Книга: Гипсовый трубач: дубль два - Юрий Поляков

Если "Козлёнок в молоке" Полякова интересен своим нетривиальным сюжетом, а "Парижская любовь..." - немногословной искромётностью, то этот роман содержит великолепную начинку из сотни произведений самых разных жанров. Книга невероятно насыщенная. Всё это множество сюжетов живёт в рассказах, замыслах и воспоминаниях персонажей, очень гармонично встраивается в основное повествование. Они сами по себе цельные, законченные, захватывающие. Из каждого микро-рассказа кто-то более практичный мог бы расписать добротную повесть как минимум. А Поляков щедрой рукой рассыпает по страницам эти повести, семейные саги, сжатые в пространстве, ироничные и горькие, абсурдные и просто крышесносные.

Особого внимания заслуживает абсолютно шикарный сиквел "Тимура и его команды" -несостоявшийся проект Кокотова - занимающий пару страниц, а имеющий при этом двойное дно и лихие повороты.

Язык Полякова (о, эти прекрасные "счастливо ужаснулся" и "ревнивый восторг"!) - родственный довлатовскому - нежно мной любим. За ёмкие метафоры, за иронию и самоиронию. Сейчас режиссёр Жарынин (кстати, у большинства персонажей есть реальные прототипы, правда, у каждого не один) недовольно говорит писателю Кокотову, что он "играет сравнениями, как дурак соплёй", а следующие несколько страниц будут пестрить сравнениями уже не от персонажа, а от автора с такой частотой, что сотворить это непредумышленно просто невозможно.

Ещё важный и интересный момент - то, как происходит разработка сценария. Здесь мы можем, посмеиваясь, проследить, что же проходит произведение до экранизации, и почему, включив фильм по любимой, глубоко тронувшей книге, мы через пятнадцать минут совершаем первый фейспалм, а после просмотра чувствуем себя ограбленными и оскорблёнными.

Есть здесь и забавная отсылка - "голубой воришка" Ильфа и Петрова, но с уклоном в блаватщину. Есть грустная правда о том, как делаются новостные сюжеты. Есть актуальные во все времена истории несчастливых браков и предательств. Чего здесь нет? Разве что мрака и безысходности.

Это очень классный роман. Как хорошо, что есть ещё две части.

Юрий Михайлович Поляков на темном небосклоне современной российской прозы, который еще и нарисован из баллончика на старой крыше сарая, - единственное осязаемое небесное тело. И, если от него и отдает порою не звездным светом, а хихикающей пошлостью, то виною тому не он, а время. Что бы там ни было - он единственный, кого из пишущих на русском я всегда буду читать. Все остальные читаемые либо уже умерли, либо еще не начали писать.

Во всяком случае, читать нескучно.

– Послушайте, коллега, а может, нам всю эту историю вообще в сталинские времена перенести? – Зачем? - обомлел автор. – Да вот я, понимаете, об Оскаре подумал.

Попутно хамоватый режиссер и робкий бесполезный автор собирались рассказать друг другу массу историй. Ну, истории-то я люблю. Тем более в советском колорите. На свою беду я решила, что истории эти будут брать свои истоки или черпать силы из реальности. Ну хоть какой-нибудь вшивенькой, даже притянутой за уши реальности. Чтобы поверить, проникнуться, погрузиться. Хотелось отдохнуть от параллельных миров и прочего фэнтази. Ностальгии хотелось, чего-нибудь светлого и доброго, пионеров там на речке или летних ночей с бурными возлияниями и скупой мужской слезой. И уж совсем не обязательно, но тоже хотелось бы какой-то любви к родине... А получила я то же фэнтази, только тошнотворно-антисоветское, в колорите безвкусных девяностых и крутых нулевых и скуууучное...

Где ж тот обещанный искрометный юмор? Ну какое-то уж очень вольное использование этого прилагательного.

Надо отдать должное Полякову: слог действительно литературный, много интересных мыслей и небезыскусных цитат. Сравнения мне если и не приглянулись, то уж точно запомнились:

В совмещенном санузле с родниковой неиссякаемостью журчал унитаз

Бедра у худенькой художницы оказались умопомрачительно округлые, а рыжая треугольная шерстка напоминала лисью мордочку с высунутым от волнения влажным розовым язычком.

Но, к сожалению, банальности и пошлости оказалось все-таки гораздо больше, а повествование тянулось и тянулось. Читать мне было скучно.Порадовал только эпизод с написанием сценария. А впереди еще три части...

Полагаю, не все авторские задумки удалось понять и оценить. Как лихо автор легким движением руки манипулирует судьбами героев - совсем как шашками в игре «Чапаев» (тут даже с шахматами не сравнить – атмосфера не та)! Ощущение, что без третьей части можно было обойтись – по крайней мере, читателю. Сюжетные «хвосты», конечно, остались бы, и замысел писателя остался бы неоцененным, но сохранились бы зато легкость и разноцветие первых двух частей. А что, страусиная тактика! Тоже вариант!

Но хорошо, что на завершение трилогии сил хватило. Не хочу, не буду воспринимать всё произошедшее близко к сердцу. Всё-таки ставлю на то, что это жестокая сатира – сатира на всё: на процессы в нашем социуме, на стиль, размышлизмы и манеру письма собратьев по цеху, на «современное состояние литературы и искусства народов Севера», на взаимоотношения человеческие и человеческие же пороки... В общем, энциклопедия глумления, иначе не скажешь.

Впервые за долгое время всерьез задумалась, сколько звёздочек поставить произведению. Есть, конечно, опция «Без оценки», но начав раз, боюсь втянуться.

Вообще, я считаю, что мне повезло в плане, того, что я смог прочитать эту книгу целиком за один присест. А ведь многим читателям пришлось ждать несколько лет, чтобы узнать концовки многих рассказанных историй. Тут автор выступил знатным садистом, как я это вижу. Особенно учитывая тот факт, что многие эти истории к основному сюжету имеют очень опосредованное отношение. Ну, знаете, как это бывает, когда одному из героев вдруг захотелось рассказать о чем-то, а закончить ему все никак не дадут. С одной стороны – подобный поток сознания читать интересно. С другой стороны, очень уж это кажется осознанным затягиванием.

Если честно, положа руку на сердце и обязуясь говорить правду, только правду и ничего кроме правды – после прочтения книга кажется мне чудовищно затянутой. Это ощущение не возникало в процессе по нескольким причинам. Здесь все пропитано одной атмосферой, выполнено в едином духе. Срез истории «От СССР к Роисси» (нет, это не описка) проходит через все сюжетные плоскости, ярко выраженной ниточкой. Людей, которые застали все эти времена, возможно даже захлестнет волна ностальгии. Так что читать легко, нить повествования держится умело.

На страницах этой книги нашлось место практически всему (объем – чуть больше тысячи страниц, к этому располагает). Ирония, сатира, сарказм, стеб, эротика, детектив, судебные драмы, размышления о Родине, о мире, о судьбах гениев и обывателей, СМИ, суды, чего только нет. Все пошло в дело. Но вот только переключаться приходится достаточно часто. Приходится буквально перепрыгивать с одной волны настрой на другую. Вначале забавно, потом уже начинает утомлять.

И где-то через некоторое время после этого утомления книга и заканчивается. Вместе с книгой, после того, как последняя страница перевернута, заканчивается и магия удержания. Остается только ощущение на тему «И что я это только что прочел?». Вроде бы и ностальгические чувства пощекотал. И интерес свой удовлетворил. Но чего-то не хватает. Не согласуются затраченные усилия и полученный результат. Графомания? Или умелое подражание? И главное мое разочарование - концовка. Концовка здесь, не то чтобы подкачала. Просто ощущение такое, что автор уже настолько утомился от всех этих кружев и многослойности сюжета, и, не видя иного выхода, решил рубануть.

Нет, честное слово. Практически каждое описание несет в себе процентов двадцать различных сравнений, каких-то добавочных метафор, отсылок к другим составляющих романа. По всему тексту разбросаны афоризмы, герои любят острить по поводу и просто так. Появляются новые герои, какие-то из «старичков» раскрываются чуть больше, делясь своими историями. Между этими историями тоже протягиваются ниточки, расширяя Вселенную книги.

А на последних странах, примеряя на себя роль «Бога из машины» автор расставляет точки, объясняя все происходящее, раздавая сестрам по серьгам и прощаясь с читателями. Это выглядит, как марафонец, который на последних метрах до финиша вдруг отбирает у зеваки мотоцикл и заканчивает гонку на нем. Так неторопливо рассказывать о событиях, отвлекаться на детали, придумывать какие-то не особо нужные сцены, терпеливо описывать мысли героев, раскрашивать предложения во все цвета и стиле. И внезапно - конец.

Можно успокаивать себя тем, что иной концовки и быть не могло, что жизнь – штука сложная (особенно в нашей стране) и не щадит никого. Но все равно, ощущение того, что где-то тебя надули, оно почему-то не проходит. Да, было интересно наблюдать за тем, во что трансформируется первоначальный рассказ главного героя под совместным воздействием автора и режиссера. Битва с рейдерским захватом – ну, ОК, ладно, давайте почитаем. Понятно, что без конфликта жить не так интересно. Сюжет про любовные страдания – в общем-то тоже ожидаем и предсказуем, но почему бы не прочитать?

Но в конце это все эти сюжеты начали растворяться друг в друге, столько побочных линий возникло, столько слоев смысла наросло на первоначальный замысел, что да, результат подобных мутаций сюжета проще было пристрелить, чем тщательно перебирать. И не зря автор в послесловии говорит о том, что к концу третьей книги у него многие герои меняли имена, города путались и возникали прочие ошибки. Не мудрено с таким объемом информации.

Это странное произведение. Противоречивое. Талантливое. Затянутое. Переоцененное. Сыроватое. Неоднозначное. Графоманское. Ироничное. Захочется ли мне его перечитать? Ответ отрицательный. Хорошо ли, что я его прочел? Ответ положительный.

не буду говорить о недостатках книги – для современного мэйнстрима они типовые, а вот на что обратил внимание, сказать, наверное стоит. интересна была в первую очередь тема совместной работы двух творческих людей над сценарием фильма, причем не просто совместной работы, а радикального видоизменения первоначального замысла. изначально был рядовой рассказ про первую(?) любовь вожатого в пионерском лагере, и очень трагический финал. и вот этот рассказ постепенно превращался.... превращался.... превращался.... рассказ превращался во что-то совершенно другое, с другими героями, кгб, арестом и наручниками. очень интересно, как в этом случае воспоминания писателя кокотова о своей жизни накладывались/влияли на общее содержание сценария (художница тая, костюм хиппи и пр).

ах, ну да....

ах ну да, в копилку трансформации первоначального замысла – оконцова книги (первой части, точнее) просто феерическая: собравшиеся обитатели дома ветеранов культуры смотрят, как по ти-ви показывают отснятую днем передачу об их жизни. причем за счет умелого монтажа и прочей эквилибристики все повернуто ровно на 180 градусов к тому, что ожидали увидеть: думали приедут журналисты и заступятся за них, но все вышло ровно наоборот. хорошая иллюстрация реалий современных сми, ничего не скажешь:)

теперь о стилистике. ну заковыристо-витиеватый стиль – характерная черта современного мейнстрима, но тут этот уровень просто зашкаливает все возможные пределы. вот открываю наугад книгу, и:

В совмещенном санузле с родниковой неиссякаемостью журчал унитаз, а полиэтиленовая штора, закрывавшая ванну, являла собой давнюю, безнадежно устаревшую политическую карту мира. На ней еще существовал огромный розовый Советский Союз, напоминавший великана, прилегшего отдохнуть после русской баньки, безмятежно подставив врагам свое тугое южное подбрюшье.

живопИсь, ну честное слово живопИсь. и так всю книгу. отдельными «перлами» являются афоризмы философа сен-жон перса, у которого даже сталин позаимствовал свое «наше дело правое, победа будет за нами»:) конечно, по примеру книги «географ глобус пропил» (или по рекламе «русского радио») мы хорошо знаем, что обильное использование прикольных афоризмов только способствуют успеху. но выглядит уже не оригинально.

и последнее. понравилось, что в книге очень хорошо раскрыта тема названия - образ гипсового трубача там проходит в разном виде – в исходном рассказе, снах, историях персонажей и тэ дэ. такой подход довольно симпатичен потому что попадается не так часто.

ps. в последнее время, когда я читаю, меня не покидает стойкое ощущение дежа-вю. и вот снова. отдельные текстовые аллюзии считаем проявлением постмодернизма, но где-то я уже отчетливо видел что-то подобное: как невинный и незатейливый по сути сюжет, превращается во что-то совершенно иное. вот только где? вспомнить бы....