Текст книги "Сюрприз под медным тазом"

Глава 9

Из всей записной книжки Саше удалось выписать лишь три имени.

– Обманщица! – с укором сказал он ей после того, как закончил.

Записная книжка при всей своей пухлости его сильно разочаровала. В ней были записаны почти одни родственники, а их контакты были Саше без надобности, он знал их и так. Из незнакомых имен остались без зачеркивания лишь некто Чемоданов Антон, чье имя почему-то было записано печатными буквами, Коржов Ваня и некая дама, которую дядя Толя игриво именовал Галочкой.

Именно ей Саша и позвонил в первую очередь. Ответивший ему голос был мужским и кроме того, смутно знакомым.

Все стало на свои места, когда этот голос произнес:

– Следователь Железнов слушает.

– А это… Это я.

Саша растерялся.

– Сашка! – тоже узнал его следователь. – Ты откуда раздобыл телефон пострадавшей?

Пострадавшей? А кто у нас пострадавшая? Пострадавшая пока что в деле всего одна – это Клара.

– Карлотта дала тебе телефон матери? – продолжал допытываться Железнов. – А зачем?

И тут Саше стало все окончательно ясно. Он звонит Кларе, вот в чем фокус. И когда следователь подтвердил эту догадку, Саша принялся соображать. Видимо, Галочка – это вовсе не имя, уменьшительно-ласкательное от Галины, как юноша подумал вначале. Галочка – это милое прозвище, которое дал дядя Толя своей любовнице и которое, надо сказать, ей очень подходило. Клара с ее тощей фигурой, черными волосами, круглыми глазами и подпрыгивающей походкой очень походила на птицу, на ту же галку, например.

– Есть какие-нибудь новости?

Саша рассказал, где находится и с кем. Попутно он обдумывал, рассказать следователю о той сумке, набитой евро, или не стоит. Но семейная солидарность восторжествовала. Прежде чем сдать своих родичей полиции, надо было с ними хотя бы поговорить. Вдруг появление этих евро в квартире имеет вполне легальный характер. Например, собрались покупать дом или наоборот, продали дом. Хотя почему расчет идет в евро? Но возможно, искомое имущество находится где-то за границей. Хотя все равно странно, неужели кто-то еще ведет расчеты вот так, наличными?

Вроде бы Таня – жена Валеры – поговаривала о том, как было бы чудесно купить домик на Рижском взморье. В детстве Таню ее родители часто возили на отдых в Клайпеду и Юрмалу, и она сохранила об этих тихих чистеньких прибалтийских городках самые приятные воспоминания.

И даже Саша слышал, как она не раз мечтательно вздыхала:

– Вот бы купить домик в тех местах.

Валера против этой затеи не возражал. Свою жену он обычно во всех ее начинаниях поддерживал. Как знать, возможно, тетя Маша как раз и приготовила еврики по просьбе своего обожаемого Валерочки, для которого для единственного ей было ничего никогда не жаль.

Но когда Саша, закончив разговор со следователем, набрался духу и спросил у Славки о происхождении сумки с евро, тот лишь вытаращил на него глаза:

– Какие еще евро? Какая сумка?

– Я покажу!

– Ну покажи.

Сумка была на месте. Но когда он вытащил ее наружу, то Славка поднял его на смех.

Он вытряхнул содержимое сумки прямо на пол и воскликнул:

– Это же игрушечные деньги! Их Аньке с Манькой – моим племяшкам – батя подарил.

– Зачем?

– Для игры! Чтобы девчонки в своем игрушечном магазине могли как бы настоящими деньгами расплачиваться.

Саша смотрел на сумку и ничего не понимал. Вроде бы сумка та самая. Взрослая сумка в виде короба, но хранились в ней игрушки! Под слоем игрушечных купюр обнаружились еще и другие предметы для игры в магазин. Предусмотренными оказались даже такие мелочи, как подушечка для смачивания кончиков пальцев при подсчете денег и тряпочка для протирания прилавков. Были тут также весы, касса, раскладные стеллажи, холодильная камера, а также уменьшенные копии всевозможных продуктов – пакеты с молоком и творогом, яблоки, окорока, колбасы и даже моющие средства тут имелись в избытке. И сверху все это было прикрыто игрушечными деньгами.

– Но как же так? – удивился Саша. – Тут рубли. Игрушечные рубли. А я помню, тут были евро!

– Показалось тебе.

Славка выглядел таким невозмутимым, что Саше не оставалось ничего другого, кроме как принять его слова. Действительно, чего ни померещится впопыхах да в потемках. Ведь под столом толком света не было. Долго ли ошибиться при такой пониженной видимости.

И все же Сашу не оставляла смутная тревога. Хорошо, пусть деньги не настоящие, а игрушечные. Но он хорошо помнил, что бумажки в сумке были розовато-сиреневыми, а вовсе не голубыми и желтенькими, как сейчас.

После обсуждения недоразумения Славка заторопился.

– Пора ехать.

Саша не возражал. Больше ничего интересного в этой квартире он не видел.

– Можно мне только сделать пару звонков? Хочу попытаться уже сегодня связаться с друзьями твоего папы.

И прежде, чем странно замявшийся Славка успел что-либо произнести, Саша схватил трубку домашнего телефона. Первым он позвонил Чемоданову. Ответила женщина, судя по голосу, уже немолодая.

– Могу я услышать Антона Чемоданова?

В трубке возникла тяжкая пауза. Потом женщина холодно спросила:

– Наверное, вы имеете в виду Антона Семеновича?

– Извините, отчества его я не знаю.

– Очень плохо, – укоризненно произнесла женщина. – Прежде чем добиваться беседы с уважаемым человеком да еще старше вас, да еще профессором, следовало бы уточнить, как и по какой форме вам к нему стоит обращаться.

Саша еще раз извинился и смиренно спросил:

– Так могу я пообщаться с Антоном Семеновичем?

– Перезвоните в другое время. Он занят!

И трубка была брошена. Вот вам и учитель хороших манер. Сама даже не попрощалась. Впрочем, Саша этому не удивился. Он давно уже отметил, что люди гораздо чаще и охотней учат других, чем учатся сами. И те, кто требует с трибуны от других честности, порядочности и открытости, чаще всего самые отъявленные жулики и есть. Неудивительно, что сделавшая ему выговор дама сама в действительности была не слишком хорошо воспитана.

Стараясь не обращать внимания на взгляды Славки, который совсем рядом с ним переминался с ноги на ногу, тяжело вздыхал и всем своим видом выказывал томительное нетерпение и желание двигаться уже в путь, Саша набрал следующий номер.

– Еще один звоночек! – умоляюще прошептал он, прикрыв рукой трубку.

Славка в ответ ткнул в свои наручные часы, словно говоря, что время поджимает.

На этот раз Саше ответил высокий девчачий голосок:

– Ивана Коржова нету дома! – бойко отрапортовала девчушка, трогательно картавя. – Дедушка на турбазе. Позвоните ему туда!

И тоже бросила трубку, не прощаясь. Но на девчушку Саша не обиделся. Да и сама девочка и в мыслях не держала, чтобы кого-то обидеть или принизить, потому и обидно не было.

– А вот этот Антон Семенович вряд ли сильно приятный человек, если живет с такой неприятной особой.

И тут же Саша напомнил самому себе, что никогда не нужно судить о людях лишь по первому впечатлению.

Но бедный Славка к этому времени уже совсем извелся. Он топтался так громко и вздыхал так отчаянно, что Саша понял, все! Больше Славка никаких телефонных разговоров не потерпит. Впрочем, позвонить господам Чемоданову и Коржову можно было и из машины. К счастью, их координаты были продублированы сразу двумя номерами – городским и мобильным. И если на городских Сашу поджидала неудача, как знать, возможно, мобильные его порадуют больше.

– Я закончил! Идем!

Славка бросился к выходу из дома с такой поспешностью, что напомнил Саше его любимого пса. Барон точно так же стремительно несся к дверям, когда знал, что там его ожидает кое-что приятное – прогулка, например. Но что ожидало за дверями Славку? Куда он так торопился?

На улице Славка первым делом метнулся к своей машине. При этом он оглядывался по сторонам, словно ожидал кого-то увидеть.

– Скорее, скорее, – поторапливал он Сашу.

Саша не выдержал и спросил:

– К чему такая спешка? Ты сам предложил передохнуть и поужинать.

– Мама звонила, просила привезти ей вещи и лекарства как можно скорее.

Ну, если мама, тогда понятно. И все же Саше казалось, что Славка как-то уж слишком напряжен. В дороге лучше не стало. Обычно Славка был аккуратным водителем, педантично выполняющим все правила движения. Иногда и можно было бы нарушить, но Славка все равно ехал по правилам. Но сегодня ему его обычная аккуратность изменила, он гнал машину, совершая рискованные маневры, и несколько раз чуть было не угодил в аварию. Он гудел, ругался, и казалось, его бы воля, он растолкал бы всех участников движения и прорвался вперед. Нечего было и думать о том, чтобы вести с ним диалог. Саша даже рот боялся открыть, чтобы лишний раз не отвлечь его от дороги.

Внезапно Славка ударил по тормозам.

– Забыл! – пробормотал он. – Мама просила воды ей привезти.

– Мы же купили. Целую упаковку.

– Она простая. А маме нужно газированную. Подожди. Я сейчас, я мигом!

И Славка побежал к небольшой торговой палатке, на которой красовалась надпись «Хинкали. Пельмени. Манты». Почему Славка решил приобрести воду для своей мамы именно в таком месте? Ничто не указывало на изобилие выбора бутилированной воды, как с газом, так и без него. Забегаловка была явно сомнительной, хорошую воду, да еще не в пластике, а в стекле, к которой привыкла тетя Маша, тут вряд ли найдешь. И все же Славка остановил свой выбор именно на этой пельменной.

При этом он так торопился, что даже ключ оставил в замке зажигания. Это вообще было из ряда вон. И Саша уже протянул руку, чтобы заглушить машину и извлечь ключ, как вдруг замер. Не успевший дойти до пельменной Славка внезапно остановился, сделал несколько шагов в сторону, словно присматриваясь к чему-то, что скрывалось за углом, а затем вдруг схватился обеими руками за свою голову.

Открыв рот, Саша смотрел на то, как Славка, прикрывая голову, мчится обратно. Делая огромные скачки, он что-то кричал. Слов было не разобрать, а вот то, что лицо у Славки теперь было окровавлено, Саша разглядел хорошо. Он высунулся из окна и тут же услышал два негромких хлопка. Но эти звуки прошли как-то мимо него, потому что все его внимание было сосредоточено на одном лишь Славке.

Окаменев от ужаса, Саша смотрел, как Славка подлетает к машине, рывком открывает дверь и буквально падает на сиденье, пачкая салон своей кровью.

– У… у тебя кровь.

Не отвечая, дрожащими руками Славка схватился за руль.

– Что?.. Что случилось?

– Ты что, дурак? В меня чем-то стреляли.

– Кто?

– Я не разглядел. Какой-то тип. Сам понимаешь, я не стал задерживаться. Не хотелось схлопотать еще одну пулю.

Путано объясняя, что с ним случилось, Славка тронул машину с места. Он явно приготовился ехать дальше.

– Стой! – запротестовал Саша. – Ты куда?

– Подальше отсюда!

– Надо задержать преступника.

– Ага! Щаз! У него пистолет! Ты же видел!

– Все равно, в таком состоянии тебе нельзя за руль!

– Мама ждет! Поедем!

– Слава, рану надо осмотреть! Ты весь в крови. Ну, Славка!

Саша был в панике, но Слава ничего не хотел слушать.

– В меня стреляли! – твердил он. – Меня хотели убить! Сашка, ты это видел! Мало им бати и этой его мамзели, они теперь и за меня взялись!

– Кто? Кто взялся? Ты что-то знаешь?

– Ничего я не знаю. Но в меня стреляли. Вот это я знаю!

И все же Саша заметил, что машина теперь ехала гораздо тише и ровней. Словно бы получив пулю или что ему там прилетело в голову, Славка совершенно успокоился. Какое-то время Саша с тревогой наблюдал за Славкой, но убедившись, что все навыки хорошего водителя вновь к нему вернулись, и ни лихачить, ни терять сознание он не собирается, Саша откинулся на спинку сиденья и расслабился. Ну, хочет Славка сидеть за рулем, обливаясь кровью, его дело. Кому что нравится. Отмывать машину от крови придется не Сашке. Вот только как им быть, если их остановит инспектор? Как они будут с ним объясняться?

Но никто их не остановил. И Славка, проигнорировав все предложения Саши где-нибудь тормознуть и хотя бы умыться и перевязать рану, так и пригнал машину к отделению полиции.

– У меня передача! – кричал он, врываясь в отдел и ничуть не смущаясь тем, что с него капают жирные красные капли, пачкая пол. – Мне следователь разрешил!

Но Железнова в отделении не было, а его коллеги вместо того, чтобы оценить героизм сына задержанной, возмутились:

– Вам в травму надо. С вас же кровь ручьем льет!

– Я должен передать маме продукты, вещи и лекарства. Передайте! Пока не возьмете, я не уйду. Не имеете права! Мама у меня гипертоник! Ей лекарства нужны!

Пока Славка шумел и настаивал на своих правах, Саша вышел на улицу. Голова у него шла кругом. Он не понимал, что случилось со Славкой. Почему обычно туповатый и медлительный, он сейчас ведет себя так дерзко и непредсказуемо?

– Не понимаю.

И так как никаких мыслей на этот счет у него не было, Саша набрал номер Вани Коржова. Он предусмотрительно не стал обращаться к тому ни по имени, ни по отчеству, а сразу сообщил свои новости.

– Толя Купцов помер? – ахнул Коржов и тут же предупредил: – На похороны не приду, не ждите!

– Но…

– Ни-ни! И не уговаривайте! Нет и еще раз нет! Слишком часто это в последнее время происходит.

– Что?

– Мрут вокруг, словно мухи, – пояснил Коржов, вогнав Сашу в настоящий ступор. – Только в конце апреля схоронил приятеля. Но тот хоть одинокий был. А к Тольке не пойду, у него семья большая, жена, любовница имеются. Небось они там и без меня управятся. А помянуть помяну, так и быть, уговорили. Прямо сейчас и помяну.

Судя по говорливости Ивана Коржова, а также некоторой несвязности его речи, он и так уже успел за сегодняшний день изрядно «напоминаться».

– А что вам про любовницу известно?

– Было дело, – хмыкнул Коржов, – явился как-то полгода назад Толя ко мне в гости, а у самого синяк в половину лица. Спрашиваю, где же это тебя, дружище, угораздило? Он и объясняет, законный муж его дамы сердца приложил. Да Толя на него зла не держал, понимал, что еще и не так могло ему достаться.

– Имя дамы сердца вам известно?

– Не-а, я в такие дела не суюсь. Хотя как я понял, с дамой сердца этой у Толи было все давно и очень прочно.

– Но у той женщины тоже был свой муж?

– Был. Иначе кто бы Толику глаз мог подбить? Муж и подбил.

– Скажите, а не жаловался ли вам Анатолий на какие-либо притеснения?

Коржов думал недолго.

– Жаловаться, не жаловался, а и так видно, что мадам его законная очень уж решительная женщина. Она его права здорово ущемляла. Но они с ней не первый год в одной упряжке, притерпелся к ней Толик. Да и то сказать, имеются у Марии и свои положительные стороны, не из одних недостатков человек соткан. Вот взять, к примеру, мою покойницу. Уж на что она у меня шелковая была да покладистая, а чтобы мне куда на сторону сходить, об этом ни-ни! Что там на сторону, с соседкой словом перекинуться нельзя было. Тут как тут, глаза горят, того и гляди, либо ей, либо мне в морду вцепится. А Толику в этом плане с Машкой повезло. Сколько он от нее ни гулял к другой бабе, Машка его никогда не ревновала.

– Может, потому что не знала?

– Знала она одно, что Толя, где бы ни бродил, на ночь все равно к ней вернется. М-да… Ну, наверное, Машка хоть на похороны денег не пожалеет. Денег-то у нее пруд пруди.

– А откуда они у нее?

Саша ожидал услышать про гостиничный бизнес, но услышал совсем другое:

– Это еще с советских времен пошло. У Машки недвижимость у моря была. Когда к Толику переехала в Ленинград жить, то она дом свой продала и, как я слышал, хорошую цену за него взяла. То ли двадцать, то ли тридцать тысяч. А в те годы на эти деньги у нас в городе можно было десять квартир купить. Были бы связи. А у Маши они всегда были.

– Откуда же?

– Так ведь жену Толик себе взял немножко подержанную, – хихикнул Коржов. – Не первым он у нее оказался. Первый муж у Машки цеховиком был, слышал про таких?

Цеховиками называли в Советском Союзе тех, кто занимался частным бизнесом с помощью промышленных мощностей, вверенных ему Коммунистической партией и народом. Чаще всего ими становились директора предприятий, которые вовлекали в свои махинации бухгалтерию и часть персонала, и получали с государственной собственности свою личную частную прибыль. Иной раз их деятельность вычислялась мощным аппаратом ОБХСС, и наказание нарушителей в таком случае ждало суровое.

Что и подтвердил Коржов своими словами, сказав:

– Ну и расстреляли первого Машкиного мужа за махинации в особо крупных размерах.

– По такой статье конфискация всего имущества полагалась, – заметил Саша. – Как же тете Маше удалось дом сохранить?

– Конфисковали что-то. Но многое Маша припрятать сумела. Она всегда была ловкая.

Что есть, того не отнять.

– Когда Машка овдовела, она несколько лет вокруг себя поглядывала. Нового мужа подыскивала, чтобы мальчику хорошим отцом стал. А потом Толю себе выбрала. Он веселый да заводной, на него женщины частенько западали. Ну, Машка исключением не стала.

– Он вам не рассказывал, что его шантажировали каким-то «Красным Комиссаром»?

Но об этом Коржов ничего не знал. Он вообще как-то заторопился. На заднем плане слышались голоса приятелей, которые звали Коржова к себе. И ему тоже хотелось к ним. К выставленной закуске и выпивке.

Разговор получился каким-то скудным. И все же кое-что Саша из него вынес. Если дяде Толе глаз подбил муж Карлы, значит, он знал о связи его жены с другим мужчиной. Возможно, в тот раз супруг ограничился «устным» предупреждением, но затем, узнав, что жена не порвала с любовником, а продолжает с ним встречаться, рассвирепел уже более основательно и разделался с дядей Толей всерьез и навсегда.

– Пока что ясно одно: факты не в пользу папы Карлотты. А жаль.

Следующий звонок Саша сделал Антону Семеновичу Чемоданову. Поговорил с ним всего пару минут и сразу понял, что этот человек слеплен совсем из другого теста, нежели Коржов. Тот был простак и рубаха-парень, а вот Антон Семенович был человеком образованным и важным. Он и слова-то цедил сквозь зубы, словно делал великое одолжение, снизойдя до разговора со столь ничтожным собеседником. И манера говорить у него была какая-то заносчивая. Саша с таким дружить нипочем бы не стал.

Но оказалось, что Чемоданов вовсе и не был другом дяди Толи. Этих двоих связывал между собой один общий интерес, ничего больше. Начать с того, что Чемоданов, оказавшийся профессором психологии, вообще очень долго не мог вспомнить дядю Толю среди числа своих знакомых.

– Купцов, Купцов… – бормотал он. – Что-то такое вертится, но вспомнить никак не могу. А что вы, молодой человек, от меня-то хотите?

Саша объяснил, что ведется расследование смерти его родственника.

– Соболезную вам, – произнес профессор таким тоном, что сразу становилось ясно, ничегошеньки он не соболезнует, а просто принято так говорить, вот он и говорит. – Но от меня-то вы ЧТО хотите?

– Информации.

– Вот что, сделаем так. Вышлите мне фотографию вашего Толи, если я сумею вспомнить этого человека, то обязательно помогу. А если нет, то извините.

Фотография была немедленно выслана. На ней дядя Толя был запечатлен в обнимку со Славкой. Но лицо самого дяди Толи получилось четким. Да и другой фотографии в смартфоне у Саши все равно не нашлось, вот и пришлось послать эту. И Чемоданов перезвонил сам.

– Вспомнил! – радостно воскликнул он. – Вспомнил я вашего дядю! Он посещал мои лекции. И да, мы с ним неплохо общались. Ваш дядя Анатолий показался мне человеком широких интересов.

– Да, дядя Толя интересовался многими вещами. А на чем сошлись с ним вы?

– Он проявил большой интерес к теме моей научной диссертации.

– И в чем именно она заключается?

– Я занимаюсь исследованием поведенческой особенности людей в условиях военного времени.

– Простите, что?

– Анализирую то, как живется простым жителям на оккупированных тем или иным врагом территориях.

– Ах, вот оно что.

Саша был озадачен.

А Чемоданов, сев на любимого конька, продолжал уже без понуканий:

– Меня интересует, как меняется психологический портрет человека, когда он долгое время, месяцы, а иногда и годы вынужден сосуществовать бок о бок с захватчиками и агрессорами. Изучаю, какие стадии проходит человек, как разные типы человеческой психики приноравливаются к изменившимся условиям существования. В основном это и есть тема моей диссертации.

Да, вот уж этого Саша никак не ожидал услышать.

– И дядя Толя ею заинтересовался?

– Очень! Мы виделись с ним несколько раз. Он специально посещал мои лекции. Прослушал весь цикл. И был одним из моих самых преданных слушателей. Стопроцентная посещаемость! Помнится, я даже давал ему почитать кое-какие свои материалы, посвященные женскому труду в лагерях для перемещенных лиц во время ВОВ – Великой Отечественной войны. Он все изучил и потом задавал мне вопросы, которые показывали, насколько серьезно и вдумчиво он отнесся к прочитанному.

– Как интересно!

– Еще бы не интересно! – самодовольно согласился профессор Чемоданов, отнеся восклицание Саши на свой счет. – Темы моих научных изысканий всегда вызывают широкий интерес у публики. Чтобы вы знали, молодой человек, я также являюсь автором более десятка научных произведений, изданных и переведенных во многих странах, в том числе и в США.

Чувствовалось, что Чемоданов любит похвастаться. И любит, когда его хвалят и им восхищаются. А с другой стороны, кто же этого не любит?

– Просто неслыханно интересно, – повторил Саша. – Эта тема меня тоже волнует!

– В самом деле?

– Да! Дело в том, что моя прабабушка была вынуждена бежать от фашистов во время войны. И бежала она как раз с оккупированных врагом территорий.

Это было не совсем так. Даже совсем не так. Прабабушка не бежала от врага, она сражалась с врагом. Но имя прабабушки Ани как-то само всплыло сейчас в мозгу у Саши. Ее он и назвал в качестве примера.

– А не является ли ваша прабабушка близкой родственницей нашему Анатолию?

– Точно так.

– Да, – важно произнес профессор. – Теперь я лучше понимаю его интерес. То-то мне изначально показалось, что он что-то… ну, не то чтобы утаивает, но чего-то он мне недоговаривает. А теперь мне все стало ясно. Ну, что я вам могу сказать, молодой человек… Приезжайте!

– Приехать? К вам?

– Разумеется.

– А зачем?

– Я дам вам почитать те заметки и документы, которые я предложил для ознакомления вашему родственнику.

– А нельзя ли выслать их мне по электронке?

– Приезжайте, – важным тоном повторил профессор, словно бы и не слыша Сашиной просьбы. – Я буду ждать вас завтра с девяти до половины десятого. И не опаздывайте.

Легко ему говорить! Чтобы добраться по озвученному профессором адресу, Саша должен был подняться завтра часов в семь утра. Но чего не сделаешь, чтобы выяснить, кто же угрохал любимого дядю Толю и его Клару. Мысленно Саша построил свой завтрашний маршрут и понял, что без машины ему будет не обойтись.

К этому времени Славке уже удалось пристроить передачу, которую он приготовил для своей мамы. Услышав о новом ЧП, в отделение вернулся Железнов, который еще не успел далеко отъехать и которого вернули с полпути. Также приехали врачи со «Скорой», чья станция находилась в соседнем здании. И только теперь Славка позволил осмотреть рану у себя на голове.

– Да, огнестрельное ранение, – сделал вывод врач. – Но на типичный огнестрел не похоже. Наверное, стреляли из пневматики. Ничего серьезного.

– Не скажи, – вмешался один из оперативников. – Сейчас такую пневматику делают, с пятидесяти метров лоб кабану прошибает!

– Я имел в виду, что рана несерьезная. Крови много, но это всего лишь царапина. Пуля прошла по касательной. Конечно, останется шрам, но под волосами его будет не видно. А если бы попали чуть ниже, то тут возможны различные варианты. В вас ведь стреляли с близкого расстояния?

– Из-за угла пальнули, – ответил Славка. – Чуть ли не в упор.

– Кто стрелял, видели?

– Не разглядел я. То ли мужик мелкий, то ли баба мужеподобная, я не понял даже. Стрижка короткая, волосы темные, на лице очки. И одет во что-то темное. Все очень неожиданно произошло.

– А ты что-нибудь видел?

Железнов смотрел на Сашу. Пришлось тому объяснять, что он сидел в машине и ничего толком рассмотреть не сумел. Саша даже стрелявшего не видел, лишь слышал звуки выстрелов и видел бегущего назад Славку уже в крови.

– Жаль!

Следователь смотрел на Сашу так, словно хотел сказать: снова подвел ты меня, парень. Ведь я же просил тебя приклеиться к твоему родичу и всюду следовать за ним.

– Будем оформлять новый протокол, – сказал следователь. – Садитесь.

Пока оформляли протокол, Железнов успел сообщить, что задержанные сегодня днем полицией подозреваемые успели уже дать показания друг против друга.

– Господин Черепанов, муж потерпевшей Клары, дал показания против вашей тети Маши.

Славка побагровел:

– И в чем же он ее обвинил?

– Он сказал, что ваша мама знала о наличии у ее мужа любовницы. Дескать, она звонила господину Черепанову и просила его урезонить жену, чтобы она отстала от семейного человека и не лезла в чужие супружеские отношения со своими ведьмовскими штучками.

– И когда это было?

– Около полугода назад.

Примерно в то же время на физиономии дяди Толи появился кровоподтек, который тот объяснил общением с ревнивым мужем. Похоже, муж Клары сделал из звонка тети Маши не те выводы, на которые она рассчитывала. Наказывать Клару супруг не стал, а все свое зло выместил на обидчике, досталось одному дяде Толе. Или этого и хотела тетя Маша?

– В свою очередь, ваша мама подтвердила факт такого звонка, но со своей стороны дала показания о том, что Кларин муж напал на ее мужа, нанес ему тяжкие физические травмы, которые он не зафиксировал исключительно по доброте сердечной и нежеланию причинять еще большее горе господину Черепанову.

– Дядя Толя знал, что виноват, вот и промолчал.

– Но такие показания их обоих дают нам право задержать вашу матушку на срок до трех суток.

– А Черепанова?

– И его тоже.

– Тогда я требую встречи с моей мамой.

– Это невозможно.

– Ей могут понадобиться и другие вещи, и лекарства тоже. Тех, что я привез, ей не хватит!

– Обсудим это позднее. А сейчас вернемся к рассказу о том, как вы провели сегодняшний вечер и особенно ту его часть, которая предшествовала нападению. И попытаемся составить портрет напавшего на вас человека.

Так и получилось, что домой Саша попал лишь в первом часу ночи. Пока помылся, пока поел, пока добрался до кровати и лег, глянул на часы, а они показывают уже половину второго. При мысли о том, что спать ему осталось от силы часов пять, парень даже застонал от огорчения. Как же хотелось нормально отдохнуть и отоспаться! Ноги и руки у него гудели, в голове все кружилось от переизбытка мыслей. Но если Саша надеялся, что от усталости он быстро заснет, то не тут-то было. Сон и не думал к нему идти.

Саша ворочался с боку на бок, но кровать с удобным матрацем сегодня казалась ему словно бы набитой булыжниками. Сначала ему было холодно, и он никак не мог согреться. Но когда он закрыл окно, в комнате немедленно стало душно. Наконец, поняв, что заснуть ему все равно не удастся, Саша поднялся и опять подошел к окну, чтобы открыть маленькую щелочку.

Подошел, да так и замер.

Сашина комната находилась на втором этаже, так что вид на окрестности из окна открывался превосходный. И надо уж было так случиться, что окно этой комнаты смотрело как раз в ту сторону, где располагался заброшенный участок. И что такое? Саше показалось, что вроде бы в окнах старого заброшенного дома мелькнул огонек. Мелькнул и пропал. Саша пригляделся получше. Нет, ничего нету. Но тут же огонек, словно играя, мелькнул снова, и теперь он был уже в другой части дома. Сомнений больше не оставалось. В доме кто-то был!