Текст книги "Моменты счастья"

98

Октябрь 2010 года. Я очень долго ждала любовь и долго была одна… А сейчас мы вместе с ним уже четыре месяца, он обнимает меня крепко-крепко и кружит по комнате в нашей будущей квартире. И в этот момент я знаю точно, что он любит меня, а я его, и это серьезно и, наверное, на всю жизнь. Он говорит, что хочет первой дочку. А я ему бесконечно верю.

99

Сегодня я заказала маме цветы с курьерской доставкой в Березники (это маленький город в Пермском крае, откуда я родом). Шампанское, большой букет и открытку. Мама позвонила вечером и плакала в трубку от счастья.

– Мам, ну чего ты, не плакай.

– Ты была права. Ты все равно рядом. Даже когда в Москве. Машка… мне никогда же не дарили вот таких цветов с курьером… Это же… как в кино прямо!

– Как в кино, мамка, да.

– У меня даже вазы такой большой нет!

…И она что-то еще говорила про шампанское и про то, что Варя уже съела половину конфет. А я улыбалась и тоже растирала по глазам слезинки, радуясь тому, что за тысячу с лишним километров отсюда мама стоит в центре гостиной с открыткой, в углу которой значится: «Твоя бесстыжка». И я так счастлива, что сделала счастливой ее.

100

Зима две тысячи какого-то года. Мы ехали в махонькое село в Карпатах почти весь день. Сначала был ночной поезд, потом автобус. Потом часов пять тряслись вдвоем в холодной, ужасно грязной электричке. Отмерзло все. От холода невозможно было заснуть. Мы пили виски, согретые телом мужчины, и играли в города. В село приехали уже ночью. И когда я вышла из машины и посмотрела вверх, над нами было небо. Нет, не так. Над нами было Небо. Я никогда не видела настолько низкого неба с таким невероятным количеством звезд. И они были низко, и они были сказочно яркими. И они падали, медленно рассекая небо серебряной линией. А на земле искрился снег. И я была счастлива. И я чувствовала себя частицей чего-то великого.

101

Я была счастлива несколько часов назад.

Для меня вера – внутри, и я, к своему стыду, очень редко бываю в храме. Но как и со всеми: когда плохо, когда не знаешь, что впереди, – ноги сами ведут тебя.

Несколько недель назад, слушая мою безнадегу, моя знакомая сказала: «Сходи к Матроне, станет легче… правда». Я долго собиралась, сегодня встала и поехала прямо с раннего с утра в монастырь. Приехав, поняла, что что-то необычное происходит. Дальше все было стремительно: я узнала, что сегодня ее день рождения (опять же, к стыду, я не знала этого и просто сегодня решила пойти), затем узнала, что скоро приедет Патриарх. Просто стояла там несколько часов… думала о своем, чего ждала – не знаю. Приехал Патриарх, проходил по живому коридору, я видела его в первый раз в своей жизни… В полуметре от себя! Он повернул голову и перекрестил меня… От неожиданности, от всех этих совпадений ноги подкосились и я точно почувствовала: «Все у меня будет хорошо».

Иду домой… ноябрь, холод, а в душе тепло… и слезы градом, сама не знаю почему, просто полились – и не остановить, да я и отпустила попытки остановить… Сегодня я точно счастлива.

102

Сейчас лето 2008 года. Я иду по набережной Сены и смотрю на художников. Они улыбаются и кивают: «Бонжур, мадемуазель». Я подбираю с земли листок платана, и он кажется мне прекраснее всех цветов на свете. Какой-то продавец сувениров спрашивает меня, откуда я, смеется, вдруг обнимает и дарит маленькую эйфелеву башенку, такой брелок, который все тащат из Парижа. Я улыбаюсь ему в ответ. Я счастлива.

103

Февраль 1994 года, мы сидим вдвоем на девяностометровом трамплине, ночь, свищет метель. Мы пьем ледяное шампанское из горлышка и целуемся, как два щенка, холодными носами. Мы поем, мы орем так, словно вокруг одна огромная пустая Вселенная. Мы сползаем по полуразвалившейся лестнице и хватаемся ледяными руками за обшарпанные перила. Мы идем по улице в сторону общежития, идем по запорошенным снегом трамвайным рельсам. Где-то над головой болтается шарик луны. Мы танцуем вальс на трамвайных рельсах. Кажется, нам даже не холодно…

104

Июнь 1997 года, я первый раз поехала с родителями в Питер. Праздновать день рождения своей старшей сестренки. Мне десять лет, ей – двенадцать. Родители решили сделать нам сюрприз, они отвели нас в парк Победы, где находились самые потрясающие аттракционы в Санкт-Петербурге. Мы целый день катались на аттракционах, ездили в карете на лошадках, на пони, кушали мороженое, сахарную вату. Кормили уточек в пруду булкой и покупали жвачку. Тогда я была самой счастливой десятилетней девчонкой в желтом поло и коричневых шортиках.

Многое поменялось. Родители развелись. Сейчас я живу в Питере в пяти минутах от парка Победы и в десяти минутах от аттракционов, и каждый год мы со старшей сестренкой отводим туда свою третью маленькую сестренку. Таких счастливых моментов в моей жизни очень много! И каждый из них для меня как засечка на сердце.

105

А у меня момент счастья растянулся надолго во времени. Мы только-только начали жить вместе в нашей первой съемной квартире. Была очень холодная зима. Он работал, я училась и ждала его по вечерам. Эти зимние вечера в ожидании – самое большое мое счастье. Искала интересные рецепты (Интернета не было, была какая-то программка на допотопном компьютере), ходила в магазин, колдовала на кухне, прибиралась к его приходу, старалась хорошо выглядеть. Он приводил друзей, они все вместе сидели у нас на кухне, хвалили мои харчо и мясо в сметане (называлось оно как-то… не то «по-баварски», не то «по-франкфуртски»), общались, смеялись. Денег было совсем мало (он только начал работать, снимали квартиру), приходилось выкручиваться. На Новый год он принес елку, а нарядить нечем было. Я взяла наши черно-белые фотографии и повесила их на прищепки. Столько любви было в сердце, такое счастье сумасшедшее и нежное.

Я не живу воспоминаниями, но…

106

Было несколько таких моментов… один – это январь 2007 года, мы с подругами поехали отдыхать в Индонезию, и все было замечательно, но мой организм восстал против местной кухни. Мне было плохо в принципе и плохо из-за того, что я порчу отдых остальным. В какой-то момент мы приехали на Бали, там появилась возможность сходить к доктору. Он сказал, что «все нормально, просто не надо есть острое». Я была в тоске, потому что вся еда в радиусе сотен километров вокруг на мой вкус острая и что делать – непонятно. Уже вечером подруги потащили меня на пляж, я сказала, что купаться не буду, даже купальник не взяла… сидела на берегу, сторожила сумки. И вдруг из ниоткуда появилось это ощущение – середина января, вечер, я сижу на теплом песке, смотрю на своих друзей, на закатное небо, на океан, и вот это и есть счастье. После этого сразу появилось желание купаться, правда, пришлось пожертвовать шортами и майкой… У одной из девушек уже тогда была зеркалка, и она меня сфоткала примерно в этот момент. Фотографию я распечатала как напоминание о том, что счастье есть.

107

Мы с сестрой на мой день рождения бросили всех и уехали в Москву. Она – мужа и детей, я – мужа и работу. Мы гуляли по городу так же, как когда мне было двенадцать лет. Тогда я тоже была счастлива. Только тогда было лето, а в этот раз – зима. Потом мы нюхали орхидеи в Ботаническом саду и слушали оперу. Если суши, обсуждали спектакль, а потом сплетничали в поезде о красивом американо-английском юноше, что ехал с нами на соседней полке. Я была абсолютно счастлива.

108

2008 год, мне восемнадцать лет. Только что отгремел Новый год. На праздники я вернулась из Москвы в родной город. У меня болят глаза, и я думаю, что ослепну. Родители таскают меня по врачам, но те разводят руками, никто не может толком объяснить, что со мной не так. Пугают, что придется взять академ в университете, запрещают носить контактные линзы и трясут перед носом ненавистными очками, которые так отравили школьные годы. Мне прописывают какие-то уколы и курс лечения в больнице. В течение двух недель каждое утро нужно было вставать в шесть утра и к семи ехать на такси в больницу – передвигаться самостоятельно я почти не могла. Мне казалось, что жизнь рушится. Я боялась, что больше никогда не смогу читать, писать, смотреть кино, не смогу закончить университет, работать, не выйду замуж, детей не рожу – буду жутким инвалидом на шее у родителей. Ужас, ужас и ужас – вот что я испытывала тогда. Кроме того, до Нового года я начала встречаться с очень красивым молодым человеком. Он мне очень нравился, и я про себя гордилась, что он обратил на меня внимание. Разумеется, о нем теперь тоже предстояло забыть. Я думала, что даже если ничего совсем страшного с моими глазами не произойдет, то уж очки-то все равно отвратят от меня мужчин, женщин, детей и даже животных.

Дрожащим голосом я сообщила кавалеру по телефону, что любить меня теперь совсем нельзя, ибо я почти слепа, очень несчастна и в будущем буду страшно страшна.

Сразу после праздников мальчик приехал ко мне домой. Познакомился с родителями и поселился у нас на время моего лечения. Утром он отвозил меня в больницу, ждал, когда я пройду все процедуры, снова отвозил домой. Он делал мне компрессы из ромашки, читал множество книг про восстановление зрения, составил мне индивидуальную программу из упражнений и каждый день выполнял их вместе со мной. И еще он говорил, что когда мы вместе вернемся в Москву, то купим мне самые красивые на свете очки. И вот как-то вечером, когда я лежала с горячей заваркой на глазах, а он сидел рядом и читал мне вслух «Бесов», по которым я должна была писать курсовую, я вдруг подумала, что… я счастлива. Счастлива абсолютно – так сильно, что, кажется, это счастье невозможно вынести.

109

1998 год, март, снег. Мне восемнадцать, я выхожу из кабинета, где мне назначили день, в который мне сделают аборт, выхожу с мыслью, что ни на какой аборт я не пойду. Объятия любимого человека, непонимание: как будем жить, на что и зачем? Тем не менее мне казалось, что счастливее меня никого на свете и нет.

110

Август 2005 года, три часа назад я вышла из поезда на Московском вокзале в Санкт-Петербурге. Я первый раз ехала в поезде, первый раз одна, мне девятнадцать лет. Меня встретил мой хороший друг и привел в коммунальную квартиру на улице Рубинштейна, на самом последнем этаже. И вот я искупалась, вошла в комнату, открыла окно, а за окном крыша веранды жильцов этажом ниже, а на крыше стоит красный диван. Я поднимаюсь на подоконник, шагаю на эту крышу, сажусь на диван, откупориваю бутылку пива. Солнце садится. Где-то за домами видна крыша Исакия. Внизу кто-то играет на трубе. На стене напротив внизу, рядом с булочной, надпись: «Другой мир существует». Я глубоко вдыхаю жаркий питерский воздух, я понимаю – я счастлива…

Настя

111

Думаю, что бывают всего два варианта минут счастья. Один – достижение: хотел чего-то и достиг, дошел до вершины. Это и обладание желанной женщиной, и получение власти, и избавление от болезни. Второй вариант – внезапность. Это от тебя не зависит, ты к этому не шел, ты этого не желал, оно само тебя выбрало. Счастье от достижения длится только мгновение и сразу уходит. И уже сразу хуже. Потому что на вершине нельзя держаться, вершина – это острие, пик. А вот внезапность бывает и чередой мгновений. Вот такое чувство, когда мгновения как-то растянулись, я помню от пейзажа.

Было это в районе города Мценска. И было это несколько лет назад во время съемок фильма «Отцы и дети». На берегу реки намечалось празднование окончания недели работы. И мне все нравилось: нравилось играть роман Тургенева, нравилась компания, делавшая фильм. Хорошее настроение, но это бывает. Я шел к реке один, потому что припоздал и все были уже там. И тут случилась внезапность. Я увидел пейзаж, который меня совершенно потряс. Это была гармония: размеров деревьев, пустого пространства перед ними, которое заросло какой-то совершенно волшебной естественной травой, как будто никогда не тронутой и вместе с тем не загрубевшей, часа дня, который совпал – примерно начало вечера, шестой час, летней поры, сочетания звуков шумевшей листвы, потому что надо мной тоже были деревья. Я остановился в этом умиротворении, в этом упокоении и просто стоял долго, не мог сойти. Вот тут я сказал себе: «Слушай, это счастье, счастье!» Стоял я, думаю, минут пятнадцать. Совершенно остолбенев от того, как все совпало. Это ни от кого не зависело, и мне не нужно было какими-то силовыми, умственными способами пытаться сохранить это положение. Оно ни от кого не зависело. Это было совпадение, идеал, чистое звучание гармонии: света, цвета, звука, часа и моего там положения, как части всего этого.

Я стал по вашей просьбе вспоминать, какие же были моменты счастья в моей жизни. Были ли моменты приятные, были ли торжественные и вдохновенные? Да, разумеется. Но счастьем бы я все это не назвал. Счастье для меня – это хотя бы вера в то, что может быть такое совпадение. Я его испытал, наверное, не раз, но все ушло из памяти. А вот это недавнее впечатление, его я помню и могу попытаться восчувствовать.

Сергей Юрский, актер

112

Москва, июль 2006. Мне семнадцать лет, я сдала все вступительные экзамены на журфак МГУ. У меня и еще у двенадцати человек полупроходной балл, и мы единственные не знаем нашу судьбу. И вот 201 аудитория на Моховой. И я слышу свою фамилию среди зачисленных! Чистое счастье!

Катя, Москва

113

Лето. Я в маленьком номере какого-то совкового пансионата в Крыму, только заехавший, и впереди неделя. Неделя без груза ответственности, без должности и тяжести ежедневных проблем и забот. Кинув чемодан к шкафу, я падаю спиной на кровать и ощущаю счастье, рвущееся из груди через слезы… И просыпаюсь. Самое сильное счастье в жизни приснилось мне в 2010 году. Надеюсь, мы с ним встретимся наяву еще.

114

Мы с девушкой в 2009 году ездили вдвоем на дачу, ночью вдвоем парились в бане, и я голый ходил воровать у соседей горох. Прекрасно!

Юрий, Красноярск

115

Сегодня 7 июня 2000 года. Я еду на маленьком автобусе «пазик» маленького Академгородка (Дубна) в музыкальную школу для мальчиков и юношей. Я еду уже пятый год подряд по этому маршруту, но не смотрю по сторонам. Это моя последняя дорога в музыкальную школу – я еду за аттестатом. Я его получаю и выхожу из школы.

Вано

116

В самолете, который летит в Венецию, но не потому что в Венецию, а просто так. Я даже сфотографировала небо в тот момент, чтобы сохранить его в альбоме. Просто кусок неба в тот момент, когда я была безусловно счастлива.

Ирина

117

Январь. Я одна дома, ноги перехотели стоять, бухнулась на диван. В руке пластмассовая красивая штучка, а на ней – две полоски, – это я вдруг наткнулась на тест на беременность в ящике и решила сделать… Слезы текут ручьем, одна рука лежит на животе, другая из последних сил держит эту штуку перед глазами, а глаза ничего не видят, плачут… Я мама!!! Он так старался делать этого ребеночка, а я и не думала, что получится… Набираю ему, а сказать ничего не получается – булькаю в трубку только… Перед глазами я с животиком и он рядышком. Чувствую счастье каждой клеточкой…

Ребеночек не родился, с ним расстались, но счастье помню.

118

Вот мне лет десять. Первые теплые дни весны. Обычно из школы меня встречал кто-то из родителей, а тут я еду домой на трамвае сама. Первый раз в жизни!

Очень яркое солнце, дорога от Невского до Сенной в четыре остановки, и кажется, как будто все вокруг знают, что я впервые еду домой сама, и гордятся мной!

А вот мне уже двадцать два года. Всю весну напевала себе песенку про Портофино. И вот летом оказываюсь там! Плавучий ресторанчик, прекрасный обед, вино, покупки, открытки… Начинаю философствовать: «В таком месте начинаешь верить, что мысли материальны… что есть все-таки какая-то высшая сила!» И получаю ироничный ответ своего попутчика: «Твоя высшая сила – это я». И так смешно и беззаботно, и никакой философии! И сложно представить себе, что где-то в мире кто-то может быть несчастен!

119

Середина 90-х. Мне одиннадцать-двенадцать лет. За окном снежная зима. Воскресное утро. Из прихожей доносится шум папы, который ходил утром в гараж и принес лыжи. Сегодня мы поедем кататься в бор! Даже из свой комнаты я чую, что от папы веет морозом, у него обязательно холодные уши и румянец, а ботинки все в снегу, и мама кричит ему из кухни, чтобы далеко не проходил, потому что она только что помыла там пол.

Аромат испеченных пирогов как живой проникает через всю квартиру ко мне в комнату, просачивается из-под двери и силой хочет вытянуть из-под одеяла. Но там холодно, а я лежу, наслаждаясь сладким ароматом, и гадаю, есть ли в этом запахе запах моей любимой яблочной начинки. А на студеном стекле сказочный морозный узор, и, высунув из-под одеяла лишь нос, я пытаюсь его дорисовать и соединить в логический рисунок. Я наслаждаюсь теплом постели и уже почти физически ощущаю вкус свежей выпечки и обжигающего чая, слышу, как из кухни доносится знакомая мелодия какой-то воскресной телепередачи или старого фильма. И уже не спится, но не хочется в этом признаваться, и жду, когда про меня вспомнят и придут разбудить. И, услышав, как мама тихонько открывает дверь, я притворяюсь, что сплю, натянул одеяло еще выше, чтобы не выдать себя улыбкой. Мама садится рядом с постелью и ласково шепчет, что пора вставать, что пироги уже готовы и нужно успеть, пока они горячие. А сама подтыкает одеяло, чтобы нигде не задувало. И кладет носки на батарею, чтобы они согрелись прежде, чем я вылезу из постели. И идет ставить чайник. И начинается День. Один из самых счастливых в жизни, просто потому, что он полон того идеального детского ощущения уюта и спокойствия.

120

Осень 1988 года, мне пять лет. Папа еще живой, и мы идем с ним, большим, бородатым… Он держит меня за руку, и мы едим черный хлеб с малиновым вареньем!!! Прямо на улице, бутерброд с малиновым вареньем, и деревья уходят вверх, и папа кажется великаном, а жизнь кажется тем самым счастьем…

121

Зима 2005 года, февраль. Эта зима самая холодная из всех что были на моей памяти и будут, минус двадцать пять вместо привычных минус десяти-двенадцати. Я учился в девятом классе и недавно познакомился со старшими парнями-гитаристами, на три-пять лет старше. Решил купить себе бас-гитару – настолько привлекал меня мир рок-музыки.

Утро, одеваюсь, втыкаю в уши наушники недавно купленного смартфона «Нокия 3230» (красный такой, как кирпичик), надеваю тонкие кроссовки, просто потому что зимние ботинки сковывали движения и выглядели никак – я не любил их, и иду пешком в центр города, по музыкальным магазинам. Спустя десять минут пальцев ног уже не чувствовал, но это пустяк, я любовался снегом на ветках, и замерзшей небольшой речушкой, проходящей через наш городок.

Захожу в каждый магазин, беру в руки бас-гитары, щупаю, вдыхаю аромат лака, листаю каталоги. Сам играть не умею, но прошу продавца-консультанта подключить дорогущий для меня по тем меркам бас за триста долларов, он подключает к комбику, несколько минут крутит ручки, подбирая тембр и звучание. И темное полуподвальное помещение магазина наполняет неторопливая басовая партия, звук бархатный и плотный в то же время, с жесткими металлическими нотками время от времени. Истинно мужской звук, в котором чувствуется романтика и сила, заставляет волноваться каждую струну моей души.

Тогда я еще не знал, что через неделю выменяю телефон на самый дешевый новый инструмент, а через месяц будут серьезные проблемы, я перестану контактировать с музыкантами, а спустя полтора года продам ту гитару, так и не научившись играть.

Я много раз подмечал для себя, что счастье – это путь, процесс, движение к чему-то. А не результат.

122

Январь 2001 года. Китай, город Лоян, храм Белой лошади. Мы с другом сидим на лавочке и слушаем звуки барабана, доносящиеся из Drum Tower. Звук проникает до позвоночника. Почему-то ощущение безмятежности и полного счастья.

123

2006 год. Зима. Прошла уже целая неделя, как я узнала, что мой, такой любимый, единственный, самый лучший, парень мне изменил. Жить дальше как-то нет желания. Мысли забиты только одним вопросом: «Почему?» А еще это ужасное похмелье, которое еще больше нагнетает ситуацию. Начиная пить вчера, я знала, что сегодня мне будет плохо, но такую я себе поставила цель – еще даже до того, как взяла первый бокал. Мне надо было расслабиться и выговориться. И вот шесть часов утра, звонок. «Боже, кто это? Сегодня же суббота!» – а в телефоне только фраза: «Выгляни из окна на кухне». Тогда я жила на первом этаже. Смотрю – роза… такая одинокая, свежая, красивая, лежит среди снега на подоконнике. Ее положил мальчик, который вчера был в нашей компании, которого я видела в первый раз, о котором я больше ничего никогда не слышала. Я не искала его сказать «спасибо», был его номер, но это было лишним. Мне было безумно приятно, и это оказалось тем лекарством, которое мне было нужно.

Я счастлива!