Текст книги "Наследие"

Теперь за обедом она старалась усесться между Лукасом и Картером. Они оба посещали Вечернюю школу, и оба были настроены лояльно по отношению к ней.

Когда Лукас предложил поиграть в «ночной теннис», Элли с сомнением на него посмотрела.

– У меня сейчас совершенно нет времени, так как я стала здорово отставать в учебе…

– А что? Давайте поиграем, – бросила сидевшая напротив Джу, перебивая ее. – Кажется, не играли в эту игру уже тысячу лет. В любом случае я в команде. Кто еще?

Все подняли руки, кроме Элли и Картера.

– Не могу, – сказал Картер, пожав плечами. У меня назначена встреча с Желязны по поводу очередного эссе. А от него не отвертишься. – Он посмотрел на Элли. – А вот тебе нужно немного развеяться. Сыграй хотя бы одну партию. Тебе понравится.

– Действительно, Элли. Почему бы тебе не присоединиться к нам? – сказала Рейчел. – Обещаю, что будет весело.

Противостоять энтузиазму друзей Элли не смогла, но, когда выходила вечером на холод вместе с Рейчел, ее продолжали глодать сомнения.

Когда они доставали из кладовки необходимый для игры инвентарь, Элли зябко повела плечами.

– Как холодно! И какого дьявола вы все это затеяли?

– Только не надо ныть! – сказала Джу, передавая Лукасу ракетки и коробку с мячами. – Ты получишь от этой игры ни с чем не сравнимое наслаждение.

Элли задалась вопросом, замечает ли Джу, что она старается держаться от нее подальше. Она и сейчас старалась встать так, чтобы между ней и Джу находились несколько человек.

– Это точно, Элли, – сказал Лукас, запуская мяч. Элли, не готовая к удару, даже не подняла руки, и мяч, ударившись о ее плечо, откатился прямо под ноги Лукасу. – Странно. Мне всегда казалось, что ты в хорошей физической форме. Неужели холод так на тебя подействовал?

Когда Элли вздохнула, дыхание вырвалось у нее из уст белым облачком. Ей действительно было холодно, но не хотелось, чтобы приятели считали ее неженкой и размазней.

– Но я не говорила, что играть не стоит, – сказала она и взмахнула ракеткой, разминая мышцы.

Рейчел, уловив изменение в ее настроении, по-дружески положила ей на плечо руку.

– Да, на улице холодно. Но оттого и чувство мышечной радости больше, – сказала она. – Немного подожди – и сама все поймешь. – Она направилась было к столбам, чтобы помочь натягивать сетку, но остановилась и снова повернулась к Элли: – Послушай! Я забыла сказать тебе одну вещь…

– Так мы будем играть – или стоять здесь, дрожа от холода? – Прозвучавший в холодном воздухе звучный и чистый голос Кэти Гилмор предшествовал появлению этой красивой особы. Она собрала в хвост темно-рыжие волосы и надела на голову лыжную повязку, закрывавшую уши.

Элли повернулась к Рейчел.

– А эта откуда еще взялась?

– Она сама себя пригласила, – бросила Рейчел и побежала занимать свое место на площадке.

– Привет, Элли. Ты ведь не играешь в теннис, не так ли? – Кэти одарила ее взглядом, в котором проглядывало легкое презрение. – Собственно, где ты могла научиться этой игре? Не в Брикстоне же, откуда родом?

– Да пошла ты к такой-то матери, Кэти. – Элли повернулась и побежала было догонять Рейчел, но отделаться от Кэти оказалось не так-то просто.

– Нет никакой необходимости хамить, хотя хамство, как мне представляется, твоя вторая натура.

Элли молча посмотрела на рыжеволосую красавицу. Ее конский хвост задорно подпрыгивал, от холода на щеках проступил румянец, и в целом она выглядела вполне довольной жизнью.

«Ей нравятся подобные стычки. Она черпает из них дополнительную энергию».

– Зачем ты идешь за мной, Кэти? Почему бы тебе не вернуться в комнату и не буровить мозги своим приятельницам?

Идеально очерченные губы Кэти изогнулись в улыбке.

– Элли, какая же ты милашка! А какая воспитанная!.. Слышала, кстати, что тебя приняли в Ночную школу. Слухи, сама понимаешь… Но не может быть, чтобы это оказалось правдой. Ведь слухи, как известно, большей частью лгут, не так ли?

– Меня восхищает твой оптимизм! – произнесла Элли ледяным голосом. – Но как бы то ни было, я в любом случае не стану обсуждать с тобой эту тему…

– Обыкновенные фантазии с моей стороны… – перебила ее Кэти. – Но если ты действительно туда ходишь, мне остается только удивляться. По моему разумению, после того что произошло с тобой в прошлом учебном году, тебе следовало бы ее возненавидеть!

На этот раз Кэти говорила спокойно и рассудительно, без подвоха. Возможно, ее и впрямь интересовало, почему все произошло именно так, а не иначе, и Элли с удивлением на нее посмотрела.

– У меня имеются собственные причины ходить туда, – медленно произнесла она. – И вообще: что бы я ни делала и какое бы место ни посещала, я поступаю так только потому, что считаю это правильным.

Элли поняла по выражению лица Кэти, что последняя в курсе всех ее приключений в Ночной школе. Более того, вопросительно изогнутая бровь красавицы говорила о том, что она всего этого не одобряет, и Элли стало разбирать любопытство на этот счет. Оглядевшись, она поняла, что все заняты своими делами и никто за ними не наблюдает.

– А почему ты сама не поступила… туда? Не сомневаюсь, что тебя бы приняли с распростертыми объятиями.

– Потому что у меня нет ни малейшего желания или причины пачкаться в этой грязи. Я и так богата. – Кэти вновь зашагала по направлению к теннисной площадке, а ее лицо приобрело оживленное выражение. – Впрочем, хватит болтать на отвлеченные темы. Люди давно уже готовы к игре. Почему бы нам не присоединиться к ним?

Стояла ясная звездная ночь, пожалуй, даже более холодная, чем предыдущая. Хотя ветер практически отсутствовал, воздух казался морозным. Элли время от времени вздрагивала: ее легкий жакет на столь низкую температуру определенно рассчитан не был. Прочие ученики носили куда более теплые вещи. Возможно, родители Элли не положили ей в чемодан ни шарфа, ни перчаток, ни теплого свитера, поскольку считали, что все это ей должны выдать в Киммерии.

Когда все наконец собрались на окаймленной деревьями лужайке, из темноты вышел Сильвиан с замотанным полосатым шарфом горлом.

– Найдется местечко для еще одного игрока?

– Ну откуда ему взяться – месту-то? – пошутил Лукас, швыряя Сильвиану ракетку, которую «француз» с легкостью поймал. Элли, глядя на то, как он несколько небрежно, но изящно и совершенно правильно держал ее в руке, подумала, что Сильвиан в такого рода играх отнюдь не новичок, и на своем веку сжимал в пальцах не одну дюжину самых разных ракеток.

Впрочем, она не сомневалась, что все, кто здесь собрался, умеют очень неплохо обращаться с этим спортивным орудием. Это не говоря уже о том, что все они отлично знали правила игры, и каждый мог с легкостью натянуть сетку. Хотя Элли никогда бы в этом не призналась, Кэти была права, намекая на ее почти полное неумение играть в теннис. Если разобраться, она за всю свою жизнь махала ракеткой – именно махала, иначе не назовешь, – всего несколько раз. Да и то не на теннисной площадке, а в спортивном зале тех трех школ, где училась до Киммерии.

Когда сетку уже почти натянули, из темноты начали подтягиваться и другие игроки. Так, Элли к большому своему удивлению обнаружила рядом с собой Зои, носившую белые пушистые наушники и такие же белые пушистые перчатки.

– Теннис в холодную ночь? Отлично, – произнесла она и, не дожидаясь приглашения, заняла место неподалеку от Элли.

– Знаю еще одного человека, который очень не прочь поиграть с нами, – сказал Сильвиан и удалился, бросив через плечо: – Через минуту буду.

Элли стояла чуть в стороне, наблюдая за тем, как Лукас и Рейчел заканчивали натягивать сетку, закрепляя в специальных ячейках довольно толстый провод, соединявший сетку не только с двумя столбами, но и с небольшим генератором, который Элли прежде не заметила.

Когда все было сделано, как надо, Лукас нажал на кнопку выключателя.

Зои, в эмоциональном порыве подбросив в воздух ракетку, крикнула:

– Ура! Зажглось!

Элли, прикрыв ладошкой рот, чтобы сдержать восхищенный вопль, крутанулась вокруг собственной оси, обозревая то, что в мгновенье ока превратилось в ночной теннисный корт. Особенно ее поразила натянутая между столбами сетка. Пронизанная светящимися диодами, она казалась паутиной, позлащенной закатным солнечным лучом. Аналогичным образом иллюминировались границы площадки, обозначенные деревьями с опутанными светящимися диодами ветвями.

В следующее мгновение на корте вспыхнули огни в форме теннисных ракеток. Элли перевернула свою, обнаружила на торце рукоятки кнопку выключателя и поняла, что она приводит в действие осветительное устройство.

Ракетки излучали свет различного оттенка. У Зои – зеленоватый, у Джу – пурпурный, а у Лукаса – красный.

Когда Элли нажала кнопку на рукоятке, ее ракетка полыхнула голубоватым светом.

Потом из темноты вылетел и перелетел сетку небольшой, сферической формы светящийся оранжевый предмет, оказавшийся при ближайшем рассмотрении самым обыкновенным теннисным мячом, выкрашенным флуоресцентной краской. Подачу осуществила огненно-красная ракетка, напоминавшая горящий факел. Интересно, что на противоположной стороне корта игроков видно не было, и в темноте выделялись лишь полыхавшие разными цветами ракетки. И они, и теннисный мяч двигались, казалось, повинуясь своей собственной воле.

Элли, зажав ракетку подмышкой, от восторга захлопала в ладоши.

– Это… это просто великолепно!

– Эта игра, – произнесла Джу, отбивая подачу Лукаса с легкостью хорошо тренированной теннисистки, – и называется «ночным теннисом».

– Включайся, – сказала Рейчел, поворачиваясь к Элли. – По-моему, тебе давно уже пора согреться.

– Я плохо играю в теннис, – ответила с запинкой девушка.

Рейчел схватила ее за руку и вытащила на середину площадки.

– Лично меня это мало беспокоит. Ты же не к Олимпийским играм готовишься, верно? Просто играешь в «ночной теннис» на пронизывающем холоде.

Светящийся теннисный мяч пронесся прямо у них над головами, так что они инстинктивно присели, чуть ли не синхронно согнув ноги в коленях.

– Подача не получилась! – крикнула с той стороны сетки невидимая Зои, и ее напоминавшая зеленый неоновый овал ракетка совершила в воздухе пируэт, выражавший досаду.

– Видишь? – сказала Рейчел. – Не одна ты не сильна по части тенниса.

Но Элли знала, что это не соответствует действительности.

Пока она махала ракеткой, пытаясь попасть по флуоресцирующему оранжевому мячу, вернулся Сильвиан и встал чуть в стороне от импровизированной светящейся рампы корта.

– Надеюсь, здесь все знакомы с Николь?

Элли всмотрелась в темноту, но так и не смогла понять, кто пришел с Сильвианом.

– Разумеется! – воскликнула Джу. – Бонжур, Николь!

Со стороны, где стояла парочка, донесся мелодичный смех Сильвиана, после чего хрипловатый от холода женский голос произнес:

– Бонжур, Джу. У тебя очень красивое предплечье.

– Ты мне льстишь… – пробормотала Джу, отбивая мяч на Лукаса, отразившего ее удар без малейшего труда.

Когда Сильвиан и Николь вошли наконец в освещенное пространство, Элли заметила, что полные губы француженки изогнулись в приветственной улыбке. Она носила кремовый кашемировый шарф, и дорогую белую куртку из плотной натуральной шерсти. Сильвиан покровительственно обнимал девушку за талию. Элли засмотрелась на красивую пару и не заметила летевшего в ее сторону мяча. Последний ударил ее в боковую часть головы с такой силой, что она потеряла равновесие и рухнула на пожухлую осеннюю траву корта.

Все присутствующие сразу же поспешили ей на помощь.

К сетке подошел Лукас.

– Элли, ты в порядке? Извини, это я пустил мяч. Думал, ты готова отбить его.

Рейчел присела рядом и положила голову Элли себе на колени. Подлетела Зои и стала задавать вопросы, какие в случае травмы головы или контузии задают в поликлинике.

– Элли, какой сегодня день? Кто у нас сейчас премьер-министр?

– Ничего страшного не случилось, – пробормотала Элли, приподнимая голову. – Удар скорее ошеломил меня, нежели причинил реальный вред. Так что прошу всех успокоиться.

Игроки с облегчением перевели дух, а Рейчел улыбнулась и ободряюще сжала ей пальцы.

– Только не вздумай теперь заснуть, – наставительно сказала Зои.

Все как один повернулись в ее сторону.

– Читала в какой-то научной статье, – начала объяснять Зои, – что в случае контузии ни в коем случае нельзя спать.

– Да мне пока не особенно и хочется, – пошутила слабым голосом Элли, которой Рейчел и Лукас помогли подняться на ноги. – Но если я, играя в теннис, действительно засну, тогда уж точно надо вызывать «скорую помощь».

– Вау! – вскричала Зои, перебираясь под сеткой на свою сторону корта. – Элли жива-здорова, так что можно продолжать игру!

Рейчел некоторое время исследовала ее лицо озабоченным взглядом.

– Ты действительно хорошо себя чувствуешь? – спросила она.

Элли, хотя и испытывала легкое головокружение, согласно кивнула.

– В принципе я в норме. Насколько может быть в норме человек с пробитым черепом.

– Как-то ты мрачно шутишь. Похоже, легкая контузия все-таки имела место, – сказала Рейчел.

– Возможно, – согласилась Элли. – Поэтому будет лучше, если я первый гейм посижу где-нибудь в сторонке.

– Кто-то должен находиться рядом с Элли, следить за тем, не засыпает ли она, и время от времени спрашивать, кто наш премьер-министр, – безапелляционно заявила Зои с противоположной стороны площадки.

– С чего это ты так зациклилась на нашем премьер-министре? – осведомился Лукас.

– Этот вопрос обычно задают пациентам с подозрением на сотрясение мозга, – ответила Зои и быстро добавила: – Я в кино видела. Про «скорую помощь». В американских фильмах, конечно, спрашивают, «кто наш президент?». Похоже, люди с травмами головы прежде всего теряют всякое представление о политике. Но мы живем в Англии, у нас президента нет. А как ты спросишь про королеву? Королева – она и есть королева. Кажется, она у нас всегда.

– Я знаю, кто наш премьер-министр, – сказала Элли, присаживаясь на тронутую инеем пожухлую траву. – Так что можете успокоиться.

– Все тот же парень? – послышался из темноты голос Николь, и Элли от неожиданности чуть не подпрыгнула. – Со смешной физиономией?

– Да, – ответила она. – Все тот же.

– Чем-то он мне симпатичен, – сказала Николь. – И детей, по-моему, любит. А это, как известно, характеризует человека как добряка. – Пока она говорила, Элли получила шанс получше ее рассмотреть. Николь действительно была очень даже ничего себе и обладала длинными ресницами, окружавшими выразительные большие карие глаза, точеным носиком и высокими скулами. – Пожалуй, я этот гейм тоже посижу. – Французский акцент Николь показался Элли более деликатным и мягким, чем у Сильвиана. Казалось, девушка слегка поглаживала языком каждое слово, прежде чем выпустить его изо рта. – И уж точно не позволю тебе заснуть. А потом к нам присоединится Сильвиан. Он куда-то ушел, только я не знаю куда.

Именно в эту минуту из темноты появился Сильвиан, протянул Элли бутылку с водой, после чего уселся на траву рядом с Николь.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он у Элли с проступившим в глазах беспокойством.

Честно говоря, голова у нее начала побаливать, но она не хотела говорить об этом, поскольку ее могли отвести в медпункт, где ей меньше всего хотелось сейчас оказаться.

– Более-менее, – ответила Элли. – Правда, голова немного кружится, но это сейчас пройдет. Поскольку это скорее следствие шока, а не травмы.

Рейчел в это время разговаривала на корте с Джу и Лукасом, но довольно скоро присоединилась к ним.

– Ну, как самочувствие?

– Это уже начинает надоедать! – воскликнула Элли, всплеснув руками. – Повторяю, я совершенно здорова. Если, конечно, не считать того, что меня клонит ко сну и я начинаю забывать, какой сегодня день и кто у нас сейчас премьер-министр.

– Плохо дело. Тогда, если верить Зои, надо вызывать «скорую помощь», – мягко произнесла Рейчел, бросив взгляд на огненный шар, перелетевший через мерцающую сетку.

Наблюдать за тем, как светящиеся ракетки словно сами собой движутся по площадке, было довольно интересно. Но Элли больше нравилось следить за полетом похожих на метеоры горящих мячей, потеря которых невидимыми игроками сопровождалась взрывами хохота или недовольными возгласами. Но сколь ни великолепным представлялось это зрелище, холод все чаще напоминал о себе, и скоро Элли почувствовала, что промерзла до костей и начинает дрожать.

Поплотнее запахнувшись в свой тонкий жакет, она пробормотала:

– Черт! Как же все-таки здесь холодно…

– Тебе следовало надеть что-то более теплое. И уж конечно перчатки и шарф, – заметила Рейчел, одаривая критическим взглядом одежду подруги. – Плотная куртка… или даже пальто также пришлись бы сейчас как нельзя кстати.

– Вот. – Сильвиан размотал и снял с шеи шарф, и над головой Николь передал эту часть своего гардероба Элли. – Надень и носи. А мне и без него неплохо.

Повернувшись к «французу», Николь одобрительно улыбнулась. Элли, заметив это, подумала, что они, скорее всего, вместе. И скорее всего, близки. Тут она вспомнила, что в столовой они всегда сидят рядом. Почему бы и нет, коли у них роман?

Голова болела все сильней, и боль мешала ей думать. Поначалу она хотела было отказаться от шарфа, но, поскольку от холода у нее уже начали лязгать зубы, передумала и обернула им плечи и шею.

И сразу же ее обоняния коснулись ароматы кофе и специй. Чуть ли не мгновенно она вспомнила, что когда они с ним летом целовались, от его губ и рта исходил точно такой же запах.

У нее опять закружилась голова.

– Спасибо, – пробормотала она, стараясь не встречаться с Сильвианом глазами. – Боюсь, мои предки забыли положить в чемодан теплую одежду.

– Сяду-ка я к тебе поближе, – сказала Николь, обращаясь к Сильвиану. – А то ты скоро превратишься в ледышку.

Она изменила положение тела в пространстве и расположилась у него между бедер, как в кресле, после чего оперлась спиной о его торс. Он же сунул руки в карманы ее куртки.

– Так-то лучше, – сказала она. – Теперь я смогу поделиться с тобой теплом своей плоти.

Он что-то ответил ей по-французски, и она рассмеялась нежным хрустальным смехом. Словно два бокала с шампанским соприкоснулись друг с другом.

Элли, хотя и завернулась в шарф, продолжала клацать зубами. Ей стало по-настоящему холодно. И не из-за погоды. Холод, казалось, угнездился где-то у нее внутри. Мысли метались и путались.

«Интересно, когда они сошлись? И почему я ничего об этом не знала? Но с какой стати меня это заботит? Может, у меня и вправду сотрясение мозга?..»

Боль в голове все усиливалась, а через некоторое время к ней прибавился звон в ушах.

Неожиданно Элли подумала, что на сегодня с нее хватит всего этого: пульсирующей боли в голове, холодного озноба и горячих французских девиц. Но когда вскочила с места, почувствовала, что земля начинает уходить из-под ног, и покачнулась. Все с удивлением на нее посмотрели.

– Неожиданно голова закружилась, – объяснила она. – Думаю, пора мне вернуться в здание, хлебнуть горячего кофе и зализать раны.

Сильвиан одарил ее озабоченным взглядом.

– Хочешь, провожу тебя?

Элли так сильно замотала головой, что едва не потеряла равновесие снова. А еще ее затошнило.

– Рейчел? – Она повернулась и поискала глазами подругу, но в следующее мгновение поняла, что та уже стоит рядом.

– Пойдем, подруженька. – Она подцепила Элли рукой за сгиб локтя. – Я не дам тебе спать и буду время от времени задавать вопросы относительно нашего премьер-министра.

* * *

Медсестра приветствовала Элли как старую знакомую.

– Ну, что с тобой приключилось на этот раз?

«По крайней мере, хоть эта помнит, как я пострадала во время летнего семестра от огня и дыма».

Тем временем медсестра посветила ей яркой лампой в глаза, измерила кровяное давление и температуру и, заметив, что девушка дрожит от холода, предложила ей пройти в столовую и выпить горячего чая или кофе. Кроме того, дала Элли таблетку от головной боли, а также запретила спать. До тех пор, пока они не встретятся в комнате отдыха и она не решит, что с ней делать дальше.

Получасом позже завернутые в одеяла Элли и Рейчел сидели в удобных кожаных креслах комнаты отдыха, потягивали горячий, приправленный кардамоном чай и жевали мягкие, свежеиспеченные плюшки.

– Почаще ударялась бы головой, – пошутила Рейчел. – Похоже, такого рода травмы благотворно сказываются на твоих умственных способностях.

– Это точно. От травм и ран умнеешь, – согласилась Элли. Таблетки подействовали, голова болела уже не так сильно, девушка согрелась и взбодрилась. Но как только это случилась, снова стала задаваться вопросом по поводу отношений, связывавших Сильвиана и Николь.

«Почему я испытываю некое странное чувство, видя их рядом? Да, когда-то мы целовались, возможно, я даже была им немного увлечена, но все кончилось, когда он попытался овладеть мной силой. Разумеется, он потом просил у меня извинения, и я вроде бы его простила. При всем том о прежних чувствах не может быть и речи. Тогда почему меня так волнует, с кем он встречается?»

Ей не нравилось, что этот вопрос не давал ей покоя.

Поэтому когда в комнату влетел Картер и она вскочила с места на нетвердых еще ногах, чтобы его приветствовать, ее преследовало чувство вины.

– Только не делай резких движений! – воскликнул он, чуть ли не насильно усаживая ее в кресло. – У тебя все еще кружится голова. Да и ноги, похоже, подгибаются.

– Я в норме, – заверила его Элли с апломбом врача. – Да и медсестра так считает.

– На самом деле, она сказала, чтобы ты отдохнула, попила чаю, но ни в коем случае не ложилась спать, – заметила Рейчел. – Зои с ума сойдет от радости и гордости, когда узнает, что профессиональный медработник предложила принять те же меры предосторожности, о которых раньше говорила она. – Повернувшись к Картеру, Рейчел добавила: – Впрочем, медсестра считает, что ни контузии, ни сотрясения мозга у Элли нет. Просто ей нужно немного расслабиться, а нам – последить за ней пару часиков.

Картер отвел волосы с боковой части головы Элли и некоторое время разглядывал рдевшее на коже пятно.

– Так ты действительно нормально себя чувствуешь?

– Действительно. И серьезного нарушения мозговой деятельности у себя не наблюдаю, – сказала Элли, погладив его по руке.

– Жаль, что меня там не было. – Он прикоснулся губами к тому месту на голове, куда ее ударил теннисный мяч. – А не то бы я отразил бросок.

От нежного прикосновения Картера у нее на коже выступили мурашки. Она подняла голову и пристально посмотрела ему в глаза.

Рейчел выбралась из кресла и потянулась.

– Не думаю, что с появлением Картера мои скромные медицинские таланты могут понадобиться. Надеюсь, ты посидишь с ней?

В ответ Картер улыбнулся, и в уголках его глаз собрались лукавые морщинки, которые так нравились Элли.

– Можешь не сомневаться.

Когда Рейчел удалилась, Элли, свернувшись калачиком в объятиях Картера, рассказала ему обо всем случившемся.

– Лукас в ужасе, – сказал Картер. – Я видел его перед тем, как прийти сюда. Глядя на него, можно подумать, что он тебя пристрелил. Но хотя он попал в тебя случайно, я все равно надавал бы ему тумаков, если бы с тобой случилось что-то серьезное.

Поддев ее лицо указательным пальцем за подбородок, он приподнял его и приблизил свои губы к ее губам.

– Похоже, Элли, тебе действительно стало лучше, – сказала сварливым голосом медсестра, входя в комнату отдыха.

Картер и Элли отпрянули друг от друга и сели в креслах прямо.

– Благодарю вас, – смущенно произнесла Элли. – Мне и вправду полегчало.

Медсестра бросила взгляд на наручные часы.

– Помни, что тебе предстоит бодрствовать еще некоторое время. Рекомендую выпить вторую чашку чая. – Она направилась к двери, буркнув что-то себе под нос, но Элли ее расслышала. – И принять холодный душ, – бросила медсестра, перед тем как выйти из комнаты.

Картер тоже расслышал реплику медсестры и залился беззвучным смехом. Потом, отсмеявшись, поднялся на ноги.

– Пойду принесу тебе горячего чая.

– Не хочу больше чая, – запротестовала Элли. – У меня и так в животе булькает.

Впрочем, Картер уже шел к двери.

– А может, я хочу чаю, – бросил он через плечо.

Пока Картер ходил за чаем, Элли от нечего делать взяла оставленный кем-то на столике журнал и начала его пролистывать. Когда она рассматривала фотопортрет известной актрисы, носившей платье за 2000 фунтов, какой-то звук привлек ее внимание и заставил поднять глаза.

В дверном проеме стоял Сильвиан и внимательно смотрел на нее. На долю секунды их глаза встретились, и она различила в его взгляде нечто такое, чего никак не ожидала увидеть. В его глазах проступала печаль, которая, впрочем, в следующее мгновение сменилась хорошо отработанным выражением вселенского спокойствия.

– Определенно сейчас ты выглядишь лучше, – сказал он.

– Да, я и чувствую себя куда лучше, – сказала она, машинально поднося руку к больному месту на голове. – Спасибо за добрые слова и внимание, проявленное к моей скромной особе.

– Не стоит благодарности, – сказал он. – Это Николь послала меня справиться о твоем самочувствии.

– Похоже, она хорошая девушка, – сказала Элли, изобразив зевок и швырнув журнал на столик. – И давно вы с ней встречаетесь?

– Кажется, уже целую вечность, – небрежно заметил он. – Мы с ней очень старые друзья.

– Понятненько…

Неожиданно Элли захотелось обнаружить в его красивой внешности хоть какой-нибудь изъян. Она даже метнула в его сторону взгляд, но тут же отвела глаза. Оказывается, смотреть на него было небезопасно, ибо он, казалось, по одному ее взгляду мог определить, что у нее на уме.

В следующее мгновение она кое о чем вспомнила и, сев в кресле прямо, запустила руку за отворот жакета, чтобы размотать закрывавший горло шарф. Затем протянула его Сильвиану.

– Вот твоя вещь. Спасибо, что одолжил ее в нужный момент.

Сильвиан взял у нее свой дорогой кашемировый шарф, повесил себе на шею, но вместо того чтобы выйти из комнаты, опустился в кресло напротив.

– Мне нужно с тобой серьезно поговорить. Но тебя не так-то просто застать в одиночестве. – Он опустил глаза и стал исследовать взглядом свои красивые длинные пальцы с миндалевидными ногтями, которые так отличались от сильных плотных пальцев Картера. – Кроме того, я неоднократно откладывал этот разговор, поскольку думал, что тебе не понравится тема.

У Элли по спине пробежал холодный озноб, и она с опаской глянула на дверь, сквозь которую в комнату в любую минуту мог войти Картер. Когда же снова повернулась к Сильвиану, выяснилось, что тот с любопытством ее рассматривает. И ей снова не понравился его изучающий взгляд, но больше всего то, что этот взгляд вызывал у нее беспокойство и некий внутренний дискомфорт.

– Так о чем ты хотел со мной поговорить?..

– Все о том же. Короче говоря, я тебя заполучил.

Элли вновь нервно посмотрела на дверь, а потом опять повернулась к Сильвиану.

– Что значит: «Я тебя заполучил»? – прошептала она. – Это в каком же смысле?

Он наклонился к ней поближе:

– В том смысле, что меня назначили твоим интервьюером. Руководство Ночной школы хочет, чтобы именно я исследовал твою подноготную. – Он вскинул руки, показав ладони. – Так что с этой минуты ты моя.