Текст книги "Трое из Леса. Вторая трилогия"

Глава 33

Когда, запыхавшись и вывалив язык, они подбежали к Мраку, тот стоял в гордой и одновременно настороженной позе на гребне. Внизу расстилалась необъятная долина, а высокие горы дико и грозно упирались в небо почти на виднокрае.

Долина лежала как дно гигантской медной чары, позеленевшая, с темно-коричневыми стенками цвета застывшей браги. Оттуда и запахи поднимались застоявшиеся, переброженные.

Но все трое неотрывно смотрели на огромный каменный столб в середине долины и широкую плиту у подножия столба. На вершине столба под солнечными лучами горел исполинский золотой слиток. Дробясь на сотни осколков, солнечные лучи высвечивали далекие стены гор, красновато-желтые и коричневые, испещренные темными норами, как отвесный берег реки бывает источен норами ласточек.

Мрак проговорил медленно:

– И ни одного дома… Живут в норах, щелях, пещерах!

– Это и есть горные великаны, – прошептал Олег.

Таргитай удивленно рассматривал долину:

– Ни одного дерева!.. Вытоптано великанами?

– Тихо, – прошипел Мрак.

Края каменной чаши изгибались плавно, видно было, как внизу слева, в двух сотнях шагов, в темной расщелине что-то шевельнулось. Затем появилось нечто огромное, лохматое, и лишь когда исполинская фигура распрямилась на выходе, невры с трепетом поняли, что то была голова великана. Огромная, как бочка, темные грязные волосы падали на непомерные плечи шириной с телегу, если мерить вдоль, грудь заросла волосами, как живот и ноги, понятно только, что великан в грязных портках из козьих шкур, а на ногах из тех же шкур сапоги.

Великан злобно посмотрел на солнце, надбровные дуги выступали вперед, как навесы скал, укрывая глаза от света. Ему пришлось задрать голову, обнажая толстое, как ствол двухсотлетнего дуба, горло, такое же темное и покрытое корой.

– Родня нашему Тарху, – проговорил Мрак.

Таргитай недоумевающе осмотрел свои руки, ноги, изогнул шею, явно пытаясь увидеть свою голову, спросил настороженно:

– Олег, он чего, а?

– Долго спишь, – объяснил волхв. – Даже в лесу уже встали. А всякие там кочевники, даже поляне, третьим потом обливаются…

Таргитай принюхался:

– Даже здесь слышно.

– Осилки? – спросил Мрак.

– Нет, просто горные великаны, – пояснил Олег.

– Гм… я бы спутал с осилками.

– Тех уже не осталось. Возгордившись силой, так говорят, они стали угрожать богам, бить их, гонять, и в конце концов то ли сами боги их одолели, то ли запросили помощи у Рода… Словом, осилки до единого были превращены в камни, скалы, горы. А кого-то потопили… Говорят, многих сожрала некая птица Кук. Не встретить бы! Так что даже курганы, которые мы встречали, – это не их могилы, а обыкновенные, людские.

– Ничего себе, – удивился Мрак. – Недаром говорят, что раньше были великаны, теперь измельчали, а к концу света всем миром одну соломину будут поднимать. Судя по вам двоим, конец света вот-вот…

Он оборвал себя на полуслове, задрал голову, всматривался в нависающие грозно скалы, вскрикнул:

– Назад!.. Бегом!

Олег и Таргитай, как сухие листья, затрепыхались в его могучих дланях. Он оттащил их на десяток шагов, сзади загрохотало. Земля дрогнула и затряслась, в спину словно с маху ударили огромным мешком с сеном.

Мрак первый вбежал в узкую расщелину, сверху нависал широкий карниз, а навстречу из темноты неприятно тянуло холодным могильным воздухом. Сверху нарастал грохот. Вдруг свет померк от падающих с небес огромных глыб, следом сыпалась мелочь, но каждый камень был не мельче головы быка. Земля вздрагивала, как пугливый конь при виде волка, ее трясло, каменные стены трещали, от них отщелкивались мелкие камешки.

Один больно стукнул Таргитая по щеке. Он охнул, потрогал ушибленное место, а когда отнял ладонь, там была кровь. Он взвыл:

– Меня опять ранили!

– Давай прибью, – предложил Мрак, – чтоб не мучился.

– Мрак!

– А что? Пора прекратить твои страдания.

Голос оборотня доносился уже из темноты. А тяжелые глыбы продолжали рушиться. Круглые валуны подкатывались к ногам изгоев, вал камней все рос, потемнело, наконец каменная гряда закрыла небо, а земля все вздрагивала, камни падали, подкатывались ближе и ближе. Олег и Таргитай отступали, пока не уперлись в стену. Один валун, опережая другие, с грохотом вкатился с такой скоростью, что, не отскочи Олег, расплющил бы о стену. Бухнуло, стена вздрогнула от удара, мелкие камешки застучали по головам и голым плечам.

– Вон еще! – крикнул Таргитай. – И еще!

– Давай за Мраком, – велел Олег сдавленным голосом.

Был он бледен, губы посинели, его трясло, двигался суетливо, но видно было, как изо всех сил борется с самим собой, чтобы не завизжать в страхе, не броситься сломя голову куда глаза глядят.

Голос Мрака доносился уже из такой дали, словно проскочил гору насквозь. Темная трещина вела по крутой наклонной вниз, оттуда неслись неясные шорохи, потрескивание. Чуткие ноздри ощутили едва уловимый запах волчьей шкуры, что быстро таял, вырвавшись из тесной глубины.

Олег устрашенно всматривался в темноту, Таргитай оглянулся, сказал моляще:

– Олег…

– Что тебе? – спросил Олег не своим голосом.

Еще одна глыба прикатилась с такой силой, что едва не влетела в щель, зато другая, огромная, как сарай, катилась медленно, подминая под себя и превращая в пыль мелкие камни, с хрустом и скрежетом уперлась вершиной в низкий свод, застряла. Слышно, как сзади бьются еще камни, пара прокатилась мимо, но остальные образовали затор. Потемнело так, что теперь Таргитай с трудом видел силуэт Олега.

– Зажги чего-нибудь, – попросил он жалким голосом. – Я не то что боюсь тьмы, но мне как-то не по себе… Не люблю, когда темно.

– Кто тьму любит? – огрызнулся Олег, и Таргитай понял, насколько волхв напуган. – Но здесь нечего зажечь… А Мрак унесся вперед, как будто мы тоже нюхачи, как он!

– Бересту я и сам зажгу, – донесся плачущий голос певца. – Или факел… А ты камни зажги… Колдун ты или не колдун?

– Я волхв… Ты не представляешь, что может случиться…

Слышно, как Таргитай на ощупь спускался в трещину, в голосе безнадега:

– Эта песня что-то уж больно знакомая. Так и скажи, что не умеешь. Что с нами может случиться хуже?

Олег подумал, что в самом деле их вот-вот завалит либо они задохнутся, а еще хуже, если щелочка для воздуха останется, тогда помрут от голода и от жажды.

– А для других людей, – спросил он, больше убеждая себя, что убеждать дурака, – поколдую тут, а море наступит на тридесятое царство?

Голос Таргитая, отдаляясь, становился все глуше:

– А Мрак говорил… ух, какой камень!.. что в тридесятом о нас не больно думают… Ой, больно… Думаешь, чего сейчас камни попадали?.. Какой-то ихний Олег колдовать там учится… Щепку двигает, а здесь горы рушатся!

Олег стиснул зубы, унимая дрожь во всем теле. Несколько раз глубоко вздохнул, повторил трижды мысленно Слово Блуждающего Огонька, чтобы не сбиться, слишком похоже на Слово Блуждающего Гаганьки, сказал почти шепотом.

Перед глазами вспыхнуло, он отшатнулся, сзади хрустнуло, а голову обожгло болью. Не сразу понял, что это он врезался затылком в каменную стену. Когда проморгался, увидел, что огонек висит перед самым носом, да еще и искрами сыплет, тут и бесстрашный Таргитай подскочит…

Когда глаза привыкли, свет оказался не так уж и ярок, словно в дождь, когда небо затянуто тучами, но здесь, в узкой щели, показался маленьким солнышком, стены двигались по обе стороны Олега уже не серые, а расцвеченные красными и даже зелеными жилками, иногда в глаза били острые лучики крохотных кристаллов.

Таргитай оглянулся, Олег видел его глупо вытаращенные глаза, раскрытый рот, хлопающие ресницы, длинные и пушистые. Заслонившись рукой, он спросил тупо:

– Это ты, Олег?

– Где Мрак?

– Вперед убег, – заторопился Таргитай. – Он же знаешь какой прыткий! Хоть и вроде человек еще, а уже прыткий, а когда волк, то и вовсе… А с этим жуком мы его враз догоним!

– Каким жуком? – не понял Олег.

– Этим, – указал Таргитай пальцем, – что светится.

Олег отпихнул дурня и побежал по следам Мрака, все ощутимее улавливая запах волчьей шкуры. Сзади сопело и топало существо со своим образным видением, когда в облаках зрят терема, диковинных зверей, верблюдов, в очертаниях гор обязательно находят сходство с великанами, а в причудливых наплывах коры старых деревьев непременно усматривают злобные рожи леших и прочих хозяев леса.

Мрак чувствовал, что изгои в безопасности, спускаются по его следу, но ожидать не стал, напротив, припустил, смутно видя в мире запахов и воздушных волн, что шли от его тела, ударялись о камни и возвращались с ясной картиной все расширяющегося хода.

А потом впереди забрезжил свет, но не было ни смолистого аромата хвои, как всегда от факелов, ни запаха масла светильников, свет мертвый, ровный, и пальцы Мрака проверили, легко ли вынимается секира, ибо впереди ощущалось колдовство.

А колдовство, как сказал себе Мрак, противно любому воину, что превыше всего ставит молодецкий удар, а всяких там умников не ставит ни во что. Олег не в счет, он просто из его деревни.

Свет расширился, стены по бокам ушли в стороны. Мрак вышел в просторную пещеру. Свод терялся во тьме, каменные стены мрачно поблескивали темно-красными жилками. Посредине стоял широкий стол, вдоль стен приземистые лавки, все завалено книгами, свитками, а над столом горбился очень худой старик, белая борода опускается до пола, на голове вязаный колпак, а длинный халат с хвостатыми звездами толстый, как одеяло из медвежьей шкуры. Старик рылся в свитках, бормотал, вздрагивал, словно от холода, хотя в пещере не зябко и не жарко.

Мрак остановился в трех шагах, чтобы в случае чего одним прыжком достать, шея колдуна тонкая, двумя пальцами сломит, да и спина такая, что, стукни ребром ладони, враз переломится, как сухая камышинка.

– Доброго здоровья, – сказал он как можно теплее, стараясь в улыбке не показывать клыки. – А тут неплохо.

Колдун отпрыгнул от стола, как отброшенный ударом копыта. Волосы встали дыбом, а глаза в страхе округлились, как у филина. Губы затряслись, он едва выдавил:

– Кто ты?.. Откуда взялся?

Мрак улыбнулся шире, не замечая, что его клыки выдвинулись во всей волчьей красе:

– Да просто забрел по дороге. Гляжу, свет. Как не зайти?

Колдун дико оглянулся на щель, словно только сейчас заметил. Лицо было белее его бороды, даже чудно, подумал Мрак с неловкостью, как будто его лицо может кого-то напугать. Вот если бы он подкрался да взвыл по-волчьи…

– Дорога?.. Она была запечатана сотню лет!

– Ничто не вечно, – заметил Мрак. Он с любопытством осматривался по сторонам. – Там горы тряхнуло. Какие-то мерзавцы пытались нас задавить камнями. А тут, видать, треснуло. Ну, ход снова отворился.

Колдун дико оглянулся на свои книги:

– Выход в мир открыт?

– Пока нет, – с сожалением сказал Мрак. – Завалило.

Колдун сразу успокоился, явно не жаждал, чтобы сюда примчался народ, среди которого почти все искатели золотой руды, драгоценных камней, а то и вовсе сокровищ подземных рудокопов, горных Змеев, огневушек, Хозяйки Медной горы…

Мрак выдержал испытующий взгляд, глаза у старика не по возрасту зоркие, даже слишком, враз оценил и его стойку, и ладонь на полпути к рукояти секиры, и готовые к толчку ноги. Сказал нехотя:

– Не знаю, как ты сюда попал, незнакомец… садись вон на лавку, рассказывай. Угощать пока воздержусь, я не всякого зову к столу. Иной попадает и на стол.

Мрак кивнул:

– Спасибо за доброе слово. Я просто подорожний.

Чутье подсказало, что пока не стоит говорить о двоих, что пробираются в темноте по его следам. С колдуном надо ухо держать востро, все не выкладывать.

Колдун смотрел подозрительно:

– Просто подорожние так далеко не забираются.

– А я не как все, – ответил Мрак честно. – Иду и все думаю, как бы встретить того, у которого что-то не в дугу. Я ведь такой, все ищу, кому бы помочь.

Хотя говорил насмешливо, голос оставался настолько серьезным, что в голове мелькнула дикая мысль: а не так ли на самом деле? Ему надо мчаться искать ту, ради которой теперь решил прожить остаток дней… хоть до первого снега, а он занимается черт-те чем: человечество спасает от рабства и истребления, как будто будет не все равно, когда снег укроет землю!

Колдун хмыкнул, проследил ревниво, как могучий варвар сгреб в сторону свитки на край лавки, сел. Могучие плечи блестели мощно и округло, грубо выделанная волчья шкура не скрывала богатырской стати гостя.

– Мне как раз помощника в познании недоставало, – бросил он. – Ты как никто похож на человека, который может решить тайны бытия!

– Я такой, – согласился Мрак. – Я вижу, не зазря ты забился в эту нору. Что-то стряслось? И книги здесь не лежали, голову даю на отрез.

Колдун скривился, но, видимо, слишком долго пробыл в одиночестве, рад был бы поговорить и с жабой, если бы какая вдруг сюда добралась, сказал неожиданно:

– Ты прав, хотя… Эти книги в самом деле притащил я. Откуда только не таскал… И все затем, чтобы узнать, как открыть вход в сокровищницу.

Мрак скептически оттопырил нижнюю губу, словно собирался плюнуть на все книги разом.

– Как будто не можешь наколдовать гору злата!

– Не в ту сокровищницу, – скривился колдун. – Мы, волхвы, признаем только драгоценные перлы знаний… Там, вот за этой плитой, находится… то ли комната, то ли каморка… там хранится Книга. Самая древняя на белом свете, в которой самые первые заклинания. Они просты, но сильнее их нет на свете. Я уже тридцать лет бьюсь, но все входы запечатаны настолько крепкими заклятиями, что я и сейчас так же далек от Книги, как в первый день.

Он развел руками. И хотя говорил так, как если бы в его пещеру в самом деле забрела жаба, Мрак уже щупал глазами и всеми чувствами стену, которая вовсе не стена, а некая дверь, шерсть встала на загривке, как при сильнейшем возбуждении, обоняние обострилось, он ощутил запах затхлости, древности, подвигал носом, спросил:

– Но вход вроде бы запечатан не так уж и крепко?

Колдун посмотрел остро:

– А ты откуда знаешь?

– Чую. Просто чую.

Колдун помедлил, ответил после осторожной паузы:

– На самом деле сбоку есть небольшой лаз. Но не пролезть, а расширить невозможно, ибо это не простой камень, а еще из тех времен, когда мир был молодым. Я пробовал, а потом, когда увидел, что ни о чем не могу думать, как только об этой проклятой дыре, то я заложил ее камнями, затер пылью и теперь мыслю вообще… как проникнуть, не важно, через лаз, стену или как-то иначе.

Мрак встал, чутье привело к стене, откуда вроде бы пробивался иной запах. Даже не запах, а намек на запах, но волчьему носу достаточно. Колдун вскинул брови, когда незнакомец ткнул пальцем в стену:

– Здесь?

– Угадал, – ответил колдун неуверенно. Теперь глаза его смотрели на Мрака со страхом и недоверием: – Ты кто?.. Колдун?.. Волшебник?

– Упаси боги, – ответил Мрак искренне.

– Да тут и не действует колдовство, – ответил колдун сам себе. – Но тогда кто ты?.. А в этой пещере… а то и по всей горе… магия бессильна, кроме той, что заключена в самой книге.

Мрак, не слушая, вытащил секиру. От удара камни зашатались, скрепляющая глина пополам с каменной крошкой осыпалась. Второй удар обрушил камни туда, в темноту, вовнутрь. Мрак оскалил зубы – не слишком прочно колдун замуровал, – но брови уже сдвинулись к переносице. Вот он, лаз, но даже с узкими плечами старика туда не пролезть, а уж с его раменами, разнесенными в стороны…

– Надо попробовать, – сказал он раздумчиво, – надо попытаться…

Старый волхв отшатнулся:

– Варвар, ты в своем уме?

– Нет, конечно, – удивился Мрак. – Кто в своем уме, тот дома сидит. Давай так: если я сумею добраться до той книги, то она моя.

– Варвар, ты в самом деле не в своем уме!

– Я ж не спорю, – снова согласился Мрак. – Договорились?.. У меня друг есть, тоже волхв. Я достану для него ту книгу, а у тебя гора с плеч, ибо я ж вижу, ты колотишься, как козел о ясли, уже из упрямства. Понятно, любому мужику обидно, что перед ним что-то стоит, не гнется. Тебе уже не книга нужна, они все одинаковые, а тебе победа нужна! Правильно я понял?

Он ударился оземь, взвыл, угодив голым локтем в камень, вой перешел в волчье рычание, и перед устрашенным колдуном поднялся могучий волк, страшный, свирепый, с огромной головой, глаза горят голодным огнем, в пасти зубы, белые и острые…

Глава 34

Волк рыкнул, встал на задние лапы и попытался пролезть в щель. Голова застряла, он пыхтел, напрягался, под густой шерстью волнами ходили тугие мышцы, даже заскулил, но голову кое-как протиснул. Затем с усилием протискивался весь, кости хрустели и сдвигались с мест, но старик со страхом и восторгом видел, что волк до половины уже протиснулся, а с волками известно, что если голова пролезет, то и весь зверь проберется.

Наконец остался только поджарый зад и толстые лапы, напоследок вильнул хвост, и волк исчез. Старик метнулся к дыре, приник, но по ту сторону свет не проникал, в полной тьме он услышал мягкие прыжки волка, потом затихло… И затихло надолго.

– Ты живой? – позвал он дрожащим голосом. – Кто бы ты ни был, незнакомец… Откликнись!

Ответом была тишина. Потом мягкие прыжки послышались снова, приблизились. Что-то стукнуло, был стон, ворчание, в темноте кто-то возился, тяжело дышал. Наконец загрохотало, словно этот невидимый отодвигал засовы по ту сторону незримых ворот.

По стене пробежала вертикальная трещина. Пахнуло могильным холодом, перед устрашенным старым колдуном начали открываться исполинские врата. Не комнатушка – за вратами медленно открывался необъятный зал, высеченный в самой горе, но умело отделанный драгоценными камнями, златом и неведомыми металлами.

Теперь свет проникал в потерявший чары зал свободно, колдун увидел далеко, в самом центре, небольшой стол на высоких изящных ножках. Там было пусто, а из-за створки ворот вышел чудовищно мускулистый человек, лохматый и голый, в правой руке небрежно держал книгу, а левой, жутко перекосив и без того страшную рожу, с наслаждением драл левый бок крепкими ногтями, больше похожими на когти.

– Всегда потом чешусь, – объяснил он доверительно. – зуд, как будто всю ночь комары ели!..

Он пошел мимо колдуна к оставленной на полу одежде. Колдун собрался, его длинные сухие руки выхватили книгу с неожиданным проворством и силой. Мрак обернулся с удивлением и недовольством. Колдуна трясло от возбуждения, глаза торопливо бежали по строкам. Он отбежал к своему заваленному свитками столу, там светило ярче, поднес к подслеповатым глазам почти вплотную, повел по странице носом, забормотал.

Мрак поднял одежду, начал одеваться, прогудел укоризненно:

– Батя, ты чего? Мы ж договорились!.. Это для моего волхва. В чужую книгу как-то заглядывать не здорово…

– Изыди, – бросил колдун. – Теперь я – повелитель мира!

Он быстро читал, заклиная, все повышая и повышая голос. Глаза горели победным блеском. Мрак смерил расстояние до колдуна, но одним прыжком не достать, особенно когда только одной ногой в портках, а тот уже заканчивает заклятие, слышно по тону, и видно, что уже все продумал, что книга никому больше не достанется, что отныне колдун всесилен…

В тот миг, когда Мрак присел и отталкивался от каменного пола, на том месте, где стоял колдун, блеснул яркий белый свет. В лицо ударило сухим жаром. Мрак пролетел три сажени, упал на горячие камни, откатился, вскочил, дрожа от неведомого страха. Спина уперлась в острую стену. Перед глазами плясали темные пятна. Но быстро исчезли, он увидел на самом горячем месте книгу… слегка посыпанную пеплом.

Из темной щели наконец-то донеслись голоса, раздраженный – Олега и скулящий – молодого бога. Мрак поспешно выпрямился, не ронять же себя перед этими сопляками, подошел осторожненько, потрогал крышку из толстой позеленевшей меди. Цело, даже не согрелось. Поднял, сдунул пепел. Пальцы осторожно приподняли медную полосу, сразу пошли страницы из тонко выделанной телячьей кожи, вспыхивали и угасали колдовские знаки, огоньки перебегали по строчкам, все знаки переливались разными цветами.

– Люблю книгу, – сказал он ошарашенно, – источник знания!

Послышался топот. Из щели вывалились двое, расцепились. У Олега кровоподтек под глазом, у Таргитая рассечена бровь. Мрак брезгливо поморщился, а Таргитай, опережая его укоры, завопил:

– Это ты нас бросил!.. Мы в темноте вообще заплутали!.. У Олега сперва жук-светлячок летал, а потом и его унесло… К светлячихе, наверное…

– Темно было, – вставил Олег виновато. – Не понимаю, но ни одно мое заклятие не срабатывало. Все углы мордой стесал. Правда, я Таргитая вперед послал, но и после него много оставалось…

Говорил он все медленнее, глаза не отрывались от книги в руках оборотня. Таргитай, ощупывая разбитую скулу, подошел, удивленно воззрился:

– Никак, и ты в волхвы?

А Олег вскрикнул:

– Мрак, осторожнее, не повреди! Книга древняя, чую. Листы, должно быть, хрупкие.

– Если бы, – сказал Мрак с сомнением. – Мне бы такую хрупкость.

Олег выхватил книгу, а Мрак опасливо отодвинул его вместе с книгой:

– Ты не торопись… По складам читай.

Рыжие брови волхва сами поползли на лоб:

– Зачем?

– Да так, – сказал Мрак нерешительно. – Береженого бог бережет. Ну, не наш, конечно, но все же губами шлепай, а вслух остерегись. Пока все не узнаешь… Вообще-то опасная эта штука – волхвование!

Олег с удивлением посмотрел на оборотня, который вдруг зауважал его занятие. Книга показалась легкой, Олег даже взвесил ее на ладони, предложил великодушно, чувствуя необходимость ответного широкого жеста:

– А не пора ли и тебе научиться? Будешь понимать эти знаки. Это Тарху ни к чему, он бог, а мы ж люди.

Мрак отшатнулся:

– Ни за что!

– Да что с тобой?

– Вон Таргитая учи! Его не жалко.

Олег сказал с грустью:

– Как люди косны в своем невежестве! И не хотят покидать царства тьмы. Ты, когда прочтешь хоть слово из этой книги, сразу ощутишь, как перед глазами вспыхнет яркий свет…

Мрак отшатнулся:

– Ни за какие пряники!

– Мрак, – сказал Олег укоризненно, – неужто так хорошо быть неграмотным?

– Мне живым быть хорошо, – ответил Мрак нервно. – Жизнь хороша, только ее и так мало. Пошли, что ли? А книжку запрячь, запрячь. Когда-нибудь на досуге посмотришь. Когда никто под руку не гавкнет, под локоть не пихнет… и когда мы с Тархом будем далеко-далеко.

Тарх послушно двинулся за Мраком, Олег завопил:

– Погодите!

Мрак обернулся:

– Ну, чего еще?

– Погодите, – повторил Олег уже тише. – Вы что, не видите? Здесь столько всего… Надо посмотреть, понять…

Мрак сказал предостерегающе:

– Олег, не сходи с ума. Людству осталось неделю быть людством, а ты готов здесь закупориться?

Олег, не слушая, торопливо перебирал странные фигурки, баклажки, вытаскивал затычки, нюхал, иногда даже лизал. Друзья слышали его вздохи, фырканье, чих, даже ругань, а когда волхв умолк, Мрак беспокойно оглянулся, увидел, как тот позеленел, даже волосы из красных стали зелеными, на голове начали появляться рога, что во всех народах считалось признаком силы и могущества. Рога росли, утолщались, начали ветвиться, появились острые и крепкие с виду отростки, Олег обещал быть могучим властителем, но волхв как-то сумел обуздать свою истинно мужскую мощь, съежился, рога тоже съежились и пропали вовсе.

Фигурки перебирал с недоумением, наконец просиял, разобравшись, но следом набежала гримаса отвращения.

– Умно, но подловато…

– Что там? – поинтересовался Мрак.

– Способы, говорю, не совсем лесные… Видишь, фигурка? Если ее потыкать, скажем, иглой, то человеку, с которого сделана, будет худо. Ткнешь в грудь – у него где-то за тридевять земель сердце заболит, ткнешь в ногу – нога отнимется, поскребешь ногтем по спине – завопит там, всех удивив, будто с него шкуру сдирают!

– Здорово, – согласился Мрак. – Дай я ее выпотрошу.

– Мрак… а вдруг это достойный человек?

Мрак с сомнением посмотрел на куклу. С такой рожей и чтоб достойный? Нос крючком, уши лопухами, пузо через ремень…

– С куклами ладно, – согласился он. – Только с книгами поосторожнее. И с картами, хрен их знает…

Олег сказал потрясенно:

– Ты прав, ты прав! Карта тоже чародейская!.. Видишь, на ней изображены дальние страны… это вон реки, а это горы… Нет, это не реки, а караванные пути. Реки синим помечены, а караванные дороги – коричневым. Ну, кони да верблюды отмечают каштанами да лепешками… Если на такую карту, скажем, дунуть, то там поднимается ветер. Если дуть сильно, скажем, вот в ту пустыню, там такой песчаный вихрь поднимется, что и верблюдов позасыпает!..

Мрак смотрел с опаской:

– Ого! Выходит, горами можно двигать и так?

– Можно, но не нужно, – ответил Олег, трезвея.

Он повернулся к оборотню спиной, тот некоторое время с опаской посматривал на книгу и карту, но Олег ими вроде бы не занимался, карту так вовсе с предосторожностями отнес в самый дальний угол. Успокоенный Мрак пошел шарить по сундукам, скрыням, примериваясь к тому, что считал оружием, а в оружие сгодится все, отыскал балку с одежкой, брезгливо перебрал халаты, простые и роскошные, колпаки, портки из странной гладкой материи в задумчивости повертел в руках, а отыскав целую вереницу сапог, одни даже примерил. Свои же, стоптанные и с налипшей грязью на каблуках, зашвырнул на другой конец пещеры, прямо в угол с умными книжками и картами.

Олег оглянулся на грохот затуманенными глазами. Мрак заметил в зеленых глазах досаду и смутную тревогу, но в следующее мгновение кукла в руках волхва задергалась и попыталась вырваться. Ученый волхв в рассеянности свернул ей голову, отбросил и потянулся к полке с бутылочками из цветного стекла.

Мрак усмехнулся, прошелся по пещере в новых сапогах. Его старые, стоптанные и с наполовину оторванной подошвой, лежали в углу среди вороха умных книг, свитков и прочего колдовского хлама, прямо на старой карте, но нужна ли такая мудрость людям?

– Олег, – крикнул он, – мы уходим! А ты как хошь.

Гулкое эхо ответило страшным голосом из темноты под сводом, там захлопали крылья, посыпалась мелкая шерсть и крупный сухой помет.

Таргитай послушно пытался идти следом за Мраком, натыкался, цеплялся за его плечи, едва не обдирая шкуру. Мрак отпихивался, глаза зорко осматривали пещеру, дальние стены открывались не раньше, чем когда подходил на пару шагов.

Эта часть пещеры, где он добыл книгу, уже не пещера, а отделанная драгоценностями палата. На миг показалось, что уже был в такой, что все это уже происходило, вот так стоял даже, Олег это называет ложными воспоминаниями, но трезво напомнил себе, что во все времена строили одинаково, а в пещерах вовсе не разойдешься: камень и есть камень, разве что раздолбишь во все стороны, как свинья чужой хлев, а золото везде золото, чем больше натыкаешь во все углы и на стены, тем зауважают шибче.

Таргитай сопел и топал сзади молча. Не понять было, то ли подавлен величием и великолепием, не иначе как боги поработали, то ли уже насмотрелся, обвыкся, теперь к солнечному свету бы, и пусть там их ждут те, что камни на них рушили, все же лучше, чем здесь, как кроты…

Свет постепенно мерк. Противоположная стена была в полумраке. Мрак принялся ощупывать камни, нюхал застоявшийся воздух, слюнявил палец и поднимал кверху. Таргитай стоял столбом, ждал, а Олег вовсе все еще не мог расстаться с книгами, картами, что-то ронял там, слышался треск, хлопки, донесся мерзостный запах.

Они все еще щупали стену, когда послышались шаги. Олег вынырнул из темноты, глаза безумные, на лице страх.

– Фу, я уж боялся, что меня бросили…

– Если бы, – ответил Мрак невесело. – Но отсюда, похоже, выхода нет. Ты что-то можешь со своей волшбой?

Олег покачал головой:

– Нет. Здесь живет та древняя мощь, что не позволяет родиться молодой магии.

Вновь в темноте послышался треск, шорохи. Острые глаза Мрака первыми вычленили смутные силуэты двух человечков, ростом не выше сапога, но толстых, мускулистых, волосы до плеч, лохматые, как и он сам, одеты в шкуры, но подпоясаны железом, на голых руках железные браслеты, а сапожки при каждом движении роняют искры.

– Мрак, – тревожно спросил Таргитай, – что там?

– Горные рудокопы, – ответил Мрак вполголоса, он не шевелился, чтобы не спугнуть маленьких людей. – Хозяева этих мест…

Первый из гномов неспешно вышел в полосу слабого света, прижмурился, борода его воинственно поднялась кверху. Голос неожиданно оказался густым и сильным:

– Ты верно рек, лохматый. Мы – хозяева здешних гор, что бы там ни думали колдуны, верхние люди или нижние звери. И как хозяевам нам желательно знать, откуда вы взялись в наших владениях?

Олег сказал торопливо:

– Мрак, дай я отвечу. Они ж мудрые…

– Потому что книжек не читают, – оборвал Мрак. – Здравствуйте, ребята!.. Как хорошо, что наткнулись на вас в ваших хоромищах!.. Ни один царь, ни один каган столько богатств и не видывал. И дождя у вас нет, и зимы… и снега.

Голос его чуть сел, в нем появилась странная нотка, понятная только изгоям, но горные рудокопы переглянулись, тоже уловили глубокую печаль, только поняли по-своему.

– Не стыдись своей зависти, – сказал один с горделивой надменностью.

Он подбоченился, выставил одно плечо вперед, даже ногой притопывал, из-под сапога выскакивали крохотные искорки. А второй, хмурый и одетый не так нарядно, поинтересовался совсем другим тоном:

– Это ради вас трясли горы?

– Правда, дураки? – удивился Мрак. – Ребята, нам бы выбраться. Получается, что мы без спросу топчем ваши камни, а нам такое совестно. Да и за топтание чужих камней платить надобно, мы ж понимаем, хоть и явились сверху! И вообще такие здоровые. Наверху же мы найдем, как обломать рога этим, что в вашем хозяйстве непотребство творят. Как посмели, а? У вас же тут все золото осыпется.

Первый гном, глядя исподлобья, пробасил:

– Здесь не осыпется. Но нельзя, чтобы и там, наверху, наши тропы рушили. Дорога наверх вам будет показана. Но выбираться будете сами.

– Умный волхв, только губами шевели, – сказал Мрак бодро, – а уж мы, что и как, догадаемся.