Текст книги "Сейме-С"

Вера Ивановна тоже ворочалась на своём диване, беспокойство за дочь не давало ей уснуть. Чем взрослее она становилась, тем больше возникало опасений за её будущее. «Красивая, статная, умная, а всё как ребенок, мысли детские, не взрослеет, доверчивая. Ей нужен защитник, вот такой парень как Михаил. Может, у них всё получится?»

Утро выдалось солнечным, Вера Ивановна встала рано, приготовила завтрак и ждала, когда проснётся молодежь. Про себя она решила Михаила никуда не отпускать. «Пусть поживет у нас, может, между Надеждой и ним возникнет чувство».

Её мысли перебила вошедшая Надежда.

– Доброе утро, мамочка, так вкусно пахнет! А Михаил ещё не встал?

– Да нет.

– Пойду, разбужу, – и пошла в его комнату.

Вчерашние приключения казались чем-то нереальным. Вей лежал на кровати с закрытыми глазами.

«Обычный человек, – подумала она, – ну какой он инопланетянин, наверное, нафантазировал про себя, чтобы со мной замутить».

– Подъём! – он открыл глаза. – Пора вставать, соня.

– Да я и не спал.

– Ну началось, а почему лежал с закрытыми глазами?

– Имитировал сон, да, кстати, скафандр для тебя готов и отсек в модуле и звездолёте, приспособленный для твоей жизни.

– Так ты что, вчера всерьёз говорил о космическом путешествии?

– Всё, что я говорю, всерьёз, мы, Сейме-с, говорим только правду.

– Я уже и не знаю, а это не опасно?

– Не опасней вчерашнего посещения кафе.

– Что мне надеть?

– Лучше всего спортивный костюм.

– Хорошо, сейчас будем завтракать, но сначала зайди в ванную комнату: прими душ, приведи себя в порядок.

– Да я в порядке, скафандр поддерживает стерильность.

– Вей, не забывай, ты же человек, а люди по утрам совершают утренний ритуал: они так у строены, у них такой природный метаболизм. Так что давай, в ванну, имитируй утренние процедуры, не расстраивай маму.

– Принято, – вставая, проговорил Вей, – как у вас, у людей, всё сложно, столько всяких условностей.

Надежда увидела, что он спал в одежде.

– Вей, люди в одежде не спят, они раздеваются.

– Хорошо, в следующий раз я освобожу скафандр от верхней одежды.

«Дурдом», – подумала Надежда и пошла на кухню помогать маме накрывать на стол.

«Куда я попал? – думал Вей, открывая краны и спуская воду в унитазе. – Бесценная и очень редкая в природе универсальная жидкость и так бездумно расходуется, – он ещё раз взглянул на анализатор, – да, химическое соединение воды. Здесь, на планете, почти всё живое состоит из воды. Почему же мы её не берём для себя здесь? Один наш космический танкер мог бы загрузить целый океан. Потому-то эта планета и заповедная. А если заповедная, значит, должны быть контрабандисты и, соответственно, какая-то охрана. Как бы эта охрана меня не задержала, я ведь на этой планете незаконно веду добычу радиоактивной руды, да ещё в населённом районе, и, что уж совсем плохо, вступил в контакт с местным аборигенным населением».

В дверь ванной постучали, и раздался голос Надежды:

– Михаил, ты там не замылся? Давай к столу, всё готово.

– Иду, – откликнулся он.

На столе уже стояла яичница с ветчиной, поджаренный хлеб, дымился горячий кофе.

– Доброе утро, Михаил, – приветствовала его Вера Ивановна, – как спалось на новом месте?

Он сделал паузу, не зная, что ответить. Надя поняла, в чём дело, и пришла на помощь:

– Очень хорошо, мамочка, я уже интересовалась.

– Да-да, Вера Ивановна, очень хорошо, спасибо, – быстро повторил Вей.

– Ну ладно, садитесь завтракать. Михаил, как ты себя чувствуешь, уж не заболел ли, какой-то ты рассеянный?

– Нет, Вера Ивановна, всё в порядке, просто смена жизненного пространства так действует.

– Смена чего? – подняла на него удивлённые глаза Вера Ивановна.

– Мамочка, смена климата.

– А, теперь понятно.

Надежда подумала: «Надо скорее завтракать и уходить», – и взяла на себя всю инициативу по ведению разговора, не давая возможности никому вставить ни слова. Вей был ей за это благодарен. Наконец, завтрак закончился, а анализатор всё сыпал Вею химические формулы поглощённых им продуктов.

– Мамочка, спасибо за завтрак.

– Спасибо, Вера Ивановна, – как попугай, повторил Вей.

– Вам хоть понравилось, как я приготовила?

– Очень, – подошла и поцеловала её Надежда.

– Очень, – повторил за Надеждой Вей и тоже подошёл, и поцеловал Веру Ивановну, чем окончательно растопил её материнское сердце.

Вей почувствовал такую сильную энергетическую вибрацию, называемую людьми теплом и добротой, что просто растерялся.

– Мамочка, я покажу самую популярную достопримечательность города Михаилу: наш главный проспект.

– О, это интересно, и горожане, и отдыхающие с санаториев там гуляют, ну что ж, идите, только не опаздывайте к обеду.

– На обед мы, наверное, не придём, – расстроила Веру Ивановну Надежда, – перекусим где-нибудь в городе.

– Ну ладно, смотрите сами, как вам удобнее, – огорчённо ответила Вера Ивановна.

Наконец, сборы закончились, и Надежда была готова к походу.

– Ну ты получше ничего не могла надеть? – посмотрела на неё Вера Ивановна.

– Кто же гуляет по проспекту в спортивном костюме?

– Мне так удобней, – парировала она.

– Ну ладно, удобней так удобней, – махнула рукой Вера Ивановна, – идите уже.

Они вышли на улицу. У подъезда, как всегда, сидели бабушки и перемывали косточки соседям. Увидев нового человека, обрадовались. Надежда с ними поздоровалась.

– Здравствуй, Надюша, – загомонили они, – а кто это с тобой?

– Это мой двоюродный брат из Москвы, приехал в гости, – чтобы избежать подробных расспросов, к которым приготовились бабушки, Надежда взяла Вея за руку и быстро потянула за собой, – извините, мы спешим.

Вслед сыпались вопросы, но они уже были далеко.

– Куда пойдем? Где твой корабль? – спрашивала она Вея.

– Грузовой модуль на горе в режиме маскировки.

– Опять на эту гору подниматься?

– Нет, он находится недалеко от штольни, где я вас нашел.

– Ну ладно, поехали.

Она быстро поймала такси, и через полчаса они уже были в Железноводске. Вей расплатился с таксистом всё теми же купюрами, и они через станцию пошли к грузовому модулю на Бештау. Вышли на совершенно пустую на поляну.

– Пришли, вот и модуль, – показал рукой на поляну Вей. Надежда ещё раз осмотрела поляну и, ничего не заметив, спросила:

– Какой модуль, Вей, поляна девственно чиста, кроме цветов и травы, я ничего не вижу?

– Сейчас я изменю режим маскировки.

И, действительно, прямо посредине поляны стал проявляться огромный аппарат, занимающий почти всю поляну.

Надежда онемела от удивления: аппарат представлял собой пирамиду из тёмного материала, который, казалось, не отражал, а поглощал свет.

– Ничего себе, пирамидка, – удивлённо посмотрела на Вея Надежда, – как же она полетит, такая огромная?

– Полетит, вот только ты переоденешься в скафандр, и стартуем.

– А где скафандр?

– В шлюзовом отсеке, думаю, он тебе понравится.

У основания пирамиды протаял проём, ртутной каплей сбежали вниз ступеньки.

– Прошу на корабль, – сделал галантный жест рукой Вей.

Надежда попробовала крепость ступеньки ногой – было такое ощущение, что она висит в воздухе – и осторожно поднялась на корабль. Вей быстро вбежал за ней. Шлюзовой отсек представлял собой небольшое прямоугольное помещение. Посредине, на столе, лежал костюм.

– Надевай скафандр, пойдём, пора стартовать.

– А где этот скафандр?

– Перед тобой, – образовалась скамеечка для удобства.

– Мне нужно раздеться?

– Не обязательно, надевай всё прямо поверх спортивного костюма. – Вей помог ей одеться. – Как ты меня слышишь?

– Отлично.

– Надежда, всё, что касается метаболизма и системы жизнеобеспечения, подстраивай под свой организм мысленно, подумав, что бы ты хотела.

– Хорошо, Вей, поняла, но скафандр какой-то странный, но при этом очень удобный, как наша одежда.

– Я его так сконструировал, для твоего комфорта.

– Спасибо за заботу.

Что такое забота, Вей не знал, но уточнять не стал.

– А зеркала у тебя здесь нет?

Тут же в стене протаяло её трёхмерное голографическое изображение.

– Ничего себе, это я?

– Ты, конечно, нравится?

Она смотрела и не верила своим глазам: перед ней стояла египетская принцесса, которую она видела в музее изобразительных искусств.

– Невероятно, – наконец, промолвила она, – это что же получается, в древности в эти костюмы были одеты вы?

– Возможно, – нейтрально ответил Вей, убирая изображение, – теперь следи за работой скафандра и не забывай, о чём я тебе говорил.

Внешне ничего не изменилось, но через минуту Вей сказал:

– Атмосфера в шлюзе изменена, ты перешла на автономное дыхание.

Её охватила паника:

– Как изменена? – в глазах потемнело, воздуха стало не хватать.

– Успокойся, – послышался уверенный голос Вея, – всё в порядке, подумай, чего ты хочешь.

«Воздуха и прохлады», – подумала она, и её сразу обдало волной прохладного чистого воздуха, она постепенно упокоилась.

– Ну что, всё, адаптировалась? – спросил её Вей.

– Да, спасибо, всё в порядке.

– Теперь следующее испытание, – продолжил Вей, – мне нужно снять скафандр. Ты не изменила своего желания увидеть меня в естественной среде?

Надежда на миг задумалась, ей было страшно, но отступать было неудобно.

– Нет, не изменила, – чуть хриплым от волнения голосом ответила она.

По Вею вдруг пробежала сеточка молний микро разрядов, он разделился на две половины, как футляр, из которого на пол стекла огромная ртутная капля. Влажно поблескивая, капля образовала шар. Увиденное настолько шокировало Надежду, что она потеряла сознание. Её скафандр тут же отреагировал, тонизируя организм. Она почти сразу очнулась, открыла глаза.

– Надежда, может быть, мне снова надеть скафандр? Я своим видом тебя лишил сознания?

– Не надо, всё нормально, я в порядке, просто мне нужно привыкнуть.

– Ну что ж, привыкай, пошли в центр управления модулем.

В стене появился проём, и ртутный шар Вея покатился в него. Надежда пошла следом.

«Я слышу его голос, но он не говорит, у него нет для этого ничего».

– Надежда, я говорю телепатически, ментально транслирую мысли, а скафандр переводит в привычный для тебя аудио режим.

– Ты читаешь мои мысли?

– Только сейчас, пока ты адаптируешься, но ты можешь блокировать проникновение извне.

– Нет, блокировать я не буду, а попрошу тебя без моего разрешения не читать моих мыслей.

– Хорошо, не буду. – а про себя удивленно подумал: «А она умнее, чем я предполагал!»

Они прошли бесчисленными коридорами и, наконец, оказались в огромном зале – центре управления. В середине зала стояла колонна, метра два в высоту, с чашей на вершине. Вей трансформировался в нечто, похожее на пружину, оттолкнулся и взлетел в эту чашу, снова принимая форму шара. Сверху ударил столб света прямо на Вея и разлетелся во все стороны зала зайчиками, как от дискотечного зеркального шара.

– Надежда, рядом с тобой кресло, садись в него и пристегнись страховочными ремнями для безопасности, присоедини к шлему разъем синхронизации с виртуальным пространством модуля, а я займусь управлением.

Надежда выполнила все его рекомендации, но, как только подсоединила разъем, на мгновение потеряла ориентацию и потом вдруг увидела сразу всё: поляну, лес, гору, город. Но самое интересное было вверху: на неё оттуда смотрели миллиарды звёзд.

«Как такое может быть? Ведь день? – как бы задала она вопрос.

Вей тут же ответил:

– Конечно, день, но смотришь через высокочувствительные навигационные системы корабля, поэтому видишь всё в режиме реального времени.

– Как красиво! – ответила она.

– Я рассчитал курс, стартуем, – сообщил Вей.

Надежда внутренне сжалась, приготовившись к перегрузкам. Раздался спокойный голос Вея:

– Перегрузки не будет, мы поднимемся на антигравитационных генераторах, а на высокой орбите включим двигатели.

– Понятно, – растерянно отозвалась Надежда.

Огромная пирамида корабля плавно поднималась, бесшумно уходя в небо. Надежда видела быстро удаляющуюся поверхность Земли, которая становилась всё меньше и меньше. Исчезали детали пейзажа, затем исчез и весь пейзаж. Постепенно Земля превратилась сначала в огромную вращающуюся поверхность, покрытую одеялом облачности, а потом и вовсе в шар с континентами, водными поверхностями и пологом молочной облачности.

– Включаю двигатели, – оторвал её от созерцания окружающего пространства голос Вея.

У основания пирамиды стало разгораться голубое сияние, которое толкнуло корабль вперёд. Звёзды, сначала ясно видимые, вдруг смазались в одну светящуюся линию.

– Через час будем на месте, как ты себя чувствуешь?

– Как я себя чувствую? Как в сказке! А где находится твой базовый корабль?

– Базовый корабль дрейфует в поясе астероидов Сатурна.

– Круто, даже не верится, что я здесь в качестве гостя, а не пленницы.

– Это что, пожелание или ностальгия по приключениям?

– Вей, ну какая ностальгия, я сейчас переживаю самое захватывающее приключение в своей жизни благодаря тебе.

– Не мне, Надежда, а случаю.

– Вей, а для чего ты светишься солнечными зайчиками, как дискотечный шар?

– Что такое дискотечный шар, я не знаю, а посредством света, вернее, фотонов света, я управляю кораблём, направляя команды на определённый участок сенсорного поля.

– Понятно, – неопределённо произнесла Надежда.

– Приготовься, приступаем к торможению, – предупредил её Вей.

Звёзды постепенно останавливали свой бег, потом появились первые созвездия, и вот уже всё пространство стало усыпано бриллиантами звёзд разной величины, лежащими на чёрном бархате космоса, а прямо по курсу на них надвигалась огромная планета, которую опоясывали разноцветные кольца.

– Вей, а мы в неё не врежемся?

– Нет, сейчас установим нужную орбитальную скорость и будем выполнять стыковку с моим звездолётом.

– А как называется твой звездолёт?

– В переводе на ваш язык звучит как «Звёздный ветер».

– Красиво, даже романтично, – одобрила Надежда.

Модуль вошёл в поток астероидов. Рядом проносились многокилометровые каменные глыбы, как исполины, выныривая из тьмы. Камни поменьше уничтожались противометеоритной защитой, превращаясь в облачка пара. Надежда втянула голову в плечи: ей стало страшно.

– Не бойся, это самое простое, что я делал при пилотировании.

Надежда слегка успокоилась, но всё равно было страшно, она даже пожалела, что согласилась на этот полёт. Неожиданно перед их модулем выросла горой огромная многокилометровая пирамида базового корабля.

– Прилетели, – констатировал Вей.

Узор солнечных зайчиков сменился и заиграл, помигивая. В огромном корабле открылись ворота грузового ангара. Вей, работая маневровыми двигателями, точно завёл модуль внутрь ангара. Надежда, наблюдавшая за этим затаив дыхание, зааплодировала:

– Вей, ты такой умелый пилот!

Комплимент Надежды заставила Вея испытать нечто похожее на гордость, но он ответил сдержанно:

– Ну что ты, у нас так пилотировать умеют многие. Столб света погас. Вей стёк со своего пьедестала.

– Прилетели. Пока автоматика будет разгружать модуль, я покажу тебе корабль.

– Здорово, – восхитилась Надежда, – Вей, а ты можешь внешне принять человеческую форму? А то видеть разумный шар как-то жутковато, хотя я уже привыкла.

– Можно, конечно, – он потёк, расправился, и через мгновение перед ней стоял излучающий блики манекен.

– Так лучше?

– Спасибо, отлично.

– Звездолёт очень большой, чтобы осмотреть всё, потребуется много времени, а нам нужно вернуться на Землю к ужину, а то Вера Ивановна будет волноваться, когда у вас ужин?

– В девятнадцать часов.

– Отлично, что бы ты хотела увидеть?

– Всё, – вырвалось у неё.

– Хорошо, посмотрим, что успеем, кстати, ты не проголодалась?

– Нет, но перекусить не мешало бы.

– Какие вы люди неконкретные. Становись на платформу рядом со мной и держись за поручни, полетим в твои апартаменты.

Платформа плавно поднялась над полом, и они заскользили по просторным коридорам, набирая скорость. Через минуту платформа опустилась на пол.

– Вот твои апартаменты, отдохни, приведи себя в порядок и, как только будешь готова, дай мне знать.

– А ты со мной не пойдешь?

– Нет, там атмосфера другая, а скафандр я оставил в грузовом модуле.

– Ну ладно, я быстро.

– Кстати, скафандр снимается нажатием вот этой кнопки, – показал он на камень, закрепленный на её груди.

– Хорошо, – ответила она.

– За переборкой шлюз, я скажу, когда можно будет снять скафандр.

– Какой ты заботливый, – проговорила Надежда, исчезая за открывшейся переборкой шлюзовой камеры, специально для неё приготовленной.

Вей не знал, что значит заботливый, но вибрации тона, которым произнесла она эти слова, очень ему понравились и наполнили внутреннюю коммуникационную систему приятной вибрацией.

Переборка за Надеждой закрылась. В маленьком помещении был только один стол. Загудели какие-то приборы, и через несколько секунд раздался голос Вея:

– Всё, давление и атмосфера земные, сила тяжести тоже.

На плечи сразу упал тяжелый груз её тела.

– Вей, силу тяжести оставь, как на звездолёте.

– А, понравилось?

– Конечно!

– Хорошо, можешь снимать скафандр, оставь его на столе.

Тяжесть исчезла, протаяла дверь, и она прошла, онемев от неожиданности, словно попала в сказку. Роскошно обставленный холл, посредине стол, заставленный различными фруктами, воздух, наполненный ароматами цветов и тихий блюз, словно доносящийся из далека. Она ошеломлённо осмотрелась вокруг: «Ничего себе, вот это да!» Сбоку обнаружила туалетную комнату, которая по роскоши ничем не уступала холлу, привела себя в порядок, села за стол и попробовала понемногу всех изысков. От еды, дороги и пережитого её разморило. «Полежу минутку на этом восхитительном диванчике, и пойдём осматривать корабль, как интересно!»

Это была её последняя осознанная мысль. Ей снился сон, где они с Веем прогуливаются по берегу моря, он обнимает её и пытается поцеловать. «Он же не человек, зачем ему меня целовать?» – и попыталась его оттолкнуть, но нет, он не отставал. И тут она проснулась. За руку её трясло небольшое устройство. Только она хотела отбросить это устройство, как послышался знакомый голос Вея:

– Добрый вечер, срочно поднимайся, надевай скафандр, я вас жду за дверью, у нас мало времени.

– Какой вечер, я только прилегла, а сколько времени?

– Семнадцать часов, Надежда. Я тебя жду.

Думать было некогда, она вскочила, огляделась, быстро забежала в туалетную комнату, умыла заспанное лицо водой и кинулась в шлюзовую камеру одеваться. Вей стоял перед шлюзом. Посмотрел на неё и тонкий лучик света уперся в камень на груди:

– Всё в порядке, поехали.

Они быстро проделали обратный путь к грузовому модулю и стартовали, выходя из астероидного потока. Всё это время Надежда молчала, ей было очень неудобно за свой сон.

– Вей, прости за несвоевременный сон, уснула незаметно для себя, почему ты меня не разбудил?

– Я не хотел нарушать твой покой, ведь тебе он был необходим, твой организм устал.

– Спасибо, я у тебя побывала, как в сказке, мне очень понравилось, поэтому я расслабилась и уснула.

– Не расстраивайся, корабль осмотрим в следующий раз.

– Ты меня ещё раз сюда прокатишь?

– Нет, Надежда, я приглашаю тебя пожить на корабле, полетаем, посмотришь всё вокруг, потрогаешь всё своими руками.

– Я согласна, – без раздумий проговорила она, – вот только как мой отъезд объяснить маме?

– А ты не объясняй, а пригласи её в поездку с собой.

– Нет, она не поймет.

– Нужно убедить, здесь её и подлечим, будет выглядеть, как ты.

– Вей, зачем ты всё это делаешь?

– Не знаю, хочется сделать для тебя что-то хорошее, а мотивов пока не знаю.

– Ладно, попробую её уговорить, а скажи, пожалуйста, твоя родная планета далеко?

– Очень далеко, ты даже представить себе не можешь, как далеко!

– А как у вас устроено общество, у вас есть мужчины и женщины, как у нас, как у вас рождаются дети?

– Сколько вопросов, Надежда, мне и года не хватит, чтобы на них ответить. Устройство общества оставлю на потом, а что касается полового разделения, то у нас его нет, мы однополые. Новый Сейме-с рождается только тогда, когда наш организм особым образом настроится. Для этого нужно какое-то необыкновенное событие, в результате которого и в память о котором мы образуем новую особь. Но это случается очень редко, мы живем долго, очень долго, почти вечно, нас может разрушить только какая-нибудь катастрофа, поэтому наша численность стабильна.

Надежда молчала, осознавая сказанное Веем.

– Как это необычно.

– Для нас нормально, – парировал Вей, – так же, как и для вас рожать детей. Вы ведь тоже рожаете их не просто так?

– Нет, конечно, для этого нужно много чего: понравиться, чтобы возникло взаимное чувство, чтобы было желание закрепить это чувство рождением ребенка.

– Вот, Надежда, похоже на нас, тоже длительный процесс. И в память об этом чувстве вы рождаете ребенка – аналогия налицо! А как вы называете это чувство?

– Это самое светлое чувство, – вдохновенно заговорила Надежда, – называется любовью…