Текст книги "От города ГУЛАГа к моногороду. Принудительный труд и его наследие в Воркуте"

КОЛОНИЗАЦИЯ УСИНСКОГО ОТДЕЛЕНИЯ: ВОРКУТА В НАЧАЛЕ ТРИДЦАТЫХ

Судьбоносная экспедиция Георгия Чернова, открывшего уголь на берегах реки Воркуты в августе 1930 года, не была счастливой случайностью. На самом деле она была лишь эпизодом многолетних поисков ценных природных ресурсов в регионе под названием Печорский край. После 1936 года эта область принадлежала по большей части Коми АССР (ныне Республика Коми), но прежде входила в обширную административную единицу под названием Северный край. Печорский край получил название благодаря реке Печоре, главной реке этой территории, покрытой тайгой и тундрой. До сороковых годов это была одна из самых малонаселенных областей Европейской России. Местные коренные народы – коми-ижемцы и ненцы – занимались охотой, земледелием и оленеводством. Русские экспедиции, нацеленные на изучение географии и геологии этого региона, а также на описание и классификацию коренных народов, начались в XIX веке; первая известная карта была опубликована в 1846 году3636
  Антипов А. О горных исследованиях в Печорском крае, произведенных в 1857 году // Горный журнал. 1858. № 4. С. 1–37; Мамадышский Н. Н. Уссинский край. Подворно-экономическое исследование поселений р. Уссы Печорского уезда в 1909 г. Архангельск: Губ. тип., 1910; Мартынов С. В. Печорский край. СПб.: Тип. М. М. Стасюлевича, 1905; Чернов Г. А. Из истории открытия. С. 10–11.


[Закрыть]. Заинтересованность России в изучении и заселении этого региона несколько усилилась после открытия угольных месторождений в XIX веке, но регулярные экспедиции всерьез начались только в последнее десятилетие перед революцией. Первая группа русских появилась на собственно реке Воркуте еще до революции – это была экспедиция Московского университета, прошедшая летом 1913 года около 90 километров вверх по Воркуте для картографирования ее верховьев. Но эта экспедиция не сообщила ни о каких интересных открытиях3737
  Чернов Г. А. Из истории открытия. С. 13–14.


[Закрыть].

Систематическое исследование Печорского края началось только в двадцатых годах. Оно тесно связано с именем одного геолога, учившегося в Московском университете, – Александра Александровича Чернова, отца Георгия. Александр Чернов посещал этот край в 1902, 1904 и 1917–1918 годах и на основе своих и чужих открытий убедился, что в бассейне реки Печоры есть богатые залежи угля3838
  Там же. С. 18.


[Закрыть]. Начиная с 1921 года и в течение двадцатых и начала тридцатых годов Александр Чернов возглавлял ежегодные экспедиции в этот регион. На первых порах они были скромными: в них участвовали лишь несколько геологов и местные проводники3939
  Чернов А. А. Геологическое строение и важнейшие полезные ископаемые Коми области. Вятка: ГСНХ, 1926. С. 7; Он же. Из истории открытия. С. 19–25.


[Закрыть]. Но в 1924 году их масштаб значительно увеличился благодаря финансированию от Геологического комитета – главного государственного агентства, занимавшегося геологическими исследованиями под руководством Высшего совета народного хозяйства, – и областного Исполнительного комитета. Во второй половине двадцатых годов небольшие разведывательные партии каждое лето прочесывали притоки реки Печоры в поисках угля. С каждым годом экспедиции заходили все дальше, во все более отдаленные и труднодоступные области. В нескольких местах они обнаружили богатые залежи угля, но не такого качества и объема, чтобы окупить масштабное освоение. Так было до лета 1930 года, когда сын Александра Чернова Георгий, участвовавший в экспедициях своего отца с 1923 года, обнаружил многообещающее месторождение угля на берегах реки Воркуты. Эта река, которая текла на запад и юг и впадала в реку Усу, была на всем протяжении почти непроходима для весельных лодок даже во время короткого летнего половодья. Но именно на ее берегах после почти ста лет теоретических спекуляций и десяти лет систематического изучения наконец открыли богатое месторождение высококачественного угля в Печорском крае4040
  Подробнее об открытии угля на Воркуте см.: Barenberg A. «Discovering» Vorkuta: Science and Colonization in the Early Gulag // Gulag Studies. 2011. Vol. 4. P. 21–40.


[Закрыть].

Перспективное месторождение угля на Воркуте открыли в разгар первой пятилетки, в атмосфере необычайно интенсивного развития промышленности и жестокой войны против деревни. Как отмечали другие историки, создание и стремительная экспансия системы ГУЛАГа были тесно связаны с индустриализацией и коллективизацией – парными процессами, которые создали и ненасытный спрос на рабочую силу, и в то же время источник потенциальных подневольных работников4141
  О связи между первой пятилеткой и созданием ГУЛАГа см.: Viola L. Stalin’s Empire: The Gulag and Police Colonization in the Soviet Union in the 1930s // Stalinism and Europe: Terror, War, Domination, 1937–1947 / Ed. by T. Snyder. New York: Oxford University Press, 2014; Хили Д. Наследие ГУЛАГа: принудительный труд советской эпохи как внутренняя колонизация // Там, внутри: практики внутренней колонизации в культурной истории России / Ред. А. Эткинд, Д. Уффельманн, И. Кукулин. М.: Новое литературное обозрение, 2012. С. 684–728; Baron N. Conflict and Complicity: The Expansion of the Karelian Gulag, 1923–1933 // Cahiers du monde russe. 2001. Vol. 42. № 2/4. P. 615–647; Harris J. R. The Growth of the Gulag: Forced Labor in the Urals Region, 1929–31 // Russian Review. 1997. Vol. 56. № 2. P. 265–280.


[Закрыть]. Именно в этом контексте высокопоставленные государственные и партийные чиновники начали обсуждать возможность эксплуатации принудительного труда для колонизации отдаленных регионов Советского Союза, таких как Печорский край. В июле 1929 года Совнарком принял резолюцию о создании исправительно-трудовых лагерей для содержания заключенных со сроками больше трех лет под руководством ОГПУ. Эта резолюция примечательна как минимум по трем причинам. Во-первых, в ней особо упоминается Ухта недалеко от Воркуты как место для нового «исправительно-трудового» лагеря. Это привело к учреждению так называемой Ухтинской экспедиции, вскоре переименованной в Ухтпечлаг. На протяжении большей части тридцатых годов Воркута была частью этого лагеря. Во-вторых, в резолюции прямо заявлялось, что новые лагеря будут создаваться «с целью колонизации» отдаленных регионов. В-третьих, цель колонизации связывалась с эксплуатацией природных ресурсов4242
  История сталинского ГУЛАГа. Конец 1920‑х – первая половина 1950‑х годов. Собрание документов: В 7 т. / Ред. Ю. П. Афанасьев, В. П. Козлов и др. М.: РОССПЭН, 2004. Т. 2. С. 58–59.


[Закрыть]. Идея использования подневольных работников-колонистов для эксплуатации природных ресурсов получила новое развитие в апреле 1930 года, когда Генрих Ягода, в то время глава ОГПУ (а впоследствии также НКВД), написал записку, доказывая, что заключенных и «кулаков» следует использовать для колонизации Севера4343
  Khlevniuk O. V. The History of the Gulag: From Collectivization to the Great Terror. New Haven: Yale University Press, 2004. P. 23–24; История сталинского ГУЛАГа. Т. 2. С. 80–81; Viola L. The Unknown Gulag. Chap. 3 (на рус.: Виола Л. Крестьянский ГУЛАГ: мир сталинских спецпоселений. Пер. Е. Осокиной. М.: РОССПЭН, 2010. – Прим. перев.).


[Закрыть]. Таким образом, Чернов открыл уголь на Воркуте в самый подходящий момент, когда идея колонизации с целью эксплуатации природных ресурсов была на уме у высших советских руководителей.

К весне 1931 года идея использования заключенных для колонизации Печорского края вошла в повестку Политбюро. 20 марта 1931 года Сталин приказал Высшему совету народного хозяйства изучить идею добычи угля в Печорском бассейне4444
  РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 817. Л. 17.


[Закрыть]. Вслед за тем 15 апреля Политбюро приняло резолюцию: начать в этом году систематическую добычу угля под руководством Северного краевого комитета ВПК(б) и ОГПУ4545
  Там же. Д. 821. Л. 3.


[Закрыть]. Эта резолюция Политбюро представляет собой главный водораздел в истории Воркуты. Теперь государство должно было выделить значительные ресурсы для основания постоянного поселения на берегах реки Воркуты, чтобы добывать тамошний уголь. Тот факт, что руководство этим колонизационным проектом и ответственность за него были возложены на ОГПУ, оказал решающее влияние на будущее этого нового аванпоста. Он означал, что большинство «колонистов», которым предстояло заселить этот регион, будут заключенными и ссыльными. Таким образом, эта резолюция не только послужила катализатором основания будущего моногорода Воркуты, но и привела к созданию одного из самых печально известных лагерей советского ГУЛАГа.

Тем летом из Чибью (Ухты) прибыли первые 39 заключенных из Ухтинской экспедиции. Тяжелейший путь по реке и суше занял несколько недель4646
  Чернов Г. А. Из истории открытия. C. 94.


[Закрыть]. Заключенные и материальные ресурсы шли постоянным потоком в течение всего короткого лета, так что к ноябрю прибыло уже 2009 заключенных4747
  ГУРК НАРК 1. Ф. Р-1668. Оп. 1. Д. 77. Л. 28 об., 73.


[Закрыть]. Геологическая разведка, научное изучение и закладка шахты интенсивно велись в течение всего короткого арктического лета4848
  В дальнейшем этот регион изучал ботаник Б. Н. Городков, совершивший экспедицию летом 1931 года. По результатам исследования он заявил, что грунт с его вечной мерзлотой до глубины более 30 метров удобен для строительства шахт: Городков Б. Н. Вечная мерзлота в северном крае. Л.: АН СССР, 1932. С. 8–9, 102–103. Изучение условий грунта продолжалось в 1932 году: Писарев Г. Ф., Датский Н. Г. Вечная мерзлота и условия строительства в Усинской лесотундре. Л.: АН СССР, 1934.


[Закрыть]. Продолжалось строительство постоянного поселения на берегах реки Воркуты, хотя его сильно тормозила нехватка строительных материалов, которые приходилось везти издалека. К сентябрю, когда закончился первый летний сезон, заключенные построили хлебопекарню, баню-прачечную и склад4949
  ГУРК НАРК 1. Ф. Р-1668. Оп. 1. Д. 86. Л. 45.


[Закрыть]. Они также начали строить кирпичную фабрику. На бумаге новая колония на берегах Воркуты теперь имела значительное количество заключенных, официальное географическое обозначение «Усинское отделение Ухтинской экспедиции» и административный центр под названием Рýдник. Но на практике колонисты были теперь полностью отрезаны от советского «материка» и боролись за выживание, и этой борьбе было суждено унести тысячи жизней

В свою первую зиму Воркута погрузилась в кризис, который так и продолжался почти до конца десятилетия. Материалов для строительства бараков или любых других постоянных убежищ не было, поэтому заключенные зимовали в землянках, которые отрыли в крутых речных берегах и покрыли дерном. Эта зима была особенно холодной: температура регулярно опускалась ниже −50° C. Продуктов хватило только до апреля5050
  Чернов Г. А. Из истории открытия. C. 110–111.


[Закрыть]. В советских архивах, кажется, не сохранилось никаких официальных данных о смертности, но, без сомнения, сотни заключенных умерли в ту первую зиму от болезней, холода и голода. Здесь, на географической окраине обширной территории Советского Союза, зияющая пропасть между утопическими планами советских руководителей и реальными возможностями государства по исполнению этих планов стала очевидной и повлекла трагические последствия5151
  Viola L. The Unknown Gulag. P. 9–10, 188–190.


[Закрыть].

Сталин и Политбюро, не зная о трагедии, разыгравшейся на берегах Воркуты, или относясь к ней безразлично, сохраняли энтузиазм в отношении перспектив угледобычи в этом регионе. В марте 1932 года Политбюро снова рассмотрело вопрос о добыче угля в Печорском бассейне «ввиду необходимости создания своей собственной угольной базы на Советском Севере»5252
  РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 875. Л. 6.


[Закрыть]. Заслушав отчет комиссии, которой было поручено изучить перспективы развития, Политбюро приняло другую резолюцию, где потребовало выделить ресурсы и задало плановые показатели по добыче угля. В этой резолюции отмечалась важность открытия угольных месторождений и требовалось вести добычу угля «в комплексе с развитием производительных сил Печорского района». К 1 октября 1932 года нужно было завершить геологическую разведку и заложить три шахты. Предполагалось, что к 1933 году Печорский край в целом (включая две другие шахты) произведет 300 тысяч тонн угля. Резолюция также требовала построить железную дорогу между реками Воркута и Уса, что позволило бы сплавлять уголь вниз по Печорской речной системе и доставлять в Архангельск5353
  Там же. Д. 877. Л. 33–38.


[Закрыть]. Работа на Воркуте должна была идти теми же темпами, несмотря на тяжелейшее положение, в котором оказались колонисты.

К лету 1933 года местным и краевым властям было совершенно ясно, что исключительно тяжелые условия, сложившиеся зимой 1931/32 года, не улучшились. Безжалостная природная среда, хронический дефицит продуктов и строительных материалов и бездарное планирование ставили заключенных на грань выживания. Особенно резкий анализ ситуации сделал начальник Усинского отделения Даниловский в рапорте Якову Морозу, начальнику Ухтпечлага5454
  Непростая тема использования ГУЛАГа в качестве своеобразного «штрафного пункта» для последующей работы сотрудников госбезопасности, совершивших уголовные преступления на оперативной работе (как бы они ни трактовались режимом), еще ждет своего исследователя. Хрестоматийным примером подобной практики наполнения кадрового состава тюремно-лагерной системы является случай начальника Ухтпечлага Якова Моисеевича Мороза. Проходя службу в органах ГПУ Азербайджана в 1929 году, Мороз был приговорен к заключению в лагере за незаконный расстрел арестованного. В 1931 году за Мороза подали ходатайство в Центральную контрольную комиссию ВКП(б) лично Г. Г. Ягода и Г. К. Орджоникидзе. Они просили восстановить чекиста в партии, особенно подчеркивая «исключительно полезную деятельность Мороза», который в невероятно трудных условиях, будучи заключенным, возглавлял экспедицию ОГПУ на Ухте и Печере. «Экспедиция эта, развернувшаяся теперь в Ухтинско-Печерский лагерь ОГПУ, возглавляемый Морозом же, ведет исключительно интенсивную разведку на нефть, разведку и эксплуатационные работы на радиоактивную воду»: РГАСПИ. Ф. 85. Оп. 28. Д. 26. Л. 1. Машинописная копия. Опубликовано в: Советское руководство. Переписка. 1928–1941 гг. М.: РОССПЭН, 1999. – Прим. научн. ред.


[Закрыть]. Из 2852 заключенных, «колонистов», незаключенных и ссыльных в Усинском отделении не менее двух третей, по оценке Даниловского, были непригодны к труду по состоянию здоровья. Официально лежали в больницах лишь треть заключенных, но только потому, что для них не хватало мест. Условия в больничных бараках были так плохи, что сотни заключенных предпочитали продолжать работу, лишь бы там не «лечиться». Цинга, которую Даниловский называл «бичом Усинского отделения», сеяла смерть среди людей, практически брошенных на произвол судьбы. Трудно было ждать, чтобы какой-либо заключенный долго выдержал в условиях Арктики, живя в палатке или землянке и не получая достаточного питания. В одном только 1933 году умерли 686 заключенных – почти каждый пятый в отделении5555
  Покаяние. Коми республиканский мартиролог жертв массовых политических репрессий: В 13 т. / Ред. В. Г. Невский. Сыктывкар: Коми книжное издательство, 1998–2020. Т. 8. Ч. 3. С. 128–129, 131, 147.


[Закрыть]. Эта цифра, несомненно, не охватывает всех смертей, потому что в нее не входят ни заключенные, умершие во время перевозки в лагерь или из лагеря, ни освобожденные, умершие вскоре после выхода на свободу.

Из того же рапорта явствует, что даже выжившие заключенные проходили через следующий цикл: недолго работали, заболевали и отсылались куда-нибудь для «восстановления сил». Заключенные, которых объявляли достаточно здоровыми для работы в шахте, приезжали на Воркуту, две-три недели работали на износ под землей, а затем эвакуировались на юг. Учитывая, что путь в один конец от ближайшего поселения до Воркуты занимал 12–16 дней, заключенные обычно отсутствовали 3–5 месяцев, а затем возвращались на Воркуту, чтобы поработать еще несколько недель. Для восстановления сил заключенных посылали в два разных пункта: Адьзву (в 400 км) и Воркуту-Вом (в 200 км), и само по себе путешествие на лодке или пешком стоило огромных жертв. Заключенные часто прибывали на Воркуту уже ослабленными, без одежды и обуви, пригодной для выживания в экстремальных условиях Арктики. Примером служит одна группа, отправленная из Чибью (Ухты) в мае 1933 года. Из 141 заключенного в этапе пятеро замерзли насмерть в начале пути, а 26 человек оставили в другом отделении лагеря из‑за их ослабленного состояния. Из 105 заключенных, прибывших на место, лишь 20 были пригодны к физической работе5656
  Покаяние. Т. 8. Ч. 3. С. 132–133, 140–141.


[Закрыть]. Как правило, в течение двух месяцев контингент заключенных Воркуты полностью обновлялся из‑за смертей и переводов. Такая высокая текучесть кадров губительно сказывалась на производительности труда. В течение 1933 года шахты Воркуты выдали всего 6 тысяч тонн угля, лишь 2% от плана в 300 тысяч тонн, установленного Политбюро в прошлом году. На каждого погибшего в том году заключенного приходилось меньше 10 тонн угля. Контраст между мизерным объемом добытого угля и количеством людей, погибших ради его добычи, позволяет трезво взглянуть на результат.

Ужасные условия на Воркуте в начале тридцатых годов позволили начальнику Усинской секции Даниловскому сделать вывод, что с большинством заключенных обращаются как с расходными человеческими «отбросами»5757
  Там же. С. 141.


[Закрыть]. Это наблюдение прямо противоречило официальной советской пенитенциарной политике начала тридцатых, которая требовала «перековывать» заключенных при помощи исправительного труда. Советский публичный дискурс в начале тридцатых часто превозносил не только успехи, достигнутые трудом заключенных, – например, постройку новых заводов или инфраструктуры, – но и потенциал таких проектов для перевоспитания преступников и трансформации их в «новых советских людей». Квинтэссенцией такого подхода являлся проект Беломорканала, прославленного командой писателей в роскошно изданном томе под редакцией, помимо прочих, писателя Максима Горького5858
  Беломорско-Балтийский канал имени тов. Сталина / Ред. Максим Горький, Л. Л. Авербах и С. Г. Фирин. М.: Беломорстрой, 1933.


[Закрыть]. Как показал Стивен Барнс, представление о ГУЛАГе как о месте «исправления маргиналов» советского общества важно для понимания как теории, так и практики лагерей5959
  Barnes S. A. Death and Redemption. P. 36–38.


[Закрыть]. Но, как видно по условиям на Воркуте в начале тридцатых годов, дефицит продуктов и других необходимых ресурсов, невыносимые условия труда и экстремальная природная среда зачастую лишали всякого смысла рассуждения об исправлении заключенных.

Параллельно с высокой смертностью у большинства заключенных, внутри лагеря образовалась иерархия привилегированных. В соответствии с политикой «колонизации» специалисты, чьи способности были особенно ценны для эксплуатации природных ресурсов, образовывали ядро группы колонистов. По статусу эта группа напоминала административно-ссыльных в том смысле, что их не охраняли, как обычных заключенных, хотя и не позволяли уезжать. Колонистам позволяли строить собственные дома отдельно от заключенных. Их настойчиво побуждали выписывать к себе семьи, и лагерь оплачивал этим семьям переезд, стоимость которого затем постепенно вычиталась из зарплат колонистов6060
  Канева А. Н. Ухтпечлаг: страницы истории // Покаяние. Т. 8. Ч. 1. С. 93.


[Закрыть]. Колонисты составляли лишь небольшую долю в населении Усинского отделения, обычно меньше 5%. На 1 января 1933 года к этой категории принадлежали 79 человек; годом позже – 201; на 1 января 1935 года – 1226161
  Покаяние. Т. 8. Ч. 3. С. 147, 149.


[Закрыть]. К этой статусной группе принадлежало большинство элиты Усинского отделения, в том числе его начальник инженер А. Е. Некрасов6262
  Канева А. Н. Ухтпечлаг. С. 95.


[Закрыть]. Таким образом, колонисты представляли собой обособленную, элитную статусную группу среди контингента заключенных.

Помимо колонистов, в Усинском отделении были и другие категории относительно привилегированных людей. К лагерю было приписано небольшое количество «спецпоселенцев», вероятно «раскулаченных» крестьян, ставших жертвами репрессивного аппарата во время коллективизации. В начале 1934 года их было 72 человека, а в начале следующего года – 119. Незаключенных служащих лагеря, занимавших высшую ступень местной иерархии, в 1934 году было всего 76 человек. Повседневная жизнь этих служащих была, несомненно, комфортнее, чем у большинства заключенных, поскольку они получали пищу в первую очередь и не занимались тяжким и опасным физическим трудом в шахтах. Но все же границы между статусными категориями обитателей Воркуты в середине тридцатых годов были зыбкими и неопределенными. Хотя заключенные жили отдельно от других категорий жителей, между территориями заключенных и незаключенных не было границ и барьеров. В лагере было мало охранников для контроля над передвижениями заключенных, а тем более для предотвращения побегов. В течение 1934 года 472 узника попытались бежать из лагеря – больше 10% контингента заключенных. Хотя большинство беглецов позже вернули (419 человек), ясно, что администрация отделения не слишком заботилась об охране6363
  Покаяние. Т. 8. Ч. 3. С. 149.


[Закрыть]. Рудник был настолько удален и изолирован, что не имело смысла тратить драгоценные ресурсы и людей на охрану заключенных, которым некуда было бежать.

Голод, болезни, непосильный труд, отсутствие нормального жилья, побеги и постоянные переводы людей в отделение и обратно приводили к тому, что количество заключенных на этом форпосте слабо выросло в середине тридцатых годов. По официальным документам лагеря, на 1 ноября 1931 года в Усинском отделении было 2009 заключенных6464
  ГУРК НАРК 1. Ф. Р-1668. Оп. 1. Д. 77. Л. 28 об., 73.


[Закрыть]. Спустя четырнадцать месяцев, на 1 января 1933 года, в нем было 2936 заключенных. Годом позже, на 1 января 1934 года, это число выросло до 4408. Но в следующем году население снова сократилось – до 3309 на 1 января 1935 года, немногим больше, чем сразу после прибытия первой большой волны заключенных в ноябре 1931 года6565
  Покаяние. Т. 8. Ч. 3. С. 147, 149.


[Закрыть]. Очевидно, в этом отделении лагеря пытались поддерживать постоянную численность заключенных, и существенного их притока до 1936 года не было.

Крайняя отдаленность Усинского отделения создавала большие трудности для чиновников, ответственных за его снабжение продовольствием, стройматериалами, оборудованием и здоровыми заключенными. В лагерь вели только два пути, и оба были проезжими на всем протяжении только летом, когда реки наполнялись и вода стояла достаточно высоко. Существовал речной путь из Чибью (Ухты), редко используемый, поскольку поездка была особенно трудной и затратной по времени6666
  ВМВЦ. Ф. ОФ. Д. 1057/10. Л. 2. Незаключенная К. Пластинина, совершившая эту поездку в 1936 году, вспоминает, что она заняла два месяца: ВМВЦ. Ф. ОФ. Д. 1057/12. Л. 1.


[Закрыть]. Предпочитали ездить морем из Архангельска, крупного города, хорошо интегрированного во всесоюзную транспортную сеть. Сначала товары (и людей) отправляли из Архангельска в Нарьян-Мар по Белому и Баренцеву морям. В Нарьян-Маре их перегружали на баржи, которые поднимались по реке Печоре до устья реки Усы. Поскольку Уса была мельче, товары снова перегружали на баржи меньшего размера. Последние 65 километров от устья реки Воркуты (Воркута-Вом) до штаба Усинского отделения в Руднике преодолевали по суше, поскольку по мелководной Воркуте можно было плыть только в весельных лодках. С июля 1933 по август 1934 года заключенные строили узкоколейную железную дорогу между Воркута-Вомом и Рудником, которая позволила значительно сократить время в пути. Но даже после завершения железной дороги поездка оставалась долгой и ненадежной, поскольку требовала, чтобы реки были полноводные и незамерзшие, а железная дорога очищена от снега и льда6767
  ВМВЦ. Ф. ОФ. Д. 1066. Л. 1–13. В некоторые зимы, например 1939/40 года, ни один поезд не мог проехать от Рудника до склада припасов в Воркута-Воме, потому что невозможно было очистить железную дорогу от снега: ВМВЦ. Ф. ОФ. Д. 1057/14. Л. 4.


[Закрыть]. Федор Мочульский, незаключенный служащий, который в 1940 году совершил поездку из Москвы в Абезь, административный центр соседнего Севпечлага (Северо-Печорского лагеря), писал в мемуарах, что поездка заняла у него сорок пять дней – и сюда не входит последний отрезок от Усы до Воркуты6868
  Mochulsky F. V. Gulag Boss: A Soviet Memoir / Trans. by D. A. Kaple. New York: Oxford University Press, 2011. Chap. 4.


[Закрыть]. Транспорт оставался самым узким местом в программе «колонизации» Воркуты еще в сороковых годах.

Несмотря на все внимание Политбюро к колонизации района вокруг Рудника и строительству там производительных угольных шахт, к 1935 году успели сделать немного. Усинское отделение оставалось самым удаленным и труднодоступным аванпостом на периферии разраставшейся системы Ухтпечлага. Шахты строились с черепашьей скоростью, и на юг отправляли совсем немного драгоценного угля. Население лагеря колебалось около отметки в 3 тысячи заключенных, примерно как в первую зиму 1931/32 года. Хотя каждое лето в лагерь присылали новых заключенных, их не хватало для замещения сотен узников, которые каждую зиму тяжело заболевали или умирали. Словом, Усинское отделение со всех сторон выглядело как очередной гулаговский проект тридцатых–сороковых годов, обреченный на закрытие и забвение6969
  Одним из таких проектов был, например, Куйбышевский гидроэлектрический комплекс, начатый в 1937 году и заброшенный в 1940‑м (Khlevniuk O. V. The History of the Gulag. P. 336).


[Закрыть].

«ПОЛИТИЗАЦИЯ», ТЕРРОР И РЕОРГАНИЗАЦИЯ, 1936–1940

Когда началась русская революция, Михаилу Давидовичу Байтальскому исполнилось только четырнадцать лет. Это не помешало ему во время Гражданской войны сражаться под Одессой добровольцем Красной армии. Убежденный большевик, в 1920 году он вступил в комсомол, а в 1923‑м – в партию7070
  Baital’skii M. Notebooks for the Grandchildren: Recollections of a Trotskyist Who Survived the Stalin Terror. Atlantic Highlands, NJ: Humanities Press, 1995. P. 97 (оригинал на рус.: Байтальский М. Тетради для внуков. Воспоминания бывшего троцкиста 1917–1976. Б.м.: Книга-Сефер, 2013. – Прим. перев.).


[Закрыть]. Работая журналистом в маленьком украинском городе Артемовске, он постепенно разочаровался в набиравшем силу Сталине и вступил в антисталинскую внутрипартийную оппозицию. В первый раз его арестовали за оппозиционную деятельность в 1929 году. Он отбыл короткий срок в харьковской тюрьме и был выпущен на свободу после того, как дал подписку о прекращении поддержки оппозиции7171
  Ibid. P. 136–141.


[Закрыть]. Затем Байтальский вернулся к журналистской работе, сначала в Астрахани, потом в Москве. Но в 1936 году его снова арестовали и поместили в московскую Бутырскую тюрьму7272
  Ibid. P. 176–198.


[Закрыть]. По окончании следствия его приговорили к пяти годам заключения в трудовом лагере за «контрреволюционную троцкистскую деятельность». Тем летом его перевели на Воркуту отбывать первый из двух долгих сроков лишения свободы7373
  Ibid. P. 198–208.


[Закрыть].

Михаил Байтальский был одним из тысяч заключенных, отправленных в Ухтпечлаг летом и осенью 1936 года. На 1 января 1936 года Ухтпечлаг насчитывал 21 750 заключенных, а к 1 января 1937 года эта цифра уже выросла до 31 035; к следующему году она снова выросла – до 54 792 заключенных7474
  Рогинский А. Б., Смирнов М. Б., Охотин Н. Г. Система исправительно-трудовых лагерей в СССР, 1923–1960. Справочник. М.: Звенья, 1998. С. 498.


[Закрыть]. Показательные процессы 1936 года в Москве повлекли за собой новую волну репрессий против подозрительных участников бывшей оппозиции7575
  Getty J. A., Naumov O. V. The Road to Terror: Stalin and the Self-Destruction of the Bolsheviks, 1932–1939. New Haven: Yale University Press, 1999. Chap. 7.


[Закрыть]. Арестовали десятки тысяч человек, и многих из них, как Байтальского, приговорили к пяти годам за «контрреволюционную троцкистскую деятельность». Большинство их отправились в два лагеря – Ухтпечлаг в Коми АССР и Севвостлаг (Северо-Восточный лагерь) на Колыме7676
  История сталинского ГУЛАГа. Т. 4. С. 69–70.


[Закрыть]. Результатом стала растущая «политизация» Ухтпечлага – иными словами, возросла доля заключенных, получивших свой срок за «контрреволюцию», а не за обычные преступления. В первой половине тридцатых в этом лагере содержали сравнительно немного «контрреволюционеров», но к концу 1937 года они составляли почти половину (48,2%) контингента заключенных. Это было почти в три раза больше, чем в среднем по ГУЛАГу7777
  Покаяние. Т. 8. Ч. 1. С. 187; Getty J. A., Rittersporn G. T., Zemskov V. N. Victims of the Soviet Penal System. P. 1048.


[Закрыть]. В Усинском отделении доля таких заключенных была особенно велика, поскольку географическая изоляция превращала его в самое подходящее место для тех, кого считали самыми опасными преступниками в Советском Союзе. Эта перемена в составе заключенных на Воркуте оказалась долгосрочной: в следующие двадцать лет состав заключенных во многом менялся, но присутствие значительной доли (если не большинства) заключенных-«контрреволюционеров» оставалось постоянным. Этим Усинское отделение отличалось от большинства лагерей, кроме немногих, специально предназначенных для самых опасных «контрреволюционеров».

Среди тысяч новых заключенных, отправленных на Воркуту начиная с 1936 года, были сотни открытых троцкистов вроде Байтальского, имевших сходную идеологическую ориентацию и настроенных против сталинского порядка. Многие считали себя «политическими» заключенными: эта категория признавалась в царских и ранних советских тюрьмах, но была отменена с принятием нового Уголовного кодекса в 1926 году7878
  Barnes S. A. Death and Redemption. P. 84.


[Закрыть]. Эти заключенные обычно концентрировались только в трех лагерных пунктах (включая Рудник), и они немедленно начали организованно выступать против условий их содержания. В начале октября 1936 года группа заключенных подала администрации официальное заявление с протестом. Его подписали семьдесят три узника. В заявлении подробно описывались условия жизни людей, назвавших себя «политзаключенными»: им выдавали голодные пайки, держали в переполненных грязных помещениях и требовали, чтобы все они исполняли тяжелую физическую работу, а не трудились по специальности. В сочетании с фактом их ссылки на Воркуту, «гиблое место даже для действительно здоровых людей», политзаключенные приходили к очевидному выводу что их шансы на выживание практически нулевые7979
  Покаяние. Т. 7. С. 100. Цитата на с. 107.


[Закрыть]. Заявление завершалось набором требований: нормальные пайки, разрешение работать каждому по специальности, восьмичасовой рабочий день, регулярные выходные, нормализация бытовых условий, включая изоляцию «политзаключенных» от остальных, сносная медицинская помощь и разрешение подписки на центральные издания. Если эти условия не будут созданы, заключенные угрожали начать голодовку в 10 утра 18 октября8080
  Там же. С. 107–111.


[Закрыть]. По сути, узники требовали, чтобы лагерная администрация признала за ними статус «политических» заключенных и создала для них особый режим, которым политзаключенные нередко пользовались в царских и ранних советских тюрьмах8181
  О режиме для «политических» в царских и раннесоветских тюрьмах см.: Иванова Г. М. ГУЛАГ в системе тоталитарного государства. М.: Московский общественный научный фонд, 1997. Глава 1; Jakobson M. Origins of the Gulag: The Soviet Prison Camp System, 1917–1934. Lexington: University Press of Kentucky, 1993. P. 114–117.


[Закрыть].

Но воркутинская администрация категорически отказалась признать особый статус троцкистов. Заключенные решили не отступать и 18 октября начали голодовку, которая продлилась почти четыре месяца. Неизвестно, сколько заключенных участвовали в голодовке, но это была скоординированная акция с участием узников из как минимум трех разных пунктов Усинского отделения Ухтпечлага8282
  Историк Михаил Рогачев, имевший доступ в архив МВД Республики Коми, смог составить список из 191 подтвержденного участника. Список основан преимущественно на делах, составленных в 1937–1938 годах в ходе «массовых операций» Большого террора (Покаяние. Т. 7. С. 121–135). О том, что голодовка была организована, см. показания свидетеля из архива ФСБ Республики Коми (Там же. С. 113–115).


[Закрыть]. Вначале участников было 128, но к 28 октября их число выросло до 231 человека. Через три месяца, 1 февраля 1937 года, 148 заключенных все еще отказывались от пищи. Затем в первые две недели февраля количество голодающих быстро упало – с 95 человек на 6 февраля до 19 на 9 февраля. К 13 февраля 1937 года администрация уже считала, что голодовка закончилась8383
  Там же. С. 102.


[Закрыть]. Как можно заключить из продолжительности голодовки, никто из заключенных не отказывался от пищи на всем ее протяжении. Скорее они голодали по две-три недели за раз, очевидно следуя согласованному расписанию8484
  Там же. С. 115.


[Закрыть]. Лагерная администрация периодически переводила заключенных на лечение в лагерные больницы, при необходимости подвергая принудительному питанию через трубки. С учетом продолжительности голодовки, слабого здоровья многих участников и крайне тяжелых бытовых условий, в которых она проходила, для некоторых участников она должна была окончиться смертельным исходом, хотя точное число жертв неизвестно. На основе архивных документов и мемуаров можно подтвердить как минимум три смерти, но, вероятно, действительное число умерших было гораздо больше8585
  Покаяние. Т. 7. С. 104.


[Закрыть].

Несмотря на героизм участников, такая голодовка имела мало шансов достигнуть целей, перечисленных в заявлении троцкистов на имя лагерной администрации в октябре 1936 года. Контингент Усинского отделения рос так быстро, что отказ от работы двух-трех сотен узников почти не влиял на его общие экономические планы. Кроме того, с 1926 года тюремные и политические власти последовательно отказывались признавать, что категория «политзаключенных» реально существует, и больше не наделяли их особыми привилегиями перед другими заключенными8686
  Так называемый «политрежим», подразумевающий привилегированное положение политических заключенных, в 1930‑х годах сохранялся в несколько урезанном виде только в политизоляторах ОГПУ–НКВД (Суздальский, Верхнеуральский, Ярославский, Челябинский и Тобольский, Внутренний особого назначения, Бутырский и Сретенский изоляторы), особом типе мест заключения, подчиняющихся напрямую ОГПУ–НКВД и не входивших в ГУЛАГ. См.: Рогинский А. Б., Смирнов М. Б., Охотин Н. Г. Система исправительно-трудовых лагерей в СССР. С. 37–38. В традиционных ИТЛ – к которым относился Ухтпечлаг – политрежим отсутствовал изначально. — Прим. научн. ред.


[Закрыть]. Таким образом, голодовка, очевидно, закончилась в феврале не потому, что администрация приняла требования узников, а потому, что «боевой дух» протестующих начал падать после такого долгого и мучительного испытания8787
  Покаяние. Т. 7. С. 118.


[Закрыть]. Может быть, им сделали какие-нибудь мелкие временные уступки8888
  К такому выводу приходит Михаил Рогачев, ведущий историк этой голодовки (Там же. С. 104–105).


[Закрыть]. В конечном счете голодовка не внесла серьезных помех в работу лагеря, и после ее окончания лагерное начальство отмечало лишь мелкие нарушения лагерного режима со стороны троцкистов8989
  Например, лагерные охранники пресекли сходку в бараках на Руднике 20 мая 1937 года, где заключенные обсудили плохие условия в лагере и решили выбрать своего собственного «старосту». За это двух предполагаемых зачинщиков отправили на пятнадцать дней во внутрилагерную тюрьму (Там же. С. 118–119).


[Закрыть].

Крупные перемены в жизни заключенных произошли в 1937 году, но отнюдь не в результате той голодовки. Они стали следствием одной из крупнейших в истории Советского Союза операций госбезопасности. Так называемые массовые операции 1937–1938 годов начались с рассылки приказа № 00447 от 30 июля 1937 года. Приказ, санкционированный лично Сталиным и подписанный наркомом внутренних дел Николаем Ежовым, предписывал масштабные аресты различных «антисоветских элементов» внутри советского общества, включая бывших кулаков, бывших заключенных и ссыльных, членов оппозиционных политических партий и обычных преступников. Приказ устанавливал квоты на количество арестов для каждого региона Советского Союза, в том числе указывал, сколько людей следует приговорить к длительным срокам заключения и сколько расстрелять. Как указали историки, изучавшие «массовые операции», отличительной чертой этой операции была значительная автономия региональных и местных властей в части следствия, осуждения и наказания охваченных ею лиц. До и после Большого террора такой автономии у них обычно бывало меньше9090
  Сталинизм в советской провинции: 1937–1938 гг. Массовая операция на основе приказа № 00447 / Ред. М. Юнге, Б. Бонвеч, Р. Биннер. М.: РОССПЭН, 2009. С. 44.


[Закрыть]. Хотя в приказе оговаривалось, что операцию следует завершить в течение четырех месяцев, она продолжалась больше года и окончилась только в ноябре 1938 года. Поскольку области и города с благословения и одобрения центра «перевыполнили» квоты, заданные в приказе № 00447, число жертв намного превысило оговоренные в приказе цифры. Эта «кулацкая операция» вкупе с «национальными операциями» против поляков, корейцев, этнических немцев и других национальных меньшинств позже стала называться Большим террором9191
  Shearer D. R. Policing Stalin’s Socialism: Repression and Social Order in the Soviet Union, 1924–1953. New Haven: Yale University Press; Stanford: Hoover Institution, Stanford University, 2009. Chap. 10.


[Закрыть].

«Массовые операции», инициированные приказом № 00447, привели к гигантскому росту населения лагерей и колоний. Из примерно 1,6 миллиона человек, арестованных в 1937–1938 годах, около половины казнили, а половину осудили на долгие сроки в лагерях9292
  Khlevniuk O. V. The History of the Gulag. P. 165.


[Закрыть]. По официальным данным, население всех лагерей ГУЛАГа выросло с 832 881 человека в начале 1937 года до 1 317 195 в начале 1939 года, то есть примерно на 40% за два года9393
  Getty J. A., Rittersporn G. T., Zemskov V. N. Victims of the Soviet Penal System. P. 1048.


[Закрыть]. Усинское отделение Ухтпечлага не было исключением, и стремительный рост его контингента, начавшийся в 1936 году, продолжался. В среднем на протяжении первого квартала 1937 года в нем содержалось только 3866 заключенных, а к 1 октября 1937 года их было в отделении уже 65499494
  ГУРК НАРК 1. Ф. Р-1668. Оп. 1. Д. 485. Л. 4 об.; Д. 416. Л. 112.


[Закрыть]. К началу апреля 1939 года, через шесть месяцев после завершения «массовых операций», во всем Воркутинском лагерном комплексе насчитывалось 16 096 заключенных9595
  ГАРФ. Ф. Р-9414. Оп. 1. Ч. 2. Д. 360. Л. 289 об.


[Закрыть]. Часть этого роста, несомненно, обусловлена реорганизацией Ухтпечлага, разделенного на несколько меньших единиц (см. ниже). Но все же ясно, что из‑за Большого террора контингент заключенных на Воркуте и в ее окрестностях увеличился в три-четыре раза.

Стремительный рост контингента заключенных вызвал соответствующее ухудшение бытовых условий в лагерях. Инфраструктура лагерей с трудом выдерживала стремительный наплыв новых узников, и высокий уровень болезней и смертности стал обыденностью9696
  Олег Хлевнюк квалифицировал лагеря ГУЛАГа того времени как функциональный эквивалент «лагерей уничтожения» (Khlevniuk O. V. The History of the Gulag. P. 170–181; цитата – p. 170).


[Закрыть]. Ухтпечлаг был одним из наихудших по материальному положению. Строительство бараков не поспевало за притоком новых осужденных, поэтому 40% контингента заключенных жили в палатках. Не хватало обуви и теплой одежды: в лагере имелась лишь половина от потребного количества того и другого. Инспекторы, посланные в лагерь зимой 1937/38 года, описали тамошние условия как «исключительно скверные». Согласно их рапорту, санитарные условия настолько ухудшились, что некоторые лаготделения стали «рассадниками инфекционных болезней и массовой смертности»9797
  Ibid. P. 175–176.


[Закрыть]. Уже в 1936 году население лагеря значительно выросло, а сразу вслед за тем «массовые операции» 1937–1938 годов дали такой приток заключенных, что условия содержания по всему Ухтпечлагу упали до худшего уровня с начала тридцатых годов.