Текст книги "#ИМХОМ: по моему скромному мнению. Мужчины"

Чем дальше, тем меньше хочется что-то в жизни менять. Москва слишком большая, а Питер слишком пышный. Мой любимый город, пожалуй, Кострома: Ипатьевский мужской монастырь, памятник Сусанину, река Волга. Там живет великий поэт Иван Волков. У меня был один хороший период в жизни с 1980 по 1984 год, когда я работал геодезистом. Я мог проявить качества, о которых сейчас могу только мечтать, но проявить их уже негде. Вот ты едешь из Москвы на несколько месяцев в Сургут или Нижневартовск, начинается работа. Ты имеешь некоторый план будущего сооружения, который воздвигнут в тайге. Надо пробурить скважину, но не ту, из которых нефть и газ, а техническую, подразумевающую, какой фундамент делать под конкретный дом. Такая задача – и ты встаешь на лыжи, берешь топор, направляешься в тайгу. Определил точку, забил колышек – к этому колышку должна подъехать буровая установка. Дают мне две машины: буровую установку и бульдозер, да такой, какой можно увидеть только на севере! Четыре метра высотой, чтобы валить тайгу как простую траву. И вот я впереди на лыжах, позади бульдозер валит деревья, и так двадцать семь скважин на одном объекте надо провести. Тебя так подбрасывает на трассе, что начинаешь себя уважать. Снаряды над головой у меня не рвались, но двадцатипятиметровые сосны над головой падали. А сейчас есть GPS – нажал на кнопочку, координаты скважины задал, тебе показывают: двадцать метров направо. Моя родная профессия геодезиста умерла с появлением технологий, ни к чему она стала.

 
На одиноком полустанке стоит буфет.
К нему весь томный после пьянки идет поэт.
За то, что жил он не по лживым
И стер случайные черты,
Его по просьбе пассажиров
Ссадили с поезда менты.
 

Главное, не обижать людей, насколько это возможно. Им и так плохо. И не грузить лишний раз. Вот, пожалуй, и все.

P.S. Однажды наше поколение сойдет со сцены. «Сынок, не принимай все слишком серьезно», – такой совет я бы дал своему сыну.

Всеволод Емелин

ИМХО. Единение: «Мы все – составляющие микроклеточки мощного непостижимого организма»

В Советское время воспитывались таланты. Мне нравился уровень государственности и культуры в Советском союзе. Был Григорий Чухрай, Сергей Бондарчук, Элем Климов – были имена, личности. Взять, например, Башмета – он виртуозный исполнитель. Я их отношу к тем «монстрам», которые возникли благодаря жесткой советской системе. Система занималась селекцией и воспитанием новой генерации человека. Это был громадный отрезок земли, на котором пытались создать человека с новой идеологией: работать хорошо – прогуливать плохо, любить Родину хорошо – не любить плохо. Можно говорить о партии хорошо и ни слова дурно. В этой системе появлялись гениальные творения художников, поэтов и музыкантов: Шостакович и Прокофьев, Маяковский и Есенин. Футуристы в 20-е годы «проросли» за пять лет, а где сейчас новые герои? Где наша песенная культура? Ребята, все наши лучшие песни были написаны в советское время. Не зря было две супердержавы – СССР и США. И промышленность была, и культура, и своя духовность. Кстати, абсолютно по советской схеме строится американское кино. Просто американцы умнее поступили – они взяли советскую схему и наложили на количество джинсов.

В 60-е годы наши баскетболистки приехали играть во Францию. Там была общая раздевалка, спортсменки отказались раздеваться, так как на них были жуткие зелено-синие байковые трусы. Несмотря на бытовуху, был стимул, советский патриотизм и желание работать и побеждать.

Мы все – составляющие микроклеточки мощного непостижимого организма. Если ты выбиваешься из общей гармонии – заболеваешь. Начинаешь вибрировать в резонанс – попроси о помощи, чтобы высшие силы тебя успокоили. Это моя схема. Бывает вдохновение приходит свыше. Роман в 600 страниц про Соньку я написал за два месяца. Сюжет варился, пока я снимал другую картину. Потом сел за компьютер, прочитал немножко про 1905 год, чтобы уловить стиль персонажей. Позже, перечитывая сценарий, я понимал, что посади меня сейчас – я бы ничего не написал.

Когда снимал сцену в тюрьме, как героиня Сонька сидела в Крестах, я узнал, что каждое утро и вечер заключенные пели молитвы. Утреннюю – «Царю небесному утеши души истины», и вечернюю – «Отче наш». Когда включили музыку и хор запел под фонограмму, в этих страшных стенах тюрьмы проявилась какая-то духовность, благодать. Это все вековые традиции.

По утрам и вечером перед сном я читаю молитву. Напротив моего дома – храм русского святого Иоанна Кронштадтского. Когда я впервые сюда приехал, то понял, что сам Господь Бог меня привел к этому святому месту. Я живу светской жизнью, поэтому не всему способен следовать, но некоторые заповеди реализую точно. Раз в две недели хожу в храм, чтобы поставить свечку. К вере я отношусь серьезно и знаю, что есть высшие силы и духовники. Слово материально. Если истово просишь о помощи – она приходит. Истово веришь во что-то – оно непременно сбудется.

Мужчина ищет в женщине музу. Если я не испытываю симпатию к женщине, то я буду ходить таким стручком, страшно неинтересным, паукообразным субъектом. Провести вечер с красивой девушкой – это замечательно. Но если она каждый вечер будет сидеть рядом, спрашивать или требовать что-то, то лучше не надо. Все должно быть красиво: прилетела, расцеловались, обняла и убежала. Должна быть игра, а не быт. Женщина должна защищать себя от утреннего мужского взгляда. До революции в обеспеченных семьях у мужа была одна спальня, у жены – другая. Ночью они занимались любовью, а потом расходились. Утром привели себя в порядок, встретились красивые за завтраком. Мужчине нельзя показывать неухоженность, он привыкает к красоте.

Мы все животные до поры до времени. Я изменял, в чем раскаиваюсь – это случалось от характера, веселого нрава, от того, что я нравился женщинам. Мужчина – это полигамное создание, это бык. У него 50 коров, которых он должен оплодотворить. Как бы ты себя не убеждал, все равно пойдешь за красивой женщиной. Женщина стала более мужеподобна в плане любви и тоже начала выбирать: этот состоятельный, а этот более привлекательный.

Уважай свободу находящегося рядом с тобой. Когда стараешься понять человека, то не будешь приказывать и выламывать руки. Никто не хочет себя ломать, если нравится мужчина – подчинись. Притирка имеет колоссальное значение и несет невероятные проблемы. Я не эгоистичный, я авторитарный. Отношения начинают меня тяготить, как только я чувствую, что кто-то атакует мою независимость, начинаются капризы и упреки. Мне больше по душе другой вариант: она живет своей жизнью, я – своей, и у нас есть замечательная третья совместная жизнь. И я не буду следить, где и с кем ты пьешь вино, а ты не следи за мной. Гарантия хорошей семьи – быть рядом, сосуществовать и доверять друг другу.

Мужчина – это голова, а женщина – сердце, космос. Мудрая женщина должна не замечать глупости мужчины. Он примитивнее и проще. Любого мужчину можно просчитать. А управлять элементарно, если есть атмосфера покоя, любви и ласки. Женщина – строитель, мужчина – разрушитель. Женщина должна понять, что она безусловный лидер в семье, но скрытый. Хотя если женщина влюбляется, она слепа.

Женщина должна быть минимум на десять лет моложе мужчины. Молодым девочкам сейчас проблема выйти замуж. Альфонс, гей, наркоман, алкаш – найти мужчину тридцати лет и старше без жизненной истории сложно, но такие есть. Правда, они либо деловые, либо испорченные независимостью и свободой.

Дружба между мужчиной и женщиной возможна, если женщина некрасивая. Или если был роман, который закончился. Но женщине будет сложнее, она сохраняет чувство собственности к мужчине даже после расставания. Если женщина одаренная, то можно дружить по профессии.

Виктор Мережко

ИМХО. Джаз: «Хаос – одна из самых устойчивых систем»

Всю жизнь у меня была возможность заниматься тем, чем я хотел. И что еще важнее – имел возможность не заниматься тем, чем не хотел. Большей частью я достигал того, что хотел достичь. И видел, что результаты моего труда интересуют не одного меня. Больше ничего не нужно.

Я ставлю себе задачи из области музыки, живописи, литературы, которые мне интересны. Потом я их решаю. Это работа со всеми ее последствиями. Иногда ты радуешься от того, что у тебя получилось. Иногда ты бесишься от того, что не получается. Иногда ты устаешь.

В детстве я мечтал о путешествиях. Быть биологом, водолазом, ловцом змей. Отчетливо понимая, что все это в мечтах и останется. Не в той стране жили. Что же касается книг, я очень рано научился читать и до первого класса прочитал практически всего Жюль Верна. Удивительно, что сейчас, открыв эту книгу – большей частью это читать невозможно. Но тогда мне очень нравилось.

Доверяю своим ощущениям, не пытаясь сверять это с каким-то графиком или таблицей. Свобода – огромная ценность. Благодарен Михаилу Сергееву за это, по гроб жизни. Всякий раз, когда его вижу, без стеснения говорю ему об этом в глаза. Советское время воспитывало советского человека, уродливое создание, которое было абсолютно не способно к свободной жизни, кроме как играться в современный мир.

Гениальных людей настолько немного, что отличить их не сложно. Нет «табличек», по которым можно определить, что гениально, а что нет. Я могу говорить о том, что мне нравится, а что нет, и почему. У меня достаточно хорошее образование и большой опыт, надеюсь, присутствует вкус. Я полагаюсь на это. Какими критериями оперируют другие люди, мне сказать трудно, я не могу влезть в шкуру каждого.

Я не делю музыку на современную или не современную. Есть музыка: хорошая и плохая. На протяжении лет шестидесяти появлялось огромное количество интересной музыки. Все идет по синусоиде – должен произойти выдох. На мой взгляд, сейчас мы находимся в нижней фазе, поэтому появляется меньше интересной музыки. Меня радует, что молодые люди умеют играть джаз, знают традицию, это приятно. Но это не Колтрейн и не Дюк Эллингтон. Надо это воспринимать как должное.

Искусство – это присутствие божественного в человеческом. Не знаю, почему у музыки такие приоритеты. Музыка тоже разная: бывает великая, а бывает – кабацкая. Я не думаю, что кабацкая музыка – это путь к богу. Великое – это то, что в своей области изменило мир. У физиков – это Эйнштейн, в джазе – Майлз Дэвис, в поп-музыке – Led Zeppelin, Rolling Stones, Beatles.

Меня вполне устраивают правила, изложенные в заповедях. Хотя я не могу назвать себя религиозным человеком. Не желать добра ближнего – то есть, не завидовать. Не врать – то есть, не лжесвидетельствовать. Если не убивать и не воровать – то уже все будет очень прилично.

На нас, на самом деле, влияет все. Не всегда мы можем знать или заметить, что именно. В те годы, когда ты молодой – ты впитываешь все, что видишь и слышишь вокруг. Полочки у тебя еще пустые, туда все это дело укладывается. Поэтому, на молодого человека повлиять легче.

Вдохновляли многие. Наталкивали на какие-то идеи, мысли, может быть, даже меняли ход событий. Когда я был в девятом классе, наша группа только зарождалась. Играть было не на чем: гитары были чудовищными и самодельными. Аппаратуры не было вообще. Единственное, что у нас было – это дикий энтузиазм и религиозное желание играть эту музыку. И вдруг к нам на вечер в школу приехала группа «Атланты». Они были старше нас года на три – огромная разница в возрасте. У них была настоящая, невероятно мощная аппаратура, электрические гитары «Фрамус». В антракте, страшно робея, мы подошли и попросили дать нам сыграть пару песенок на их волшебных электрогитарах. Они стали нас подкалывать. А их руководитель, Алик Сикорский, сказал: «Что вы издеваетесь, сами такими были недавно. Дайте ребятам сыграть». И вот это ощущение, как я впервые держу в руках настоящую битловскую электрогитару, которая издает громовой звук – оно меня зарядило на всю жизнь. И повлияло на все, что происходило в дальнейшем, если говорить о музыке.

Хаос – одна из самых устойчивых систем. Меня это отчасти успокаивает. Иногда мне кажется, что мир очень нестабилен. Все, что в нем происходит, зависит от настроения двух-трех людей, которые правят самыми большими странами. Или самыми опасными странами. Люди эти не вполне психически уравновешены и могут встать не с той ноги.

Люди очень любят мифы. Много лет безуспешно пытаюсь доказать людям, что страхи вокруг акул – выдуманные. Друг друга бояться надо, а не акул. Не хотят люди слушать. Хотите бояться – бойтесь.

У меня не бывает «я хотел бы», но есть «я хочу». Я хочу доделать эту песню и записать на студии. Я хочу послезавтра поехать в Норвегию. «Я хотел бы» – да ну вас к черту. Я живу настоящим, каким же еще мне жить днем.

What is Love – откуда я знаю. Если вы имеете ввиду влюбленность, то это безусловно заболевание, которое чаще всего проходит бесследно. Была такая симпатичная песенка, очень жалко, что мы были молодыми и легкомысленными – оригинала не сохранилось, а в фильме она звучит маленьким кусочком. Замечательный звукорежиссер Виктор Борисович Бабушкин, работавший тогда на Мосфильме, очень многому нас научил. Иногда он писал музыку для фильмов, как, например, для фильма «Тайна черных дроздов». Он придумал мелодию, а текст песни на английском попросил написать меня.

У каждого языка есть своя музыка и ритмика. Английский более емкий, слова – более короткие, хотя в каких-то вещах он метафоричнее. Поэтому, например, «Алиса в стране чудес» могла появиться только на английском языке. Мелодия – это отражение речи. Английский рок на английском языке звучит очень органично, а на немецком ужасно. Я подозреваю, что на русском он тоже звучит странно. Во всяком случае для тех, кто русским языком не владеет или для кого это звучание непривычно. Но если этим занимаются талантливые люди, то и мелодически он меняется, возникают другие формы, которые связаны со звучанием русского языка. С его напевностью, с его ритмикой. Это уже немного другая музыка.

Нет никакой пропаганды нецензурной лексики. То, что стали свободнее общаться, чем в советские времена – это индикатор уровня свободы, который присутствует в воздухе. Мы же не будем думать всерьез, что раньше люди меньше матерились? Если же мы говорим об использовании нецензурных слов в искусстве, то тут необходимо наличие вкуса.

Считается, что душа – это частичка божественного. Если это действительно так, то она совершенна. Чему же вы собираетесь учить то, что совершенно. Вы не совершенны. Наша душа нас должна чему-то учить. Просто мы ее плохо слышим.

 
Место, где свет,
Было так близко,
Что можно коснуться рукой.
Но кто я такой,
Чтоб оборвать
Хрустальную нить,
Не сохранить.
Прошло столько лет
И нас больше нет
В месте, где свет.
 

P.S. Этнос любого народа начинается с молитв.

Я не люблю политику и с большой осторожностью отношусь к религии. Вера и религия – вещи разные. Музыка – прекрасная область человеческого духа, но не стоит переоценивать ее влияние на мир.

Андрей Макаревич

ИМХО. Дзен Винни-Пух: «Сохранить душевную молодость – это большая удача»

Благодаря непрерывной духовной работе над собой, я, как частное лицо и как поэт, практически достиг в жизни уровня Винни-Пуха. Есть серьезная книга американского писателя Бенджамена Хоффа – «Дао Винни-Пуха». В ней более-менее убедительно доказывалось, что в сказке зашифрованы основы дзен-буддизма. Спокойного и мудрого отношения к жизни, без лишних страстей и злобы. Винни-Пух добрый очень. Хотя и эгоистичный. А дзен-буддизм – одна из самых симпатичных философских систем. Он оправдывает честную обывательскую жизнь с соблюдением некоторых моральных принципов: порядочности, чести и любви.

Все люди беззащитные и несчастные. Бывают грешники, люди каются и становятся святыми. Я ценю принципы Апостола Павла, но не умею любить так, как надо. Я в достаточной степени эгоист, как и мы все. Как идеал хотелось бы в себе это сохранять. Все люди, которые нас окружают, заслуживают минуту духовного просветления, которую мне иногда удается испытывать. Нет сильных, нет богатых, ничего этого нет. Есть просто такой симпатичный муравейник.

Главное – приблизиться к Господу, не к старичку на небе, а к тому, чему он нас учит. Этому всегда учили великие поэты, философы, художники. Художественная мистика – это такое слово для проникновения путем средств искусства: поэзии, прозы, живописи. Проникновение украдкой в высшие сферы. Другими способами это достигнуть невозможно.

Есть много компонентов счастья, и у каждого человека своя концепция. В культовой книге нашей юности – Братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу», счастье определялось как отсутствие несчастья. Такая игровая книга. Мне кажется, счастье – это на какой процент человек смог реализовать себя. Или, говоря нормальным русским языком – состояться. И в этом смысле, я достаточно счастливый человек, несмотря на всю многотрудную биографию и приключения в жизни.

В детстве мне очень хотелось стать настоящим писателем. Жить в Переделкино, носить замшевую курточку, никогда не думать, ощущать ласковые лапы государства на своей шевелюре, которая тогда была. Ничего этого не состоялось, известность моя сомнительна. Того, что хотел написать, я не написал. Но, тем не менее, я шел в верном направлении и этого достаточно. Насколько у меня хватило внутренних сил.

Как человек, переживший советскую власть, одним из главных завоеваний перестройки я считаю возможность путешествовать по миру. Это даже важнее колбасы. По некоторым оценкам, в России заграничными паспортами обладает около 10 % населения, в Америке – 20 %. Отдыхают они дома, например, во Флориде. Для меня это непонятно, но, тем не менее, это факт. Значит, человечество устроено сложнее, чем я думаю. И, возможно, я не самый типичный его представитель. Все мои друзья со мной согласны.

Счастье – это движение, развитие, свобода. Мой любимый друг, великий поэт Алексей Петрович Цветков, в 70 лет уехал из Америки в Израиль. Он почувствовал, что надо резко изменить свою жизнь. Человек уехал в новую страну с чужим языком, без каких-то национальных преференций. Надо слушать свой внутренний голос. Меняется твоя биография, переживания, чувства – все отражается в творчестве. Когда же эти провокации делаются нарочно, без достаточной зрелости, а чтобы просто испытать приключения – они не работают. Получается халтура.

Жизнь менять надо, но согласовано с высшими законами. Приведу вам пример. Есть такой великий грех, им грешили символисты в начале века – они нарочно усложняли себе жизнь. В основном, это было на эротической почве. Хотя бывал и кокаин, бывало всякое. Хрестоматийно знаменитые: Белый, Блок, Брюсов – у всех были чудовищные романы, им совершенно ненужные. Они провоцировали жизнь на приключения. Ничего хорошего из этого не вышло. Символизм, в основном, остался мертвым течением.

Не нужно нарочно менять свою жизнь, чтобы писать. Это фальшивка. Нужно до этого дозреть. Когда ты меняешь жизнь искусственно – за все изменения придется дорого платить. С одной стороны, ты растешь как личность, с другой – неизбежны страдания. Не те, что у тебя запрограммированы, а совершенно новые, необычные и катастрофичные.

Состоялся человек или нет – это не оценишь ни в деньгах, ни в успехе. Неоднозначный критерий. Вот, Апостол Петр, например. До сих пор мы чтим его память, а по жизни был бродяга, которого распяли вниз головой. Апостолу Павлу, одному из самых светлых людей в мировой истории, голову отрубили. И был предателем родины, кстати, заметьте – будучи римским гражданином, он предал Рим.

Цель в том, чтобы наилучшим образом выполнить то предназначение, к которому Господь тебя создал. Но ты же не знаешь этого предназначения? Я сочиняю стишки, а мог бы стать гениальным сапожником. Твоя настоящая цель может быть от тебя скрыта. Есть такой смешной роман Марка Твена «Письма с Земли»: герой попадает в рай и просит показать ему первого поэта за всю историю человечества. Им оказывается кузнец из провинциального американского городка. Как поэт он гораздо выше Шекспира, но об этом никто не знал.

Землеройка ходит на четырех ножках. У змеи ног вообще нет, но она умеет очень быстро двигаться. Каждая по-своему свободна и выстраивает свою жизнь. Так и человек. У него есть какие-то задатки, принципы врожденные или усвоенные, в согласии с которыми он выстраивает свою жизнь. Это не всегда получается, человек может продаться или заболеть тяжелой болезнью. В идеале, такой сложный процесс духовного роста, должен подчиняться одной цели. К сожалению, мы ее не знаем, но я попробую выразить.

Основной принцип жизни, ее духовная цель – это бескорыстие. Ты должен жить не для себя, а для этой не формулируемой цели, которую тебе предназначил тот, кто на облаке сидит, подхихикивает и на нас с вами смотрит. В широком смысле – не надо продаваться. Есть десятки примеров людей, которые продались за деньги, славу, власть. Как раз они для меня не состоялись. Вот Евтушенко недавно умер, и я грустил. Человек, плод своего времени, при всех противоречиях биографии. У него был незаурядный талант, сформированный тем временем и теми установками. Мне кажется, он очень многого достиг и выполнил свою роль в продвижении русской культуры на все 100 %. И даже перевыполнил. Я всегда буду благодарен таким людям – в бесчеловечном режиме они были первыми живыми ростками.

Никогда поэту в искусстве не жилось легко. Фокус состоит в том, что за многими произведениями современного искусства и литературы не стоит ничего, кроме как заработать денег и развлечь читателя. Никакой особой духовной составляющей там просто нет. Но я думаю, это ситуация вечная и всегда была.

У нас идеализированное представление о прошлом. В силу материальной зажиточности всего цивилизованного мира мы очень избаловались. У нас огромный выбор. Никогда человечество не было таким богатым и процветающим как сейчас, а Россия такой благополучной страной. По сравнению с Советской властью – это просто рай. От прошлого остается очень мало, концентрат. Это приводит нас к ложным идеям. Стандартная диета крестьянина сто лет назад составляла 800 граммов хлеба в день. Нищета – это унижение, постыдное состояние, которое не дает духовно развиваться. Крестьянин вешал у себя лубок на стене или скоропечатную иконку. Чудовищные иконы XIX века, в которых не было никакого искусства. У индийского крестьянина висело изображение Брахмы и синелицего Шивы с шестью руками. Какое же это искусство? Это такая дешевка, что просто страшно.

Мы читаем про серебряный век русской поэзии, завидуем и вздыхаем, как было здорово. Потом узнаем, какие были тиражи: у Фета – пятьсот экземпляров, у Пушкина – две тысячи. И это были огромные тиражи. Большинство поэтов, как Мандельштам, Блок, жили на деньги богатых родителей. Реально поэзией зарабатывал лишь Северянин, да и он был достаточно беден. Вермеер, один из самых величайших художников мира, прославился портретами женщин, игрой световых эффектов и умением делать выражение лица. Он рисовал довольно однообразные картины, но каждый из его холстов – на вес алмазов. Знатоки подсмеиваются над ним, что на всех картинах герои изображены на одном фоне: большая географическая карта и свет из окна – очевидно, это его мастерская. То есть, у него даже денег не было на хороший фон. «Красные виноградники в Арле» – одна из немногих картин Ван Гога, которую ему удалось продать при жизни. Сейчас она находится в Пушкинском музее, а стоила 400 франков. Возможно, он хотел бы вместо хлеба есть пирожные, но не получалось.

Сегодня и только. Как чудесно, возможно, жилось в древнем Риме. Но это зависит от того, кем ты там был – сенатором или рабом? А я категорически отвергаю идею жизни за счет рабов. Мне стыдно это. Если бы я нынешний попал в эпоху Пушкина, мне было бы безумно стыдно, что я живу за счет крепостных. Еще 150 лет назад завоевать соседнюю страну и поработить ее население считалось большим подвигом. 2000 лет назад казалось нормальным завоевать чужую страну и истребить все ее население, кроме женщин, или продать их в рабство. К счастью, сейчас мы понимаем, что это не работает.

Мне хотелось бы быть евреем и жить в Израиле, например. Редкий пример, когда нацию объединяет единое чувство патриотизма. У меня вызывает восторг эта страна. Но в Израиле я бы начал жалеть арабов. Я жил в стране, которая строила коммунизм для будущих поколений. Но я не хочу жить для будущих поколений, я хочу, чтобы все вокруг меня были счастливы настолько, насколько Господь позволяет человеку.

Любая духовность выше, чем голая жадность и потребительство. «Прощай любовь к вещам. У неба ни рубля.» Все ценности нашего мира, которые можно потрогать, стоят довольно мало. Очень простой совет, я все-таки мудрый Винни-Пух. Диоген в бочке жил, это, конечно, лишнее. Но есть граница в жизни, на которой надо остановиться – между нищетой и достойной бедностью. Нищета – это нехорошо. А все выше этого – от лукавого. На каждый шестисотый мерседес есть восьмисотый, на каждый восьмой айфон есть десятый. Это путь бесконечный, порочный и ведущий в никуда. Он порождает ненависть, зависть, неуважение к другому народу, убийство. Если толпа бритых наголо людей ходит и распевает про Кришну, то это гораздо лучше, чем они будут колоть наркотики и бить таджиков. Надо любить людей, врага своего, даже если такая цель кажется недостижимой.

Я верю в дружбу между народами. Уважение, гуманизм, умение работать. Имперское сознание мне чрезвычайно неприятно. Ощущение, что ты обиженный – это одна из самых страшных вещей. С ней связано характерное появление слова «русофобия», явления, которого как такового и нет. В мире нет специальной нелюбви к русским. Это придумка, чтобы держать людей в напряжении.

Есть куча вещей, где можно самоутвердиться. Что и делает из мальчика мужчину, так это материальная ответственность перед семьей, стариками, родителями и детьми. Работай спасателем в горах, это гораздо более благородная задача, нежели бряцать оружием. Я говорю про армию со всей этой дедовщиной и экскурсиями в Сирию. Взять Швейцарию, где каждый год все мужики служат по месяцу в лагерях. Такая армия как национальная традиция имеет смысл, Гитлер не пошел на Швейцарию не из-за того, что хотел сохранить еврейские деньги в швейцарских банках. А потому что он испугался швейцарской армии, она считается очень мощной. В Канаде армия сугубо добровольная, это справедливо. Есть люди, для которых армия – это призвание, профессиональные офицеры, я их очень уважаю. Офицер защищает свое отечество, он идет туда добровольно.

Недавно появился портрет Канады. Я практически прослезился от умиления. Скверик, много молодых людей смеются, веселятся, какой-то митинг, а в центре стоит нынешний нежно любимый премьер Канады, внук легендарного Пьера Трюдо – Джастин Трюдо. Весь из себя такой левый и хохочет с очень счастливой мордой. На нем висит прыгнувшая из толпы полуобнаженная девица, в шортах, с огромным количеством татуировок. И он ее с очень большим удовольствием мацает. Канада сильно выделяется в этом плане. Нормальная страна, за это я ее очень люблю.

Казахстан никогда не был великой державой. Даже исторически у них не было никогда комплексов великой державы: никого не завоевывали, никого не трогали. Там есть чудовищное наследие советской власти, постсоветского развития, как и здесь: воровство и отсутствие судов. Этой душной атмосферы георгиевских ленточек нет. Это очень здорово, это приятно, это свобода и есть. Знаете, как Казахстан поступил на голосовании ООН по Крыму? Казахский представитель заболел и не пришел на голосование.

Имперское сознание очень вредит России. Оно очень сильно и давно устарело. То, что большевики расстреляли государя императора – совершенно чудовищное преступление, мы до сих пор за него расплачиваемся за счет деформации народного сознания. Золотого века, разумеется, никогда не было, у монархии были недостатки, но если бы не господа большевики, то все эти недостатки постепенно бы эволюционировали. То, что произошло, было ножом в сердце народа и его национального сознания.

Высокая литература вызывает у меня восторг. Есть одно замечательное исключение наших дней, где массовая культура сомкнулась с высокой культурой – это Борис Акунин. Легкое чтение, наш русский Александр Дюма. Это человек нашего круга, великолепно знающий литературу, один из немногих людей, кому я искренне завидую. Лет в сорок пять у него вдруг проснулся талант писателя, и он стал всемирно знаменитым благодаря своим детективным романам про Фандорина. Человек умеет писать просто и понятно для народа, при этом этически безупречно. Патриот, чьи идеалы где-то в царской России, которую он изображает без всякого стеснения со всеми отрицательными чертами. Но после его романов ты начинаешь рыдать, какая же замечательная была страна со всеми ее недостатками. И какая гадкая страна сейчас. Надо ко всему спокойно относиться:

 
Ты царь: живи один.
Дорогою свободной
Иди, куда влечет тебя свободный ум,
Усовершенствуя плоды любимых дум,
Не требуя наград за подвиг благородный.
 

Роль поэта – понять божественные ценности и нести народу. Их список удивительно краток: все христианские ценности, любовь, доброта и трагизм жизни, поскольку мы все рано или поздно помрем. И из этого вытекает любовь. Все это понятно. Простые ценности, к сожалению, народ не понимает. Пушкин об этом писал в разговоре поэта с чернью:

 
Нет, если ты небес избранник,
Свой дар, божественный посланник,
Во благо нам употребляй:
Сердца собратьев исправляй.
Мы малодушны, мы коварны,
Бесстыдны, злы, неблагодарны;
Мы сердцем хладные скопцы,
Клеветники, рабы, глупцы;
Гнездятся клубом в нас пороки.
Ты можешь, ближнего любя,
Давать нам смелые уроки,
А мы послушаем тебя.
 

Поэт должен быть абсолютно свободен, делиться прекрасным с народом, своей душой. Он живет за них, страдает за них, как бы это напыщенно не звучало.

Мандельштам сделал для меня гораздо больше, чем все Эйнштейны мира. Перефразируя Эйнштейна, который говорил, что без Достоевского не смог бы сделать всех своих великих открытий. Я сочиняю свои стишки, но я же еще и читатель. Я очень люблю поэзию и благодарен великим поэтам за то, что они вводят меня в круг своих чувств и мыслей, приобщая к высшим сферам. Которые, при моем скромном таланте, может быть даже мне недоступны.

Чтобы оценить книгу, надо заплатить за нее реальные деньги. Когда умирал великий английский поэт-классик Томас Элиот, он оставил завещание, в котором запретил издавать его книги доступными тиражами в дешевых изданиях. Допустим, я никогда не зарабатывал деньги поэзией. На доходы с поэзии даже кофе не купишь. Когда томик Пастернака или Мандельштама нужно было покупать на черном рынке, отдавая за него месячную зарплату, то человек гордился, как и любой дорогой вещью. Она выделяла его из окружающих. Электронная копия стихов Мандельштама никак не выделяет тебя. Возьмем американские джинсы Levi’s – в нашем поколении это был предельный статус, они стоили двухмесячную зарплату. А теперь это простые синие брезентовые штаны, умеренно удобные. Доступность искусства в век информатизации духовно зачищает нас. Ты уже понимаешь, что никаких внешних факторов нет. Хорошо это или плохо, да черт его знает. Да просто никак. Это просто другая реальность. При советской власти свежий огурчик, который можно было добавить в салат оливье на новый год – был событием года. Вот так изменилась жизнь.