остановись! – Егор приходит в себя. Кто-то тянет его за плечо. Он сидит верхом на поверженном враге и методично бьет его кулаками по окровавленному лицу. Витька дергается и жалко скулит. Что было до этого, как проходила драка, вылетело из головы совершенно. – Стой, ты его убьешь!

Егор глубоко вздыхает, встает. Его колотит нервная дрожь, в голове звенит. Побитый, жалкий, всхлипывающий Витька, поджав ноги, лежит на боку, из его носа обильно течет юшка, под глазами багровеет, скулы в ссадинах.

– Чтоб больше тебя в нашей компании не видел. – выдыхает Егор. – Держись подальше.

Все молчат. Он подходит к Генке, помогает тому подняться и, обняв за плечо, ведет его домой.

Вся стайка мальчишек, кроме поверженного задиры, не сговариваясь, следует за новым вожаком.

16

Тишина, слышно только, как урчит рядом холодильник. Очнувшись от забытья, он открывает глаза. «Что это? Мне все приснилось?». Он у себя в квартире, на кухне, сидит на стуле, опершись локтями на обеденный столик. В комнате темно. Сквозь оконное стекло, минуя раздернутые шторы, льется тихая, щемящая душу ночь. Над замершим городом чистое ночное небо. Россыпь звезд. За одиноко торчащую телебашню зацепилась перламутровая, ущербная, молодая луна.

– Красиво, правда? – неожиданный комментарий пугает его. Он вскидывается, смотрит.

Напротив, откинувшись на спинку стула, сидел его новый знакомый, Таисий Филиппович. Несмотря на полумрак, Егор прекрасно видел пришедшего. «Да ладно, он ли это?». Облик нежданного гостя изменился разительно. Глаза больше не косили, противная родинка исчезла, губы очистились. Никакой суетливости, противных ухваток. С удивлением Егор заключил, что в облике посетителя появилось даже что-то приятное, располагающее собеседника к себе. Поменялась и одежда. Сейчас на Таисии была просторная темно-бордовая толстовка с открытым воротом и легкие синие джинсы. Обуви под столом видно не было.

«Значит, все-таки было. Не приснилось».

– Как вы тут появились? Здесь же только что никого не было?

– Оставим детали, это не суть важно. – посетитель встал, зажег свет и подошел к плите. – Я у вас тут похозяйничаю немножко? Вы не против? Может чайку?

– Не откажусь.

Таисий Филиппович зажег газ и поставил чайник на огонь:

– Как вы себя чувствуете?

Егор прислушался к себе. Самочувствие великолепное, как у 20-летнего. Ничего не болит, никаких повреждений не чувствуется. Он вспомнил свой поединок с «Бактрианом», поморщился. «Неужели это было?». Было. Память не изменяла.

– Спасибо, прекрасно. А сколько времени прошло после моего…

– Спарринга? Почти двое суток. Вы спали и восстанавливались, – гость открыл настенный шкафчик и безошибочно выбрал пачку его любимого зеленого чая с жасмином.

– Таисий Филиппович. – Егор вздохнул. – Думаю нам надо поговорить, не торопясь.

– Безусловно, молодой человек. Поговорим. Именно для этого я здесь. – ловкие руки собеседника сноровисто заправляли френч-пресс сухими листочками. – Думаю, у вас накопилась масса вопросов. Спрашивайте, не стесняйтесь.

Мысли Егора лихорадочно замельтешили. Хотелось спросить о многом, только с чего начать?

– Скажите, зачем все это? Кто вы такие? Какова цель?

– Как много вопросов и все не к месту. Не с того начинаете, уважаемый. Конечно, я отвечу на них, но только чуть попозже.

– Ладно, давайте по порядку. – Егор отодвинулся на стуле, скрестил руки на груди. – Первое: как вы меня нашли, как вышли на меня.

– Вы путаете Георгий, это вы нас нашли. Разумеется с нашей подачи. Главный критерий нашего поиска: существа с нестандартным мышлением (позже скажу об этом подробнее). Механизм прост: в СМИ запускается объявление о работе, снабженное сигнальным менто-якорем, настроенным на искомый контингент.

– Вы имеете в виду тот странный рисунок над текстом объявления?

– Да. – Таисий снял закипевший чайник и осторожно залил кипяток в заварник. – Только это не рисунок, а ментограмма, набор символов, позитивно действующих на подсознание искомого круга лиц.

– То есть?

– Вспомните своего друга Евгения. Он видел объявление, но оказался к нему совершенно равнодушным. Как и подавляющее большинство людей. А вас оно завораживало, вы не могли от него оторваться. Потому, что вы из тех, кого мы ищем. Вы особенный.

– Что же во мне такого выдающегося?

– Об этом позже. Давайте по порядку.

– Ладно. – Егор попытался немного рассортировать мельтешившие вопросы. – Зачем все эти тесты?

– Хороший вопрос. Отвечу последовательно. Тест первого уровня, который вы прошли сразу, сидя дома за компьютером, направлен на оценку вашей привязанности к социуму. Это важно. Судите сами, ведь трудно извлечь из общества человека, имеющего работу, многочисленных родственников, всякие привязанности, домашних животных, наконец. С вами же все было гораздо проще, вас ничего не удерживало.

– А затем? У вас в конторе?

– Тест второго уровня – банальная оценка уровня вашего интеллекта. Тут все просто, дураки нам не нужны. Далее, тест третьего уровня: оценка вашего психологического профиля. Мы же должны знать ваш темперамент, ментальную силу, склонности, пристрастия, страхи и массу подобных характеристик.

– А рисунки?

– Это важнейшая часть испытания: оценка уровня склонности личности к ксенофобии.

– ???

– Ксенофобия – это иррациональный страх неизвестного, незнакомого. Имеет самые различные проявления. Если все пойдет так, как мы надеемся, вам придется встречаться с существами, многие из которых будут внешне или внутренне не очень приятны, а иногда и просто отвратительны. В таком случае, инстинктивная неприязнь, а иногда и просто органическая неспособность к общению, могут испортить все дело. Нам очень важно, чтобы наши кандидаты имели минимальную склонность к ксенофобии. Примерно как у вас.

– Да, но на этом испытания не закончились. Что такое «аквариум», и зачем меня там так долго держали?

– То, что вы называете «Аквариумом», это автономная биологическая система поддержания жизни и физиологической коррекции испытуемых. Или попросту – карантинный изолятор. Главная задача этого устройства – разумное совершенствование вашего организма. Все время, что вы там находились, на вас оказывалось постоянное корректирующее воздействие. Вначале проводились мероприятия исцеляющего характера, ведь к нам не только здоровые люди попадают.

– Да, я заметил.

– Конечно. – Таисий поставил на стол пару керамических кружек и неторопливо, с любовью, разлил чай по емкостям. – Угощайтесь. После медицинского вмешательства осуществляется следующий, ключевой этап воздействия: оптимизация вашего организма путем глубокого метаболического воздействия на генетическом уровне. Иначе говоря, все, почти все ваши клетки были улучшены генетически.

– Генетически?! – у Егора округлились глаза.

– Какая прелесть! – собеседник смачно отхлебнул из кружки, блаженно прищурился. – Да, генетически. А иначе просто не добиться таких разительных успехов в совершенствовании тела. Сейчас передо мной сидит уже не тот человек, который явился в нашу контору. Вы стали лучше. Уверен, вы уже заметили некоторые преимущества своего нового физиологического состояния?

– Гм. Да. – Егор вспомнил свои суперменские прыжки во время смертельной драки с братом по разуму.

– Поверьте, вы еще многого не знаете о себе. Вы стали быстрее, сильнее, выносливее. Сенсорный диапазон ваших органов чувств расширился. И еще очень многое, все долго перечислять. Ваше тело вас еще приятно удивит.

– Вы сказали «почти все клетки».

– Да. Оптимизированы все клетки, кроме гонад, то бишь половых клеток. Это, надеюсь, понятно? Из вас сделали супермена, но ваши новые способности ни в коем случае не должны быть переданы вашим будущим потомкам. Это исключено.

– Во время моего поединка мне показалось, что иногда я «слышу» соперника.

– Да, еще и это. У вас индуцирована фоновая телепатическая способность.

– Что?! Я умею читать мысли?

– Нет, что вы? – Таисий допил чай и отодвинул пустую кружку. – Телепатия телепатии рознь. Грубо говоря, можно выделить несколько уровней этой способности. Первый: глубокое ментосканирование, считывающее не только мысли, но и всю подсознательную сущность разумной особи. Это самый глубокий вид телепатического вмешательства. Он не доступен ни одному из известных нам видов живых существ. На такое воздействие способны только специализированные биокибернетические системы, о которых вы, даст Бог, узнаете. Второй уровень: тот, что чаще других находит отражение в вашей научно-фантастической литературе – чтение мыслей.

– Это понятно, а третий?

– Третий уровень: считывание эмоционального фона другого существа. У вас именно эта способность. Это значит, что вы не сможете читать мысли собеседника, но без труда уловите его эмоции: гнев, любовь, жадность, страх, желание обмануть и т. д. Это самый распространенный тип телепатии во вселенной. Примитивный, но очень полезный.

– А каждодневная пытка судорогами?

– Это не пытка, а гимнастика. Причем, очень эффективная, как вы могли заметить. Физическая тренировка, профилактика гиподинамии, которая была бы неизбежна в таком маленьком, замкнутом помещении, как карантинный изолятор.

– Еще вопрос. В «аквариуме» каждую ночь мне снились непростые сны, в которых мы с вашей коллегой играли в угадайку. – Егор повел плечами. – Они тоже преследовали какую-то цель?

– Да, безусловно. Мы вас отбирали по многим критериям. Но важнейший из них – неординарность мышления. Георгий, вы не представляете, какая это ценность. Это самый большой дефицит во вселенной. Раритет. Это редчайшее явление в мире разумных существ. Нам известно множество внеземных цивилизаций, высокоразвитых, прогрессивных, но начисто лишенных этого драгоценного свойства. Многие считают это явление вообще аномалией, отклонением от нормы, психосоциальной мутацией, но очень позитивной. Земная цивилизация людей одна из немногих в галактике, где редко, но, все же, встречается это незаменимая особенность индивида. С поиска этого качества мы начинаем свой кастинг, я имею в виду ментограмму в шапке объявления, это так сказать, начальная проверка, скрининг-отбор. В дальнейшем, в ходе ваших снов, мы уже досконально тестируем это свойство у каждого из испытуемых, оцениваем его. Все задания, предоставленные вам Лилит, которые вы, кстати, блестяще прошли, были направлены на выявление и количественный анализ этого дара у вас.

– В чем же ценность этого качества? Что по мне, так оно иногда даже мешает.

– Уважаемый Георгий. – куратор снисходительно усмехнулся. – Довольно часто в каком-то из многочисленных миров галактики возникают проблемы. Крупные проблемы глобального характера, способные привести к гибели или деградации целой культуры. Миллионы, а иногда и миллиарды разумных существ планеты пытаются справиться с катастрофой, но тщетно. И вот тогда на сцену выходит тот, кого мы называем «паладином» – герой-одиночка, партнер Корректоров, наделенный колоссальными способностями, но, самое главное, одаренный той самой уникальной силой, о которой я говорил. Такой индивид, в одиночку, может решить практически любую задачу, прежде всего, благодаря своему парадоксальному мышлению, способности взглянуть на проблему в неожиданном ракурсе. У вас, кстати, повторяю, это свойство выражено великолепно, ни одной осечки у Лилит. В снах вы неоднократно подтверждали, что любое, самое безвыходное положение имеет выход, порой неожиданный, нестандартный, но он есть. Я очень надеюсь, что в будущем, если вы примете наше предложение, вы неоднократно убедитесь в волшебной действенности вашего дара, но уже на более масштабных примерах. Еще вопросы?

– Да, конечно. Я понимаю целесообразность всех описанных вами испытаний, тут все логично, понятно, но я никак не возьму в толк, зачем понадобилось проводить этот ужасный поединок до смерти? Вы понимаете: погибло разумное существо, и, как я думаю, у вас это происходит регулярно, с каждым вашим рекрутом.

– Хороший вопрос. – Таисий Филиппович вздохнул. – Поверьте, я тоже это принял не сразу. Попробую все же объяснить. Финальный поединок – тест на здоровую агрессивность. Как показали многочисленные исследования, именно у существ с парадоксальным мышлением нередко уровень агрессивности аномально снижен, а в вашей, я надеюсь, будущей профессии это противопоказано. Паладин действует на чужих планетах, практически всегда во враждебной среде, и в таких условиях без достаточно выраженного потенциала этой самой способности к отпору он просто не выживет. Георгий, данный тест не жестокость, а необходимая мера. Все это выстрадано на практике, вы не представляете, скольких разумных, одаренных исполнителей мы потеряли в разных мирах, пока не ввели это испытание в общий профиль подготовки новобранцев. Вы удовлетворены ответом?

– Нет. Вы меня не убедили.

– Я и не сомневался. – Таисий грустно вздохнул. – Я надеюсь, придет время, и вы примете это.

– Ну а моральный аспект всей этой затеи? Вы понимаете, что берете человека, или какое-то другое существо и, не спрашивая, хочет он того, или нет, засовываете его на несколько недель в волосатый мешок, а затем стравливаете насмерть с таким же собратом по несчастью. Это же чистейшей воды произвол.

– Георгий, позволю себе обратить ваше внимание на одну странную вещь. Если бы этот вопрос действительно был так важен для вас, вы, пылая от возмущения, задали бы его первым, в самом начале нашей беседы. Но этого не произошло. Подумайте, так ли вас беспокоит и возмущает этот «произвол»? Согласитесь, накануне контакта с нами, вы уже были внутренне готовы к этому, хотели перемен, жаждали их, вас тяготило окружающее настоящее, вы бежали от него, вас ничего не связывало с ним. Признайтесь, ведь у вас не было гнева, возмущения, только любопытство и, возможно даже, внутренняя удовлетворенность.

Прислушавшись к себе, Егор понял, что собеседник прав. Злости нет, они заполнили его внутреннюю пустоту, дали цель, волю бороться. Он встряхнулся:

– Ну а теперь, я думаю, самое время. Ответьте, наконец, кто вы такие и зачем я вам нужен?

– Да. Разговор приближается к кульминации. Пора открыть карты. – лицо Таисия Филипповича стало очень серьезным. – Надеюсь, вы умеете слушать?