Текст книги "Контрабандист Сталина Книга 8"

– Х…м – Сталин. Похоже, ничего особо нового я для него не сказал или он сделал вид, что это так. А потом вернул мне полуулыбку со словами. – С наличными деньгами у нас сейчас действительно не очень. Но мы можем предоставить вам подлинные произведения мирового искусства для вашего нового дома в Париже.

– Много я взять всё равно не смогу. Слишком подозрительно. Но даже если вы мне ещё и оплатите за привезённый товар, то этого будет мало – так, похоже, ещё и коммунисты за мной следят в Париже. Положил я приборы на стол.

– Неужели ваша информация столько стоит? – и подозрительно посмотрел на меня.

– Да. Она может повлиять на десятилетия вперёд. На будущие конфликты и их результаты – со вздохом отвечаю я.

Глава 4

– Мы знаем, что Вы встречались с белоэмигрантскими генералами. О чём вы говорили? – взгляд Сталина «потяжелел» и с лица ушла всякая весёлость и добродушие.

Опять Сталин зашёл в разговоре с другого бока, спросив о довольно щекотливой теме. Чтоб его…этого биллиардиста.

– Ну-да. Пришлось. Им очень не нравиться моя торговля с вами. Вы же знаете, что существует на это негласный запрет? – отделываюсь вопросом на вопрос.

– ? – последовал многозначительный немой вопрос вождя советов.

– Пришлось предложить им другой путь. Общество ваших эмигрантов далеко неоднородно. И не все хотят воевать с вами. Большая часть их проблем из-за невозможности просто нормально жить. Это ведь не нармально когда командиры кораблей работают таксистами, командиры рот официантами, а их жёны прачками – закончил я печально.

– И что же вы им предложили, чтобы они от вас отстали? – вот теперь действительно Сталин удивился.

– Отстали это громко сказано. Это вряд ли. В Париже выходит газета «Русский Парагвай», где генерал Белов приглашает к себе всех русских. Сейчас к нему на моём корабле, практически оплатив только питание, отправилось чуть более трехсот добровольцев. У них там уже начались боевые действия с Боливией, где командуют… немцы. Если я не уйду в большой минус по деньгам за этот рейс, то поедет следующая партия русских – про Гаити я пока решил промолчать.

– А если мы вам поможем? Вы сможете их больше отправить в Южную Америку? – задал мне провокационный вопрос Сталин.

– Вы хотите убрать самых буйных из Франции? Они мне поставили ещё одно условия. Перевести русских из Туниса, кого во Францию, кого в Парагвай. Я уже предлагал Потоцкому и Будённому перевезти из Крымского полуострова мусульман в Тунис, а русских в Парагвай и Францию. Так я надеюсь, хоть окуплю большую часть своих расходов – ищу ещё один способ сократить потери.

– Мы, пожалуй, Вам даже поможем оружием и драгоценными камнями, но вы должны перевести как можно больше белоэмигрантов в Парагвай – после недолгого размышления произнёс Сталин. – И ещё. Они убили нашего писателя в Италии. Вы можете выкупить у них бумаги Горького?

– Я постараюсь… но ничего не обещаю – развожу ладони в сторону. Сталин опять встал из-за стола, взял трубку и вышел из бельведера. Спасибо. Он знал, что табачный дым причиняет мне головную боль и наоборот море способствует улучшению здоровья.

– Мы не посылали за границу учиться наших военных. Не только Вы это советовали. Но как нам быть? Нашим военным не хватает знаний – вернувшись на место, и пристально посмотрел на меня лучший друг пионеров и физкультурников.

– В счёт будущих драгоценных камней – улыбаюсь. – Если гора не идёт к Магомеду, то… пригласите на долгий контракт, лет на десять минимум к себе военных, но не выше полковника, на службу. Увеченных и забытых именно настоящих вояк в Европе сейчас очень много. Создайте альтернативный генеральный штаб в закрытом городке.

– На этот «огонёк» слетятся все разведки мира – пошутил тут же Сталин.

– Правильно. Поэтому Вам нужно строить не один, а сразу три маленьких европейских городка с одинаковыми названиями. Один будет ловушка. Один для французов и их союзников, второй для немцев и их союзников. Они могут руководить и вашими войсками во время ваших манёвров. Я думаю, что ваших военных ждут не забываемые моменты – теперь уже смеюсь я.

– Интересная идея. Вы так не высокого мнения о наших военачальниках? – мигнул глазами вождь.

– Если у вас большинство, таких как Ворошилов, то да – я честно отвечаю ему.

– В чём-то вы правы. Но он больше хороший хозяйственник, чем военный, что сейчас тоже важно. А толковых заместителей мы ему подберём – не стал сдавать друга Сталин. – Так что же вы хотите за свои консультации, кроме денег?

– Мне поручили заключить с Вами концессию, наподобие Олезундской, на вашем севере. В Бискайском заливе резко снизилась популяция китов. А после участия французских китобоев в спасении дирижабля «Италия», пошло их сильно давление на правительство – опять развожу руками. Показывая, что не всё от меня зависит.

– Значит, вы ещё и на французскую разведку работаете. Вы хотите, чтобы французы разграбили наш север? – хмыкнул он.

– А сейчас что не грабят? И я, как вам не раз говорил, не работаю на французскую и какую-либо другую разведку тоже. Да сотрудничаю…но вынужденно. Но не работаю. Работаю я только на свою семью… и никак иначе. В такой концессии можно строго оговорить количество китобоев и других промысловиков. Заодно и потесним норвежцев, а то они уж слишком плотно работают с англичанами – поясняю своё виденье ситуации.

– Вы хотите перехватить нелегальные поставки пушнины и золота с нашего севера – догадался Сталин.

– И не только это – отвечаю ему.

– А зачем вы отвели банду Левандовского на Тортуга? – опять сделал зигзаг в разговоре Сталин.

– Вообще-то я их вёл в Мексику. Франция наотрез отказалась их принимать, даже в своих колониях. Уж не знаю, как уж Вы сумели договориться с Пуанкаре, но он изменил свою точку зрения на противоположную в отношении к СССР. Но видать Левандовскому захотелось стать маленьким Бонапартом, вот он и высадился на бывшем пиратском острове – поясняю со вздохом свою позицию, показывая что от меня там ничего не зависело.

– Х-м. Просто Томский сумел договориться с Пуанкаре. Обошлось это нам в пять шедевров французских и фламандских художников, не сильно большая сумма на личный счёт Пуанкаре в Швейцарии, а так же договора погасить царские долги с процентами для Франции. Хотя всё это и не без твоих подсказок – «просветил» меня Сталин.

– Мексика сейчас всех принимает, только туда ехать никто не хочет – продолжил свой ответ.

– Вы там продали наши корабли, да ещё с названиями-символами нашей революции и наших лидеров. Это не хорошо – пристально посмотрел на меня и взял бокал с вином.

– Что за вино? – я только сейчас обратил пристальное внимание на бутылку, у которой ещё виднелись остатки сургуча у горлышка. Пытаюсь потянуть время, чтобы придумать ответ.

– Правда, хорошее. С коллекции графа Воронцова. У Берсона дожидаются несколько таких ящиков, получите при отъезде. Так что насчёт кораблей? – опять перешёл в «наступление» Сталин.

– Ну, я же в замену купил Вам шесть более лучших – и чего он к ним прицепился?

– Маленькие кораблики вы же уже распродали. Говорят, неплохо на этом заработали. Поэтому я считаю, что будет справедливым, если буксир и земснаряд дополнят нам ущерб за утраченные нами корабли и символы революции. А чтобы вы смогли возместить свои потери и спокойно двигались по дорогам, мы дарим вам бронепоезд Сормовского завода. А так же мы предоставим другой дом для проживания. Правда, не такой комфортный, зато безопасный и с большим садом, как Вы любите – пытается подсластить мне пилюлю Сталин.

– Зачем мне этот бронепоезд нужен? Да и укрепил я вагоны для солдат, а себе привез комфортный пульмановский бронированный – крайне удивлён я такому «подарку». Да меня обдирают как липку.

– Не надо хмуриться. Считаете несправедливо? Мы же разрешаем вам беспошлинно завозить свой товар и спекулировать на нашей территории – отсалютовал мне бокалом Сталин.

– А на эти средства в Таганроге строятся дома, бани, медцентр… и это не считая того сколько разных мелочей и продуктов я отдаю вашим бесплатно. Да ваши заводы там сейчас полностью перестраиваются на современный лад не без моего участия. И это только потому, что я помогаю и материально и документально – ну это уже наглость. А-то что я привожу образцы нового оружия, да ещё и консультации даю, это как? Так стоп… что-то тут не так. Чего добивается Сталин, пытаясь вывести меня из себя?

– Да вы это делаете. Но при этом вводите в Таганроге старые порядки. Наши ресурсы разбазариваются на второсортную продукцию. Инженера живут и получают как при царях. Ведут себя так же. Рабочих увольняют по их желанию. Комиссаров никто не слушает и не уважает. Советские бумажные деньги у вас не ходят. Нэпманы продолжают насаждать мещанство. А мне приходиться всё это покрывать и как-то объяснять товарищам – вырвалось недовольство у Сталина.

– Как Вы не понимаете, что в человеке страсть и стремление владеть собственность, жить красиво, и соединить власть с богатством, неистребима – так в моей другой истории скажет позже Л. Троцкий. В этой же я надеюсь, что Троцкий уже ничего не скажет и не напишет. Нет, всё же Сталин в чём-то коммунистический фанатик.

– Вот-вот. А мы стараемся воспитать нового человека – подтвердил мои слова Сталин.

– Перестаньте обманывать меня и себя. Весь мир пишет, особенно перебежчики о многомилионных счетах в зарубежных банках ваших лидеров, да и в СССР они ведут себя ничем не лучше – опять мы опускаемся до идеологического спора. Вот оно мне надо? Мне точно нет. Тогда зачем это Сталину?

– Мы это исправим. Воспитаем нового человека. Советского человека – твердо говорит он.

– А может не стоит этому противиться естественному, а создать мелкобуржуазное общество с уклоном в вашу советскость? Ну что плохого, когда люди хорошо одеваются и имеют красивые вещи? Ваша огромная страна с колоссальными ресурсами позволит провести и коллективизацию и индустриализации и без разных крайностей. Вам надо только ввести лозунг в стране, как сделали в Таганроге: тотальный порядок, бьет класс. Там каждый приходя на рабочее место подписывает контракт, что он будет делать от и до и за какие деньги и какое время работы. Это очень стимулирует как начальников, так и подчинённых – пытаюсь перебороть эту «мы это исправим». Знаю как они исправят…проходили.

– Может и так. Мы ещё над этим подумаем. Но для этого нужно время и деньги, а у нас нет ни того, ни другого. Вы сами настаиваете, что скоро будет большая война – поддел он меня.

– Будет. Но её можно сильно отсрочить или изменить, спутав карты мировым игрокам. Так как на счёт концессии? – приходиться напоминать Сталину, что мне поручили во Франции.

– Я могу согласиться, но при двух условиях. Первое. Концессия должна быть выгодна СССР и помочь нам в освоении севера. После её окончания все базы, аэродромы и другое оборудование передаётся полностью нам исправным. Предоставьте чёткий план действий. И второе условие. Есть номера счетов Раковского в Швейцарии. Но без его прямого участия получить их затруднительно. Выпускать за границу мы его не будем. Как можно ими воспользоваться? Нам надо срочно, до конца года закрыть долги в Чехословакии и Швеции за поставленное оборудование, чтобы окончательно не обвалить бюджет страны. Вы должны придумать, как нам помочь? – тут же ещё раз пытается «нагнуть» меня вождь советов.

Вот же хитрый Сталин. Не мытьём, так катаньем он заставляет меня работать на СССР. Причём всегда умудряется балансировать около черты, за которой я могу обидеться или полностью отказаться от сотрудничества. Я всё больше понимаю, почему именно он победил в беспощадной войне за власть. С другой стороны и прибыль от сотрудничества тут самая большая.

– Давайте пока отложим деловой разговор и поговорим о жизни. Расскажите как вы живете во Франции? – что-то «уловил» в моём лице Сталин.

* * *

Дальше пошёл уже спокойный разговор о жизни, как во Франции, так и в СССР. Острых тем мы старались избежать. Сталина заинтересовала тема индюшиной и шампиньонной фермы. Пожаловался, что в СССР так плохо со стеклом. Потом я оставил, как всегда список цен за привезённый товар и чтобы хотел получить. На прощанье подарил ещё книгу Ситроена, по ремонту автомобилей. Увидев в моём портфеле множество документов, хмыкнул и лишь многозначительно посмотрел на меня.

Я уже сделал шаг из бельведера, когда мне в спину прозвучал вопрос.

– Скажите месье Манос, если ещё причина, по которой не начались боевые действия на КВЖД? – спокойным голосом произнёс он.

– Есть и даже не одна – повернулся я к Сталину, а после ответа развернулся и пошёл к своей машине.

* * *

С плохим настроением я сел в автомобиль и сказал Сергею, чтобы доставил меня домой. Сам же крепко задумался. Вот и подтвердилась, что Сталин стал забирать награбленные деньги на личных счетах своих сторонников. Только сейчас это произошло раньше… и явно, хоть немного, но не без моего участия. Понятно, что ему это никто бы не простил. Поэтому суд над Раковским будет скорый и быстрый. Как и над другими. В этом наши цели совпадают.

С бронепоездом тоже всё понятно. Хочет, чтобы я оборудовал его за свой счёт. А потом он его заберёт и отправит на Дальний Восток. Непонятно почему именно Сормовский. При этом опять попытается компенсировать мне антиквариатом. Насколько я помню, с этим были большие проблемы, и многие шедевры уходили буквально за копейки. Что же я этим воспользуюсь, правда, это «игра» на долгую.

А вот что Сталин имел в виду за базы и аэродромы на севере? Ведь я ничего такого там строить не собирался. Да и на какие деньги? Ладно, подумаем и надо создать несколько вариантов. Пусть и Лефебвруа со своими руководителями, раз им так надо, тоже подключаются.

* * *

Утром я стою перед зеркалом, чуть подправляю себе бороду и усы. Так как я сильно оброс. Так я за границей не хожу. Но тут никуда не денешься, конспирация. Подправляю гримом седину на волосах.

– Привет. Готов? – врывается ко мне в комнату Будённый.

– Здравствуй. К чему готов? Кофе или какао будешь? – смотрю на прославленного конника. Усы и волосы Будённый явно подстриг и привёл в порядок, но лицо выдаёт, что с похмелья. Опять не удержался вечером.

– Лучше похмелиться. А едем мы в Переделкино. Дом тебе выбирать, рядом с моей дачей – плюхнулся, по-другому и не скажешь, на стул Будённый.

– Слушай, а давай твоя жена иммигрирует. А-то ты так скоро совсем сопьешься, а Семён Михайлович? – предлагаю ему.

– Куда иммигрирует? Ты в своём уме? – насупился знаменитый конник.

Чтобы сразу не отвечать, а дать человеку подумать, я пока отдал распоряжение Силантию принести какао, свежие лепешки, масло и варенье. Силантий наконец-то сам научился делать вкусный оби-нон в тандыре.

– Ну, так что? Пусть скатается в Африку, там как твоя жена она никому не интересна. Но там тоже теперь есть перед кем выступать. А тут найдёшь себе другую – сажусь напротив. Будённый не стал спешить с ответом. Смотрю, задумался.

После еды мы в сопровождении грузовика с охраной поехали в Переделкино. Раньше там были дачи и дома московский царской элиты, а теперь стали советской.

– Знаешь Семён Михайлович, а грузовик с бойцами в роли охраны это не очень. Готовность у них плохая – посмотрел я, как расслабленно едут бойцы в АМО.

– Ну не броневик же мне гонять? Их и так не хватает. Все сейчас в Манчжурию отправляют. Хотя с тобой и станется – хмыкнул он в усы.

– Мог бы и багги взять, очень даже вариант. Вам надо наладить выпуск новой специальной машины. Есть один вариант, от которых отказались во Франции. Я перекупил проект – киваю головой.

– А почему отказались? – заинтересованно он.

– Потому что Франция проиграла две последних колониальных войны. Военные заказы правительство, в котором сейчас идёт грызня, даёт не охотно. А никто специальные машины просто так создавать не будет.

– И что ты предлагаешь? – немного заинтересованно он.

Дальше я рассказываю про итальянский автомобиль ансальдо АS 42 «Сахара». Это, наверное, единственный автомобиль, во Вторую мировую созданный специально для рейдов спецназа. И очень удачный. А раз Буденный стал заведовать фронтовой разведкой, то такой автомобиль ему будет в самый раз. Придётся правда чуть изменить под русский климат, чуть лучше забронировать и всю компоновку.

– Ну и где мы такой автомобиль выпускать будем? – заинтересовался Будённый.

– Образец я сделаю в Таганроге. А вы потом в Москве на «Спартаке». Вы же там начали Татру собирать из комплектующих. Вот и подсуетись. Опять же нужен мощный шведский двигатель, сил под сто. Но лучше, ещё больше.

– Хорошая будет машина. Но сейчас ничего не получится. Мы твой багги сделать не можем. Может ты, сможешь нам помочь наладить производство двигателей и коробок передач? – «обрадовал» меня Будённый.

– Семён Михайлович сейчас это никак не получиться. В Таганроге строят минизавод по производству облегченных маломощных авиадвигателей. Мало того, строят минидомну, чтобы самим отливать некоторые детали. Ни мощностей, ни квалифицированных рабочих и инженеров нет. Острая нехватка всего и вся. Да вы ещё со своим делом Осовиахима всё мне портите – обиженно я. Если они думают, что я в Таганроге собираюсь создавать конвейерное производство на заводах, как было в другой истории, то они ошибаются. Мне надо чтобы Миусский полуостров стал научно-технической мелкосерийной мастерской СССР и частично Франции. А то на изобретают разного д… и потратят кучу народных денег на их реализацию. Просто Сталин и Кº ещё не поняли всей ценности сегодняшнего Таганрога.

* * *

Ну, вот и Переделкино. Тот дом, нет домина, которую мне хотели навязать, я сразу же отклонил. Зачем мне минидворец в СССР. Да ещё и не известно, как сложатся отношения в дальнейшем. Завтра что-то «перемкнёт» у товарища Сталина с Кº и всё…

Поэтому я согласился на другой двухэтажный дом, хотя в нём придётся делать неплохой ремонт. Это даже скорее дача или загородный домик бывших владельцев с хорошим, но несколько запущенным садом. Ну что же опять придётся вызывать бригаду Матвея…

Не зря говорят, что переезд равносилен двум пожарам. Так и у меня. Пришлось потратить три дня, кучу нервов себе и Будённому, пока перевезли все вещи, а бригада строителей стала делать ремонт.

– Месье Сакис у меня забрали десять моих бойцов – подбежал ко мне на базе Берсона командир моего отряда Белоусов. Тут тоже кое-что я получал для нового дома, как и брал грузовые машины для переезда.

– Как забрали? Куда забрали? – опешил я, не понимая происходящего. Неужели опять в интриги залез.

– Приказ Ворошилова. Их переводят на другое место службы – вздыхает он.

Ну, с Ворошиловым разговаривать бесполезно, поэтому я сумел вечером с базы Берсона дозвониться до Сталина. Здороваюсь и после спрашиваю.

– Господин Сталин у меня забрали моих бойцов. Как такое может быть? – спрашиваю его.

– Не ваших, а наших. Вам сейчас столько бойцов не нужно. А нам надо срочно перевезти ценные грузы. Грабеж на железных дорогах неимоверный. Съездите пока с Будённым в Брянск и заберите ваш бронепоезд – и положил трубку.

Нет, товарищ Сталин так дело не пойдёт. Сначала решим все вопросы тут, особенно по оплате. Так же поживу я на складе в своём пульмановском вагоне, пока и с моим металлом вопрос не решён. А то так же выгрузят, потому что им ведёте ли срочно надо. Всё больше и больше эта поездка в Москву мне не нравиться… да и Сталин весь какой-то «задёрганный» и злой…и постоянно меня грабит.

Глава 5

В это же время в Кремле.

Сталин действительно был злой и «задёрганный», как врагами, так и своими товарищами. Приходилось постоянно корректировать план первой пятилетки. Срывалась посевная в некоторых регионах страны, постоянные разборки в рабкрине с Орджоникидзе, который всё больше опускался из-за пьянства. Постоянные вооруженные восстания из-за коллективизации и неумелого руководства на местах. Уступка правым в розничной торговле, сфере услуг, пищевой и легкой промышленности. Здесь решили пока сильно не менять, лишь поменять названия на колхозно-кооперативные предприятия.

Так же сам Сталин сильно ставил на военную победу на КВЖД. Ему нужен был успех. Для этого он потратил немало сил и энергии. Ему нужна была эта победа, для получения авторитета среди военных, которого пока было мало. Он этой победой надеялся перетянуть большую часть к себе в сторонники. Так же он надеялся поправить захватам военного имущества и материальную базу, чтобы частично расплатиться с колхозниками за хлеб. Тем более что задумано и повышение цен внутри страны. Одними конфискациями при помощи ОГПУ добирать хлеб уже не получается. От удачной заготовки хлеба зависел и его партийный авторитет. Было принято решение ЦК поднять к осени закупочные цены на зерновые. Увы «хлебные войны» с каждым годом всё больше ужесточались, а созданные колхозы ещё как надо не заработали. Развитие тяжёлой промышленности и экспорт требовали всё больше и больше зерновых.

Ну и самое неожиданное, но не менее раздражительное это разные визитёры. Откуда-то просочился слух, что Сталину привезли целый эшелон хорошей одежды, алкоголя, машин и других ценных вещей из-за границы. И всё это помимо плановых закупок и что он может распоряжаться этим единолично. Так как выезд за границу последние два года сильно ограничили, но народ возбудился. Возбудились и разные чиновники, до которых дошёл слух о поступившем серебре в центральный банк. И все эти просители под разными предлогами «прорывались» на приём к Сталину. Слёзно просили оказать им помощь. Что уж там говорить, если даже режиссёр Черкасов приезжал клянчить заграничные шубы, уверяя, что его актрисы без них «ну просто никак работать не могут». И откуда только узнал. Надо будет «намылить голову» Берсону за просочившиеся слухи.

Поначалу это очень злило Сталина, вынужденного выслушивать витиеватые диалоги товарищей. Но потом, подумав и вспомнив слова грека: «что в человеке страсть и стремление владеть собственность, жить красиво, и соединить власть с богатством, неистребима». Решил использовать для ещё большей вербовки и «посадки на крючок» своих сторонников и не только их. Отдал список грека Поскрёбышеву и приказал сделать талоны на привезённый товар и согласовать цены. Полученные и таким действием средства лишними точно не будут, особенно осенью.

Сейчас же сидели в кабинете вместе с Рыковым и пытались согласовать план новой концессии. Отношения обоих между собой перетерпели некоторые изменения. Несколько распался и союз Рыкова с Томским. Последний всё больше уделял внимания международным делам, чем внутри страны. Сам Рыков после истории с золотом стал менее свободной политической фигурой и стал меньше проявлять «великодержавные» взгляды. Сталин же несколько уменьшил свой напор, чтобы стать единоличным лидером СССР. Разговоры на тему управления с греком не прошли даром. Он пришёл к выводу, что лучше пока оставаться закулисным кукловодом с неучтёнными материальными благами, которые можно «подкидывать» элите СССР. А вот когда уже полностью укрепит свою власть… там видно и будет. Может и прав грек, доказывая, что настоящая власть всегда остаётся в тени.

Они уже предварительно обсудили и пришли к согласию по «затыканию дыр» привезённым серебром. Хоть Рыков и остался недоволен такой инициативой Сталина, понимая возрастающую популярность последнего, но сделать ничего не мог. Действительно провести успешную тайную операцию по обмену конфискованного золота на серебро, это большой успех товарища Сталина, как не крути. Ведь получить это золото, а после успешно обменять на серебро никак не планировали. Да и как тут запланируешь? К распоряжению ЦК этот конфискат тоже отношение особо не имел, в отличие от добываемого золота. Конечно, можно было бы поднять шум, но после восстания на Украине никто партийную лодку раскачивать не хочет. А тут ещё постоянные конфликты на КВЖД и с Финляндией. После начала действия закупленных у Франции эсминцев в Балтике и перекрытие ими контрабандных троп, ситуация на севере начала накалятся.

А ещё плюс поступление большегрузных грузовиков и другой техники. Тоже в плюс к успеху Сталина.

– Ещё раз Андрей Иванович. Это точно, что на Вайгаче нашли залежи золота, серебра и платины? Тут нам ошибиться никак нельзя – переспросил Рыкова Сталин.

– Начальник экспедиции Эйхманс и его заместитель Ская однозначно это подтверждают. Предлагаю использовать ледокол «Седов», ледокол-пароход «Малыгин» и пароход «Мятель». Но у нас там острая нехватка пароходов, так что надо нажимать на французов для доставки грузов и людей – зачитал из папки фамилии людей и названия пароходов Рыков.

– Тогда давайте посмотрим на карту ещё раз. Значит, ограничиваем их деятельность Новой Землей и её водами. Пусть там строят большой аэродром и базу. Мы же построим на Вайгаче, в Архангельске и Мурманске. Оттуда самолеты могут летать по этим направлениям. Пока аэродромов нет, используем большие гидросамолёты, закупленные во Франции – посмотрел на план Сталин.

– Заодно пусть там «наши орлы» свои силы и энергию растрачивают. Как они мне надоели этот Шестаков, Левоневский и Громов. Нет у меня денег на их кругосветные рекорды – зло сказал Рыков.

– Пропаганду наших летчиков и самолетов недооценивать нехорошо, товарищ Рыков. Но в данном случае я с вами согласен. Пусть там нам принесут материальную помощь. Она нам сейчас крайне необходима – медленно произнёс Сталин.

– Заодно и испытают наши новые самолёты в трудных условиях – тут же поддакнул Рыков. – А Вы точно сможете погасить чехословацкие и шведские кредиты до конца года? Всё-таки три миллиона долларов. С учётом привезённого серебра, мы тогда сможем бюджет страны закрыть более-менее – и покачал рукой Рыков.

– Такая вероятность очень высока… но… случайности никто не отменял. Давайте ещё раз проверим оба варианта концессии – ушел от прямого ответа Сталин.

Дальше два лидера ещё раз «пробежались» по пунктам договора. Был большой и малый план договора. Рассчитанные на пять и три года соответственно. Большой план подразумевал большое развитие северных территорий и больше устраивал СССР, но был более дорогой для французов. Теперь Сталину предстояло убедить грека принять именно этот план.

* * *

К концу дня в приёмную Сталина стали собираться вызванные люди. Среди них был Бубнов, Реденс Станислав Францевич, Слуцкий Абрам Аронович, Артузов Артур Христианович. Так же сюда подошли Ворошилов, Каганович, Бухарин, Микоян и Калинин. На повестке было два вопроса. Первый о преобразовании советских спецслужб. Второй, что Рыков признаёт свои «ошибки» и что будет вести «решительную борьбу против всех уклонов от генеральной линии партии и, прежде всего против правого уклона». Этим заявлением среди своих ставилась точка в борьбе за лидерство и фактически объединение правых и сторонников Сталина. Теперь все силы будут направлены на борьбу с оставшимися сторонниками Троцкого.

Тут Сталину удалось избежать долгой и продолжительной борьбы с правыми в верхах. Он их большей частью подкупил…а часть не стал так прямолинейно действовать, как привык. Разговоры с византийцем, как и его товары пришлись очень кстати и дали возможность большего манёвра.

Сталин после разговора с греком затребовал себе документы, как работают спецслужбы и внимательно их изучил. До этого он практически не интересовался, как они должны быть организованы и работают[4]4
  В реальной истории работай спецслужб хоть как-то Сталин стал интересоваться только к 1936 году к началу конфликта в Испании. – прим. Автора


[Закрыть].

Действительно грек оказался прав. Существование только одной ОГПУ под единым руководством пора было прекращать. Сейчас ситуация была далеко не та, как шесть лет назад когда создавали службу. Пора её и немного разделить.

– Товарищи у нас есть один серьёзный вопрос. Это работа нашего ОГПУ. После тяжёлой утраты, как смерть товарища Менжинского, мы должны ещё более стать едины, товарищи – начал заготовленную речь Калинин, когда все расселись. Потом он ещё минут десть произносил пламенные речи.

Дальше о ситуации в ОГПУ отчитывался Бубнов, который всем видом показывал, что готов «если партия только скажет» возглавить ОГПУ.

– Нет, товарищи. Я думаю, что настало время нам перевернуть страницу и идти дальше – Сталин. Теперь уже он произнёс заготовленную речь, включая туда цитаты Ленина. – Поэтому я читаю, что нам надо взять пример с работы иностранных спецслужб. Предлагаю назначить Андрея Сергеевича начальником… – Сталин сделал драматическую паузу и посмотрел на Бубнова. – начальником МВД. Он не только хороший работник ОГПУ, но и хорошо знает политическую обстановку в стране. Он так же хорошо работал и в Политуправлении РККА.

Кроме как с Калинином тему преобразования ОГПУ, да и то в общих чертах, Сталин до совещания не обсуждал. Все пришедшие думали, что будет только лишь перестановка в организации. Поэтому присутствующие сейчас с удивлением слушали Сталина. Сам Бубнов при этой речи, покраснел как вареный рак, понимая, что полноты власти он уже не получит.

– На пост борьбы со шпионами, предателями и белогвардейской нечестью предлагаю назначить Реденса Станислава Францевича. – Ну, ещё бы. Всё же муж сестры жены Сталина. Такой пост можно доверять только самым близким. – На пост иностранной разведки Артура Христиановича Артузова. И экономической разведкой у нас будет заведовать Слуцкий Абрам Аронович.

– Дело конечно хорошее. А у нас на эту организацию деньги есть? – после пяти минут общего молчания спросил Микоян. Ему постоянно по партийной линии доставалось, что он плохо продаёт царские и другие ценности. Острая нехватка валюты, как и драгоценных металлов, была его постоянной головной болью.

– На переорганизацию денег найдём – ответил Сталин и тут же посмотрел на удивлённого Рыкова. – Нет, Андрей Иванович не волнуйтесь. Это будет не из тех денег, что мы с тобой распределили. – Самому же Сталину уже доложили, что у грека осталось ещё много серебра.

– Коба что за дела? Что за спекулятивные сделки ты ведёшь за нашей спиной? – возмутился Бухарин.

– Бухарчик. Ну чего ты раскричался? Я что виноват, что это г…француз больше ни с кем дела вести не хочет? – Сталин. Он уже нисколько не сомневался, что все знают, с кем он сотрудничает.

– Да-а… гнида ещё та – зло добавил Ворошилов. Все удивлённо посмотрели в его сторону. Вот уж никто никак не ожидал от друга Сталина такой реплики.

* * *

Прошло несколько дней и опять я в гостях в загородном доме у Сталина.

За это время я успел поругаться и помериться с Будённым за бронепоезд и моим нежеланием ехать в Брянск. Сошлись на том, что его пригонят в Таганрог, и там его переделают. Убил полдня, доказывая Будённому, что в таком виде они при нынешних и будущих условиях никому не нужны. Ну может только несколько штук…на всякий случай. Что надо делать бронированные железнодорожные платформы для артиллерийской поддержки войск. Ставить туда морские дальнобойные орудия с большим углом наводки. Так же с хорошей противовоздушной обороной. А пулемёты только для охраны, а неведения боевых действий.