Текст книги "Раз, два – пряжку застегни"

Три, четыре – дверку затвори

1

Было без четверти три, когда зазвонил телефон.

Эркюль Пуаро сидел в кресле, счастливо переваривая отличный ленч.

Услышав звонок, он не сдвинулся с места, ожидая, пока преданный Джордж возьмет трубку.

– Eh bien?[7]7
  Ну? (фр.)


[Закрыть] – осведомился он, когда Джордж со словами «одну минуту, сэр» положил трубку рядом с аппаратом.

– Это старший инспектор Джепп, сэр.

– Вот как? – Пуаро поднес трубку к уху. – Eh bien, mon vieux?[8]8
  Ну, старина? (фр.)


[Закрыть] – спросил он. – Как поживаете?

– Это вы, Пуаро?

– Разумеется.

– Я слышал, что этим утром вы ходили к дантисту. Это верно?

– Скотленд-Ярд знает все, – усмехнулся Пуаро.

– К человеку по имени Морли на Куин-Шарлотт-стрит, 58?

– Да. – Голос Пуаро слегка изменился. – А что?

– Это был настоящий визит, не так ли? Я имею в виду, вы не собирались припугнуть его или сделать что-нибудь еще в таком роде?

– Конечно, нет. Если хотите знать, мне запломбировали три зуба.

– Как вам показалось – он вел себя обычно?

– По-моему, да. А в чем дело?

– В том, – лишенным эмоций тоном ответил Джепп, – что вскоре после вашего визита он застрелился.

– Что?!

– Это вас удивляет? – резко осведомился Джепп.

– Откровенно говоря, да.

– Мне тоже не все понятно в этой истории… – промолвил Джепп. – Я бы хотел поговорить с вами. Не могли бы вы подъехать?

– А где вы?

– На Куин-Шарлотт-стрит.

– Выезжаю немедленно, – ответил Пуаро.

2

Дверь дома 58 открыл констебль.

– Мсье Пуаро? – почтительно спросил он.

– Я самый.

– Старший инспектор наверху. Третий этаж – вы знаете, где это?

– Да, я был там сегодня утром, – кивнул Пуаро.

В комнате было трое мужчин. Когда Пуаро вошел, Джепп обернулся к нему:

– Рад вас видеть, Пуаро. Мы как раз собираемся унести тело. Хотите на него взглянуть?

Мужчина с фотоаппаратом, стоявший на коленях возле трупа, поднялся на ноги.

Пуаро подошел к телу, лежащему у камина.

Мертвый мистер Морли выглядел почти так же, как живой. Ниже правого виска чернела дырочка. На полу рядом с откинутой правой рукой лежал маленький пистолет.

Пуаро молча покачал головой.

– Ладно, можете его забирать, – сказал Джепп.

Тело унесли. Джепп и Пуаро остались одни.

– Мы проделали рутинные процедуры – отпечатки пальцев и так далее, – сообщил Джепп.

– Ну и какие результаты? – спросил Пуаро, опускаясь на стул.

Джепп поджал губы.

– Он мог застрелиться. Скорее всего, так оно и было. На пистолете только его отпечатки – но я не вполне уверен.

– А что вас настораживает?

– Ну, прежде всего, у него не было никаких причин, чтобы застрелиться… Он был здоров, прилично зарабатывал, вроде бы не имел никаких неприятностей. У него не было связей с женщинами – по крайней мере, насколько нам известно, – осторожно добавил Джепп. – Он не выглядел подавленным или не похожим на себя. Отчасти поэтому мне хотелось узнать ваше мнение. Вы видели его этим утром, и я подумал, может, вы что-нибудь заметили.

Пуаро покачал головой:

– Абсолютно ничего. Он был… как бы это сказать… сама норма.

– Тогда это выглядит странно, верно? Да и вообще, никогда не подумаешь, что человеку придет в голову застрелиться посреди рабочего дня. Почему бы не подождать до вечера? Это было бы как-то естественнее.

Пуаро кивнул и спросил:

– Когда именно произошла трагедия?

– Точно сказать не могу. Никто вроде бы не слышал выстрела. Но я не думаю, что его должны были слышать. Комнату отделяют от коридора две двери, обитые по краям сукном, – полагаю, чтобы приглушить вопли жертв зубоврачебного кресла.

– Вполне возможно. Пациенты под веселящим газом иногда ведут себя шумно.

– Еще как. А снаружи, на улице, полно транспорта, так что оттуда едва ли что-нибудь можно было услышать.

– Когда было обнаружено тело?

– Около половины второго – мальчиком-посыльным Элфредом Биггсом. По всем отзывам, он не блещет умом. Вроде бы пациентка Морли, которой было назначено на двенадцать тридцать, начала выражать недовольство задержкой. Около десяти минут второго мальчик поднялся и постучал в дверь кабинета, но не получил ответа и не решился войти. Ему уже доставалось от Морли за бестолковость. Он снова спустился, а рассерженная пациентка удалилась в четверть второго, так и не дождавшись приема. Я ее понимаю. Она прождала три четверти часа и успела, наверное, проголодаться.

– А кто она была?

Джепп усмехнулся:

– По словам мальчика, ее звали мисс Шерти, но в книге приема ее фамилия значится как Керби.

– Какая тут была система приема пациентов?

– Когда Морли был готов принимать следующего, он звонил, и мальчик провожал пациента наверх.

– А когда Морли звонил в последний раз?

– В пять минут первого, и мальчик проводил ожидающего пациента – мистера Амбериотиса из отеля «Савой», согласно книге приема.

На губах Пуаро мелькнула улыбка.

– Воображаю, во что мальчик превратил такую фамилию!

– Думаю, в нечто непотребное. Спросим у него, если захотим посмеяться.

– И в какое время ушел этот мистер Амбериотис? – спросил Пуаро.

– Мальчик не знает, так как не провожал его к выходу. Многие пациенты не вызывают лифт, а спускаются по лестнице и уходят сами.

Пуаро кивнул.

– Но я позвонил в «Савой», – продолжал Джепп. – Мистер Амбериотис дал точные сведения. Он сказал, что, выйдя на улицу, посмотрел на часы, и было двадцать пять минут первого.

– Он не смог сообщить вам ничего важного?

– Нет. Он только сказал, что дантист вел себя абсолютно нормально и спокойно.

– Eh bien, – промолвил Пуаро, – тогда все как будто ясно. Что-то произошло между двенадцатью двадцатью пятью и часом тридцатью – вероятно, ближе к первому времени.

– Да, потому что в противном случае…

– В противном случае Морли позвонил бы, приглашая следующего пациента.

– Вот именно. Медицинское заключение это подтверждает. Участковый полицейский врач осмотрел труп в двадцать минут третьего. Он не ручается за точность – врачи никогда этого не делают из-за наличия индивидуальных особенностей, – но Морли умер не позднее часа, а может быть, несколько раньше.

– Значит, – задумчиво произнес Пуаро, – в двадцать пять минут первого Морли еще был обычным дантистом – бодрым, вежливым и опытным. А потом? Приступ горя и отчаяния привел к самоубийству?

– Да, – кивнул Джепп. – Нужно признать, это выглядит довольно забавно.

– «Забавно» – не совсем подходящее слово, – заметил Пуаро.

– Знаю, но так у нас говорят. Тогда странно, если вам это больше нравится.

– Пистолет был его собственный?

– Нет. У него никогда не было пистолета. По словам его сестры, в доме не держат оружия. Впрочем, как и в большинстве домов. Конечно, он мог купить пистолет, если решил покончить с собой. В таком случае мы скоро это выясним.

– Что-нибудь еще вас беспокоит? – спросил Пуаро.

Джепп почесал нос:

– Ну, то, как он лежал. Не утверждаю, что человек не может упасть таким образом, но выглядело это как-то не так. И на ковре есть пара следов – как будто что-то по нему волокли.

– Это, безусловно, наводит на размышления.

– Да, если только это не был тот проклятый мальчишка. Он мог попытаться передвинуть тело Морли, когда обнаружил его. Конечно, парень это отрицает, но он был здорово напуган. Такие, как он, всегда все делают не так и получают нагоняй, поэтому начинают врать почти машинально.

Задумчивый взгляд Пуаро медленно скользил по комнате, задерживаясь на умывальнике на стене у двери, высоком шкафу с картотекой по другую сторону двери, зубоврачебном кресле и аппаратуре у окна, затем переместился к камину и вернулся к месту, где лежало тело. В стене возле камина была вторая дверь.

Джепп проследил за его взглядом.

– Там просто маленький офис. – Он распахнул дверь.

За ней оказалась небольшая комната с письменным столом, столиком со спиртовкой, кипятильником для чая и несколькими стульями. Другой двери в комнате не было.

– Там работает его секретарша, мисс Невилл, – объяснил Джепп. – Кажется, сегодня она отсутствует.

– Да, припоминаю, Морли мне говорил, – кивнул Пуаро. – Это тоже может свидетельствовать против самоубийства, не так ли?

– Вы имеете в виду, что ее убрали с пути? – Не получив ответа, Джепп продолжал: – Если это не было самоубийство, значит, его убили. Но почему? Эта версия кажется почти такой же невероятной, как и первая. Кажется, Морли был абсолютно безобидным парнем. Кому могло понадобиться его убивать?

– Или кто имел такую возможность? – спросил Пуаро.

– Почти кто угодно, – отозвался Джепп. – Сестра могла спуститься из квартиры наверху и застрелить его, один из слуг, его партнер Рейли, мальчишка Элфред, кто-нибудь из пациентов – тот же Амбериотис; ему это сделать было легче, чем остальным.

Пуаро кивнул:

– Но в таком случае мы должны выяснить, почему он это сделал.

– Вот именно. Вы снова возвращаетесь к первоначальной проблеме. Почему? Амбериотис остановился в «Савое». Зачем богатому греку убивать безобидного дантиста?

– Очевидно, это станет нашим камнем преткновения. Мотив!

Пуаро пожал плечами:

– Кажется, будто смерти отказал вкус и она выбрала не того человека. Таинственный грек, богатый банкир, знаменитый детектив – как было бы естественно, если бы застрелили кого-то из них! Таинственные иностранцы могут быть замешаны в шпионаже, у богатых банкиров могут иметься родственники, выигрывавшие от их смерти, а знаменитые детективы могут представлять опасность для преступников.

– В то время как бедняга Морли не был опасен ни для кого, – мрачно вставил Джепп.

– Интересно…

Джепп резко повернулся к нему:

– Что еще у вас в рукаве?

– Ничего. Возможно, это пустяки.

Пуаро повторил Джеппу слова Морли о его памяти на лица и упоминание о пациенте, которого он не смог вспомнить.

На лице Джеппа отразилось сомнение.

– Может, тут что-то и есть. Но это немного притянуто за уши. Возможно, кто-то хотел скрыть свою личность. Вы не обратили внимания на других пациентов сегодня утром?

– Я обратил внимание в приемной на молодого человека, который выглядел как убийца, – ответил Пуаро.

– Что-что? – встрепенулся Джепп.

Пуаро улыбнулся:

– Mon cher[9]9
  Мой дорогой (фр.).


[Закрыть], это было, когда я ожидал приема. Я нервничал, волновался – enfin[10]10
  Одним словом (фр.).


[Закрыть], был в соответствующем настроении. Все казалось мне зловещим – приемная, пациенты, даже ковер на лестнице! В действительности, по-моему, у молодого человека просто очень болел зуб – вот и все.

– Я знаю, каково это, – сказал Джепп. – Тем не менее мы проверим вашего убийцу. Мы будем проверять каждого, пока не выясним, самоубийство это или нет. Думаю, сначала нужно еще раз побеседовать с мисс Морли. Я с ней только перекинулся несколькими словами. Конечно, для нее это был шок, но она из тех, которых нелегко сломить. Давайте повидаем ее.

3

Высокая и мрачная Джорджина Морли слушала двоих мужчин и отвечала на их вопросы.

– Мне кажется совершенно невероятным, чтобы мой брат покончил с собой! – заявила она.

– Вы понимаете, мадемуазель, какой вывод мы можем сделать из ваших слов? – спросил Пуаро.

– Вы имеете в виду… убийство? – Она сделала паузу и медленно произнесла: – Это верно – убийство выглядит почти таким же невозможным, как самоубийство.

– Почти, но не совсем?

– Нет, потому что… Поймите, я говорю только о том, что знаю, – о настроении моего брата. Я знаю, что у него не было ничего такого на уме, и я уверена, что у него не было абсолютно никаких причин для самоубийства!

– Вы видели его сегодня утром – до того, как он приступил к работе?

– Да, за завтраком.

– И он выглядел как обычно? Не казался расстроенным?

– Скорее раздраженным.

– Чем?

– Генри ожидало напряженное утро, а его секретарше и ассистентке пришлось уехать.

– Мисс Невилл?

– Да.

– А какую работу она для него выполняла?

– Вела корреспонденцию и книгу приема, заполняла карты. Она также стерилизовала инструменты и готовила материал для пломб.

– Давно она у него работает?

– Три года. Она очень добросовестная девушка, и мы оба очень любим… любили ее.

– Ваш брат говорил мне, что ее вызвали из-за болезни родственницы, – сказал Пуаро.

– Да, она получила телеграмму, что у ее тети удар, и уехала в Сомерсет ранним поездом.

– И это так сильно расстроило вашего брата?

– Да-а… – В голосе мисс Морли послышались нотки неуверенности. – Вы не должны считать моего брата бесчувственным, – поспешно добавила она. – Просто он в какой-то момент подумал…

– Да, мисс Морли?

– Ну, что она решила прогулять. Пожалуйста, не поймите меня неправильно – я уверена, что Глэдис никогда бы так не поступила. Я так и сказала Генри. Но дело в том, что она помолвлена с не слишком подходящим молодым человеком. Генри это очень сердило, и ему пришло в голову, что этот молодой человек мог убедить ее прогулять работу.

– По-вашему, так оно и было?

– Уверена, что нет. Глэдис очень добросовестная девушка.

– Но ее молодой человек мог предложить нечто подобное?

– Очень вероятно, – фыркнула мисс Морли.

– Чем он занимается? Кстати, как его имя?

– Картер, Фрэнк Картер. Кажется, он работает – или работал – страховым агентом. Его уволили несколько недель назад, и с тех пор он не может найти новую работу. Генри называл его законченным мерзавцем – думаю, он был прав. Глэдис одолжила ему часть своих сбережений, и Генри очень это рассердило.

– Ваш брат пытался убедить ее разорвать помолвку? – резко осведомился Джепп.

– Да.

– Тогда, возможно, этот Фрэнк Картер затаил против него злобу.

– Если вы предполагаете, что Фрэнк Картер застрелил Генри, то это чепуха, – решительно заявила леди-гренадер. – Конечно, Генри предостерегал девушку против него, но Глэдис его не слушала – она по уши влюблена во Фрэнка.

– А вы знаете кого-нибудь еще, кто мог бы питать злобу к вашему брату?

Мисс Морли покачала головой.

– Он ладил со своим партнером, мистером Рейли?

– Насколько можно ладить с ирландцем, – ядовито отозвалась мисс Морли.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, ирландцы вспыльчивы и скандалят по любому поводу. Мистеру Рейли нравилось затевать споры о политике.

– И это все?

– Все. У мистера Рейли много недостатков, но в своей профессии он очень опытен – во всяком случае, так говорил мой брат.

– Каких именно недостатков? – настаивал Джепп.

Поколебавшись, мисс Морли ответила:

– Он слишком много пьет – только, пожалуйста, не распространяйтесь об этом.

– Между ним и вашим братом бывали какие-нибудь трения по этому поводу?

– Генри пару раз намекал ему на это. В профессии зубного врача нужна твердая рука, – назидательно произнесла мисс Морли. – К тому же запах алкоголя не внушает пациентам доверия.

Джепп кивнул, соглашаясь.

– Можете вы сообщить нам что-нибудь насчет финансового положения вашего брата? – спросил он.

– Генри хорошо зарабатывал и даже делал сбережения. Кроме того, у нас обоих был маленький личный доход по завещанию отца.

– Ваш брат составил завещание?

– Да, и мне известно его содержание. Он оставил сто фунтов Глэдис Невилл, а все остальное переходит ко мне.

– Понятно. А теперь…

В дверь громко постучали, и на пороге появился Элфред. Уставившись выпученными глазами на двух посетителей, он сообщил:

– Мисс Невилл вернулась, и она взволнована. Она спрашивает, можно ли ей войти.

Джепп кивнул, а мисс Морли сказала:

– Скажи ей, чтобы поднималась сюда, Элфред.

– О'кей. – Элфред исчез, а мисс Морли промолвила со вздохом:

– Этот мальчик – тяжкое испытание.

4

Глэдис Невилл была высокой, светловолосой, довольно анемичной девушкой лет двадцати восьми. Она явно была расстроена, но при этом продемонстрировала сообразительность и деловитость.

Под предлогом просмотра бумаг мистера Морли Джепп увел ее от мисс Морли вниз, в комнатку рядом с зубоврачебным кабинетом.

– Я просто не могу в это поверить! – повторяла Глэдис. – Кажется невероятным, чтобы мистер Морли сделал такое!

По ее словам, он не казался ни огорченным, ни обеспокоенным.

– Сегодня вас вызвали, мисс Невилл… – начал Джепп.

Девушка прервала его:

– Да, но все оказалось скверной шуткой! Ужасно, что люди на такое способны.

– Что вы имеете в виду, мисс Невилл?

– Что с тетей ничего не случилось. Она абсолютно здорова и не могла понять, почему я внезапно приехала. Конечно, я обрадовалась, но и очень рассердилась. Послать мне такую телеграмму и так меня напугать!

– У вас при себе эта телеграмма, мисс Невилл?

– По-моему, я выбросила ее на вокзале. Там говорилось: «У вашей тети прошлой ночью случился удар. Пожалуйста, приезжайте немедленно».

– Вы вполне уверены… – Джепп деликатно кашлянул, – что не ваш друг мистер Картер отправил эту телеграмму?

– Фрэнк? Зачем? О, понимаю, вы думаете, что мы с ним сговорились! Нет, инспектор, никто из нас на это не способен.

Возмущение девушки выглядело достаточно искренним, и Джеппу пришлось приложить некоторые усилия, чтобы ее успокоить. Но вопрос о сегодняшних утренних пациентах вновь превратил Глэдис в компетентную секретаршу.

– Они все записаны в книге. Думаю, вы уже туда заглядывали. Я знаю большинство из них. Десять часов, миссис Соме – у нее было что-то не так со вставной челюстью. Десять тридцать, леди Грант – пожилая женщина, живет на Лоундс-сквер. Одиннадцать, мсье Эркюль Пуаро – он приходит регулярно… О, конечно, это он!.. Простите, мсье Пуаро, я так расстроена… Одиннадцать тридцать, мистер Элистер Блант – банкир, вы о нем слышали… Он должен был прийти ненадолго, так как мистер Морли в прошлый раз приготовил зуб для пломбирования. Потом мисс Сейнсбери Сил – она специально звонила – у нее острая боль, и мистер Морли вписал ее. На редкость болтливая и суетливая особа. Двенадцать часов, мистер Амбериотис – новый пациент, записался на прием из отеля «Савой». У мистера Морли лечилось много иностранцев и американцев. Двенадцать тридцать, мисс Керби – она приезжает из Уортинга.

– Когда я пришел, – сказал Пуаро, – здесь был высокий джентльмен, похожий на военного. Кто это мог быть?

– Полагаю, один из пациентов мистера Рейли. Я сейчас принесу вам его список, хорошо?

– Благодарю вас, мисс Невилл.

Девушка отсутствовала всего несколько минут и вернулась с такой же книгой, как у мистера Морли.

– Десять часов, Бетти Хит, – начала она читать. – Это девочка лет девяти. Одиннадцать часов, полковник Эберкромби.

– Эберкромби! – пробормотал Пуаро. – C'etait ça![11]11
  Вот оно что! (фр.)


[Закрыть]

– Одиннадцать тридцать, мистер Хауард Рейкс. Двенадцать, мистер Барнс. Это все утренние пациенты. Конечно, мистер Рейли не так загружен, как мистер Морли.

– Можете вы сообщить нам что-нибудь об этих пациентах мистера Рейли?

– Полковник Эберкромби – давний пациент, и все дети миссис Хит ходят к мистеру Рейли. О мистере Рейксе и мистере Барнсе я ничего не могу рассказать, хотя как будто слышала их фамилии. Я ведь отвечаю на все телефонные звонки…

– Мы можем расспросить самого мистера Рейли, – сказал Джепп. – Я бы хотел повидать его как можно скорее.

Мисс Невилл вышла, а Джепп обратился к Пуаро:

– Все старые пациенты мистера Морли, за исключением мистера Амбериотиса. Надеюсь вскоре с ним побеседовать. Получается, что он последний видел мистера Морли живым, и нам следует убедиться, что, когда он уходил от мистера Морли, тот был жив.

Пуаро покачал головой:

– У вас все еще нет мотива.

– Знаю. Похоже, над этим придется поломать голову. Но возможно, на этого Амбериотиса имеется кое-что в Скотленд-Ярде. – Он внезапно добавил: – Вы что-то очень задумчивы, Пуаро!

– Меня кое-что заинтересовало.

– Что именно?

Пуаро улыбнулся:

– Почему старший инспектор Джепп?

– Что-что?

– Я спрашиваю: почему здесь старший инспектор Джепп? Неужели офицера вашего ранга вызывают в случае самоубийства?

– Ну, вообще-то я случайно оказался поблизости. В «Лейвенхемз» на Уигмор-стрит. У них там разработали ловкую систему мошенничества. Мне позвонили туда и прислали на Куин-Шарлотт-стрит.

– Но почему позвонили именно вам?

– Ну, это достаточно просто. Элистер Блант. Как только участковый инспектор узнал, что Блант был здесь этим утром, он сразу же позвонил в Ярд. Мистер Блант принадлежит к тем людям, о которых мы проявляем особую заботу.

– Вы имеете в виду, что есть люди, которым хотелось бы его… убрать с пути?

– Держу пари, что есть. Во-первых, красные, да и наши, чернорубашечники. Блант и его компания – финансисты-консерваторы и твердо поддерживают нынешнее правительство. Вот почему, если есть малейший шанс, что сегодня утром против него что-то замышляли, необходимо тщательное расследование.

Пуаро кивнул:

– Нечто в таком роде я и представлял. У меня есть ощущение… – он выразительно взмахнул рукой, – что тут может быть, так сказать, зацепка. Возможно, настоящей жертвой должен был стать Элистер Блант. Или же это только начало – начало осуществления какого-то плана? – Пуаро потянул носом воздух. – В этом деле я чувствую запах больших денег!

– По-моему, вы преувеличиваете, – сказал Джепп.

– Я предполагаю, что ce pauvre Морли был всего лишь пешкой в игре. Возможно, он что-то знал и рассказал Бланту – или кое-кто опасался, что он расскажет ему…

Пуаро умолк, так как в комнату вошла Глэдис Невилл.

– Мистер Рейли сейчас удаляет зуб, – сообщила она. – Он освободится минут через десять, если вас это устроит.

Джепп ответил, что устроит, так как за это время он успеет еще раз переговорить с Элфредом.

5

Элфред разрывался между беспокойством, радостным возбуждением и смертельным страхом, что на него возложат вину за происшедшее. Он прослужил у мистера Морли всего две недели и в течение этого времени все делал не так, как надо. Постоянные нагоняи подорвали его уверенность в себе.

– Возможно, мистер Морли был немного более сердитым, чем обычно, – ответил на вопрос Элфред. – Никогда бы не подумал, что он собирается всадить в себя пулю.

– Ты должен рассказать нам все, что помнишь о сегодняшнем утре, – вмешался Пуаро. – Ты очень важный свидетель, и твои показания могут оказать нам большую помощь.

Элфред выпятил грудь и покраснел от гордости. Он уже дал Джеппу краткий отчет об утренних событиях и теперь испытывал приятное чувство собственной значимости.

– Я все вам расскажу, – заявил он. – Спрашивайте.

– Прежде всего, происходило сегодня утром что-нибудь необычное?

Элфред подумал и печально произнес:

– Вообще-то нет. Все было как всегда.

– В дом приходили какие-нибудь незнакомые люди?

– Нет, сэр.

– Даже среди пациентов?

– Насчет пациентов не знаю. Никто не приходил без назначения, если вы это имеете в виду. Все были записаны в книге.

Джепп кивнул.

– А мог кто-нибудь посторонний войти в дом? – спросил Пуаро.

– Нет. Для этого нужен ключ.

– Но выйти можно и без ключа?

– Да. Нужно повернуть ручку, выйти и закрыть за собой дверь. Многие пациенты так делают – спускаются, пока я поднимаю на лифте следующих.

– Понятно. Теперь расскажи, кто сегодня приходил, по порядку. Опиши их, если не можешь вспомнить их имена.

Элфред немного подумал:

– Первыми пришли леди с девочкой к мистеру Рейли и миссис Соуп, или как там ее, к мистеру Морли.

– Совершенно верно, – кивнул Пуаро. – Продолжай.

– Потом еще одна пожилая леди – вся расфуфыренная – приехала в «Даймлере». Когда она уходила, пришел высокий военный, а за ним вы, – кивнул он Пуаро.

– Правильно.

– Потом пришел американец…

– Американец? – резко переспросил Джепп.

– Да, сэр. Молодой парень. Точно американец – по акценту слышно. Он пришел раньше времени – ему было назначено на одиннадцать тридцать, – но не стал дожидаться.

– То есть как это?

– А так. Я спустился за ним, когда мистер Рейли позвонил в половине двенадцатого, – вообще-то это было немного позже, где-то без двадцати двенадцать, – а его и след простыл. Должно быть, испугался и сбежал. Так бывает, – добавил Элфред со знающим видом.

– Значит, он ушел вскоре после меня? – спросил Пуаро.

– Да, сэр. Вы ушли, когда я повел в кабинет мистера Бланта – ему было назначено на одиннадцать тридцать. Важная шишка, приехал в «Роллсе» – шикарная машина! Потом я спустился, выпустил вас и впустил леди. Мисс Сам Берри Сил или что-то вроде того. Тогда я сбегал на кухню перекусить, а когда снова спустился, звонил мистер Рейли, но американец сбежал. Я сообщил мистеру Рейли, а он, как всегда, стал ругаться.

– Продолжай, – сказал Пуаро.

– Что же было дальше?.. Ага, мистер Морли позвонил этой мисс Сил, мистер Блант спустился и ушел, а я поднял мисс Как-Там-Ее на лифте. Потом я опять спустился, и пришли два джентльмена: один маленький, с писклявым голосом, – не помню его фамилии – пришел к мистеру Рейли, а толстый иностранный джентльмен – к мистеру Морли. Мисс Сил пробыла в кабинете недолго – не больше четверти часа. Я ее выпустил и поднял иностранного джентльмена. Другого я уже отвел к мистеру Рейли сразу, как только он пришел.

– А ты не видел, как уходил иностранный джентльмен – мистер Амбериотис? – спросил Джепп.

– Нет, сэр, не видел. Должно быть, он ушел сам. Я не видел, как уходили оба этих джентльмена.

– Где ты был начиная с двенадцати часов?

– Я всегда сижу в лифте, сэр, и жду, пока позвонят в дверь или из кабинетов.

– Возможно, ты что-нибудь читал? – спросил Пуаро.

Элфред снова покраснел:

– В этом ничего дурного нет, сэр. Ведь у меня другой работы не было.

– Верно. И что же ты читал?

– «Смерть в одиннадцать сорок пять», сэр. Американский детектив. Классная книжица, сэр! Про гангстеров!

Пуаро улыбнулся:

– А там, где ты сидел, было слышно, как закрывается парадная дверь?

– Вы имеете в виду, услышал бы я, если бы кто-то вышел? Не думаю, сэр. Понимаете, лифт находится за углом позади холла. Дверной звонок и звонки из кабинетов рядом – их-то нельзя не услышать.

Пуаро кивнул, а Джепп спросил:

– Что было потом?

Элфред нахмурился, напрягая память:

– Пришла последняя пациентка – мисс Шерти. Я ждал, что мистер Морли позвонит, но звонка не было, и в час дня леди стала нервничать.

– А тебе не пришло в голову подняться и посмотреть, освободился ли мистер Морли?

Элфред решительно покачал головой:

– Нет, сэр. У меня и в мыслях такого не было. Я думал, что последний джентльмен еще в кабинете, и просто ждал звонка. Конечно, знай я, что мистер Морли застрелился…

– Звонок обычно звонил до того, как пациент спускался, или после? – спросил Пуаро.

– По-разному. Обычно пациент спускался по лестнице, а потом слышался звонок. А если вызывали лифт, то звонок иногда раздавался, когда я спускал пациента в кабине. Иногда мистер Морли ждал несколько минут, прежде чем вызывать следующего пациента, а если он спешил, то звонил, как только пациент выходил из кабинета.

– Понятно… – Помолчав, Пуаро осведомился: – Тебя удивило самоубийство мистера Морли, Элфред?

– Еще как! По-моему, ему было вовсе незачем это делать… – Внезапно глаза Элфреда стали большими и круглыми. – А его часом не убили?

– Предположим, да, – отозвался Пуаро, прежде чем Джепп успел заговорить. – Это тебя бы меньше удивило?

– Ну, не знаю, сэр. Не могу понять, кому могло бы понадобиться убивать мистера Морли. Он был… ну, совсем обыкновенным джентльменом. А его в самом деле убили, сэр?

– Мы должны принимать во внимание и такую возможность, – серьезно ответил Пуаро. – Вот почему я сказал, что ты можешь оказаться важным свидетелем и должен постараться вспомнить все, что произошло этим утром.

Элфред снова нахмурился.

– Больше ничего не припоминаю, сэр, – с сожалением сказал он.

– Ладно, Элфред. Ты вполне уверен, что сегодня утром никто не приходил в дом, кроме пациентов?

– Никто посторонний, сэр. Заходил только молодой человек мисс Невилл и здорово разволновался, не найдя ее здесь.

– Когда это было? – быстро спросил Джепп.

– В начале первого, сэр. Когда я сказал, что мисс Невилл сегодня не будет, он казался расстроенным и заявил, что должен повидать мистера Морли. Я ответил, что мистер Морли очень занят до ленча, а он сказал: «Ничего, я подожду».

– И он стал ждать? – осведомился Пуаро.

В глазах Элфреда мелькнуло удивление.

– Господи, я об этом не подумал! Он прошел в приемную, но позже его там не оказалось! Должно быть, он устал ждать и решил, что зайдет в другое время.

6

Когда Элфред вышел из комнаты, Джепп резко спросил:

– По-вашему, разумно было говорить этому пареньку об убийстве?

Пуаро пожал плечами:

– По-моему, да. Это поможет ему вспомнить то, что он, возможно, видел или слышал, и он будет внимателен ко всему, что здесь происходит.

– Однако для нас совсем не желательно, чтобы слухи об убийстве распространились слишком быстро.

– Этого не будет, mon cher. Элфред читает детективные истории и обожает преступления. Что бы он ни сболтнул, припишут его буйному воображению.

– Ну, может быть, вы и правы, Пуаро. Теперь давайте послушаем, что нам скажет Рейли.

Зубоврачебный кабинет и офис мистера Рейли находились на втором этаже. Они были такими же просторными, как у мистера Морли, но менее светлыми и не так хорошо оборудованными.

Партнер мистера Морли был высоким молодым брюнетом с небрежно свисающими на лоб прядями волос. У него были проницательные глаза и приятный голос.

– Мы надеемся, мистер Рейли, – представившись, сказал Джепп, – что вы сможете хоть как-то прояснить это дело.

– Тогда вы ошибаетесь, потому что мне нечего сказать, – ответил Рейли. – По-моему, Генри Морли был последним человеком, который мог бы покончить с собой. Я – куда ни шло, но он – никогда.

– А почему вы могли бы это сделать? – спросил Пуаро.

– Потому что у меня хлопот полон рот! Например, денежные затруднения. Я никогда не мог соразмерить расходы с доходами. Но Морли был предусмотрительным человеком. Уверен, что у него вам не найти ни долгов, ни денежной путаницы.

– А как насчет любовных связей? – предположил Джепп.

– У Морли? Он не умел радоваться жизни. Бедняга был под каблуком у своей сестры.

Джепп начал расспрашивать Рейли о пациентах, которых он принимал сегодня утром.

– Думаю, с ними все в порядке. Маленькая Бетти Хит – славная девчушка, – я лечил всю семью одного за другим. Полковник Эберкромби – тоже старый пациент.

– А как насчет Хауарда Рейкса? – спросил Джепп.

Рейли широко ухмыльнулся:

– Того, который сбежал? Он никогда ко мне не приходил, и я ничего о нем не знаю. Этим утром он позвонил и попросил его принять.

– Откуда он вам звонил?

– Из отеля «Холборн-Пэлис». Кажется, он американец.

– Так сказал Элфред.

– Ну, ему виднее, – усмехнулся мистер Рейли. – Наш Элфред обожает кино.

– А ваш другой пациент?

– Барнс? Забавный педантичный маленький человечек. Государственный служащий в отставке. Живет где-то в Илинге.

Помолчав, Джепп осведомился:

– Что вы можете рассказать нам о мисс Невилл?

Мистер Рейли поднял брови:

– Хорошенькой блондинке-секретарше? Ничего, старина, кроме того, что ее отношения с Морли не выходили за рамки приличий.

– Иного я и не предполагал, – слегка покраснев, сказал Джепп.

– Это моя вина, – отозвался Рейли. – Прошу прощения за грязные мысли. Я подумал, что вы, возможно, пытаетесь действовать по принципу «cherchez la femme»[12]12
  Ищите женщину (фр.).


[Закрыть]. – Он обернулся к Пуаро: – Извините за использование вашего языка. Удручающее произношение, верно? Вот что значит учиться у монахинь.