Текст книги "Пучай-река да Калинов мост. Вторая книга цикла «Старая сказка на новый лад»"

Глава пятая. Миранда

На её ладони пять стебельков; она игриво качнула бёдрами – Нуу!

– Я, между прочим, с дороги, а ты мне воды не подала, не накормила, в пуховую постель не уложила. Тебе трах подавай!

Стебельки исчезли, а у меня, тут же, от похотливого желания скрутило ятра.

– Ту-ту! Ушёл поезд! – она опять читала мои мысли – У меня тоже есть характер, мой Государь.

– Что-то твой характер переменчив, как погода в мае, дорогая моя.

Наташка скуксилась и слезливо проговорила – Я может опять беременна.

– Чегооооо?!! – вскинулся я, захлёбываясь ревностью, хлещущей словно кровь из рассечённой аорты.

Наташка захохотала, довольная тем, что розыгрыш удался

– Тюууу! Как был простодушный, так и остался. Доверчивыый, как телёнок – она подошла ко мне вплотную и обняла, прижимаясь животом и, держа в ладонях мою голову, смотрела в глаза.

И вдруг я вспомнил ещё кое-что – Постой, ты же сказала, что ведьма только Алёнка?

– Да – Наташка всё также смотрела в мои глаза

– Но Василису я кончил в жопу. Как же она понесла?

– Я не знаю, как у тебя получается всё делать через жопу – Наташка отошла к окну и скрестила руки на груди – Но Василиса понесла от тебя!

Я молчал, совершенно сбитый с толку.

– Всё! Довольно! Завтра же сыграем свадьбу! Я сыта твоими похождениями по горло. И попробуй только, залезть на какую-нибудь Несмеяну, велю отрубить тебе голову, не колеблясь!

Меня рассмешил её тон, и я не смог сдержать улыбки и, чтобы не обидеть Наташку, отвернулся.

Зря я это сделал.

Тишина за спиной была пугающе зловеща, и я резко обернулся.

Огромная чёрная кошка уже прыгнула: лапы, с выпущенными когтями длиною сантиметров по восемь, оскал и слюна, капающая с клыков, жёлтые, сузившиеся до полосок, зрачки…

Я даже не сморгнул, но интуиция запустила рефлекс раньше, чем я успел что-либо сообразить.

Она замерла в воздухе, и я залюбовался грациозностью зверя. Глаза остекленели, и губа медленно-медленно сдвигалась, обнажая оскал.

Я обошёл её, сдвинув лапы и слегка подтолкнув налево, опустил хвост и, зайдя сбоку, лёгким касанием ладони в живот, задал направление. Отошёл к двери и, взявшись за ручку, отключил замедление.

Она обрушилась всей массой на кровать, да так, что заскрипел пол, а кровать, с жутким скрежетом, сдвинулась на пол аршина.

Кошка била хвостом по одеялу и следила за мной взглядом.

– Что за херня? Ты в своей ревности готова растерзать меня. Что с тобой происходит, Наташка?

Она села на кровати и тяжело вздохнула – Не знаю, Рома. Это началось сразу после возвращения. Они, – она повела головой, – Они боятся меня… они даже смотреть на меня боятся, так сильно напуганы

– Ты кого-нибудь поранила?

– Нет

– Обращалась перед ними?

– Всего один раз. Сорвалась, но быстро опомнилась. Я не знаю, что происходит и это особенно страшно: мне всё труднее становится контролировать свой гнев, свою злость, свою ярость. Рома – Наташка закрыла глаза, её плечи сотрясались – Рома, помоги мне.

Я подошёл и прижал её голову к своему животу. Горючие слёзы промочили футболку, она всхлипывала, распустив нюни.

– Ты запомнила, кто тебя вывел из равновесия?

– Нет – она чуть повернула голову – Я только увидела застывший ужас в глазах, а больше не помню ничего.

Наташка тёрлась щекой об мой живот и успокаивалась. Она отстранилась и, потянув меня, легла на спину.

– С травкой?!

– Нет. Я хочу тебя в натуральном виде

– А с травкой я был искусственный?

– Роом, травка даёт глюки, но член не увеличивает

– Чтооо?! – я отжался от неё

После истерики Наташка даже смеяться не могла – Род мой, Рома! Это поразительно! Как ты, такой наивный и доверчивый, мог пройти два Царства, выполнить Миссию и остаться живым?! – она притянула меня, вжимая в себя.

Любовь Наташки была бурной и быстрой, как налетевший шквалистый ветер: закрутило и схлынуло.

Я лежал на ней с членом в ней, твёрдым, как камень.

Она открыла глаза – Рома, я всё. Знаю, ты хочешь доеб … – она устало улыбнулась – Разрешаю. Только один раз. Сходи трахни кого-нибудь – и она закрыла глаза.

– Кого??

– Ром, ну пройдись по деревне, найдёшь каку-нибудь бабёнку

– Да они же все в деле! Наташ, ты же сама сказала.

– Ром, ну мож кто в дозоре у кого из них, ну? Хочешь травку (?), возьми на столе.

Наташка уже не открывала глаз и дыхание становилось мягким и едва заметным.

Я сполз с Наташки, слез с кровати, оделся, подошёл к столу, сгрёб травку и вышел из опочивальни.

Стоя на крылечке я увидел стража из дружины Черномора, ведущего под уздцы Серко.

Солнце опустилось за горизонт. Смеркалось.

Я вздрогнул – «Серко!». И, сбежав с крылечка, пошёл в конюшню.

Страж не встретился, видимо ушёл куда-то. Я шёл по проходу, осматривая стойла и увидел Серко. Он тоже увидел меня и испуганно отпрянул к стене.

– Узнал?! Ты узнал меня?

Серко мотал головой и фыркал, прижавшись крестцом в угол.

Я держался за брус, всматриваясь в него и перед глазами проплыли кадры: погони, моего кувырка в Мару и его бегства.

Кобылка, в стойле рядом, забеспокоилась и тихо заржала.

У Серко, видимо, сдали нервы – Миранда, это принц, он ничего плохого нам не сделает.

– Миранда? – я залюбовался кобылкой: изящная гнедая, с белым яблоком во лбу, с волнистой и – я тронул холку – шелковистой гривой, с лоснящейся кожей крупа.

Миранда была прекрасна и, если бы я был жеребцом, я бы влюбился в неё по самые ятра!

«По самые ятра!?» – я поднял руку и развернул ладонь – «О, Род! Да вот же бабёнка, которой я сейчас засажу!!»

Кровь прилила к лицу, я задыхался от вожделения.

Серко, почуяв неладное, заиготал и заметался в стойле.

Я прошёлся по конюшне и нашёл две оглобли. Подошёл к стойлу Миранды и, похлопывая её по холке, открыл и вошёл внутрь. Миранда резво развернулась ко мне задом, но опоздала.

Копыта задних ног лишь чуть оторвавшись от пола, застыли. Я вставил одну оглоблю между брусьями стойл на высоте груди Миранды, а другую, чуть выше колен. Вышел из стойла и закрыл створку.

Копыта ударили брус, ноги Миранды опустились на пол и она, отстранившись от оглобель, прижалась задом к брусьям стойла.

Я отвёл хвост и тронул её промежность.

Миранда подалась вперёд и, отброшенная спружинившими оглоблями, снова прижалась задом к брусьям стойла.

Её промежность была выше моего паха и, пройдясь по конюшне ещё раз, я принёс две торбы с овсом и, бросив на пол, встал на них – «Как бабу, раком!».

Я запустил руку между ног и щупал Миранду, наслаждаясь новыми ощущениями. То ли от испуга, Миранда обоссалась. С шумом лилась моча, вспениваясь на полу и разбрызгиваясь. Когда струя иссякла, я погрузил пальцы в развёрстые губы вагины – «О Род! Миранда была целка!»

Серко топтался в стойле, косил глазом и фыркал, но не говорил.

Член возбуждался, и я слизнул с ладони травку!

С закрытыми глазами держась за брусья, я чувствовал, как член рос, и рос, и рос. Наконец, открыл глаза – Ииииии… аааа.

Я прикинул хуй к носу и, удерживая левой на уровне груди, поднял правую над головой и дотронулся до залупы: она была выше макушки сантиметров на двадцать!

– Сколько ж там было стебельков?

Удерживая член, я встал на торбы и отпустил его. Качнувшись, он опустился на крестец Миранды. Кобылка вздрогнула и прянула вперёд.

Этого мне и надо было!

Я отогнул его и, отброшенная оглоблями Миранда, сама насадилась на хуй!

Такого блаженства я ещё не испытывал!

Миранда, всхрапывая, дёргалась вперёд, оглобли отбрасывали её назад, член, с каким-то чавканьем, погружался в её плоть, почти на всю длину, а мне оставалось только, вцепившись руками в брусья, смотреть, как член, погружаясь, зажёвывает её губы и, как они выворачиваются, когда она дёргалась вперёд, и ждать оргазма!

И он не замедлил!

Но!

Но Миранда кончила раньше!

Она, вдруг, захрапела, сотрясаясь всем крупом в мелкой дрожи, потом замерла, а потом расставила задние ноги и стала хлестать себя хвостом, чуть не испортив мне всю малину.

– Миранда! – вскрикнул я – Мне-то дай кончить!

Кобылка замерла и в то же мгновение хлынула сперма, доведя меня до необыкновенного, по яркости переживания, оргазма!

Когда я, отступая назад, вытащил из Миранды метровый член, из вагины потекла сперма с кровавыми прожилками слизи, а Миранда, сдвинув хвост и выпустив газы, вытолкнула из жопы пять запашистых яблок. У меня зачесались ятра, так захотелось засадить Миранде в жопу!

– Ладно, в другой раз.

Я зашёл в стойло к Миранде и пока убирал оглобли, она всё тёрлась и тёрлась мордой об мою голову.

Из конюшни я ушёл, даже не взглянув на Серко.

Вернулся в опочивальню, разделся и лёг рядом с Наташкой.

Мне снилось, что я стою на коленях и едва сдерживаюсь, чтобы не брызнуть мочой на одеяло. Что-то отвлекло моё внимание, я обернулся и тут же услышал, как зажурчала моча. Я дёрнулся и проснулся. Моча подпёрла к уретре, но я не ссал, а журчание не исчезало.

«Наташка» – догадался я.

Она встала с горшка и, подтираясь, заметила, что я проснулся.

– Ты будешь?

Я встал и, взяв горшок, стал ссать.

Наташка забралась под одеяло – Отодрал?

– Да

– С травкой?

– Да

– Алёнку?!

– Нет! – я закончил и, подойдя к окну, выплеснул мочу сквозь решётку.

Наташка забеспокоилась – Кроме Алёнки и меня, других ведьм нету. Ты кого отодрал? Или ты разыгрываешь меня? – Наташка неуверенно и натянуто улыбалась.

– Миранду

– Миранду?? Ром, ты меня разыгрываешь? Нет в моём царстве Миранды.

– А говорила, зачем перепись? Сама даже не знаешь, что в Тридевятом завелась Миранда.

– Ну-ка, подойди! – она села

Я подошёл и Наташка, взяв пальчиками член осмотрела его: – У тебя на нём кровь запеклась! Ты что наделал, Ром? Ты девственницу трахнул?

Я молча наслаждался созерцанием моего члена царицей Тридевятого.

– А где травка? Ты же не мог всю использовать?

– Не-а, всю!

Она вскочила и подбежала к столику – Рома, если ты обесчестил девушку, то свадьбу придётся отменить.

– Кобылку

Целую минуту, показавшуюся мне вечностью, длилось молчание.

– Ты о ком?

– О Миранде. Кобылке, которую приготовили для Серко.

– Я и не знала, что ты такой мстительный – Наташка успокоилась – Она, что, целка?

– Была

– Уууфф! – с облегчением выдохнула Наташка, и села рядом со мною – Свадьба не отменяется.

Я тоже расслабленно вздохнул и упал в кровать, увлекая её за собой.

Но Наташку, вдруг, словно пружиной подбросило. Она заметалась по спальне, подбирая разбросанную одежду.

– Одевайся! Что ты разлёгся!

– Зачем?

Подвязывая лямки рубашки на груди, Наташка выпалила – На Миранде могло быть заклятие. Не забывай, ты в сказке. Живо! Живо, одевайся! Может никто ещё не узнал.

Вспомнив Царевну-Лягушку, я соскочил с кровати и по-армейски, за двадцать секунд, оделся.

Мы шли по проходу и увидели Серко, а в стойле рядом, держась за брусья, стояла голая девушка.

Глава шестая. Наташка и Миранда

Наташка нашла попону и набросила на Миранду.

– В баню! – приказала она

Серко стоял, прижавшись мордой к брусьям стойла и смотрел на Миранду.

– Мы найдём тебе другую. Видишь какой конфуз мог получиться: ты бы трахнул девушку и ещё неизвестно чем бы это обернулось? А вдруг она превратилась бы в чуду-юду и сожрала тебя? – я погладил его.

Серко иготнул и переступил – Премного благодарствую принц, что от смертушки неминучей спас.

– Ладно вам, рассыпаться в любезностях, ещё наговоритесь, успеете, а сейчас в баню!

Пропел третий петух и солнечные лучи осветили башенки и трубы Наташкиного дворца.

Стражи подрёмывали на своих постах, и мы прошли в баньку незамеченными.

– Отмой её! – Наташка сморщила носик: лобок, ноги и попка Миранды были в подсохших мазлах слизи с кровью.

– Я схожу принесу одежду для вас.

Она ушла, а я, раздевшись, зашёл в баньку.

Миранда стояла, опустив руки и молча смотрела на меня.

– Ложись на полок, буду отмывать тебя.

Она послушно полезла на полок.

Миранда-девушка была ещё соблазнительнее, чем Миранда-кобылка и я стал возбуждаться.

Она легла на спину и прикрыла руками грудь и лобок.

– На живот, перевернись и ляг на живот – сказал я, зажимая встающий член между ног. Лезть сейчас на Миранду нельзя, вот-вот подойдёт Наташка.

Миранда легла на живот, я ополоснул её водой и, взяв мочалку и, окунув в мыльнянку, провёл по спине девушки.

Скрипнула дверь и вошла Наташка.

– Со свадьбой погодим. Ты три, три! Скажу народу, что ты приехал со служанкой. Ты ведь заморский принц. А жить будет во дворце, пока не решу, в какую сказку её пристроить.

Наташка подошла и тронула возбудившийся член – Не вздумай трахнуть её! На ней может быть ещё заклятие. Тебе придётся применить замедление, чтобы пройти во дворец незамеченным. А она пойдёт со мной. Ладно, отмывайтесь, я подожду на улице.

«Не вздумать трахнуть Миранду» было жутко трудно, но я сдержался и удовлетворился тем, что заставил Миранду мыть меня.

Трижды!

Чувствуя, что «Не вздумать трахнуть Миранду» ещё один раз выдержать не смогу, я соскочил с полка и вышел в предбанник.

За всё время Миранда не проронила ни слова. И я уже стал подумывать, что она так и осталась кобылкой, только в образе девушки.

Во дворец и в опочивальню (дверь была открыта) я прошёл никем не замеченный. Через несколько минут пришли Наташка с Мирандой.

– Отдыхайте – вздохнула Наташка – Марьи нету, прислуживать некому, пойду сама соберу что-нибудь на завтрак.

– Наташ – я вспомнил про скатерть-самобранку, которая так и осталась в казарме римской сотни, в городке Кфар Наум – А ещё одна скатерть-самобранка в Царстве есть?

– А как же? В сказочном Царстве должен быть порядок. Только не ещё одна, а новая, взамен той, которую ты не вернул и теперь твои трусы, как артефакт, на складе хранятся. Правда, каким волшебным свойством они обладают, то никому неведомо – Наташка смотрела на меня и ухмылялась.

– А новая то откуда взялась?

– Не взялась, а рукобл… Хаврошечка выткала и шапку-невидимку сшила взамен той, которую ты сначала порвал, а потом потерял.

– Ну, ладно Наташ, было да прошло, да быльём поросло. Ты давай-ка неси скатёрку, вот и позавтракаем.

– Ишь ты! – у Наташки руки в боки – Раскомандовался тут! Ты ещё не царь, чтобы мне указывать!

– Могу и сам сходить – я сунул руку под матрац и достал ключ – Заодно и проверю, не покрылась ли пылью волшебная палочка.

Наташка, почему-то краснея, выдернула ключ из моей руки – Отдыхай, Государь! Схожу, не переломлюсь чай.

Наташка вышла, а я упал на кровать, потянулся, расслабился и закрыл глаза.

Видимо я задремал, потому что, когда открыл глаза, Наташка с Мирандой сидели за столиком и обе пялились на меня!

Мне стало смешно: они пялились на мой член, вздыбивший бугорком исподнюю рубаху.

Я сел и встал с кровати – Ссать хочу, ни могу! Придётся идти во двор – и я шагнул к двери.

– Куда?! – вскочила Наташка и, подбежав к кровати, выдернула из-под неё горшок.

– Я что, на горшок перед вами сяду?

– Ну, началось! – Наташка поднесла горшок – Ну, что ещё? – спросила она, видя, что я медлю.

– Хочу, чтоб Миранда держала горшок.

Миранда встала и пошла к нам.

– Сядь, Миранда!! – Наташка взглянула на меня, её глаза полыхнули зелёным пламенем – Я сейчас короную тебя этим горшком!

Она не шутила и я, задрав рубаху и отклоняя член, стал ссать, не сдерживая напор и брызги летели на её руки, и одежду. По мере излияния член становился мягче и опадал, и когда струя иссякла, я постучал им по горшку, вытряхивая из уретры последние капли, а потом бесцеремонно обтёр его об Наташкино платье.

– Миранда, ты может тоже хочешь? – Миранда встала, и Наташка поставила горшок на пол.

– Я подержу…

– Убери руки и иди сядь за стол!

Я отошёл к столу, сел и смотрел на Миранду. Но ничего интересного не произошло: Миранда присела, накрыв рубахой горшок и только шум изливаемой мочи свидетельствовал, что она писает, а не просто сидит на корточках.

Когда Миранда встала и, слегка присев на раздвинутых ногах, подтиралась исподкой, Наташка взяла горшок и, подойдя к окну, выплеснула мочу.

Стульев у столика было два и я, подтянув его к кровати, на кровать и сел.

Скатёрка была совсем новая, может быть даже ещё ни разу не использованная. По каёмке вышита узором из васильков, а в центре очень искусно вышиты персонажи из русских народных сказок.

Я заказал кашу манную, кофе чёрный, гренки с сыром и черничный джем.

Мы молча всё уплели и, обтирая губы полотенцем, Наташка спросила, глядя на одноразовые пластиковые стаканчики и ложки, и вазочку из-под джема – И куда это теперь?

Я, как факир, сдвинул всё к центру и, свернув скатёрку в узелок, приподнял и встряхнул, и снова развернул…

Наташка смотрела, разинув рот.

Всё исчезло!

– Аннигиляция в чистом виде – сказал я менторским тоном, снова сворачивая скатёрку.

– Ты стал Волшебником? – Наташка, снизу-вверх, подобострастно на меня смотрела.

Мне так хотелось оставить её в заблуждении, чтобы потом использовать это в своих извращённых фантазиях, подчиняя её себе и делая с нею всё, что могло всплыть из мутных глубин моего похотливого подсознания, но… Но это была Наташка, мать моего Ромки и по отношению к ней я так поступить не мог.

Пришлось сказать правду об ещё одном волшебном свойстве скатёрки.

…

Представить нас Наташка решила на Совете, который, по обычаю, собирался в Тронном зале дворца.

Она отослала стража, одного из тех, что стояли у крыльца, чтобы оповестил постоянных членов Совета.

Совет она назначила на два часа пополудни.

Время у нас было и Наташка, уложив в постель Миранду – Поспи милая – присела к столику.

Я тоже сел.

– Ну, рассказывай Рома, что было в Тридесятом, за что тебя упекли в темницу и что заставило тебя переплыть Мару – она держала мои руки в своих, пожимала и гладила.

– Скажи мне сначала, почему ты решила, что я отымел Миранду, мстя Серко?

– Ну, это просто, Рома. Серко встретился мне и рассказал, что тебе, вдруг, вздумалось искупаться и ты, увлёкшись плаванием, заплыл за середину реки. Он, конечно, врал и я поняла это сразу, но выпытывать, что и как было на самом деле, не стала: я торопилась.

– А что случилось с Марьей?

– Это она сняла заклятие с цепей в темнице, а за это, за то, что она использовала Волшебство для твоего освобождения, был освобождён от наложенного заклятия Кощей. Он и унёс Марью Моревну в своё царство.

– И ничего о ней неизвестно?

Наташка покачала головой – О Марье, ничего.

И я рассказал Наташке, опустив лишь эпизоды с Людмилой и Царевной-Лягушкой.

– Ты правда не насиловал Забаву?

– Правда

– Но ты был пьян

– Не настолько, чтобы не помнить.

– Ох, Рома, видно ждёт тебя ещё одна Миссия. Забаву похитили. Карла убивается, ведь она была ему, как дочь – Наташка склонила голову и на стол закапали слёзы. Она плакала.

– Наташ, ты чего? – я тронул её плечо – подумаешь, ещё одна Миссия. Справлюсь.

– Рома – она качала головой – Рома, ведь тебе предстоит путь в Тридесятое Царство – слёзы текли по её щекам.

– В Тридесятое Государство? – уточнил я

– Нет, Рома, Тридесятое Царство – это потусторонний мир. Оттуда ещё никто не возвращался.

Наташка потянулась ко мне и обняла – Не отпущууу, никуда не отпущу тебя больше.

Я сидел, а от затылка расползались по всему телу мурашки.

Глава седьмая. Совет

Миранда сладко спала, и Наташка не стала будить её.

Совет был в том же составе.

Ни дядька, ни Илья меня не узнали, чего не скажу о Лешем: он хитровато щурил глазки и прятал в лохматую бороду улыбку.

Царица представила меня, как принца заморского, направляющегося с визитом в Тридесятое Государство, с Миссией в Тридесятое Царство и, как суженого.

– А свадьбу сыграем – она строго на меня взглянула – когда Роман свет Григорьевич вернётся.

У всех троих вытянулись лица, когда они услышали про Тридесятое Царство.

– Матушка, ты не оговорилась? – подал голос дядя Лёша

Но Наташка молчала с застывшим лицом и в Тронном зале зависла гнетущая тишина.

Сейчас бы разрядил обстановку вопль от ворот, с улицы – Заломал! Опять заломал медведь мужика! – но с улицы доносились только крики и весёлый смех ребятни.

В дверь Тронного постучали, и она медленно приоткрылась.

Я улыбнулся – это была сестрица Алёнушка – «Как кстати ты девица».

Алёнушка ойкнула и потянула дверь.

– Чего хотела, Алёна? – ожила царица – да зайди ты! Чё жопу то в пустой коридор выставила.

Алёна вошла и все оживились.

– Чего хотела, Алёна?

– Матушка … – Алёна увидела меня и замерла с разинутым ртом

– Это принц заморский. Он предложил мне руку и сердце. Я ещё не дала согласие, раздумываю. Говори, чего хотела?

– Матушка – Алёна отвела от меня взгляд – водица Живая и Мёртвая на исходе. Вот! – она подошла к столу и поставила две скляницы – Эти пустые, а на складе осталось только на раз.

– Завтра, Ромки, твой и мой, и принц с ними, поедут к источнику. Ещё чего-то хотела, Алёна?

Алёна снова пялилась на меня во все глаза.

– Алёна, у нас Совет. Если это всё (?)…

Алёна попятилась к двери и вышла.

– Если можете что-то посоветовать принцу, говорите. Дядя Лёша, ты нежить, не доводилось бывать в Тридесятом Царстве?

– Нет, Матушка, миловал Род, не довелось.

– Может знаешь к кому обратиться за советом?

– Слышал я, что Водяной знается с нечистью, опять же и шишиморы у него на болоте

– От Водяного мы ничего не узнаем – Наташка смотрела в окно – он наговорит с три короба и попробуй потом отдели выдумку от вранья. Нет, нужен кто-то, знающий не понаслышке…

И снова зависла тишина.

– А в Тридесятом, у Карлы? – подал голос Черномор

– Только сам Карла – вздохнула Наташка – ну, хорошо, на этом и закончим. Да, дядька: двух Ромок, назавтра, в распоряжение принца. Они проведут его к Филину, может он чего знает.

Мы вернулись во дворец.

Миранда не спала, была одета и стояла у окна.

Она обернулась, когда мы вошли.

– Миранда, ты, наверное, хочешь есть? А то Рома накормил кашкой манной и думает…

– Я хочу в удобства, на улице … – она покраснела. Голос был чистый, нежный, словно воркующий и исходящий, казалось, из самой груди. И грудь её высоко вздымалась, словно она пыталась глубоко вздохнуть и не могла.

– Пойдём, моя хорошая, я тоже хочу. А ты?

– Да я, если чё, на горшок…

– Чтоб воняло, как в конюшне? Ты хочешь в удобства? – Наташка улыбалась, ей, видимо, понравилось, как тактично выразилась Миранда.

– Пока нет.

– Ну, тогда разверни скатёрку, да закажи обед, только посущественнее. Пойдём, Миранда.

Они ушли.

Постель была аккуратно заправлена; Миранда – не белоручка.

Я придвинул столик к кровати, развернул скатёрку и заказал обед из трёх блюд на троих: суп с фрикадельками, кашу пшённую на воде, кофе чёрный, печенье и по шоколадке (тут я вспомнил Забаву и мне стало немного грустно) Люкс, девушкам. То ли скатёрка, действительно ещё не использовалась ни разу до меня, то ли по какой другой, неведомой пока ещё мне причине, но в отличие от той, первой, эта являла всё без задержек.

С улицы, от ворот, послышался голос Черномора, и я подошёл к окну.

Черномор, отдавая последние распоряжения и наказы, отправлял в дозор смену: Илью и двух моих Ромок. Я увидел, как он легонько шлёпнул по крупу жеребца Ильи, что-то негромко ему сказал и дозор выехал за ворота.

Вернулись мои девушки и мы пообедали.

Я стал сдвигать пластиковую посуду к центру скатёрки.

Наташка и Миранда, словно заворожённые, следили за каждым моим движением, и я понял: Наташка мне не поверила.

«Ну, и ладно» – я свернул скатёрку за края, приподнял и легонько встряхнув, развернул.

Наташка с Мирандой, затаив дыхание, смотрели, словно зачарованные.

Посуда исчезла!

Наташка глубоко и шумно вздохнула – Получилось!

Она готова была запрыгнуть на меня и тискать, но сдержалась, видимо, перед Мирандой.

– Ну, что Миранда, пойдём пройдёмся, присмотришься к сказкам, может сама каку выберешь.

– А я?!

– Тебе бы – Наташка поморщилась – тебе лучше не показываться сейчас, Ром! – она вытянула руку, словно загораживаясь от моих словов – Ром, давай не будем? Потом.

И я, молча свернув скатёрку, отодвинул столик от кровати к окну.

– Ром, ты тогда поспи, что ли – уже в дверях сказала Наташка.