Текст книги "С любовью INVIVO"

– Пошли работать, – вернула меня на Землю Катя. На ее лице было показано неодобрение. – Рита. Пойдем.

И мы встали из-за стола, оставив все наши подносы и тарелки, пошли прочь со столовой. Меня взяла дрожь, сейчас мы будем проходить мимо его стола.

Лена все взяла в свои руки и, когда мы стали подходить к его столу, она встала справа от меня и загородила мне весь вид.

Моя внутренняя девочка зарыдала горькими слезами. Мы прошли мимо. Оборачиваться я не стала. Подруги правы. Надо пресечь это на корню. Я приехала строить карьеру, а не страдать от неразделенной любви.

После окончания рабочего дня Лена предложила довести меня до дома на своем «мини купер», но я любезно отказалась. Мне хотелось проветрить свои мысли, понять, что со мной произошло в столовой.

Казалось бы, первый рабочий день прошел идеально: я обрела новых подруг, нашла контакт с пациентами, нигде не «накосячила». Но, стоило мне увидеть его… Я не знаю кто он, какой он человек. Как мне хватило одного взгляда, чтобы влюбиться в красивую оболочку? Стоп. Опять этот глагол. Влюбиться? О чем я?

Мне никогда не было знакомо чувство влюбленности с первого взгляда. Неужели, это то – самое чувство? Я не могу быть такой ветреной. Как, вообще, можно полюбить человека, не узнав его? Фантик может быть красив снаружи, весь такой блестящий, а внутри оказаться самой обычной, невкусной конфетой без начинки.

По дороге домой я позвонила маме, про Матвея я ей рассказывать не стала. Рассказывать о чем? «Мам, твоя дочь дура. Приехала в Питер строить карьеру и в первый же день втюрилась в непонятного мужика?». Ну, уж нет. Завтра, я может, уже забуду Гончарова, а мама то не забудет.

Я зашла в пару магазинов, все так же разговаривая с мамой, купила пару йогуртов на вечер и пошла домой.

Сделав все домашние дела, я включила очередной сериал от «нетфликс». Сериал я смотрела лениво, сидя на своем мягком диване. Я больше смотрела в телефон, листала ленту в контакте. Тут я вспомнила, надо написать Алине, обрадовать ее.

«Привет! Видела сегодня твой предмет воздыханий. Мои новые коллеги сказали, что он очень добрый и отзывчивый. Так, что не робей, попробуй заговорить с ним».

Алина мне ответила очень быстро. Мы с ней немного пообщались, договорились встретиться в выходные. Заканчивая нашу беседу, она мне скинула ссылку на страницу своего «возлюбленного» в контакте и подписала «какой он милый, ты только посмотри на него».

На Тимофея я смотреть и не собиралась. Я быстро зашла смотреть его друзей. Ввела в поиске «Гончаров» и список друзей сократился до одного человека – Матвей Гончаров.

Мне было страшно заходить на его страницу. Думаю, у любой девочки возникало такое чувство, когда лазаешь по странице мальчика, который тебе нравится. Боишься нечаянно поставить «лайк» или нажать «добавить в друзья». У меня такое было, когда я училась в школе и на первых курсах универа. Но это чувство вернулось вновь. И мне нравилось это чувство. Как – будто тебе снова 17 и твоя жизнь чистый лист.

Я набралась смелости и зашла на его страничку. Фотографий было совсем немного. На черно-белой аватарке был Матвей, в правой руке он держал бокал шампанского. В кадр он не смотрел, он стоял боком, улыбался и смотрел куда-то вниз. У него был завязан такой же хвостик, та же борода. Одет он был в темный теплый свитер. Фото было сделано не в полный рост. Далее было еще две фотки: одна с горнолыжки на сноуборде в соответствующем костюме и последняя, где он сидит за столом, снова в кафе или ресторане, а может и в баре.

На стене тоже было немного информации: стояла дата рождения без года – 7 июня и город Санкт– Петербург. М-да, стало обидно. Много узнать не получилось. Только его увлечение горнолыжным спортом. Для начала и этого достаточно.

Сразу в своей голове я прикинула «ага, близнец, значит».

Дальше я решила поискать его «пассию». Найти ее было не трудно.

Евангелина Марис на аватарке стояла в полный рост в эффектом длинном красном платье. Белокурые, крашенные пряди были уложены по «голливудстки». Девушка была очень красивой и ухоженной. В ее профиле было много фотографий. В основном селфи: на работе, в ресторанах, клубах, с отдыха на Мальдивах, Бали и т. д.

Нашла я фотографии и с Матвеем. Их было не так много, но мне хватило насмотреться на их якобы «счастливые» лица в кадре. Радовало только одно, что эти фото выложены три с половиной года назад. Не думала, что когда-нибудь буду радоваться раздорам в чужих отношениях. Ведь девчонки сказали, что у них не все гладко.

Наверное, это «бабская» сущность, какой бы хорошей, чистой, искренней не была девушка, глубоко внутри она будет злорадствовать неудачам своих конкурентов. Я же не одна такая?

Глава 6.
Приключениям быть

Я проснулась еще до будильника. Меня разбудили солнечные лучи, которым не помешала бежевая плотная штора.

Теперь мне хотелось на работу, как никогда. Мне снова хотелось увидеть его. Здоровый сон не смог вернуть на место здравый смысл.

Утро прошло, как обычно. Душ, завтрак, макияж, укладка, выбор наряда. В 8:20 я вышла из дома. Стандартно звонок родителям утром по дороге на работу. Мама поведала об очередной бабушкиной причуде, якобы мама украла у бабушки сто рублей. У папы от смеха потекли слезы, теперь он маму называет «вором в законе, грабитель бедных и стариков».

Сегодня мне уже не было так страшно, казалось, что я уже пару лет работаю в этой больнице. У входа в корпус я встретилась с Женей и за непринужденной беседой мы добрались по лифту в ординаторскую.

В ординаторской уже была Мария Николаевна и Лена, Санёк вчера заступила на дежурство, так что она из больницы и не уходила.

Начало рабочего дня прошло так же, как и вчера. Планерка заняла около пяти минут, после нее мы все разошлись по нашим пациентам.

В мои палаты поступило еще трое новеньких: один ночью по экстренке, и двое планово заселятся в течение часа. Экстренно ночью поступил мужчина с инфарктом и сейчас он находится этажом выше, в кардиохирургии. Катя с Леной мне объяснили, что в таком случае мне нужно сходить туда и поговорить с лечащим его хирургом и решить дальнейшую тактику лечения.

Я решила начать с этого. Сердце мое стало биться сильнее, когда я поднималась по лестнице. Тахикардия появилась не от физической нагрузки, а от волнения, что я могу встретиться с Матвеем.

Отделение кардиохирургии выглядело так же, как и наше, отличалось оно только наличием нескольких операционных и рентгенкабинетов.

Моего пациента лечит некий Артем Дмитриевич Сорин. Когда я это узнала, я вздохнула с облегчением. Я не готова пока так близко контактировать с Матвеем Михайловичем. Мне хватало того, что мне предстоит зайти в ординаторскую и спросить кто Артем Дмитриевич.

Я аккуратно открыла дверь ординаторской и заглянула внутрь. Внутри находилось трое мужчин: двое зрелого возраста и один молодой парень, который и оказался Артемом.

– Здравствуйте. Как вас зовут? – обратился он ко мне. – Я Сорин Артем Дмитриевич.

– Купцова Маргарита Павловна. Приятно познакомиться, – немного смущаясь, представилась я.

Мужчины этой больницы были все, как на подбор. И главное, большая их часть не окольцована.

Артем представлял собой накаченного, мускулистого, светловолосого, высокого мужчину около 30—33 лет. Его синий хирургический костюм подчеркивал все его бицепсы, а ярко голубые глаза покорили, явно, не одну барышню. Чересчур, он был хорош собой.

Но, во мне он не пробудил никакого «женского» интереса. Хотя находиться рядом с ним, мне было неловко.

– Можно на ты? – сразу спросил он у меня, взяв в руки историю болезни.

– Да, конечно. Расскажи, пожалуйста, про пациента?

– Сазонов, 44 года…

– Такой молодой, – перебила его я, удивленно.

– Да, но тут анамнез77
  Анамнез – совокупность сведений, получаемых при опросе пациента и/или знающих его лиц.


[Закрыть] такой, что ожидаемо, – Артем листал историю. – Таксист, ночами, сутками работает, а потом уходит в запой.

– Понятно тогда, – мы с Артемом переглянулись и он продолжил:

– В общем, ночью поступил, еще не протрезвел. Санёк все провела по протоколу, диагностировали обширный инфаркт передней, боковой стенок с переходом на верхушку, к тому же пристеночный тромб в левом желудочке. Еще ночью я провел коронарографию и поставил три стента.

– Оперативно.

– По – другому никак, иначе бы помер, – продолжил хирург. – У него окклюзии88
  Окклюзия – нарушение проходимости, в данном случае сосуда (вены, артерии).


[Закрыть] были по 90%.

– Вот мужик довел себя. Что вы сейчас ему даете?

Артем Дмитриевич отдал мне историю:

– Статины, антикоагулянты, бета-блокаторы, ингибиторы и т. д. Сегодня он будет еще у нас, завтра переведем его к тебе и я буду периодически приходить, наблюдать его. Сейчас пойдем, осмотрим его.

Мы с Артемом вышли из ординаторской и пошли в палату №415. В палате находилось трое больных. Моего пациента я узнала сразу, благодаря отечному, слегка пропитому лицу.

Проведя осмотр, мы с доктором удалились снова в ординаторскую, в которой, к моему облегчению и разочарованию, никого не оказалось. Слегка откорректировав лечение, и еще раз обсудив пациента, я уже собралась выходить из ординаторской, как вдруг Артем остановил меня:

– Рит, а ты откуда приехала?

Я улыбнулась:

– Так заметно, что я откуда – то приехала?

– Да нет, – он немного засмеялся. – Хотелось бы поближе познакомиться с тобой.

– У нас еще будет время узнать друг друга лучше, – смущенно ответила я. – А сейчас мне надо идти работать. До встречи, – сказала я ему около входной двери.

– Увидимся, – сдержанно попрощался Артем.

Я быстрым шагом пошла вниз. Меня разрывали эмоции. Одновременно я ликовала, что заинтересовала такого парня и готова была сгореть от стыда. Мне быстрей хотелось рассказать обо всем подружкам, но в ординаторской я никого не застала.

– Так, спокойно Рита, – успокаивала я себя, стоя возле своего стола. – Попей водички.

Я пошла в нашу гостиную и налила из десяти литровой бутылки пластиковый стаканчик воды, который выпила залпом.

– Соберись. Надо идти на обход.

Я сделала пару глубоких вдохов и почувствовала облегчение. Меня ждут пациенты, пора заняться работой, а не разводить «Санта-барбору».

Мои пациенты были рады меня видеть. Я их тоже. Я люблю лечить, видеть результат.

– Доброе утро, Екатерина Сергеевна. Сегодня у вас консультация в гинекологии в 12 часов, вас сопроводит медсетра. Если я успею, то я обязательно к вам присоединюсь.

– Ой, как хорошо доктор, – пациентка засияла.– Вы знаете, ваше лечение уже помогает. Я чувствую себя гораздо лучше.

– Это отличные новости, – я взяла ее за руку. – Посмотрим, что скажет еще гинеколог.

Сегодня обход прошел быстрей. Воодушевленно я спешила в ординаторскую приступить к оформлению документации. Хотелось бы успеть отправиться вместе со своей пациенткой в гинекологию. Помимо пациентки, меня терзал интерес к этому отделению после рассказов подруг. В любом случае надо сопроводить Екатерину Сергеевну, а после обеда тогда все закончу.

Радостно зайдя в ординаторскую, мое сердце чуть не остановилось. Ксюша разговаривала у своего стола с Матвеем. Когда я зашла, они фактически не обратили на меня внимания. Матвей бросил секундный взгляд и вернулся к обсуждению.

Я, молча села за свой стол и начала вести псевдо активную деятельность, точнее пыталась ее изображать.

Гончаров и Ефимова обсуждали пациентов. Голос у Матвея был мягким, спокойным, уравновешенным. Кроме его голоса я больше ничего не слышала и не видела. Я старалась печатать обход, но у меня плохо получалось. Слова путались, некоторые слова я вообще забывала написать.

«Когда ты уже уйдешь» думала я про себя. « Нет, не надо, не уходи». Одна мысль сменялась другой.

Тем временем, часы на руке показывали 11:55. «Я не хочу уходить пока он тут», подумала я снова про себя.

«Пип-пип-пип-пип» громко зазвучало у меня в кармане и на меня все обернулись.

Я нервно достала пейджер и поняла, что я не знаю как им управлять. На нем было написано «вызыв кардиохир». Пейджер все громче и громче начинал пищать. Мне хотелось провалиться сквозь землю. Почему так всегда? Когда рядом находится парень, который тебе нравится, ты обязательно попадешь в неловкую ситуацию.

– Господи, ты выключишь его? – еще более противным голосом сказала Ксюша, продемонстрировав недовольное лицо.

– Знала бы я как, – тихо ответила я, нажимая на все кнопки.

Если бы не такая неловкая для меня ситуация, то я бы справилась сразу же.

– Давай помогу, – подошел ко мне Матвей.

Мое сознание чуть не покинуло меня, когда хирург оказался рядом. Он взял пейджер и нажал кнопку.

– Смотри, – он спокойно показал мне нужную кнопку. – В следующий раз, сразу нажимай, – он все с тем же невозмутимым спокойствием отдал мне пейджер и вернулся назад к Ксюше.

– Ты еще здесь? – раздраженно прикрикнула Ксюша. – Ты, что не поняла? Тебя срочно вызывают.

Придя в себя, я схватила фонендоскоп и побежала наверх.

В неопределенных чувствах я добежала до 4 этажа, где меня ждал медицинский брат.

– Что случилось? – мой внешний вид кричал о расстерянности.

– Пойдемте быстрей в палату, доктор.

Зайдя в палату, я увидела испуганного пациента: он сидел, свесив ноги с кровати. Его забивала одышка, его чистота дыхания доходила до 40 в минуту, он хватал воздух ртом. К нему была подключена кислородная маска.

– Артем, что произошло?

Артем, тем временем измерял сатурацию, пока медицинская сестра замеряла давление.

– Товарищ наш почувствовал улучшение и накинул коньячка, даже не спрашивай, где он его взял, – мой коллега был очень зол. – Кислород 81% на высокопоточной оксигенации99
  Высокопоточная оксигенация – дыхательная поддержка, при которой пациентам подается подогретый, увлажненный, обогащенный кислородом воздух.


[Закрыть].

– Доктора, давление 140/100 мм. рт. ст, – озвучила медсестра, снимая манжету с руки пациента.

Я приступила к аускультации. Везде слышались влажные хрипы.

– Молодец мужик, – я поменялась в лице. Вся моя стеснительность ушла, осталась только хладнокровность и ярость. – Лазикса 80 струйно, нитро десятку капельно. – Сказала я медсестре и та выбежала из палаты. – Ты зачем бухаешь? А? Нам теперь спасай тебя. Ты понимаешь, что из-за своей же тупости ты можешь умереть? У тебя легкие отекают. Есть нам смысл тебя спасать вообще?

– Рита, – пытался остановить меня Артем.

– Мы тебя спасем и, что дальше? Ты опять забухаешь? И нам опять тебя спасать, пока твои жизни не закончатся? – меня уже было не остановить.

– Я б-боль-ше не буду, – чуть бормотал больной, сжимая кислородную маску. – По-мма-гите мне, п-ппожал-луйста, – его дыхание уже становилось клокочущим1010
  Клокочущее дыхание – признак отека легких.


[Закрыть].

– Рита! Прекрати! – взял меня за руку Артем и отвел к выходу. – Ты права, бесспорно, но на тебя смотрят другие пациенты, что они подумают? Остановись. Большинство этих пациентов, – он покрутил указательный палец, так, что никто, кроме меня этого не увидел. – Избалованные скупердяи, которые привыкли, что их все целуют в их жирные задницы. Они не привыкли к такому и могут пожаловаться заведующему или еще хуже главному врачу. Тебе это надо? Ты только пришла сюда работать.

Мне нечего было ему ответить, он прав, надо держать себя в руках, только сейчас это было невероятно сложно.

Артем держал меня за плечи.

– Нужно вызвать реанимацию. Елена, вызови АРО, – он дал распоряжение медсестре, которая уже закончила мои назначения.

Больному после внутривенного укола стало заметно лучше: одышка стала немного меньше, цвет его лица стал розоветь.

Через три минуты в палате появилась реаниматолог. Низенькая, хрупкая девушка с черным хвостиком.

– Мой клиент, – она произнесла, только увидев пациента.

Когда пациента забрали, мы с Артемом вышли из палаты.

– Ты молодец, – сказал он мне, похлопав по плечу.

– Спасибо, – мой голос был расстроен. – Извини за это представление. Я ненавижу, нет, даже презираю таких больных.

Артем ухмыльнулся:

– Приходиться лечить всяких, – коллега пожимал плечами. – Но ты, правда, молодец. Не растерялась, быстро назначила лечение. Ты точно новенькая? – Артем явно со мной заигрывал.

– Но я, же до этого работала тоже. Поэтому все знаю. – Я не поддавалась на его провокации, хоть и смягчилась.

– Может, выпьем кофе?

– Спасибо, но я не пью кофе.

– Тогда может, что покрепче? – остановились мы у входа в ординаторскую.

– Может, – я развернулась и задумчиво пошла в свое отделение.

Артем вслед мне прикрикнул:

– Так, что? Мы договорились?

Ответа он не услышал. Я только неопределенно мотнула головой и ухмыльнулась.

– Ну и где ты ходишь? – Лена была в ярости. – Мы уже есть хотим, а ждем одну тебя. Ты время видела?

Уже было начало второго. По дороге я все рассказала девчонкам.

– С почином тебя, – хлопнула меня по плечу Катя. – Скоро тебя и в приемное будут вызывать, там треш пойдет.

До столовой мы дошли быстро. Сегодня я взяла черный чай, холодный борщ и блинчики с сыром. Очень аппетитно они выглядели, вчера у Кати.

Мы сели за «наш» стол и я решила рассказать подружкам про Сорина.

– Артем? – удивленно спросила Катя.

– А что тебя удивляет? – не менее удивленно переспросила Лена.

– Сорин кобель! – Катя не сдерживалась в выражениях. – Вот он точно перетрахал пол больницы. Его все отношения длятся не более месяца. Даже не думай идти с ним на свиданку.

Ну конечно, а я уже размечталась. Подняла себе самооценку, что такого уровня парень на меня внимание обратил. А тут все оказалось куда проще.

– А еще я сегодня общалась с Матвеем Михайловичем.

– Чего? – протянула Лена. – С Гончаровым что – ли?

От своих подруг я ничего не утаила, изложила весь тот позор, что мне пришлось испытать.

Не отходя от темы, девочки мне рассказали, что Матвей работает, в основном, с Саньком и мамой, иногда счастье выпадает и Ксюше.

– Да он, вообще, сам по себе такой, – Лена допила свой напиток. – Любит браться за очень тяжелые патологии, обычное стентирование его не привлекает. А все самое тяжелое, чаще достается Саньку и маме.

– Какие – то странные схемы у вас в больнице, – я была немного растерянна. – Можно сказать сами выбираете себе больных и врачей, с кем работать в паре.

– Это так кажется, – разъясняла мне Катя. – Все палаты дублируются. Ты ведешь 315 палату, 415 ведет Сорин, так и получается, что вы в паре. Но, – остановилась коллега. – Если твой хирург занят, находится на операции, а у тебя что-то срочное, к тебе приходит свободный хирург, и тогда вы уже работаете в паре, конкретно, с этим пациентом.

Лена продолжила:

– Наши хирурги, как, впрочем, и мы, еще делимся. То есть, Матвей работает в паре с мамой, но если ее нет на месте, он вызывает Санька, если нет Санька, то Ксюшу. Так же и твой Артем, в первую очередь придет на помощь ко мне или теперь к тебе.

– Интересно, а если Артема не будет, кто возьмет моего пациента? – любопытно спросила я.

– Пока ты новенькая, будут брать нехотя, кому-нибудь придется взять, – отвечала Катя. – Когда ты себя зарекомендуешь, твои тандемы сформируются.

– Господи, как все сложно.

– Во всем разберешься, не переживай.

Стол Матвея был свободен. Видимо судьба распоряжается, что на сегодня приключений мне достаточно. На мое удивление, я о нем уже так не думала, как прежде. Я начала смиряться, что он «звезда высокого полета» и мне эта звезда никогда не засветит.

Еще, немного отдохнув в столовой, мы вернулись в ординаторскую. Первым делом я навестила свою пациентку и узнала, о чем они договорились с гинекологом. Гинеколог подтвердила мои догадки, рассказала Екатерина.

Рабочий день подошел к концу. Сегодня я согласилась прокатиться с Леной. Однако подруга схитрила и вместо дома повезла меня в какой – то бар, сказала, что я просто обязана побывать в ее любимом месте.

– Лена, какой бар? На часах половина четвертого.

Сопротивлялась я не долго. Да что скрывать, на фоне всех эмоций, которые меня не покидают второй день, хотелось выпить бокальчик вина.

По дороге в бар, Лена мне про него все рассказала. Теперь я знаю, что она очень любит джаз, а в этом баре проходят джазовые вечера.

Бар находился внутри двора невысокой старой застройки. «Бар» весела пестрая вывеска. Около входа была летняя веранда: на улице стояло множество столиков. Внутри заведение был в стиле лофт, стены были покрыты красным кирпичом. Сам бар не был большим, в нем было уютно. Сразу захотелось остаться. Мы решили занять места у барной стойки. «Для шарма» сказала Лена. Подруга заказала авторский коктейль, а я бокал красного полусладкого.

Молодой, улыбчивый, бармен ловко приготовил для моей подруги оранжевый коктейль, и Лена сделала свой первый глоток через трубочку.

– А «стукнуться»? – возмутилась я, показывая свой бокал с вином.

Мы «чокнулись» нашими напитками и начали вести непринужденную беседу о жизни, погоде, путешествиях.

Я узнала Лену ближе. Для меня она открылась с новой стороны, о которой я и не подозревала, впервые увидев ее. Оказывается, она обожает путешествовать по миру. За свои 28 лет она побывала в 22 странах, четыре раза прыгала с парашютом, почти вышла замуж за афроамериканца… Она, оказалось, была той еще оторвой: смелая, дерзкая, честная, открытая, веселая. В первую нашу встречу такой её представить было даже невозможно.

Я не могла понять, почему у такой красивой и интересной девушки не складывалось с парнями: она меняла их почти что, как перчатки, но «того самого» все не находила.

За увлекательной беседой мы и не заметили, как добивали уже по третьему напитку, и наш разум начинал затуманиваться.

– Может по текиле? – предложила моя спутница.

– А как на работу завтра? Сегодня же вторник, – мой голос был полон разочарования.

– Маргарита Павловна, вы такая скучная, – Лена допила свой коктейль. – Денис, две текилы нам, – приказным тоном она озвучила свой заказ бармену.

– Я буду об этом завтра жалеть. Бармен и еще сразу две, – я махнула рукой.

Конечно же, на двух текилах мы не остановились. После нескольких пар горячительных напитков, мы переместились на улицу, за удобные столики. Нам было очень жарко. То ли от алкоголя, то ли от испытываемых эмоций, от начавшегося «разговора по душам».

Лена достала из сумочки пачку сигарет.

– Куришь? – это стало для меня неожиданностью.

– Только, когда выпью, – она взяла сигарету. – Будешь? – собеседница протянула мне пачку.

Я, молча, взяла сигарету, зажигалку и глубоко втянула в себя дым. В следующую секунду, меня пробрал кашель, от чего Лена засмеялась. Еще через секунду, в голове закружилось, я почувствовала расслабление во всем теле. Моя «подвыпившая» голова стала совсем пьяной.

– Я очень рада, что ты пришла к нам работать, – коллега сделала очередную затяжку.

– Почему?

– В этой больнице так много пафоса. Это не лечебное учреждение, а сборище богатеньких выскочек, которые пытаются показать свое «Я», – Лена была очень расслаблена. Она медленно курила свою сигарету. – А ты пока что настоящая.

– Пока что?

– Деньги портят людей, – подруга затушила недокуренную сигарету.

– Вас с Катриной не испортили.

Лена улыбнулась, положила руки, сложенные в замок, на стол:

– А мы изначально были богаты.

Я улыбнулась ей в ответ и сказала:

– Я так поняла, мой новый социум – это богатенькие детки? Без обид.

– Без обид, – Лена и не думала обижаться. – Да. А те, кто приобрел богатство в больнице, ведут себя еще хуже, чем мы «мажоры», – показала она пальцами кавычки. – Поэтому, пока что.

– Но ты и Катя… – замялась я. – Ммм, вполне адекватные.

– Мы – это редкость. Мы переросли тот возраст, когда, казалось круто хвастаться достатком. Ух, ты бы видела нас 10 лет назад. Все такие на «диор».

– Вы с Катей давно знакомы?

– Да, мы вместе учились в меде. Мы были еще теми стервами, почти как Инга.

– Не может быть, – мне была безумно интересна их история.

– Ооо, да, – продолжила она улыбаясь. – Потом Катя встретила Сашу, а он был с обычной семьи, и тут понеслось, – Лена, увидев официанта, попросила его принести нам черного чая.

– Расскажи, – я попросила ее продолжить.

– Дальше все было, как в фильмах. Катины родители были против такой партии для своей дочери.

– Ожидаемо.

– Да, конечно. Когда ты богатейший магнат, то хочешь, чтобы твоя единственная дочь вышла замуж за такого же успешного человека, а не голодранца из пригорода. В общем, Катя после встречи с Сашкой изменилась. Она отказалась от отцовских денег и ушла из дома. Саша был такому не рад, но она решила построить свое богатство с ним. И как видишь, все, что сейчас они имеют, все нажито их совместными усилиями.

– А с отцом они общаются?

– Недавно помирились. Но их отношения остаются все еще холодноватыми.

– Еще бы, – я была воодушевлена этой историей из фильмов. – Но, а ты?

– А что я? Одной быть сучкой не интересно, – Лена снова засмеялась. – Да и честно, не мое это. Поэтому, я бы очень хотела, чтобы деньги не испортили тебя. Не хочу, чтобы с нами работала вторая Инга или Ксюша.

Я чуть не подавилась от смеха чаем.

– Думаю, такого никогда не произойдет. Я вот только одного понять не могу.

– М? – бросила на меня вопросительный взгляд моя собеседница.

– Почему вы – дети богатых родителей работаете обычными врачами? Нет, даже не так. Почему вы выбрали такую профессию? Разве вы не должны работать на семейный бизнес? Ведь в большинстве случаев врач – это не про деньги, да и не про колоссальное уважение.

– Хм, – мой вопрос явно заставил задуматься подругу. – Лично я со школы хотела стать врачом. Мои родители тогда были не против. Они просто не воспринимали меня всерьез, думали, проучусь, год-два и брошу. Но, не смотря на всю мою, на тот момент, избалованность, «золотой ребенок» хотел помогать людям. Мы много ругались с родителями на этот счет, они не хотели, чтобы я работала за копейки в такой огромной нагрузке, в какой работают врачи в поликлиниках. Но, когда мы были примерно на четвертом курсе, точно не помню, Гончаров старший задумал стройку нашей больницы. Гончаровы в принципе каста врачей и им хотелось создать некую утопию для нас медиков и, как видишь, у них все получилось. Больница открылась около семи лет назад, и одним из условий моих родителей было, что я буду работать только там, иначе лишат меня наследства.

– Серьезно? Неужели они бы поступили так с тобой?

– Кто их знает, – продолжила Лена. – Я хотела быть врачом, но точно не хотела быть бедным врачом. Поэтому и согласилась. В любом случае, я помогаю людям, как и мечтала. Я помогаю всем, лечу всех. Даже, если в мою палату положат немытого бомжа, я все равно о нем позабочусь.

– Не думаю, что в этой больнице все врачи такие честные и верные своему делу, как ты.

– Не все, ты права. Когда больницу открыли, большую часть всего персонала набирали на уровне дохода родителей, а не по уровню знаний. Но, со временем Гончаров понял какую ошибку совершил и устроил своего рода врачебный «геноцид», остались только самые стойкие и профпригодные. Поэтому к нам теперь так сложно устроится, берут только, как говорят «по призванию».

– Неужели Инга работает по призванию?

– Ты можешь быть человеком – говно, но, если ты умеешь грамотно лечить и думать головой, короче хорошо выполняешь свою работу, то вэлком. Эта больница станет для тебя раем. Ведь хорошо помогать людям, когда знаешь, что не надо думать, как помочь себе. В плане, как сэкономить очередной рубль, как успеть на вторую или третью работу. Здесь нет выгораний. Здесь каждый выполняет свою работу на пять с плюсом, потому что на это у нас есть все ресурсы.

Вникнув в слова Лены, мне стало радостно на душе, что мне дали такой шанс, стать частью этой идеальной «утопии».

Еще немного поговорив и допив остывший чай, мы вызвали такси по домам.

Лена, оставила свою машину на платной парковке неподалеку. Было очень жаль, что завтра не выходной. Нам хотелось бы продолжить вечер, но мы решили перенести все на пятницу. Я договорилась, что с нами «тусить» пойдет моя подруга Алина. Моя коллега меня поддержала.

Через пару минут за нами приехало такси, и мы поехали на два адреса.

Первую машина привезла Лену. Она жила на Крестовском острове. Ее район выглядел нереально. Дельта Невы, огни Санкт-Петербурга, мост, колесо обозрение. Алкоголь в моей крови делал этот вид еще прекрасней.

На протяжении всей дороги домой я не свела глаз с окон такси. Мимо меня пробегало столько картинок. Хотелось кататься всю ночь и наслаждаться видом. Но такси примчалось к моему дому сильно быстро. Попрощавшись с водителем, я остановилась во дворе своего дома, осмотрела все вокруг и поняла:

Я люблю этот город, и, кажется, он любит меня.