Текст книги "140 ударов в минуту"

Глава 16

Стефания

Взгляд коварного змея-искусителя падает на мои губы. Как-то я упустила из своих мыслей момент, в котором нам надо целоваться в загсе. Да еще и при маме, отце, дяде Сурене и тете Наташе. Да я бы вообще никогда не уснула, если бы помнила! Я не готова. Нет, нет и нет! Я говорила Саркису, что мы обойдемся без поцелуев. Брак же фиктивный. Но все ждут. Они почему-то уверены в том, что между нами откуда-то взялись настоящие чувства. Родители так смотрят, будто я еще и замуж не вышла, пока не поцеловалась.

– Трусишка, – улыбается Сар, обнимая меня за талию и притягивая к себе. – А я тебе говорил, иногда придется это делать.

Проводит костяшками пальцев по моей щеке. Убирает за ухо волосы. Я перестаю дышать.

– Я буду первым? – подушечкой большого пальца касается моих губ.

– Еще чего, – поднимаю подбородок выше, приходя в себя.

– А я тебе не верю, жена, – смакует он мой новый статус. – Не бойся. – Его лицо становится ближе. – Больно не будет.

– Да я…

– Тс-с.

Он прикладывает палец к моим губам и делает еще один крохотный шаг, прижимая меня к себе. Убирает руку, и моих губ касаются его теплые губы. Мои мурашки в восторге, а живот сжимается до боли в мышцах. Пальцы впиваются в его крепкие плечи. Все тело покалывает. По венам струится жар вместе с неловкостью. Щеки горят. Да что там щеки! Я точно превращусь сейчас в горку стыдливого пепла. Мне начинает казаться, что я и правда до него ни разу не целовалась.

Сар выдыхает мне в рот, и я понимаю, что отвечаю на его поцелуй. Меня будто пронзает током.

– Стой, – отклоняю голову.

Его губы блестят от моей помады. На моих, наверное, ничего не осталось. Фоном раздаются аплодисменты и поздравления от родителей.

– Вот и все, – довольно улыбается он. – Приятно быть первым, – дразнит гад.

– Это была необходимость. Не надейся на повторение, – позволяю ему взять себя за руку и развернуть нас ко всем присутствующим.

– Мне понравилось, – подмигивает он, крепче сжимая мою ладонь.

– А мне…

– Тебе тоже, жена, – перебивает Сар, нагло ухмыляясь. – Ты мне ответила.

Нашу тихую перепалку прерывают родители. Персональные поздравления, объятия. Моя мама заботливо достает салфетки и вытирает помаду с губ Саркиса. Он бросает на меня несчастный взгляд, надеясь на то, что я спасу его от тещи. А вот и нет. Пусть сам разбирается. И не первый раз я целовалась! Ужасно хочется еще пофыркать на него от возмущения. Но мы улыбаемся, как те пингвины из знаменитого мультика.

Выходим на улицу. Рассаживаемся по машинам. Их, к слову, теперь три, чтобы мы с мужем могли ехать отдельно от родителей. Дальше у нас по плану фотосессия в одном из красивейших городских парков. Саркис облизывается, как сытый кот, и довольно посмеивается, глядя на мои возмущенно-порозовевшие щеки.

– Ничего. Все было не так уж и ужасно. Не смущайся, – выдает он, коварно щурясь, – постепенно научишься. Родители же не отстанут.

– Я не буду больше с тобой целоваться, – фыркаю на него.

– Посмотрим, – самодовольно смеется.

Жадно допивает остатки воды из бутылки. Сминает ее и бросает на сиденье. Отворачиваемся каждый к своему окну. Моей руки касаются кончики его пальцев. Дернувшись, резко поворачиваю голову. Сар делает вид, что за окном неве роятно интересно и он сейчас ничего не сделал. Только плечи подрагивают. Весело ему!

– Чего ты шарахаешься от меня? – вновь поворачивается ко мне. – Я вроде не обижал.

Молчу. Правда ведь не обижал. Я просто не привыкла. Даже мысль о том, что я вышла замуж, еще не утрамбовалась в голове, а тут сразу поцелуй, на который я не была настроена. Машинально облизываю губы, ощущая его вкус. Саркис рывком придвигается ближе. Шумно выдыхаю от неожиданности. Он тоже. Наше дыхание смешивается в миллиметре от нового прикосновения.

– Нет, – поджимаю губы.

– Я тебя не трогаю, жадина. – Он поднимает вверх руки, демонстрируя раскрытые ладони. Клацает зубами. Я жмурюсь, а он опять хохочет и отодвигается. Отвесить ему желанный подзатыльник мне не дает лишь то, что мы приехали.

Муж галантно помогает мне выйти из машины. Мама поправляет мое платье, ему – воротник рубашки. Девушка-фотограф приглашает нас в первую локацию. Зеленая травка, развесистая ива, искусственно созданное счастье на лицах, как и вся сегодняшняя свадьба. Локации сменяют одна другую. Родители попивают шампанское, умиляются нам и беседуют о делах. От нас требуют еще один поцелуй, но Сар зависает в шаге от прикосновения к моим губам, как делал в машине.

– Да, так очень красиво, – подтверждает фотограф, фиксируя этот момент на снимках.

Мы кружимся. Саркис легко поднимает меня на руки, будто я совсем ничего не вешу.

– Закончили, – слышим мы наконец.

Жарко. Солнце стало просто беспощадно горячим. Сар снимает черный пиджак и расстегивает рукава рубашки. Закатывает их по локоть, демонстрируя всем жгуты вен и красоту наглых, сильных рук.

– В ресторан, – озвучивает дальнейший план мама. – Там прохладно. Хотите? – предлагает нам шампанское.

– Нет, спасибо, – отказывается Саркис за нас обоих.

– Вчера перепил? – хихикаю я.

– Завидуешь? – парирует он.

Немного да. Может, не штормило бы так от эмоций.

Мой отец делится с новообретенным зятем таблеткой от головной боли и еще одной бутылкой минералки. В машине Саркис расстегивает две верхние пуговицы на рубашке, пальцами взъерошивает себе волосы, из лощеного Кена превращаясь в самого себя. Едем, все время косясь друг на друга. Он больше не провоцирует. Я тоже стараюсь сидеть тихо. Надо набраться сил. Нам еще слушать искусственные поздравления от людей, большая часть которых ни мне, ни Саркису не знакома.

Ему сложнее. Это вообще не его общество. Он, вероятно, привык к другому, где все гораздо проще, без этой показушности. Мне почему-то кажется именно так, но я не знаю… Боже, я ведь совсем ничего о нем не знаю! Зато среди всех людей, встречающих нас у ресторана, я легко узнаю его компанию. Парни и девушки разительно отличаются даже от моих Вари и Ксюши. Друзья Сара, очевидно, постарше. Одна из девочек вообще беременная, и парень, стоящий у нее за спиной, тепло целует ее в волосы, уложив ладони на круглый животик.

Выходим из машины и попадаем в шум новых поздравлений и аплодисментов. Саркис берет меня за руку и прямиком ведет к своим друзьям. Жмет ладони парням. Улыбается девочкам.

– Кирилл и Лада, – начинает представлять всех по очереди, – Захар и Стася. Ну и наш главный тренер Гордей и его Ярослава. Моя жена, ребят, – приподнимает наши сцепленные в крепкий замок руки. – Стефания.

– Привет! Очень приятно! Удачи! Терпения тебе с ним. Да-да. Точно. Терпения. Та еще задница! – наперебой шутят они, нагружая меня цветами и искренними улыбками.

Мама все контролирует, быстренько забирает все букеты и куда-то уносит. К нашей небольшой компании присоединяются и мои подруги.

– Какой он все-таки хорошенький, – обнимая, шепчет мне Варя.

Они видели Саркиса на пляже без футболки, но и в рубашке он очень даже ничего. Точно, где-то внутри у него есть вторая сущность демона-иску сителя. Этот гад умудряется моментально понравиться девочкам.

– Пойдемте внутрь, пока я не стек на асфальт. Жарко, – косится на меня, – очень!

Под дружный смех его друзей входим в просторный прохладный зал, украшенный нежными цветами мягких молочных оттенков. Так хорошо сразу становится! После сильной жары в ресторане дышится гораздо легче. Радуюсь стоящему на нашем столе апельсиновому соку с кубиками льда. Наливаю себе. Делаю несколько жадных глотков.

К нам подходит моя мама. Просит Саркиса застегнуть рубашку. Вновь поправляет мне платье. Ведь так важно выглядеть идеально среди всех этих людей. Нас снова поздравляют. Дарят подарки в украшенных и обычных бумажных конвертах. Мышцы лица уже болят от прилипшей искусственной улыбки, а шея – от регулярных вежливых кивков. Наших друзей посадили за дальние столы. Поэтому даже они пока не спасают ситуацию.

– Первый танец молодых, дамы и господа, – объявляет ведущий.

– Какой танец? – хлопает ресницами Саркис. – Я ж деревянный.

– Еще один сюрприз от мамы, – смеюсь я. – Пойдем. Не отстанут. Это я тебе гарантирую.

Глава 17

Саркис

Черт! Да я даже в школе на выпускном вальс не танцевал. Зачем вообще все это?

Свет гаснет. Включаются гирлянды с белым холодным светом. Начинает играть музыка, и все взгляды устремляются на нас. Что-то всплывает в моей памяти из первых занятий, на которые я все же пытался ходить в старших классах. Подаю Стефе руку. Улыбнувшись, она вкладывает свою ладошку в мою. Аккуратно тяну эту красоту на себя. Обнимаю за талию и понимаю, что это все. Дальше я могу лишь покачаться из стороны в сторону, как в ночном клубе. Ноги гнутся только под байк и различные маневры с ним.

– Расслабься, – хихикает довольная Стефа. – Я поведу.

– Вот так и становятся подкаблучниками. Сначала ты поведешь в танце, потом заставишь меня пылесосить и мыть посуду, – вздыхаю, стараясь сохранить совершенно серьезную физиономию.

Чуть сильнее прижимаю Стефу к себе. Она звонко смеется, позволяя раскрутить себя. Платье приподнимается и невероятно переливается.

Отдаю жене инициативу. Мы плавно движемся под ее счет. Шаг вперед, в сторону, назад, в сторону по невидимому квадрату. Приподнимаю ее над полом. Она красиво расправляет руки в стороны. Прозрачные сияющие рукава добавляют спецэффекта. Мы летим в такт красивой мелодии. Снова шаг вперед, вбок. Она красиво отклоняется назад, опершись лишь на мою ладонь, прижатую к ее спине. Отводит одну руку в сторону. Улыбается. А я пьянею от ее доверия в этот момент. Откуда знает, что не уроню? Помогаю подняться. Стефа кладет руки мне на плечи, и мы просто качаемся, глядя друг на друга. Неуклюже наступаю ей на ногу. Шипит и кусает губы, чтобы не смеяться надо мной.

– Извини.

– Разворачиваемся к гостям, – тихо говорит она, – и принимаем аплодисменты.

Мы беремся за руки и делаем все, как сказала Стефа. Нам хлопают. Ее мама трогательно плачет. Анаит поднимает большой палец.

– Теперь мне точно надо выпить, – заявляю жене.

Увожу ее за наш стол. Гости выходят танцевать, а мы тихо потягиваем шампанское. К нам подсаживаются подружки Стефы. Подходят и мои парни со своими девочками. Становится гораздо веселее. Оставляем девчонок сплетничать. Уходим на улицу покурить, а в зале стихает музыка. Но лишь для того, чтобы заиграла другая. Скрипка Стефы снова исполняет что-то очень пронзительное. Бросив недокуренную сигарету, возвращаюсь в зал, чтобы посмотреть на нее. Встаем с парнями у стены. У меня опять мурашки. Чтобы не спалиться, раскручиваю рукава рубашки, застегиваю манжеты и провожу ладонями по предплечьям.

Трогательная Яся украдкой вытирает слезы, прижимая к себе мою Анаит. Стася и Лада тоже мнут в кулачках салфетки. Стефа своей музыкой сегодня прошлась не только по моим нервам. Она зацепила всех.

– Круто, – тихо высказывается Кирилл.

– Первый раз слышу скрипку вживую. Красиво, – подтверждает Гордей.

Стефе аплодируют, а она будто выходит из транса, медленно моргая и вглядываясь в зал. Находит меня. Несколько секунд смотрит в глаза и опускает инструмент. Красивое завершение сегодняшнего вечера. У нас все же получилось внести в него что-то настоящее. Наш танец был неуклюжим, но искренним. А ее музыка другой, наверное, быть и не может. Или я просто не представляю, как можно такое играть фальшиво.

Гости разъезжаются. Парни желают нам удачи. Ко мне подбегает обниматься Анаит.

– Можешь спать в моей кровати, – тихо говорю ей. – Если станет грустно или страшно, сразу звони. Даже если это ночь.

– Хорошо. – Она крутит пальчиками кулончик на своей шее.

– Пойдем, Ана. – Наш недоотец протягивает ей руку. – Саркис, Стефа, – чуть склонив голову, обращается к нам. – Напутствий давать не буду. Отличной вам первой брачной ночи. Сар, я помню про твою гонку. Мы будем в воскресенье.

– Супер, – хмыкаю я.

Стефу засмущал. Она опустила голову и спряталась в волосах. Вот олень! Прикрыв глаза, беру себя в руки. Помогаю Стефании сесть в подъехавшую машину. Закрываю дверь, и мы с моей новоявленной женой синхронно выдыхаем. Цирк закончился. Клоуны почти разъехались. Можно больше не притворяться. Устало смотрю на ночной город, сверкающий огнями рекламных вывесок, фонарей и автомобильных фар. В ушах все еще слегка звенит от голосов и громкой музыки. Шампанское вылечило мое похмелье, а завтра можно будет отоспаться. Эта мысль радует меня сейчас больше всего.

Водитель останавливается возле моего подъезда. Стефа выходит из машины и оглядывается по сторонам.

– Дом не новый, но здесь уютно. И люди живут хорошие. Идем, – зеваю, прикрыв рот ладонью.

Стефа тоже зевает и шагает вместе со мной в подъезд. Поднимаемся на этаж. Открываю нашу с Анаит квартиру. Скидываю осточертевшие за день туфли и толкаю дверь в детскую.

– Ты можешь жить здесь или в гостиной, – показываю на соседнюю дверь. – Моя комната там.

– Детская? – заглянув в персиковое царство сестры, смеется Стефа.

– Угу. Только после ремонта. Анаит дала добро, так что можешь устраиваться. Завтра вещи твои должны привезти. Сегодня могу одолжить свою футболку.

– Сам делал ремонт? – Она вертит головой, рассматривая комнату, и с интересом переводит взгляд на меня.

– С сестрой. Блин, забыл, – хлопаю себя ладонью по лбу. – Там пока нет занавесок. Я куплю на днях. Если напрягает, могу простыню повесить.

Да, это совсем не то, к чему она привыкла. Ну сорри, что имею. Зато свое, и хоть здесь у меня не будет зависимости от отца.

Ухожу к себе переодеваться. Даже в душ не хочу. Сейчас скину с себя весь этот пафос и в кровать. Вешаю пиджак на спинку стула. Выдернув рубашку из-за пояса, расстегиваю пуговицы, затем ремень на брюках.

Раздается очень осторожный стук в дверь.

– Заходи, – вздыхаю, вытаскивая ремень из петель и бросая его на пол.

– Ой! – Увидев меня полуголым, Стефа отводит взгляд к окну.

– Ты меня уже видела без майки. Хорош. Чего случилось? – устало улыбаюсь.

– Помоги мне с платьем, пожалуйста. Я сама не расстегну, – жует она собственные губы.

– Давай, – отшвырнув ремень ногой, смотрю, как Стефа медленно разворачивается, убирает волосы набок, открывая острые лопатки и обнаженную спину.

Платье зашнуровано и застегнуто на замок. Медленно тяну за шелковую ленточку, развязывая бантик. Распутываю узелок и начинаю ослаблять шнуровку, радуясь, что я не успел снять брюки. Это специально так задумано, да?! Чтобы мужской мозг ловил ассоциации с нижним бельем?

Меня топят предвкушение и возбуждение. Стефа часто дышит от волнения, а я пропускаю ленточки между пальцев, глядя на ее позвонки и гася в себе животное желание прикоснуться. От нее пахнет сладко. Духами, шампанским и немного дымом. На улицу с девочками выбегала. Мужики накурили, и запах впитался в волосы. Вкусно. По моим венам растекается кипяток, устремляясь вниз пульсирующими толчками.

«Воу! Воу! Тормозим! – осаживаю себя. – Секс не может быть фиктивным. Это уже про другое. Одноразово с ней нельзя. Ты просто реагируешь на красивую девочку, Кис. Вот если бы при таких обстоятельствах не отреагировал, была бы беда». Замок бы только расстегнуть теперь. И пусть уходит к себе. Делов-то.

Берусь за крохотную собачку и тяну вниз, все больше оголяя ей спину и понимая, что это чертово платье не подразумевает ношение лифчика, а вертикаль замка заканчивается примерно в районе копчика. Оттуда на меня игриво смотрит маленький белый бантик прямо в серединке, а дальше полупрозрачное кружево. Тоже белое.

Резко отворачиваюсь.

– Все, – выходит грубо и хрипло. – Иди к себе. Мне тоже надо переодеться. Я футболку на ручку повешу. Заберешь.

– Спасибо, – говорит она почти шепотом.

– Угу. Пожалуйста, – цежу сквозь зубы, сосредоточенно глядя в окно.

– Спокойной ночи.

Шелестя платьем, она уходит, тихо захлопнув дверь.

– Р-р-р!!! – падаю на кровать, лицом в подушку. Не платье, а издевательство какое-то!

Глава 18

Стефания

Сижу на кровати, укутавшись мягким покрывалом, и грустно смотрю на свое платье. Мне странно. Комната очень уютная, нежная, но пока чужая. Настенные полки заставлены детскими книгами и игрушками. Светлый шкаф с зеркальными дверцами по центру заполнен вещами Анаит. Я хотела убрать в него платье, когда Саркис принесет футболку, но так и не решилась ничего сдвинуть. Мне, как девочке, было бы неприятно такое дерзкое вторжение на мою личную территорию. Поэтому пока сложила все на стуле и просто немного подглядела гардероб маленькой принцессы. Никаких брендов. Простая одежда, но милая и со вкусом. Все аккуратно сложено или развешано на своих местах.

Занавесок в комнате и правда не хватает. В окно видно, как загорается и гаснет свет в квартирах в доме напротив. За дверью раздаются шаги. Затихают и стремительно удаляются. Выжидаю еще пару минут. Заворачиваюсь в покрывало и аккуратно выглядываю из комнаты. Саркиса нет. В при хожей горит свет. Слышно, как в ванной льется вода. Опускаю взгляд ниже и нахожу футболку, зажатую дверной ручкой. Вытаскиваю и быстро ныряю обратно, пока он не вышел и не увидел меня в таком виде.

Подношу футболку к лицу. Вдыхаю запах, впитавшийся в ткань. Всего лишь стиральный порошок… Не знаю, чего я ожидала. Тихо посмеявшись над собой, одеваюсь, выключаю свет и подхожу к окну. Спать совсем не хочется. В голове слишком много мыслей, и разложить их по местам поможет только время. Сама не замечаю, в какой момент начинаю трогать собственные губы. Отдергиваю пальцы. Сложив руки на груди, прячу ладони под мышки. Наш первый поцелуй был приятным. Гад определенно умеет это делать. Интересно, на скольких девушках он проходил практику?

– Нет, – заявляю своему отражению в стекле. – Совсем неинтересно.

Этот вопрос возник исключительно со стороны опыта. У меня его гораздо меньше, но он есть. Так что пусть Саркис не тешит свое самолюбие тем, что его наглый язык был первым.

Надо все же ложиться. Быстрее пролетит ночь, а днем среди своих вещей я буду чувствовать себя уже комфортнее. Забираюсь на хрустящие простыни. Укутываюсь тем же покрывалом и жмурюсь, надеясь побыстрее заснуть. Сердце бьется рвано, все время стремясь куда-то ускакать из моей груди. А все потому, что я теперь замужем. По-настоящему. У меня фамилия теперь другая. И на пальце вполне реальное обручальное кольцо. Моя любимая комната, где я знаю каждый миллиметр, каждую микротрещину, осталась в родительском доме. Теперь все иначе. Через комнату от меня спит не просто симпатичный парень. Муж! Пусть только и по бумагам. Мамочки! Как же это все странно и страшно!

Откуда ни возьмись, из уголков глаз по вискам катятся слезы. Шмыгнув носом, утыкаюсь в подушку и тихо плачу. Эмоции копились слишком долго и теперь остаются сыростью на наволочке. Мне кажется, что меня все предали и бросили. Я чувствую себя маленькой, одинокой, напуганной девочкой, у которой прямо из-под носа украли все ее мечты и подсунули чужие, пытаясь убедить, что вот они как раз правильные. А я хочу свои обратно! И свою привычную жизнь. И в комнату свою снова хочу.

Я попала в капкан чужих амбиций и стала разменной монетой ради выгодного договора двух друзей-бизнесменов. Это все очень и очень больно. Так сильно, что слез становится больше, и наволочка быстро промокает. Наревевшись от души, засыпаю, спрятавшись с головой под покрывало.

– Уйди, солнце, – ворчу, переворачиваясь на другой бок. Когда оно успело взойти? Я же только заснула.

В комнате слишком светло. Глаза и так режет от ночных слез и несмытой косметики, а тут еще яр кий свет. Зря я не воспользовалась предложением Саркиса завесить окно простыней. Но поспать еще хотя бы немного все равно не выйдет. Надо встать, привести себя в порядок и поесть. Желудок жалобно напоминает о том, что на свадьбе я его почти не кормила. Слезаю с кровати, босиком шлепаю к зеркалу.

– Ох, – глазею на всклокоченное чудовище с разводами туши под глазами и остатками блеска, почему-то оказавшегося на щеках.

Помятая мужская футболка едва доходит до середины бедра, а под ней тончайшие кружевные трусики. Выше отлично просматривается грудь с напряженными от волнения сосками. Именно так выглядит утро после ночного клуба в квартире незнакомого парня? Хорошо, что я благоразумный ребенок своих родителей и узнаю об этом только сейчас, а не вляпавшись в подобную ситуацию по глупости. Да и парень хоть немного знакомый. И спит он вообще в другой комнате. Я очень на это надеюсь, потому что предстать перед ним в виде домового из старого детского мультика мне совсем не хочется. Но из укрытия придется выбираться.

Украдкой высовываюсь за дверь. В квартире стоит умиротворенная сонная тишина. Саркис говорил вчера, что хочет выспаться. Вот и пусть. Я побуду мышкой. На цыпочках крадусь в туалет. Найти его тут совсем не сложно без всяких экскурсий. Слив кажется слишком громким, и, вновь выйдя в коридор, я тихо напеваю:

– Баю-баю-баю-бай, спи Саркисик, не просыпайся пока… – совсем не складно, ну и ладно. Главное, что перебежка из туалета в ванную удалась без внезапных встреч.

На крючках висят полотенца разного цвета. Комнатка крохотная в сравнении с моей ванной. Чистенько, пахнет приятно. И не скажешь, что здесь живет парень. Как-то я больше беспорядка, что ли, ожидала. Даже в его комнате был замечен относительный порядок.

Разбираюсь с кранами, регулируя воду. Долго вожусь, смывая косметику. Зубы чищу пальцем. Язык щиплет от мятной пасты. Надо будет купить свою любимую. А пока нужно сделать что-то с волосами. Вариантов особенно нет. Забираюсь в ванну и смываю с них все фиксирующие прическу средства фруктовым шампунем. Все же мне повезло, что, кроме Саркиса, здесь жила его сестренка. Гель для душа тоже беру ее. Пахнет очень вкусно. Какими-то конфетами. Желудок снова напоминает, что в него надо что-то положить. Категорически отказываю ему в геле для душа, обещая раздобыть настоящей еды.

Мне очень хорошо теперь, только без проблем все равно не обходится. Помывшись, я остаюсь совсем без нижнего белья. Это очень некомфортно, особенно с учетом того, что хозяин квартиры проснется в любой момент.

В комнате снова кручусь перед зеркалом, проверяя, не сверкаю ли голой попой.

– Так. Главное, до обеда не наклоняться, – вновь беседую со своим отражением. – А там будут и трусики, и штаны, и еще много всего, что я успела за короткий срок собрать во все имеющиеся в доме чемоданы. Теперь точно завтракать.

Преувеличенно уверенно, с горящими от смущения щеками топаю на кухню. Она тоже небольшая, но все самое необходимое вроде есть. Мне нужен холодильник.

– При-вет, – разочарованно смотрю на пустые полки.

Перехвалила я Саркиса. Хотя он же тут не жил последнее время. Ладно. На первый раз прощаю. Но есть все равно хочется. В одном из шкафчиков нахожу остатки хлеба.

– Брось бяку, – неожиданно раздается за спиной.

Взвизгнув, подпрыгиваю. Громко хлопаю дверцей и разворачиваюсь к заспанному, такому же взъерошенному, как я недавно, Саркису.

– Ты отдал мне свою последнюю футболку? – стараюсь смотреть на него строго выше пояса, потому что гад пришел на кухню в одних трусах.

Мой желудок урчит предательски громко.

– Ясно, чего ты тут громыхаешь. А я так выспаться надеялся. Сейчас в магазин сгоняю. Потерпи. Не падай пока в голодный обморок.

– Хорошо, – зачем-то отвечаю ему. – Эй! А почему «пока»? – догоняю возмущенно.

– Потому что, пока я в магазине, некому будет сделать тебе искусственное дыхание, – ухмыляется он, скользнув взглядом по моим голым ногам и задержав его именно там, где сейчас хочется стыдливо прикрыться ладошкой.

Снова ухмыляется и уходит с кухни. Я тоже иду к себе. Делать тут все равно больше нечего. Нужно застелить постель и все же найти место платью.

Саркис возвращается довольно быстро. Стучит ко мне в комнату. Выглядываю.

– На столе пакет, – указывает рукой в сторону кухни. – Разбери и можешь готовить. Там все свежее. А я в душ пока. Ночь была ох какой жаркой.

Готовить? Мне? Он сказал это серьезно? Ладно. Для начала надо сходить и посмотреть, что же он принес.

Иду на кухню. Пакет и правда ждет меня на столе. В нем молоко, яйца, йогурты, свежий хлеб, банка растворимого кофе, пачка печенья, сосиски и пара помидоров. Теоретически я понимаю, чтó можно соорудить из этого набора продуктов. Дело в том, что я не умею готовить. Вообще не умею! Мама говорила, у меня руки под это не заточены. За еду у нас отвечала либо она, либо приходящий повар из одного из папиных ресторанов. Ну или мы всегда могли перекусить где-то в городе.

Был бы интернет, но в свадебном платье нет карманов, поэтому мой телефон тоже приедет сегодня только в обед. Придется импровизировать. Нахожу сковородку, ножи и разделочную доску. В ванной перестает литься вода, и я понимаю, что это провал. Саркис выходит ко мне в светлых, низко сидящих шортах. С голым торсом, мокрыми волосами и полотенцем на шее.

– У-у-у, как все запущено, – тянет, глядя наигранно грустно на стол с продуктами. – Ладно, жена. Уговорила. Сегодня завтрак с меня, но завтра по кухне дежуришь ты. Главное, напомни мне после тренировки заехать в аптеку за активированным углем, – продолжает забавляться этот красивый мерзавец. – Чую, он нам понадобится в больших количествах.