Текст книги "Дикие дни"

Глава 21
Спин-протектор

– Как вы все мне надоели! – кричал спин-протектор. – Надоели! – Кричал почти в истерике, почти со слезами на глазах. – Надоели! – Кричал и рвал в клочья попадавшиеся под руки бумаги. Рвал в мелкие клочья и, вскинув руки вверх, раскидывал их в стороны.

Клочки бумаги кружили, будто белые мотыльки. Кружили и садились. На плечи спин-протектора, украшенные золотыми эполетами, на его маленькую, плешивую головку, на спинку кресла, на стол, на лежащую на столе красную папку, на золотой письменный прибор, на мраморное пресс-папье с изображением государственного герба.

Генерал Наутилин и Савелий Чипизубов стояли, один по левую руку от спин-протекторского стола, другой – по правую, и молча наблюдали за происходящим.

Истерика была для спин-протектора обычным способом выплескивания негативных эмоций. Спин-протектор, когда успокаивался, утверждал, что этому приему его научил личный психотерапевт. Повышенная концентрация негативных эмоций может привести к несварению, язве желудка, а то и к болезни Крона. Так говорил психотерапевт. Однако мало кому из приближенных лиц не было известно, что человек, называющий себя личным психотерапевтом спин-протектора, на самом деле не окончил даже кожгалантерейного техникума, откуда был с позором изгнан после третьего семестра.

– Надоело! – еще раз проорал спин-протектор и плюхнулся в кресло.

– Нельзя надолго запирать себя в бункере, господин спин-протектор, – мягко, почти ласково произнес Чипизубов.

– Почему? – недовольно посмотрел на него спин-протектор. – Мне здесь нравится! Я только здесь чувствую себя в безопасности!

– Поверьте, господин спин-протектор, вам ничто не угрожает, – авторитетно заявил генерал Наутилин.

– Кроме того, господин спин-протектор, – вкрадчиво произнес Чипизубов, – мир ждет от вас великих дел.

– Подождет! – небрежно взмахнул рукой спин-протектор.

Чипизубов бросил на Наутилина полный отчаяния взгляд. Генерал в ответ едва заметно пожал плечами.

Спин-протектор откинулся на спинку кресла и сцепил руки на выступающем животике.

– Как тебе китель, Павел Иванович?

Генерал окинул взглядом ярко-малиновый китель, в который был облачен спин-протектор, с кажущимися невообразимо тяжелыми эполетами и обшитыми золотом обшлагами, с длинными полами и глубоким разрезом сзади. На рукавах – широкие отвороты, так же шитые золотом. На груди – по три вертикальных галуна с каждой стороны и по ряду больших, круглых пуговиц. Китель был не застегнут. Под ним белела шелковая майка на узких лямочках со спин-протекторским вензелем по центру.

– Это боевой трофей? – полюбопытствовал Наутилин, не то в шутку, не то всерьез. – Или подарок посла одной из дружественных африканских территорий?

Прижав подбородок к груди, спин-протектор придирчиво осмотрел мундир. Сначала левую его сторону, затем – правую.

– А что тебе не нравится, Павел Иванович?

– Я не сказал, что мне не нравится. Я только спросил…

– Спросил таким тоном, что сразу ясно стало, что не нравится.

– Слишком много золота.

– Ну, так это же парадный мундир!

– Ну, если так…

– Это образец новой формы для моей личной гвардии! Разработана, между прочим, не кем-нибудь, а Всеславом Рубашкиным!

– Тем самым Рубашкиным? – восхищенно пропел слева от спин-протектора Чипизубов.

– Разумеется, тем самым, – не глядя на референта, ответил спин-протектор. – Каким же еще?

– Ах! – восхищенно выдохнул Чипизубов.

– Ну, что теперь скажешь, Павел Иванович? – одернув левый манжет, довольно ухмыльнулся спин-протектор.

– Если этот ваш Рубашкин шьет кальсоны для кордебалета, то это еще не значит, что он понимает, как должна выглядеть военная форма, – конкретно и четко сформулировал Наутилин.

– О-па! – изумленно вскинул брови спин-протектор. – Так все-таки тебе не нравится!

– Для маскарада – то, что надо, господин спин-протектор, – ответствовал генерал.

– Ты меня обижаешь, Павел Иванович, – недовольно нахмурился спин-протектор.

– Я не хотел этого, господин спин-протектор, – ответил Наутилин. – Я так понял, что вам этот китель тоже не по душе, и вы просто решили меня проверить.

– С чего ты так решил?

– Если бы китель вам понравился, вы бы застегнули его на все пуговицы, господин спин-протектор.

Снова опустив голову, спин-протектор посмотрел на вензель у себя на майке. Его губы дрогнули и начали медленно растягиваться в улыбке.

– Ах ты, шельмец! – погрозил он генералу пальцем. – Раскусил меня! – Спин-протектор сорвал с себя китель, скомкал и швырнул его через стол на пол. – В самом деле, дрянь! – Он повернулся к Чипизубову. – Запиши! – Референт с готовностью выдернул из кармана авторучку. – Рубашкина больше на порог не пускать!

Сказав это, спин-протектор сунул большие пальцы за лямки майки и гордо вскинул подбородок. Как будто принял очень важное и ответственное государственное решение. На лице его появилось вдохновенно-мечтательное выражение. Как у поэта, в чьей голове в этот миг рифмы сплетаются в неповторимый венок.

У спин-протектора была такая особенность – мечтать ни о чем. Или лучше назвать это способностью? Поскольку далеко не каждый на подобное способен. А вот у спин-протектора это выходило само собой, легко и просто. Все потому, что ему не о чем было мечтать – он имел все, что только мог пожелать. Вот он и мечтал ни о чем. И процесс этот доставлял ему такое же удовольствие, как и любому другому мечтателю. Он мечтал ни о чем, как голодный мечтает о бутерброде с колбасой; как истомленный жаждой – о бутылке холодной воды; как бездомный – о крыше над головой; как некрасивая девушка – о прекрасном принце; как генерал – о выигранном сражении; как грязный – о бане; как вшивый – о дихлофосе…

– Господин спин-протектор!

Вздрогнув от неожиданности, спин-протектор злобно воззрился на столь бесцеремонно прервавшего его пустопорожние грезы генерала Наутилина.

– Чего тебе?

– Вы должны вернуться в свою городскую резиденцию, господин спин-протектор.

– Не говори мне, что я должен делать! – вскочив на ноги, ткнул пальцем в генерала спин-протектор. – Ты даже представить себе не можешь всего, что я должен сделать! Никто не может! А я – могу! Я могу такое себе представить!.. Такое!.. Что всем вам, к дребеням, тошно станет!

Спин-протектор широко взмахнул рукой и, будто вложив в этот жест все свои силы, обессиленно упал в кресло.

– Я вынужден настаивать, господин спин-протектор, – медленно и тяжело, будто выжимая штангу, повторил генерал Наутилин.

Спин-протектор удивленно вскинул брови.

– Да ну? И как же ты собираешься это делать?

Генерал набычился, широкие ладони его сами собой сжались в кулаки.

– Павел Иванович хотел сказать, господин спин-протектор, что вам необходимо быть завтра утром в своей городской резиденции, – пришел на помощь генералу Чипизубов.

– И что же это за необходимость такая? – криво усмехнувшись, покосился на референта спин-протектор. – Нам тут что, свет за неуплату отключают?

– Завтра, господин спин-протектор, в восемь утра, у вас назначена очень важная встреча.

– Ничего об этом не знаю, – мотнул головой спин-протектор.

– Это потому, господин спин-протектор, что вы об этом, действительно, еще не знаете.

– Не смей мне говорить, чего я не знаю! – саданул кулаком по столу спин-протектор. – Я знаю такое, чего ты никогда не узнаешь, проживи ты хоть девять жизней! Усек?

– Так точно, усек, господин спин-протектор, – референт как можно ниже склонил повинную голову.

– Так, что там за встреча? – сменил гнев на милость спин-протектор.

– Очень важная, господин спин-протектор, – быстро заговорил Чипизубов. – Я бы даже сказал, судьбоносная.

Спин-протектор озадаченно вскинул брови и выгнул губы дугой.

– Ты меня заинтриговал, Чипизубов. Ну же, говори, не тяни!

Савелий Чипизубов кашлянул в кулак и на всякий случай сделал шаг назад.

– Господин спин-протектор, завтра, в восемь утра, у вас встреча с Мастером.

– С каким таким мастером? – не понял спин-протектор. – В чем именно он мастерит? – Он раскинул руки в стороны. – Говори же, Чипизубов!

– Во всем, господин спин-протектор, – едва слышно произнес референт.

– Я ни фига не понял, – недовольно поморщился спин-протектор.

– Это альтер, господин спин-протектор, – со всей своей последней прямотой рявкнул генерал Наутилин. – Тот самый альтер, который жил в сорок пятом пансионате. В том самом пансионате, который по вашему приказу был расстрелян танками.

– Да, это я помню, – кивнул спин-протектор. – И – что?

– Теперь нам просто необходимо договориться с Мастером о принципах мирного сосуществования.

– Нам – это кому? – уточнил спин-протектор.

– Всем нам, господин спин-протектор, – ответил референт.

– А почему нам это необходимо сделать?

– Потому что сегодня Мастер захватил другой пансионат, – объяснил Наутилин. – Тридцать второй.

– Тот самый, где у меня дикие?

– Тот самый.

– Ну, так пошлите туда танки! – в гневе ударил кулаком по столу спин-протектор.

– Танки не помогут.

– Пошлите авиацию! – кулак спин-протектора снова ударил о стол. – Нанесите, на фиг, ракетный удар!.. Удар, на фиг!.. Ракетный!.. Все в прах!.. Все в руины!.. В пепел!.. В пепел, подлецы!..

Заметив, что взгляд спин-протектора начал бесцельно блуждать по сторонам, Чипизубов протянул руку и трижды щелкнул пальцами у него перед носом.

– А? – вздрогнул спин-протектор.

Чипизубов протянул руку и указал на висевшее на стене сиденье для унитаза.

– Нам нужно с ним договориться, господин спин-протектор, – медленно произнес референт.

– С сиденьем для унитаза? – удивленно вытаращил глаза спин-протектор.

– С Мастером! – не выдержав, крикнул генерал.

– Не пугай меня! – стремительно развернулся в его сторону спин-протектор. – Слышишь? Не пугай! У меня пистолет в столе!.. В курсе? А?

Подавшись вперед, генерал Наутилин оперся руками о край стола. Он изо всех сил старался держать себя в руках. Но получалось это у него из рук вон плохо.

– Господин спин-протектор, – сквозь зубы процедил генерал. – У нас, быть может, последняя возможность решить все основные вопросы с Мастером мирным путем. Вы разнесли его пансионат…

– Это был мой пансионат! – выкрикнул спин-протектор.

– К черту! – в сердцах стукнул кулаком по столу генерал. – Вы уничтожили пансионат, который он считал своим! Так годится?

– Ладно, – подумав, кивнул спин-протектор. – С такой формулировкой я могу согласиться.

– Второй раз он подобную выходку вам не простит.

– А что он может?

– Все!

Спин-протектор скривил губы и почесал ногтями подбородок.

– Как-то это очень уж абстрактно звучит, – философским жестом он откинул руку в сторону. – Что значит «все»?

– Это значит, – с угрозой произнес генерал, – что он может разнести к чертям собачьим этот ваш гребаный бункер!

– Сомневаюсь, – ответил спин-протектор. – Если бы он это мог, то давно бы уже сделал.

Генерал Наутилин сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.

– Знаете, в чем ваша проблема, господин спин-протектор? Вы абсолютно ко всем подходите со своей собственной меркой.

– Вот только не надо говорить мне о моих проблемах! – подскочил на месте спин-протектор. – Потому, что никто ничего не знает о моих проблемах! Мои проблемы – это только мои проблемы! И проживи ты хоть триста лет, ты ничего, никогда и ничего о них не узнаешь! Усек, пень с ушами?..

Судя по тому, как дрожал у него подбородок и тряслись кончики пальцев, спин-протектор вновь был близок к истерике.

– Короче, – устало произнес генерал Наутилин, – ты прямо сейчас собираешь свои манатки и отправляешься в городскую резиденцию. Усек, ондатр плешивый?

Спин-протектор широко раскрыл рот, будто захлебнулся вдохом. Он никак не ожидал подобной наглости от своего любимого генерала, а потому и сказать ему было нечего. Дернув на себя ящик письменного стола, спин-протектор сунул в него руку и сцепил пальцы на перламутровой рукоятке пистолета. Двенадцать патронов в магазине – значит, в теле генерала Наутилина будет двенадцать дырок. Спин-протектор был неважный стрелок, но трудно промахнуться, стреляя в упор. Нужно только не забыть снять пистолет с предохранителя…

Спин-протектор взвыл от боли, когда его руку с пистолетом придавил ящик стола, по которому ударил коленом генерал Наутилин. Не отпуская ящик, генерал выхватил из кармана белый шелковый платок, взял его за два конца, быстро крутанул несколько раз в воздухе и обернул вокруг шеи спин-протектора. Бросив слабо сопротивляющегося спин-протектора на стол, Наутилин изо всех сил потянул концы платка в разные стороны. Спин-протектор захрипел и свободной рукой принялся царапать горло, пытаясь сорвать удавку.

Два охранника у двери неподвижно стояли на месте, вперив взгляды в пустоту. Словно ничего не происходило. Охранник, прячущийся за спинкой кресла спин-протектора, также не двинулся с места. Спин-протектор был уверен в преданности «русланов», потому как их командир Руслан Самоцветов всем в этой жизни был обязан ему. Спин-протектору даже в голову не приходило, что именно за это Самоцветов ненавидит его больше, чем кого-либо еще. Наутилин был прав – не стоило бы спин-протектору мерить всех по своему аршину. Да только что теперь об этом говорить?

Глаза спин-протектора вылезли из орбит. Посиневший язык вывалился изо рта. Судорожно дернувшись в последний раз, тело спин-протектора неподвижно замерло на столе.

Еще какое-то время подержав платок затянутым на шее спин-протектора, Наутилин наконец ослабил хватку, выдернул платок, скомкал и сунул в карман

– Готов? – почему-то шепотом спросил Чипизубов.

– Нет, он очень сильно устал, – нервно усмехнулся генерал.

Чипизубов осторожно сделал шаг вперед и не менее осторожно склонился над телом спин-протектора. Дыхания слышно не было. Но надо было убедиться, что и сердце спин-протектора больше не бьется.

– Можно услышать сердцебиение, если прижать ладонь к спине? – спросил Чипизубов у генерала.

Наутилин пожал плечами.

Чипизубов посмотрел на тощую спину спин-протектора, прикрытую только белой майкой на тоненьких лямках. «Как нелепо, – подумал он. – Минуту назад был живой человек. А теперь – незнамо что». Ему очень не хотелось касаться мертвого тела. Будь это кто-то другой, а не спин-протектор, он бы, не колеблясь, прижал ладонь к спине в том месте, где, как ему казалось, должно было прослушиваться биение сердца. Но от одной только мысли о том, что ему нужно коснуться почти обнаженного тела спин-протектора, Чипизубов испытывал чувство гадливости. Как будто на столе лежал не человек, а мерзкого вида, покрытое липкой слизью существо внеземного происхождения, прикоснувшись к которому можно было запросто остаться без руки.

Но начатое следовало довести до конца. Зажав под мышкой папку, с которой он никогда не расставался, референт стиснул зубы и протянул руку. И в тот момент, когда пальцы его уже почти коснулись белой шелковой майки, спин-протектор внезапно вскинул голову и с хрипом, взахлеб глотнул воздух.

Взвизгнув, Чипизубов выронил папку. Схватив подвернувшуюся под руку золотую шкатулку с эмалевой инкрустацией, Савелий с размаха ударил ею спин-протектора по затылку. Спин-протектор ткнулся носом в стол. А Чипизубов размахнулся и снова ударил его шкатулкой. Шкатулка раскрылась, и на голову спин-протектора посыпался какой-то белый порошок. Не обращая на это внимания, Чипизубов еще раз ударил спин-протектора по голове. Белый порошок на голове спин-протектора, смешавшись с кровью, превратился в грязно-коричневую массу, склеившую редкие, тонкие волосы, среди которых затерялись выпавшие разноцветные кусочки эмали. С выдохом Чипизубов нанес еще один удар, точно в центр грязно-коричневого пятна. Вдохнул. И снова занес руку для удара.

– Хватит! – схватил его за запястье Наутилин.

Вырвав из сведенных судорогой пальцев Чипизубова шкатулку, генерал кинул ее на стол.

– Он мертв? – всхлипнув, спросил референт.

– Мертвее не бывает, – ответил генерал.

– Ты и в прошлый раз так говорил, – не то с обидой, не то с укоризной посмотрел на генерала Чипизубов.

– Не-а, – довольно усмехнувшись, качнул головой Наутилин. – Такого я не говорил.

«Точно, не говорил», – мысленно согласился Чипизубов.

Усмешка Наутилина была красноречивее любых слов. Он намеренно не стал душить спин-протектора до конца. Генерал хотел, чтобы руки Чипизубова тоже были в крови. Что ж, весьма предусмотрительно. Теперь, куда бы ни увел их избранный путь, они пойдут по нему вместе. До самого конца. Плечом к плечу. Держась за руки… Или это уже лишнее?

– Прошу внимания, господа! – обращаясь к охранникам, громким, хорошо поставленным, генеральским голосом произнес Наутилин. – Спин-протектору стало дурно. Должно быть, всему виной мясо морских ежей, которое он ел на завтрак. Впустите врача – он ждет за дверью.

Один из верных «русланов» открыл дверь, и в кабинет вбежал врач.

То, что это был именно врач, а не, допустим, сантехник или официант, было понятно по тому, что на нем был белый халат, а через шею перекинут стетоскоп. В руке врач держал очень хороший, светло-коричневый саквояж из свиной кожи. На вид врачу было лет тридцать с небольшим, он был небольшого роста, светловолосый, коротко подстриженный. Единственным изъяном на его лице с правильными, в целом, чертами был нос, основательно косивший налево.

– Где больной? – с порога осведомился врач.

Наутилин указал на распростертое на столе тело.

– Отличненько! – улыбнулся врач и быстренько побежал вперед.

Оказавшись возле больного, он поставил саквояж на стол, сунул пластиковые оливы стетоскопа в уши, а головку с мембраной сунул в нагрудный карман халата. Затем он открыл саквояж, достал из него резиновый молоточек и положил его больному на спину. Следом за молоточком из саквояжа появилась наполовину съеденная шаурма. Откусив от нее изрядный кусок, доктор кинул шаурму в саквояж. Наконец, запустив по локоть руку в саквояж и пошарив там как следует, доктор извлек на свет божий круглые очки в тонкой металлической оправе, как у Джона Леннона, которые и водрузил с довольным видом себе на нос.

– Ну-с, больной, на что жалуемся? – спросил он, непонятно к кому обращаясь.

– По всей видимости, острые кишечные колики, – сообщил ему генерал Наутилин.

– Понятненько.

Доктор схватил лежавший на спине больного молоточек, подкинул его вверх, ловко поймал за рукоятку и стукнул им пациента сначала по одному плечу, затем – по другому.

– А это что? – указал он молоточком на коричневое месиво, растекшееся по затылку спин-протектора.

На этот вопрос ответа у Наутилина не было.

– Выделения? – не очень уверенно предположил Чипизубов.

– Очень может быть, – задумчиво произнес врач.

Обслюнявив как следует палец, он повозил им по рассыпавшемуся по столу белому порошку и сунул в рот.

– М! – восторженно вскинул он брови. – В самом деле, выделения! Да еще какие!

Он снова провел пальцем по столу и сунул его в рот.

– Доктор, мы ждем от вас диагноз, – с нескрываемой угрозой произнес генерал.

– Разумеется.

Врач сунул молоточек в карман, двумя пальцами взял больного за запястье и поднял его руку над столом.

– А почему он другую руку в стол засунул?

– Ему так удобно.

Врач показал генералу указательный палец, требуя соблюдать тишину. Закатив глаза, он прислушался к чему-то, что не слышал никто другой.

Спустя пять секунд врач разжал пальцы, и рука больного со стуком упала на стол.

– В самом деле, кишечные колики, – радостно улыбаясь, сообщил врач. После чего быстро провел пальцем по столу и сунул его в рот. – Причем, очень, ну, просто очень острые.

– Насколько острые? – спросил Чипизубов.

Врач на секунду задумался, после чего сообщил:

– Примерно, как халапеньо.

– И каков ваш прогноз?

– Ну, я думаю, метели сегодня не будет, но снегопад весьма вероятен.

– Меня интересуют шансы больного на выздоровление, – уточнил Чипизубов.

Врач провел пальцем по столу, сунул палец в рот и непонимающе воззрился на генерала.

– Пятьдесят на пятьдесят, – сказал Наутилин.

– Отличная ставка! – чуть согнув ноги в коленях, врач выбросил руки вперед и направил на генерала сразу два указательных пальца.

Откинувшись назад, генерал Наутилин сунул руки в карманы брюк.

– В таком случае, доктор, вам придется остаться с больным.

Врач бросил взгляд на проломленную голову спин-протектора.

– Надолго?

– До полного его выздоровления. Или пока он не умрет. Как вы сами видите, ситуация в высшей степени неопределенная.

– С этими? – взглядом указал на охранников врач.

– Разумеется.

– Ну, да…

Врач в очередной раз провел пальцем по столу и облизал его.

– Скажите, а здесь больше нет таких же выделений?

Наутилин толкнул к нему по столу шкатулку с эмалевой инкрустацией, на углу которой запеклась кровь спин-протектора.

Приоткрыв шкатулку, врач счастливо улыбнулся.

– Да это просто праздник какой-то!

– Рад за вас.

Кивнув референту, генерал направился к выходу.

– Где вы нашли этого идиота? – шепотом спросил Наутилин, когда Чипизубов догнал его.

– Для свой роли он хорош, – сказал Чипизубов. – Очень хорош.

– И чем же он так хорош?

– Во-первых, он сам верит в то, что он врач. А все необходимые документы я ему сделаю. Ну, а во‑вторых, вы думаете, умный согласился бы на эту роль?

Генерал ничего не ответил.