Текст книги "Блокадный пасьянс"

Чтобы растянуть менее чем скромные, а если точнее, ничтожные запасы муки, решением Ленгорисполкома от 4 сентября предложено примешивать к ней 12 процентов солодовой, соевой и овсяной муки, 2,5 процента размолотых жмыхов и 1,5 процента отрубей.

Автор:

Лееб во время визита Браухича и Гальдера узнал о планируемом решении Гитлера объявить Ленинград «второстепенным театром военных действий». Это подтверждает его запись, сделанная на следующий день.

Артиллерийские обстрелы, начавшиеся 4 сентября, велись немцами вплоть до 22 января 1944 года. Закончились они после того, как войсками 42-й армии были взяты Дудергофские высоты у Красного Села, там находились дальнобойные немецкие орудия.

4 сентября Военный совет Ленинградского фронта отдал распоряжение активизировать эвакуацию, чтобы отправить в тыл не менее 1 миллиона 200 тысяч человек. Но это уже невозможно было осуществить. В Смольном явно не владели ситуацией. Две совсем тонкие ниточки связывали теперь Ленинград с Большой землёй: водная трасса по Ладожскому озеру с использованием маломерных судов и грунтовая дорога у Шлиссельбурга вдоль южного берега Ладоги. Не то что крупномасштабная эвакуация стала невозможной, даже малые перевозки совершались уже под обстрелом противника. Недооценка Ждановым и другими руководителями города надвигавшейся катастрофы дорого обошлась ленинградцам. Она стала одной из причин гибели в блокадную зиму 1941–1942 годов сотен тысяч горожан.

В Москве в это же самое время эвакуация проводилась с большим размахом. Хотя угрозы столице не было, тем не менее, к 9 сентября оттуда вывезли свыше 2 миллионов человек, в то время как из Ленинграда с начала войны эвакуировали немногим более 600 тысяч.

5 сентября 1941 года, пятница, 76-й день войны

Лееб:

Во время вчерашнего визита главнокомандующего сухопутными войсками обсуждались возможные действия после завершения операции по окружению Ленинграда.

Что касается судьбы Ленинграда, то его не следует захватывать, а необходимо блокировать. Я выразил мнение, что если Ленинград, подгоняемый голодом, будет вынужден сдаться, то его следует лишить тогда, по крайней мере, возможности повторного сопротивления. Необходимо будет отправить в лагеря военнопленных всех солдат и военнообязанных, собрав при этом их наличное оружие. Тогда у Ленинграда можно будет оставить лишь незначительные силы. Остальные войска будут использованы для других целей.

Сегодня мой день рождения – 65 лет. Полковник Шмундт[39]39
  Полковник Рудольф Шмундт, главный адъютант Гитлера, впоследствии генерал. Погиб 20 июля 1944 во время покушения на Гитлера в его ставке в Растенбурге.


[Закрыть] передал поздравление от фюрера и денежный подарок – 250 000 марок.

Буров:

Обстрел города повторился. Вечером несколько снарядов попало в больницу завода «Большевик». 50 человек ранено, 5 убито.

Первые залпы по врагу дал сегодня линкор «Октябрьская революция». Интенсивный огонь по скоплениям пехоты и танков, а также по тяжёлым батареям противника вели линкор «Марат», эсминцы, канонерские лодки. Это заметно усилило мощь артиллерии фронта.

Скрябина:

Вернулись в доисторическую эру: жизнь свелась к одному – поискам пищи. Подсчитала свои продовольственные ресурсы. Выходит, что моих запасов еле-еле хватит на месяц. Может быть, позднее положение изменится. А на какую перемену надеюсь – сама не знаю. Теперь вплотную подходим к самому страшному голоду. Завтра собираемся с Любочкой Тарновской поехать за город менять папиросы и водку, полученные нами в ларьке на улице, напротив дома.

Автор:

5 сентября Гитлер объявил своё решение сделать Ленинград второстепенным театром военных действий. Тем не менее, Лееб всё же не оставил надежды овладеть Ленинградом. Только в этом случае могла быть, по его мнению, поставлена окончательная точка в походе группы армий «Север» на Ленинград.

О том, как праздновался день рождения Лееба, рассказал в своём дневнике его порученец барон фон Грисенбек: «Первым поздравил фельдмаршала его водитель, фельдфебель Шрееб, вторым был я, третьим – генерал Бреннеке. Мы вручили два букета цветов и два торта. В 11.00 прибыл адъютант фюрера полковник Шмундт и передал поздравления от фюрера. На завтраке присутствовали восемь человек. Адъютант фюрера привёз командующему чек на денежную сумму. Её хватит, чтобы купить виллу или обеспечить себе безбедную старость. Завтрак был очень хорошим, но скромным: суп, жаркое из говядины со сложным гарниром из трёх наименований и дольки дыни. К столу было подано рейнское вино, кофе и шнапс вместе с сигарами». В этот же день в главной нацистской газете «Фёлькишер беобахтер» появилась статья к 65-летию Риттера фон Лееба.

Говоря о поездке за город за продуктами, Скрябина, скорее всего, имела в виду северо-восточное направление, где до финских позиций было ещё достаточно большое расстояние.

6 сентября 1941 года, суббота, 77-й день войны

Лееб:

По сообщению начальника генерального штаба сухопутных войск Гальдера, с сегодняшнего дня операция против Ленинграда с учётом известных обстоятельств должна быть прекращена. Причины неизвестны, но, возможно, они увязываются с обстановкой в группе армий «Центр». Позиция группы армий «Север» по этому поводу была выражена в отдельном письме, при этом его копия и сопроводительная записка были направлены главнокомандующему сухопутными войсками.

Буров:

Фашистская артиллерия опять обстреливала город.

6 сентября фашистским самолётам удалось прорваться к городу и сбросить бомбы. Разрушен дом на Невском проспекте, 119. Пострадал дом на Невском, 115. На Литовской улице, у домов № 32 и 34, разбило водопровод. Бомба, упавшая на территории фабрики «Пятилетка», вызвала пожар в цехе целлюлозных машин.

Автор:

Начальник генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник Гальдер воспринял решение Гитлера, объявившего в этот день в директиве № 35 Ленинград второстепенным театром военных действий, как отказ от дальнейшего наступления на город. В связи с этим он намеревался тотчас же забрать у Лееба подвижные соединения. Лееб выступил против, направив письмо в адрес Верховного командования вермахта. Копия была адресована лично Браухичу как главнокомандующему сухопутными войсками для того, чтобы тот повлиял на Гальдера в положительном для Лееба смысле. Отчасти Леебу это удалось, и подвижные соединения продлили свое пребывание под Ленинградом. Соединения 41-го моторизованного корпуса (1-я, 6-я танковые и 36-я моторизованная дивизии) приняли участие в наступлении к ближнему рубежу окружения.

Военные объекты во время бомбёжки Ленинграда, описанной Буровым, не пострадали. Первые налёты совершены были немцами с целью устрашения, ослабления воли защитников города к сопротивлению. День 6 сентября 1941 года принято считать началом воздушного сражения за Ленинград. В сборнике «Доживём ли мы до тишины?» рассказывается о первой бомбёжке Ленинграда. Театральный актёр Ф. А. Грязнов написал в своём дневнике, что из-за стремительности налёта сигнала воздушной тревоги не последовало. Вслед самолёту прозвучало несколько зенитных выстрелов, и всё замолкло. Немецкий самолёт сбросил четыре бомбы практически в самом центре Ленинграда, рядом с Московским вокзалом. В доме № 119 по Невскому проспекту, как раз напротив квартиры Грязнова, было убито и ранено 38 человек.

7 сентября 1941 года, воскресенье, 78-й день войны

Лееб:

41-й моторизованный корпус остаётся в распоряжении группы армий «Север» до 13 сентября. В этой связи у нас имеется в запасе трое-четверо суток, чтобы задействовать эту силу при наступлении на Ленинград.

09.09.1941 г. можно будет приступить к наступлению на Ленинград.

Буров:

Положение под Ленинградом продолжает оставаться очень тяжёлым. Тем не менее голос Ленинграда звучит на всю страну. Узнали радиослушатели и о том, что сегодня на улицах города, над которым нависла угроза вражеского вторжения, звучали песни. Пели молодые ленинградцы, отправлявшиеся на воскресник в честь Международного юношеского дня.

После работы была возможность отдохнуть. В кинотеатрах демонстрировались фильмы, в Театре имени Ленинского комсомола шла пьеса «Очная ставка», в Театре юного зрителя – «Ревизор».

Скрябина:

Утром сидела с сыном Юриком на бульваре. К нам подсел бывший мой однокурсник Милорадович. Без предисловий завёл разговор о том, как он счастлив, что немцы уже стоят под городом, что их – несметная сила, что город будет сдан не сегодня-завтра. Хвалил меня, что я не уехала. «А это на всякий случай, – показывает мне маленький револьвер, – если ожидания меня обманут».

Я не знала, как реагировать на его слова. Мы привыкли не доверять людям. А таких, вроде него, теперь много. С нетерпением ждут немцев как спасителей.

Автор:

На письмо Лееба главное командование сухопутных войск отреагировало оперативно. Срок пребывания немецких подвижных соединений под Ленинградом был продлён. Верховное командование вермахта также не возражало. Оно руководствовалось решением Гитлера о скорейшей блокаде Ленинграда по наименьшему радиусу.

Буров и Скрябина одинаково характеризовали ситуацию в Ленинграде в начале сентября как очень тяжёлую. Но настроение в связи с этим у них было разным. Буров восхищался людьми с коммунистической закалкой. Поэтому его записи оставались оптимистичными.

Скрябина находилась в подавленном состоянии. Она училась вместе с Милорадовичем на вечернем факультете Института иностранных языков. С одной стороны, она боялась, что тот мог оказаться провокатором, с другой стороны, ему симпатизировала. Она не возмутилась по поводу его ожиданий, касающихся сдачи города немцам. Для этого могли быть основательные причины. В конце августа пораженческие настроения под влиянием стремительного продвижения немецких войск к Ленинграду и из-за воздействия вражеской пропаганды приобрели вполне определённый характер – появились призывы к сдаче Ленинграда. Некоторые жители начали избавляться от всего, что могло быть связано с советской властью. Разбивались и выбрасывались бюсты Сталина и Ленина. Слухи о предстоящей сдаче города подогревали участившиеся случаи дезертирства. Дополнительные трудности создавали беженцы, численность которых стремительно возрастала. Они тоже способствовали распространению негативных настроений. Органы НКВД старались пресекать на корню подобные взгляды. В местной печати именно в эти дни появились публикации о расстреле четырёх врагов народа. За распространение пораженческих слухов они были названы «шептунами». Это слово, как ярлык, приклеивалось и в дальнейшем к тем, кто малодушничал или критиковал советский образ жизни.

8 сентября 1941 года, понедельник, 79-й день войны

Лееб:

Сегодня мы взяли Шлиссельбург, очистив и заняв весь берег Невы от южной оконечности Ладожского озера до Ивановского. Теперь у противника сохраняется одна возможность доставки подкреплений или эвакуации людей: водным путём по Ладожскому озеру и то лишь до тех пор, пока противоположный берег находится в его руках.

Вчера вечером и сегодня утром возникли определённые трудности, связанные с нехваткой сил, имеющихся в распоряжении группы армий «Север». Всё это свидетельствует, что на данном участке группы армий «Север» нам придётся вести «войну несчастного человека».

Буров:

Сегодняшний день стал по-особенному тяжким. Гитлеровские войска, захватив Шлиссельбург, перерезали последнюю дорогу, связывающую Ленинград со страной. Город оказался в блокаде. А в нём к этому дню находилось 2 миллиона 544 тысячи жителей. В том числе около 400 тысяч детей.

И ещё одна беда – в 18 часов 55 минут вражеской авиации впервые удалось подвергнуть город массовому налёту. Вспыхнуло 178 пожаров. Один из них – самый большой – охватил деревянные хранилища Бадаевских складов. Огонь полыхал здесь около пяти часов. Сгорело 3 тысячи тонн муки и 2500 тонн сахара.

Скрябина:

Сегодня нам рассказали, что несколько немецких самолётов всё-таки прорвались к городу, и бомбы были сброшены на Старо-Невском. Разрушены дома. Это сообщение произвело сильное и неприятное впечатление, ибо поколебалась уверенность, что Ленинград так хорошо защищён, как нас стараются убедить. Стало ясно, какая угроза нависла над нами.

В городе усиленно говорят о листовках, которые сбрасывают немцы. Их находят в больших количествах. Содержание листовок – ультиматум: если до 9 сентября город не будет сдан, начнётся массовая бомбёжка.

Автор:

Для Лееба взятие Шлиссельбурга было исключительно военным успехом. Для Гитлера данный факт имел также и политическое значение. О нём тут же раструбили органы пропаганды нацистской Германии по всему миру. Так Гитлер объявил о начале блокады Ленинграда. Но полноценной блокады всё же не было, поскольку оставалась связь ленинградцев с Большой землёй не только по воде, но и по воздуху.

Лееб был удручён тем, что рушились его планы: финны остановились на Карельском перешейке и восточнее Ладожского озера, ленинградский участок фронта был объявлен «второстепенным направлением», сопротивление противника повсеместно нарастало. Под участком, который Лееб объявил «войной несчастного человека», немецкий командующий имел в виду Шлиссельбургско-Синявинский выступ. Он оказался прав: всю блокаду там продолжались наиболее ожесточённые бои. По утверждению Даниила Гранина, очевидца тех событий, не только враг держал город в блокаде, но и голодные, малочисленные армии Ленинградского фронта лютой хваткой держали гитлеровские армии у стен Ленинграда.

Немецкий поэт и драматург Вольфганг Борхерт (1921–1947) ярко изобразил ужасы этой войны в своих произведениях. Он был простым солдатом, пытался уйти от преступной войны, дезертировав с фронта. Был осуждён и брошен в концлагерь. Тяжелобольным чудом пережил войну, правда, всего на два года. После него остались чудесные стихотворения и антивоенная пьеса «Там, за дверью».[40]40
  Эта пьеса в переводе Елены Чагаевой размещена в Интернете.


[Закрыть] В ней есть строчки, схожие с мыслями Лееба: «Когда мы были совсем детьми, они устроили войну.[41]41
  Первую мировую войну (1914–1918).


[Закрыть] А когда мы подросли, они стали рассказывать нам о войне. С восторгом рассказывали. Они были в таком восторге. А когда мы стали взрослыми, они придумали войну и для нас. И отправили нас воевать. И были в таком восторге. Никто не сказал, куда нас отправляют. Никто не сказал, что мы идём в ад».

Вечером 8 сентября немецкая авиация сбросила на город около шести тысяч зажигательных бомб. Во время второго налёта, уже ночью, прорвавшиеся к центру вражеские бомбардировщики сбросили около 50 фугасных бомб.

По утверждению академика Дмитрия Лихачёва, «немцы усиленно бомбили все продовольственные склады. Уже тогда они готовились к блокаде. А между тем из Ленинграда ускоренно вывозилось продовольствие и не делалось никаких попыток его рассредоточить, как это сделали англичане в Лондоне. Немцы готовились к блокаде города, а мы – к его сдаче немцам».[42]42
  Лихачев Д. Воспоминания. Раздумья. Работы разных лет. С. 261.


[Закрыть] В этой фразе явно присутствуют эмоции и категоричность, но такие оценки действительно имели место, особенно среди творческой интеллигенции.

Дневник Скрябиной подтверждает, что командование группы армий «Север» не скрывало срока начала своего наступления и использовало этот факт для запугивания гражданского населения. Оно пребывало в полной уверенности, что капитуляция Ленинграда – лишь вопрос времени. Несмотря на возросшее сопротивление советских войск, несмотря на решение Гитлера забрать у группы армий «Север» подвижные дивизии, Лееб не сомневался в том, что Ленинград в конце концов сам сдастся, подобно Парижу и другим европейским городам.

9 сентября 1941 года, вторник, 80-й день войны

Лееб:

Противник предпринимает попытки выйти в тыл войскам, блокировавшим Неву. Большими силами он атакует 12-ю танковую дивизию у железнодорожной линии Волховстрой – Мга и превосходящими силами – 18-ю моторизованную дивизию на Волхове.

В ходе сегодняшнего наступления 4-й танковой группы и 38-го корпуса возникли тяжёлые бои. По всему видно, что противник имеет чёткое намерение удерживать всеми силами внешний оборонительный обвод Ленинграда, который местами удалось прорвать частям 36-й моторизованной и 1-й пехотной дивизий.

Буров:

Опасность, нависшая над городом, возросла ещё больше. Перегруппировав свои силы, враг перешёл в решительное наступление. Основной удар он нанёс из района западнее Гатчины в направлении на Красное Село. Отбив первые атаки, наши части не смогли полностью отразить последующие удары.

Вражеские войска, обошедшие Ленинград с востока, предприняли попытку форсировать Неву. Эта операция имела далеко идущие цели – выйти на соединение с финскими войсками, действующими на Карельском перешейке. Но замысел гитлеровцев был сорван. Неоценимую помощь в этом нашим наземным войскам оказали стоявшие на Неве корабли Краснознамённого Балтийского флота.

Скрябина:

Вчера, в пять часов вечера, мы стояли на балконе: моя мать, тётка и я. Обсуждали наше безвыходное положение. Загудели сирены, а затем посыпались бомбы, стали рушиться дома. Несмотря на весь грохот, Юрик спал крепким сном. Я не выдержала, схватила спящего Юрика на руки и побежала в подвал. Там полно народу, особенно детей. Они громко плачут, прижимаются к обезумевшим матерям. При каждом новом взрыве женщины, из которых многие были коммунистками, судорожно крестятся, шепчут молитвы. В эти минуты антирелигиозная пропаганда забыта.

Бомбёжке, казалось, не будет конца. Сегодня узнали, что очень пострадал наш район. Некоторые картины мне навсегда врезались в память. Вот дом, разрушенный почти до основания. Но одна стена, оклеенная васильковыми обоями, уцелела. Даже картина висит, не покосившись. От другого бывшего дома над грудой кирпича, цемента, балок остался целый угол одной из верхних квартир. В углу икона, на полу детские игрушки, повсюду разбросанные, будто дети только что играли. Дальше – наполовину засыпанная обломками комната, но у стены кровать с взбитыми подушками и лампа. Случайно уцелевшие домашние вещи, открытые взору прохожих, словно немые обличители того, что кто-то чужой, безжалостный, ворвался в личную жизнь людей и варварски её изуродовал.

Автор:

С 9 сентября начался самый тяжёлый этап боёв за Ленинград. Несмотря на приказ Гитлера не брать город, командование группы армий «Север» всё делало для того, чтобы создать благоприятную ситуацию для изменения этого решения. Если бы не кардинальные, даже жестокие меры, принятые Г. К. Жуковым, исход мог бы быть другим.

Информация Бурова о якобы имевшей место операции немцев по форсированию Невы с целью соединения с финнами не соответствует действительности. Ни в одном внушающем доверие историческом документе, как с советской стороны, так и в немецкой и финской историографии, этот факт не отражён. Этого не могло быть по простой причине: Лееб не получал приказа на соединение с финнами путём форсирования Невы. Более того, его войска на этом участке фронта сами перешли к оборонительной тактике, отражая с востока первые атаки 54-й армии маршала Г. И. Кулика. Эпизод, описанный Буровым, к сожалению, пока не получил достаточного опровержения. Его ещё больше легендируют воспоминания бывшего начальника штаба Балтийского флота Ю. А. Пантелеева. Тот утверждает в очерке, опубликованном в книге «Невский пятачок», что противник в ходе десантирования понёс большие потери: «…сотни трупов поплыли вниз по Неве».

Как достоверный факт этот эпизод подаётся и в некоторых современных источниках. В книге И. Мощанского «У стен Ленинграда» утверждается, что весь день 9 сентября немецкие войска пытались преодолеть Неву, но атаки врага были отбиты специально созданной Невской оперативной группой (НОГ). Автор не только повторил, но даже «обогатил» мифологический стереотип. Он не удосужился проверить, что НОГ была сформирована лишь 22 сентября. К тому времени наши войска уже сами форсировали Неву и закрепились на левом берегу, создав знаменитый Невский плацдарм. Это ошибочное утверждение перекочевало и в новый многотомный фолиант под названием «Великая Отечественная война», вышедший в 2011 году в «Воениздате».

В то же время существует немецкая книга, имеющая непосредственное отношение к описываемым событиям. Это история 20-й моторизованной дивизии, которая 30 августа 1941 года вышла своими передовыми подразделениями на левый берег Невы в районе Ивановского. Книга была издана в Германии в конце 90-х годов.[43]43
  Полное её название – «20-я моторизованная дивизия. Хроника + история». Автор – бывший офицер оперативного отделения штаба этой дивизии Дитварт Асмум.


[Закрыть] По немецким данным, 9 сентября осуществлялись исключительно оборонительные мероприятия. В книге приведён дивизионный приказ за этот день об обороне побережья Ладоги и Невы. Он гласил, что «противник способен в ближайшее время попытаться форсировать занятый нами левый берег Невы». То есть немцы сами опасались наступательных действий наших войск. И логика в этом была, поскольку на правый берег Невы подходили всё новые части Красной армии. Немцы, как свидетельствовал далее документ, должны были быть готовыми «в любой момент отразить даже одиночные попытки преодоления водного пространства». Это подтверждает также и Лееб своей дневниковой записью, сделанной на следующий день.

10 сентября 1941 года, среда, 81-й день войны

Лееб:

Следует учитывать то, что противник будет пытаться атаковать в районе Шлиссельбурга и с западного берега Невы.

Я только что сказал генерал-полковнику Гёпнеру, что ему, к сожалению, осталось провести со своим 41-м моторизованным корпусом лишь ограниченное время в составе группы армий «Север». Поэтому так необходимо, чтобы 50-й армейский корпус продвинулся ещё дальше. И чем скорее, тем лучше, чтобы «открыть» Красногвардейск с севера.

Буров:

Войска 54-й армии, действующие с внешней стороны блокадного кольца, предприняли наступление в направлении Синявина и Мги.

В штаб местной противовоздушной обороны города начали поступать тревожные донесения. Бомба, разорвавшаяся на Международном проспекте,[44]44
  Ныне Московский проспект.


[Закрыть] полностью уничтожила двухэтажное здание детского сада.

Автор:

Планы форсирования Невы немцами давно уже были отставлены. Лееб обоснованно начал опасаться того, что противник в этом районе сам перейдёт в наступление. Так оно и случилось. 10 сентября началась 1-я Синявинская наступательная операция. Шлиссельбургско-Синявинский выступ стал болезненной занозой для немецкого командования на весь период ленинградской блокады.

Лееб был удручён тем, что у него забирали ударные соединения. Поэтому он энергично подталкивал командующего 4-й танковой группой генерала Гёпнера к более решительным наступательным действиям. Но они оба не знали, что политическое руководство Германии уже определилось с судьбой Ленинграда. В этот же день министр пропаганды Геббельс записал в своём дневнике: «Мы и в дальнейшем не будем утруждать себя требованиями капитуляции Ленинграда. Он должен быть уничтожен почти научно обоснованным методом».[45]45
  Fröhlich E. (Hrsg.): Die Tagebücher von Joseph Goebbels. Teil II, Diktate 1941–1945. München: K. G. Saur, 1993–1996.


[Закрыть] Геббельс имел в виду аналитическую справку известного германского специалиста по вопросам питания профессора В. Цигельмайера.[46]46
  Вильгельм Цигельмайер (1898–1951). После окончания войны находился в советской оккупационной зоне, был начальником управления по вопросам питания и продовольственного обеспечения г. Бранденбурга.


[Закрыть] Тот рассчитал, сколько времени человек может обходиться без еды.

11 сентября 1941 года, четверг, 82-й день войны

Лееб:

По-прежнему сохраняется чрезвычайно острая нехватка времени, так как главное командование сухопутных войск требует передать ему с 15 сентября семь подвижных соединений.[47]47
  Танковые и моторизованные дивизии.


[Закрыть] Если не удастся своевременно овладеть Красногвардейском (Гатчиной) и выдвинуть вперёд 50-й армейский корпус с его двумя дивизиями, то к тому времени совсем не будет сил, чтобы заменить хорошо продвинувшийся 41-й моторизованный корпус пехотой. Возможно, это будут части 58-й пехотной дивизии. Но этого всё равно будет абсолютно недостаточно. Это равнозначно проигранному сражению.

Буров:

Накануне в Ленинград прибыл генерал армии Г. К. Жуков, который стал командующим Ленинградским фронтом. Всю ночь с 10 на 11 сентября он, К. Е. Ворошилов и А. А. Жданов вместе с начальниками родов войск Ленинградского фронта обсуждали, какие следует принять дополнительные меры для укрепления обороны Ленинграда.

Автор:

Говоря о замене моторизованных частей пехотой, Лееб имел в виду, в первую очередь, два соединения 50-го армейского корпуса: 269-пехотную и Полицейскую дивизии. Они были ему нужны на случай ведения в Ленинграде уличных боёв.

Выражение «проигранное сражение», по мнению Лееба, означало остановку войск перед городом и переход от наступления к обороне. Так оно и случилось.

На правом берегу Невы к этому времени появилась оборудованная линия обороны советских войск. Преодолеть её с предварительным форсированием Невы немцы даже не пытались, так как им пришлось с самого начала отражать атаки 54-й армии маршала Г. Кулика с восточного направления. В военно-исторической литературе роль 54-й армии в основном отражается на основе мемуаров Г. К. Жукова, где он подверг резкой критике действия Кулика. Судя по дневнику Лееба, на самом деле 54-я армия доставила ему немало хлопот. Задача соединения немецкой группы армий «Север» с Юго-Восточной армией финнов на Карельском перешейке у западного берега Ладожского озера была уже абсолютно нереальной.

Историки продолжают спорить относительно даты вступления Жуковым в должность командующего Ленинградским фронтом. Алексей Исаев в книге «Иной 1941. От границы до Ленинграда» приводит данные Центрального архива Министерства обороны РФ, согласно которым Жуков официально занял этот пост вместо Ворошилова 13 сентября 1941 года. Однако прибыл он в Ленинград и фактически возглавил Ленинградский фронт раньше.

12 сентября 1941 года, пятница, 83-й день войны

Лееб:

Командующий 1-м воздушным флотом сообщил мне, что 15 сентября 8-й авиакорпус и основная часть 1-го авиакорпуса переводятся на другой участок Восточного фронта.

1-я танковая и 36-я моторизованная дивизии продвинулись на большую глубину, выйдя к шоссе Детское Село – Петергоф. Но этот успех не может быть использован, так как дивизии придётся отдать. Они не будут участвовать в дальнейшем продвижении на Ленинград.

Буров:

Тяжёлые бои в районе Колпина. Да только ли в районе Колпина! Фашистские войска заняли Красное Село. Они уже в Большом Витолове, от которого до Ленинграда ещё ближе, чем от Красного Села.

Форсировав после упорных боёв Свирь, финские войска захватили Подпорожье. Враг пытается охватить Ленинград вторым кольцом и лишить его возможности сообщаться со страной через Ладогу.

Скрябина:

Пишу через полчаса после нового налёта. Не знаю, сколько времени всё продолжалось, но через несколько минут после отбоя узнали, что пострадал огромный госпиталь в нескольких кварталах от нас. Его только вчера открыли, а сегодня перевезли туда раненых. Говорят, что бомбардировщики пикировали именно на это здание. Оно моментально запылало. Большинство раненых погибли, их не успели спасти.

А нам всё время говорили, что Ленинград недоступен, что налётов не будет. Вот и недоступен! Противовоздушная оборона оказалась мыльным пузырем. Гарантия безопасности – пустая фраза.

Узнали о самом ужасном следствии недавней бомбёжки: погибли Бадаевские склады. Конечно, немцы на этот счёт были прекрасно осведомлены. Уничтожение Бадаевских складов грозит неминуемым голодом. Весь город затянут облаками дыма, пахнет горящей ветчиной, жжёным сахаром.

Автор:

Лееб получил ещё одно крайне неприятное известие. Его лишили не только ударного кулака в виде танковых соединений, но и мощной авиационной поддержки. После переброски авиационной группировки на московское направление бомбардировки Ленинграда стали значительно реже. Но их место заняла дальнобойная крупнокалиберная немецкая артиллерия.

В словах Скрябиной чувствовались панические нотки. Это настроение усиливалось слухами, которые распространялись по городу с огромной быстротой, заполняя вакуум официальной информации. В частности, преувеличивался размер последствий пожара на Бадаевских складах. На самом деле уничтожение Бадаевских складов существенно не повлияло на ситуацию в городе. Там имелось около трёх тысяч тонн муки, это была трёхдневная норма Ленинграда. Таких складов в городе было несколько.

12 сентября вновь были снижены нормы карточного распределения хлеба. Рабочим теперь полагалось 500 граммов на день, служащим – 300, иждивенцам и детям – 200 граммов.

После первых воздушных ударов немецкой авиации органы НКВД стали создавать посты для выявления лиц, выпускавших ракеты и подававших фонариками световые сигналы противнику. В течение трёх суток было доложено о 25 случаях подачи ракет и о 9 случаях сигналов фонариками. Задержали по подозрению несколько человек, Однако их причастность полностью доказана не была. Начальник МПВО Ленинграда Е. С. Лагуткин считал, что чаще всего за ракеты принимались следы трассирующих снарядов и пуль советской зенитной артиллерии.

13 сентября 1941 года, суббота, 84-й день войны

Лееб:

Обстановка на Ленинградском фронте существенно разрядилась после того, как сегодня в первой половине дня был взят Красногвардейск. Хотя ещё продолжается подавление отдельных долговременных огневых сооружений (ДОС), но в основном уже завтра—послезавтра 50-й корпус будет высвобожден для выполнения других задач.

18-я армия продвинулась своим правым флангом и, насколько известно, в настоящее время вышла к Койрово. Исходя из благоприятного развития обстановки, командование группы армий «Север» отдало приказ пробиться к так называемому ближнему рубежу окружения:

– Ивановское – вниз вдоль берега Невы – Александровская – перекрёсток дорог восточнее Урицка – населённый пункт Урицк.

Разграничительная линия между 4-й танковой группой и 18-й армией: Койрово – Лиговский канал в двух километрах западнее вышеуказанного перекрёстка дорог.

Буров:

В ночь на 13 сентября 5-я дивизия народного ополчения, сформированная в Выборгском районе Ленинграда, спешно была направлена в район Пулкова. Едва заняв окопы, дивизия вступила в бой.

Накануне враг захватил важный узел шоссейных дорог – Красное Село. Гатчина, находящаяся на двадцать километров дальше от Ленинграда, оставалась в руках наших войск. Но сегодня и она пала. Потерян ещё один узел шоссейных и железных дорог.

Сегодня же противник прорвал нашу оборону севернее Красного Села и вышел к поселку Володарский. Под угрозой оказался Урицк. А от него до окраин Ленинграда рукой подать.

Атаки на подступах к Ленинграду враг дополняет ударами авиации и артиллерии по самому городу. Сегодня на его улицах разорвалось 200 снарядов. Пострадало более 100 человек. Впервые обстрелу подвергся Кировский завод.

Автор:

Лееб имел в виду, что на смену подвижным соединениям, отводимым на московское направление, должны были прийти пехотные дивизии. 50-й армейский корпус предназначался для замены 41-го моторизованного корпуса.

Независимо от решения Гитлера, объявившего Ленинград «второстепенным театром военных действий», командование 18-й армии разработало свой план захвата города. Для достижения этой цели как раз и был определён 50-й армейский корпус, где основная роль предназначалась Полицейской дивизии, за ней должны были следовать части второго эшелона: военной жандармерии и службы безопасности SD. Начальник штаба 18-й армии полковник Хассе намеревался «в первую очередь, самыми боеспособными силами проникнуть в город через максимально большое количество улиц. Войсковые подразделения должны были задействоваться для поддержки полицейских сил с целью проведения систематических зачисток и лишь после этого постепенно отводиться из города. На случай падения Ленинграда военным комендантом города рассматривался командир 50-го армейского корпуса генерал Линдеманн».[48]48
  Битва за Ленинград. Дискуссионные проблемы. С. 129–130.


[Закрыть] Эти данные приведены в монографии «Вермахт под Ленинградом» современного немецкого военного историка Й. Хюртера, которая в моем переводе опубликована в книге «Битва за Ленинград. Дискуссионные проблемы».