Электронная библиотека » Зульфат Ахметов » » онлайн чтение - страница 2


  • Текст добавлен: 2 мая 2024, 15:25


Автор книги: Зульфат Ахметов


Жанр: Современная русская литература, Современная проза


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Шрифт:
- 100% +

<Девушка по вызову>

– Вы когда-нибудь могли бы покупать любовь?

– Только в отчаянии…


В девять пришла девушка по вызову. Она прошла к кровати и стала быстро раздеваться, будто вот-вот вернутся родители и нам нужно успеть все сделать до их прихода. Я даже немного растерялся и, вместо того, чтобы сказать обычное «привет», пробубнил:

– Ложитесь, пожалуйста.

Она бросила куртку на пол, поверх туфель. Снимая розовую кофточку, на мгновение застыла, холодно так поглядела на меня, и сказала:

– Ерничать будешь или делом займемся?

Я был в джинсах и в футболке. Снять футболку не составляло труда, а вот под штанами у меня было черт знает что. То есть там были трусы, конечно. Только чувствовал я всей нижней частью своего тела, что лучше бы их там не было вообще. Бельевая резинка ослабла, я ее даже не чувствовал, а материал трусов был так тонок, что они прилипли к джинсам. Я судорожно вспоминал рисунок… Мне стало жаль самого себя.

Телефон мне подкинул болтливый администратор мотеля – сунул в руку вместе с ключами визитку, где от руки был вписан номер, а снизу написано «услуги». «На всякий случай», – сказал он, подмигнув. Я хотел ее тут же выкинуть, но потом передумал и взял с собой.

В номере было сыро и прохладно. Ничего особенного: стол, два стула, узкая кровать из ДСП и тумбочка с ночником. Зато был отдельный туалет и ванная комната. Я бросил визитку на стол и лег на кровать. Нужно было позвонить отцу, но я не смог себя заставить, и уснул мертвым сном.

И вот снова вечер, я стою в одних джинсах, а девушка уже разделась и прыгнула под одеяло. Смотрит на меня вопросительно. И немного осуждающе. Как учительница на провинившегося ученика.

– Я щас, – говорю. – Забыл кое-что.

Бочком пробрался в ванную комнату и включил душ. Все шло не по плану. Да и какой здесь может быть план, черт возьми? Просто я эту сцену раньше представлял себе немножко по-другому. Во всем виноваты голливудские фильмы с их нереальными сюжетами! Так ведь и психологическую травму можно словить в два счета.

«Вот было бы здорово, если она меня не дождется и свалит», – малодушно подумал я. Снял злополучные трусы и швырнул их под ванную. Наскоро помылся под прохладной водой.

А ведь я забыл, что позвонил ей. Отвлекся, задумался. И забыл. После разговора с отцом я обычно долго прихожу в себя. Так бы, может, и не забыл…

Иногда я принимаю какие-то спонтанные решения, а потом жалею об этом. Вот и друг меня всегда за это корил. Если б он узнал, чем я тут занимаюсь, его три раза кондратий хватил бы, реально!

Если честно, мне она просто не понравилась. Дерзкая, грубая, да и вообще. Но что поделать? Не могу же я выйти и сказать ей: «извини, тут такое дело… ты не в моем вкусе».

Прятаться в ванной дольше было бы уже не этично. Я напялил штаны. «А вдруг все-таки ушла?»

Но когда вернулся, под одеялом что-то недовольно шевелилось. «Сейчас она потребует дневник и влепит двойку», – издевается надо мной внутренний голос.

– Мне сколько ждать-то еще? – доносится из кровати. Быстро снимаю штаны и заползаю под одеяло.

Секса с проституткой у меня еще ни разу не было. Очень странные это ощущения, конечно.

Кровать была узкая. Деваться мне было некуда. Как только я забираюсь на нее, мы больно ударяемся коленными чашечками друг об друга. Девушка вскрикивает, матерится. Я поспешно извиняюсь и краснею. Думаю, ну все, сейчас точно даст мне под зад. Доигрался.

Но надо отдать ей должное. Она быстро успокаивается, обнимает меня за плечи, щекочет спину. Я стараюсь не смотреть ей в глаза. У нее маленькая грудь и плоский живот. А пупок – вообще загляденье. Я таких красивых пупков никогда в жизни не видел, реально.

Начинаю гладить ее грудь, играюсь с сосками. Но ей явно не нужны прелюдии. Она профессионально берет дело в свои руки и запускает процесс. Прикрывает глаза. И мне сразу становится легче и проще…


Все прошло быстро и гладко. Я бы сказал – без особых достижений. Со странным чувством внутреннего опустошения и тоски, я снова побежал в душевую, а когда вернулся, она уже спала.

«Разве так бывает?» – подумал я. Но раз это случилось, значит, бывает и такое. И что – разве она не человек? Не может устать?

Как бедный родственник присел на край кровати рядом с ней. Смотрю. Лицо какое-то каменное, как у куклы, хоть и симпатичное. Только макияжа многовато. Она спала как мумия, не шевелясь. Хотелось ущипнуть ее, чтобы понять – живая, нет? Но я сдержался.

И вот я сидел в чужой комнате, в чужой постели, с чужой девушкой, и не знал, куда себя деть. Не мог же я тоже лечь спать вместе с ней! Хотел новых ощущений? Ну вот, получай.


…Вдруг я вспомнил темноглазую Лампочку, лучик света из прошлой жизни. Ее улыбку. Смех. Ее губы. Ночные прогулки по темным улицам. Смешные и грустные детские разговоры о смысле жизни. Наивные признания в любви.

Когда она с семьей переехала в другой город, свет погас. Я остался один, в темноте. За эти несколько лет я ей даже ни разу не написал и не позвонил. Я не знал, что писать, и что говорить – тоже…

Интересно, могло ли у нас с ней что-нибудь получиться, если бы я ее отыскал? Представляю, как в незнакомом городе нахожу ее улицу, дом, квартиру. Поднимаюсь на нужный этаж. Нажимаю на звонок. Она открывает дверь. Все такая же: добрая, веселая, загадочная. И я такой с порога: «привет, Лампочка, мы с тобой не виделись целых три года, и даже не созванивались ни разу, эгегей! Вот он я!» Пытаюсь придумать продолжение этой дурацкой истории, но фантазия на этом иссякает. У всего есть свой предел. Даже у фантазии.

Вот бы можно было все исправить, изменить, переиграть… Но разве это возможно?

Мне стало ужасно тоскливо от этих мыслей. Хотелось срочно сделать что-нибудь эдакое, чтобы отвлечься. Я нагнулся и чмокнул девчонку в лоб. Тихонечко так, почти не коснувшись. Она тут же проснулась. Изумрудными глазами сверкнула в мою сторону.

– Ты че – маньяк? – сгребла на себя все одеяло, испугалась. Вот же я кретин!

– Нет, нет, прости! – стал я оправдываться, сам до дрожи испугавшись ее реакции. Отступил назад. Прикрывшись одеялом, она поспешно одевалась. Сперва надела лифчик, застегнула его, потом натянула кофточку, встала и тут же запрыгнула в узенькую юбку. Я проклинал свою минутную слабость… Стал быстро соображать, что делать. Взял из куртки кошелек, дрожащими руками отсчитал пару бумажек. Положил на стол. Добавил еще одну.

Она успела застегнуть все пуговицы и замки, разглаживала волосы. Вроде успокоилась, но смотрела на меня подозрительно. Подошла к столу. Взяла деньги, двинулась вперед. Я хотел ее пропустить, попятился назад, споткнулся о лежащие на полу кроссовки, и упал. И так сильно ударился головой о тумбочку, что аж искры из глаз полетели.

И вот тут случилась эта фигня.

Меня мгновенно окутал густой мрак, как будто я оказался в каком-то подземелье. Тьма была абсолютная, беспросветная. Мне послышались чьи-то жалобные голоса, молящие о помощи. Я моргал, вертел головой, но ничего видно не было. Голоса то отдалялись, то приближались. И вдруг меня охватила такая тоска, что я стал задыхаться. Казалось, сейчас умру. Все стало бессмысленным, пустым. Страх пожирал меня изнутри. В придачу ко всему, за спиной послышалось чье-то мерзкое дыхание…

Я разрыдался. Слезы полились из меня, как вода из сломанного крана. И перекрыть этот чертов кран все не удавалось.

Спустя пару минут я успокоился. Пришел в себя. Тьма отступила. Я опять находился в номере мотеля.

Голова разрывалась на части. Хотелось просто оторвать ее и выбросить куда подальше…

Я закрыл лицо руками и какое-то время просидел в полной неподвижности. Возле кровати. Было стыдно, конечно, так облажаться. Но что поделаешь?

Когда я убрал руки, то обнаружил, что девушка никуда не ушла, а сидит на полу рядом со мной. С курткой в руках.

– Ты как? – спрашивает.

– Уже отпустило, спасибо.

Дурацкая вырисовывалась ситуация. Тру пальцами затылок, будто показываю ей – вот тут болит.

Она тем временем накручивала на палец свои волосы и жевала жвачку. Смотрела на меня с интересом. Как смотрят на смешную обезьянку в зоопарке.

– Это чего с тобой?

– Не бери в голову, – отвечаю. – Просто день был тяжелый. А тут еще ударился не к месту.

Она понимающе кивает. Без особого сочувствия, впрочем. Говорит:

– Ты когда свалил – я, похоже, уснула. Со мной такое в первый раз, прикинь. А потом ты напугал меня – и я проснулась…

Я опустил глаза. Вдаваться в подробности этого эпизода мне не хотелось.

– Еще раз – извини. Сам не знаю, что на меня нашло.

– Да ничего, хрен с тобой.

Немного помолчали. Продолжаю на автомате тереть голову. На месте ушиба пальпацией обнаруживаю шишку размером с грецкий орех.

– Ты куришь? – спросила она, доставая из кармана пачку сигарет.

– Крайне редко, – говорю. Я реально почти не курил. Только в самых критических ситуациях.

Мы закурили. У меня с непривычки закружилась голова.

– Знаешь, какая любимая книга была у меня в детстве? – затянувшись сигаретой и выпустив клубок дыма, спросила она.

Поднимаю на нее глаза. Смотрю вопросительно. Разговор принимал неожиданный оборот.

– И какая?

– «Алиса в стране чудес». Мне казалось, что окружающий нас мир – это тоже нечто волшебное, загадочное, веселое. Я думала, что со мной однажды обязательно приключится что-то необыкновенное…

Она задумчиво смотрит в потолок. Наверно, вспоминает какой-то эпизод из прошлого.

– Где-то ты упала не в ту нору, Алиса, – сказал я, не сдержавшись. Но она не обиделась. Поперхнулась дымом, засмеялась. Пришлось постучать ее по спине.

– А ты дурачок, – говорит. И улыбается.

– Есть такое.

Она достала из второго кармана зеркальце, тщательно оглядела себя. Смахнула с лица какую-то пылинку, видную только ей одной, и, вполне удовлетворившись этим, убрала зеркальце обратно в карман. Мне показалось, что все это наиграно. Заученные до автоматизма движения…

– У меня парень был. Такой же смешной, как и ты. Хотела детей ему нарожать. А он уехал по контракту в какую-то тьмутаракань, стрелять любил.

Она как-то странно перескакивала с темы на тему. Я не успевал за ходом ее мыслей.

– И что с ним стало? – спрашиваю.

– Вернулся через год в гробу. Настрелялся, сука.

Хм. Нужно было что-то ответить. И я сказал:

– Иногда люди думают, что это все шутки. Не всерьез. Отбросил коньки, исчез, заспавнился – и дальше пошел.

– Чего? – не поняла она. – Что значит – «заспавнился»?

– Это в играх так, – объясняю. – Когда тебя убивают, ты потом опять появляешься, как ни в чем не бывало, в каком-нибудь другом месте.

– А, понятно… А ты любишь стрелять?

– Только сигареты, – говорю, и улыбаюсь как идиот. Она хмыкнула и достала еще по одной. Закурили. Странно было вот так, на полу, сидеть и болтать с незнакомой девушкой черт знает о чем. Но со мной в последнее время случались и более странные вещи.

– Ты-то сам – в какую яму свалился? – спрашивает она. Ее вопрос застает меня врасплох. Не знаю, что ответить. Думаю.

– Мне кажется, что я как раз не в яме, а в норе, – наконец, отвечаю ей.

Она задумывается над моими словами. Или просто делает вид.

– А в чем разница?

– В яме ничего нет. Она пустая. А в норе всегда кто-то обитает. И там можно идти, идти…

Она подавляет зевок. Ну, да. Ну, да. Понимаю. Дальше углубляться в тему ям и нор я не стал.

– У тебя выпить есть?

– Нет. Только вода, – говорю. На самом деле, и воды-то не было. Я все выпил. Не знаю, зачем я соврал. Она в ответ скорчила гримасу.

Чувствую, что ноги начинают затекать. Да и жопа на полу мерзнет. Но она даже не думает уходить. Есть такой жест – посмотреть на часы. Но они где-то там, на столе. Не могу же я поглядеть на пустую руку. Это будет вообще как-то неуважительно…

– И чем ты занимаешься? Ну, по жизни, – спрашивает она.

– Могилы копаю, – отвечаю. Хотелось немножко ее припугнуть, так, для смеха. Но она как будто даже обрадовалась.

– Нифигасе! Вот это класс! И че, прям на кладбище роешь?

– В основном да.

Она чуть ли не в ладоши захлопала. Что за странный народ мне все время встречается?

– Всегда хотела дотронуться пальцем до трупака, – мечтательно произносит она. – Говорят, они такие жесткие. Просто жуть!

«Видимо, парень ее приехал в гробу, и его даже не вскрывали, – думаю про себя. – Иначе она на всю жизнь бы это запомнила. А может, и парня-то никакого не было…»

– А закапываешь мертвяков тоже ты?

Ее нездоровый интерес данной темой меня начинает напрягать, реально.

– Нет, этим занимается другой человек, – говорю. Эта игра мне быстро надоедает. – Не мой профиль.

Огонь в ее глазах меркнет. Мой рейтинг в ее сознании тут же падает на несколько пунктов. Уже лучше, думаю.

– Хм, странно. Мне казалось, кто копает, тот и закапывает…

– Это типичное заблуждение.

– Значит, ты и мертвяков не видел? – с сожалением спрашивает она.

– Нет.

– Очень жаль…

Насупилась. Замолчала. Правда, ненадолго.

– Знаешь, меня некоторые клиенты уму разуму учить пытаются. Сами снимают… а сами еще и учат, прикинь?

– Все мы думаем, что умнее других, – процедил я. И откуда у меня появилась эта манера – говорить, как мой друг? Фу, прям. Но обсуждать ее проблемы не особо хочется. Мне бы со своими разобраться.

Вытягиваю ноги, пятки начинают неприятно покалывать. Какой там час, интересно? Она-то успела вздремнуть. А мне завтра ехать за три девять земель…

– Зато я сплю по утрам, – продолжает она болтать. – Люди встают с ранья, куда-то бегут, спешат, по своим делам, на свои работы. А вечером обратно. И так – каждый день! Бесконечно! И лица у них такие хмурые, озабоченные. Смотреть тошно.

Я встал и пересел на кровать. Надоело сидеть на полу.

– А это что? – спрашиваю, показывая на большущий синяк у нее на ноге.

– А это – плата за свободную жизнь, – холодно произносит она, прикрываясь курткой.

«Ничего себе свобода», – думаю про себя. И внезапно я как будто из ученика превращаюсь в директора школы. И скептически просматриваю конспекты молодой учительницы. Вижу, что и ей становится неприятно.

«Дальше будет только хуже», – думаю с тоской. Я умею быстро все испортить. На это у меня талант.

– Мне вот кажется, что и ты куда-то бежишь. Или отчего-то, – вдруг ни с того ни с сего говорит она. То ли хочет меня задеть в ответ, то ли еще что.

– А кто не бежит? Все бегут, – отвечаю ей. – Только не каждый себе в этом признается.

Она закурила третью сигарету, я отказался.

– Вот ты говоришь, что находишься в норе, а сам копаешь ямы на кладбище, – язвительно проговорила она.

Я не ответил. Эта пустая болтовня мне надоела. Хотелось спросить ее: «а во сколько у тебя следующий клиент?» Но, к счастью, я сдержался и промолчал.

Воспользовавшись тем, что она ушла в туалет, я схватил свою куртку и выбежал из номера.

<Опустошители>

Стемнело. Дождь неустанно барабанил по железной спине Бегемота. Я как будто сам промокал под этими повторяющимися звуками. Так они действовали на меня. И на мои нервы. Навигатор, будто очнувшись от дремы, торопливым голосом велел свернуть направо.

Съезд на грунтовую дорогу был крутой, я сбавил скорость, переключился на вторую передачу, и повернул. На душе сразу полегчало. Трасса осталась позади.

Приоткрыл окно, в лицо повеяло свежестью, лесом. Мокрой травой и подгнившей листвой.

Я почувствовал, как город отпустил меня. Со всеми своими заботами и тревогами. Есть что-то таинственное в этом переходе из города в сельскую местность. Когда ты видишь табличку с перечеркнутым названием города. А дальше – необъятные просторы, природа, леса и реки. Здесь все по-другому. Другие правила. Другая жизнь.


Дождь не прекращался. Временами он то усиливался, то переходил на морось. Я включил дальний свет, но видимость от этого не улучшилась.

Слева чернело убранное поле, пропитанное влагой, а справа – беспросветный лес. Дорога петляла между ними.

Еле уловимый запах дыма. И повторяющийся звук, неустанно работающих дворников.

Бегемот был в своей стихии. Подпрыгивал на колдобинах, плескался в лужах, гудел от радости.

Из головы не шла та загадочная девушка, которая попалась мне на пути. Куда она делась? И где теперь ее носит? Казалось, она сейчас вдруг появится из-за деревьев, с распущенными, мокрыми волосами и с сумкой в руках. И скажет, будто мы и не расставались:

– Ну, сколько можно тебя ждать? Поехали уже.

Бегемот, будто прочитав мои мысли, пристально вглядывается в темноту своими круглыми фарами…

Ладно, пора и о работе подумать. Из-за утренней задержки, а затем непредвиденной остановки и ремонта, я потерял уйму времени. Но главное сейчас – спокойно доехать до назначенного места.

Вдалеке показалось какое-то свечение. Пропало на мгновение, и вновь появилось. Это была машина. Сомнений не оставалось. Сердце у меня екнуло. Ведь это могли быть опустошители – бандиты, сжигающие заброшенные деревни. Встречаться с ними мне совсем не хотелось.

Я начал себя успокаивать. Да мало ли кто это может быть? Вокруг десятки деревень. Это могли быть и запоздавшие рыбаки, и охотники, и местные жители.

Переключился на ближний. Посмотрел на телефон – второй час ночи. Поздновато для деревенских, конечно…

Свернуть куда-либо не было возможности. Местности я не знал, а вокруг тьма-тьмущая. Ни луны, ни звезд.

Машина приближалась. Двигалась она нагло, по середине проезжей части, прямо на меня…

Я дал немного вправо, уступая ей дорогу, но так, чтобы хотя бы левыми колесами остаться на грунтовке. Свет от фар на мгновение ослепил меня. Послышалась приглушенная закрытыми окнами громкая музыка. Еле удержался, чтобы не повернуть голову.

Проехала мимо. Включаю дальняк. Потихоньку прибавляю ходу. Смотрю на навигатор – никаких ответвлений ближайшие десять минут нет. Только зигзагообразная линия…

Поднимаю глаза на зеркало заднего вида. Красные огни задних фар проехавшей машины потихоньку пожирает тьма.

Неужели пронесло? На ходу достаю из бардачка зарядку и подключаю к телефону. Если мобильник вырубится, подгруженный маршрут может пропасть. Связь возле лесного массива всегда плохая, тем более, в таком отдалении от города.

И вдруг во всех зеркалах одновременно вспыхивают огни. Они развернулись. ОНИ – я уверен, что там, в машине, было несколько человек. Нутром это чувствовал.

Теперь уже притворяться нет смысла. Давлю тапок в пол. Бегемот возбужденно урчит, чуя погоню.

Вот же я попал! Но ничего, главное сохранять холодную голову и не лезть на рожон.

Они приближаются. Лес стоит как стена. На прокисшее поле лезть не имеет смысла. Перебираю в голове разные варианты. Хватаю телефон и прячу в карман.

Пожалуйста, Бегемот, быстрее…

Страх переполняет сознание. И злость. Как же я мог попасть в западню, если вокруг такие просторы?

Они все ближе. Надо бы сделать какой-нибудь трюк. Как в фильмах. Типа полицейского разворота. Только я не помню, сперва нужно газануть или потянуть ручник… Такие маневры мы с Бегемотом не тренировали.

Определяю для себя самый худший сценарий развития событий и, как ни странно, все происходит именно так.

На одном из ухабов меня подбрасывает вверх, теряю управление. Они догоняют меня и подрезают слева. Скрежет железа. Удар. Бегемот захлебывается, глохнет.

Из машины тут же вылезают три амбала. Не успеваю заблокировать двери. Один из них хватается за ручку и тянет на себя.

– Вылезай, – орет кто-то. И тут же меня хватают две пары мощных рук и выбрасывают на дорогу.

Их трое. Три здоровенных мужика. Стараюсь разглядеть все в деталях, насколько позволяет свет от фар двух машин. Один в красной кепке и в футболке. На футболке – перекошенная от злости человеческая голова, забитая изнутри тараканами. И какая-то надпись вязью сверху. На втором свитер с изображением жирного безголового дракона с шипастым хвостом. Третий был в черной кожаной куртке. Я почему-то сразу все понял. Это и были опустошители. Черт бы их побрал! Несмотря на то, что я их не видел ни разу в жизни, я был практически уверен, что это они.

– Ты зачем нас слепил, урод? – закричал тот, что в кепке. И все трое пялятся на меня во все глаза.

– Ребята, я переключился на ближний, вы же видели…

– Он еще и дерзит мне, слышите? – Кепка подходит ближе. – То есть, ты считаешь, я вру?

Если бежать, то сейчас. В лес. Но ноги, как назло, будто приросли к земле. Стали ватными. Не ожидал от них предательства в такой ответственный момент.

– Значит, я вру. Так что ли, по-твоему? – повторяет кепка, делая вид, что выходит из себя. Он, похоже, был среди них главным.

– Нет… может вам так показалось, – говорю, – Темно же вокруг. В любом случае, извините, мужики, ок?

– Показалось? – орет на меня кепка. – А, может, и показалось…

Странный он какой-то. Стоит, чешет репу. А глаза как у быка – красные, бешеные. Сканируют меня с ног до головы.

Тот, что в свитере с безголовым драконом, подходит ближе. Ухмыляется.

– Хочешь, загадаю тебе одну загадку? «Скачет он вдоль деревень, ищет там всякую хрень». Кто бы это мог быть, а?

Это был очень хитрый дракон, как оказалось. Продолжает улыбаться. Но улыбка у него какая-то нехорошая.

Сейчас главное себя не выдать. В голове проносится мысль: «откуда они знают про „скачущего вдоль деревень“? Или я что-то не так понял?» Но думать об этом нет времени.

– Ребята, я не понимаю, о чем вы, – стараюсь изо всех сил выразить удивление. – Вы меня с кем-то путаете. Я рыбак. Еду на ночную рыбалку. Мне проблемы вообще не нужны…

У меня на любой «выезд» была приготовлена легенда. Использую ее на автомате.

Мужик в свитере пристально смотрит на меня. Дождь хлещет по лицу, одежда у всех основательно мокнет. Но им как будто все равно. Стараюсь держать на виду всех троих, но кожанка практически сливается с темнотой.

– Ладно, ладно, рыбак, – соглашается, наконец, кепка, смачно плюнув в сторону. – Обознались, похоже.

Подходит с вытянутой лапищей. Лыбится. И вдруг со всего размаху бьет меня по лицу кулаком. Потом в живот.

Дыхание перехватывает, пячусь назад. Перед тем как все поплыло перед глазами, я успел прочесть надпись на его футболке: «НЕ ТРАВИТЬ!» Перекошенное лицо под словами злорадно щерится.

– А это тебе за грубость, дружище. С пацанами так не разговаривают.

– Но ты сам виноват, – чуть ли не по-дружески произносит второй. – Мы из-за тебя чуть в поле не вылетели. А там – сам видишь какая каша.

Кепка поглаживает свою руку. Видимо, мои кости оказались не такими мягкими, как он предполагал.

Перед второй атакой он отклонился немного назад (наверно, чтобы увеличить амплитуду удара), замахнулся… но тут подул ветер – и сорвал с него кепку. Матерясь, он погнался за ней. Сделал шагов пять, дважды пытался подхватить ее на лету, но промахивался. Кепка, хлюпнув, приземлилась в грязь. Наконец, злодей схватил ее, стал отряхивать. Одевая кепку обратно на голову, зыркнул на меня злобно, с ненавистью. «Мне бы твои проблемы, – думаю про себя, вытирая сочащуюся из носа кровь. – Впрочем, все в этой жизни относительно».

– Осмотри машину, – скомандовал он кому-то из своих. Я сделал еще два шага назад, еле держась на ногах. А в голове мысли такие ясные, даже удивительно. «Вот сейчас они будут меня убивать, – думаю про себя. – Переговорщик из меня, конечно, хреновый. Значит, конец пути?»

Сбоку скользнула тень. Это подкрался мужик в кожанке. Он был пьян в стельку. И покачивался на какой-то своей волне.

– А давайте его пощекочем? – говорит своим, и достает из кармана небольшой ножик.

Пытаюсь выпрямиться. Поднимаю руки, как каратист.

– Ребята, гандикап заканчивается. Не будите зверя. Сейчас я превращусь в Халка, – бормочу я какую-то фигню.

Ко всем прочим моим странностям, у меня есть еще одна особенность – я не могу ударить человека. Ни человека, ни любое другое живое существо. В связи с этим у меня и раньше было множество проблем. Все эти школьные драки, юношеские разборки… Причем, я не был слабаком или ущербным каким, просто я морально не мог перейти эту черту.

Так что все мои слова – были только словами. И они это тут же раскусили.

Кепка быстро подходит ко мне и снова бьет по лицу. Я не удерживаюсь на ногах и падаю. Он с остервенением пинает меня ногами. За что? Кто знает. За головной убор, за дождь, за искателя, за свою поганую жизнь. А может, просто так. Потому что он такой человек. Кожанка тоже пытается пнуть, но промахивается, поскальзывается, и падает лицом вниз.

– Бля, мужики, я нос разбил, – гнусавит он где-то возле меня. Теперь мы с ним стали немного похожими.

– Куда ты полезла, дура?! Уйди с глаз моих, ушлепок, – озверев, кричит кепка приятелю. Тот сидит на земле, утирая нос. Не двигается. Меня перестают бить. Уже хорошо. Слышу сверху тяжелое дыхание. «Сейчас отдышится, и снова начнет».

Успеваю приподняться на колени. К горлу что-то подступает. В глазах потемнело… И тут я как по команде начинаю блевать. Все, что ел по дороге, выходит из меня дружным строем одно за другим. В самом неприглядном виде.

– Фу, какая мерзость, – лепечет кожанка, отшатываясь. Брезгливый, однако. Кепка тоже делает шаг назад. Не могу остановиться. Блюю и блюю. За минуту из меня вылезает все, что было в желудке.

«А вот и они, родимые, утренние бургеры с солеными огурчиками».

Хулиганы соображают, что делать дальше. Моя блевотина будто очерчивает защитный полукруг от этих монстров. И никто не подходит.

Меня как будто вывернуло наизнанку. Сил нет никаких. Сижу на коленях вокруг своих харчей. Грязный, избитый.

– Тут у него ниче особо нет, – закричал из моей машины третий. – Удочки, снасти всякие. И куча дверных ключей в багажнике.

Он загребает руками мои железяки и показывает остальным.

– Рыбак, ты че – еще и ключник? – ржет кожанка. А кепка тем временем осматривает свои кроссовки на предмет порчи от нечистот. Услышав про ключи, он поднимает голову и о чем-то задумывается.

– Откуда ты их взял? – наконец, спрашивает он. Меня пугает его голос. Собираюсь с силами, чтобы ответить.

– Бабушка дала… Она сторожем работает в дачном поселке, – придумываю на ходу. Жить-то хочется! – Нашла их в каком-то ведре. Если надо – забирайте себе! Мне они ни к чему.

– Тогда зачем ты их возишь с собой, дурачина? – спрашивает кепка, все ближе и ближе подступая ко мне.

– Не знаю, она дала – я взял, – говорю. – Не мог же я огорчить родную бабушку.

Кепка делает еще один шаг вперед и теперь стоит уже прямо надо мной. Не знаю, поверил он мне или нет. По его мерзкому лицу хрен что разберешь!

События разворачиваются слишком стремительно. Надо бы посидеть, все обдумать. Но времени катастрофически не хватает.

– Мужики, там в бардачке сигареты… Дайте покурить хотя бы, – прошу их. ЧТО Я ВООБЩЕ НЕСУ??? КАКИЕ СИГАРЕТЫ??? МОЛИТЬСЯ НУЖНО!!!

– Что ему надо? – кричит копавшийся в моей машине мужик. Он, похоже, не расслышал что я сказал.

– Сигареты, говорит, в бардачке у него. Я бы тоже покурил, – мечтательно добавляет кожанка, сидя на земле. Тот, что в кепке, мечется из стороны в сторону, не зная, что предпринять. Держит свой головной убор двумя руками. Потому что раззадорившийся ветер так и норовит с ним снова поиграть в догонялки. И тут, который был в свитере, вдруг кидает мне пачку сигарет. Мою старую дежурную пачку. Вот как раз для таких случаев.

– Держи, ключник!

– Спасибо, – говорю. Изо рта идет кровь, смешивается с дождем, капает на футболку.

Достаю зажигалку из полупустой пачки, быстро закуриваю, пока все не промокло. Остальное кидаю мужику в кожанке. Он поднимает с земли пачку и тоже закуривает.

– Прямо пикничок, блять, – смеется он. А я понимаю: время, отведенное мне на жизнь, измеряется сейчас длиной вот этой самой мокрой сигареты… Стараюсь не спешить. Смакую. Интересная картина открывается моему взору: я, курящий в окружении своей блевотины; мужик с окровавленным носом, старающийся выдувать дым одним ртом; и над нами возвышается бешеная детина в перепачканной кепке, озлобленная и чуточку растерянная.

Где-то за спиной под аккомпанемент осенних листьев гудит лес. Дождь дирижирует взмахами тысячи палочек то вправо, то влево. Вокруг меня начинает образовываться небольшая лужа.

– Вылезай давай, – не выдержав, кричит кепка. Машет рукой. – Я в твое дерьмо не полезу. Давай, давай, давай!

Вдруг вдалеке появляется свет. Все, думаю, светает. Убегайте, демоны, сейчас закричит петух…

– Атас, там че-то едет! Валим отсюда, – слышу (очнувшись от видений), как кричит тот, который копался в моей машине, своим дружкам. Кепка что-то раздумывает, но потом быстро идет за ним следом. Мужик в кожанке с раскачки встает и двигается к машине. Бросает сигарету. Оборачивается. Подходит ко мне. Своими пустыми глазами смотрит мне прямо в душу.

– Ты не держи зла. Я только тихонечко, – бормочет. И бьет меня наотмашь ножом в живот. Лезвие скользит по телефону, лежащему в кармане, и уходит куда-то рукояткой вглубь. Сигарета из моего рта отлетает в сторону. Живот пронзает острая боль. Мне кажется, что я обоссался.

Кожанка, скалясь, медленно приподнимается и вразвалочку идет к машине.

Хлопают двери. Машина, заревев, разворачивается и уезжает. Дождь продолжает лить нескончаемым потоком.

В голове у меня проносится мысль: «курение – убивает…»

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации