Текст книги "Созданная для тебя"

18

Той ночью мне так и не удалось поспать, потому что Блейк задался целью наверстать упущенное в самые короткие сроки.

После того, как мы дважды занялись любовью в его просторной душевой, он отнес меня в кровать, и бережно накрыв одеялом, лег рядом. Я прижалась к его груди и вдохнула родной запах.

– Как ты жил без меня, Блейк? – тихо спросила я, поглаживая указательным пальцем его плечо.

Блейк тяжело вздохнул, словно ему было неприятно это вспоминать.

– После того, как ты бросила меня, я пил неделю, – признался он. – Возможно, я продолжил бы и дальше, если бы меня вдруг не посетила мысль, что скоро ты поймешь, что ошиблась в своих суждениях и захочешь вернуться ко мне. Я не мог допустить, чтобы ты видела меня таким, как на похоронах. В ту же минуту я вылил весь алкоголь в унитаз и больше не притрагивался к нему.

Погладив меня по голове, он улыбнулся:

– Даже на расстоянии ты умудрялась делать меня лучше.

Я прижалась губами к месту у него под сердцем. Мой парень был неповторим.

– Первое время, я приезжал к тебе ночью и стоял под твоими окнами, – продолжил говорить он, переводя взгляд на потолок. – Не знаю, чего я ждал. Наверное, что ты спустишься ко мне. Через пару недель я понял, что этого не произойдет, и мне нужно жить дальше. Я перестал посещать те места, где бывал с тобой… Перестал смотреть фильмы, потому что Халк и чертов Капитан Америка напоминали мне о тебе. Я поругался с Дереком, потому что у него была возможность общаться с тобой, а у меня нет.

– Ты должен помириться с ним, Блейк, – мягко сказала я. – Дерек твой лучший друг.

– Это будет первым, что я сделаю, когда выпущу тебя из квартиры, – усмехнулся Блейк. – Знаешь, когда я увидел тебя на первой игре Никс, я чуть с ума не сошел. Мы страшно проигрывали, но мне было наплевать. Я глаз не мог от тебя оторвать. Если бы Джефф Хорнасек слышал меня сейчас, он бы пинками выгнал меня из команды, – тихо засмеялся он, погладив меня по лицу. – Но боже, ты была такой сексуальной в том пиджаке.

Я счастливо улыбнулась.

– Ты смог разглядеть меня в зале.

Блейк с нежностью посмотрел на меня.

– Всегда.

Он вдруг заерзал под одеялом, и я почувствовала прижимающуюся к моему животу эрекцию.

Я испуганно вскинула на него глаза:

– Опять?

– Я вспомнил, как ты шла по раздевалке в тех сапогах, – ухмыльнулся он, теснее притягивая меня к себе за ягодицы.

– Они называются ботфорты.

Блейк прикусил мочку моего уха и прошептал:

– Оденешь их для меня?

Я хихикнула.

– Это ботфорты Клэр.

– Тогда я куплю семь пар таких, и всю неделю буду трахать тебя в них.

Не успела я пискнуть, Блейк перекатил меня на себя.

– Сядь на него сверху, – шепнул он, глядя на меня потемневшими зрачками.

От его тлеющего взгляда моя кожа покрылась мурашками, а кровь закипела. Послушно взяв его член в руку, я направила его себя и стала медленно опускаться вниз. Когда он оказался во мне целиком, мы оба судорожно выдохнули. Блейк ощущался необыкновенно. Не в силах оторвать глаз от любимого, я неспешно заскользила по его длине.

– Ты такая красивая, – прохрипел Блейк, кончиками пальцев поглаживая мои соски.

Я знала, что я далеко не идеальна, но в тот момент я ощущала себя именно такой. Его восторженный взгляд ни на секунду не давал мне в этом усомниться.

– Всегда готовая для меня, – зашипел от сквозь зубы и прикрыл глаза, когда я стала двигаться на нем быстрее.

– Скажи, что ты моя.

– Я твоя.

– Повтори, – потребовал он, слегка шлепнув меня по ягодице.

– Я твоя, Блейк, – прошептала я ему в губы, прежде чем поцеловать.

– Скажи…

Наши страстный диалог прервал телефонный звонок мобильного Блейка. Я невольно перестала двигаться на нем. Кто мог звонить ему посреди ночи?

– Не обращай внимания, – пробормотал Блейк, переворачивая меня на спину. Не давая мне опомниться, он с силой врезался в меня, заставив взвизгнуть и впиться зубами ему в плечо. Пальцы на ногах поджимались по мере того, как он быстрыми толчками двигался во мне, усиливая знакомое тянущее чувство внизу живота.

– Сейчас… – выдохнула я, с силой вонзая ногти в мускулистую спину.

Не сводя с меня глаз, Блейк ускорил движения.

– Я обожаю смотреть как ты кончаешь. В мире нет зрелища прекраснее, чем это.

Несколько минут спустя, мы, тяжело дыша, упали друг рядом с другом. Когда мне удалось восстановить дыхание, я перевела взгляд на стену, и, собравшись духом, решила спросить о том, что давно мучило меня.

– Блейк, я знаю, что ты встречался с другими девушками после меня. И я не имею права злиться на тебя, ведь технически мы были не вместе, а ты здоровый парень…

Блейк перебил меня, ладонью повернув мое лицо к себе.

– Что ты хочешь узнать, Айви?

Покусав губу, я еле слышно выдавила:

– Сколько их было?

Блейк поднялся на локте и внимательно оглядел мое лицо, словно изучая, по зубам ли мне будет такая правда. Я не дышала. Какую бы цифру он сейчас не назвал, я смирюсь с этим, пообещала я себе.

Он перевел взгляд на свои пальцы, и его губы замедленно шевелились. Он считал.

– Тебе обязательно знать точное количество? – уточнил он, на секунду отрывая взгляд от руки.

Я проглотила набегающие слезы и кивнула.

Он снова пошевелил губами и, наконец, изрек:

– Точное число девушек, с которыми я спал после тебя…эээ… ноль.

Я непонимающе похлопала глазами. Я ослышалась?

– Сколько? – жалко пискнула я.

Блейк притянул меня к себе и широко улыбнулся:

– Для такой умной девушки ты бываешь чертовски глупой, Айви Левин. Я не спал ни с кем, с тех пор как впервые увидел тебя. Неужели ты до сих пор не поняла, что я принадлежу тебе, весь без остатка. Сама идея того, чтобы прикоснуться к кому-то кроме тебя, кажется мне отвратительной.

Слезы облегчения градом покатились по моим щекам.

– Я думала… все эти девушки на фотографиях с тобой.

– Это были модели из агентства. Мой агент настоял, что я не должен появляться один на публике, и это было удобно. Я даже не помню их имен.

– А этот звонок сейчас?

Блейк вздохнул, снова падая на подушку

– Это отец. Он уже две недели пытается до меня дозвониться.

Мои слезы мгновенно высохли, и я даже подскочила на кровати.

– Блейк, ты должен с ним поговорить, – быстро заговорила я. – Вам давно пора помириться.

– Он хочет, чтобы я приехал домой на рождество, – проворчал Блейк, хмуря темные брови.

– Тогда ты обязан поехать!

– Я сделаю это в том случае, если ты поедешь со мной

Если это поможет ему помириться с отцом, почему бы и нет.

* * *

– Ты похожа на Чеширского кота, – с улыбкой сказала Клэр, нанося тонкую линии подводки на мое веко. – С тех пор как вы Джорданом помирились, улыбка не сходит с твоего лица. Признаться, я уже стала забывать, что ты, в общем-то, веселая девчонка.

Я игриво ткнула ее пальцем в живот.

– Эй, не все было так плохо.

– Шутишь? Еще немного, и я бы начала подсыпать антидепрессанты тебе в еду. Так куда вы сегодня идете?

– Блейка пригласили на презентацию нового спортивного напитка. Я не так и запомнила его название.

Клэр вздохнула:

– Я почти завидую тебе. Вот почему Кен не имеет никакого отношения к шоу-бизнесу? Из меня получилась бы отличная светская львица.

– Будь осторожна со своими желаниями, Клэр, – усмехнулась я, поправляя волосы. – У меня все еще дергается глаз, когда я вспоминаю ту статью в Daily News.

Подруга беспечно пожала плечами.

– Зато благодаря ей, тебе теперь завидует половина Нью-Йорка.

То, что мне завидует половина Нью-Йорка, она явно преувеличила, потому что вряд ли можно завидовать тому, кого пресса фактически окрестила баскетбольной проституткой.

Не прошло и трех дней с момента нашего воссоединения с Блейком, как в интернете появилась статья под заголовком: "Никс против Нетс: любовная драма на баскетбольном поле".

Тест статьи был следующим:

"На днях новый форвард Нью-Йорк Никс Блейк Хантер был замечен за завтраком с начинающей спортивной журналисткой Айви Левин. Внешний вид молодых людей не оставлял простора для воображения – они явно провели ночь вместе. Мы были бы рады поаплодировать их прекрасному союзу, если бы ранее мисс Левин не проводила время в компании другого баскетболиста, звездного центрового Бруклин Нетс Картера Эллиса. Пара позировала перед объективами фотокамер и выглядела очень счастливой. Нам остается только догадываться о причинах такого непостоянства со стороны юной особы. Надеемся, в будущем она сможет определиться, за какую команду будет болеть"

К статье были приложены две фотографии, на одной из которых я стояла вместе с Картером на вечеринке по случаю дня рождения его товарища по команде, а на второй мы с Блейком завтракали в уличном кафе. Последний снимок был, мягко говоря, не самым моим удачным. Одетая в старую футболку Блейка, я говорила что-то с набитым ртом, при этом прическа на моей голове сильно напоминала воронье гнездо.

Подобная слава была мне в новинку, поэтому я совершила ошибку, которую совершают все, кто каким-то образом смог заинтересовать желтую прессу. Я стала читать комментарии.

«Предыдущая девушка Картера была лучше».

«Куда смотрят врачи, у нее же анорексия»

«Блейк такой красавчик, они абсолютно друг другу не подходят»

«Шлюха. Надеюсь, после этой фотографии Картер пошлет ее к чертям»

«Очевидно, родители не учили ее, что разговаривать с набитым ртом это дурной тон»

Были и ободряюще кометарии, в которых меня называли симпатичной и упрекали журналиста за неудачный кадр, а самые сердобольные стыдили злопыхателей и призывали не верить сплетням, но это все равно не стирало неприятное чувство, появившееся во мне от незаслуженной обиды.

Увидев эту статью, Блейк рвал и метал, и даже грозился подать в суд на издание, пока я не убедила его, что это лишь создаст дополнительный ажиотаж вокруг сплетни.

Но как я не убеждала себя, что не стоит обращать внимание на то, что пишет бульварная пресса, ощущение публичного унижения меня не покидало. Словно толпа незнакомцев без приглашения ворвалась ко мне в дом и протопала по только что вымытым полам грязными ботинками, по пути высмеивая ремонт.

В тот момент, я, пожалуй, впервые задумалась, что высокий уровень зарплат в шоу-бизнесе является оправданным: ведь должна существовать какая-то компенсация за то, что твои неприглядные снимки обсуждают миллионы людей по всему миру. Думаю, звезды половину своих гонораров тратят на походы к психотерапевтам, чтобы справиться с последствиями своей славы. Молодым знаменитостям все легче – на их стороне природа, как, должно быть, страдают стареющие звезды. К примеру, Джулия Робертс заявила, что устала истязать себя косметическими процедурами и решила стареть естественно, отказавшись от уколов ботокса, подтяжки лица и прочих способов продлить угасающую молодость, что, на мой взгляд, было достойно уважения. В тот же день самые неудачные фотографии ее морщин моментально украсили все главные порталы сплетен Нью-Йорка, призывая подписчиков оценить внешний вид великой актрисы. Но меня поражало другое – то, с какой готовностью люди каждый раз покупались на столь явные провокации. Откуда бралась эта едкая злость в комментариях? Следствие неудовлетворенности собственной жизнью? Легкий способ потешить самооценку? Ведь все селебрити, несмотря на свой звездный статус, были в первую очередь обычными людьми, со своими слабостями, страхами и недостатками.

– Может, к черту эту вечеринку. Я придумал твоим голым ногам лучшее применение, – шепнул Блейк, водя носом по моей щеке, когда желтый Форд остановился у отеля Плаза, где проходила презентация.

Млея от его прикосновений, я отрицательно помотала головой:

– Зайдем ненадолго.

Едва мы вошли в переполненное фойе, к нам ринулась толпа журналистов, тыча микрофонами Блейку в лицо и беспрестанно фотографируя. При виде такого количества камер, я машинально отшатнулась от Блейка и шарахнулась в сторону. Это была еще одна причина, по которой я бы никогда не смогла стать моделью – я ненавидела и не умела фотографироваться: стоило кому-то навести на меня объектив, я моментально превращалась в парализованного хорька.

Заметив мое замешательство, Блейк что-то коротко сказал репортерам, отчего те немного поутихли, и, обняв меня за талию, решительно притянул к себе. Прижавшись к его телу, я мгновенно расслабилась – в объятиях Блейка я всегда чувствовала себя спокойнее и сильнее.

– Можно сделать пару снимков с вашей девушкой? – выкрикнул кто-то из толпы.

Блейк прижался губами к моему лбу и шепнул:

– Если ты не хочешь фотографироваться – скажи, и я моментально пошлю их черту.

– Нет-нет, я не против, – быстро сказала я, потому что не хотела, чтобы папарацци возненавидели меня за то, что я мешала им делать их работу.

Встав в непринужденную позу и натянув на лица улыбки, мы сфотографировались.

– Можно и нам снимок с тобой? – раздался томный женский голос прямо позади нас, и я обернулась. Привлекательная брюнетка в коротком платье призывно улыбалась Блейку, не сводя с него сверкающих похотью глаз.

– Мы твои большие фанатки, Блейк, – кокетливо добавила ее подруга, стоящая рядом. – Надеемся в скором времени увидеть тебя на Матче всех звезд.

Блейк послал девушкам дежурную улыбку.

– До матча всех звезд, боюсь, мне еще далеко, девушки.

– Вы не сфотографируете нас? – бросила брюнетка, нехотя переводя на меня взгляд, и от меня не укрылось, как резко ее тон с заискивающего сменился на пренебрежительный.

Впихнув телефон мне в ладонь, она широко улыбнулась и обвила Блейка подобно лиане. Ее подруга встала по другую руку и вцепилась в его талию. Я была не из числа ревнивых, но тут я разозлилась – девицы вели себя так, словно меня вообще не существовало. Стиснув зубы, я сделала несколько снимков и вернула девушке ее телефон.

– А можно еще автограф, Блейк? – писклявым голосом сказала вторая, протягивая ему маркер. Откуда у них вообще взялся маркер на вечеринке?

Блейк сдержанно кивнул и вопросительно поднял бровь:

– Где расписаться?

Девица хихикнула и оттянула верх своего платья, обнажая объемное декольте.

Блейк удивленно вытаращился на нее, но та лишь невинно пожала плечами:

– Нет бумаги.

Я едва не зарычала от ярости. Маркер она принесла, а бумагу, значит, забыла?

Но долго злиться мне не пришлось, потому что Блейк вернул ей маркер и спокойно произнес:

– Не стоит путать меня с рок-музыкантом, девушки. И ради вашего блага надеюсь, что на играх вы не кидаете свое нижнее белье на поле.

Переглянувшись друг с другом, кокетки густо покраснели и, пожелав ему удачи в новом сезоне, спешно ретировались.

Едва они ушли, Блейк обнял меня за шею.

– Прости за этот спектакль.

– И часто такое происходит? – прищурилась я, все еще не в силах совладать с бушующими во мне гневом и ревностью.

– Чаще, чем мне бы хотелось. Но ты же знаешь, что есть только одна девушка, на которую я смотрю.

Невольно улыбнувшись, я ткнулась носом ему в грудь:

– Спасибо, что не заставил меня наблюдать, как ты расписываешься у них на груди.

– Я бы никогда так не поступил.

Чуть позже Блейк представил меня своим одноклубникам. Почти все они были с женами, и я не могла не заметить, что последние поглядывали на меня с определенной долей неприязни – очевидно, слухи о моей мнимой вероломности не обошли их стороной. Сделав вид, что не замечаю их пристальных взглядов, я тронула Блейка за плечо:

– Я отойду ненадолго освежиться.

– Может, я присоединюсь к тебе? – поиграл он бровями.

В моей голове моментально возник заголовок для статьи:

«Журналистка Слэм занялась сексом в общественном туалете»

Изобразив шутливое возмущение, я отрицательно мотнула головой.

– Тебе придется потерпеть до дома.

Блейк скорчил печальную гримасу и со вздохом пожал плечами.

– Тогда жду тебя здесь.

Заперевшись в кабинке, я опустила сидение унитаза и уселась сверху. Все-таки я далеко не была экстравертом. Мы пробыли на вечеринке всего пару часов назад, но я чувствовала себя выжатой как лимон. Я отдавала себе отчет, что внимание прессы стало неотъемлемой частью жизни Блейка, и мне придется научиться жить с этим, но я не могла не признать, что мне было гораздо приятнее находиться по ту сторону баррикад.

Снаружи раздался шум хлопнувшей двери и послышались возбужденные женские голоса.

– Ты видела Томаса? Феррис тоже здесь! Надо попытаться к ним подобраться.

– Ты займись Феррисом, а я еще раз подойду к Хантеру. Он горяч как ад…. Ходят слухи, что у него огромный. Я бы уже трахала его в туалете, если бы его подружка не приперлась.

– Ты видела, какая она тощая? Там же даже подержаться не за что.

– Говорят, у нее анорексия. Не думаю, что у них серьезно.

Я почувствовала резкий приступ тошноты. Эти девушки обсуждали Блейка, словно он был куском мяса, и, кажется, всерьез полагали, что единственным препятствием, удерживающим его от секса в туалетной кабинке с незнакомкой, был факт присутствия его девушки, которая, как им нравилось думать, была больна.

Кровь зашумела у меня в висках, и, едва не забыв поправить платье, я вывалилась из кабинки. Перед зеркалом стояли те самые девушки, которые хотели получить автограф Блейка на своих силиконовых буферах.

– Ноа и Феррис пришли сюда со своими женами, – дрожа от возмущения, прошипела я, тыча пальцем в их сторону. – И они в жизни не взглянут на таких дешевок, как вы. К слову, я не больна анорексией, и могу съесть целую пиццу в час ночи, при этом не поправившись ни на грамм. А сколько пришлось голодать вам, чтобы влезть в эти крошечные платья?

Переведя дух, я с усмешкой бросила:

– И у Хантера действительно огромный, жаль, вам никогда этого не узнать. У моего парня аллергия на фальшивые сиськи.

Рты девушек удивленно распахнулись, и я, не дожидаясь, пока они опомнятся, вылетела из туалета.

Оказавшись снаружи, я обхватила себя дрожащими руками и прижалась лбом к стене. Что это сейчас было? Подобный всплеск ярости был совершенно мне несвойственен.

– А ты молодец, – раздалось из за моего плеча.

Вздрогнув, я резко обернулась. Передо мной стояла привлекательная молодая женщина лет тридцати в струящемся черном платье до колена.

– Джессика Фэррис, – представилась она, с любопытством оглядывая меня. – Мне понравилось, как ты поставила этих хищниц на место.

Я с благодарностью на нее посмотрела – хоть кого-то впечатлил мой выпад.

– Айви Левин, – робко улыбнулась я.

Джессика игриво усмехнулась.

– Наслышана о тебе.

– Все что пишут в интернете – неправда, – быстро сказала я, с отчаянной попытке убедить ее в своей невиновности.

– Я вижу, – улыбнулась она, беря меня под локоть, – А теперь давай вернемся к нашим мужчинам. Твой Блейк и, правда, горяч как адское пекло, а эти две стервы далеко не единственные охотницы за знаменитостями на этом мероприятии. Держи ухо востро, девочка.

Вот так, благодаря моей случайной вспышке гнева, я была принята в закрытый клуб жен баскетболистов Нью-Йорк Никс.

* * *

Иногда я задавалась вопросом, что такое счастье. Раньше я считала, что счастье это когда в жизни происходит что-то особенно яркое, короткие мгновения, которые заставляют сердце учащенно биться, а разум парить над землей. А недавно я поняла, что счастье – это состояние души. Когда ты просыпаешься утром и невольно улыбаешься светлому чувству, которое наполняет тебя, чувству любви ко всему окружающему: будь то дымящаяся чашка кофе, ласковый луч солнца, или спешащий куда-то случайный прохожий. Все это сливается в идеальную картину, и ты вдруг понимаешь, что у тебя все очень прекрасно, и никакая мелкая неприятность не изменит этого. Когда ты наполнен любовью, весь мир вокруг звенит ею.

И все это знание пришло ко мне благодаря ему, черноволосому красавцу, который в данный момент спал рядом. Я с нежностью посмотрела на его лицо, которое во сне выглядело таким открытым и беззащитным, и тихо вздохнула. Блейк был всем, о чем я когда-либо мечтала.

– Я слышу, как тяжело ты дышишь, Айви. Ты похожа на маньячку. Прекращай на меня глазеть, – пробормотал Блейк, закидывая на меня руку.

Я подавила смешок и погладила его лицу.

– Тебе пора вставать, соня. Через два часа нам нужно быть у твоих родителей.

Всю неделю я храбро делала вид, что совершенно не переживала перед визитом к родственникам своего парня. Наша первая и пока единственная встреча прошла не слишком хорошо: Райан Хантер застал нас с Блейком целующимися, и после выгнал его из дома, пригрозив лишить наследства, если тот не положит конец нашей порочной связи и не женится на Тессе. Все это давало мне основания предполагать, что Оливия Хантер вряд ли выйдет навстречу с распростертыми объятиями и назовет меня своей дочкой.

Тем не менее, я решила во что бы то не стало сгладить первое негативное впечатление о себе и постараться завоевать расположение мистера и миссис Хантер. Для меня было очень важно, чтобы Блейк помирился со своей семьей, и они, в конце концов, поняли, что увиденное ими на дне рождении не было легкомысленной интрижкой, и дали нам свое благословение.

В назначенное время мы подъехали к дому на Лонг-Айленде, где Блейк провел большую часть свой жизни. Это был роскошный особняк в колониальном стиле с видом на озеро, где на вымощенном брусчаткой дворе журчал фонтан. Я догадывалась, что у семьи Хантер было достаточно денег, но не предполагала, что настолько.

Прежде чем позвонить в дверь, Блейк сжал мою руку:

– Помни, ты великолепна, и я люблю тебя.

Я нервно улыбнулась ему в ответ. Если бы я не знала его чуть лучше, то подумала, что он совершенно не волновался перед встречей с отцом.

Дверь распахнулась, и на пороге показалась мать Блейка. Она была одета в бордовое платье-футляр ниже колена, темные волосы уложены в причудливую улитку. Оливия Хантер выглядела воплощением элегантности.

– Блейк, – радостно всхлипнула она и кинулась на шею сыну. Он пробормотал что-то невнятное и сжал ее в объятиях.

Я смущенно замерла на пороге. Вид растроганного Блейка, обычно такого уверенного в себе и спокойного, в объятиях плачущей матери тронул мое сердце, и я украдкой вытерла скатившуюся слезу. В последнее время я стала очень сентиментальной.

– Айви, прошу тебя, проходи, – встрепенулась миссис Хантер, отпуская Блейка. – Извините, что я так расчувствовалась. Я безумно скучала по моему мальчику.

Забытое чувство вины вновь кольнуло меня, ведь это я была причиной длительного отсутствия ее сына.

Я робко вошла внутрь дома, и едва не ахнула. Мраморные полы, белая сверкающая лестница, ведущая на второй этаж, высокие узорчатые потолки. В этом доме снимали сериалы?

– У вас замечательный дом, миссис Хантер, – сказала я после секундного замешательства.

– Благодарю, Айви, – улыбнулась женщина. – Зови меня Оливия.

Раздалось легкое покашливание, и в холле показался хозяин дома, одетый в идеально отглаженные брюки и легкий кашемировый свитер поверх рубашки. Я машинально вцепилась в руку Блейка. Ничего не могла с собой поделать – появление Райана Хантера заставляло меня сильно нервничать.

Он твердым шагом подошел к Блейку и протянул ему руку:

– Сын.

Блейк поднял на него глаза и после легкой заминки пожал ее в ответ.

Едва удостоив меня взглядом, Хантер-старший кивнул в сторону гостиной:

– Проходите.

– Сначала мы бы хотели подняться в спальню и разложить вещи, – отозвался Блейк.

– Разумеется. Мама покажет Айви ее комнату.

Я напряглась. Я не была уверена, как я отношусь к тому, что нам придется спать отдельно. Я привыкла засыпать в объятиях Блейка, но также хотела проявить уважение к традициям семьи Хантер.

– Айви будет спать со мной, – твердо заявил Блейк. – Это не обсуждается.

Оливия испуганно вскинула глаза на своего мужа. Было видно, что глава семьи с трудом сдерживается от того, чтобы публично не дать понять своему сыну, что его решение также не подлежит обсуждению. Они молча сверлили друг друга глазами, пока мистер Хантер сухо не произнес:

:-Хорошо.

Мы поднялись в спальню, и Блейк сразу же повалил меня на кровать:

– Я мечтал трахнуть тебя в своей спальне.

Я со смехом пыталась выбраться из-под него, молотя по спине:

– Отпусти меня, пещерный человек.

Но Блейка было не остановить.

– Я так хочу тебя, – жарко прошептал он мне на ухо.

Он просунул руку между нами и повозился с пуговицей моих джинсов.

Я тихо пискнула и предприняла слабую попытку выскользнуть из-под него, но он уже просунул руку мне трусики, и мягко надавил пальцами на податливую плоть.

– Мы сделаем это тихо, обещаю. Кровать жутко скрипит.

Все мысли о том, почему нам не стоило этого делать, вылетели у меня из головы. Остались только он и его чудесные прикосновения. Его настойчивые умелые пальцы.

– Такая мягкая и влажная, – выдохнул Блейк мне в ухо. – Ты ощущаешься невероятно.

Я уткнулась лицом в его плечо и сдавленно застонала, пока он творил свою магию внутри меня.

Когда узел внизу моего живота стал совсем тугим, я скользнула рукой вниз и обхватила его через джинсы.

– Аккуратнее, Айви, – пробормотал Блейк, расстегивая молнию. – Иначе могут возникнуть непредвиденные обстоятельства.

Нетерпеливо стащив в него боксеры, я нежно пробежалась пальцами по всей его длине, направляя его внутрь себя. Едва коснувшись моего входа, Блейк с шумом выдохнул и неспешно скользнул в меня до самого основания. Полностью вышел и снова толкнулся вглубь. Все происходило непривычно тихо и медленно. В слабо освещенной спальне раздавались лишь мои сдавленные стоны, его тяжелое дыхание и легкое поскрипывание кровати.

– Никогда не перестану хотеть тебя… Боже, ты совершенство… совершенство… – несвязно бормотал Блейк, с каждым новым толчком растягивая меня сильнее.

Зажмурившись, я впилась зубами в его плечо. Неспешный ритм сводил меня с ума, каждый его твердый дюйм ощущался по-новому, поэтому оставаться тихой становилось все труднее.

– Надо практиковать такое почаще, – прохрипел Блейк, сжимая мои плечи. – Я словно лишаю тебя девственности.

Я вдруг подумала, что хотела бы, чтобы он был моим единственным. Мысль о том, чтобы подарить Блейку свой первый раз казался таким правильным. Жаль, что мы не встретились раньше.

– Ты скоро, детка? – прошептал он сквозь стиснутые зубы. – Я еле сдерживаюсь.

Я почувствовала, как он напрягся внутри меня и будто бы стал больше, и в этом момент вся что, что копилось во мне, нашло выход. Тихо охнув, я зажмурила глаза, пока мое тело сотрясал мощный оргазм.

– Не закрывай глаза, Айви, – шептал Блейк, целуя мое лицо, – смотри на меня. Ты такая красивая.

– Я так люблю тебя, – выдохнула я, чувствуя, как он помечает меня собой изнутри.

Через час мы спустились в гостиную, где уже стоял огромный обеденный стол, уставленный множеством блюд. Я не представляла, как бы мы смогли съесть их вчетвером.

– Прошу, присаживайтесь, – пропела Оливия Хантер, ласково потрепав по плечу Блейка. Ее муж занял место во главе стола.

– Вина? – спросил он, пристально глядя на меня.

– Совсем немного, – робко улыбнулась я, переводя взгляд на тарелку.

Разлив вина остальным, Райан Хантер поднял свой бокал:

– За твое возвращение домой, сын.

Оливия счастливо улыбалась, переводя взгляд с Блейка на супруга. Мы чокнулись. Кажется, все было не так уж плохо.

– Смотрел твою последнюю игру, Блейк, – заявил глава семьи, отрезая себе кусок индейки. – Ты неплохо держишься.

Я подумала, что это не совсем не слова, которыми можно было описать талант и мастерство его сына, но, разумеется, промолчала.

– А ты, слышал, получила работу в спортивном журнале, Айви?

– Да, сэр, – кивнула я головой. – Моя специальность журналистика, и я счастлива, что мне выдалась возможность поработать в таком издании как Слэм.

– Могу себе представить. Для тебя открылась масса возможностей познакомиться со многими известными игроками.

Я сглотнула. Неужели он читал все эти сплетни обо мне и Картере Эллисе.

– Отец, – повысил голос Блейк, бросая на того предостерегающий взгляд.

Я положила руку ему на колено и успокаивающе сжала.

– Совершенно верно, мистер Хантер. В родительском доме в Бостоне в моей спальне до сих пор висят плакаты с игроками НБА, но я и представить себе не могла, что когда – нибудь буду иметь возможность пообщаться с ними вживую. Шанс на такую работу дается раз в жизни, и мне вдвойне приятно, что я добилась этого собственным трудом.

Отец Блейка бросил на меня снисходительный взгляд, словно он сомневался, что я действительно получила эту работу своими силами.

– Так вы давно встречаетесь, сын?

Блейк замер. Кажется, он также как и я не знал. как объяснить наше почти полугодовое расставание.

Очевидно, заметив наше замешательство, миссис Хантер покрутила головой по сторонам и чересчур весело спросила:

– Может быть кто-то уже хочет чай?

Райан Хантер осадил ее взглядом и сухо произнес:

– Не буду смущать вас дальше. Тесса рассказывала мне о вашем расставании.

При упоминании имени Тессы глаза Блейка гневно вспыхнули.

– Тогда, возможно, она рассказала тебе, по чьей вине мы расстались.

– Тесса милая девочка, и она не хотела ничего плохого. Кстати, тебе пора ей позвонить и встретиться.

– Я не собираюсь звонить и тем более видеться с ней, – отрезал Блейк, сжимая в руках вилку. Кажется, свою бескомпромиссность он позаимствовал у своего отца.

– Мы поговорим об этом позже, – холодно парировал тот.

Я молча наблюдала за их словесным поединком, понимая, что не имею права вмешиваться. Кровные узы отца и сына могли простить все, в то время как любое неосторожное слово, сказанное чужаком, не было бы забыто никогда.

– Айви, ты родом из Бостона? – мягко спросила мать Блейка в безуспешной попытке вернуть праздничную атмосферу семейного ужина.

– Да, миссис Хантер, – заулыбалась я при воспоминании об родном доме. – Мои родители живут там.

– Помнится, ты обещала, что познакомишь меня с ними, – с лукавой улыбкой напомнил Блейк.

Я знала, что он имеет в виду. Как-то я заикнулась, что после того, как я представлю его родителям, мы сможем съехаться.

– Не слишком ли вы торопитесь, молодые люди? Знакомство с родителями серьезный шаг, – вмешался Хантер-старший, вперив в меня тяжелый взгляд.

И тогда я поняла, что он совсем не рад видеть меня в своем доме. Очевидно, Блейк поставил ему ультиматум, что приедет со мной, или не приедет вовсе.

– Я бы сказал, что мы и так слишком затянули с этим, – медленно произнес Блейк, переводя взгляд на Райана. – И на твоем месте, отец, я бы тщательнее подбирал слова – ты говоришь с моей будущей женой.

Раздался резкий звук отодвигающегося стула и грозный голос рявкнул:

– В мой кабинет! Живо.

Я с мольбой посмотрела на Блейка, глазами передавая ему немое сообщение: «Иди»

Нахмурив брови, он сжал мою руку под столом и, поднявшись со стула, зашагал в дальнюю комнату вслед за отцом.

Мы с Оливией натянуто улыбнулись друг другу и опустили взгляд в тарелки. Ни одна из нас не знала, что сказать.

Из кабинета стали доноситься громкие крики и шум. Бедная женщина вскочила, нервно вцепившись в подол своего утонченного платья.