Текст книги "Выбор Шатеры"

Мое высокомерие заметно задевает Акрабу.

– К клиенту торопишься? Думаешь, я не знаю, для чего шатер в такие платья наряжают, – ехидно «догадывается» мамуля. – Что, гордячка, жизнь все-таки утерла тебе нос? Ты все равно стала такой же, как я. От судьбы не уйти, девочка! Да, за тебя платят больше. Но это лишь пока. За меня тоже когда-то дорого давали. Вот только суть та же. Что в Руаре, что здесь в борделе. Ты ничем не лучше нас. – Мать взглядом показывает на разукрашенных потаскушек, веселящихся неподалеку. – Так что нос-то не задирай. Дай дару!

Усмехаюсь. Не хочется даже отвечать. Иду к двери, по ходу, не оборачиваясь, отвечаю матери откровенно некультурным жестом, который помню еще со времен Катара.

– Сучка неблагодарная! – блажит вслед пьяная разобидевшаяся Акраба. – Я тебя породила, вырастила, а ты… Хочешь, чтобы я здесь с голоду сдохла, да?! Думаешь, легко найти клиентов, когда ты такая уродина?!

Игнорирую вопли Акрабы. Выхожу на улицу. Неподалеку от крыльца вижу того самого толстого бармена. Выкидывает мусор. Прямо на дорогу. Жестом подзываю к себе. Мужик, испуганно озираясь, нехотя подходит ко мне.

– Слушаю вас, дэуза.

– Держи, – протягиваю ему мешочек с дарами, который мне дала на «карманные расходы» Глэдис. – Здесь Акрабе хватит на каждодневный кусок хлеба и миску похлебки. Потом еще занесу. Но учти, узнаю, что ты спустил дары или поддался ее уговорам и купил ей эль или тандурим…

Острие дреда незаметно прикасается к горлу толстяка. Уже виднеется капля крови. Мужик бледнеет, трясется от страха.

– Я все понял… Понял, дэуза. Все сделаю, как вы сказали.

– Вот и умница, – убираю дред.

Перепуганный мужик нервно кивает. Я разворачиваюсь и исчезаю в ночи.

Стоит поторопиться. Глэдис не любит ждать.

Дарий. Руар

Эван

– На празднике действительно была девушка в алой юбке, вот только кто она и откуда – никто не знает. В деревне ее точно нет.

Дерек, мой друг-землянин, с которым я учился в начальной военной академии, по-свойски плюхается на диван. Он прилетел на Дарий полтора года назад, как только узнал, что мне разрешено иметь собственную свиту. Я очень благодарен этому вечно ворчливому толстяку за то, что даже в самые темные времена он рядом. Ведь мы оба прекрасно понимаем: если перемирие рухнет, преданность Дерека будет стоить ему жизни. Но все равно ворчун и зануда он еще тот!

– Я потратил целое утро на поиск твоего призрака! Даже поесть толком не успел! – бубнит недовольный Дерек, налегая на мой нетронутый обед, который только что прислуга принесла. – Я тебе так, друг, скажу: все беды в жизни от баб! Намотай это на ус! Как ты эту дарийку вообще среди ночи разглядеть умудрился?

Вопрос на самом деле хороший. Сейчас, при свете дня, я, признаться, уже и не уверен, была ли там действительно Ада или это моя фантазия выдала желаемое за действительность.

– Может, и обознался, – нехотя признаю я. – Мы три года не виделись.

– Сколько ей лет было, когда ты ее последний раз лицезрел?

– Тринадцать.

Дерек, не прекращая жевать пирог, одаривает меня скептическим взглядом.

– Эван, дружище, будь реалистом: это наверняка была не она. Ты хоть понимаешь, что между тринадцатилетней девчонкой и шестнадцатилетней девушкой есть существенная разница?

В качестве иллюстрации «разницы» шутник Дерек недолго думая пристраивает к своей груди два округлых фрукта из вазы. Ржет.

Запускаю в шутника подушку с кресла.

– Дурак!

Приятель, смеясь, ловко уворачивается, отправляя подушку в обратном направлении.

– На фига тебе эта дарийка, когда у тебя Айрис есть? Голубоглазая блондиночка! Да еще фигуристая… М-м-м… – мечтательно тянет Дерек, явно представляя перед собой болезненно-нежную Айрис Ромеро дель Фьюри. – Да ладно тебе, Эван, ты же не будешь отрицать, что дочка посла на тебя запала. А что, молоденькая вдова – по-моему, совсем не плохо! И главное, никаких обязательств!

Отрицать не буду, но и говорить об этом не хочу.

– Дружище, да ты не теряйся! У блондиночки все на месте. Да и ее папаша, похоже, совсем не против ваших отношений.

Зато против я. Причем сам не знаю почему. В принципе Айрис мне нравится. Но не более того.

Задумываюсь. Наверное, Дерек все же прав. Это была не Ада. Мне просто слишком сильно хотелось, чтобы это была она. Я так часто вижу ее во сне, что, похоже, стал грезить ею наяву.

Когда Ада ушла там, в Катаре, я поклялся, что забуду ее. Я искренне верил: время лечит. И вот три года спустя, к своему глубокому разочарованию, могу определенно сказать лишь одно: время не лечит.

Ни-че-го.

Оно лишь сильнее бередит раны и селит в душу такую тоску, что хоть драгом вой. Да я бы и выл. Вот только, боюсь, не поможет.

Не надо было мне отпускать Аду в тот злополучный вечер. Не надо! Но кто бы знал наперед, что так и не получится вычеркнуть ее из памяти и сердца.

Дарий. Адейра

Ада

Теперь я понимаю, почему Глэдис захотела, чтобы я оделась как шатера. Для придворных Аскорэора нет более обычного зрелища, чем Верховная Ведунья, идущая в сопровождении одной из своих воспитанниц. К тому же неотъемлемая часть одеяния шатеры – довольно плотная длинная вуаль, благодаря которой невозможно запомнить лицо девушки. И это очень хорошо. Потому что если бы я заранее знала, куда и зачем ведет меня Глэдис, то сбежала бы из Руара прежде, чем…

Мы сворачиваем в Северное крыло замка. Узкая каменная лестница кажется бесконечной. Мы спускаемся все глубже и глубже, пока не оказываемся в подземелье императорского дворца.

Мрачное, сырое, освещенное лишь факелами. В воздухе витает запах сырости и затхлости. Морщусь. Мимо пробегает жирная крыса. Ненавижу их. Еще с Катара, где они в жареном виде постоянно продавались на местном рынке. Но как бы я ни голодала, так и не отважилась попробовать их на вкус.

Подходим к углу коридора. Слышно, как где-то неподалеку переговаривается стража. Старуха жестом приказывает мне остановиться. Достает небольшой кожаный мешочек.

– Набери побольше воздуха. И не дыши десять секунд.

А дальше… Все как во сне. Глэдис своим дыханием распыляет пригоршню серого порошка, который летит за угол. Пара секунд – и… время останавливается.

Порошок серебристой пылью оседает на столбенеющих стражей, плавно летит дальше, проникая в каждую щелочку каменного коридора. Мы с Глэдис идем следом за этим сверкающим серебристым облаком, которое расчищает для нас дорогу, превращая все кругом в сонное царство. Это не обыкновенный сонный порошок. Это нечто более сильное, потому что он справляется даже с ведуньями, стоящими на страже в последнем круге.

Я настолько заворожена происходящим, что не замечаю, как мы оказываемся в небольшой каменной комнате. В центре ее стоит странный жезл, увенчанный странным топливным кристаллом. Честно говоря, я никогда раньше не видела таких крупных и столь ярко сверкающих топливных кристаллов. Безупречная огранка! Надо же! Интересно, какой ювелир отважился прикоснуться к нему?

И только тут до меня начинает доходить, зачем я понадобилась старухе.

Ей нужен кристалл! Ну конечно! Всего-то! И зачем создавать такую таинственность? Так бы сразу и сказала.

Верховная Ведунья тем временем достает из-под полы плаща небольшой свинцовый саркофаг, очень похожий на один из тех, в которых транспортируют топливные кристаллы. Открывает его. С удивлением обнаруживаю там точную копию кристалла, которым украшен жезл.

– Сможешь заменить? Но только не касаясь рукой самого жезла. Это проводник. Он в разы усиливает… – ведунья словно пытается подобрать нужное слово, – эффект от кристалла.

Пожимаю плечами.

– Ладно. Попробую.

Мне не впервой воровать кристаллы. Только обычно приходилось вытаскивать их из упрямой горной породы. Но в принципе какая разница, в чем торчит кристалл? Главное – его оттуда вышибить.

Для начала беру в руки фальшивый. Невольно усмехаюсь, замечая, что Глэдис весьма напряженно наблюдает за моими манипуляциями. Подхожу к жезлу, ловко перекидывая стекляшку из руки в руку. Осматриваю жезл со всех сторон. Интересная штуковина. Раньше я таких не видела. Кристалл крепится на нем с помощью четырех витиеватых держателей. Вытащить его руками вряд ли хватит сил, особенно учитывая, что к самому жезлу прикасаться нельзя. Но вот если как следует шибануть по кристаллу чем-нибудь тяжелым снизу…

– Кристалл крепкий? Не разобьется, если что? – на всякий случай интересуюсь я.

– Крепкий. – Глэдис явно в легкой растерянности от моего вопроса. – Я так думаю. А что ты имеешь в виду под «если что»?

Вопрос Верховной Ведуньи запаздывает, потому что к тому моменту я уже успеваю оглядеться в поисках чего потяжелее, но, увы, не нахожу ничего подходящего. Кроме жезла и подставки, на которой он крепится, в келье ничего нет. Из каменного пола тоже булыжник не выковыряешь. И тут взгляд падает на мои новенькие туфельки. Каблучки как раз подкованы железом, поэтому-то и цокают так по мостовой!

Недолго думая, на глазах изумленной Глэдис снимаю один башмачок и, прежде чем Верховная Ведунья успевает среагировать, со всей дури бью железной набойкой снизу по кристаллу, стараясь при этом не задеть сам жезл.

На мое счастье план срабатывает. Кристалл взмывает вверх и ловко приземляется ко мне в руки. Скользкий, прохладный. Все как обычно. Ничего нового.

Из любопытства верчу кристалл. И что в нем такого особенного? По мне, так ничем не примечательная стекляшка, разницы с прочими топливными кристаллами не нахожу. Поэтому для меня остается полной загадкой столь неадекватная реакция Верховной старухи. Ощущение, что ее вот-вот инфаркт хватит. Глэдис чуть ли не подпрыгивает от нервного напряжения каждый раз, когда я, беззаботно перекидывая кристалл из руки в руку, несу его к саркофагу, чтобы поменять на фальшивый.

Исходник кладу в саркофаг, а липовый кристалл водружаю на жезл. Ну вот вроде бы и все. Оборачиваюсь к Верховной Ведунье.

– Что-то еще надо сделать?

Глэдис заторможенно отрицательно качает головой. Поднимаю саркофаг с кристаллом, хочу отдать ей, но ведунья почему-то отшатывается от него.

– Лучше неси ты.

– Как скажете, дэуза.

Прячу коробку с кристаллом под плащ. Глэдис все еще не сводит с меня изумленного, если не сказать – шокированного взгляда. Не понимаю, почему она так странно реагирует? Она же всегда прекрасно знала, что я могу спокойно брать топливные кристаллы в руки. Ничего особо нового она сегодня здесь не увидела.

– Что-то не так, моя дэуза?

– Все не так, – хрипло отзывается Глэдис. – Но это уже не важно. Пошли. Порошок «Вне времени» не может действовать вечно.

Дэус Бэр

Уже далеко за полночь, когда на пороге моего дома вновь появляется старуха Глэдис. На этот раз не одна, а с шатерой, лица которой я не могу разглядеть. Незнакомка не соизволила снять ни плащ с капюшоном, ни темную вуаль.

В руках девчонка держит небольшой саркофаг. Не могу отвести от него взгляда. Неужели у Глэдис все получилось? Хитрая, продуманная стерва! Удача вечно на ее стороне!

Но как?..

Вопрос, который я боюсь задать.

Потому что не хочу знать ответа.

Чем меньше знаешь, тем дольше живешь – старая прописная дарийская истина, и ей не стоит изменять. Как бы там ни было, надо поторопиться, потому что никто не знает, как может повести себя кристалл вне Жезла Власти.

– Быстрее, быстрее! Сюда… – веду гостей в дальнюю комнату, подальше от ненужных глаз и ушей, при этом то и дело бросаю украдкой взгляд на саркофаг в руках у девчонки.

О Отар! Неужели в нем лежит тот самый кристалл?! Дающий власть всем правителям Дария! Генерирующий силовое поле нашей планеты!

Но как? Ну скажите, как он мог оказаться в руках у Верховной Ведуньи?! Вернее, у ее помощницы. Интересно, шатера хоть подозревает, какую ценность несет? Или Глэдис просто использует ее для транспортировки кристалла, ничего не объяснив? Скорее всего так оно и есть. Ведунья не дура. Неизвестно, как кристалл может повести себя. А шатеру всегда можно пустить в расход. Одной больше, одной меньше…

– Завтра рано утром я улетаю на Наоки встречать Атарксиса, – на ходу тихо объясняет Глэдис. – Кристалл должен быть под постоянной охраной. И желательно неподалеку от императорского дворца. Поэтому лучше всего, чтобы он хранился у тебя. Я прилечу в День Солнцестояния. После того как все свершится, мы вернем его на законное место.

Киваю. С Верховной Ведуньей не поспоришь.

В старой части моего особняка с незапамятных времен встроен надежный сейф. Глэдис снабдила его мощными заклинаниями, так что открыть эту сокровищницу могут лишь два человека: она и я – хозяин дома. Плохо лишь то, что теперь о существовании сейфа знает и шатера, которая следует с саркофагом за нами. Но с этим уже ничего не поделаешь, разве что Глэдис потом сотрет у девчонки память, обратив ее в серую прислужницу. В любом случае прикоснуться к ящику с кристаллом не хватит смелости ни у меня, ни у Глэдис. С инстинктом самосохранения у нас, хвала Отару, пока все в порядке.

Девчонка осторожно кладет саркофаг в глубину сейфа. Отходит, чтобы не мешать ведунье накладывать заклинания. Украдкой присматриваюсь к незнакомке. Жаль, что не видно ее лица. Даже глаз. Интересно, кто она? Почему Глэдис ей так доверяет?

Вопросы так и вертятся на языке, но задать их не успеваю. Как только сейф оказывается надежно заперт, Верховная Ведунья с девчонкой растворяются в воздухе.

В этом вся Глэдис. Любит уходить не попрощавшись, как, впрочем, и появляться без предупреждения. Когда-нибудь она точно доведет меня до сердечного приступа.

Выждав примерно полчаса, обхожу дом. Мне надо убедиться, что старуха не вернулась. А-то с нее станется. Лишь убедившись, что ведуньи нет, направляюсь в кабинет.

Рука нервно трясется, когда я набираю нужный код по видеосвязи. Ничего личного, Глэдис, просто так сложилась моя никчемная жизнь.

На экране видеосвязи вспыхивает лицо Стива Ромеро – посла Земного Альянса.

– Приветствую тебя, дэус Бэр. Надеюсь, ты порадуешь меня добрыми известиями? – с нескрываемым придыханием интересуется эта невзрачная человеко-тень.

Едва заметно киваю. А что еще отвечать тому, у кого на меня такой компромат… Узнай о нем Дэмонион, моя смерть будет настолько долгой и мучительной, что даже мне – медику – трудно ее представить!

Ада

Странно.

Как-то все уж очень странно.

Не могу понять почему, но чем больше я думаю о том кристалле, тем неспокойней становится на душе. Мерзкое ощущение, будто я сделала что-то очень и очень неправильное. Утешаю себя мыслью, что лишь выполняла приказ Верховной Ведуньи. Так что с меня взятки гладки.

Только легче почему-то от этого не становится.

Ночь мы проводим в Адейре. В небольшом старинном особняке, принадлежащем самой Глэдис. Вот уж не думала, что у нее в столице есть дом. Что она вообще владеет какой-то собственностью. Мне иногда кажется, что Верховная Ведунья не ест, не спит, не пьет, не ходит в туалет… Она будто из какого-то другого, параллельного нам мира. Но похоже, только кажется.

Сплю плохо. Все время снится этот злополучный кристалл, а еще какая-то страшная ругань. Мужской и женский голоса выясняют что-то на повышенных тонах. При этом звук доносится словно из воды. А еще я вижу Аскорэор. Его бесконечные длинные каменные коридоры. Факелы. Веселящуюся Акрабу. Крыс. Бэра. Глэдис. Снова коридоры. Снова кристалл. Эван…

Подскакиваю на кровати в холодном поту.

Вот только Эвана в моих снах для полного счастья и не хватало!

Я давно уже не видела во сне своего мальчишку-альтаирца, потому что запретила себе думать о нем. Но сознательный запрет, увы, не всегда находит общий язык с моим подсознанием. И вот результат.

Чувствую, как наплывает непрошеная тоска по Эвану. Как же я ненавижу такие моменты своей слабости! Тошно так, что хоть на стенки бросайся. Но вместо этого снова ложусь. Стараюсь думать о чем угодно: об Акрабе, кристалле, Бэре, Глэдис, но только не об Эване. Надо попытаться отдохнуть. Завтра обещает быть непростой день.

Закрываю глаза. Почти сразу проваливаюсь в бездну. Видимо, усталость все же берет свое.

Однако выспаться не успеваю. Мне кажется, прошло лишь несколько минут, как я заснула. Открываю глаза от того, что меня за плечо тормошит костлявая старушечья рука.

– Ада. Просыпайся! У нас много дел.

Соскакиваю в ночнушке на холодный пол. Из распахнутого окна льется яркий утренний свет. Почтительно опускаю голову, при этом успевая подметить, что ведунья, в отличие от меня, уже собралась в дорогу.

– Надеюсь, тебе не надо объяснять, что если хоть одна живая душа узнает о том, что произошло этой ночью…

– Я все поняла, о моя дэуза, – покорно отзываюсь я.

Чего ж тут непонятного? Сперли ночью из императорского замка какой-то странный кристалл. Тут и семи пядей во лбу не надо иметь, чтобы понять: вряд ли нас кто за это по головке погладит. Глэдис-то по-любому выкрутится в случае чего, а я как пить дать крайней останусь! Ни для кого не секрет, что шатер всегда в Руаре первыми в расход пускают. И пусть формально я не шатера, сути дела, как мне кажется, это не меняет. Девчонка – этим все сказано. Так что еще бы! Конечно, я буду молчать. Это в моих же интересах.

– Вот и умница. В Руар полетишь без меня. Я прибуду туда через несколько дней. Если все пройдет гладко, ты будешь вознаграждена так, как даже мечтать не смела.

Да… Похоже, мои дела совсем плохи. Если Глэдис затеяла какую-то рискованную авантюру, то надо быть полной дурой, чтобы не понимать: лишние свидетели ей не нужны. А я как раз и являюсь во всей этой истории той самой «лишней». Становится совсем невесело, но вида не подаю. Пытаюсь придать своему голосу восторг и беспечность.

– О! Благодарю, моя дэуза!

Отар побери эту старую кочергу!

– Не переигрывай, девочка! Не переигрывай, – насмешливо хмыкает проницательная Глэдис. – Я не избавлюсь от тебя, как от свидетельницы. Ты мне еще пригодишься. И не вздумай деру дать. Из-под земли достану. Убить – не убью. Мне твой дар нужен. Но трепку хорошую задам! Так что, Ада, без фокусов! Ты меня поняла?

Спасибо за предельную честность. Отар приподними и пришлепни эту старуху! Ну ничего от нее не скроешь! Изображать блаженный восторг смысла уже нет.

– Ладно, – нехотя соглашаюсь я.

– То-то же. И кстати, передай дэузе Кэролайн, пусть позанимается с тобой артистизмом… Актриса из тебя никудышная. Все на лице всегда написано. Даже сейчас…

Старуха уходит в приподнятом настроении. Чуть позже приезжает сопровождающий, который отвозит меня к планолету. И хотя слова Верховной Ведуньи немного успокоили – если ей действительно нужен мой дар, то я еще точно поживу, – однако неприятный осадок от вчерашней ночи все же остается. Что это был за жезл? Что за кристалл? К сожалению, вопросов оказывается куда больше, чем ответов.

4. Время не лечит

Эван

– Так значит, это и есть Руар? – Я с интересом осматриваю огромный замок с многочисленными башнями, шпилями, тренировочными площадками. – Признаться, ваше величество, не думал, что альтаирцам можно сюда входить. Насколько я знаю, это тайная обитель.

– Ну не такая уж и тайная, раз ты о ней прекрасно осведомлен, – по-доброму усмехается мой собеседник.

Стоим с императором Дэмонионом в одной из самых высоких башен. Отсюда открывается прекрасный вид на весь Руар.

Мы оба в длинных дорожных плащах. Наши лица от посторонних взглядов скрывают капюшоны. Этим утром мы решили прогуляться инкогнито. Император Дария сам вызвался показать мне округу. Насколько я понял, когда-то он тоже проходил в Руаре обучение в касте воинов, поэтому все здесь прекрасно знает. Меня снова посещает мысль, что Дэмониона не меньше моего достала Адейра с ее бесконечной бестолковой суетой, фальшивыми улыбками, политическими играми. Выходит, даже императору иногда хочется вдохнуть глоток свежего воздуха.

– Лекари, ведуньи, воины и шатеры, – задумчиво произношу я, пытаясь вспомнить все касты Руара. – Я ничего не забыл?

– Нет, все правильно.

Спускаемся по извилистой каменной лестнице, ведущей во двор, где под контролем Верховного Воина парами сражаются на дредах воспитанники лет девяти-десяти. Мальчишки все как один сильные, ловкие, с впечатляющей для их возраста мускулатурой.

– Прекрасные воины! – не могу не отметить я.

– О да! – Император с гордостью любуется мастерством и сноровкой маленьких подданных. – В Руаре собраны лучшие. Их генофонд проверен поколениями. Здесь нет ни одного случайного ученика.

Мимо нас проходит стайка смеющихся красивых девушек. Невольно провожаю их взглядом. Это не ускользает от внимания императора.

– Нравятся?

Понимаю, что врать не имеет смысла.

– Да. Шатеры?

– Выбирай любую. Дарю.

Поднимаю удивленный взгляд на Дэмониона. Он говорит о живых людях так, будто это вещи.

Император, в свою очередь, смеется. Его явно забавляет моя растерянность.

– Мальчик мой, я же видел, какими глазами ты смотрел на днях на ту танцующую поселянку. Не смущайся. В этом нет ничего такого. У меня в твои годы было много женщин. Правда, мне было куда проще завоевать их внимание: я был императором, дарийцем и находился на своей планете.

Должен признать: в чувстве юмора Дэмониону не откажешь. Но во многом он прав. Довольно трудно завести романтические отношения с понравившейся девушкой-дарийкой, если ты – альтаирец.

– Бери любую. Не для души, так для тела. Долгое воздержание мужчине, будь то дариец, альтаирец или землянин, на пользу никогда не шло, – продолжает философствовать собеседник, на ходу показывая на одну из девушек. – Красивая фигура, блестящие волосы. Или вон та. Она поминиатюрнее будет.

– А что думают об этом сами девушки? Что их отдают, как вещи.

Император смеется еще сильнее, будто я только что произнес очень удачную шутку.

– Это не девушки. Это шатеры. Они не думают! Лишь выполняют приказы. Их главное предназначение – ублажать хозяина в постели, быть интересной собеседницей, а уж потом все остальные дела.

Невольно вспоминаю о том, с каким воодушевлением Ада мечтала стать шатерой. Внутри меня все холодеет. Стараюсь говорить как можно спокойнее, чтобы Дэмонион не заметил моей дрожи от гнева в голосе.

– Но я всегда считал, что шатеры по большей части работают переводчицами, помощницами высокопоставленных чиновников…

– И это, конечно, тоже, но все же их главная задача – утеха и услада мужчины, к которому они приставлены. Согласись, кого попало в постель тому же послу или сенатору не положишь. Их же после секса и на разговор потянуть может. Зачем нам такая утечка информации? А тут дальше шатеры сведения не уйдут. – Развеселившийся император сегодня явно в ударе. – Шатеры образованы, достаточно умны и, как ты успел заметить, красивы. Так что… выбирай любую. Не прогадаешь. Они все тут девушки с опытом. Обещаю, в постели скучно не будет. Поверь, на собственном опыте знаю, что говорю.

Лучше бы не говорил. Потому что прямо на нас, задумавшись о чем-то своем, быстрым шагом идет еще одна совсем юная шатера в развевающемся алом платье, женственно подчеркивающем талию и грудь. К великому сожалению и разочарованию, я узнаю в этой ошеломительно красивой девушке мою Аду.

Точнее – больше не мою.

Меня охватывает такая злоба, что хоть кричи. Будь моя воля, прямо сейчас убил бы Адамаск за ее глупость, наивность и продажность! За то, что она, сама того не желая, стала такой же, как ее мать – беспутная Акраба!

Отец Марк оказался прав! На Дарии не уйти от судьбы: дочь все-таки повторила историю потаскушки-матери. Больше всего меня задевает, что Ада выглядит вполне довольной.

Мне стоит огромных усилий сдержать бурю в душе. Гнев, ненависть, злоба, ярость, ревность переполняют, не дают спокойно дышать. Осознание, что моя дарийка – моя законная жена! – принадлежала другому мужчине, убивает.

Мне хочется остановить Аду, наорать на нее, но вместо этого я…

Ада

– Чего?! – тупо смотрю на Верховного Воина, стоящего спиной ко мне перед окном у себя в кабинете.

Я отказываюсь верить собственным ушам! Не успела Глэдис улететь с Дария, и на тебе!

– Личный приказ императора, – с непробиваемым спокойствием отзывается Карл, не поворачиваясь. – Это не обсуждается.

Ну уж нет! Еще как обсуждается!

– Но я не шатера! Я из касты воинов! – во мне бурлит возмущение.

Не хватало только, чтобы, пока старуха отсутствует, меня подложили в постель к какому-нибудь старому зажравшемуся дворянину-извращенцу! Да я лучше руки на себя наложу. Точнее – на него.

– Им что, других шатер мало?! Их же в Руаре пруд пруди! Бери любую – не хочу! – не унимаюсь я.

– Да я откуда знаю, почему именно ты им понадобилась?! – не выдерживает, взрывается дэус Карл.

Ого! Таким я Верховного Воина еще никогда не видела! Похоже, ему самому этот странный приказ императора не по нутру.

– Тебе просто крупно не повезло, девочка! Вот и все. Ты оказалась не в том месте и не в то время. Я представления не имею, где и когда ты умудрилась попасться на глаза этому высокопоставленному гостю! Так что смирись – теперь ты его подарок. Приказы императора не обсуждаются!

– Ну знаете!..

Высказать до конца свое возмущение я не успеваю. Наставник обрывает на полуслове:

– Адамаск! Утихомирься и смирись. Это всего лишь тело. Тебе шестнадцать. Многие шатеры приступают к работе, будучи и помладше тебя. – В голосе дэуса Карла отчетливо слышится усталость. – Не понимаю, почему я должен с тобой нянькаться! Что-то объяснять! Это приказ императора! Ты часть Руара, а Руар принадлежит ему!

В упор смотрю на Верховного Воина. Карл отводит взгляд.

– У тебя все равно никогда не будет семьи, – тихо объясняет он. – И лучше, чтобы детей тоже не было, иначе их заберут сразу же после рождения, чтобы воспитать здесь – в Руаре. И ты никогда не узнаешь, кто из сотен воспитанников твой ребенок, поэтому… Поговори с Мэд. Пусть она тебе все объяснит, как не допустить… Отар вас всех побери! – Карл срывается. – Только я ваши женские дела еще и не разбирал! Не вовремя улетела Глэдис! Не вовремя!

Еще как не вовремя! Старуха бы такого кошмара не допустила!

Смотрю на Карла и удивляюсь. А ведь ему, похоже, тошненько от этого приказа. Несмотря на всю его антипатию ко мне, роль сводни Верховному Воину явно не по душе. Интересно почему? Особой любви он ко мне никогда не питал и секрета из этого не делал…

– Почему вам не все равно? – неожиданно даже для самой себя спрашиваю я и тут же пугаюсь собственной наглости.

Если честно, я не надеюсь услышать ответ. Но люди иногда удивляют.

– Потому что история повторяется. Отар вас всех побери! Много лет назад я точно так же отправил к первому хозяину одну молоденькую шатеру. Она не хотела идти. Но я не дал ей сбежать. Лично сопроводил до покоев того зажравшегося императорского родственничка. – В голосе воина звучит неприкрытая злоба с нотками брезгливости.

Ого! Да по меркам предельно сдержанного Руара это почти бунт!

– Ее звали Таисья… Она была… не чужим мне человеком.

До меня не сразу доходит смысл слов Карла.

Таисья…

Ну конечно же! Я должна была догадаться раньше…

Моя мать. Глэдис, видимо, сказала Карлу, чьи мы дети. И это спасло мне жизнь! Вот почему Карл все эти годы закрывал глаза на мои выходки! Не избавился от меня. Ради нее. В память о ней… Таисье.

Судорожно соображаю. Вряд ли они были любовниками. В Руаре категорически запрещены межличностные отношения между кастами. Но они могли быть друзьями… А это еще хуже для них.

Еще раз прокручиваю в голове слова Карла. Картина вырисовывается совсем безрадостная. Получается, моя мать не хотела становиться беспутной, такой, как Акраба! Ее заставили.

Как сейчас заставляют меня.

Получается, что я совсем не знаю собственную мать. И от осознания этого мне становится не по себе.

– Что будет, если я откажусь?

– В лучшем случае – убьют, – устало отзывается Верховный Воин. – Я сам сверну тебе шею. Причем с удовольствием. Мне твое вечное своеволие поперек горла сидит.

– А в худшем?

– Станешь серой прислужницей. Но перед этим тебя все равно отдадут на потеху хозяину. Сама знаешь: Руару не нужна непокорная шатера.

М-да… Куда ни глянь, перспективы одна радужнее другой.

– И самое главное… – добавляет Карл. По интонации заранее понимаю: ничего хорошего точно не скажет. И оказываюсь права. – Ты должна будешь не просто ублажить этого гостя. Твоя задача – постоянно находиться рядом с ним, а когда придет время… Убьешь его. Любым доступным способом. Здесь тебе император предоставляет полную свободу действий.

Спасибо и на этом. Хоть прирезать урода разрешили.

Поднимаю на Верховного Воина удивленный взгляд. Ничего себе подарочек приготовил Дэмонион для близкого друга! Впрочем, чему я удивляюсь? Это Руар! Это Дарий! Такие слова, как дружба, честь, верность, здесь никогда не были в чести.

Эван

– Ваше высочество, я так благодарен вам за помощь!

Стив Ромеро – посол Земного Альянса, тщедушный мужчина в строгом черном костюме, чьих редких волос уже давно коснулась седина, склонился в почтенном поклоне.

Признаться, никогда не мог понять своего отношения к нему. С одной стороны, грех жаловаться: посол Земного Альянса с самого первого дня моего пребывания на Дарии поддерживал меня во всем, выполнял все мои просьбы и пожелания, но с другой… Неуловимое «что-то» всегда заставляло меня держаться настороже с этим на удивление услужливым человеком.

Впервые за годы нашего знакомства Стив Ромеро лично обратился ко мне с просьбой о небольшом одолжении – передать в случае скорого возвращения на Альтаир дарийские подарки его дочери – моей давней приятельнице Айрис. Симпатичной, неглупой, томно-болезненной блондинке, которая недавно осталась вдовой, не успев пробыть в выгодном браке, устроенном ее отцом, и года.

– Вы уж простите, что обременяю вас, ваше высочество, но, как вы знаете, досмотру на границе не подлежат только дипломатические звездолеты, а дочка заказала столько всего, что, боюсь, такое количество подарков можно запросто принять за контрабанду, – шутит посол. – А с этим на Дарии строго. Сами знаете, ничто не радует так женщин, как драгоценности и дарийские ткани!

Ромеро торопливо открывает увесистый сундук, который за несколько минут до этого в мою спальню занесли слуги. Он действительно полон дорогими тканями и резными шкатулками.

– Гарантирую, эти драгоценности не имеют никакой исторической ценности. По большей части тут просто безделушки, – поясняет Ромеро, по очереди открывая шкатулки с украшениями. – Нет никакого запрета на их вывоз с Дария, но лично меня смущает, что дочка заказала все в таких, не побоюсь этого слова, промышленных масштабах, что на таможне могут придраться! Женщины! Что тут еще скажешь?

Невольно усмехаюсь. Если бы посол знал, в каких масштабах я помогаю друзьям-повстанцам вывозить с Дария беглых военнопленных, то понял бы, что его просьба – легко выполнимая мелочь.

Наконец Ромеро уходит. Выхожу на балкон. С наслаждением вдыхаю аромат свежескошенных трав и полевых цветов, перемешанный с запахом легкого морского бриза. С годами мои легкие почти полностью адаптировались к воздуху Дария. Приступы кашля и удушья случаются все реже и реже. Порой меня посещает забавная мысль, что когда я вернусь на Альтаир (если вернусь), то придется потратить еще пару лет, чтобы привыкнуть к родному альтаирскому воздуху.