Текст книги "Меня зовут Бренда Джейн"

Бренда пообедала в одиночестве, выбросив половину, потому что еда не лезла в горло. Глядя в телевизор, она видела себя на кухне, где Хэмиш всегда сидел напротив нее, Энни и миссис Би – по левую руку от нее и Эми – по правую.

Довольно часто взор ее останавливался на стене, где остались следы от снятых Хэмишем фотографий. Они еще и сейчас висят у него в спальне. Думает ли он о ней, глядя на них? Думает ли только как об искалеченной женщине-фотографе, подружившейся с его дочерьми?

В среду, на приеме у доктора Уэйлера, она попросила его выписать ее на работу. Но он разрешил трудиться только внештатно, в меру сил, а также направил ее для продолжения лечения в поликлинику поблизости от редакции. Правда, разрешил бросить костыли и ходить с палочкой. Ни то ни другое ее не обрадовало. Почему?

В канун Рождества Бренда сидела дома, уставившись в тарелку с недоеденным ужином. Она не поехала к боссу, приглашавшему ее в гости, и не жалела об этом. Размышляла о том, что рождественское представление начнется в восемь вечера; а полуночная служба – в десять.

Я не могу пропустить представление, подумала Бренда. Они меня даже не заметят, можно ведь приехать с опозданием, сесть в последнем ряду.

Мне нужно быть там! Непременно.

Гоня машину по направлению к Колстеду, она пыталась представить, как будет жить без Хэмиша, не чувствуя рядом его уверенной силы, его надежного плеча. Можно, конечно, остаться другом семьи, приезжать иногда в гости в дом, где ее будут обнимать, а Хэмиш – протягивать ей руку. И где в один прекрасный день она встретит женщину, которую он представит как свою жену.

Нет, так нельзя. Думать об этом слишком больно. Все равно, что пилить себя тупой пилой. Даже хуже.

Бренда поставила машину подальше от церкви и пошла к входу, опираясь на новую палочку. Села на свободное место в последнем ряду в так называемом общем зале и стала смотреть представление. Не могла сдержать слез, когда крошечный «ангел» в розовом одеянии порхал по сцене, когда «старший пастух» четко и ясно произносил слова своей роли. Или когда сам пастор энергично аплодировал участникам спектакля. Потом она видела, как миссис Би одевала и уводила детей, спеша вовремя уложить их спать.

Выйдя из церкви, Бренда села в машину и уже хотела включить зажигание, чтобы прогреть мотор. Но не смогла.

В десять часов она вернулась в церковь и проплакала почти всю прекрасную, торжественную рождественскую службу. А когда прихожане разошлись, машинально двинулась к маленькой комнате, где Хэмиш обычно переодевался для службы, где держал свои облачения и молитвенники.

Он стоял у окна, глядя на снежинки, медленно падающие с неба в желтом свете фонарей. Стоял неподвижно, словно погруженный в тишину.

– Привет, – сказала Бренда.

– Входите, Бренда. – Голос его звучал мягко, он медленно повернулся к ней лицом. – Я знал, что вы здесь.

– Вы меня ждали?

Он кивнул. Бесконечная усталость была написана у него на лице. Бренда поклялась себе не плакать, но сейчас было трудно сдержаться, очень трудно.

– Я не могу остаться! – воскликнула она, готовая броситься прочь, пока слезы не брызнули фонтаном.

– Не спешите, – сказал он тихо, – я хочу вам кое-что сказать. Пожалуйста, присядьте.

– Завтра, – пробормотала она в отчаянии. – Сейчас мне пора ехать.

– Не спешите, – повторил Хэмиш. Он подошел к ней и сжал ее руки повыше локтей. – Мне так нужно поговорить с вами до того, как мы увидимся завтра. С глазу на глаз. Есть вещи, которые необходимо высказать. Внести ясность.

– Нет, – выдохнула она, закрыв лицо ладонями, – я не хочу ничего слышать. Я знаю, что не гожусь в жены. Не понимаю почему, но… я думаю, что наша дружба… Я не могу слушать то, что вы мне скажете.

Но Хэмиш все равно продолжал говорить:

– Вы единственная считаете, что не годитесь в жены.

– Что-о?

– Из вас выйдет прекрасная жена, – ласково сказал он. – Мужественная, любящая. Вы честный человек, и при этом творческий. Вы совершили чудеса с Энни и дали обеим девочкам то, чего они долго были лишены. – Он смущенно поморщился. – Я знаю, вы не захотите поселиться в крошечном городке с его провинциальной скукой. – Он помолчал, потом тихо спросил: – Вы дрожите. Отчего?

– Я не хочу ничего слышать, – простонала Бренда.

– Видимо, случилось то, чего вы боялись больше всего, – сказал Хэмиш с чуть заметной иронической улыбкой. – Я слишком сильно привязался к вам.

Он разжал ладони, сжимавшие ее руки.

– Я хочу, чтобы вы знали: я люблю вас, Бренда Джейн, очень люблю, всем сердцем и всей душой. Люблю той любовью, какую питает мужчина к женщине, с которой он хочет провести вместе всю жизнь. Не буду смущать вас, делая официальное предложение, – продолжал Хэмиш. – Но если вы отвечаете на мои чувства, если случилось чудо и вы меня полюбили, я хотел бы, чтобы вы стали моей женой.

Она молчала.

Молчала потому, что в голове у нее помутилось, а сердце то останавливалось, то принималось частить.

– Вы прекрасно приспособлены к семейной жизни, Бренда Джейн. – Какой-то миг Хэмиш изучал ее лицо, щеки, губы, глаза, волосы. – Вы прекрасны. И вы – мать по натуре.

Он с трудом сглотнул, потом приподнял ладонью ее подбородок.

– Вы та самая женщина, которую я хотел бы видеть матерью своих детей, – прошептал он. – Не только Эми и Энни, а и тех, что когда-нибудь появятся на свет Божий.

Снова она не ответила, и в его глазах появилась боль.

– Я вижу, вас смущают мои слова, но я должен был это сказать. Я надеялся…

Она попыталась ответить, но смогла только всхлипнуть, слезы хлынули из глаз.

– Не плачьте. Я ничего не прошу у вас и ни за что на свете не хотел бы вас обидеть.

Бренда помотала головой, не в силах вымолвить ни слова, потом прижалась к нему изо всех сил, вцепившись в рубашку.

– Хэмиш, Хэмиш…

Всю свою жизнь она за словом в карман не лезла, умела отбрить в случае надобности. Сейчас же, в самый главный момент ее жизни, не могла связать двух слов.

– Бренда!

Она только крепче в него вцепилась.

– Скажите же что-нибудь, – прошептал Хэмиш в отчаянии.

– А мои фотографии… Они все еще висят в вашей спальне?

– Последнее, что я вижу, засыпая, – это ваши снимки. И первое, что вижу, просыпаясь. Надеюсь, вы не заберете их?

– Конечно, заберу. Я тоже привыкла видеть их и утром, и вечером. Не хотелось бы отказываться от этой привычки.

– Тогда вам придется дать мне другие, взамен.

– Я так и сделаю, Хэмиш. Правда, дам вам взамен кое-что другое, то, что собиралась отдать давным-давно.

Она слегка отодвинулась, чтобы взглянуть ему в глаза, не выпуская из рук рубашку. Он получит больше, чем фото. Получит ее любовь.

– Не совсем понимаю вас, Бренда.

– Никогда раньше я не была влюблена и не знаю, как себя вести. Но мне хотелось бы подать заявление о приеме на должность, которую вы предлагаете. Вы сказали, что я могу ее занять, если захочу. Оказывается, это возможно, хотя у меня и не хватает квалификации.

Широко улыбаясь, Хэмиш прижал ее к себе.

– Дорогая моя, я как раз боюсь, что у вас слишком высокая квалификация. – После чего прошептал ей на ухо: – С Рождеством, любимая. Веселого тебе Рождества.

– Меня зовут Бренда Джейн, между прочим, – напомнила она. – Веселого Рождества тебе тоже.