Текст книги "Клинок ведьм"

– Как у тебя, – догадалась Руа, и Анерин коротко кивнула. – Ты, должно быть, очень сильна.

– Я происхожу из древнего рода ведьм с сильным даром Видения. – Она говорила медленно и сдержанно, и Руа поняла, что в ее истории было много боли.

– Но тебя не отвели в крепость ведьм?

– Собирались, – прошептала Анерин. – Востемуры пытали мою мать. Она отдала меня Ренвику в качестве подарка на день рождения, когда мне было пять лет.

Руа задохнулась.

– Зачем она это сделала?

– Ее видения были ясными. – Анерин пробралась к Руа через сугробы и уселась рядом. – Она знала, что, если отдаст меня Ренвику, он защитит меня. Знала, что избавит меня от участи, что постигла ее.

– Что с ней случилось? Она…

– Она погибла в битвах при Фолхэмптоне на восточной границе, – всхлипнула Анерин, и Руа укрыла ее мехами.

– Я сочувствую твоей потере.

– Как и я – твоей, – ответила Анерин. – Немногие из нас могут похвастаться тем, что их семьи целы. Такова жестокость войны. Сменится не одно поколение, прежде чем мысли о семье перестанут отдаваться такой болью в сердцах людей.

– Ты видела это? Ты заглянула так далеко в будущее? – удивилась Руа.

– Это слишком далеко, чтобы я могла все ясно увидеть. Но одна из возможных нитей судьбы источает тепло. Это… надежда. – Большие карие глаза Анерин обратились к Руа. – Я чувствую тебя там, в этом будущем.

Руа посмотрела на синюю ведьму.

– Как ты можешь так говорить? – Руа стиснула зубы, вспоминая тела, разбросанные по полу в храме Хунашта. – Я не соткана из света и надежды.

– Я этого и не говорила, – возразила Анерин. – Но ты будешь нести их другим, в этом я уверена.

Раздраженная, Руа покачала головой.

– Не понимаю, что это значит.

Анерин тихонько рассмеялась.

– Я тоже. – Она снова посмотрела на замерзшее озеро. – И никакая боль не сделает это видение яснее.

Именно так и поступали фейри Севера. Они пытались получить более четкие видения, отчаянно нуждаясь в ответах, пребывая в ярости от недомолвок синих ведьм.

Руа понимала желание узнать будущее. И ей было страшно от этого понимания, хотя сама она никогда бы не смогла сделать ничего подобного. Это отчаянное желание знать будущее довело бы любого до безумия.

– Готова отправиться в обратный путь? – Анерин потирала руки, чтобы согреться.

Руа скривила губы.

– Я не знаю, ты скажи мне.

– Не могу читать твои мысли. – Анерин тряслась от смеха, от ее тела к небу поднимались клубы пара. – Так не бывает.

Руа испустила долгий вздох, снова погружая босые ноги в снег, и вздрогнула. От волнения она не чувствовала холода, но теперь лед жалил ее промокшие ноги.

– Холод помогает справляться с паникой, – заметила Анерин, глядя на снег. – Зима – хорошее время, чтобы избавиться от неуютных мыслей. Всегда есть снег, в который можно сунуть стопы.

Руа закатила глаза.

– Не думаю, что у меня будет время, чтобы избавляться от мыслей подобным образом.

– Тогда тебе придется приказать своим слугам принести лед с гор. – Анерин усмехнулась, с улыбкой на лице она казалась моложе. – Принцессам позволены капризы.

Руа усмехнулась и поднялась на ноги.

– Я готова.

– Пойдем.

Анерин взяла Руа под локоть, и пара ступила на лед. Пару мгновений они пошатывались и смеялись. Сапоги Анерин ужасно скользили, и Руа поддерживала ее. Вскоре Анерин указала на узкий просвет в лабиринте палаток. Они протиснулись туда и наконец вернулись на гравийную тропинку. Руа дрожала от холода, который, казалось, делал каждый камень острее, а укол ледяного воздуха – больнее. Она шла за Анерин по задворкам лагеря, пока они не свернули на более широкую тропу и остановились у палатки синей ведьмы.

Она пошла ко входу, и Руа сказала ей вслед:

– Спасибо.

– Не за что, – ответила Анерин, подмигнув, – и с днем рождения.

Руа попыталась скрыть удивление и подняла глаза к звездам, проглядывающим сквозь дымку облаков. Было уже за полночь. Ей исполнилось девятнадцать лет.

Глава десятая

В палатку вошла Бри, и сквозь образовавшуюся щель в комнату проникло солнце. Руа застонала и прикрыла рукой глаза. Почему обязательно должно быть утро?

– Ну да, я хотела дать тебе выспаться, раз уж это твой день рождения, принцесса. – Бри шутила, хоть и говорила серьезно. – Но ты должна встать, иначе пропустишь праздник по этому поводу.

Руа села, протирая глаза от сна. После возвращения в палатку ночью кошмаров не было. Измученное, ее тело погрузилось в глубокий сон без сновидений. Она бы отдохнула еще несколько дней, чтобы восстановиться после кошмара и прогулки по льду.

– Чего? – проворчала Руа. Бри она не слушала. Она упала на роскошные подушки и натянула плюшевое одеяло на голову. Ужасно болела голова, и все, чего Руа хотела, – это спать.

– Ты должна подготовиться к вечеринке в честь своего дня рождения, – приказала Бри. Она сдернула с Руа одеяло и заставила сесть.

– К чему?

– К вечеринке… на твой день рождения. – Бри скривила губы и поиграла бровями. – Ну, знаешь… твой день рождения… вечеринка?

Бри поморщилась от своего объяснения и подняла золотистые глаза к потолку.

– Разве вы в селениях ведьм не праздновали дни рождения?

– Они зажигали свечу, – ответила Руа. – Ты заставишь меня встать с постели, чтобы посмотреть, как кто-то зажигает свечку?

Язвительное выражение лица Бри заставило Руа зашипеть:

– Не издевайся надо мной.

– Я и не издеваюсь. – Бри все еще ухмылялась. Затем она подошла к гардеробу и достала зеленое платье. – Думаю, тебе понравится. Будут еда, музыка и подарки.

– Я ничего такого не хочу. И мне ни от кого ничего не нужно.

Руа сложила руки на груди, внимательно разглядывая глубокий вырез платья.

– И я определенно не надену это.

– Так и знала, что ты так скажешь. – Бри повесила платье на место и достала темно-зеленое платье с длинным рукавом. У него были широкие плечи и шлейф из золотой вышивки по обеим сторонам, скрепленный золотыми застежками, а еще широкий черный пояс на талии. На золотой пряжке была выгравирована корона над горами: герб королевства Высокой Горы.

Платье было потрясающим – оно выглядело одновременно красивым и строгим, в его фасоне была намек на королевскую власть и военное искусство. Руа не терпелось надеть его.

– Ты выбрала его только для того, чтобы вытащить меня из постели, – надулась Руа, и Бри усмехнулась.

– Но это сработало?

– Да. – Руа потерла глаза. Ей пришлось смириться. – Ладно, хорошо.

Бри победно вздернула подбородок.

– Хорошо, я бы никогда не простила тебя за то, что из-за тебя я не попробовала те маленькие сырные рулетики, которые ведьмы готовили на кухне.

Руа сдержала смешок, скатываясь с кровати. Возможно, все пройдет не так уж плохо.

* * *

Не обращая внимания на взгляды прохожих, Руа последовала за Бри к центру лагеря. В этот раз она не надела мешковатую серую тунику поверх кожаной брони и сменила обычные поношенные коричневые сапоги на черные до колена. Благодаря небольшим каблукам она держалась немного прямее. Волосы были заплетены у висков, оставшиеся локоны рассыпались по спине.

Они свернули на большую открытую площадку перед королевским шатром, но теперь она была заполнена столами и людьми. Бумажные гирлянды, привязанные к центральному шесту, вились высоко над головами. От него отходили нитки бус – переливались и тянулись к крышам окружающих палаток. Маленькие стеклянные бусинки мерцали на зимнем солнце, отбрасывая лучики света на людей внизу.

По углам стояли маленькие столики с едой и напитками. В центре, вокруг шеста, на котором держались декорации, стояли струнные инструменты и два столика. Стол рядом был завален подарками. Руа открыла рот: это все было для нее?

По другую сторону от музыкантов находился столик, заполненный маленькими фарфоровыми тарелками, а рядом с ними… стоял огромный бело-розовый торт. Тонкие незажженные свечи выстроились в круг на белоснежной глазури наверху, завитки шоколада обвивали основание. Руа слышала о праздничных тортах, но никогда их не пробовала.

Разговоры смолкли, когда она вышла на площадь. Бри встала рядом, и собравшиеся один за другим обернулись и поклонились. А когда Руа вновь увидела их лица, оказалось, что все улыбались. Она не могла этого понять. Зачем бы им ей улыбаться? От радости окружающих людей ей стало не по себе.

– Улыбайся, – процедила Бри, и Руа поняла, что хмурится, глядя на толпу. В основном тут присутствовали фейри, но были еще ведьмы и люди – и не все они были слугами. Ренвик действительно искренне стремился к переменам при дворе, если пригласил на праздник людей и ведьм.

Губы Руа растянулись в неловкой ухмылке, и она слегка склонила голову в знак благодарности. Казалось, что этот ее жест снял с них какое-то заклятие, и все тут же вернулись к общению.

Сквозь толпу к Руа пробилась Анерин. На ней было синее шерстяное платье, волосы были закручены на макушке.

– Еще раз с днем рождения, Ваше Высочество, – сказала она с заговорщицкой ухмылкой.

– Еще раз? – вклинилась Бри.

– Ты не рассказала ей о своей полуночной прогулке по озеру?

Карие глаза Анерин метались от Руа к Бри и блестели нахальством. Бри повернулась к Руа и нахмурилась:

– О чем?

Посетители вечеринки обходили их и продвигались к столам с угощениями. Анерин только ухмылялась – она и вправду была маленькой вредной ведьмой.

Сжав пальцами переносицу, Руа разочарованно вздохнула.

– Мне просто нужен был свежий воздух.

Бри посуровела и стала еще больше походить на птицу.

– Ты ушла из лагеря? Без меня? Могла бы сказать, я бы пошла с тобой.

– Ты была… занята, – пробормотала Руа, бросив взгляд в сторону.

Золотистые глаза Бри на мгновение расширились, и наглая ухмылка вновь появилась на лице, когда она припомнила, что делала в палатке накануне вечером.

– Я бы перестала быть занятой, – запротестовала она, и Руа надулась. – Просто не ходи никуда без меня снова, хорошо?

Руа коротко кивнула стражнице, хотя они обе знали, что смысла в этом обещании не было.

– Как тебе вечеринка? – Анерин махнула рукой на полог над ними.

– Очень красиво. Откуда взялись все эти украшения? – Руа рассматривала нитки бус и белые бумажные гирлянды.

– Принесли жители Мурренейра. Они развешивают их во время празднования Зимнего Солнцестояния, – ответила Анерин. – Но Ренвик заставил их вынуть украшения ради сегодняшнего дня.

Руа взялась за рукоять Бессмертного клинка.

– Ему выгодно, чтобы я оставалась на его стороне, – размышляла Руа, настороженно оглядывая происходящее.

– Да, уверена, что именно поэтому он все это устроил, – фыркнула Бри и посмотрела Руа через плечо. Неожиданно ее глаза расширились, а лицо будто осветилось изнутри, и она воскликнула: – Акты сукин сын!

– Слышал, у вас тут вечеринка, – раздалось позади Руа.

Бри прошагала мимо нее и крепко обняла стоящего рядом мужчину. И Руа сразу же поняла, кто это был – те же русые пряди, резкие черты лица и золотистые глаза. Его волосы были длиннее, чем у Бри, и завязаны в короткий узел на макушке. Он был всего на пару дюймов выше близняшки, да и плечи были чуть шире. Но сходство с Бри оказалось поразительным – это был Талхан, вторая половина Орлов-близнецов.

– Только ты готов идти сквозь метель и вьюгу ради тортика, – рассмеялась Бри и хлопнула Талхана по плечу.

Тот толкнул ее локтем в ответ и хихикнул:

– Ну-ну, ты бы сделала то же самое.

Он перевел взгляд на Руа и с улыбкой отвесил поклон.

– Спасибо, Ваше Высочество. Вы избавили меня от бесконечных скучных заседаний Совета.

Руа не могла не улыбнуться. Он был очарователен. Казалось, Талхан привлек внимание всех вокруг. Орлы-близнецы могли бы обворожить любого придворного фейри на Ледяном озере.

– Ты пахнешь как лошадиная задница. – Бри оглядела брата: на нем был костюм для верховой езды и толстая шерстяная накидка. Должно быть, он только прибыл.

– Я приму ванну только после того, как съем торт, – сказал Талхан, снова толкнув близняшку плечом.

Руа почувствовала позади себя какое-то движение и обернулась. На нее выжидающе смотрели три маленьких колдуна: два мальчика и девочка. На них были синие накидки, тотемные мешочки висели на шеях, они держались гордо и, казалось, не боялись заявить во всеуслышание, что они – ведьма и ведьмаки. Всем было не больше тринадцати. Девочка посередине, с густой гривой прямых черных волос и бронзовой кожей, держала подарок. Дрожащими руками она протянула его Руа.

– С днем рождения, Ваше Высочество.

Ведьмаки по обе стороны от нее, казалось, нервничали не меньше. Девчонка жевала губу, а мальчики крепко сжимали руки за спиной. Они волновались из-за разговора с ней? Она же была никем.

Руа взяла подарок – что-то тонкое и квадратное – и повертела в руках. Он был завернут в обрывки ткани и перевязан бантом из лазурной ленты. Руа оглядела всех троих и спросила:

– Вы пришли из Друнехана?

– Нет, Ваше Высочество, – ответила девочка. – Мы из Мурренейра.

Руа потянула за край ленты, развязала ее и осторожно раскрыла упаковку: внутри обнаружились три квадратных куска холста, натянутые на тонкие рамы. Это были картины, изображающие Лирейскую котловину: зимой, летом и осенью. Она оглядела их, и каждый сезон были красивее предыдущего.

– Я нарисовал эту. – Мальчик справа указал на осеннюю картину.

– А я – летнюю. – Голос девочки дрожал и звенел.

Оторвавшись от картин, Руа встретилась с их озабоченными взглядами.

– Картины прекрасны, – проговорила она, и трио вздохнуло с облегчением. – Спасибо вам. Я буду дорожить ими.

– Спасибо, – ответила девочка. – Спасибо, что помогли нашему народу.

Эти слова ударили Руа под дых. Она никому не помогла. Чего хотели от нее эти дети? Но они поклонились и убежали, прежде чем она успела их спросить.

– Я положу это к остальным подаркам, – предложила Анерин, принимая картины из рук Руа.

– Вот, открой. – Бри протянула ей золотую шкатулку.

Руа недоверчиво посмотрела на стражницу, но приняла подарок. Смех и веселая музыка кружились вокруг них. Так и звучит роскошь – звонкий смех и струнные квартеты.

Шкатулка оказалась тяжелой. Руа подняла крышку и ахнула: внутри лежал кинжал. Там же были серебряные ножны с гравировкой в виде спиралей и золотыми кольцами для подвески. Позолоченную рукоять опоясывала нитка рубинов – почти как на Бессмертном клинке.

Руа взглянула на Бри, и улыбка стражницы стала еще шире.

– Я подумала, что твоему клинку может быть одиноко.

– Спасибо, – прошептала Руа, вынимая кинжал из шкатулки. Она тут же расстегнула пояс и пропустила его через кольца, он повис на правом бедре. Кинжал был не так тяжел, как Бессмертный клинок, но его вес словно уравновесил тяжесть. Мышцы на правом боку Руа ныли с тех пор, как она начала носить Клинок с собой. Она постоянно наклонялась вправо, чтобы не сгибаться под тяжестью меча. Благодаря кинжалу она наконец выпрямилась. Интересно, не потому ли Бри выбрала оружие потяжелее?

– Неужели еще один кинжал? – пошутил Талхан, заглядывая сестре через плечо. – Это все, что ты можешь подарить сестрам Даммакус?

– Заткнись, – приказала Бри, отпихивая брата.

– Кстати, это от нас обоих, – добавил Талхан, указывая на кинжал.

– Ничего подобного! – рявкнула на него Бри.

Руа не могла сдержать смеха. Должно быть, они были такими всю жизнь. Каково это – иметь вот такого брата или сестру? Она не думала, что ее отношения с Реми когда-нибудь будут похожи на отношения Бри с братом.

В любом случае, ей это было не нужно.

Бри указала подбородком за спину Руа. Наверное, еще один поклонник. Она приготовилась к очередной обожающей улыбке и повернулась. Перед ней стоял Ренвик.

На нем был темно-зеленый китель в тон ее платью, с тем же золотым узором спереди, хотя вышивка была шире. Цвет кителя подчеркивал глаза Ренвика, делая их темнее. Руа была готова вонзить новый кинжал в Бри за то, что та сделала. Она ведь одела ее как пару Северному Королю!

Ренвик медленно оглядел Руа с ног до головы. Казалось, он отметил все: от кос до новых черных сапог.

– С днем рождения, – от его глубокого, тихого голоса у Руа по позвоночнику пробежали мурашки. Он вонзился крючком в ее грудь и притягивал к Ренвику.

Ренвик махнул рукой в сторону центра поляны, и Руа последовала за ним сквозь расступающуюся толпу. Люди принялись перешептываться, когда она подошла к огромному торту. Мраморная розово-белая глазурь вздымалась пятью слоями на застывших волнах сахара. Руа взяла пальцами шоколадную стружку и сунула ее в рот.

Она услышала позади себя пару смешков и оглянулась на Ренвика: он улыбался, глядя на нее.

– Что? – Руа прищурилась.

– У нас принято петь тебе перед тем, как ты съешь торт, – ответил он.

Руа посмотрела на людей, наблюдавших за ней, и пробормотала:

– Я должна съесть весь этот торт?

Он усмехнулся.

– Нет, просто мы поем, а ты загадываешь желание, задувая свечи. А потом уже все едят торт. – Ренвик разглядывал ее лицо, и наконец его голос смягчился. – Разве в селениях ведьм не праздновали дни рождения?

– Не смей меня жалеть, – прорычала Руа.

– А я и не жалею. – У Ренвика на щеках вновь появились ямочки. – Это ужасно, когда тебе поют. Я всегда не знаю, куда смотреть.

Руа заправила прядь волос за ухо, из палатки Ренвика вышел слуга со свечой. Разговоры кругом превратились в редкие шепотки. Слуга зажег девятнадцать маленьких свечек на вершине торта, и, когда он отошел, толпа запела.

Вздрогнув, Руа повернулась и уставилась на них. Все пели песню на ифике – о добрых пожеланиях и… светоче жизни в снегу? Бессмыслица какая. Руа привыкла к молебнам ведьм на мхенбике: одна торжественная молитва о защите еще на год, а потом она задувала свечу. Но здесь… столько глаз следило за ней. Щеки и носы присутствующих порозовели от холода, они пели и чересчур широко улыбались. У Руа было чувство, будто кожу дерут жесткой мочалкой. Она посмотрела на Ренвика, стоявшего рядом. Его глаза озорно блестели, словно он прекрасно знал, как ей неловко, но все равно пел своим красивым, ровным баритоном.

Пение внезапно смолкло, и все уставились на Руа в напряженном молчании. Она должна была что-то сказать?

– Загадай желание, – пробормотал Ренвик и кивнул на торт.

Руа уставилась на девятнадцать свечей, пылающих перед ней. Чувствуя тяжесть множества взглядов, она загадала первое желание, которое пришло в голову. Толпа одобрительно загудела. Ох если бы они только знали, что она загадала.

Наблюдая за тем, как маленькие струйки дыма устремляются в небо, Руа почувствовала стыд за то, что пожелала. Она могла бы загадать здоровья, мира или процветания для своего родного королевства… Но вместо это пожелала голову Валорна и его ужасной смерти от ее руки.

Торт унесли, чтобы разрезать для гостей. Ренвик остался рядом с ней и держал в руках подарок.

– Я хотел поблагодарить тебя за то, что ты здесь, – произнес он и оглянулся на кучу подарков. – За помощь моему народу.

– Я здесь, чтобы контролировать тебя и твой народ, а не для того, чтобы помогать тебе, – ощетинилась Руа. Ренвик в ответ только вздернул подбородок – сегодня он, похоже, не собирался с ней спорить.

– С Днем рождения. – Он протянул ей небольшой прямоугольный сверток из голубой ткани, перевязанный аккуратным бантом. Как только пальцы коснулись его, Руа поняла, что это книга.

Она развязала бант, развернула ткань и почувствовала на себе пристальный взгляд Ренвика. Руа рассмотрела обложку, и у нее перехватило дыхание. Она узнала золотые надписи, грубую серую ткань, герб Высокой Горы на обложке и, конечно, название: «Энциклопедиер дуб Ексшир».

Она выглядела точно так же, как одна из энциклопедий, с которыми Руа выросла, но была о другом – не о замках или животных, а о столице королевства Высокой Горы. Руа пролистала первые страницы. Они были написаны на ексшири, языке народа Высоких гор. По этим энциклопедиям Руа научилась читать на нем, хотя редко пыталась говорить.

– Как ты нашел ее? – прошептала она, перелистывая страницы.

Внутри были изящно выведенные чернилами описания и иллюстрации. Рисунки и пометки заполняли страницы до краев: карты городов, обычаи, праздники, даже маленькие истории об особых событиях. Она разглядывала пейзаж с изображением разросшегося Ексшира и дворца на Высокой Горе, что наблюдал за городом, словно часовой. Интересно, Реми восстановит его, чтобы он выглядел так же, как раньше?

– Она была в пыльном ящике с книгами, привезенными из Мурренейра.

Горячее дыхание Ренвика щекотало ей щеку, когда он наклонился, чтобы заглянуть в книгу.

– Хм. Не думаю, что она бы сохранилась во дворце твоего отца, – прошептала Руа. Все еще ошеломленная, она благоговейно перелистывала страницы.

– Твои родители заказали печать новых экземпляров в честь твоего рождения. Смотри. – Ренвик осторожно взял подарок, пролистал книгу до середины и вернул ее Руа.

На нее смотрели шесть пар глаз: двое взрослых на роскошных тронах с коронами на головах и четверо детей. Она вспомнила, что видела эти короны во дворце в Друнехане, рядом с Бессмертным клинком. Королева, ее мать, была так похожа на Реми. Даже на простом рисунке это было видно: одинаковые лица, одинаковые вьющиеся темные волосы. У мужчины-фейри были темная борода и жесткие волнистые волосы, как у Руа. Под каждым из детей были написаны имена: Раффиел, Ривитус, Ремини и Руадора.

Она провела пальцами по лицу Раффиела. Он почти не изменился: широкоплечий, с очаровательной улыбкой, даже в детстве был отражением того воинственного принца, которым станет. Годовалая Ремини сидела рядом с ним, держа старшего брата за руку. Но взгляд Руа остановился на маленьком мальчике в очках, стоявшем рядом с матерью. Ривитусу было семь, он единственный погиб во время осады Ексшира. Пальцы Руа замерли. Да, она правда была похожа на него: у обоих были большие глаза, более округлые, чем у их брата и сестры. Волосы были волнистыми, не такими кудрявыми, как у матери, у них были одинаковые носы-пуговки и овальные лица. Все говорили, что они похожи на отца, но его борода и корона мешали Руа разглядеть это сходство. Затем она перевела взгляд на сверток в руках матери. Ее душу разрывало на части – казалось, что если она сможет сосредоточиться на этом ощущении, удастся вспомнить, как ее обнимала мать. Они все здесь казались такими счастливыми. Пусть и недолго, но она была любима.

Руа закрыла книгу и сглотнула. Так много людей наблюдало за ней. Заставив конечности перестать трястись, она заметила двух пожилых фейри, разговаривающих вдалеке. Они смеялись и ели торт. Те же люди, которые раньше насмехались над ней и называли «девчонкой», теперь веселились на ее празднике. Все от нее чего-то хотели. Она подумала о тех юных, подающих надежды ведьме и ведьмаках и их картинах. Она не хотела, чтобы кто-то из них в ней нуждался.

Она посмотрела на Ренвика.

– Спасибо. Но я бы хотела уйти.

Ренвик вытаращил глаза, эти его чертовы желваки вновь появились под скулами. Она знала, что он поражен, хотя усилием воли заставил тело замереть.

– Если я обидел тебя…

– Нет. – Руа погладила рукав его кителя, так похожего на ее собственное платье. Ренвик уставился вниз: ее рука лежала на его.

– Это… – Она подняла книгу и обвела рукой празднество. – Спасибо, что устроил все это для меня.

– Я подумал, что ты захочешь настоящую вечеринку. Это ведь твой девятнадцатый день рождения и все такое. – Ренвик положил теплую ладонь поверх ее, и сердце Руа подпрыгнуло в горле. Такой незначительный жест, но на ее коже прикосновение горело, словно клеймо.

– Обещаю тебе, в следующий раз я устрою праздник поскромнее.

Руа отдернула руку и нахмурила брови.

– Следующего раза не будет. – Она поглядела туда, где когда-то стоял торт. – Я помогу тебе победить Валорна, а потом отправлюсь…

– Домой? – предположил Ренвик.

Это слово застряло у нее в горле. Руа не помнила, как жила в Ексшире. Она видела его из леса несколько раз и однажды подошла так близко… что это закончилось ужасно. Она отогнала воспоминание. Ексшир был для нее таким же чужим, как и Мурренейр.

– Да, – согласилась Руа, хотя прозвучало это не слишком уверенно.

Ренвик наклонился к ней. Свет раскрасил его пепельно-русые волосы серебристо-белыми полосками.

– Когда вернешься, напомни сестре, что не любишь, когда о тебе заботятся. – Его голос звучал отрывисто, исчезли ямочки на щеках и намек на теплоту в этих холодных зеленых глазах.

Руа переступила с ноги на ногу и посмотрела назад, на тропинку, по которой пришла сюда.

– Иди, – вздохнул Ренвик. – Я найду для тебя оправдание. Я сбегал со многих праздников, устроенных в мою честь. К ним невозможно привыкнуть, принцесса.

– Спасибо, – пробормотала Руа. А что тут еще было сказать?

Она развернулась и двинулась сквозь оживленную толпу. Ренвику в глаза она больше не смотрела. Бри и Талхан пробирались за ней, прокладывая себе путь через узкие переулки. Когда они дошли до тихой тропинки, Руа огрызнулась на них:

– Дайте мне хоть немного свободы!

– Никого не напоминает? – пробормотал Талхан, но они с Бри продолжили идти следом за Руа.

Ренвик устроил ей вечеринку с подарками, тортом и пожеланиями всего наилучшего… А ей хотелось зарыдать. Но красные ведьмы учили ее, что слезы – признак слабости. Значит, она просто недостаточно старалась обратиться к позитивным эмоциям. Почувствовав комок в горле, Руа подняла глаза к яркому небу. Она знала, что если посмотрит на солнце, то этот давящий ком опустится ниже, в грудь. Этому трюку она научилась еще в детстве. За все годы она проглотила столько подобного, что теперь ее грудная клетка превратилась в один огромный, твердый ком. Вдруг позади нее раздалось робкое:

– Простите меня, Ваше Высочество?

– Что еще? – Руа хмуро обернулась и увидела молоденькую ведьму в синей накидке.

– Баба Аиру хочет с вами поговорить.

– Конечно хочет, – вздохнула Руа и снова посмотрела на солнце. – Веди.

Она сжимала в руках энциклопедию – все крепче и крепче, пока края не врезались ей в ладонь.