Книга: Жубиаба - Жоржи Амаду

Многие абзацы текста похожи на песни, разносящиеся над морем тёплой ночью, на обрывки мелодий, грустных и сладких: они то заполняют собой всю ночь, то гаснут в ней, обрываясь незаконченными, — вся книга построена как череда картин из жизни героя, которые не спеша нанизываются на нитку, разные, разного цвета, формы и размера бусины, — так рассказывается жизнь негра Антонио Балдуино.

В наше время слово "негр" считается неприличным, но Антонио Балдуино это бы удивило. Ему нравилось называть себя негром, и он гордился своим происхождением. Он знал много историй о храбрых неграх, например, о мятежнике XVII века Зумби из Палмареса, основавшем республику беглых рабов, превратившегося после смерти в звезду, — негр Балдо и сам планирует превратиться после смерти в звезду, как всякий героический негр. Тогда о его прижизненных подвигах и похождениях сложат ABC: песню-легенду, в которой все строчки начинаются с новой буквы алфавита. И эту песню будут знать наизусть все негры, мулаты и белые бедняки города. Вот она, главная забота негра Антонио Балдуино: надо прожить жизнь так, чтобы было о чём сложить ABC.

Тем, у кого сложные отношения со словом "негр", будет непросто читать эту книгу, потому что это слово и его производные встречаются тут на каждом шагу: почти вся Байя в этой книге у Амаду — чёрная. И показана эта негритянская Байя с большой любовью и уважением к этим чёрным людям, у которых есть удивительное качество, преображающее и эту книгу, и саму жизнь: они обладают огромными запасами жизнелюбия и оптимизма. Они живут очень бедной, нищей, голодной жизнью, одни — бездомные бродяги, другие — работают, как рабы, и сами себя рабами и называют. У них нет ни нормальных домов, ни денег на лекарство больному ребёнку. Перенеси их с их нищетой в какую-нибудь более северную страну — получилась бы бесконечно тяжёлая, беспросветная, мучительная книга. Но, видно, в самом деле, верно поется в чудесной песне Азнавура Emmenez-moi, что под солнцем Юга даже нищета не так тяжела: герои Амаду, его негры и мулаты, всегда готовы улыбнуться жизни в ответ даже на слабый проблеск надежды. Как бы ни была тяжела жизнь, они радуются. Они танцуют, влюбляются, предаются любви на морских пляжах, смеются и дерутся ради забавы, без злобы. От души подравшись, они вместе идут выпивать в "Фонарь утопленников".

И негр Антонио Балдуино, как никто другой, умеет жить со вкусом. Абсолютно свободный, никогда не унывающий, нищий, но не нуждающийся в деньгах, всегда готовый от души рассмеяться, подраться или соблазнить красавицу-мулатку, он с детства влюблён в свою Байю, и этот портовый город тоже любит его. Здесь он был мальчишкой-беспризорником и верховодил шайкой других таких же беспризорников (в этой части книга похожа на черновую версию "Капитанов песка", и даже легко можно угадать, какой из героев кем "станет" в "Капитанах"), здесь он стал сочинителем самб, потом боксёром, потом нищим безработным бродягой, а потом портовым рабочим — в первый раз в жизни вольный, как ветер, негр Балдо пошёл на работу. Он сделал это, чтобы прокормить сына любимой женщины, рождённого ею не от него, но это неважно: он любил эту женщину всю жизнь, хотя она ничего об этом не знала. Она была белой девочкой из богатого особняка, и несмотря на всё, что произошло с ней в жизни, для Балдо она навсегда останется такой — невинной.

Много разного, весёлого и грустного (а чаще, впрочем, грустного) случится с персонажами этой книги. Балдо предстоят путешествия по дорогам Бразилии, приключения, недолгая слава, любовь, убийство человека в драке, бродяжничество с некогда блестящим, а теперь разорившимся итальянским цирком. История цирка — одна из самых интересных, захватывающих и трогательных среди "бусин", образующих ожерелье историй книги: тут много праздничного блеска и человеческих драм, а иногда даже трагедий. Эта история закончится со смертью некогда великого воздушного гимнаста... Но негру Балдо пока ещё всё нипочём: в цирке он встретил роскошную чёрную танцовщицу, с кожей, как чёрный бархат, и даже когда все его голодные товарищи по цирку готовы впасть в отчаяние, он с искренним чувством поёт ей: "Жизнь хороша, моя мулатка", — и никто не сердится на этого вечно довольного большого ребёнка, работающего в цирке Непобедимым Борцом.

Амаду очень любит своих героев, но он не идеализирует их. Они бывают жестоки, правда, это не рассчитанный садизм или подлость, скорее, душевная незрелость, неумение различать хорошее и плохое.

Однажды Балдуино занесёт на табачную плантацию, где люди всё ещё живут и работают так, будто рабство не отменили (там даже белые надсмотрщики есть). А вдобавок там совсем мало женщин. Но есть двенадцатилетняя хорошенькая девочка... Правда, у девочки есть суровая мать. Но мать умирает от непонятной и страшной болезни. И проводя бессонную ночь в бдении над телом покойной, прямо под взглядом её незакрытых глаз, взрослые мужчины подумывают о том, кому первому достанется эта красивая, убитая горем сирота, кто первый поведёт ее "утешать". Только друг Балдо, Толстяк, очень добрый, наивный и набожный парень, приходит в ужас: "Ведь она же ребёнок!" Но другие его не понимают, не слышат: для них она уже юная женщина, и они вполне искренне думают, что в глубине души ей хочется того же, чего и им. И Балдо тут ничем не лучше других.

Судьба хранила его от греха: в конце концов он не соблазнил девочку, а зарезал другого претендента на нее, белого надсмотрщика Зекинью, — убил, между прочим, в праведном гневе: девочка-то совсем юная. Представления о том, что можно, а за что и убить стоит, в голове у Балдо, по правде сказать, не очень чётко разложены по полочкам. Его принципы часто перемешиваются, меняются местами, и по жизни его ведёт инстинкт. Но ведь, в конце концов, никто не учил его нравственности, кроме жизни, а жизнь учила его только плохому. И если вопреки стараниям такой учительницы он всё-таки вынес из её уроков что-то хорошее, то это было, пожалуй, его собственное, идущее от его совести.

В этой книге много поэзии, много южной страсти, много любви к жизни и радости, но немало и трагических нот, которые с самого начала вплетаются в мажорную мелодию, и чем ближе к финалу, тем печальнее эта песня. Жизнь мало-помалу стирает улыбку даже с вечно довольной физиономии Балдо. А всё-таки заканчивается его история мощным мажорным аккордом и даже мечтой о весёлой мировой революции: дань времени, верившему в революцию! Может, эта вера и была наивной, но Балдо ведь и сам довольно простодушный человек, хотя с годами он всё чаще проявляет и ум, и мудрость.

P.S. Название книги, можно сказать, случайное. Жубиаба — это негритянский колдун, покровитель и старший друг Балдо, уважаемый и опасный старик и персонаж сугубо второго плана.

P.P.S. У Антонио Балдуино будет свой АВС. Петь его будет вся Байя.

Звуки гитары на улицах трущоб, одуряющий сладкий запах табачных в фабрик, тихое качание рыбацких лодок...Афробразильская культура–это нечто!!!

Главный герой Антонио сочиняет самбы, владеет капоэйрой и мечтает стать народным героем. Сюжета как такового здесь нет: это путешествие и поиски, которые в конечном итоге возвращают его к истокам.

Описание ритуалов в книге, пожалуй, понравилось больше всего: барабаны, инсценировка богов Ориша, погружение в транс, дикие танцы. И самое забавное, в книге упоминается празднование Иванова Дня!

Если вы давно мечтали побывать в Бразилии, но на билет пока не наскребли, обязательно почитайте!

«Жубиабу» не читала, не нравится заглавие, похожее одновременно на жабу и бабу. И еще, Амаду ведь скучноват, надобно признать: пока пишет о знойных бразильских страстях, не совсем, хм, традиционных отношениях и о призраках - еще куда ни шло. Но проза жизни в его исполнении – именно, что проза – нудно и напрочь лишено поэтики, которой славен латиноамериканский магический реализм. Потому Жоржи Амаду – не тот писатель, в которого вцепляешься мертвой хваткой и не выпускаешь до тех пор, пока последняя страница последнего по счету романа, который сумела отыскать, не перевернута. Одолела три – и будет; слишком хорошо – тоже нехорошо, а лучшее – враг хорошего.

И не страдала без продолжения знакомства, но когда посоветовали прочесть «Жубиабу» скорее обрадовалась, не на пустое место иду. А только вот, нехорошо это, воля ваша. История негритенка-сироты из трущоб Байи, «не знавшего с детства ни женщин, ни ласки»; прежде его воспитывала тетка, после, когда лишения и тяжкий труд свели её с ума, мальчугана пристраивают прислуживать в богатом доме. Где он без памяти влюбляется в веснушчатую хозяйскую дочь; кознями домоправительницы изгнан, ведет бродячую жизнь на улице, взрослеет, мужает, становится знаменитым боксером и заодно автором-исполнителем собственных песен; валяет по песчаному пляжу доступных девиц в промышленных масштабах, но любит все ее одну. Узнает о предстоящей свадьбе любимой, напивается, проигрывает df;ysq бой, скатывается по социальной лестнице до батрака.

Прихотливая судьба Антонио Балдуино проведет еще многими тропами, заставит его, жен и дев познавшего без счета и любые отношения разрывавшего без сожалений, усыновить внебрачного сына после смерти белобрысой зазнобы , а в финале, та-дамм – приведет в штаб бастующих портовых рабочих. Нет, я понимаю, что Жоржи Амаду сочувствовал коммунистам и грезил социальной справедливостью, пути достижения которой видел в стачечном движении и организованной борьбе пролетариата против эксплуататоров. Я только не понимаю, почему он решил сделать агитку на эту тему романом. Невыносимо нудным, написанным «шершавым языком плаката», где национальный колорит, призванный украсить, воспринимается  дополнительным источником неудобства, нужно нырять в сноски только за тем, чтобы узнать: то, что едят герои – бразильская национальная еда.

Но главное,  ответьте мне кто-нибудь, каким боком к происходящему Жубиаба, жрец темной пантеистской религии. Не то вуду, не то другой какой эклектики. Почему он в заглавии? Только потому, что в начале изрекает какую-то пафосную муть о глазе милосердия? Отнесу этот роман в личной табели о рангах к неудачам хорошего писателя, а помнить буду о том, как «цивилизация добралась в Ильеус» - фраза-рефрен из Габриэлы, которой автоматически отмечаю, без малого тридцать лет, смешные и курьезные попытки провинциальной жизни тягаться со столичным шиком.

В остальном же, почему еще можно было расценить роман, как фольклорный - все это уже было (у меня - было, поскольку прочитано ранее), вернее, будет отражено автором чуть позже в его знаменитых "Капитанах песка", где, как известно, прослеживается судьба малолетних преступников, сплоченных в небольшую шайку попрошаек и мелких воришек. Судьба, в основном, трагическая, но поэтическая и романтическая составляющая не меньше социальной.

И здесь также перед нами Амаду рисует, пусть небольшим периодом, такую же жизнь мальчишек, которым судьба не оставила выбора. Но капитан, Антонио Балдуино, вырастает, он не останется вечным попрошайкой и воришкой, будет поэтом, сочиняющим свои известные самбы, чем и будет зарабывать себе на хлеб, побудет и знаменитым боксером, затем сборщиком табака на плантации, циркачом, но его сердце останется большим, горячим, негодующим от несправедливости.

А поэтическая составляющая здесь еще больше, чем в "Капитанах песка". Таким языком написана эта вещь, с этими напевами, резонирующими у нас в душе, когда ты взмываешь ввысь и не замечаешь, как падаешь вниз. Тебя ведет за собой эта негритянская мелодия, и порой разрываншься, не в силах решить, отдаться ли ритму, или мелодии, что звучит в словах.

И если в начале больше истинно бразильской романтики, море, пляж, песни, самбы, страсть к женщине, то, что в крови у любого бразильца - неважно, негра, мулата или белого, потом все больше нам показывают несправедливости этого мира, и не только там, где бедняки родились бедняками, но и где люди из среднего класса волею обстоятельств скатываются все ниже и ниже.

А Балдуино - сквозь все это проглядывает живущее в нем еще со времени детства преклонение перед Линдиналвой, тогда еще девочки из самого красивого дома Байи. Преклонение, прошедшее красной нитью сквозь жизнь Балдо. Связавшее его в конце концов с жизнью докеров - портовых грузчиков, благодаря чему он и принял горячее участие в забастовках докеров, а затем покатились волнами забастовки пекарей, водителей трамваев и т.д.

Все-таки не просто так на Жоржи Амаду были политические гонения. Благодаря особенно последним 30-40 страницам это очень видно. Книга написано в 1935 году и такое вот обращение к народу, и не только к своему. Очень яркое, может, немного наивное, но в нем чувствуется искреннее и горячее желание что-то сделать для искоренения социальной несправедливости.