Текст книги "Записки сержанта. Всё сразу и для всех"

– Не холодно ли тебе девица? – вопрошает пенсионер.

– В смысле? – не понимает, что происходит Каврина.

– Не холодно ли тебе, Красная? – еще сильнее прижимает к себе девушку.

– Убери грабли! – не выдерживает Ольга.

Двери лифта резко открываются, на площадке стоит милиционер. Это перевоплощенный Маэстро.

– Какой этаж? – испуганно спрашивает старик.

– Восьмой – строго отвечает милиционер.

– Мой, – старик галантно целует девушке руку и, пританцовывая, выбегает из лифта.

Служитель закона входит в лифт, за ним двери закрываются. Он берет под руку Каврину, подводит к задней зеркальной стенке лифта. Поворачивается, нажимает на кнопку вызова диспетчера:

– Заводите. – командует он.

Зеркало становится прозрачным, за ним появляется комната для опознания, куда входят три человека и встают под номерами.

Первый – Сергей Сверев, вторая – Ксения Зобчак и третий – Евгений Метросян.

Милиционер поворачивается к Ольге:

– Ну?

– Что ну? – хмурится Оля.

– Узнаете кого-нибудь?

У Кавриной вырывается нервный смешок, она силится понять происходящее. Переводит взгляд со стража порядка на комнату за стеклом и видит свое отражение: перед ней опять зеркальная стена лифта. Девушка растерянно смотрит на милиционера, тот, как ни в чем не, бывало, стоит лицом к дверям, как обычный попутчик в ожидании своего этажа. Ольга смотрит еще раз на зеркало, затем снова на него.

– Простите, что происходит? – дрогнувшим голосом интересуется Каврина.

– В смысле? – оборачивается мужчина.

– Нууу… – показывает на зеркало, – вот…

– Что вот? – милиционер тоже смотрит в зеркало.

Ольга с напоминающей интонацией:

– Ну, узнаете кого-нибудь…

Милиционер подозрительно:

– Вы что-то употребляли?

– В смысле?

– Сумочку откройте. Ваши документы, пожалуйста.

– Документы в машине. – теряется Ольга.

Милиционер, как старый приятель хлопает ее по плечу:

– Аа, ну тогда ладно. – Достает повязку «ПЗОТ» из кармана кителя, кладет ее в сумочку девушки, и выходит из лифта.

Каврина провожает его растерянным взглядом. В дверях появляется запыхавшийся бомж. Это перевоплощенная Шалундра.

– Вы вниз?

– Нет, наверх! – и Ольга тянется к кнопке нужного ей этажа.

– Тогда мне с вами, – тяжело дыша, оборванец вваливается в лифт, – двадцать восьмой, пожалуйста.

– Тут всего двадцать.

– А ну тогда я с вами. – радуется бомж.

Девушка хочет выскочить из лифта, но двери закрываются и лифт стартует.

Бомж продолжает сильно дышать, как будто пробежал ни один километр.

– Вы хоть рот закройте. А то я как в газовой камере. – прикрывает нос Ольга.

– Банально. – он смачно сплевывает в угол.

Каврина сдерживает себя из последних сил, достает сигарету, закуривает:

– Надо мыться хоть иногда!

– Мне это все говорят. Банально. – бомж демонстративно вытирает сопли рукавом.

– Как вас только пустили в приличное заведение?

– А мы где?

– В Караганде!

– Банально! Так многие говорят!

Оборванец неожиданно нажимает кнопку СТОП, затем кнопку ближайшего этажа, лифт резко тормозит, и двери открываются, бомж выходит и напоследок кидает:

– Кстати, в лифте курить нельзя.

– А вас никто не спрашивает! – отрезает Ольга

– Многие так говорят. Банально.

Двери закрываются: из кабины доносится шум воды и женский визг – сработала противопожарная система. Бомж усмехается:

– Оригинально.

В кабине лифта с потолка льется вода: промокшая Ольга с остервенением тыкает по кнопкам:

– Все, хватит с меня! В жопу ОБОБ! Сами что-нибудь придумаем!

По офисному коридору шагает Маэстро в футболке с надписью «ОБОБ! ПЗОТ!» и орет в трубку:

– Ты чего наделала?

– А что? – недоумевает Шалундра.

– Ее уровень раздражения превышает критический! Она уходит! По-моему, кто-то перестарался!

– Кто? – невинно интересуется девушка.

– Конь в пальто!

– Банально! – подкалывает напарница.

– Согласен, банально! Но мы сделали невозможное. Банальности сейчас в ней всего 15%! Еще бы чуть-чуть… Но, чуть-чуть не случилось!

Шалундра после паузы:

– Жаль, что банальные люди не умеют бороться!

– Умеют, но не хотят! – возражает Маэстро, – Одна из граней банальности – это лень!

– Не может быть!

– Почему не может?

Шалундра смотрит в монитор ноутбука «Gidra»:

– Ты не поверишь, она возвращается!

– Возвращается? – воодушевляется Маэстро, – А вот это уже интересно. Вот видишь! Если человеку действительно что-то нужно, он становится оригинальным! Выходим на финишную прямую. Встречаю ее на четырнадцатом!

Шалундра:

– По-крупному?

– По-сладкому!

– А это не банально?

– Зато проверено!

Ольга вытирает растёкшуюся тушь под глазами, поправляет макияж, забирает в хвост спутавшиеся мокрые волосы:

– Ничего, прорвемся, и не такое бывало. Что ж это за ОБОБ-то такой?

Приведя себя в порядок и собрав волю в кулак, Каврина весело подмигивает своему отражению и, внутренне готовая к любым неожиданностям, разворачивается к дверям, ожидая нужного пятнадцатого этажа. Но лифт предательски останавливается на четырнадцатом, двери открываются, и она видит перед собой скучающего официанта с огромным тортом. Это перевоплощенный Маэстро. Он замечает лужи на полу и скромно интересуется:

– А что вы здесь делаете?

– Дрова рублю! – отвечает Ольга.

– Оригинально. – парень делает шаг вперед, поскальзывается, и торт неизбежно летит в лицо Кавриной.

– Ну, вот и десерт! – лопается ее терпение, и Каврина зло надвигается на кондитера.

Он в страхе пятится от нее:

– Я сейчас… я.. я салфеточку сейчас принесу! – выскакивает из лифта, двери резко захлопываются у нее перед носом и лифт едет выше.

Шалундра, ликуя, по мобильному:

– Уровень банальности ниже пяти. Она не сдается.

– Уважаю. – отвечает Маэстро-официант.

Двери лифта открываются на пятнадцатом этаже. Ольга быстро выходит и уверенно движется по коридору как терминатор, оставляя позади дорожку из отвалившихся кусочков торта. Мимо проносятся номера кабинетов. Наконец, она доходит до двери с табличной: «1533. ОБОБ ПРИЕМНАЯ», с силой дергает за ручку, и та остается у нее в руке. Без эмоций, как терминатор, смотрит на ручку, отбрасывает её в сторону и со всей силы бьет ногой по двери. Дверь вместе с косяком обрушивается вовнутрь. Каврина, ошарашенная произошедшим, осторожно входит в образовавшуюся дыру.

3

За столом, в клубах пыли от рухнувшей двери, невозмутимо сидит секретарша – преклонных лет тётушка в больших круглых очках, с ужасным макияжем и чудовищной фиолетовой прической. Это – перевоплощенная Шалундра.

Каврина, не обращая на секретаршу внимания, направляется к двери кабинета с табличкой «Руководство ОБОБ».

Тётушка как ниндзя, с устрашающим криком перелетает через стол, и преграждает Ольге путь:

– Вам назначено?

– Нет! – грозно приближается Каврина.

– Вы уверены, что вам сюда? – хмурит брови секретарша.

– Да! – отвечает механическим голосом Ольга и останавливается перед ней.

– Уверена или убеждена?

– Намерена! – парирует Каврина.

– Не поняла… – секретарша впадает в ступор.

– Я намерена туда войти! – указывает на дверь кабинета Ольга.

– Зачем? – настораживается тетушка.

– За всем! – отрезает Каврина.

– Ну, если ты серьёзно, то проходи, – секретарша расплывается в очаровательной улыбке, – добро пожаловать в ОБОБ, Ольга.

«И это всё? Так просто?» Каврина в лёгком недоумении. «Где-то есть подвох. Где? За дверью! Точно за дверью!» Ольга внимательно изучает дверь, осматривает приемную: обычное помещение с обычной мебелью, ничего сверхъестественного, ничего подозрительного.

Вдруг она натыкается на свое изображение в большом овальном зеркале: мокрые волосы с прилипшими кусочками штукатурки, всё лицо в розовом креме, платье перепачкано ошметками торта.

«Ну и красавица же я. Картина Репина «Девочка, чихнувшая на торт».

И как я в таком виде переговоры проводить буду. Почему я не ношу в сумочке запасное платье?».

Каврина достает салфетки из промокшей сумочки, вытирает лицо и очищает платье.

«Ничего не поделаешь, придётся идти так».

Немного приведя себя в порядок и собравшись с мыслями, подходит к двери.

«Ну, с Богом».

Ольга осторожно открывает дверь и входит внутрь, застывая на пороге от удивления.

На полу, вместо ковролина, зеленая поляна с густой травой, усеянная причудливыми цветами. Каврина изумленно осматривается: большой дубовый стол, за ним два высоких кожаных кресла. Они развернуты так, что Ольга не видит, кто в них сидит. Задней стены в кабинете нет – там, где должна быть стена, начинается залитое солнцем поле с подсолнухами, чуть дальше виднеется широкая река, окруженная грациозными ивами по берегам, соединённым добротным мостом. От стола начинается песочная дорога с маленькими лужицами от недавно выпавшего дождя, проходящая сквозь поле через мост и убегающая за горизонт навстречу яркой радуге, украшающей голубое небо. Над полем кружат разноцветные бабочки и суетятся стрекозы, некоторые из них залетают в кабинет. Ольга опускается на траву, по её щекам текут слёзы… Она вспоминает, как когда-то шла по этой самой дороге вместе со своей бабушкой за малиной, как она была беззаботна и счастлива, как весь окружающий мир радовал ее и восхищал.

Кресла медленно разворачиваются, в них сидят Маэстро и Шалундра.

– Спасибо, Ольга. – улыбается Маэстро.

– За что? – Ольга все еще не в силах справиться с нахлынувшими слезами.

– За это… – Шалундра обводит кабинет руками.

– Я… я не понимаю… Как всё это здесь? – Ольга вытирает слезы и начинает немного успокаиваться.

– Ты находишься в кабинете оригинальных людей… – поясняет Маэстро. – Чем меньше у тебя уровень банальности, тем прекраснее обстановка вокруг.

– Как это?

– Если бы ты зашла сюда такой, какой пришла, то вместо всего этого был бы… ну… например… например, пафосный зал для бизнес-заседаний… – отвечает Шалундра

– Или элитный фитнес-центр… – добавляет Маэстро.

– Или морская яхта твоего шефа…

– На яхте я еще не была… – зачем-то произносит Ольга.

– Была, не была, сейчас не об этом… – прищуривается парень и добавляет, – Меня зовут Маэстро.

– А меня Шалундра, – добавляет его помощница, – Что тебе нужно?

– Помощь в создании концепции для элитного клуба.

– Все так говорят, – Шалундра пускает бумажный самолетик, вдруг возникший у нее в руках, – поконкретнее, сударыня.

– Дело в том, что послезавтра… – и Ольга обрисовывает ситуацию с клубом Verh.

ОБОБовцы внимательно ее слушают, изредка переглядываясь. Шалундра делает пометки в ежедневнике. Наконец, девушка заканчивает.

– Идем, – вскакивает Маэстро.

Маэстро и Шалундра стремительно шагают по извилистым коридорам, Ольга едва поспевает за ними, постоянно отвлекаясь на оформление стен. С каждым поворотом цвет и фактура стен меняется, ни разу не повторяясь.

Один полностью окутан белоснежной ватой, создавая ощущение, будто путь пролегает сквозь облако. Стены следующего бревенчатые и покрытые мхом, пол укрыт опилками, из-под которых кое-где пробиваются подснежники, улавливается тонкий запах черемухи. В другом, идущие будто окунаются в ночь: кругом кромешная тьма, лишь редкие звезды на потолке указывают дорогу, и неугомонные сверчки пугают тишину.

В очередном коридоре внимание Кавриной привлекают замысловатые разноцветные узоры, они так завораживают ее, что она останавливается и, затаив дыхание, наблюдает за ними. Стоит ей только моргнуть или чуть повернуть голову, узоры перестраиваются в новый затейливый орнамент. Она ощущает себя внутри огромного калейдоскопа, растворяясь в нем и теряя ощущение времени.

Ольга слышит оклик Шалундры из следующего коридора, она с трудом отрывает взгляд от фантастических узоров и с грустью покидает это чудо, спеша догнать ОБОБовцев. За поворотом её ждёт коридор-палатка, брезентовые стены которой исписаны словом «ПЗОТ» в разных стилях граффити.

– А что такое «ПЗОТ»? – интересуется Каврина.

– А что такое ОБОБ спросить не хочешь? – резко останавливается Маэстро.

– Хочу. – Ольга чуть ни врезается в него.

– Ну, так спрашивай – улыбается Шалундра. – Такая странная, хочет и не спрашивает.

– Что такое ОБОБ? – смеется Каврина.

Маэстро внимательно смотрит на Ольгу, секунду выжидает, наконец, проводит по стене рукой и в стене появляется дверь с табличкой «ОБОБ кинозал»:

– Прошу!

Троица входит в кинозал.

На ходу Маэстро, с помощью возникшего из воздуха пульта включает проектор, на большом экране появляется заставка: «ОБОБ! представляет».

Все трое садятся в мягкие удобные кресла. Начинается сеанс: идет серия роликов.

Ролик первый:

Работает громоздкий ультрасовременный механизм, вдруг он резко останавливается.

В кадре появляется рабочий:

– Ну вот «пип», приехали «пип», говорил же, нагрузок не выдержит, «пип», зови «пип» Степаныча «пип»!

Второй рабочий:

– С-т-е-п-а-н-ы-ч, этот «пип» ратор опять нае «пип» ся!

Появляется Степаныч с банкой Йок. Подходит к машине. Делает глоток. Нагибается к механизму, прислушивается, простукивает, ощупывает (всё делает аккуратно, с трепетом), достает мелок, ставит крестик, делает шаг назад и со всей дури бьет кулаком по механизму в отмеченное место.

Внутри машины слышится скрежет, шестерёнки начинают вращаться.

Появляется надпись: «Йок – прост до гениальности!»

Ролик второй:

Мужская рука гладит котенка.

Проникновенный мужской голос за кадром: «Не хватает времени на общение с любимыми?»

Малыш рисует большое сердце на листке.

Голос за кадром: «Забыли, когда в последний раз слышали: «Я тебя люблю»?

Утро. Он кормит её виноградом.

Голос: «Мечтаете об этом…»?

Ночной город, дома, множество горящих окон.

Голос практически шёпотом: «Тогда сделай то, чего не могут сделать миллионы!

Выключи телевизор!

Начни жить!»

Ролик третий:

На нос к лисе садится пчела. Пристраивается, чтобы ужалить лису, видит испуганные лисьи глаза, передумывает, достает флакончик, прыскает себя духами. Вытаскивает лапками жало из попки, протягивает его лисе и жало превращается в красивую розу.

Появляется надпись: «Хватит жалить, пора любить!»

Ролик четвертый:

Дед Мазай плывет на лодке, полной зайцев. Дед подплывает к кочке, на ней сидит очередной заяц. Дед Мазай берет зайца и сажает его в лодку, плывет дальше. Лодка приближается к следующей кочке, на ней тоже заяц. Мазай сажает в лодку и его. Лодка тонет, Дед Мазай и зайцы исчезают под водой.

Появляется надпись: «Чувствуй меру!»

Ролик последний.

В гробу лежит мужчина средних лет, смотрит телевизор. В телевизоре ведущий Андрей Малахов программа «Пусть говорят».

Малахов:

– Учёные утверждают, что в ближайшее время все умрут…

Мужчина плюет в сторону телевизора, выключает его, вылезает из гроба. Подходит к жене, которая проверяет школьные тетрадки.

Муж:

– Милая, я всё понимаю, сейчас не время, но, может, пойдём, прогуляемся? – с наслаждением смотрит на весеннюю зелень за окном.

Жена снимает очки, нежно улыбается:

– С тобой, хоть на край света… – и они сливаются в страстном поцелуе.

Появляется надпись: «Всё правильно: очнулся – действуй!»

Каврина смотрит в задумчивости на погасший экран. «Когда у меня будет семья, я действительно выброшу телевизор».

– Отлично, теперь можем погутарить. – Маэстро щелкает пальцами и все трое оказываются в плетеных креслах на крыше здания. Рядом на столике аквариум с золотистыми рыбками.

Ольга, находясь в своих мыслях и не замечая перемен, допивает Йок и рассеянно спрашивает:

– Что будем делать?

– Самое главное ты уже сделала… – очень серьезно говорит Маэстро.

– Да? И что же это? – удивленно осматривается Каврина, приходя в себя.

Шалундра, как будто рассказывает страшную тайну:

– Ты допила Йок…

Ольга, пытается понять происходящее, наконец, до нее доходит, что это шутка, и она натужно улыбается:

– Ну, а если серьезно, вы можете разработать идею, которую одобрит Verh?

Шалундра, аккуратно стучит пальцем по аквариуму с рыбками и вместо него на столике материализуется ноутбук ОБОБа, она открывает крышку и кладет руки в углубления на песке. Ольга восхищенно изучает ноут. Ее отвлекает Маэстро, протягивая ей соску с телефонным проводом, подключенным к ноутбуку.

– Это что? – настораживается Ольга.

– Это преобразователь мыслей. При помощи него, мы на базе твоего опыта придумаем идею, которая будет принципиально отличаться от всего того, что вы раньше предлагали руководству Verha, да и вообще от всего того, что вы раньше разрабатывали. – объясняет Маэстро.

– Но, это же соска! – смеется Каврина.

– Оригинально, правда? – подмигивает Шалундра.

– Да уж, хорошо хоть не клизма. Что от меня требуется? – включается в процесс Ольга.

– Возьми соску в рот, закрой глаза и ни о чем не думай. – инструктирует Шалундра.

– Легко сказать ни о чем не думай, – Ольга берет соску в рот и закрывает глаза.

Ничего не происходит. Каврина прислушивается, но вокруг тишина, наконец, устав ждать, слегка приоткрывает глаза и приходит в ужас.

Она стоит в центре огромной комнаты по колено в помоях, невыносимо воняет фекалиями. Потолок покрыт тоннами птичьего помета, вперемешку с мокрой шерстью, слышится нарастающий, ненавистный с детства звук пенопласта по стеклу.

– Господи, где я? – вскрикивает девушка, ее начинает подташнивать от зловонного запаха.

Сзади раздается всплеск. Каврина резко оборачивается. Недалеко от нее на надувном оранжевом матрасе сидят Маэстро и Шалундра и кидают в вонючую воду скорлупу от грецких орехов.

– Ольга, мы придумали для тебя идею. – радуется Маэстро, – Но как часто это бывает, есть одно НО… Наша идея – это ключ, ваш заказчик – это заедающий замок, если ты возьмешь придуманный нами ключ, придешь с ним без подготовки к заказчику…

– Ключ войдет, но замок заклинит. – подхватывает Шалундра. – Заказчик начнет задавать вопросы, на которые у тебя не будет ответов.

– Идея сомнётся, и вы потеряете нужного вам клиента навсегда. – подытоживает Маэстро.

– Где я? – еле сдерживает истерику Каврина.

– Кто-то называет это тренажером честности, шизотерики придумали название «лабиринт прелестей», военные прозвали «полигоном страха», есть те, кто считает это лекарством от банальности, американцы окрестили «Русским фортбоярдом», а для нас это просто ПЗОТ. Если ты не пройдешь его, то наша идея тебе покажется плоской, ты не сможешь ощутить её глубину и силу, а следовательно не сможешь презентовать и продать Verhу. Пройдя ПЗОТ, ты выйдешь на шестой уровень личности, уровень оригинального человека, человека способного противостоять банальности и всему, что с ней связано.

– Ясно. А если я не хочу проходить ваш ПЗОТ?

– Ольга, тебя никто и не заставляет. Считай это своей платой за нашу идею.

– А где есть гарантия, что ваша идея подойдет нашему заказчику?

Раздается звук смывающегося унитаза, и вонючей жижи в комнате становится больше, она поднимается выше колен, вонь становится невыносимой, Каврина зажимает нос, еле сдерживая тошноту.

– Гарантия такая: если Verh не утверждает идею, ОБОБ выплачивает «Каратам» неустойку в размере ста процентов сорванного заказа.

– Где гарантия, что эта гарантия будет исполнена?

– Приятно иметь дело с деловой женщиной. – улыбается Маэстро, – вон там в углу, то, что подтверждает нашу платежеспособность.

Девушка поворачивает голову в указанном направление и понимает, что ОБОБ более чем платежеспособен: в углу из-под воды выступает наваленная куча золотых слитков.

– А может они ненастоящие, и вы просто меня разводите.

– Всё может быть, но ведь это ты к нам пришла. И либо доверяй, либо проверяй до бесконечности и оставайся ни с чем! – гордо отчеканивает Маэстро.

«Бред какой-то. Нужна ли такая цена, за какую-то паршивую идею? С другой стороны, если мы получим Verh, это позволит „Каратам“ забыть о кризисах на долгие годы. А если мы не получим Verh, то получим неустойку, которая так же позволит забыть о кризисе. Заманчиво. Только вот…»

– А что будет, если я не пройду ПЗОТ?

– Ты не пройдешь ПЗОТ, – грустно улыбается Шалундра. – и идея останется у нас.

«Ну я и вляпалась. Я что нанималась ради какого-то Verha в дерьме купаться? Зачем мне это надо? Проживем и без Verha. Огнев поймет…»

Мысли Кавриной обрывает звонок мобильного. Она достает телефон и видит на дисплее: «БОСС».

– Ольга, все нормально, я долетел, как у тебя прошла встреча с ОБОБом? – на другом конце ясно слышен гул аэропорта.

– Сергей Викторович, встреча еще продолжается.

– Много хотят? – шум аэропорта смолкает, видимо, шеф уже в машине.

– Слишком много. Предлагаю попробовать справиться своими силами.

– Ольга, предлагать буду я! – рычит в трубку Огнев – Ты сейчас соглашаешься на все условия ОБОБа. Миллион, два, не важно! Оля, ты видимо плохо себе представляешь, сколько нам принесёт Verh.

– Но…

– Оля, через «Но». Соглашайся на любые условия. Пойми, Verh – это не только деньги, это брэнд, это высшая ступень нашего бизнеса, круче Verha нет никого, и мы должны с ними работать! С Verhом мы сможем всё!

– Хорошо шеф… все будет хорошо. – тяжело вздыхает Ольга.

– Ну, вот и ладушки, надеюсь на тебя! Давай, как закончишь, набери меня! – связь прерывается.

«Спасибо за понимание и поддержку, Сергей Викторович. Нужен Verh – будет тебе Verh. Только меня больше рядом не будет! Попробуй, найди себе вторую такую Каврину. С меня хватит!»

– Почему вы такие жестокие… – Каврина пристально смотрит на ОБОБовцев.

– Не мы такие, ты такая! – Маэстро кидает все оставшиеся скорлупки от орехов в жижу – помни одно, всё едино, меняешься ты, меняется всё! Давай перейдем к правилам ПЗОТа. Или ты отказываешься от прохождения?

– А у меня есть выбор?

– Смотря, что ты понимаешь под выбором.

– Так, ясно, хватит философии, давайте к правилам. – злится Каврина.

Шалундра берет лежащее рядом весло и ОБОБовцы подплывают на матрасе к Ольге.

– Возьми, – Маэстро протягивает ей старые часы «Электроника», – как только часы выдадут четыре ноля, ПЗОТ будет считаться пройденным. Если на часах появится 9999 ты проиграла. Идти нужно из комнаты в комнату, возвращаться назад нельзя. В каждой комнате тебя ждут испытания. Как только решишь остановить ПЗОТ, просто скажи «довольно» и все закончится.

– Ну что ж, с правилами всё ясно, даст Бог, пройду.

– Бог дает, а ты сумей взять.

– Ладно, всё, я пошла. – обреченно вздыхает Ольга и направляется к выходу из зловонной комнаты.

ПЗОТ начинается!

ГЛАВА ПЯТАЯ

Выйдя из омерзительной комнаты, Каврина натыкается на белоснежную мраморную дверь с надписью «Сюда». Ольга прислушивается: из-за двери слышится до боли знакомый неприятный звук.

Ольга пытается открыть дверь, но та не поддается. Упираясь ногами в пол, Каврина всем телом наваливается на дверь и с большим трудом немного приоткрывает её. В образовавшуюся щель пробивается яркий свет. Ольга пытается заглянуть вовнутрь, но её стремительно затягивает неведомая сила.

Каврина с трудом удерживается на ногах. «Ни фига себе, в жизни бы в такие щели пролезать». Оглядываясь по сторонам, она понимает, что оказалась в медицинском кабинете: пахнет лекарствами, в центре располагается стоматологическое кресло, в котором закреплен огромный камень, напоминающий морскую гальку, только гигантских размеров. Над камнем склонился врач в белом халате и лупоглазом противогазе и что-то высверливает бормашиной на его гладкой поверхности.

Вдруг сквозь запотевшие стекла противогаза Ольга замечает пронзительный до боли знакомый взгляд. Она узнает его. Взгляд человека, которого не видела уже больше десяти лет. Взгляд, который заставляет просыпаться в ужасе посреди ночи. Эти глаза она ненавидит с детства – глаза человека, который дал ей жизнь и отнял счастье – глаза её отца.

Он выключает бормашину, откладывает сверло, аккуратно снимает противогаз и внимательно изучает Ольгу:

– Здравствуй, дочка.

Ненависть переполняет её, Каврина не в силах что-то сказать, ей кажется, будто из комнаты откачали воздух и нечем дышать.

– Доченька, я знаю, что не заслужил твоей любви, но сейчас я хочу только одного – что бы ты простила меня.

Часы ОБОБа издают на руке Ольги тревожный щелчок, на циферблате появляется число 0778.

– Как можно простить тебя? – Каврина готова испепелить его взглядом. – Как можно простить мужчину, если он поднимает руку на беззащитную женщину? Мамины шрамы до сих пор не дают забыть твои побои. А как можно простить то, что ты нажирался и выгонял нас на мороз?

– Доченька, я… – виновато пытается вставить слово отец.

– До сих пор ненавижу лето только потому, что каждый июнь ты говорил маме, что тебе нужно отдохнуть и, бросив нас, шел кобелить. А в конце августа, как ни в чем ни, бывало, возвращался с тортиком и тремя гвоздиками. Ненавижу гвоздики, и до сих пор не могу понять маму. Ну почему она разрешала тебе возвращаться? Ты мне всю жизнь искалечил! Я не доверяю мужчинам, потому что боюсь, что они станут такими же как ты! Я даже отчество с фамилией хотела поменять, да мать отговорила. Нет, папа. Прощение нужно заслужить!

Часы издают неприятный писк, и на циферблате возникает 9020.

– Оленька, пойми, ненависть разрушает. Она существует только для того, чтобы убивать души людей. Если ты сможешь перебороть ненависть ко мне, мы оба приблизимся к счастью. Ты, потому что простила. Я, потому что прощен.

Отец снимает халат, и остается в своей старой майке с олимпийским мишкой, в застиранных с отвисшими коленками трениках. Шаркая заношенными шлепанцами, он направляется к Ольге.

«Боже, как он отвратителен. Сложно представить, что на свете есть другие отцы – опрятные и любимые».

Остановившись напротив дочери, Илья Алексеевич Каврин опускается перед ней на колени. На глазах у него наворачиваются слёзы:

– Родная, прости за то, что любил горькую и гонял вас, – отец икает и вдруг становится пьяным.

У Кавриной внутри всё холодеет, она поворачивается и хочет выбежать из комнаты, но видит на двери, через которую она сюда попала надпись: «Вернешься, проиграешь!». Она бросает взгляд на противоположную стену комнаты и видит еле различимый контур второй двери. Каврина делает рывок и пробует бежать к спасительно выходу, но в тот же миг ее тело становится тяжелым и неповоротливым, как в страшном сне, когда ты бежишь, но все равно остаешься на месте.

Отец, пуская слюни, подползает на четвереньках к дочери, виснет у неё на ногах и шепчет:

– Дочурка, а помнишь, как я раненого лисенка из леса принес, и мы с тобой его выхаживали?

– Помню, папа. – Ольга пытается освободиться из объятий отца, но ее тело не слушается.

– А помнишь, – еле ворочает языком родитель, – как ты любила на шее у меня сидеть, говорила, что ты выше всех?

– Да нет, папа, это ты у нас с мамой на шее сидел, пока мы тебя не выгнали. – обессилев Ольга перестает сопротивляться и готова зарыдать от злости, ненависти и душевной боли.

Отец вдруг мгновенно трезвеет и практически шепотом произносит:

– Пусть так, дочка, но каждого можно простить.

– Я не могу, отец. – всхлипывая, еле выдавливает из себя Каврина.

Меромер пищит и у него на экране начинает мигать 9970 и появляется бегущая строчка: «Внимание! Через 29 единиц вы проиграешь ПЗОТ!»

«Этого еще не хватало. Чертов ОБОБ».

У Ильи Алексеевича вместо носа появляется пятачок, а на голове вырастают рога. Черт-отец поднимает голову:

– Оля, чёрт – это черта, за которую если ступаешь, обратно можешь не вернуться. Я однажды переступил, нарушив главное, что есть в мире.

Каврина ошалело смотрит на то, во что превратился отец.

– Он нарушил меру, – раздается знакомый ласковый женский голос за спиной.

Ольга оборачивается и не верит своим глазам: перед ней ее бабушка, которая умерла пять лет назад. Вера Сергеевна добродушно улыбается, а в её мудрых глазах светится озорной огонёк. Именно такой Ольга ее помнит: добрая, веселая, любящая мать семерых детей, никогда не унывающая, даже когда ее старший сын – отец Кавриной – начал безбожно пить.

– Всему своя мера, внучка, – улыбается бабушка, – Нарушает человек меру, сразу по склону вниз катиться начинается. И если вовремя не одумается, так на дно и скатывается. А чем больше ты его судишь и осуждаешь, тем быстрее к пропасти подталкиваешь. Судить другого не дано никому, кроме Творца Батюшки.

– Мама, думаешь она тебя сейчас слышит? Ей главное из этой комнаты выбраться, да остальные пройти, что б перед ОБОБовцами выслужиться, да Огневу доказать, что она не лыком шита. Моя порода. Только, доча, учти вот что – пока прощать не научишься, ПЗОТ тебе не по зубам. – отец вновь приобретает человеческий облик, достает замызганный носовой платок и смачно сморкается.

Бабушка подходит к Ольге и нежно ее обнимает. Каврина чувствует, что может двигаться, в страхе вырывается из объятий бабушки и бежит к дверям. «Их нет, их нет. Это всё игра. Бабушка умерла. Это всё ПЗОТ».

До двери остаются считанные шаги, Ольга делает последнее усилие, но на её пути появляется фигура в черной парандже:

– Что бы выйти из этой комнаты, тебе нужно договориться со мной, убедить меня, что ты готова идти дальше. – незнакомка обладает мягким приятным голосом, по которому трудно определить ее возраст. У Кавриной возникает странное ощущение, будто женщина и молода, и стара одновременно.

– Выпустите меня, пожалуйста, я не могу здесь больше оставаться. – со слезами умолят незнакомку Ольга.

– Почему, Оля? – спокойным ровным голосом интересуется женщина в парандже.

– Я больше не хочу видеть отца, я его ненавижу. – вытирает слезы Каврина.

– Тебе нужно его простить…

– Я не могу – перебивает Ольга.

– Когда человек произносит «Я не могу» на самом деле он говорит: «Я умираю», он сдается и теряет очень много энергии, опустошая себя и становясь бессильным. Оля, что будет, если ты простишь отца?

Ольга задумывается, пытаясь представить себе это:

– Когда человек отказывает тому, кто просит его о прощении, он заслуженно наказывает того, кто сделал ему больно. Я хочу, чтобы мой отец был наказан за всё, что он сделал со мной и мамой.

– Но на самом деле ты наказываешь себя. – незнакомка чеканит эти слова как приговор.

– Как такое может быть? – не понимает Каврина.

– Ты цепляешься за прошлое, не хочешь его отпустить, терзаешь себя. Твое прошлое, словно голодный призрак пожирает твое настоящее. Оно как огромный валун держит тебя на дне океана жизни, не давая всплыть на поверхность что бы насладиться солнцем. Сними эти кандалы и ощути свободу настоящего.

– Я… я понимаю… – тихо произносит Ольга. – Но простить это так сложно!

– Сложно – разложи. – и незнакомка протягивается Ольге ладонь, на которой лежит большая красная жемчужина.

Ольга в нерешительности берет красное чудо, ожидая, что будет дальше. Проходит минута, вторая, но женщина в парандже хранит молчание. Вокруг ничего не происходит, но Ольга чувствует, что что-то неумолимо меняется. Но вот что?

«Такой странный жемчуг. С ним что-то не так!» Будто в подтверждение этих мыслей жемчуг становится ледяным, обжигая режущим холодом ладонь Ольги. Секунда и жемчуг полностью становится ледяным алым снежком.