Текст книги "Мракобесы"

– А Санек? Откуда у него телефон?

– Он тоже из наших…

– Не понял. – Леньку до того поразила новость, что он даже забыл, что стоит с прижатыми к туловищу руками.

– Нас почти половина города. – Камыш наконец встал. – А скоро будет половина страны, и мы возьмем власть… Ты помнишь, я тебе рассказывал про наш класс? Кто мы сейчас? Нас травят водкой и наркотиками, лишь бы мы не мешали жить… А нужен новый порядок!

Глобус наконец отпустил Леньку.

– Что за новый порядок?

– Чтобы все по справедливости было. – Камыш снова потрогал челюсть. – Твоя мать на двух работах горбатится, и что?

– Что? – эхом повторил Ленька, до которого с трудом доходил тот вал информации, который обрушился за этот вечер.

– Она пашет как ломовая лошадь, а получает фигу, зато сынок того же директора авиазавода, который на работе-то не появляется, каждый месяц на Канары летает. Выходит, она его рабыня… Понимаешь?

– Так вы что, революционеры? – захлопал глазами Ленька.

– Можно сказать и так, – хмыкнул Глобус.

– Теперь принимай решение, ты с нами или как? – Камыш испытующе уставился в лицо Леньке.

– Так ты мне толком и не сказал, кто Зайку завалил, – проигнорировав вопрос, напомнил Ленька.

– А завалили ее, брат, те, кто не хочет со своих тепленьких местечек уходить и с народом делиться, – хлопнул его по плечу Глобус.

* * *

Наблюдая через стекло за тем, как полицейский заполняет журнал посетителей и вписывает в пропуск его данные, Матвей пытался представить, как на этот раз отреагирует на его новость Дешин. Они знакомы со следователем уже второй год, и тот кажется, перестал удивляться, что уже дважды вел дела, в которых прямо или косвенно был замешан Матвей. В принципе, их знакомство и не состоялось бы, не возьмись Матвей за собственное расследование по просьбе матери, у которой пропала взрослая дочь. Нет, сегодня он еще не собирается рассказывать майору о том, что, по сути, стал свидетелем убийства Софьи Павловны Гремпель. Конечно, он не боится, а Дешин вряд ли станет его в чем-то подозревать. Но головной боли полицейскому это прибавит уж точно. Стоит только начальству узнать о таком совпадении, и проблем Матвею не избежать. Да и Дешина по головке не погладят за общение с такой личностью, как он. Сегодня Матвей лишь передаст следователю найденные в сумочке Званцевой визитки и заострит его внимание на той, где золотом на синем кусочке пластика, витиеватыми буквами написано «Гремпель Софья Павловна». Если Дешину поручено заниматься расследованием убийства этой женщины, то теперь у него появится возможность объединить два дела в одно.

– Второй этаж, двадцатый кабинет, – протягивая в окошко пропуск, сказал полицейский.

Матвей протиснулся мимо турникета, у которого скучал сотрудник с автоматом, и взбежал на лестницу. У дверей остановился, собираясь с мыслями. Главное, никак не выдать, что был у Гремпель. Дешин парень не промах. Зная Матвея, может понять, что друг что-то недоговаривает.

Дешин сидел за столом, напротив какой-то женщины, и что-то писал.

– Ты скоро? – Матвей замер в ожидании ответа.

Дешин вскинул голову:

– Пять минут!

Матвей только хотел закрыть двери, как на него обернулась женщина. По тому, как округлились знакомые ему глазки и ротик, он понял, что она сейчас закричит. Матвей узнал девушку, которую попросил вызвать к Гремпель «Скорую» и милицию. В следующий момент она вскочила со своего места и выбросила в направлении Матвея руку с выпрямленным указательным пальцем:

– Он!

Стул с грохотом опрокинулся на пол.

Дешин вскинул на Матвея усталый взгляд:

– Заходи.

Матвей шагнул через порог.

– Этот мужчина, – пятясь к стене, выдавила из себя девушка. – Я говорила…

– Эх, дамочка, – Матвей зловеще ухмыльнулся, поскреб подбородок, не мигая, глядя, ей в глаза, и вздохнул: – А ведь зря я вас не тронул…

– Ты пошути, пошути, – часто кивая, Дешин встал из-за стола и с опаской заглянул в бледное как мел лицо женщины: – Шутит он. Это наш сотрудник.

– Правда? – заплетающимся языком спросила она, недоверчиво переводя взгляд с Дешина на Матвея и обратно.

– Точнее некуда, – догадавшись, что перегнул палку, кивнул Матвей и потупил взгляд, уже изображая из себя провинившегося школьника.

– А я нисколько не удивлен, – сказал Дешин. – Где Кораблев, там трупы или покалеченные.

– Ну зачем сразу так? – стараясь выглядеть невозмутимым, Матвей прошел к соседнему столу, взял оттуда стул и сел на него верхом: – По этому поводу и пришел…

– Я уже догадался.

– Так значит… – девушка недоговорила.

– Неужели убийца будет кого-то просить вызвать «Скорую» и милицию? – спросил ее Матвей, одновременно удивляясь спокойствию, с которым Дешин отнесся к новости. – Я просто находился в квартире этой женщины.

Дешин перевел взгляд на девушку:

– Дайте ваш пропуск.

Пока друг делал свидетельнице какие-то наставления, Матвей смотрел в окно, прокручивая в голове разговор с Гремпель. После того, как он увидел ее мертвой, такой возможности не было. Да и не могла она ему успеть что-то сказать. Однако стоило Матвею снова мысленно перенестись в ее глубокое кресло, как он вдруг поймал себя на мысли, что не придал значение какой-то с виду мелочи…

– Рассказывай! – оторвал от размышлений Дешин.

– Сначала ты, – улыбнулся Матвей.

– О чем?

Матвей показал взглядом на дверь, за которой скрылась свидетельница:

– Что она видела?

– Начнем с того, что за такие шутки в этих стенах можно и по морде получить, – зло проворчал Дешин. – Идиот…

– Согласен, – кивнул Матвей. – И все же, что она тебе говорила про встречу со мной?

– Это тебя не касается.

– Неужели ты думаешь, что я как-то причастен к смерти Гремпель? – заранее зная, что Дешин никогда так не подумает, спросил Матвей.

– Говорит, спускался по лестнице как акробат, – Дешин со скучным видом заглянул в лежащий перед ним листок и процитировал: – Свалился сверху через перила. Увидел меня и сказал, чтобы вызвала полицию и «Скорую помощь». После этого устремился дальше.

– Все правильно, – Матвей сложил на груди руки.

– Не сомневаюсь. – Дешин убрал листок в лежащую на краю стола папку и поднял на него взгляд:

– Колись.

– Я нашел среди вещей Званцевой Ольги визитку Гремпель.

– И что?

– В смысле? – не понял Матвей.

– Ну мало ли у журналистки самых разных визиток? Почему ты именно к Гремпель поперся?

– На оборотной стороне оказались номера телефонов с кодом Екатеринбурга, куда Ольга ездила без санкции своего руководства. Это навело меня на мысль, что она проводила какое-то собственное расследование и именно Гремпель консультировала ее по этим вопросам.

– Почему мне не сказал? – окончательно расстроился Дешин.

– Да были сомнения… – Матвей пожал плечами.

Дешин бросил на стол ручку и сложил перед собой руки:

– Зато теперь ни сомнений, а главное, ни Гремпель…

– Не уверен, что, если бы я тебе сразу все рассказал, ты в то же утро помчался бы к ней, – привел свой аргумент Матвей. – У вас в это время планерка, если мне не изменяет память. А так я хоть этого газовщика увидел…

– Со спины, – грустно усмехнулся Дешин.

– Лучше, чем совсем ничего…

– Теперь хочешь ты или нет, а буду тебя оформлять как положено. – Дешин протянул правую руку к лежащей на углу стола папке, взял из нее бланк протокола допроса и показал взглядом на стул, на котором только что сидела женщина:

– Милости прошу…

* * *

– …Сила в нашем единстве, – закончила Скарлет и перевела взгляд с монитора ноутбука на Арчи.

Абсолютно голый он сидел на кровати, подложив под спину подушки, и глядел перед собой ничего не видящими глазами.

– Ты не слушал меня? – расстроилась она. – Мой милый Арчи…

– Что ты сказала? – встрепенулся Арчи.

– Как тебе текст новой проповеди? – с горечью в голосе спросила она, уже уверенная, что он снова был занят своими мыслями.

– Я верю тебе, – Арчи виновато улыбнулся.

– Для кого я стараюсь?! – взорвалась Скарлет.

– Не для кого, а для чего, – холодно уточнил Арчи. – Для нашего с тобой благополучия.

Скарлет схватила лежащий на коленях ноутбук, бросила его на кровать и вскочила со стульчика:

– Иногда мне кажется, что тебе совсем ничего не нужно!

– Знаешь, о чем я подумал? – нахмурился Арчи.

– Я не дочь бога, поэтому не умею читать чужих мыслей, – съязвила Скарлет и запахнула свой пеньюар. – Это ты всесильный и милый Арчи, который может все…

– Тебе нужно сегодня встретиться с пристами городов, и пусть каждый отчитается о том, как продвигаются дела с агитацией.

– Я и так могу тебе сказать, – она поджала губы. – В каждой общине женщины-адепты ходят по домам, встречаются с людьми на улицах, раздают литературу, беседуют…

– Пойми, – он вскочил с кровати и стал натягивать трусы, – от количества адептов зависит наше с тобой благополучие.

– Ты стал какой-то странный. – Скарлет пристально посмотрела на мужа. – Я прекрасно осведомлена об этом.

– Да, извини. – Арчи вытер обратной стороной ладони выступившую на лбу испарину. – Опять… Да что со мной?!

– Так, – протянула она. – Кажется, я начинаю что-то понимать. А не слишком ли часто у тебя стало появляться желание?

– Почему тебя это беспокоит? – вспылил Арчи.

– Послушай, милый, – Скарлет подошла к нему и обняла его за торс. – Мы в чужой стране. Может, ты просто выпьешь успокоительное?

– Что ты понимаешь?! – взревел Арчи, отшвырнул Скарлет на кровать и заметался по комнате. – Я не могу без этого! Только смерть дает мне ту необъяснимую силу управлять нашей с тобой империей…

– Мне иногда кажется, что когда-то ты убьешь и меня, – лежа на спине, отрешенно сказала она.

– Не волнуйся, – Арчи сел в кресло. – Но сегодня надо что-нибудь придумать…

– Ты знаешь, я недавно читала про русских маньяков…

– Я не маньяк! – взревел Арчи и вскочил из кресла. – Мне нужна энергия людей, чтобы подчинять массы!

– Ты просто внушил себе это, – Скарлет наконец села. – Ладно, я что-нибудь придумаю. А ты все же посмотри новую проповедь и…

Звонок лежащего на журнальном столике телефона не дал закончить ей мысль.

Арчи приложил трубу к уху:

– Слушаю вас.

– Это я, – громом среди ясного неба раздался голос Спенсера.

– Я рад слышать вас, – с легкой издевкой сказал Арчи, переглянувшись со Скарлет.

– Как наши дела? – холодно поинтересовался Спенсер.

– Все идет по плану, – уверенно ответил Арчи.

– У меня другая информация, – с металлом в голосе возразил Спенсер.

– Она недостоверна. – Арчи подошел к окну. – Люди охотно идут в братство. Наши филиалы открыты уже в сорока городах России…

– Это вы мне сегодня расскажете на дне рождения дочери нашего друга, – не дал договорить Спенсер и отключился.

Некоторое время Арчи тупо смотрел, как по сосне, росшей прямо под окном, елозила какая-то серая птаха. Потом его обдало жаром. Спенсер звонил не из-за океана, он здесь, в России!

– Черт! Черт! Черт! – Арчи заметался по комнате.

Некоторое время Скарлет с затаенным страхом наблюдала за ним, сидя в кресле. Потом резко встала:

– Объясни, что случилось?

– Этот старый козел приехал! – Арчи встал посреди комнаты и уставился на нее, как на несмышленого ребенка.

– Ты имеешь в виду Спенсера? – забыв о конспирации, спросила она.

– Да!

– И что тут такого? – Скарлет удивленно захлопала глазами.

– Да как ты не понимаешь? – он потряс над головой кулаками. – Он мог приехать только в одном случае…

– Ты думаешь, из-за этой шлюшки, которой ты размозжил голову?

– А разве нет? – Арчи замер, не мигая глядя ей в лицо.

– Сам подумай, кто ему мог об этом сказать?

– Действительно. – Арчи медленно сел на кровать. – Ведь, кроме меня и тебя, никто не знает руководителя проекта.

* * *

Ленька открыл глаза и увидел перед собой обои с незнакомым рисунком. Они были грязно-серые, местами надорванные и висевшие лоскутами, обнажая под собой еще слой бумаги. Страшно хотелось пить, но не было никакого желания шевелиться. Где-то жужжала муха, а ноги грело попадавшее через окно солнце. Вчера вечером в эту квартиру, расположенную на окраине города, его привез Камыш. Оставив на старом журнальном столике две бутылки пива и взяв с Леньки слово, что он до утра никуда не выйдет, дружок уехал. Сегодня должны хоронить Зою. К горлу вдруг снова подступил ком.

«А почему я должен прятаться?» – неожиданная мысль придала сил. Ленька перевернулся на левый бок и оперся на локоть, намереваясь встать, да так и застыл, приподнявшись над грязной подушкой. Прямо напротив него в единственном старомодном кресле сидел незнакомый мужчина. У него был тонкий с горбинкой нос и кучерявые, непонятного в солнечном свете цвета волосы. Отчего-то Ленька сразу пришел к выводу, что незнакомец очень высокого роста.

– Ты, наверное, хозяин квартиры, а я занял твое место? – Ленька наконец нашел в себе силы и сел. – Извини. Так вышло.

Мужчина никак не отреагировал на его слова. В какой-то момент Леньке вдруг показалось, что он мертв. Однако мужчина моргнул.

– Ты что, глухой? – неожиданно вскипел Ленька и попытался встать.

– Сиди! – неожиданно приказал мужчина. И сказано это было таким тоном и голосом, что Ленька вдруг подчинился.

«А может, это опер? – лениво подумал он. – Сказали же вчера, что я главный подозреваемый».

– Ну мы что, так и будем в молчанку играть? – Ленька попытался задать вопрос с угрозой в голосе, но в свете последних событий это не получилось.

Отчего-то ему вдруг стало все равно, да и рука, на которую он опирался, устала, и Ленька попросту снова рухнул головой на подушку, мгновенно впав в состояние полного безразличия ко всему окружающему. Он не понял, сколько прошло времени, когда раздался шум открывшихся дверей и в комнату вошли еще люди.

– Он что, так и не вставал? – раздался изумленный голос Камыша.

– Делал потуги, да я не позволил, – лениво сказал сидевший в кресле мужчина.

– Я думал, вы уже все перетерли, – как-то странно быстро и заискивающе заговорил Камыш.

– О чем с овощем говорить можно? – с раздражением проговорил мужчина. – Вы сколько в этого Ромео вчера влили, уроды? И сами нажрались…

– Гарпун, да ты что? – голос Камыша дрогнул.

Ленька пришел к выводу, что сидевший в кресле мужчина для Камыша вроде босса. Еще он понял, что зовут его Гарпун.

– Ладно, не скули, рассказывай, что нарыли? – потребовал Гарпун.

– Глобус говорит, Масимовы ее…

Догадавшись, что речь, по всей видимости, идет о гибели Зои, Ленька весь превратился в слух.

– А за что? – между тем продолжал допрос Гарпун.

– Ты что, этих зверей не знаешь? – хмыкнул Камыш. – Для них все русские мужики алкаши, а бабы бляди.

Неведомая сила приподняла Леньку над тахтой и поставила рядом с ней на ноги:

– Что еще за Масимовы?

– Ожил! – повеселел Гарпун.

– А я и не умирал, – зло ответил ему Ленька, уверенный в том, что если Гарпун снова начнет выпендриваться, то он попросту сделает из него мешок с фаршем.

Однако Гарпун и не собирался подтрунивать над Ленькой и уж тем более говорить таким тоном, как с Камышом. Напротив, в его голосе Ленька уловил нотки сострадания.

– У нас в городе солидная азербайджанская диаспора, – стал он вводить его в курс дела. – Им принадлежит большая часть рынка овощей и фруктов.

– Ну, это как везде, – напомнил о себе Камыш.

– Претензий к ним особых нет, – не обращая внимания на реплику Камыша, продолжал Гарпун. – Но есть среди них группа отморозков…

– Семейка, – попытался вставить Камыш, да так и застыл с открытым ртом под тяжелым взглядом Гарпуна:

– Может, ты мое место займешь?

Пробормотав что-то себе под нос, Камыш как-то враз сник и опустился на корточки у стены.

Леньку такой оборот дела заинтриговал.

«Интересно, что это за тип, который Камышом взглядом управляет?»

– Так вот, семейка эта, как выразился наш общий друг, – Гарпун уже с иронией посмотрел на Камыша, – носит фамилию Масимовы. Живут за городом в коттеджном поселке, где занимают два дома. Семь братьев. Отрываются по полной. Им уже наши мужики предупреждение делали, так они всю диаспору поднять пообещали. А кому это надо? Представь, на улицу сотен пять азеров вывалит и столько же нашего брата наберется. Это же шум на всю страну. А кому сейчас кипиш нужен? Мэру точно не поздоровится, я уже не говорю о разных там других буграх. Менты потом найдут способы, как злость сорвать.

– Погодите, – пытаясь сосредоточиться, Ленька опустился на тахту, с которой встал, и, обхватив голову руками, уставился в пол: – Так если все знают, чьих это рук дело, почему я должен прятаться?

– Э, браток, – протянул Гарпун, – а ты, я вижу, совсем не догоняешь. Это не все знают, а мы, – он показал пальцем сначала себе в грудь, потом в сторону Камыша. – Конечно, и народ тоже не дурак. Только ты попробуй теперь докажи, что она не сама к ним в машину села. А козел отпущения нужен…

– При чем тут машина и размозженный череп? – стоял на своем Ленька.

– А разве пьяный человек не может свалиться с балкона? – Гарпун сделал лицо удивленным.

– О каком балконе речь, если ее на квартире у каких-то алкашей нашли? – окончательно запутался Ленька.

– Ты как будто не знаешь, как адвокаты работают, – усмехнулся Гарпун. – Убедят суд, будто эти алкаши, пока она еще шевелить ногами могла, привели ее к себе, приняв за пьяную. А она полежала у них, да и… – он не договорил, а закатил глаза под потолок и махнул рукой. – Сколько таких случаев на моей памяти было? Соседа, Коляна, по голове палкой навернули, когда ночью с работы возвращался. Он домой пришел, ванну принял, спать лег и не проснулся. Кровоизлияние в мозг, брат, это такая штука…

Ленька в медицине не особо разбирался, но в своей боксерской практике не раз слышал подобные рассказы. Однако уловить ход мыслей Гарпуна не мог.

– Следствия, суды, это одно. – Ленька выдержал паузу, вновь почувствовав, как предательский комок подкатил к горлу. – Я-то почему прятаться должен?

– Согласись, что крайнего все равно назначать будут? – Гарпун выжидающе уставился Леньке в глаза.

– Возможно, – кивнул он.

– У Масимовых деньги, а у тебя?

– Послушай, – взорвался Ленька, – чего ты все вокруг да около? Почему не говоришь, как все случилось?

– Зойка твоя в обществе «Новая раса» состояла. – Гарпун, словно ища подтверждения, посмотрел на притихшего Камыша. – Активисткой была. За бабушек заступалась, которых эти Масимовы с рынков выживали. Они ее, конечно, мочить не собирались. Просто хотели показать, кто в доме хозяин. Когда по улице шла, в машину затащили и за город повезли. Сам знаешь зачем. А она девчонка с характером, видимо, кому-то из них заехала по морде. Вот ей голову и расколотили да и выбросили…

– Так, – протянул Ленька, – а где эти уроды живут?

– Еще один клоун. – Гарпун шлепнул себя ладонями по коленям и наконец встал. – Так, с налету, дела не делаются. Ведь им только того и надо…

– Так, я что-то понять тебя не могу. – Ленька уставился на Гарпуна снизу вверх. – Зачем ты приходил?

– Кореш твой, – Гарпун показал взглядом на Камыша, – рассказал, как тебя ломало. Вот и решил помочь.

– Просто Робин Гуд какой-то, – грустно усмехнулся Ленька.

– Да нет, как раз наоборот, – Гарпун с шумом перевел дыхание. – Надеюсь склонить тебя к взаимовыгодному сотрудничеству. У меня к Масимовым личные счеты…

* * *

Екатеринбург встретил свинцовыми тучами на небе и мелким дождиком.

– Прохладно, однако, здесь, – поежилась Марта и раскрыла зонт.

– Как пошутил проводник, кроме картошки и репы, здесь ничего не растет, – напомнил Матвей разговор в вагоне поезда.

Он был в рубашке с короткими рукавами и джинсах, поэтому притягивал взгляды прохожих, одетых в ветровки и куртки. Но Матвей не испытывал особого дискомфорта. Бывало и хуже.

Огромных размеров привокзальная площадь оказалась забита самыми разными машинами. Справа от нее располагались автобусные остановки. Матвей уже расспросил ехавшего с ним мужчину о том, как добраться до нужной им гостиницы, и направился к самой дальней платформе. Марта шла чуть впереди, лавируя в людском потоке.

– Нам нужен тридцать второй маршрут, – вглядываясь в таблички над перронами, зачем-то напомнила Марта и охнула, столкнувшись с каким-то амбалом, шедшим в компании двух парней. От удара ее развернуло вокруг своей оси, и она едва удержалась на ногах.

– Глаза разуй, шалава! – небрежно бросил амбал, даже не удосужившись оглянуться на девушку.

– Стой! – Матвей преградил ему дорогу.

Бугай остановился. Обидчик Марты был на голову выше Матвея и шире в плечах. Квадратный подбородок покрывала смолянистая щетина. Некоторое время он разглядывал неожиданно возникшее на пути препятствие исподлобья тяжелым взглядом, потом хмыкнул и посмотрел на своего рыжего дружка:

– Смелый!

Причем сказано это было с неприкрытым восхищением. Было видно, громила знал о своих выдающихся внешних качествах и попросту не ожидал такого резкого выпада в свой адрес. Возможно, ему даже не приходилось сталкиваться с подобным явлением вообще. Какой сумасшедший будет бросаться, по сути, на танк? Реакция его была также неожиданной. Он положил Матвею на плечо свою огромную лапищу и великодушно улыбнулся:

– Уважаю!

Матвей всем своим существом чувствовал движение каждой мышцы громилы. Да что там мышцы! За годы службы в спецназе он научился настраиваться на какую-то особую, внутреннюю частоту человеческого организма, опережающую его мысли. Громила не собирался причинять ему вреда. Нетрудно было догадаться, что он решил попросту показать своим дружкам свою крутизну. Смотрите, мол, я не обижаю слабых.

– Руку убери! – Матвей дернул плечом.

Громила неожиданно сильно стиснул пальцы:

– Надо будет, ногу положу, и стоять будешь, сколько скажу…

– Арбуз, может, отведем его для беседы в сторону? – неожиданно предложил третий.

– Фаза, ты советы не раздавай, а думай, где геру искать будем, – не оборачиваясь, бросил ему Арбуз.

Матвей догадался, что, скорее всего, парни ищут дозу героина. Хотя, возможно, и какого-то Германа. Не столь важно. Из этой фразы стало ясно одно, громилу зовут Арбуз, а его дружка Фаза.

Марта, вопреки постоянным инструктажам Матвея, не ушла, а заняла позицию позади Фазы и с видимым спокойствием складывала зонт.

«Научил на свою голову, – с досадой подумал Матвей, моделируя ситуацию. – Оставить как есть и разойтись?»

Конечно, для него не составит труда разобраться с тремя искателями приключений. Но Марта… Она, в конце концов, женщина, и даже легкий толчок может опрокинуть ее на асфальт. Чем это может закончиться, страшно подумать.

«Нет, прав был инструктор, что лучший бой – это тот, которого удалось избежать», – усмехнулся про себя Матвей.

Размышляя, как выйти из создавшегося положения, он вдруг увидел, что рука Марты уже скользнула в висевшую на плече сумочку. Стало ясно, она уверена, что все кончится потасовкой.

– Подержи, – Матвей бесцеремонно всучил дорожную сумку рыжему дружку Арбуза и опустился на правое колено. В следующий момент громила охнул так, что сорвались и взлетели бродившие между павильонами голуби. Удар кулаком правой в пах был до того быстрым, что большинство прохожих попросту не заметили, что произошло. Со стороны могло показаться, что Арбуза просто поразил разряд тока, а парень, на которого он опирался, лишь слегка присел. Еще мгновение, и Матвей уже держал двумя руками толстое запястье громилы. Убрав руку с плеча, он слегка потянул ее на себя, едва уловимым движением зафиксировав кисть. Ну а дальше – как учили. Несколько движений, и Арбуз с переломанной в нескольких местах рукой и порванными связками лежит без движения на асфальте. Все произошло до того быстро, что рыжий даже не успел ощутить вес врученной ему сумки. Матвей одной рукой забрал у него свой багаж, а другой двинул в основание челюсти. Фаза уже крутился и завывал от нечеловеческой боли в бедре. Марта со знанием дела вогнала ему маникюрные ножницы так, что бедняга наверняка еще долго будет считать, что не испытывал ничего подобного в жизни. Все-таки врач, прошедший краткий курс самообороны, иногда пострашнее офицера спецназа будет…

– Уходим! – оглядев результаты урока вежливости, бросил Матвей, и они растворились в толпе.

– Ты ортопедов совсем не жалеешь, – выдохнула Марта, снова на ходу пытаясь открыть зонт.

– Почему? – Матвей оглянулся назад. Вокруг корчившихся на асфальте и вопивших от боли бандитов образовалась внушительная толпа, сквозь которую уже пробивался полицейский наряд.

– Этот Арбуз не заслужил того, чтобы теперь всю жизнь снимать штаны левой рукой, – пояснила она.

– Мне кажется, на автобус нам уже идти не стоит, – пропустив ее слова мимо ушей, сказал Матвей, увидев, как кто-то из прохожих показывает одному из сотрудников в их сторону.

Марта поняла его без слов и свернула к стоящим рядами машинам.

– Такси, – преградил путь невысокий мужчина в очках.

– «Большой Урал», – Матвей вопросительно посмотрел на мужчину. – Сколько?

– Пятьсот, – не задумываясь, ответил бомбила.

– За триста поедешь? – Матвей испытующе уставился ему в глаза. С деньгами проблем у них не было. Однако и просто так разбрасываться ими он не собирался. С другой стороны, Матвей с ходу собирался провести рекогносцировку. Кто как не таксист знает положение дел в городе.

– Пошли, – с готовностью кивнул мужчина и протянул руку к сумке Марты.

– Не надо, – запротестовала она. – Я сама.

– Как хотите, – мужчина устремился к синей «Шевроле».

– В командировку? – усевшись за руль, спросил таксист и повернул ключ в замке зажигания.

– Почти, – кивнул Матвей, пристегивая ремень.

Мужчина завел двигатель и выехал на дорогу.

– Не холодно? – мужчина посмотрел на Матвея.

– Ничего, – отмахнулся Матвей.

Машина резво набрала ход. Некоторое время ехали молча. Город Матвею нравился. Чистый, ухоженный, просторный. Улица пошла вверх. Справа потянулись деревья на аккуратно подстриженном газоне, храм.

– Эта церковь на месте дома Ипатьева? – спросила сидевшая сзади Марта.

– Она самая, – кивнул водитель. – Храм-на-Крови. Остановить?

– В другой раз, – покачал головой Матвей. – А ты местный?

– Разве непохож? – удивился мужчина.

– Мало ли…

– Почему спросил?

– Консультация нужна…

– По поводу? – таксист бросил короткий взгляд на Матвея.

– У меня ноутбук сломался, где здесь можно его быстро и качественно отремонтировать?

– Подумать надо, – таксист сбавил ход и стал крутить по сторонам головой. – Так вы как хотите?

– В смысле? – не понял Матвей.

– А гостиница?

– Ты попутчицу мою высади сейчас у «Большого Урала», а сами прокатимся.

– Почему попутчицу? – повеселел таксист.

– В поезде познакомились, вот и решили в одном месте поселиться, – ответила за Матвея Марта.

– Вон оно что, – протянул таксист. – А я сначала подумал, вы друг друга давно знаете.

– Ну, это смотря с какой стороны посмотреть, – вздохнул Матвей. – Иногда двое суток сближают так, как некоторых не сближают десятилетия…

– Это точно, – согласился таксист.

Снаружи гостиница «Большой Урал» представляла собой некий памятник соцреализма. Она не бросалась в глаза и находилась как бы в глубине квартала административных зданий. Высадив Марту, Матвей с таксистом поехали ремонтировать ноутбук, в котором Марта умышленно устроила небольшой сбой в программе. С этого момента они будут вести себя так, как будто чужие.

* * *

Спенсер прилетел в Екатеринбург под видом обыкновенного туриста в компании миловидной женщины по имени Катрин, которая имела русские корни. Для Арчи было полной неожиданностью такое поведение сотрудника секретного отдела ЦРУ.

«А может, он вовсе не тот, за кого себя выдает?» – мелькнула у него мысль, когда, стоя на веранде, он наблюдал за тем, как Гамов, прихрамывая на обе ноги, водил гостей по своему небольшому парку, в центре которого был воздвигнут его дворец.

Чем больше Арчи размышлял над событием, перевернувшим этот день с ног на голову, тем сильнее у него возникало чувство, что его втянули в гораздо более сложную игру, чем он считал изначально.

В первую очередь настораживало поведение Спенсера. Он лишь поприветствовал Арчи, пожав руку, и тут же переключил все свое внимание на Гамова. Для Арчи было полной неожиданностью, что Спенсер вполне прилично говорит по-русски.

– Как ты думаешь, что все это значит? – глядя на то, как Гамов, подведя гостей к искусственному пруду, стал что-то оживленно рассказывать, спросил Арчи.

– Мне кажется, что мы ошиблись, когда думали, что нас некому контролировать в этой стране, – вполголоса сказала Скарлет.

– Гамов? – Арчи вспомнил, как в беседах с ним этот человек ловит каждое его слово и заглядывает в рот. – Не может быть. Они не могли быть знакомы. Я просто попросил его предоставить мне возможность пообщаться у него в доме с одним своим гостем из Штатов. Он попытался узнать, что это будет за человек, мне пришлось соврать, будто Спенсер руководитель филиала в Канаде.

– Этот безногий русский очень хитер. – Скарлет отмахнулась от витавшего перед носом комара. – Вспомни, сколько денег он вытянул за последний год.

– Если допустить, что они знакомы, то Гамов настоящий артист, – стал размышлять Арчи. – У меня такое впечатление, что он и Спенсер впервые видят друг друга. Гамов просто из кожи лезет, чтобы понравиться старику, хотя даже не знает, кто это на самом деле.

– Все мы хорошие артисты, – Скарлет взяла его под руку. – Ты и вовсе играешь роль сына Бога.

– Ты права, – упавшим голосом сказал Арчи. – Возможно, не мы, а нас имеют…

– Я знаю одно, Спенсер ничего не сможет тебе здесь сделать, – тихо сказала Скарлет. – Одно твое слово, и половину страны охватит хаос…

– Ты переоцениваешь мои возможности, – с тоской признался он. – Все далеко не так, как хотелось бы. Да, мы имеем армию адептов, часть из них готова на все, но это далеко не то, о чем я постоянно докладывал этому негодяю…

Он замолчал, увидев, как Гамов наконец повел гостей к дому.

– А вы прекрасно устроились, Арчи, – не без восхищения сказал Спенсер, когда они оказались в гостиной. – В Сибири очень красивая природа и хороший воздух.

– Это не Сибирь, – Арчи покосился на спутницу Спенсера и снова уставился в его высеченное из камня лицо, – это Урал.

– Урал, – повторил Спенсер и оглянулся на Гамова.

– Да, пожалуйста, мой кабинет в вашем распоряжении, – Гамов показал рукой наверх…

– Я не ожидал от вас такого, – войдя в кабинет и устроившись в глубоком кожаном кресле напротив Спенсера, покачал головой Арчи. – Или машина дала сбой?

– О чем ты? – нахмурился Спенсер.

– Увидеть вас здесь, – Арчи развел руками, – равносильно тому, чтобы увидеть Пресвятую Деву Марию…

– Поскольку вы антихрист, вам придется созерцать меня, – усмехнулся Спенсер.

– Вы причисляете себя к темным силам? – повеселел Арчи.

– Сам себя я не могу ни к кому причислять. – Спенсер сложил на животе руки. – Это прерогатива руководства…

Что-то было не так. Арчи пытался понять, но не мог. Но чувствовал между тем Спенсером, в Америке, и этим, есть какая-то едва уловимая разница.