Текст книги "Джейкоб Генри Шифф. Гений финансового мира и главный спонсор русских революций"

Фирма «Кун, Лёб и Кº» за последние пять лет продала или разместила на рынке ценных бумаг на сумму в 1 млрд 360 млн долларов и из них продала «Обществу справедливого страхования жизни» ценных бумаг на 33 или 34 млн долларов; похоже ли это на злоупотребление влиянием? Похоже ли на фаворитизм? «Кун, Лёб и Кº» за последние пять лет продала облигаций на 42 млн долларов «Мьючуэл Лайф Иншуранс Компани», а они продали облигаций на 31 млн долларов «Нью-Йорк Лайф Иншуранс Компани»; они же продали на 33 млн долларов облигаций «Обществу справедливого страхования жизни». Похоже ли это на фаворитизм?

Фирма «Кун, Лёб и Кº» продавала «Обществу справедливого страхования жизни» ценные бумаги последние 12 лет, с тех пор как я вошел в правление, что показывает, в сравнении с нынешними рыночными ценами, прибыль или выгоду в размере 1 млн 600 тыс. долларов; а за последние 5 лет лучшие ценные бумаги… упали в цене с 8 до 12 процентов, и [тем не менее] прибыль или рыночный рост ценных бумаг, которые «Кун, Лёб и Кº» продала Обществу за последние пять лет, ввиду этого выросла [достигла] от 500 до 600 тысяч долларов. Благодарю Вас за то, что уделили мне время».

2 октября 1905 г. он писал генералу Уилсону: «Я получил много откликов, даже от совершенно незнакомых мне людей, относительно моих показаний, которые я давал на Страховом комитете, и, хотя мне пришлось несколько месяцев ждать своего оправдания, дело того стоило…»

И подробнее он писал на следующий день Майрону Т. Геррику:

«Уважаемый губернатор Геррик!

В последние несколько дней я получаю значительное число самых доброжелательных откликов, но уверяю Вас, ничто не доставило мне такой радости, как Ваша заботливая записка. В то время как я страдал от беспочвенных, бесславных инсинуаций, раздуваемых в падкой на сенсации прессе, для которой репутация человека определяется количеством заголовков и количеством проданных экземпляров, – я решил, что не должен терять достоинства и буду хранить молчание до тех пор, пока не представится подходящий случай. В прошлую пятницу, когда такой случай представился, у меня оставался единственный выход: сказать всю правду. Рад, что все получилось…

Ваш друг

Джейкоб Г. Шифф».

Воспоминания Пола Д. Кравата о том, как Шифф выступал, проливают любопытный свет на его показания: «Никогда я так не восхищался умом и характером мистера Шиффа, как во время расследования Комитета Армстронга осенью 1905 года. Общественное мнение тогда накалилось из-за сенсационных разоблачений, вследствие чего пострадала репутация многих невинных людей, а другие, не совсем невинные, подвергались общественному порицанию гораздо более, чем они того заслуживали. Более того, отношения м-ра Шиффа и его фирмы с «Обществом справедливого страхования жизни» были совершенно честными и не заслуживали критики. Однако этого оказалось бы недостаточно для того, чтобы оградить их от недоразумений и нападок общественности, если бы не храбрость и прямота мистера Шиффа, которые он проявил в своей речи… отвечая на вопросы мистера Хьюза. Я никогда не забуду, какое сильное впечатление произвели на Комитет его искренность и прямота. В результате мистер Шифф остался одним из немногих людей, связанных с «Обществом справедливого страхования жизни», репутация которых после расследования осталась незапятнанной».

Шифф твердо верил в централизованную ответственность управления коммерческими предприятиями и больше стремился к сотрудничеству с другими американскими и европейскими банками и банкирами, а не к конкуренции с ними. Именно поэтому фирма «Кун, Лёб и Кº» не открывала филиалы или агентства в других центрах и даже не заключала эксклюзивные договоры с другими финансовыми учреждениями, но поддерживала тесные отношения со многими из них. Среди них в Европе можно назвать банки «Бэринг Бразерс и Кº», дома Ротшильдов, «Бэнк оф Монреаль» в Лондоне, «Парижско-Нидерландский банк» в Париже и Брюсселе, «Хоуп и Кº», а также «Амстердамский банк» в Амстердаме и банкирский дом Варбургов в Гамбурге. Он поддерживал личные дружеские отношения с Касселем и Флемингом в Лондоне, Нетцлином в Париже и Максом Варбургом в Гамбурге. В первую очередь на их мнение он опирался, когда принимал участие в европейских финансовых делах.

В разное время Шифф поддерживал отношения с различными инвестиционными компаниями, созданными его друзьями за границей. Одной из них была компания «Инвестмент Траст» в Лондоне, образованная Флемингом. В 1904 г. обсуждался вопрос о создании финансового учреждения для американских сделок в Брюсселе, а на следующий год – об учреждении «Франко-американского банка». Последний замысел не удалось осуществить, так как после визита Нетцлина в Нью-Йорк в 1907 г. Шифф писал Касселю, что предлагаемый банк «обременит нас ответственностью, явно несоразмерной с возможной выгодой». Сам Нетцлин, очевидно, был сторонником открытия в «Парижском банке» специального отделения для американских операций.

Шифф поддерживал прочные отношения с немецким «Дисконто-Гезелыпафт» и иногда с берлинским «Дойче Банком». Он дружил с руководством последнего, особенно с доктором Г. фон Сименсом и Артуром Гвиннером. Первому, узнав о его уходе от активного управления банком, он писал: «Мне жаль, что учреждение, во многом обязанное своим выдающимся международным положением Вашим уму и энергии, в будущем останется без Вашего прямого руководства».

Крупным финансовым центром была Голландия. В Амстердаме Шифф в разное время имел дело с «Амстердамским банком», «Вертхайм и Гомпертц» и «А.А. Буассевен и Кº», но особенно с фирмой «Хоуп и Кº».

Глава 6

В начале XX в. в области международной миграции капитала возникла новая тенденция. До Первой мировой войны Соединенные Штаты по-прежнему занимали деньги в Европе; однако иностранные ценные бумаги чаще всего попадали в Нью-Йорк, и совокупность американских займов другим государствам значительно выросла – хотя до 1915 г. ее значительно перевешивал объем американских ценных бумаг, которые попадали в Европу. В то время как финансирование американских железных дорог составляло большую часть деятельности Шиффа, он никоим образом не пренебрегал и покупкой ценных бумаг иностранных государств и корпораций.

Когда американские финансовые круги начали привлекать инвестиционный капитал за пределами Соединенных Штатов, в первую очередь обратили внимание на соседние Канаду и Мексику и в целом – на Американский континент. Инвестиционные рынки Нью-Йорка и Новой Англии уже давно демонстрировали интерес к государственным займам и коммерческим предприятиям в этих странах, и Шифф пристально следил за ними почти с самого начала своей карьеры.

Одной из первых он заинтересовался акциями «Канадской Тихоокеанской железной дороги», первой истинно трансконтинентальной линией в Западном полушарии. Дорогу заложили в 1881 г., а шесть лет спустя открыли сообщение по основной магистрали. В то время строительство дороги вызвало большой интерес в финансовых кругах, и 19 июня 1883 г. Шифф писал Касселю: «Американская общественность очень активно скупает акции «Канадской Тихоокеанской железной дороги». С тех пор как мы шесть недель назад взяли на себя управление [продажами] от имени комитета, мы продали почти весь второй опцион в размере 100 тыс. акций, а через несколько дней, возможно, будет объявлено о последнем опционе».

С самого начала «Канадская Тихоокеанская» финансировалась, насколько возможно, с помощью выпуска акций, и ее облигационный заем и, следовательно, накладные расходы поддерживались на уровне значительно ниже обычных пропорций. Финансовая мощь дороги, возникшая вследствие такого ведения дел, была особенностью, которая, возможно, больше всего привлекала Шиффа. Существовали также особые «строительные акции», к которым и Шифф и Кассель также проявляли умеренный интерес. В июле 1883 г. он писал Касселю, что эти акции, возможно, будут широко колебаться в течение следующих нескольких месяцев, поскольку существовал большой спекулятивный запас; однако ему казалось, что дорога протяженностью в 3 тыс. миль, владеющая 18 млн акров хороших земель, капитализирована вполне обоснованно.

Из-за финансового кризиса 1884 г. дальнейшее накопление средств стало невозможным. Поэтому в феврале Шифф сообщал Касселю, что канадский парламент рассматривает законопроект, по которому в распоряжение компании предоставят 22 млн 500 тыс. долларов на семь лет. После этого времени он интересовался «Канадской Тихоокеанской железной дорогой» лишь теоретически, хотя сохранил очень близкие отношения с сэром Джорджем Стивеном (впоследствии лордом Маунтстивеном) и сэром Доналдом Смитом (впоследствии лордом Страткона и Маунт-Ройял), которые сотрудничали с Джеймсом Дж. Хиллом в развитии «Грейт Нозерн».

Интерес Шиффа к мексиканским займам вначале выразился в его предложении Нетцлину, который в 1880 г. занялся организацией Национального банка Мексики. Позже, с Касселем, сам Шифф принял участие в финансировании мексиканских предприятий, главным образом железных дорог. В 1885 и 1886 гг. оба занимались наведением порядка в делах «Мексиканской национальной железной дороги»; кроме того, Шифф начал проявлять интерес к «Мексикан Сентрал», проходившей через самые густонаселенные мексиканские штаты, в которых проживает около ²/₃ ее населения.

В письме Касселю 9 октября 1888 г. он подробно обсуждал финансовый статус «Мексикан Сентрал», который к тому времени стал его главным предметом забот в Мексике: «Дело потребует не только внимания моей фирмы, но и моего личного участия… Наилучшим выходом, возможно, станут облигации с преимущественным правом удержания в 6 млн долларов. Мы хотели бы принять участие в выпуске таких облигаций, но пока неясно, возьмет ли на себя Америка размещение таких облигаций под 5 % годовых по номиналу. Наши капиталисты слишком плохо понимают подобные вещи, так как они редко выезжают за пределы страны… Возможно, часть серии купит Бостон, но, поскольку финансовым учреждениям, по существующему законодательству, нельзя покупать такие облигации, основной рынок будет в Лондоне и Берлине».

В том году Кассель управлял реорганизацией финансов «Мексикан Сентрал», и Шифф принял участие в выпуске облигаций; он часто писал Касселю из Нью-Йорка и делился подробными предложениями. Он и его друзья проводили многочисленные совещания с руководством дороги и юристами в попытке разрешить многочисленные проблемы. 11 марта 1889 г. он сообщал Касселю, что заем пользуется огромным успехом, и выразил уверенность в облигациях. Лето 1890 г. он провел в Европе и активно обсуждал мексиканские железные дороги не только с Касселем, но и с Нетцлином, Флемингом и Робертом Саймоном, которые проявляли активный интерес к мексиканским делам.

В марте 1891 г. умер Уэйд, президент «Сентрал». От имени Касселя Шифф немедленно предложил приступить к выборам преемника Уэйда, хотя Кассель в конце концов занял этот пост сам как представитель мажоритарного акционера, который находился в Лондоне. 7 августа 1892 г. Шифф писал Касселю о «договоренностях», которые необходимо достичь с различными мексиканскими железными дорогами: «Будем надеяться, что «Сентрал» получит действительную прибыль, как и все остальные линии, так что… нездоровая конкуренция будет поставлена под постоянный контроль».

Но 22 августа он писал: «К сожалению, устойчивое падение цен на серебро удешевляет акции «Сентрал». В результате переговоры между мексиканскими железными дорогами зашли в тупик. Я уверен, что в конце концов удовлетворительные договоренности между железнодорожными компаниями окажут благоприятное действие на транспортные перевозки и особенно на ценные бумаги компании «Сентрал».

В следующие несколько лет Шифф выступал представителем Касселя в делах «Мексикан Сентрал», которые шли не слишком хорошо и которыми Кассель не мог руководить лично. После многих проволочек президентом выбрали А.А. Робинсона, и его правление началось весьма благоприятно. 15 апреля 1894 г. Шифф писал Касселю из Вены: «Всякий раз при встрече с Робинсоном я пытался объяснить ему, что процветание предприятия теперь зависит всецело от экономики и здорового управления. Он искренне обещал мне (в письме, которое я получил, находясь в Европе) сделать в этом отношении все, что в его силах».

И снова, 14 октября: «Несколько дней назад ко мне приходил Робинсон. По его словам, валовой доход неуклонно растет, потому что вдоль железнодорожной линии появляются все новые предприятия. Но он весьма обеспокоен из-за серебра и, очевидно, не верит, что можно еще сократить текущие расходы».

В начале 1895 г. поползли слухи, что «Мексикан Интернэшнл», которая тогда находилась под контролем Коллиса П. Хантингдона, собирается «вторгнуться» на территорию «Сентрал». Руководство «Сентрал» пугала такая перспектива; они хотели протянуть свои линии еще примерно на 60 миль, чтобы предотвратить подобную конкуренцию, но Шифф посоветовал им набраться терпения. К августу 1896 г. он выдвинул собственный план: выкупить контрольный пакет «Интернэшнл» непосредственно у Хантингдона, который в то время остро нуждался в средствах. Хотя Шифф проявлял скрытность в выражении положительных мнений о мексиканских делах, он считал, что объединенное управление обеими дорогами пойдет им на пользу, хотя тут не нужно спешить.

В марте 1900 г. Шифф с супругой, а также профессор Моррис Лёб с супругой посетили Мексику, и Шифф осмотрел большую часть «Сентрал». В письме Касселю из Мехико 11 марта он делился своими первыми впечатлениями: «Ветка «Торреон – Мехико», по которой мы только что проехали, находится в относительно неплохом состоянии, но, возможно, в ближайшие годы на ее развитие придется потратить крупные суммы, особенно на покупку новых рельсов. По-моему, пока не стоит думать о каких-либо выплатах по доходным облигациям, даже если чистый доход продолжает расти… Мне кажется очень важным найти способ, который позволит употребить с благими намерениями для дороги все излишки, остающиеся после вычета накладных расходов».

Из Мексики Шифф отправился в Калифорнию, где вел переговоры с Хантингдоном, после чего у Шиффа сложилось впечатление, что Хандингдон собирается пожертвовать контрольным пакетом «Мексиканской национальной железной дороги» ради «Интернэшнл». Шифф считал, что «Сентрал» должна помешать этому любыми средствами, и 23 апреля 1900 г. писал

Робинсону, что «Сентрал» следует, при надлежащих условиях, предложить «Национальной» «плату за пользование… на участке между Гелайя и Эль Сальто». В том же году Хантингдон умер, и 22 августа Шифф писал Касселю: «Что касается «Сентрал», новые условия, по-моему, скорее сыграют ей на руку, так как маловероятно, что «система Хантингдона» в Мексике попытается сейчас расшириться. Доходы «Мексикан Сентрал» вполне удовлетворительны, и я рад видеть, что администрация находит способы применить большую часть излишка от валового дохода на эксплуатационные расходы. Иначе непременно возникнут трудности с держателями доходных облигаций первого класса. Надеюсь, мистер Робинсон, от которого у меня давно нет известий, осуществит свое намерение осенью поехать в Лондон, чтобы подробно ознакомить Вас с положением и особенно выяснит Ваши взгляды на дальнейшее развитие, которое он сейчас планирует, и на дальнейшие закупки оборудования. Вы правы, считая, что он выказывает ту же тенденцию, что и многие связанные с железной дорогой: продолжать строительство и приобретать как можно больше подвижных составов; но мы всегда должны помнить о том, что ситуация в Мексике своеобразна».

В марте 1901 г. его фирма пришла к согласию с фирмой «Спейер и Кº» относительно реорганизации «Национальной железной дороги». В феврале 1902 г. он вел оживленную переписку с Робинсоном и Флемингом в попытке создать план общности интересов между Центральной и Национально-интернациональной железными дорогами. В то же время он выражал свои опасения относительно стремления компании «Сентрал» выпустить облигации в уплату за новое строительство. Однако его благоразумные советы оказались тщетными. В конце 1903 г. дорога переживала финансовые затруднения, и Шифф созывал совещания, на которых обсуждали финансовую реорганизацию, которая позволила бы дороге оставаться на плаву. В то время он писал Касселю, что руководство, как ему кажется, не стремится к рациональным шагам и что так, видимо, будет продолжаться до неминуемого краха, который держатели облигаций бессильны предотвратить.

Находясь в Европе весной 1904 г., он активно переписывался с Флемингом и Касселем относительно различных планов реорганизации и слияния двух дорог. Фирма «Кун, Лёб и Кº» занималась этим совместно со «Спейером и Кº», «Ладенбургом, Тельманном и Кº» и «Халлгартеном и Кº» из Нью-Йорка, а также с несколькими европейскими банками. В июне, по возвращении в Америку, он писал Касселю: «Мексиканская центральная железная дорога – очень сложное дело, и пройдет немало времени, прежде чем мы добьемся успеха. Однако мы не будем пренебрегать никакими необходимыми мерами, и я не сомневаюсь, что это лишь вопрос времени».

Вскоре после того, в соответствии с общим планом, изложенным в 1898 г. Хосе И. Лимантуром, министром финансов в администрации Диаса, были предприняты шаги по объединению «Центральной» и «Национальной» железных дорог (двух основных веток на севере страны, соединяющих Мехико с американской границей) в систему «Национальные железные дороги Мексики». Слияние было завершено в 1908 г. с совокупной капитализацией в размере 460 млн мексиканских долларов. Правительство сохранило за собой мажоритарный контроль. В течение 1907–1908 гг. велись переговоры о финансировании новой системы при участии банков из Парижа, Лондона и Нью-Йорка. В этих переговорах фирма «Кун, Лёб и Кº» играла главную роль, но Шифф, похоже, предоставил активную работу младшим партнерам, особенно своему сыну. В письме Полу Варбургу 18 июня 1908 г. он выразил надежду, что переговоры будут завершены успешно; однако всякий раз, как казалось, что конец близок, возникали новые трудности. Будет очень жаль, писал он, если бесконечные труды и огромные расходы, которые уже повлекли за собой переговоры в Париже, не преодолеют последнего препятствия. Окончательные договоренности были достигнуты в конце месяца.

Впервые Шифф заинтересовался мексиканскими государственными облигациями в 1890 г. через Касселя. В 1892 г. Нетцлин проводил реорганизацию мексиканской фискальной системы, и Шифф в конце года поздравил его с успешным завершением работы. Когда в 1899 г. был объявлен новый заем, мексиканское правительство напрямую обратилось к фирме «Кун, Лёб и Кº», но тогда Шифф отклонил официальное предложение, объяснив Касселю: «Я пришел к единственно возможному выводу, а именно: будет нечестно участвовать в роли конкурента в деле, в котором уже заинтересованы Вы, даже если Вы не станете возражать. Поэтому до получения

Вашего ответа я рекомендую фирме «Кун, Лёб и Кº» не иметь с ними дела. Вопрос довольно прост, и я убежден, что Вы в такого рода вопросе повели бы себя точно так же».

У Шиффа завязались тесные дружеские отношения с Лимантуром, к которому он питал большое уважение; он продолжал оставаться в курсе мексиканских дел. После свержения Диаса он надеялся, что новое правительство изыщет способы и средства, чтобы справиться с трудностями, с которыми столкнулась страна. Соответственно его фирма совместно с «Дж. П. Морган и Кº» с американской стороны занималась международным займом Мексике в 1913 г., во время диктатуры Уэрты. Среди прочего, по условиям займа 10 млн долларов шли на погашение облигаций «Национальных железных дорог». Весной того года Шифф находился за границей; возвращаясь в Нью-Йорк, он писал Касселю с борта «Мавритании»: «Я получил радиограмму из Нью-Йорка, в которой говорится, что все решено, отчего я испытываю большое удовлетворение, потому что было бы очень жаль, если бы Мексика тоже напоролась на мель, ввиду того что Франция испытывает такой большой интерес к Мексике, а французскую уверенность сейчас сильно поколебал крах «Сент-Луис – Сан– Франциско».

13 января 1914 г. он писал Альберту Баллину: «Мексика в очень плохом состоянии, и никто в настоящее время не может сказать, когда это кончится. Не верится, что вмешательство Соединенных Штатов обязательно подразумевает открытую войну; но сейчас никаких реальных оправданий для интервенции нет. Им придется сражаться… до тех пор, пока наверх не попадет нужный человек, в которого поверят все стороны… и которому удастся обеспечить постоянный мир в стране, на что не способен диктатор и тиран вроде Уэрты. Все происходящее весьма прискорбно, особенно для иностранцев, у которых, как у всех нас, есть материальная заинтересованность в Мексике; но в конечном счете тот, кто владеет капиталом в другой стране, рассчитывая извлечь прибыль, должен быть готов к таким же рискам… что и граждане той страны, какой иностранец доверил свои ресурсы».

Первые попытки строительства Панамского канала, естественно, влияли на прибыльность акций «Панамской железной дороги», которая в большой степени зависела от прокладки канала. Крах Панамской компании в Париже 1889 г. положил конец попыткам французов построить канал. Одним из немногих материальных активов Панамской компании оставалась «Панамская железная дорога». 19 апреля 1889 г. Шифф писал Касселю: «У ликвидаторов не останется иного выхода, кроме выпуска займа под акции или их продажи, а я не думаю, что найдется много желающих заключить такую сделку».

Однако он не утратил веры в то, что «Панамская железная дорога» сохранит свою ценность, даже если канал построят в Никарагуа: «Насколько я понял из газет, теперь уже почти точно, что работы по сооружению Панамского канала не возобновятся и потому концессия будет прервана. Не подошло ли время для того, чтобы купить по разумной цене акции «Панамской железной дороги», которые держит Панамская компания? Насколько я понимаю, ликвидаторам придется избавиться от ликвидных активов. Даже если канал будет построен в Никарагуа, «Панамская железная дорога» останется ценным имуществом; однако перед тем, как принять решение, необходимо провести подробное исследование состояния дороги – и физического, и финансового; однако такое исследование не должно быть трудным».

Решение Соединенных Штатов построить канал благоприятно сказалось на стоимости дороги, и 30 апреля 1897 г. Шифф писал Касселю, что облигации Панамского канала продаются чуть выше номинала.

Свое отношение к Панаме он описал в письме Генриху Шюлеру из «Франкфуртер цайтунг» 31 октября 1910 г.: «Я получил Ваше любезное письмо от 19 октября, в котором Вы спрашиваете об отчете из нью-йоркской газеты «Уорлд» относительно покупки Гарриманом облигаций Панамского канала. Все очень просто: дело связано с предвыборной кампанией. В ходе переговоров о продаже Панамского канала Соединенным Штатам мы приобрели на открытом рынке такие облигации для Гарримана и других; но предложение исходило не от Рузвельта и вообще не из Вашингтона, а из Парижа, от хорошо известного брокера… который в то время привлек наше внимание к тому, что ликвидационная ценность облигаций почти равна их цене на открытом рынке; и что, если состоится передача канала Соединенным Штатам, ценность облигаций существенно возрастет.

В газете «Уорлд» появилось это обвинение в то время, когда Рузвельт еще был президентом, и правительство подало на газету в суд за клевету, и нас вызывали свидетелями и потребовали предоставить копии записей в наших книгах, связанных с панамскими облигациями. Именно так «Уорлд» получила счета. Как Вам известно, приобретенный пакет совсем невелик, и очень жаль, что в то время нам не удалось купить более крупный пакет для Гарримана и других друзей, с которыми мы делились информацией».

В 1906 г. Шифф от имени своей фирмы вел переговоры по покупке пятипроцентных облигаций Сан-Доминго на сумму 20 млн долларов. Договор был заключен на том условии, что сенат Соединенных Штатов ратифицирует договор, по которому правительство Соединенных Штатов возьмет на себя управление таможней Сан-Доминго и использует чистый доход в первую очередь для выплаты процентов и амортизационных расходов. 22 июля 1906 г. Шифф сообщил Полу Варбургу, который тогда находился за границей, что Роберт Бэкон, тогдашний первый заместитель госсекретаря, написал ему лично, поздравив его фирму с завершением переговоров.

Один из крупных кредиторов страны, компания «Сан-Доминго Импрувмент», отказалась дать свое согласие, и в конце 1906 г. оказалось, что Госдепартамент не склонен представлять договор в сенат. В прессе поднялась большая шумиха по поводу возникших разногласий, и Шифф боялся, что отказ Госдепартамента представлять договор в сенат для ратификации составит впечатление, будто его фирма дезавуирована правительством. Он желал выяснить, почему сделка не состоится, и предать причину огласке.

На следующий год возникли новые разногласия, и 5 июля 1907 г. Шифф писал профессору Дж. Г. Холландеру, выступавшему в роли агента правительства США: «Я получил экземпляр договора между Республикой Сан-Доминго и «Мортон Траст Кº», а также договора с фирмой «Кун, Лёб и Кº» с изменениями и поправками, которые, как утверждается, внесены доминиканским конгрессом. Не вдаваясь в подробности, мне кажется, что в результате внесенных изменений и поправок договор с держателями облигаций повисает в воздухе, поскольку необходимо представить на следующую сессию доминиканского конгресса корректировку по задолженностям, претензиям и концессиям, поскольку уже проведенная Вами корректировка, очевидно, не была сочтена окончательной. У нас еще не было времени внимательно ознакомиться с подробностями внесенных изменений и поправок, но мы будем очень признательны, если Вы представите свои соображения о том, на какой стадии находится дело; неплохо было бы встретиться лично. Мне кажется, что, в интересах нашего правительства, мы должны соблюдать осторожность; насколько я понимаю, Вы будете советоваться с Госдепартаментом по вопросу о желательности такого порядка действий».

Вскоре после этого в Нью-Йорк приехал Веласкес, министр финансов Сан-Доминго; после того как договор между Соединенными Штатами и Сан-Доминго был ратифицирован, они с Холландером убеждали фирму «Кун, Лёб и Кº» пролонгировать договор. 29 июля 1907 г. Шифф писал Полу Варбургу: «Я откровенно заявил Холландеру и Веласкесу, что при нынешних обстоятельствах мы не желаем снова брать на себя столь неопределенные обязательства по принятию облигаций на сумму свыше 20 млн долларов на срок, который невозможно в настоящее время определить заранее; и я считаю, что сейчас у Веласкеса не оставалось иного выхода, кроме как заручиться полномочиями конгресса и подготовить контракт, такой же, как с нами, а затем, на основе своих полномочий, заключить контракт, когда возникнет подходящий момент. Они оба уверяли, что это невозможно, так как по конституции Сан-Доминго все договоры по размещению облигаций республики должны вначале быть ратифицированы ее конгрессом».

1 октября Шифф писал министру финансов Джорджу Б. Кортелью: «Возможно, Вам известно, что мы уже давно ведем переговоры с Республикой Сан-Доминго на покупку пятипроцентных консолидированных облигаций на сумму 20 млн долларов… которые должны быть выпущены в соответствии с договором или конвенцией, недавно заключенной между нашим правительством и республикой, с целью позволить Сан-Доминго разместить свои облигации и выплатить долг. Хотя договор был ратифицирован в сенате США, а также в конгрессе Сан-Доминго, соглашение, которое мы подготовили на покупку пятипроцентных облигаций на сумму 20 млн долларов, основанное на ратификации этого договора, не вступило в силу в течение установленного нами срока. Министр финансов республики приезжал сюда и просил нас заключить новый договор, который будет представлен в конгрессе Сан-Доминго. Мы отклонили его предложение, настаивая, что конгресс примет разрешающий акт и наделит должностные лица правительства полномочиями утвердить договор, который должен быть окончательным, без необходимости его передачи для ратификации в конгресс.

Насколько нам известно, такой акт только что был принят конгрессом Сан-Доминго; тамошний министр финансов вскоре приедет в Нью-Йорк для возобновления переговоров с нами. Если мы возобновим переговоры, мы, в силу крупных изменений, произошедших на инвестиционных рынках, должны быть уверены в том, что они завершатся успешно. Для этого нам необходимо знать, уполномочите Вы или нет акцептацию этих пятипроцентных облигаций Республики Сан-Доминго Таможенным управлением правительства Соединенных Штатов, при депонировании в качестве обеспечения на депозиты государственных учреждений. Насколько мы понимаем, фактически облигации, о которых идет речь, основаны на вере в то, что США выполнят свои договорные обязательства, и в этом отношении мы считаем, что эти облигации столь же надежны… сколь и облигации Филиппин или Пуэрто-Рико. Если Вы сумеете выразить свое мнению по вопросу о том, будут ли новые облигации, выпущенные в строгом соответствии с условиями договора, акцептованы в государственных учреждениях, мы будем Вам очень признательны».

В мае 1908 г. он писал, что Сан-Доминго «как будто в очень хорошем состоянии» и что новые облигации достигнут хорошей рыночной стоимости.

В довоенный период Шифф принимал участие в финансировании других иностранных государств; в том числе в 1900 г. «Кун, Лёб и Кº» разместила на 80 млн марок казначейских векселей Германии, а в 1912 г., совместно с «Нэшнл Сити Бэнк», – на 25 млн долларов казначейских векселей Австрии. Однако главным образом его интересы были связаны с финансированием Японии, отношениям с которой, в силу их важности, посвящена отдельная глава.