Текст книги "Большая Москва. От Троицка до Сколкова"

Во время нашего посещения храм был еще в строительном мусоре, везде стояли небольшие бетономешалки, полным ходом шла косметическая реставрация, но нам разрешили зайти внутрь и зычным голосом испытать акустические достоинства внутреннего помещения. Эхо ушло под купол, и сам человек был готов устремиться ввысь – такова сила культовых строений.

Алтарь местного храма

Храм даже после закрытия в 1930-х годах не подвергался полному разорению, хотя и использовался под зернохранилище, а большой колокол разломали на куски. Больший урон ему нанесла бесхозность, которая наступила с 1970 г. Кирпич и решетки ограды растаскивались по окрестным деревням. Часть кирпичекованой ограды пошла на строительство моста через Пахру. Ныне церковь действует, об этом свидетельствует и табличка: «Храму Святителя Николая 320 лет»; значит, основные реставрационные работы закончились в 2012 г.

Еще одно село, но уже более длительное время принадлежавшее роду Колычевых, – это Ворсино, где потомки древних бояр правили в течение трех веков. Начиная с XVI в. здесь в каждом веке воздвигался новый храм. Вначале была деревянная церковь во имя мученика Андрея Стратилата, потом деревянный же храм Пресвятой Богородицы Федоровской с приделом Святого Филиппа. В документах начала XVIII в. в селе уже значится церковь Святого Филиппа Митрополита, того самого, замученного по приказу Ивана Грозного. Через пару десятков лет был построен новый деревянный храм Федоровской иконы Богоматери, простоявший около ста лет.

В начале XIX века владелица села, коллежская советница Карина, вместо обветшалого деревянного сооружения строит каменную церковь (1834–1837 гг.). При строительстве соблюдается стиль ампир со скромным белокаменным декором и оригинальным обрамлением. В плане церковный ансамбль представляет собой четверик с алтарем и притвором, в него же входит колокольня. Рядом стоял усадебный дом и простирался липовый парк. Именно эта церковь и просуществовала до 30-х годов прошлого столетия. После закрытия использовалась под колхозный склад и более-менее поддерживалась от разрушения. В вырытой подземной части хранили картофель, на верхних этажах – зерновые. Содержалось и клубное хозяйство с деревянным полом, новым входом и завешанными плакатами стенами. Потом наступили времена почти окончательной разрухи, к моменту передачи здания верующим в 1998 г. на крыше храма росли деревья.

Федоровская церковь в селе Ворсино

А род Колычевых продолжался до конца XIX века. После смерти последнего представителя наследник, правда, получил разрешение носить фамилию и герб Колычевых. До революции храм неоднократно подновлялся. Сейчас внешние отделочные работы Федоровской церкви завершены, выглядит она нарядно, с ухоженным садом и журчащими ручейками вокруг. Храм достаточно обеспеченный, в приход жертвуются немалые средства, имеется даже собственный транспорт в виде микроавтобуса (так же как, кстати, и у церкви Пучково).

На 60-м км Калужского шоссе расположено еще одно примечательное селение с церковью и усадьбой. Это Покровский храм в Юдановке, построенный в 1722–1726 гг., когда здесь располагалось имение стольника Стрешнева. Род этот примечателен тем, что из него происходила царица Евдокия, жена Михаила Федоровича Романова. Сам стольник был посланником царя Алексея Михайловича к гетману Украины Богдану Хмельницкому. А также уговаривал по царскому приказу смириться непокорного старообрядца Аввакума. Первая миссия была успешно выполнена, со второй получилась осечка, протопоп оказался несломленным и был сожжен заживо. Когда Стрешнев обустраивал свою усадьбу, ему приходилось крутиться и ловчить. Тогда строился Санкт-Петербург, и весь белый камень шел к берегам Балтики; за ослушание грозила ссылка и конфискация имущества. Стрешневу же удалось получить разрешение на возведение усадебного храма.

Часовня-купель в Юдановке

Восьмерик на четверике представляет собой образец петровского барокко, характерные черты которого сохранились и после перестройки. Даже трапезная и колокольня не нарушали первоначального гармоничного замысла. Больший урон нанесли нерадивость и гонения в XX веке. В 1937 г. церковь закрыли, настоятеля арестовали, в церковных помещениях разместили мастерские. В 1960-х годах начали разбирать колокольню и главный алтарь, снесли ограду. В 90-х пришло время возрождения, образована женская обитель Покрова Богородицы с приютом для девочек-сирот. Территория огорожена мощным кирпичным забором. Возведен сестринский корпус, построен монастырский погреб. Обитель имеет статус Патриаршего подворья. Это высокий статус, и есть за что. В церковном дворике от всего веет какой-то благодатью – фруктовый сад, цветочные клумбы, могилы над спуском к воде и тут же лавочка, чтоб посидеть и отдаться своим размышлениям о вечном. Живописности места добавляет вид на пруд с высокого берега. На самом деле это каскад прудов с местами для пикников и платной рыбалкой; от церкви идут деревянные настилы и ступеньки к водосвятной часовне – купели.

Дворцы, усадьбы, парковые комплексы, несомненно, являются национальной гордостью. Создание дворцово-парковых ансамблей приветствовал Петр I, стремившийся «жить по-европейски». Среди построек, окруженных парками, проводились шумные праздники и гуляния, танцы и игры. До этого такой досуг был непривычен русскому духу. И вскоре не только в Петербурге, но и в Москве, а также в других городах появилось немало дворцово-парковых ансамблей удивительной красоты и облика. И формировались они вплоть до начала XX столетия. Дворцы-ансамбли и дворянские усадьбы всегда были связаны с конкретными историческими событиями и лицами. Все это мы наблюдаем в Подмосковье, в частности в Новой Москве.

Русская усадьба играла огромную роль в жизни не только окружающей сельской местности, но и в повседневности городского уклада. Сюда приезжали многие гости, останавливались для поиска вдохновения и спокойной работы труженики интеллектуального труда. Тем самым вовлекая в культурный оборот поместье и его ауру. Эти места становятся феноменами русской культуры, наиболее видные из них – очагами духовности.

После исчезновения собственника, кровно заинтересованного в судьбе имения, место начинает утрачивать признаки живого института. На грани XIX и XX веков на место насыщенной эмоциями и многообразной жизни приходят ностальгические настроения. После недолгого использования усадеб под дачи наступает время их сугубо утилитарной ценности. Поместья дробятся, в старых зданиях и парковых комплексах располагаются дома отдыха и дома творчества, санатории, а также дома престарелых, интернаты и больницы; не забываются и пионерские лагеря. Музеи остаются лишь в немногих усадьбах. Большинство передается трудящимся как профсоюзные здравницы. Невостребованные быстро разрушаются и приходят в запустение.

Лучше всего сейчас содержатся музеи-заповедники и музеи-усадьбы федерального уровня. На территории Новой Москвы таковыми могут быть названы только Вороново и Остафьево. Использование подмосковных усадеб в качестве домов отдыха и детских лагерей никогда не было щадящим. А что касается занятия исторических памятников колхозно-совхозными конторами и сельскими клубами, то именно эти усадьбы являются первыми кандидатами на уничтожение.

Есть ли новые формы использования усадеб? Чаще называется частная и корпоративная собственность или частно-государственное партнерство. Но это должно быть обеспечено правовыми нормами. А до этого времени разрушение (или, как говорят специалисты, руинирование) будет продолжаться. К счастью, в настоящее время интерес к усадьбам стал возрождаться. В 1992 г. было воссоздано Общество изучения русской усадьбы, и этот объект стал главной целью изучения не только искусствоведов и архитекторов, но и широкой общественности. Большое внимание стало уделяться формированию и развитию усадеб, усадебным ландшафтам, среди которых гармонично создавались и вписывались в них стилевые постройки, экономике усадьбы, библиотекам и художественным коллекциям, взаимоотношению хозяев усадеб с властями и церковью, соседями и крестьянами.

Целый ряд богатых и даже роскошных усадеб, созданных крупными землевладельцами, представителями самых знатных русских фамилий, сохранились и на территории Новой Москвы: Остафьево (Вяземских), Вороново (Воронцова и Ростопчина), Валуево (Мусиных-Пушкиных), Михайловское (Шереметевых), Суханово (Волконских). И они не менее значимы, чем традиционно находившиеся до последнего времени в черте Москвы. И большие площади присоединенных территорий позволяют превратить музеи-усадьбы в крупные музеи-заповедники, которые включат не только мемориальные постройки, но и значительные окружающие площади, соседние исторические населенные пункты. Пласт национального наследия непредставим без усадебной культуры.

Всякая наука, как и практика, начинается с классификации. В краеведении есть свои критерии, но какие выбрать для ограниченной территории? Владельца, собственность, состояние, профиль использования в наши дни? Представляется целесообразным, что некоторые из них можно совместить. Так, состояние зависит от собственника, что, в свою очередь, связано с характером современного использования. Прежде всего, на присоединенных территориях двух московских административных округов бросается в глаза, в каком состоянии дошла до нас усадьба. Руинированная, законсервированная, или отреставрированная… От этого же зависит современное использование: усадьбы брошенные, отданные под местные хозяйственные нужды, включенные в территорию домов отдыха, санаториев, интернатов, больниц; выделенные под музеи – федерального или муниципального подчинения.

Вроде бы малоприметный поселок в Подольском районе Подмосковья, а теперь уже и в Москве, но с интересной историей и старинной усадьбой, сохранившейся в хорошем состоянии до настоящего времени; но, главное, вошедший в Новую Москву (Троицкий административный округ). На присоединенных территориях достаточно старинных строений в исторических парках, но Щапово (поселение Ща́повское), безусловно, выделяется и становится своеобразным центром краеведческого и туристского притяжения.

Поселение упоминается в писцовых книгах 1627 г. как село Александрово и было вотчиной бояр Морозовых. Во второй половине XVIII века владельцем усадьбы стал Василий Грушевский, при котором построили главный дом и каменную Успенскую церковь с необычной четырехскатной крышей. Позже Александрово пребывало в собственности у И. Муравьева-Апостола, а также участника войны 1812 года генерала Н. Арсеньева. Примечательная эстафета, потому как края эти прославились еще и тем, что по Старой Калужской дороге отступала еще неповерженная армия Наполеона, преследуемая войсками легендарного полководца М. И. Кутузова.

Въезд к Музею истории усадьбы Щапово

В документах XIX века указывается, что село принадлежало роду потомственных почетных граждан Щаповых. В 1890 г. усадьбу приобрел московский текстильный фабрикант Илья Васильевич Щапов, русский интеллигент, основавший на свои средства сельскохозяйственную школу для крестьянских детей (церковно-приходская школа – для мальчиков и кружевная – для девочек, дома для учителей). За несколько лет он обновил парк, перестроил дом и оранжереи, восстановил церковь, соорудил богадельню. Имение Щапов завещал Министерству государственных имуществ и на содержание новаторской по тем временам школы оставил немалые средства; в 1903 г. его воля была исполнена.

В 1986 г., отдавая дань памяти И. В. Щапова, Александрово было переименовано. В последнее время усадьбу все же называют двойным топонимом – Александрово-Щапово, видимо, чтобы сохранить корни. Но, главное, строения не пришли в упадок, а предстают ныне в былом ухоженном виде, что, сказать прямо, не очень характерно для нынешних времен. В барском доме с чудесными резными украшениями в русском стиле находится аптека. Отдельно стоят кухня, гармонирующая по архитектуре с прилегающими строениями, каретный сарай, кузница и маслобойка, три старинных здания и декоративный кирпичный мостик. В бывшей сельскохозяйственной школе теперь оборудован органный зал, где часто проходят музыкальные вечера, а также музей истории усадьбы Щапово, по экспозиции которого можно составить всестороннее представление о быте интеллигентных «олигархов» конца XIX века. Директором музея народного быта являлся до последнего времени академик Щапов, потомок хозяев усадьбы.

Отдельные строения усадьбы сегодня находятся в плачевном состоянии

На живописном берегу притока реки Мочи сохранился липовый парк с тремя прудами, 350-летний дуб, через овраг перекинуты старые декоративные мостики сказочного вида. Храм Успения Пресвятой Богородицы неплохо отреставрирован – даже идут часы с курантами, выписанные в свое время Щаповым из Англии.

Усадебный дом в Михайловском построен в стиле раннего классицизма (1774–1784), хотя и лишен характерных для этого архитектурного направления портика с колоннами. Но масштаб главного здания, распахивающегося видом на пойменные просторы, напоминает о времени его постройки. Величественно смотрится полукруглая центральная часть фасада господского дома, украшенная мезонином и «кружевными» (обрешетка напоминает кружевные сплетения) балконами с вензелями «М. К.». По мнению специалистов-архитекторов, соразмерность и гармоничность, уравновешенность всех частей здания предполагает, что в его проектировании могли участвовать такие известные мастера, как П. Р. Никитин и И. Е. Старов.

В традициях классицизма XVIII века выполнена и планировка строения – двусветный круглый зал с колоннами и овальные комнаты. Хотя, обходя один из корпусов ныне расположенного здесь санатория, трудно это угадать, а тем более увидеть. По стенам как мох висит осыпающаяся штукатурка, из балконов растут чахлые березки, лесные заросли едва ли не вплотную подходят к дому. И только новые пластиковые оконные рамы с пожелтевшей и выступающей застывшими пузырями строительной пеной свидетельствуют о будто теплящейся жизни; на самом деле санаторная жизнь идет в полном объеме. Хотя в литературе скромно пишется, что «сохранился заброшенный двухэтажный с мезонином главный дом». Это остатки бывшей усадьбы крупного администратора и вельможи времен Екатерины II генерал-аншефа («главного генерала» в соответствии с табелью о рангах) М. Н. Кречетникова.

В усадьбе были разбиты два парка – регулярный и пейзажный. Регулярный был выполнен в виде геометрически четко расположенных восьми аллей, ведущих от круга на главной линии; парадный двор украшали цветники и по периметру подстриженные деревья. За рекой располагался пейзажный парк со множеством павильонов и так называемых затей, среди которых белокаменная пещера и беседка на берегу пруда с островом; под этими сооружениями был устроен подземный ход, ведущий к дому. Подъездная дорога проходила через мост-плотину на Большом пруду. Местные краеведы по крупицам собирают сведения о подземном тоннеле и не теряют надежды когда-то его открыть. Словом, как писали паркостроители тех времен, «положение места было пышное и такое, что похвалы достойно».

Главное здание усадьбы Михайловское

Следующие владельцы земли, Шереметевы, обновляют старые людские флигели, возводят новые служебные постройки, а также баню, мельницу на речке, оранжерею для выращивания фруктов, а также разбивают плодовый сад, открывают конюшни и конный двор. Потом поместье перешло к Мусиным-Пушкиным, а затем снова к Шереметевым.

Ныне за высоким бетонным забором располагается и медленно разрушается то, что в народе обрело устойчивое определение как усадьба Шереметевых, надолго ставших владельцами земель и считавших их своим родовым гнездом. Поначалу здесь находился санаторий ВЦСПС, а теперь курорт Михайловское. В свое время в поместье устраивали традиционные праздники, дни рождения, храмовый праздник Михаила Архангела, различные увеселения со световыми эффектами. Для гуляний в парке устроены дорожки, стилизованные под мостики. Ныне все это заброшено и обтянуто зеленой строительной сеткой.

В усадьбе семья переживала нелегкие годы начала XX века. Сыновья были арестованы, зятья расстреляны, сам С. Д. Шереметев скончался в 1918 г. В Михайловском недолгое время был музей дворянского быта, организованный Наркомпросом, но долго музейная обитель простоять не смогла, победившему пролетариату не нужно было наследие поверженных властей.

В усадьбе расположили дом отдыха политкаторжан, в послевоенные годы – санаторий Министерства угольной промышленности. В дальнейшем здесь появились новые корпуса сталинского типа, которые оказались на переднем плане, а на заднике располагались старые усадебные постройки. Ныне здесь работает климатический санаторий с минеральными источниками, а весь дворцовый комплекс открыт для туристов. Охраняемая территория не спасает от разрушения, протекает крыша, окна и двери выбиты, камины и печи разбиты; несколько лет назад случился пожар, или же его устроили умышленно те, кто решил построить здесь что-то новое и современное и стереть память о дворянском гнезде.

Рядом с имением сохранилась церковь Архангела Михаила (1794), в честь которой и были позднее названы имение и липовый парк с павильонами, за Пахрой переходящий в нерегулярный пейзажный парк и лесные угодья. Именно в память о первом владельце усадьбы М. Н. Кречетове, у которого не было наследников, и была освящена домовая церковь во имя Архистратига Михаила; с тех пор утратилось старое название Бынево, и поместье стало называться Михайловское.

В постсоветское время в одной из уцелевших часовен устроили храм. В 1997 г. храм-часовня сгорел, остались одни развалины и свалка. На пепелище обрели чудом уцелевшую Владимирскую икону Божьей Матери, которая ныне установлена в воссозданном храме, находящемся при входе в усадьбу-санаторий, и особо почитается прихожанами.

Обладая немалыми материальными средствами, граф С. Д. Шереметев (1844–1918) значительно расширил усадьбу и по сторонам дома пристроил новые объемы. Судя по выложенным вверху главного строения датам, строительство продолжалось до 1903 года. По проекту этого же архитектора А. Ф. Мейснера были возведены хозяйственные постройки в дополнение к больнице и родильному приюту.

В 1895 г. по инициативе супруги хозяина (урожденной княжны Вяземской, дворянское гнездо которых находилось недалеко отсюда, в Остафьеве) был открыт естественно-исторический музей, просуществовавший здесь до 1921 г. В нем были представлены флора, фауна, образцы почвы, минералогические, палеонтологические и другие коллекции. В конце концов музей закрыли и опечатали, большая часть экспонатов пострадала от сырости.

Одна из часовен усадьбы

Особую ценность представляло находившееся в Михайловском собрание картин; здесь были работы Айвазовского, Максимова, Богданова-Бельского и многих других известных художников. Познакомиться с уникальной библиотекой в 80 000 томов приезжали из Москвы. Все это было вывезено, экспонаты музея сожжены, книги сданы в макулатуру. Печать запустения лежит на главном усадебном доме. Как быстро пришло в запустение то, что создавалось веками…

В 2007 году началась реставрация комплекса. На сегодняшний день застеклены все окна. Правда, остекление произведено несвойственными зданиям прошлого пластиковыми стеклопакетами. Не будет ли такой ремонт и восстановление фактическим уничтожением памятника архитектуры?!

Шишкин Лес – известное место в Новой Москве и своим бизнесом (выпуск бутилированной воды), и историей поместья; поселение расположено на малой бетонке, примерно в месте ее пересечения Калужским шоссе. Как же оно появилось?

В давние времена на месте федеральной трассы пролегал торговый путь из Москвы в Калугу и Верею. К XVIII веку здешние земли считались статусными и элитными, иметь здесь поместье было очень престижно. Владелец рядом находящейся усадьбы Михайловское граф С. Д. Шереметев в свое время сделал окрестные леса опытно-показательной территорией. Разбивались новые лесопарки, расчищались просеки, планировались каскады прудов, приводились в порядок родники. Шла высадка новых деревьев, особенно хвойных – пихт и кедров. По лесу вроде бы и пошло название поселка, но окончательная топонимическая этимология не совсем ясна. Есть некоторые народные толкования, связывающие имя населенного пункта с обилием «шишечного» материала. Как бы там ни было, но лес примечательный: это одно из немногих мест в Подмосковье, где растут почти столетние пихты. Кроме растений Сергей Дмитриевич занимался и акклиматизацией животных, дотоле в московских землях невиданных.

Научное ведение сельского и лесного хозяйства способствовало увеличению доходности принадлежавших Шереметьеву имений. Так случилось и с Михайловским, где он создал культурный центр и одну из лучших сельскохозяйственных экономий России; здесь он провел с семьей 47 лет. После прогрессивного владельца усадьбы остались архивы, библиотека, большое собрание картин, естественно-исторический музей. В соответствии с Декретом о национализации семейство покинуло родное Михайловское. Сам Шереметев уделял много внимания усадебному хозяйству и написал о нем два тома «Архива села Михайловского».

Оригинальный памятник строителям в Шишкином Лесу

До Шереметевых поместьем владел генерал-аншеф Кречетников (при нем Михайловское именовалось Крашенниковым). Это один из тех, кто участвовал в разделе Польши и был потом губернатором одной из ее провинций, ныне известной как Белоруссия. Усадьбу граф обустраивал основательно, думал, что дело его продолжат наследники, но умер бездетным. Кстати, в имении во времена Отечественной войны 1812 года стояла французская армия.

В начале 2000-х годов по инициативе жителей поселка на самом высоком рельефном месте был построен новый каменный храм в честь собора Новомучеников Подольских, замученных и расстрелянных в 1930-х годов. Сооружение возвели всего лишь за три года. Одноглавый четверик храма завершается высоким барабаном и большой луковичной главкой. В храмовый комплекс входят также большой церковный дом с помещениями для приходской школы, библио теки, крестильни. Рядом стоит скромная часовня Архистратига Божия Михаила, гармонирующая с основным зданием храма.

Перед церковной оградой – клумба с радующими глаз выложенными красно-зелеными цветами буквами «ХВ». Близко располагается оригинальный макет раскрытой книги с надписью «Новомученики Подольские, молите Бога о нас…».

И тут же необычный памятник строителям «Дорстройсервис». Вход на аллею через арку в виде сдвоенной буквы «М». Самое оригинальное – ротонда с тремя колоннами, на верхней площадке которой высится строительная вагонетка. Вроде бы привлекает взгляд своей нестандартностью, но не оставляет чувство недоделанности и заброшенности; кажется, что ушедшие строители в спешке при сдаче объекта забыли свои орудия труда…

При въезде в поселок встречают вертикальные растяжки: «Минеральная вода: Шишкин Лес». А также деревянный гербовый медведь с шишкой, правда с отбитой лапой. Если посмотреть на лесного жителя анфас, то может показаться, что от боли за рану он зашелся в рычащем реве через приоткрытый рот. Это к вопросу о малых памятниках, или тронутых временем, или поврежденных нерадивостью, а то и варварством людей. Будем надеяться, что столица, включив в зону своего влияния прилегающие территории, позаботиться и о скульптурных достопримечательностях. Перефразируя известные строчки, надо быть в ответе за тех, кого мы берем под свою опеку… А гербовый – потому что на эмблеме поселения Михайлово-Ярцевское, куда входит Шишкин Лес, изображен в виде шишки как раз медведь – символ России, хозяин леса. А шишка как аллегория леса указывает на название административного центра поселения. Образ медведя (Михайло Потапыча) в сочетании с красным (ярким, ярым) полем флага созвучен названию поселения (Михайлово-Ярцевское); зеленое возвышение на гербе отражает всхолмленный рельеф местности.

Тот самый медведь, сошедший с герба поселка

Медведь – едва ли не самый древний символ нашей страны в восприятии европейцев. Ведь еще в 1526 г. австрийский посол Сигизмунд Герберштейн попал к нам в лютую зиму, когда медведи нападали на обозы и даже врывались в дома. Авторитет автора «Записок о Московии» был настолько высок, что надолго к русским землям приклеился образ медведя, чуть ли не гуляющим по улицам городов. В дальнейшем и на шведской карте 1539 г. отразился медведь как символ страны. Возможно, какая-то доля правды в том, что русских ассоциируют с медвежьими повадками, есть. Они также редко нападают первыми, на первый взгляд выглядят увальнями, но тронь их – беды не оберешься…