Текст книги "Малая"

– Если бы я захотел тебя трахнуть, то нашел бы другой способ. Точно не такой.

Сердечный ритм разносится по телу дребезжащей вибрацией. Север действительно это сказал? Озвучил факт гипотетической возможности заняться со мной сексом?

– Ты снова покраснела.

– Это потому, что ты говоришь вслух возмутительные вещи. – Неожиданно психанув, я заставляю себя не отводить взгляд. – Ты намеренно меня смущаешь. Ничего такого я не думала, ясно? Я уже имела возможность убедиться, что проблем с сексом у тебя нет.

Я выпаливаю это на одном дыхании, и сама же пугаюсь сказанного. Не переборщила ли? Все же Север старше меня почти на десять лет, и Родион заинтересован в контракте с ним. Стоит лучше держать себя в руках.

Однако, судя по улыбке, появившейся на его лице, Севера мои слова, кажется только веселят.

– Ты про ту проститутку? Приятно, что заметила.

– Я думала, она официантка. – Почему-то меня не отпускает желание ему дерзить.

– Она проститутка, работающая официанткой. Не велика разница. Шлюхи меня не интересуют.

– Но это не помешало тебе трогать ее задницу, – язвительно вставляю я.

– Ты такая дерзкая, когда твоего мальчика нет рядом. – Север иронично щурится. – Так зачем прятать характер? Думаешь, разлюбит?

– Ничего я не прячу… – Бормочу я, костеря себя за резкость и подыскивая способ сменить тему.

Впрочем, Север делает это сам.

– Принести тебе воды? – Он поднимается еще до того, как я успеваю кивнуть, и идет к холодильнику.

Я нервно кошусь на входную дверь. Чего Родион так возится? Неужели нельзя было созвониться с поставщиками завтра?

– Газированную, так ведь?

Я поворачиваюсь, чтобы ответить «Да», и в то же мгновение по позвоночному столбу проносится горячее покалывание. Под полотенцем, прикрывающим бедра Севера, угадываются очертания эрекции.

– Так что? – Он невозмутимо приподнимает брови, словно ничего необычного не произошло.

– Все равно, – сиплю я, уставившись перед собой. Без преувеличения, последние полчаса – самые странные и неуютные в моей жизни.

– Газированная, – звучит надо мной голос Севера, а в нос проникает запах его парфюма, смешанный с ароматом хвои. – Извини, малая. Ничего не могу с этим поделать. Такая реакция на пар.

13

Неделю спустя

– Опаздываете. – Это первое, что говорит отец Родиона, когда мы заходим к ним в дом. – Леона! Выходи. Дети пришли!

Именно из-за последней фразы я не могу относится к Максиму Аркадьевичу плохо, даже несмотря на его специфическую манеру общения и жесткость в отношении близких. Потому что он относится ко мне, как к своей. И еще, потому что заботится обо всех членах своей семьи как умеет. Этим он напоминает мне папу. Каждое его, даже самое спорное на первый взгляд действие, было продиктовано заботой обо мне.

– Здравствуйте, дорогие. – Леона Андреевна, как и всегда безупречная, раскрывает объятия, в которые мы с Родионом по очереди заступаем. От нее пахнет ирисами – легко, почти неуловимо, чтобы это было уместно для домашнего застолья. Этот аромат любила моя мама, и сейчас я в очередной раз испытываю приступ ностальгии. Они с Леоной чем-то похожи, вот только мать Родиона – преданная спутница и настоящая хранительница очага, а моя, к сожалению, не такая.

– Красивые серьги, Линда, – с улыбкой отмечает она.

– Спасибо. Это Родион подарил. – Я невольно отвожу глаза. Никак не освоюсь в роли дорогой иждивенки.

– Отменный вкус он унаследовал от меня.

– А лучше бы унаследовал мое умение зарабатывать деньги, – небрежно вставляет Максим Аркадьевич. – Давайте уже за стол сядем. Есть охота.

Все, включая меня, делают вид, что ничего обидного сказано не было, и молча рассаживаются. Каждую субботу Винокуровы устраивают семейный ужин, и всякий раз стол ломится от блюд, половина из которых остаются нетронутыми. Съесть такое количество еды четверым попросту не под силам. Складывается ощущение, что домработница продолжает готовить и для покойного Глеба.

– Как твоя учеба? – спрашивает Леона, наливая мужу вина. – Скоро сессия?

– Да. Через две недели начнется, поэтому…

– Линда по полночи не спит из-за одной ненормальной преподши, которая ее не взлюбила, – встревает Родион. – Вообще, для работы с людьми нужно проводить психологическое тестирование на адекватность.

Меня неожиданно берет бешенство. И все же Север прав. Родион часто не дает мне закончить фразу. Будто его собственные высказывания гораздо важнее моих.

– Перестань отвечать за меня, – шиплю я, ущипнув его за колено.

– В смысле? – Он смотрит на меня с удивлением. – Ты разве не все сказала?

– Нет, не все. Мне тоже есть что о себе рассказать, представляешь?

– Ладно, ладно. А ты чего такая злая-то? – продолжает он недоумевать. – Ничего ведь страшного не случилось.

– Случилось то, что ты регулярно меня затыкаешь и тем самым прилюдно обесцениваешь. – Я стараюсь говорить тихо, но судя по взглядам, устремленным на нас, родителям Родиона слышно все до единого слова.

– Регулярно тебя затыкаю? Ты меня с кем-то путаешь.

– Так, оба замолчали! – рявкает Максим Аркадьевич. – Хватит по ерунде собачиться. Домой к себе вернетесь и спокойно все обсудите.

Я прикусываю язык. Конечно, он прав. Некрасиво ругаться у них в гостях. Видимо, стресс перед экзаменами сказывается. Нервы натянуты как струны у гитары. Чуть тронь – зазвенят.

– А знаете кого я видела недавно? – с преувеличенным воодушевлением щебечет Леона, явно желая побыстрее сменить тему. – Твою маму, Линда. Я приехала на массаж, а она выходила от косметолога. Не знала, что она в городе.

– Ясно, – бормочу я, не найдясь с более вразумительным ответом.

– А вы с ней не виделись, да? Я думала, ты в курсе, что Инна приехала. – Она виновато улыбается, выглядя растерянной.

– Хватит лезть не в свое дело, Леона. – Максим Аркадьевич плещет воду в бокал, разливая ее по скатерти. – Лучше со стола попроси убрать.

Сейчас я ему даже благодарна за резкость. Тема моего не общения с матерью слишком болезненна.

Когда вскрылся факт ее измены и было принято решение о разводе, папа поставил вопрос ребром: дочь должна выбрать кого-то одного. Другого варианта нет. Я знала, что он не шутит. Для отца не существует полумер: ты ли с ним, либо против него. Решение далось мне не просто – даже несмотря на то, что наши с ним отношения были несравнимо ближе, чем с мамой. В конечном итоге, я, конечно, выбрала его. Просто, потому что не могла позволить, чтобы его одновременно предали два самых близких человека.

– Кстати, пап. – Голос Родиона звенит торжеством. – Баталова я под себя подписал. Все поставки теперь наши. Только что подтверждение от него получил. – Он крутит в воздухе телефоном.

– Кто такой Баталов?

Я смотрю на него с любопытством. Я тоже впервые слышу эту фамилию.

– Так Север же. У которого база, – с победной улыбкой поясняет Родион. – Мы с ним теперь вроде как дружим. Завтра вместе наш новый квадроцикл обкатывать едем. Чего так смотришь, малышка? – Он весело мне подмигивает. – Ты тоже с нами едешь.

14

– Ты как будто съезжать от меня собралась, – шутит Родион, когда я вручаю ему две большие спортивные сумки. – Что там?

– Запасной комплект одежды, на случай если попадем под дождь, ноутбук, пижама, сланцы, косметика, два купальника, – перечисляю я. – Мы же два дня там пробудем.

– А кажется, будто минимум месяц. Ладно, поехали. – Он захлопывает багажник. – Макар нас на выезде из города ждет.

– Он тоже едет с нами? – Я гримасничаю, не в силах скрыть своего недовольства. – Не мог заранее предупредить?

Родион хмурится.

– Ты чего такая раздражительная в последнее время? Даже если бы предупредил – что изменилось? Ты бы дома осталась?

– Возможно, – буркаю я. – Я планировала расслабиться на природе, а не слушать его пошлые шутки.

– Ты слишком предвзято ко всем относишься. – С этими словами Родион садится в машину.

Меня захлестывает возмущение. Это я-то предвзято отношусь к людям? С чего он взял?

– Не знаю, для чего ты это сказал, но прозвучало обидно, – цежу я, громко хлопнув пассажирской дверью. – Не помню, чтобы кого-то осуждала или критиковала.

– Ты не осуждаешь и не критикуешь, но и близко никого не подпускаешь. – Судя по тому, что Родион не смотрит в мою сторону, он тоже злится. – Мои друзья тебе не нравятся, а своих у тебя нет.

Меня словно отхлестали по щекам – так больно ранит его замечание.

– У меня есть друзья. Это ты и Полина. Дружить со всеми подряд я не умею.

– Я об этом и говорю. Что ты слишком избирательна и везде видишь подвох. Твои одногруппники тебе не нравятся, Макара ты терпеть не можешь, Севера тоже.

– Да с чего ты взял, что все они мне не нравятся? – выкрикиваю я, заводясь. – И причем тут вообще Север? Я его толком не знаю.

– Ты всех подозреваешь в чем-то. Когда с Севером в бане сидели, тоже вела себя так, словно делаешь своих присутствием одолжение. Хотя прекрасно знала, что я хочу вести с ним бизнес.

Не был бы Родион за рулем, я бы могла расцарапать ему лицо – настолько приводит в бешенство его беспочвенные обвинения. Да, я не такая как он. Не могу запросто подсесть к кому-то и завести разговор, так же как не могу весело трепаться с полуголым малознакомым мужчиной. Меня по-другому воспитывали. И что теперь? Предать меня за это анафеме?

Минут десять мы едем в полной тишине, после чего Родион примирительно трогает меня за колено.

– Ладно, не злись, малышка. Мы в последнее время оба на взводе. Я – из-за работы, ты – из-за экзаменов. Давай не будем ругаться и постараемся хорошо провести время?

Не разжимая губ, я мычу «угу». Злость утихла, но обида осталась. Я-то полагала, что умение вести себя сдержанно в компании посторонних мужчин – это скорее достоинство, нежели недостаток. Но Родион, по-видимому, считает по-другому.

* * *

– Привет. – Выйдя из машины, Родион пожимает Макару руку.

– Нехеровое такое место. – Оглянувшись, тот восхищенно присвистывает. – Как я раньше о нем не слышал?

– Север особо не рекламируется. Это база, так сказать, для своих.

– Приветик, Макар! – Повесив на плечо сумку, я расплываюсь в широкой фальшивой улыбке. – Как же здорово, что ты приехал. Давно хотелось зависнуть с тобой на природе.

По лицам парней видно, что такой наплыв доброжелательности стал для них неожиданностью. Обычно я лишь скромно киваю и отхожу в сторону, чтобы не мешать их беседе.

– Ой, смотри, малыш! А Макар тоже большую спортивную сумку взял. Надеюсь, захватил плавки? Здесь есть большой бассейн. Будем играть в водное поло.

– Линду не узнать. – Макар немного растерянно смотрит на друга. – Что это с ней?

Я подхватываю его под руку до того, как Родион успевает ответить.

– Просто по тебе соскучилась. Мы часто видимся, но мало говорим. Вот, решила наверстать упущенное. О-о-о, смотрите, кто приехал!

Переливаясь в лучах солнца, на парковку заезжает внедорожник Севера. Верная сценарию мести, придуманному дорогой, я моментально выпускаю руку Макара и на глазах ошеломленного Родиона спешу встречать хозяина базы.

– Привет! – Я касаюсь губами щеки Севера. Кожу обжигает жесткость щетины, рецепторы – выраженный мужской запах. – Как дела?

В его глазах мелькает легкое удивление, смешанное с веселостью. Если бы мы были одни, он бы наверняка выдал что-то вроде: «Вот даешь, малая».

На адреналине я не испытываю привычных дискомфорта и смущения. Сейчас я ведома желанием ткнуть Родиона в то, как сильно он ошибался насчет меня.

– Дела отлично. – Север продолжает удерживать наш зрительный контакт, даже несмотря на то, что рядом стоят еще два человека, желающие его поприветствовать. – У тебя, вижу, тоже.

– Да, настроение супер. У меня большие планы на эти выходные, – кокетливо тараторю я. – Кататься на квадроциклах, гулять, плавать, играть в бильярд и ходить в баню. Короче, брать все, что ты можешь предложить.

Рот Севера кривится в озорной усмешке, придающей ему необъяснимое обаяние. Я чувствую, что перегибаю палку, но давать заднюю уже не в силах. Я слишком глубоко вошла в образ разбитной девчонки, призванный взбесить Родиона.

– Салют. – Родион с Макаром по очереди жмут ему руку. После моего представления оба выглядят притихшими.

– Квадроцикл стоит в ангаре. – Север кивает в сторону. – Как будете готовы – подходите.

Дома, арендованные Макаром и Родионом, находятся по соседству. Условившись встретиться через полчаса, каждый уходит к себе. Едва входная дверь захлопывается, Родиона прорывает:

– Что это было, Линда?!

– А что не так? – с притворным непониманием осведомляюсь я. – Ты выразил недовольство тем, что я недостаточно дружелюбна к твоим знакомым. Я решила это исправить. Наслаждайся.

– Ты вела себя как… проститутка. – выплевывает Родион, багровея. – Особенно с Севером.

– Мне так не показалось. Я просто поцеловала его в щеку и была милой.

Напевая себе под нос, я начинаю распаковывать вещи. Он еще догадывается, что это лишь часть моего представления и самое интересное ждет впереди. Папа как-то сказал, что мы, Олябьевы, не умеем прощать обид, пока за них не отомстим. И был абсолютно прав. А сегодня Родион не на шутку меня обидел.

15

– Ну скажи, классный агрегат? – Сняв с головы защитный шлем, Родион улыбается во весь рот. – На любую гору запросто заберется и разгон приличный.

Глядя на него, я тоже улыбаюсь. Сейчас он выглядит так, словно ему семнадцать. Глаза горят, щеки раскраснелись. Родион обожает экстрим.

– Хороший, да. – Кивнув, Север стягивает балаклаву и кидает ее на заднее сиденье. – Возьму еще пару для особых поклонников. С таким каждый умеет управляться, а соскребать ошметки с деревьев не хочется. Этот себе оставлю.

– По рукам. – По голосу Родиона слышно, что он горд собой. – Ну что, идем в баню?

– Мы же вроде в бассейн сначала хотели? – Я дергаю его за рукав куртки, чтобы напомнить о себе. Я плохо переношу жару, а вот поплавать люблю.

– Иди одна, – прохладно откликается он. – Я и Макар настроились на баню.

Я стискиваю зубы. Просто прекрасно. Стоило мне успокоиться и решить не конфликтовать, Родион решил со мной поквитаться.

– Я за то, чтобы сначала поплавать. – Север бросает смеющийся взгляд на меня и подмигивает. Мол, малая, не дрейфь. Я на твоей стороне.

Лицо Родиона становится растерянным. Авторитет Севера в его глазах слишком весом, чтобы отказаться. К тому же, уйти в баню с Макаром означает оставить нас наедине.

Мне вдруг становится легко и весело. Обычно во время наших разногласий с Родионом я чувствую себя опустошенной. Когда единственный близкий человек выступает против тебя – возникает ощущение небезопасности. Северу одной фразой удалось избавить меня от этого чувства.

– Ну… Ладно… – Родион озирается на притихшего Макара. – Давайте сначала в бассейн.

Весь путь до нашего домика меня гложет обида, смешанная с негодованием. Разве это по-мужски – притащить меня сюда, а потом, скооперировавшись с другом, заставить чувствовать отщепенцем? Я не вожу машину и, следовательно, не могу уехать, о чем Родиону прекрасно известно. Мою просьбу пойти в бассейн он проигнорировал, а за Севером рванул по первому свистку. Некрасиво.

– Захвати мои плавки, малышка! – выкрикивает он, хлопнув дверью туалета.

Моя первая реакция – разразиться обвинительной речью и предложить самому искать свои плавки. Сначала заявил, что своей необщительностью я порчу ему бизнес, потом, когда я попыталась быть общительной, обозвал проституткой, а теперь, как ни в чем не бывало, снова зовет малышкой.

Бросив в сумку его плавательные шорты, я зло задергиваю молнию. Был бы поблизости общественный транспорт – уехала бы, не раздумывая.

– Идем? – Приобняв, Родион подталкивает меня к двери. То, что он делает вид, что ничего не произошло, злит еще сильнее. Всем было очевидно, что он хотел уколоть меня, но дал заднюю после слов Севера. Это ведь так… по-детски.

– О, брат, роскошный у тебя комплекс! – Макар, зашедший в бассейн следом за нами, выразительно оглядывается. – И как я раньше здесь не был?

– Потому что не всех сюда пускают, – парирует Север, не отрывая взгляда от телефона. – И я тебе не брат.

От такого замечания лицо Макара покрывается красными пятнами. Родион нервно смеется в попытке свести слова Севера в шутку. Я же чувствую садистское удовлетворение. Наконец-то, кто-то поставил этого хамоватого олуха на место.

Бросив сумку на шезлонг, берусь за пояс халата. На короткое мгновение вновь сомневаюсь в том, что собираюсь сделать, но потом решительно встряхиваю плечами, освобождаясь от тяжелой ткани, Этот купальник я не планировала надевать из-за его излишней откровенности, взяв на всякий случай, но соблазн позлить Родиона оказался слишком велик. Узкие шторки на тонких завязках прикрывают лишь треть груди, плавки-бразильяна скорее подчеркивают, чем прячут. Я понятия не имею, что в своем время вынудило меня заказать этот купальник в интернет-магазине – подобная обнаженка совершенно не в моем стиле. Видимо, он ждал своего часа и тот настал.

Первая реакция на собственную наготу – смущение, которое я собираюсь перебороть. Слова Родиона о том, что я зажатая и на всех смотрю с подозрением, – хороший стимул. Почему не рискнуть хотя бы раз и не выйти за привычные границы?

– А пиво есть? – спрашиваю я, повысив голос.

Требуются неимоверные усилия, чтобы продолжать стоять с гордо вскинутой головой, а не сжаться под устремленными на меня взглядами. От волнения становится жарко.

– У тебя новый купальник? – доносится до меня бормотание Родиона. – Я такого не видел.

Сальный взгляд Макара проходится по моему животу. Не в силах его выносить, я отворачиваюсь. Кто вообще с ним добровольно спит? Он же просто омерзительный.

– Тебе какое? – Север поднимается с шезлонга. Его нижняя губа закушена, как если бы он прятал улыбку.

Щеки вспыхивают сильнее – привычная реакция на полуобнаженного мужчину с подобным телом.

– Что-нибудь легкое, – отвечаю я, прочистив горло.

– В бассейне не надо пить. – Родион смотрит на меня рассерженно. Обычно я совсем не пью.

– Не утонет, – доносится насмешливый голос Севера. – Глубина здесь метр шестьдесят. А рост Линды около метра семидесяти.

Я сглатываю. Этот попадающее в цель замечание прозвучало неоднозначно. Можно подумать, что он внимательно меня разглядывал.

– Ты весь день ведешь себя странно, – Воспользовавшись тем, что никто не смотрит, Родион одергивает верх моего купальника.

– А ты – нет? – говорю я холодно, возвращая «шторку» на место. – Все для тебя и твоего бизнеса. Наслаждайся.

Забрав волосы в хвост, я иду навстречу Северу, приближающегося с бутылкой пива. Сердце волнительно ухает. Так смело я себя не вела ни разу.

– Держи. – В его глазах скачут огоньки веселья. Кажется, он понимает суть происходящего даже лучше меня.

Наши пальцы на секунду соприкасаются. Смущение затапливает меня, но я предпочитаю замаскировать его смешком.

– Ух. Такое холодное. – Глядя ему в глаза, я улыбаюсь, копируя киношных роковых красоток. – Почти как твое имя.

Эти слова – чистая импровизация, за которую моментально хочется себя отхлестать. Более идиотского сравнения сложно придумать. Если Север начнет хохотать в голос – его сложно будет обвинить.

Однако его лицо остается предельно серьезным, а взгляд лишь на короткую секунду касается моего развратного декольте.

– Наслаждайся, малая. Холод сегодня точно не будет лишним.

16

– А один раз Глеб на сутки пропал. Мама в слезы… Давайте, мол, в полицию звонить. – Отхлебнув пива, Родион смеется. – А ночью его друзья под руки привели. Он, оказывается, пьяным перевернул тачку и менту съездил по лицу, за что его загребли. Но выпустили быстро, когда узнали, чей это сын.

– Да, Глеб вообще угарный был, – подхватывает Макар. – Он и в клубах часто драки устраивал.

Опустив пустую бутылку под стол, я раздумываю, стоит ли открывать вторую. Решаю, что не стоит. Голова и без того ватная, а тело ленивое. И мысли странные. Я бы даже сказала, крамольные. Если раньше фигура Глеба была для меня неприкосновенна в силу его смерти, то сейчас я думаю о том, что не таким уж и хорошим человеком он был. Дурным и взбалмошным. Ну а кто еще сядет за руль нетрезвым в расчете на то, что влиятельный родственник отмажет? Непонятно, почему Максим Аркадьевич регулярно шпыняет Родиона за то, что он не похож на Глеба. Не похож – и прекрасно. Родион, по крайней мере, ответственно относится к чужой безопасности и статусом своего отца не злоупотребляет.

Меня снова накрывает волной тепла, что я, позабыв о своем намерении и дальше флиртовать с Севером и Макаром, тянусь его погладить.

– Ты чего это? – обиженно буркает он, взглянув на мою руку.

– Решила, что нам пора перестать ругаться.

Родион пытается выглядеть строгим, но почти сразу сдается, и обняв меня, несколько раз целует в губы.

– Я успел по тебе соскучиться, малышка моя. Ты такая секси в этом купальнике. Жутко тебя хочу.

– Кто-то выпил слишком много пива, – смеюсь я, польщенная неожиданным комплиментом.

– Не говори. Надо поплавать, что ли, чтобы взбодриться.

Развернувшись, он с размаху кидает в Макара полотенце, что еще раз подтверждает его нетрезвость.

– Эй! Идем играть в водное поло?

Макар нехотя встает с шезлонга. Не похоже, чтобы он горел желанием лезть в воду, но остаться наедине с Севером, которого побаивается, тоже не готов.

– А ты почему не пошла? – Север, до этого момента сосредоточенно печатавший что-то в телефоне, поднимает голову.

– Потому что я недавно вышла из воды. – Я указываю на свои мокрые волосы.

– Да? Я пропустил. Был занят телефоном.

– Ай-яй-яй. А я так красиво плавала в надежде, что ты оценишь, – ляпаю я и тут же прикусываю язык. Чертово пиво. К чему этот показной флирт, если Родиона все равно нет рядом?

– Извини. – Север мне подмигивает. – Больше ни за что не пропущу.

Смутившись, я перевожу взгляд на Родиона. Смеясь и отплевываясь, он выныривает из воды с мячом в руке, оставаясь в полном неведении того, как неподобающе ведет себя его девушка.

– Не хочешь к ним присоединиться?

Север делает отрицательный кивок.

– Не мой вид спорта. Оставлю для тех, кто помоложе.

Мне сразу хочется возразить: мол, что за глупости, ты в прекрасной форме. Но я вовремя сдерживаюсь. Я и так много лишнего наговорила. Если начну отвешивать комплименты его фигуре, Север может подумать, что я его клею.

– Давно, кстати, встречаетесь?

Его вопрос кажется безобидным, поэтому я начинаю улыбаться.

– Три года.

– Приличный срок. Твой отец примерно столько же сидит, если я правильно запомнил.

– Да. Так совпало.

– Удачно совпало, если учесть, что в день нашего знакомства тебе некуда было пойти.

В любой другой раз я бы смутилась и закрылась в себе, но сейчас отчего-то испытываю потребность ответить. То ли это заслуга выпитого пива, то ли Севера, с которым мне, по какой-то причине, нравится с ним говорить. Возможно, потому что он видит меня глубже, чем другие.

– Я с Родионом не потому, что мне удобно. Я его по-настоящему люблю. Возможно, у тебя сложилось другое впечатление, потому что пару раз мы ругались…

– Тс-с-с, малая. – Север предупредительно поднимает руку. – Не нужно оправдываться. Я всего лишь сказал, что с учетом обстоятельств для тебя все сложилось удачно. Без всяких намеков.

– Извини. – Я тянусь к новой бутылке пива. – Порой я действительно бываю мнительной. Меня так папа учил. Никому не доверять.

Север усмехается.

– Даже не подумаю с ним спорить.

Заметив, что я безуспешно вожусь с бутылкой в попытке ее открыть, он забирает ее и откупоривает одним ловким движением.

– А где твоя мать? Умерла?

– Нет. Она живая, и с ней по слухам все в порядке. – Я делаю глоток. Не люблю пиво, но сегодня его вкус кажется мне божественным. – Просто мы не общаемся.

– Ясно.

– А к чему этот допрос? – Я улыбаюсь, давая понять, что шучу.

– Мне не дает покоя наша встреча. Как я уже говорил, ты не похожа на ту, кто с легкостью решается на аборт. Понимаю, что у тебя не было других вариантов, и вот это удивляет больше всего. Сколько тебе?

– Двадцать один.

– Я в твоем возрасте уже три привода имел. – Север смеется, демонстрируя хорошие крепкие зубы. – Совмещать работу с учебой не пробовала?

– Я… – Запнувшись, я смотрю себе под ноги. Вопрос для меня непростой и щепетильный. – Нет. Мы решили, что мне нужно закончить учебу, не отвлекаясь на заработки.

– Мы – это ты и Родион?

– Я, Родион и его отец. И папа тоже был против того, чтобы я искала подработку.

– Напомню, что твой отец сидит в тюрьме, а ты от беспомощности едва не дала себя искромсать какой-то толстой бабе.

– Не понимаю, к чему ты это…

– К тому, что когда обстоятельства загоняют в угол, не хрен полагаться на кого-то кроме себя. – Залпом опорожнив бутылку, Север с грохотом ставит ее на стол. – Подумай об этом.

– А о чем здесь думать? – Несмотря на болезненность темы, я не желаю сдаваться. – На что я могу рассчитывать, будучи занятой учебой большую часть дня? Быть официанткой? Встречаясь с сыном Винокурова? Ты же понимаешь, что…

– Понимаю. – Он кивает. – Работать официанткой, живя в такой семье, действительно не вариант.

– Я пробовала что-то подыскивать, – продолжаю я. – Но несколько часов удаленной работы оплачиваются так плохо, что нет смысла и пытаться. На эти деньги я смогу только колготки купить, а не снять жилье в случае чего.

– А отец ничего не оставил? – Север щурится.

– Ты видимо ничего не слышал о его деле, раз спрашиваешь такое, – говорю я с горечью. – На него повесили столько статей о финансовых махинациях, что ему до конца жизни придется расплачиваться. У нас забрали все, включая мою машину.

– Понял. – Телефон Севера звонит, поэтому он поднимается. – Если решишь пробовать встать на ноги – набери мне в понедельник. Подумаю, что смогу тебе предложить.

Я смотрю на него во все глаза. Он, что, только что намекнул на возможность работать у себя?

– Да, Баян. На базе с гостями. Что-то срочное?

Мое удивление настолько велико, что я забываю о манерах и бесцеремонно встреваю в беседу.

– Подожди… У меня нет твоего номера.

– Секунду. – Продемонстрировав собеседнику указательный палец, Север ослепительно мне улыбается. – Это твое огромное упущение, малая. Давай записывай.

17

– Север предложил мне работу, – признаюсь я, промакивая уголком полотенца пот, катящийся по лицу. В знак нашего примирения я позволила затащить себя в ненавистную баню.

Не донеся до рта бутылку с водой, Родион смотрит на меня с непониманием.

– В каком смысле – предложил работу? Когда? Вы с ним без меня виделись?

От смехотворности такого предложения я начинаю смеяться. Он, что, ревнует меня к Северу? Это же уму непостижимо. Он меня намного старше и он… другой. Зачем ему я? Да и он мне не нужен, ведь есть Родион.

– Предложил пока вы в бассейне с Макаром были. Ну как предложил. Сказал, что если я решу совмещать работу с учебой, он постарается помочь.

– Мы же вроде решили, что тебе не нужно отвлекаться от учебы. А как вообще об этом зашла речь? – Отставив бутылку в сторону, Родион разворачивается ко мне всем телом. – Ты жаловалась, что тебе денег не хватает?

Столь бурная реакция от него на столь безобидную информацию становится для меня сюрпризом. Я еще ничего не решила, а просто озвучила поступившее предложение. Вернее, захотела его обсудить. Ведь если хорошенько подумать – Север прав. Я полностью завишу от Винокуровых и в случае разлада с ними остаюсь совершенно незащищенной.

– Конечно я не жаловалась. Тех денег, что ты даешь хватает на все… Просто это твои деньги… – Потупившись, я трогаю родинку под коленом. В свое время семья Родиона достаточно категорично восприняла мою тягу к независимости и заводить об этом речь во второй раз требует усилий.

– И что – мои? Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. То, что твое автоматически является твоим.

– Это все хорошо на словах… – От волнения я начинаю кусать губу. – Но на деле я ни на что не имею право. И у меня была возможность убедиться, как это ужасно – полностью зависеть от других. В тот день, когда ты сказал, что тебе не нужен ребенок, я осталась совершенно одна…

– Малышка… – Родион болезненно морщится. – Тот случай был недоразумением, которое мы к счастью прояснили. Ты можешь полностью на меня положиться. Не нужна тебе никакая работа. Учись себе спокойно. Получишь диплом, станешь работать стилистом и директором по костюмам… Зачем тебе нужны эти копейки?

Поняв, что спорить с ним сейчас – лишь провоцировать очередной конфликт, я тянусь к ковшику с водой, чтобы плеснуть на камни. Обсудим это в другой день, может быть, даже завтра. По-хорошему пора идти спать. Пьяный Макар уже минут сорок как ушел, Северу тоже исчез, после того, как ему позвонил охранник.

– Я тебя ревную к нему, – неожиданно признается Родион. – К Северу.

Я снова захожусь смехом.

– С ума сошел? С чего это вообще?

– Наверное, потому что он круче и сильнее, чем я.

Мое сердце тепло екает. Это одна из тех самых черт, за которые я так люблю его и ценю. За искренность и уязвимость. Родиону ничего не стоит признать, что кто-то лучше, умнее, талантливее, чем он. Он делает легко и спокойно.

Улыбнувшись, я ласково глажу его щеки.

– Зачем себя с ним сравнивать. Север старше и опытнее. Это во-первых. А во-вторых, я люблю только тебя.

– Еще раз скажи. – Родион закрывает глаза.

– Я люблю только тебя, – повторяю я, целуя его в губы.

Промычав нечленораздельное, он кладет ладони мне на поясницу и тянет к себе.

– Эй! – шутливо возмущаюсь я, когда он пытается стянуть с меня плавки. – Полегче с руками, молодой человек. Мы вообще-то в общественном месте находимся.

– Да какое, на фиг, общественное место? – шепчет Родион, покусывая мою ключицу. – Макар дрыхнет, Север ушел. А я тебя ужасно хочу.

Нахмурившись, я кошусь на дверь. Заниматься сексом я предпочитаю в безопасных условиях и предпочтительно в кровати.

– Я здесь не могу… Жарко.

– Тебе ничего не придется делать. Я просто тебе отлижу… – С этими словами Родион спускается с полога и встает передо мной на колени.

– Может не надо? – лепечу я, когда его голова проталкивается между моих ног.

– Вернешь должок, когда будем спать ложиться, – шутит он.

Зажмурившись, я упираюсь ладонью в раскаленную бревенчатую стену. Возбуждение захлестнуло и меня. Мы еще ни разу не делали этого так. В чужой бане.

– Ты такая вкусная…

Оттянув лиф купальника, я ласкаю соски. Кровь горячо бурлит в венах. Запретная локация и высокая температура подстегивают мое либидо. Обычно, чтобы получить оргазм, мне необходимо что-то представлять, но сейчас, пожалуй, можно обойтись и без этого.

Странный звук вклинивается в чувственную симфонию моих ощущений. Мне требуется усилие, чтобы открыть глаза – настолько не хочется ее прерывать.

Увиденное повергает меня в шок. В распахнутых дверях стоит Север. Полностью одетый в отличие от меня. Его взгляд касается моей обнаженной груди, спускается ниже и возвращается к глазам. Он беззвучно выговаривает какое-то слово, после чего молча выходит.