Текст книги "Ожерелье времени"

Сказка. Часть 2

 
Сказка вспомнилась:
Старуху что-то гложет,
Стать счастливою никак она не может.
Восседала ведь она уже на троне
При нарядах царских и короне,
Ела всласть и медом запивала,
Но чего-то ей все время не хватало.
И толпились слуги возле трона,
И челом ей били низкие поклоны.
Кажется, уже всего добилась,
Но при этом злилась и томилась,
Гнев на тех, кто рядом, вымещала,
Старику пред ней являться запрещала.
И никто ей не решился объяснить,
Что не сможет без любви счастливой быть.
Без нее уныло жить на свете,
Будто бы одна ты на планете.
Не помогут тут ни царство, ни дворянство,
Ни дворцов богатое убранство.
Сказка хоть и ложь, но в ней намек:
Кто любовью обделен, тот одинок,
И ни радости не знает, ни улыбки.
Одиночество – расплата за ошибки.
Видно, нужно было рыбку попросить
Дать ей в дар умение любить.
 

«На окраине деревни жил старик…»

 
На окраине деревни жил старик,
Был он немощен и очень одинок.
К старости, хоть и с трудом, привык,
А привыкнуть к одиночеству не мог.
Ведь его огромная семья
Раньше еле умещалась за столом,
Радовали дочки, сыновья,
Голосами был наполнен дом.
Но ушли счастливые года,
Дети выросли и все в какой-то миг
Разлетелись, словно птицы из гнезда,
А супругу смертный час настиг.
И проснувшись утром, он вставал,
Что-то ел и брел в ближайший лес,
Как друзей, деревья узнавал,
Любовался синевой небес.
Разговаривал с ушедшею женой,
Каждый раз ей встречи назначал,
А вернувшись из лесу домой,
Сам с собою говорил или молчал.
И тянулись бесконечно дни
Скучных, нескончаемых дорог,
На которых оставались только пни
От цветения былого и тревог.
Но однажды, вышел он во двор,
Услыхав, что кто-то жалобно скулит,
И увидел крошечный комок,
Грязный и ободранный на вид.
Маленький беспомощный щенок
К деду, ковыляя, подошел
И устроился доверчиво у ног,
Будто бы защитника нашел.
Заглянул в усталые глаза,
Руку теплым языком лизнул.
И скупая дедова слеза
По щекам стекла до самых скул.
И поверить сам себе не мог,
Что заплакать получилось у него,
Что вчера еще чужой щенок
Стал дороже и родней всего.
Понял дед, что будет дальше жить,
Что сумеет он с унынием расстаться,
Есть теперь, кого ему любить
И заботиться о ком, и волноваться…
 

«Я понимаю, как тебе непросто…»

 
Я понимаю, как тебе непросто,
Я понимаю, что сейчас с тобой.
Беда с бедою меряются ростом
И черных мыслей вьется злобный рой.
Я знаю точно – поздно или рано
Приходит день, приходит в жизни час,
Когда залечит время наши раны,
Ну, а рубцы останутся при нас.
И если вдруг случится непогода,
Они тревожат, продолжая ныть,
Дают обидам полную свободу,
Не прекращая раны бередить.
И обжигают болью нестерпимой
Любимых смерть, предательство и ложь.
И мы тогда особенно ранимы,
И день на ночь становится похож.
Не изменилось ничего с времен Шекспира:
То солнце светит, то заходит в облака,
А люди бродят по дорогам Лира,
Стремясь покинуть лабиринты тупика.
И нужно отыскать свои дороги,
И отыскать душе своей приют
Там, где нужны еще мы очень многим,
Где помнят нас и терпеливо ждут…
Пусть и покажутся излишними заботы,
Пустыми – разговоры ни о чем,
Но важно знать, что есть на свете кто-то,
Кто в трудный час подставит нам плечо,
Кто доброту подарит полной мерой,
И без вопросов, и без лишних слов поймет.
Вернет нам и в любовь, и в счастье веру,
И рядом с нами до конца пойдет.
 

«Не убегай от искушений…»

 
Не убегай от искушений,
Пора придет – они уйдут,
Оставив за собой лишь тени
Волнующих былых минут.
Бывает искушенье славой,
Оно страстей особых смесь,
Напиток сладкого с отравой,
В который добавляют лесть.
Оно подарит ощущенье,
Что быть безликим перестал,
И что особого значенья
Достиг, взойдя на пьедестал.
Бывает искушенье властью,
Как амок, что вперед влечет,
Оно сродни большой напасти,
Оно покоя не дает.
Не каждому дано добраться
До вожделенной высоты,
Ну, а добравшись – удержаться,
Чтоб к прошлому не сжечь мосты,
Большой не пользоваться силой,
Чтоб целей мелочных достичь,
Но как бы власть ни возносила,
На землю может опустить.
Есть и любовью искушенье.
Оно сжигает, как пожар,
И бередит воображенье,
И вихрь чувств приносит в дар.
Оно таит очарованье
И разрушенье всех основ,
Разлуки, встречи, ожиданье,
Потоки нежности и слов.
Молчанье, слезы и улыбки,
И ревность жгучую, и месть,
И счастье совершать ошибки,
И знать – любовь на свете есть…
Не убегай от искушений.
Пора придет – они уйдут,
Оставив за собой лишь тени
Волнующих былых минут.
 

«Жизнь сводит людей и разводит…»

 
Жизнь сводит людей и разводит,
И пока они ходят по кругу,
Понимание к ним приходит,
Как нужны они были друг другу,
Как бессмысленны были ссоры,
Как никчемны случайные встречи,
Как теряется чувство опоры,
Если рядом чужие плечи,
Как не греют чужие руки,
Словно нехотя, обнимая,
И как тянутся дни разлуки,
Годы медленно убивая.
Хорошо, если счастье ложное
Не ослепит и не заманит,
Посулив почти невозможное,
А потом, наигравшись, обманет.
И приходит тогда одиночество,
Даже если есть рядом кто-то,
С кем совсем говорить не хочется
И делиться ничем неохота.
Все вокруг и серó, и уныло,
Будто спишь и не можешь проснуться,
И давно ничего не мило,
И так тянет обратно вернуться.
Жизнь водит людей по кругу,
Чтобы дать им возможность понять,
Что, однажды найдя друг друга,
Ни за что не должны потерять.
 

«Если потерялось, не ищи…»

 
Если потерялось, не ищи,
Что должно найтись – оно найдется,
Что уже порвалось, отпусти,
Что должно быть целым – не порвется.
И обиды не лелей и не копи,
Те счастливей, кто обидчиков прощает,
Бесконечный счет им не веди,
Жизнь твою пускай они не омрачают.
Никого сама не обижай
И больного места пальцем не касайся,
И того, чья боль еще свежа,
Ни судить, ни поучать и не пытайся…
Не завидуй никому и никогда!
Зависть точит изнутри и разрушает.
Есть своя у каждого беда,
Только вот о ней не каждый знает.
Жизни непростые виражи
Всех на прочность испытают и потреплют.
Настоящей дружбой дорожи,
Настоящее с годами только крепнет.
И от сложностей любви не убегай,
Все ее загадки и причуды,
Полюбив, пойми и постигай,
И прими, как истинное чудо.
Так учила меня мамочка моя,
Хоть давным-давно ее со мною нету,
Прожила всю жизнь я, храня
Эти добрые и мудрые советы.
 

«Телега по дороге жизни мчится…»

 
Телега по дороге жизни мчится.
В дороге может всякое случиться,
Но на прямой, накатанной и главной,
Колеса крутятся, как правило, исправно,
А пятое лежит ненужным весом,
Пока дорога не ведет дремучим лесом,
А там ухабы, рытвины и ямы,
Колеса едут вкось и вкривь упрямо,
Скрипят, ломаются, о пни и камни бьются
И на дороге жизни остаются.
И как же выбраться тогда из леса?
Перед глазами поднимается завеса
И ясно представляется однажды —
Неважное вдруг стало самым важным.
Что пятым колесом в телеге было,
Внезапно помогло и сохранило,
В опасную минуту поддержало
И от паденья в пропасть удержало.
Как часто помогали, выручали
Нас те, кого почти не замечали.
И только случай иногда давал понять,
Кого и что с собой в дорогу можно брать.
Как жаль! Не видим иногда мы дальше носа
И пятые не бережем колеса…
 

«А за окном стоит палящая жара…»

 
А за окном стоит палящая жара.
Так почему же мне так зябко и так холодно?
И не могу заснуть я до утра,
И мысли бьют в висок тяжелым молотом.
Быть может, от того, что не с тобой
Теперь придется засыпать и просыпаться,
И от того, что помню в час любой,
Как было нелегко нам расставаться.
Быть может, от того, что по тебе
Я до сих пор скучаю и тоскую,
И от того, что представляю я себе,
Как, улыбаясь, обнимаешь ты другую…
Не сомневаюсь. Навсегда со мной
Ты не захочешь и не сможешь распрощаться,
Во снах ты будешь слышать голос мой
И будешь мысленно ко мне ты возвращаться.
И будет жить в тебе всегда моя любовь,
Моя забота и мои советы,
И разорвет она и тысячу замков,
И будет знать, и что с тобой, и где ты.
Ты будешь думать обо мне издалека,
А наша память, оставаясь с нами,
Коснуться сможет дуновеньем ветерка,
А может снова закружить нас, как цунами.
Я не завидую сопернице такой.
И пусть она пока тебе милее
И, может быть, смеется надо мной,
А я ее от всей души жалею.
 

«Осень! Красавица!..»

 
Осень! Красавица!
Ярко-багряная осень!
Ты еще так хороша,
Отчего же грустишь?
Плача дождями,
У нас утешения просишь,
Или, быть может, сама
Нас утешить спешишь?
И суеты смоешь накипь,
Ранимости, боли и злости,
И пригласишь нас
В домашний уют и тепло,
И невзначай забредешь
Неожиданной гостьей,
Каплями дождика
К нам постучавшись в окно.
Время подаришь
Для новых надежд и желаний,
И для сомнений, что нас
Посещают в тиши,
И для раздумий неспешных,
И для ожиданий, и для покоя
Мятущейся вечно души.
Как ни старайся, увы,
Не обманешь природу.
Время приходит цвести,
А потом увядать.
Каждому времени года —
Другая погода.
Каждое нужно осмыслить,
Пройти и принять.
 

«Ведь был ты рыбаком…»

 
Ведь был ты рыбаком,
А сам попался в сети.
Наживку заглотил, крючка и не заметил.
Счастливая любовь всегда слепа бывает,
Игры полутонов она не понимает.
Заполнит все вокруг сиянием и светом,
Сомненья отметет и отметет советы.
Счастливая любовь быть вечной обещает,
А то, что видно всем, она не замечает.
Не смотрит в глубину, ведь ей не нужно это.
Когда вопросов нет, нет поиска ответов.
А в глубину смотреть научено несчастье,
Особенно, когда ушло внезапно счастье.
Несчастье обведет былое ясным взглядом,
И к выводу придет, что было и как надо.
Оно увидит все, что рассмотреть не просто,
И истина, и ложь предстанут полным ростом.
И преданность с добром, что так редки на свете,
Увидит за бортом, как лишний груз в кювете.
Готовит жизнь для нас смесь радостей и бед,
И свой счастливый час, и свой большой кювет.
 

«Cоздала тебя я из своей мечты…»

 
Cоздала тебя я из своей мечты,
Но не много сходства с ней являешь ты.
Но свое созданье и Творец любил,
Хоть несовершенным человечек был.
Ведь в саду Господнем была тьма плодов,
Съев лишь плод запретный, он познал любовь,
И увидел Еву, словно в первый раз,
И не смог сдержать он блеск счастливых глаз,
И, желанью внемля, был безумно рад
Променять на землю скучный райский сад,
И ценою жизни совершать грехи,
Плакать и смеяться, и писать стихи,
И просить прощенья, ошибаясь вновь,
И ошибкой лучшей почитать любовь.
 

«В комнате его кривых зеркал…»

 
В комнате его кривых зеркал,
Где жило ее отображенье,
И откуда он ее не отпускал,
Стали истиной казаться искаженья.
В первом зеркале глаза ее грустны —
Нелюбимые всегда глядят уныло.
Нет для женщины ни лета, ни весны,
Если нарекли ее немилой.
А в другом, разбей или сорви,
Лжеспасительным желаньем одержима,
Если без взаимной жить любви,
То хотя бы рядом быть с любимым.
В третьем – ревности больной недобрый взгляд,
Состояние души на грани бреда.
С губ слова обидные летят,
Оборачиваясь Пирровой победой.
А в четвертом вновь, раскаянья полна,
Перед ним стоит с поникшей головою,
И, случись вдруг полная луна,
Как волчица, на нее завоет.
Как избавиться от наваждений злых,
Чтоб понять, себя увидев снова,
Вырвавшись из чар зеркал кривых,
Что опять она красива и здорова,
Что вокруг полно людей и дел,
Что страдание не может вечно длиться,
Что оно – не предназначенный удел
И уже не cможет повториться.
ЕЙ бы рук своих не опускать!
Где-то зеркальце заветное хранится,
Его нужно непременно отыскать,
Посмотреться, улыбнуться, исцелиться.
 

«Вдруг шорох уловило ухо…»

 
Вдруг шорох уловило ухо…
Пришла пора. Открой скорей.
Открыла. Древнею старухой
Стояла старость у дверей.
И на меня она смотрела
Без чувств, без жалости, без слез.
И сетку серебра одела
Она на смоль моих волос.
И в дом походкою упругой
Хозяйкою вошла она,
Мне стать единственной подругой
Была решимости полна.
И постаревшим отраженьем
Из зеркала дразнить взялась,
И, поразив воображенье,
Со мной на ложе улеглась,
И гордо рядом холодела,
Свою осознавая власть,
И чувства усмирить хотела,
Над ними насмеявшись всласть.
Очнувшись и собравшись с духом,
Ее я выгнала за дверь.
Пусть там беснуется старуха,
Я из числа ее потерь.
Всесильной, ей не хватит силы
Внезапный повторить визит.
Меня любили! Я любила!
Мне старость вовсе не грозит.
 

«И с фотографии улыбкою знакомой…»

 
И с фотографии улыбкою знакомой
Вы улыбаетесь. И я как будто дома.
Как будто долгих лет и не было, и нет,
Как будто в прошлое достался мне билет.
Как будто в настоящем все, что было,
Где никого не потеряла, не забыла.
Как будто не разбросаны по свету
Друзья и близкие, и расставаний нету,
Как будто стоит только мне собраться,
Чтоб по Неве и по Фонтанке прогуляться.
Как будто снова мама жизни учит,
То поругает, то похвалит, то пошутит,
И ободряет мудрым, добрым словом,
От испытаний защитив суровых.
Как будто впереди всего так много,
И в дальний путь не поведет дорога,
И будущее не сулит разлук
И ностальгии неизбежных мук.
Я фотографии коснусь прощальным взглядом.
Мне погружаться в прошлое не надо.
Я четверть века здесь, и здесь давно я дома,
Здесь все мое, все близко, все знакомо.
Но иногда… Вдруг позовет обратно
Та жизнь, что миновала безвозвратно,
Что столько отняла и подарила
Все, что со мной случилось. Все, что было.
 

«Сколько слов из всех, когда-то сказанных…»

 
Сколько слов из всех, когда-то сказанных,
Никогда бы не хотелось повторить,
Ну, а сколько важных, недосказанных
Наконец произнести и не хранить.
Над словами можно посмеяться
И значенья им не придавать,
Можно ждать их, можно их бояться,
А еще словами можно предавать.
Можно обольщать, хвалить и радовать,
Заморочить, убедить и обмануть,
Заполнять, опустошать, обкрадывать,
За красивыми успешно прятать суть.
Вознести до звезд. В одно мгновение
Опустить и погрузить на дно.
Каждый слов своих хозяин, без сомнения.
Только вот вернуть их не дано.
 

«Мосты разведены, и берега в разлуке…»

 
Мосты разведены, и берега в разлуке,
И лунной ночи блик любуется рекой,
И ворожат судьбу мне волн бегущих звуки,
И ворошат все то, что связано с тобой.
С другими мы давно идем по жизни рядом,
Но наших прежних встреч забыть я не могу.
И все зову тебя и мысленно, и взглядом,
А ты стоишь с другой на дальнем берегу.
И истекает ночь, и уплывает время.
Оно уносит прочь напрасные мечты.
А мы с тобой несем разлуки нашей бремя.
Я ухожу с другим, с другой уходишь ты.
Мосты разведены, и берега в разлуке…
 

«Моя любовь тебя пережила…»

 
Моя любовь тебя пережила.
Ну что теперь, скажи, мне делать с нею?
Ведь без нее и жить я не умею,
Я, как болезнью, ей поражена.
И для чего теперь мне телефон,
Раз, трубку сняв, твой голос не услышу,
И не узнаю, как живешь, чем дышишь —
Вот только если ты придешь в мой сон.
Приди! Я расскажу, как я тоскую,
Как трудно мне тоску свою унять,
Что нет тебя… И истину такую
Не в состоянии понять я и принять.
И, если повезет услышать голос,
Поверю я, что рядом ты со мной,
Что жизнь надвое еще не раскололась,
И что, как прежде, ты любимый и живой.
Сон исчезает с уходящей ночью,
Сменившись краской наступающего дня.
А я пишу тебе за строчкой строчку.
Ведь был и есть всегда ты для меня.
 

«Не стану старости стесняться я своей…»

 
Не стану старости стесняться я своей.
Что сделаешь? Таков закон природы.
Не украшают нас, конечно, годы,
Но делают терпимей и добрей,
И мудрость дарят, сути не меняя
Того, чем ты наполнен и богат,
Богатство не деньгами измеряя,
А тем, чем поделиться был ты рад,
И тем, что ты уже успел увидеть,
И тем, что ты успел кому-то дать,
И тем, что, не любя, не мог обидеть,
А тех, кого любил, не мог предать.
Насколько нужен ты и дорог близким людям,
И тем, что помнят, хоть от них ты далеко.
И если все со мною так и будет,
То старость я смогу принять легко.
Конечно, жаль, что силы прежней нету
И возраст налагает на черты
Морщинок сеть, как времени заметы,
Лишая облик прежней красоты.
И только жажды жизни не теряя
И никогда ее не утолив,
Порой, старея, красотою удивляем.
Кто любит жизнь – и в старости красив.
 

«Кто послан вам судьбой – не потеряется…»

 
Кто послан вам судьбой – не потеряется,
А остальные посланы для опыта.
Они уходят, как и появляются,
И не заметишь, даже если дверью хлопают.
Судьба не сводит вместе посторонних,
Нет у нее для этого причин.
Пусть кто-то лишним кажется сегодня,
А завтра может стать необходим:
В беде поможет, отогреет в стужу,
Умножит радость и развеет зло,
Окажется, что, как никто, вам нужен,
Что с ним так удивительно тепло.
Любовь нагрянет, будто поезд скорый,
В пути билет обратный не купить.
И жизнь летит то пóд гору, то в гору,
То натянув, то ослабляя счастья нить.
Пейзажи будут за окном меняться,
И все быстрее будет бег и зим, и лет.
И важно на бегу не обознаться,
И за чужим не побежать вослед,
И не прельститься на фальшивые признанья,
И на дешевую и сладостную лесть,
Что с легкостью обманут ожиданья,
Перечеркнув все, что реально есть.
Для настоящих чувств не надо много
Избитых фраз, пустых банальных слов.
Судьба отыщет нужную дорогу
И указатель с направлением в Любовь.
 

«Тебе выпала в жизни удача…»

 
Тебе выпала в жизни удача,
Что ты знал, что ты встретил меня.
Ты не думай, я больше не плачу,
Не теряю напрасно ни дня.
Не живу половинною мерой,
Ни о чем не жалею ничуть,
И себя не баюкаю верой,
Что возможно хоть что-то вернуть.
По тебе не грущу, не скучаю,
Дни разлуки нещадно кляня,
Но тебе, всё простив, обещаю —
Никогда не забудешь меня.
И во имя, и прошлого ради
Будешь много готов ты отдать,
И с моими стихами тетради
С тихой нежностью станешь листать.
Были пальцы годами в чернилах,
О тебе был мой каждый стих.
Сколько я их тебе подарила!..
Или ты подарил мне их?
 

Молитва

 
Господи! Любовь моя огромна.
Тяжкий груз, что мне сжимает грудь,
Я несу всю жизнь беспрекословно.
Господи! Дай мне передохнуть.
Господи! Люблю я беззаветно.
Господи! Любовь моя грешна,
Беспощадна, безнадежна, безответна,
Ей, такой, разлука не страшна.
Господи! Душа болит и плачет.
Столько в ней тоски, что не избыть.
Господи! Я не могу иначе.
Господи! Не дай мне разлюбить!
 

«Что интересней – фильм или судьба…»

Клоду Лелушу, создателю шедевра «Мужчина и женщина», исполнилось 85 лет. Его исключительно интересная, необычная судьба, его личный жизненный опыт нашли отражение в его многочисленных фильмах не только в виде событий, но и в характерах, поступках, поведении героев в различных жизненных ситуациях. Он не только режиссер, но одновременно и сценарист, и оператор многих своих замечательных, незабываемых фильмов.

 
Что интересней – фильм или судьба,
Что необычные сюжеты подарила,
Существование на фоне лжи и зла,
Но милостиво жизни сохранила?
Клод маленьким мальчишкой был, когда
К сестре взяла его с собою мама в Ниццу,
Но тут внезапная обрушилась беда:
Закрылась на года страны граница.
Вся их семья – Эжени, сын и муж —
На удивленье были счастливы в Алжире,
Любимей мужа, чем Симон Лелуш,
Возможно, трудно отыскать в огромном мире.
Любя, Эжени иудейство приняла,
Но время выбрала совсем уж неудачно
И на скитания ребенка обрекла.
Шел год сорок второй.
Опасный. Страшный. Мрачный!
Совет ей дали, чтобы ехала в Париж,
Где человек есть, что и спрячет, и поможет,
Но не одна она. Ведь с ней ее малыш,
И страх, и опасения тревожат.
Дальнейший ход событий показал,
Что не напрасною была ее тревога:
Фальшивый друг, предатель, указал
Прямую к провокатору дорогу.
Она успела о себе все рассказать,
Но, к счастью, чувство ей шестое подсказало,
Что нужно быстро и немедленно бежать,
И, улучив момент, она сбежала.
Чтоб скрыть ребенка от враждебных глаз,
Квартиру за квартирою меняла,
И в каждый новый день, из раза в раз,
Его в кинотеатрах оставляла.
Клод рос в кинотеатрах с этих пор
И без остатка в мир кино он погружался,
Возможно, будущий великий режиссер
Уже тогда в его душе рождался.
Доносы и предательство в те дни
Обычны были, и уже не удивляли.
И ощущалась неизбежность западни,
И люди незаметно исчезали.
Воспоминаньями, которые хранил,
Наполнены его картин фрагменты,
В них очень много из того, что пережил,
И страшные, и яркие моменты.
Он помнил встречу матери с отцом
В Марселе на вокзале в сорок пятом.
И долгий поцелуй их стал венцом
Финала фильма, им потом отснятым.
Тот фильм принес ему стремительный успех,
Известность громкую во многих странах мира.
И покорил Лелуш двадцатый век,
Став поколений нескольких кумиром.
 

«Причудливые формы облаков…»

 
Причудливые формы облаков
Воображение тревожат и пленяют,
И след их, словно след былых веков,
Как миражи, мелькая, исчезает.
И там такая галерея лиц,
Что превзойдет музеев мира экспонаты,
Собрались там, не ведая границ,
Все души живших на земле людей когда-то.
И вдруг внезапно я увидела отца,
Так осязаемо, так четко и так ясно.
Узнав черты любимого лица,
Я стала звать его, но вот звала напрасно.
Я крикнула ему: «НЕ уходи,
Побудь еще хотя бы миг со мною!»
А он сказал, быть может: «Отпусти»,
Прощаясь вновь с обителью земною.
Плывут над нашим миром облака,
Меняя бесконечно очертанья
При дуновении любого ветерка,
Но отражается в них вечность мирозданья.
Причудливые формы облаков
Мое воображение тревожат.
 

«Если я вошла в чужую дверь…»

 
Если я вошла в чужую дверь,
И за ней пустилась в долгий путь —
Путь надежд, сомнений и потерь,
А назад уже не повернуть,
Не спасут отчаянье и грусть,
И мечты несбыточной полет.
Так уж получилось. Что же. Пусть.
Продолжаю двигаться вперед.
И всегда, и на любом пути,
Как бы ни сложилась жизнь моя,
Главное – себя в себе найти.
Это то, что твердо знаю я.