Книга: Норма. Тридцатая любовь Марины. Голубое сало. День опричника. Сахарный Кремль - Владимир Сорокин

Во второй части в виде "стихов" идет жизнеописание советского человека. Садик, школа, ПТУ, институт. Все это сдобрено словом "нормальный". Сорокин, видимо, показал обыденность и усредненность человеческой судьбы в союзе.

Дальше градус безумия в книге только накалялся. Странный персонаж Антон, охота, ферма с людьми (кстати, очень сильная аллюзия на лагеря), стихи о временах года, лозунги с непременным словом "Нормальный" и "Норма", письма друга с дачи, начинающиеся как обыденное жизнеописание, плавно переходящие в нервный срыв, и апофеоз - полное сумасшествие в конце, как агония страны, которой больше нет.

Мне книга и понравилась и нет одновременно. Монотонные тексты рассказов меня утомляли и усыпляли, однако идеологическая часть прекрасна. Можете считать, что я придумала оправдание для Сорокинского произведения, увидела то, чего нет, однако это мое личное ощущение от книги.

Я думала, какую оценку поставить этой книге? И в итоге и остановилась на 4.

По-моему, нормальная оценка.

Норма - это горячий привет всем любителям Совка, я понимаю. Меня тяжело назвать фанатом Советского Союза и той эпохи в целом, но я принимаю свое прошлое и готов учиться на своих ошибках.

А вот нормальны ли идеи самого автора?

Это тяжело читать неподготовленному человеку. “Норма” - это словно речь пьяного человека в плацкарте, а у тебя нет ни наушников, ни беруш. Это примитивно, мерзко и как-то грустно одновременно. Вряд ли среди вас есть те, кто ни разу не захотел бросить читать это. Странно, что Сорокин услужливо разбил свое произведение на несколько частей / глав. Надо было идти дальше и попробовать обойтись без знаков препинания, чтобы читать было совсем невыносимо.

Каждая часть книги - это отдельная серия зарисовок о жизни. Повествование скачет от персонажа к персонажу, каждый из которых представляет себя примитивную болванку, на которую нанесли все клише и штампы того времени. Вот к примеру, часть первая начинается с того, что к "автору" приходят люди в погонах и берут под арест. Затем, конечно же, его произведение разбирает кучка душных цензоров. А дальше? Правильно, описание серой дествительности советского застоя с очередями, доносами, коммунистической чепухой и... "Нормой", которую обязательно поедают бедные герои. И следующие 50 страниц бедный читатель вынужден продираться сквозь скучнейшие диалоги и занудные бытовые ситуации, чтобы в итоге оценить замысел автора, что коммунистическая норма - это... ну, вы поняли.

Но чтобы читатель вдруг не расслабился, автор услужливо подсовывает вторую часть, состоящую из набора существительных с прилагательным "нормально".

Третья часть вселяет в читателья робкую надежду, ведь автор вдруг удивляет умелым "косплеем классики". Признаюсь, я даже увлекся историей про потомка Тютчева, т.к в ней, словно глоток свежего воздуха, сквозит ностальгия по ушедшему. Сорокин не парясь копирует у классиков "все прикольное": и рассуждение о религии и народе, и сожаление о тяжелой судьбе простого крестьянина, и даже умело маскирует примитивность своей подделки какием-то невероятным литературным языком. Но финал этой части все расставляет на свои места.

Словно в противовес чему-то нормально написанному, автор вываливает на читателя мерзейшие главы о творящих беспредел представителях власти, которые буквально на глазах у всего совхоза уничтожают и сжигают то, что им попадется на глаза.

Глумлением над старостью можно назвать следующую часть про теряющего рассудок старика на даче. Это страшная история про ненужного ветерана, который пытается помочь и чувствует свою ненужность. Видимо для придания ей бОльшей комичности, автор подает эту часть своей “нормы” в эпистолярном жанре.

Странные и стихи и не менее странный финал с набором букв ( это даже не метафора, автор реально фигачил рандомные наборы букв и складывал их в абракадабру ) - вот что ждет читателя на десерт.

Кажется, я понял замысел автора и его “произведения”. Издевка. Извращение над привычными вещами. Превращение реальности в бред и больной сюрреализм. Автор смакует низменные вещи, зачем-то заставляя своих персонажей творить ужасные вещи ради того, чтобы читатель испытывал отвращение.

Вам "нормально"?

Поделенная на восемь частей, книга теряет в цельности, но выигрывает в полифоничности. Конечно, впечатляет и моментально влюбляет в себя первая часть про поедание говна. Мыши кололись, но продолжали жрать, это ли не идеальная метафора безвольного человеческого бытия в ачеловечных общественных условиях. Тем удивительнее смотрится контрастная третья часть про потомка Тютчева. Написанная в лучших традициях русского романа, она наполнена любовью и ностальгией. Словно марево, которое ненадолго закрывает глаза и колышет почти позабытое тёплое чувство к стране. Впрочем, марево на то и марево, чтобы стремительно рассеяться и вернуть убаюканного мечтателя обратно в грубую и неотёсанную реальность. Великолепна ода нормальным родам. Не менее великолепны обрамлённые в прозу советские стихи. И в каждом предложении, в каждом абзаце издёвочка, изподвыподверт, тыльная сторона вышитой картины с узелками и порванными нитками. За портрет страны, поколения, человека Сорокину благодарность. Хоть истошно рыдай или истерически хохочи.