Текст книги "Среда: Омега-день"

5

Гольф-кар под монотонное жужжание двигателя мчал нас через рощу в направлении поселка.

– Если она так переживает из-за Хелен, почему же не отправилась на поиски вместе с вами? – спросил меня Оливье.

– Наверное, об этом вам лучше спросить у нее. Может, неотложные дела были.

Манера Пирсона задавать одни и те же вопросы раздражала меня.

Оливье отмахнулся:

– Чушь… Просто она – рассеянная курица без логики в словах и поступках. Хотя… Нобби, вы замечали, что женщины крайне редко становятся жертвами собственной пресловутой нелогичности?

Я пожал плечами.

Гольф-кар преодолел пригорок и выкатился на главную улицу поселка. Рыбаки в засаленных футболках и потертых джинсах с любопытством наблюдали, как мы с Оливье покидаем гольф-кар и идем к ним. В сравнении с лощеными физиономиями туристов лица тружеников моря казались грубоватыми. Щитовые домики, в которых жили рыбаки, были аккуратными, но, производили впечатление маленьких и не вполне основательных.

– Бедность – она, как постоянный насморк, – проговорил Пирсон, угадав, о чем я думаю, – а деньги – капли в нос.

– Капли не всегда найдутся в кармане, – заметил я.

Недовольно поджав губы, Оливье развел руками:

– В начале было…

– Слово? – подсказал я.

– Желание! – помотал головой Пирсон.

Наше с Оливье внимание привлек какой-то гвалт впереди. Потасовка собирала вокруг себя все больше зевак из числа островитян. Пробившись через толпу, мы увидели Робина Фриза и Тамби, которая изо всех сил от него отбивалась. Горничная отеля, до сих пор одетая в форму и передник, отчаянно кричала и звала соплеменников на помощь, при этом норовя исцарапать лицо Фриза. Хулиган тянул девушку к себе – надетая на голое тело кожаная жилетка открывала его взбухшие бицепсы, расписанные крестами, кинжалами и огненными змеями. Обхватив Тамби за талию, Фриз проорал ей в лицо что-то нечленораздельное.

Из толпы доносились свист и хохот.

– А ну, убери от нее руки! – прозвучал низкий женский голос.

Расталкивая перед собой рыбаков, к Фризу и Тамби спешила Венди – толстая аборигенка, заведовавшая рыбацкой кухней. На Венди был какой-то длинный белый балахон, а голову ее защищал от солнца тряпичный убор, напоминавший чалму. Словно танк, Венди разметала толпу и на полном ходу врезалась в Робина, отбросив его от Тамби на добрых пять метров. Зеваки захохотали над Фризом, глядя как он повалился лицом в пыль. Пользуясь возможностью, Тамби скрылась.

– Туча! – яростно воскликнул Фриз, потрясая кулаком. – Да я из тебя все сало выпущу!

Хулиган ткнул в сторону Венди пальцем, увенчанным крупным перстнем, а затем стал неуклюже подниматься на ноги. С трудом обретя равновесие, Фриз взялся за крест, висевший у него на груди, и сдул с него пыль.

Венди громко смеялась над возмутителем спокойствия. Завидев нас, она приветливо закивала. Фриз тоже заметил наше присутствие:

– О! Это вы там, мистер Пирсон? – щурился он. – Вы знаете, эти аборигены совсем от рук отбились! Сделайте что-нибудь!

С этими словами Фриз снова повалился на песок.

– Возможно, вы потеряете ценного постояльца, месье Пирсон, но в следующий раз я проломлю ему голову сковородой, – пообещала, подойдя к нам, Венди.

Оливье пошевелил белыми усами:

– Я вам даже помогу спрятать тело.

Венди от души рассмеялась:

– Как дела, месье Пирсон?

– Ты не видела Хелен? – спросил Оливье.

Лицо Венди стало тревожным.

– Видела, месье Пирсон, – понизив голос, ответила кухарка и стала поправлять чалму. – Я их много раз предупреждала, чтобы они не подходили к нему. Но они не послушали меня. Я видела их с Колдуном.

6

В поисках Симо мы с Пирсоном прошли через весь поселок. На окраине поселения Оливье остановил толстого рыбака:

– Эй, милейший, как там тебя? Поди-ка сюда.

Толстяк-абориген покорно приблизился к нам с Пирсоном.

– Где Симо? – спросил у него Оливье.

Рыбак с облегчением выдохнул, очевидно, обрадовавшись, что объектом нашего интереса был не он, а кто-то еще.

– Колдун? – уточнил он.

– Тут еще есть какой-то Симо? – Оливье в тот день был раздражительным.

Толстяк втянул голову в округлые плечи:

– Нет, сэр.

– Так где он, черт тебя порази?

– Он, кажется, на берегу, мистер Пирсон.

Толстяк робко указал рукой в направлении каменистого берега, на котором стояли рыбацкие лодки.

Симо сидел на скале, возвышавшейся у самой линии прибоя. Ярко-желтая футболка делала его заметным издалека. Хотя галька под нашими с Пирсоном ногами громко шуршала, Симо, сидевший спиной к берегу, даже не оглянулся – он беспрестанно бил ладонями в плоский барабан, украшенный золотой бахромой.

– Эй, уважаемый, – постучал Пирсон тростью по камню Колдуна.

Никакого эффекта.

– Симо! – крикнул Оливье.

Длинные курчавые волосы Колдуна, стянутые в пучок широкой красной лентой, подрагивали на ветру. На шее Симо блестело несколько цепочек.

Я обошел вокруг камня, чтобы увидеть лицо рыбака. Симо покачивался на своем камне, не сводя глаз с горизонта. Из-под его вздернутой верхней губы торчали лопатообразные кроличьи резцы.

– Колдун! – снова позвал Оливье.

Я помахал руками, чтобы привлечь внимание рыбака. Мне пришлось даже попрыгать на месте, чтобы его руки, наконец, перестали лупить по барабану, а взгляд оторвался от бесконечности.

– Мы ищем детей, Хелен Пирсон и Джошуа, – объяснил я Колдуну. – Здесь мистер Оливье Пирсон. Он хочет поговорить с тобой.

Симо оглянулся и надменно посмотрел на Пирсона.

– Ты видел детей? – спросил Оливье, прикрывшись ладонью от Солнца.

– Не делайте так, – низким голосом ответил Симо.

– Чего? – не понял Пирсон.

– Не гневите Лахи Кинтана.

Оливье так растерялся, что даже не возмутился:

– Лахи Кинтана? О чем ты? Кого я гневлю?

– Нельзя говорить, пряча глаза, – объяснил Колдун. – Нельзя прятать душу от Лахи Кинтана. Ты можешь разгневать его.

– Ты видел детей? – тон Пирсона выдавал нараставшее раздражение. Впрочем, руку от лица он все же убрал.

– Ты не должен спрашивать об этом, Пирсон, – ответил Симо.

– Это еще почему?

Симо отвернулся от Оливье и продолжил играть на барабане. На руках его бились в такт ударам деревянные и кожаные браслеты.

Оливье некоторые время наблюдал за Колдуном, затем подошел вплотную к камню, поднял трость и постучал ею по спине Симо:

– Уважаемый, вы не расслышали мой вопрос?

Барабан замолчал. Колдун сунул руку в карман обрезанных джинсов и что-то оттуда извлек. Затем Симо снова обернулся к Пирсону:

– Расслышал, – спокойно ответил Колдун. – Но люди моей веры никогда не отвечают на подобные вопросы. Если кто-то пропал, это значит, его мог забрать Лахи Кинтана. Помогать в поисках в этом случае означает идти против воли Лахи. Кроме того, есть риск навредить исчезнувшему – он может попасть не к Лахи, а к самой Гиене.

Оливье онемел. Однако потрясения для него еще не закончились. Все также невозмутимо Колдун открыл стеклянный пузырек, который достал из кармана, и брызнул из него прямо в лицо Пирсону. Я стоял шагах в пяти от Оливье, но омерзительная сладковатая вонь, исторгнутая из пузырька, долетела до меня за пару мгновений – видимо, благодаря попутному ветру.

Я приготовился выхватить трость у Пирсона, чтобы он не проломил Колдуну череп. Оливье диковато рассмеялся, а потом подпрыгнул и, схватив Симо за футболку, стал стягивать его с камня:

– Ты у меня сейчас сам отправишься к Лахи Кинтана, подонок! Я вышибу тебя с Алакосо к чертям! Остаток жизни проживешь на Руу!

Оливье замахнулся на Симо тростью. Я уже бросился оттаскивать Пирсона от камня, но меня опередил Раламбу, который незаметно подкрался к Оливье сзади и выдернул трость из его руки.

– Простите, мистер Пирсон, но это для вашего же блага! – Раламбу выставил вперед ладонь, чтобы успокоить старика.

– Ну-ка отдай! – потребовал Оливье у старосты рыбаков.

Раламбу замер в нерешительности.

– Отдай палку!

Мамфо, спустившаяся на берег вслед за Раламбу, подскочила к Пирсону и что-то зашептала ему на ухо. С каждой секундой брови Оливье хмурились все сильнее, а лицо краснело все гуще. После того, как Мамфо отстранилась от Пирсона, он еще несколько секунд стоял неподвижно, обдумывая услышанное, а затем выхватил трость у зазевавшегося Раламбу и бодро зашагал на юг.

– Хотите посмотреть на убийство? – вполголоса предложила нам Мамфо.

7

Вслед за Оливье мы вбежали в массажную комнату. На кушетке по центру помещения на животе лежала Ила Пирсон, прикрытая ниже талии вафельным полотенцем. Заслышав нас, она подняла голову, а масляные блики на ее позвоночном желобке пришли в движение. Черные ручищи массажиста зависли над женщиной. Каждая из ладоней мастера была едва ли не шире всей ее спины. Чтобы посмотреть на нас, массажисту пришлось встать рядом с кушеткой на вытяжку – тогда я еще не знал, что из-за травмы позвоночника его шея совершенно не гнулась.

Чуть притормозив на пороге, Оливье нервической походкой подошел к кушетке. Хозяин отеля угрожающе поднял трость, а массажист робко попятился, как виноватая псина. Высокий рост и внушительная мускулатура лишь усугубляли его жалкий вид. Оттеснив здоровяка к стенке, Оливье вонзил в него холодный взгляд. Глаза массажиста вздулись и неистово забегали. Лицо Оливье побагровело так сильно, что казалось, будто оно испускает жар.

– Мистер, Пирсон, у нас мало времени, – напомнил я, стараясь влезть между массажистом и Оливье. – Мы ищем детей.

Хозяин отеля смерил меня невидящим взглядом.

– Оливье… что на тебя нашло? – подала голос Ила.

Пирсон яростно оглянулся на жену:

– Вот что!

Оливье огрел массажиста тростью по плечу, а затем смял кулаком нос несчастного. Мануальный терапевт застонал, схватившись за лицо.

– Различие в наших социальных статусах обусловлено объективными причинами, Юджин, – сказал массажисту Оливье.

Пирсон повернулся и, размахивая тростью, зашагал мимо Раламбу и Мамфо к выходу, а пострадавший сотрудник отеля принялся растирать ушибленное плечо.

– Уволен, – бросил Пирсон, перед тем как скрыться за дверью.

– Оливье! – крикнула вдогонку мужу Ила, но не получила ответа.

– Мистер Нобби, вы нашли Хелен? – спросила она у меня странным требовательным тоном.

Я помотал головой и протянул платок Юджину, чтобы тот мог вытереть разбитый нос. Приводя себя в порядок, здоровяк держался за грудь, как больной-сердечник.

– Сейчас оденусь и пойду с вами! – пообещала Ила. – Юджин, подай мне, пожалуйста, халат. Я опередил массажиста, сняв халат с вешалки и передав его Иле.

– Прошу меня извинить, мистер Нобби, – благодарно улыбнулась она.

Я пошел к выходу.

– Сейчас мы все вместе пойдем на пляж. Возможно, Хелен там… – озвучила свои мысли женщина.

– Я так понял, вы ищете детей, миссис Пирсон? – шмыгнув носом, спросил Юджин.

Я оглянулся: Ила с удивлением уставилась на массажиста, завязывая на себе халат.

– Ты видел их?!

– Да, миссис Пирсон. Сегодня я видел их на озере.

8

– Хелен! – крикнула Ила.

– Джошуа! – крикнула Мамфо.

Ответом им обеим была тишина. Над зеркалом озера поднималась задумчивая дымка. У противоположного берега, заваленного сухими корягами, скопились белые кувшинки. Я обшарил глазами водную гладь, боясь увидеть детей, плавающих в Тамунто вниз лицами.

– Нет-нет-нет, – пробормотала Ила Пирсон. – Не верю. Хелен хорошо плавает. Ничего бы не случилось. Да они вообще сюда не приходили.

Здесь, на берегу Тамунто, маленькая рыжая Ила Пирсон казалась почти лилипуткой. Мелкие черты лица и светлая кожа делали ее похожей на лабораторную мышку.

Оливье поднял трость и подцепил ей с дерева ярко-желтую кепку.

– Ошибаешься, – сказал он жене.

Мамфо схватила кепку, прижала ее к груди, а затем обнюхала, словно была собакой-ищейкой, способной находить людей по запаху.

Раламбу испуганно моргал.

– Просто играли здесь, – подумал он вслух, забрав кепку из рук Мамфо. – Потом перешли в другое место.

Судя по интонации, он сам не верил в то, что говорил.

– Разделимся, – предложила Мамфо. – Оливье, вы идете искать на пляж. Ила – в огород. Раламбу, ты отправляйся в Котел. Я вернусь в поселок. А вы, мистер Нобби, пойдете к взлетно-посадочной полосе.

Против плана Мамфо никто возражать не стал.

9

Чтобы поскорее добраться до назначенной зоны поиска, мне пришлось пройти через островное кладбище. На обожженном солнцем пустыре, немного в стороне от ржавых обломков строительной техники, из песка торчали каменные надгробия. Издавна рыбаки хоронили здесь своих соплеменников. Впрочем, в последние годы похороны на Алакосо постепенно становились редким явлением – все больше островитян перебиралось на Большую землю.

Преодолев ряды пыльных надгробий, я наконец, добрался до взлетно-посадочной полосы Алакосо. Шансы найти Джошуа и Хелен где-то поблизости я оценивал, как очень высокие. Я знал, что мальчик нередко запускал здесь воздушного змея – по ровному покрытию полосы было легко бегать, кроме того, запуску змея тут не мешали деревья. Знал я также, что Джошуа не отходил от грузопассажирской Сессны-208 в те дни, когда она здесь стояла.

Однако вопреки ожиданиям, рядом с крылатой машиной ни мальчика, ни его подружку я не увидел. Впрочем, кое-кто там все-таки был.

Я уже не раз видел Катю Лебедеву, которая по воздуху доставляла на Алакосо все то, что не производило местное хозяйство. Одетая в защитного цвета комбинезон и высокие армейские ботинки, она стояла спиной ко мне у открытого моторного отсека, орудуя гигантским гаечным ключом.

Когда мои подошвы застучали о покрытие полосы, Катя оглянулась через плечо, ее острые брови подпрыгнули, а губы сложились в приветливую улыбку. Прядь каштановых волос, которая выбилась из тугого хвоста, упала летчице на лоб параллельно шраму, рассекавшему левую щеку.

– Шланг топливного насоса, – объяснила Катя, вытирая рукавом испачканное в мазуте лицо. – Порвался.

Не успел я выразить сожаление, как летчица поманила меня рукой:

– Не подержите вот здесь?

Мне пришлось взяться за металлическую планку, чтобы она не вращалась вместе с гайкой, которую, закручивала Лебедева. Каждый поворот ключа сопровождался громким пыхтением Кати.

– Без шланга полеты закончены, – сказала Катя, переводя дух. – Придется ждать запчасть с Большой земли.

Ее ровные длинные пальцы, сжимавшие гаечный ключ, были совсем черными от смазочных материалов. Катя кратко взглянула на меня и смущенно улыбнулась. Я уже не сомневался, что нравлюсь ей.

– Сюда не приходили… – начал я.

– Хелен Пирсон и Джошуа? – опередила меня Лебедева. – Ила сегодня трижды была здесь. Нет. Я торчу тут уже часов шесть. Но дети сюда не приходили. Нет. Все. Можно не держать.

Катя снова улыбнулась и почесала за ухом.

10

Когда участники нашего поискового отряда снова собрались возле отеля, ни у кого не было добрых вестей. Вместе мы направились в Западную рощу – интуиция подсказывала Иле, что нужно искать там.

Под крики четырех родителей, попеременно звавших Джошуа и Хелен, мы продвигались сквозь рощу к западному берегу Алакосо. Дети не отзывались. Между тем через каких-нибудь полчаса должны были начаться сумерки.

– Это невозможно, – тараторила Ила Пирсон, обращаясь непонятно к кому. – Это просто невозможно. Это никуда не годится. Мы должны были сегодня работать в саду. Я должна была показать дочери, как высаживать дыню. Вы знаете, это непросто. Можно подумать: бросил зернышко в землю и все. Но это целая наука. Я говорила! Тысячу раз говорила Хелен, чтобы она заранее предупреждала, где собирается провести день!

– Предупреждала? – усмехнулась Мамфо. – Письменно?

Ила, поняв, на что намекает управляющая, бросила на нее недобрый взгляд.

– Смотрите! – воскликнул Раламбу.

– Опять он! – всплеснула руками Ила.

Под деревом в вечернем полумраке угадывалась фигура Фриза – буян валялся на земле, раскинув конечности, как морская звезда. Мы обступили его со всех сторон.

– Робин! – Раламбу потряс Фриза за плечо, сев рядом на корточки.

В тени деревьев белки старосты рыбаков сияли, точно фосфор. Диснеевская мимика выражала озабоченное внимание, впрочем гротескные ужимки Раламбу даже в тот момент заставляли меня сомневаться в его серьезности.

Пробурчав что-то нечленораздельное, Фриз перевернулся на живот и уткнулся лицом в землю. Ила подсела к нему с противоположной от Раламбу стороны.

– Мистер Фриз! – тонким голосом позвала она. – Мистер Фриз, вы должны помочь нам. Мы ищем Хелен, нашу дочь. Вы видели ее сегодня?

– Или Джошуа, – вставил Раламбу.

– Знаете, каково это? – пробубнил Фриз в траву.

– Что? – переспросила Ила.

– Знаете, каково это – вытравливать из души влюбленность? Это все равно что выдавливать камни из почек.

– Он бредит, – объяснил Раламбу.

Внезапно Фриз повернул лицо, искаженное гримасой ужаса, к старосте рыбаков.

– Черт! Боже! – воскликнул буян, закрываясь от Ралабу рукой.

Ила недоумевающе огляделась.

– Успокойтесь, мистер Фриз, – сказала она. – Здесь только мы. Вам нечего бояться. Неужели вы нас испугались?

Робин кивнул:

– Нормальный человек всегда боится людей.

– Мистер Фриз, пожалуйста, помогите нам, – Ила прикоснулась к плечу Робина, заставив его вздрогнуть.

Оливье, который до сих пор стоял немного поодаль, что-то проворчал, а затем подскочил к Фризу и, схватив его за грудки, рванул на себя:

– Говори, ты, пьянчуга! Где моя дочь? Где?

Робин беспорядочно размахивал руками, словно отбиваясь от привидений.

– Ты видел их сегодня? – прокричал в лицо Фризу Пирсон.

– Детей? – зачем-то уточнил Робин.

– Ты видел мою дочь?

Фриз неистово замотал головой.

Мне надоело наблюдать за процедурой дознания, и я решил прогуляться в том направлении, откуда сквозь заросли сияло заходящее солнце.

11

Я увидел их первым – два сидячих силуэта на фоне рыжего заката, расчерченного стволами деревьев, будто полосами штрих-кода. Оглянувшись на Пирсонов, Мамфо и Раламбу, которые продолжали пытать Фриза, я решил пока ничего им не сообщать.

Дети, похожие на фигурки театра теней, будто любовались закатом, опершись спинами на большой пень. Я обошел его, а затем заглянул в лица ребят. Они сидели неподвижно, с закрытыми глазами.

Это был готовый сюжет для социальной рекламы на тему дружбы народов: черная щека шестилетнего Джошуа, прижатая к светлокожему плечу четырнадцатилетней Хелен – запоминающийся образ.

Присев рядом с детьми, я услышал мирное посапывание и успокоился.

– Эй, – тихо позвал я.

Веки Хелен дрогнули и медленно приподнялись. Легкая курносость, пухлые щечки, усыпанные веснушками, робкие, чуть ветвистые трещинки носогубных складок – все эти приметы милой уязвимости не должны были вводить наблюдателя в заблуждение: через какую-то пару лет сочетание густой зелени глаз и электротехнической меди волос грозило стать настоящим бедствием для мужской половины островитян.

Я встал, чтобы позвать родителей беглецов.

– Да чего вы пристали ко мне? – отбивался от них Фриз. – Ищите их на Руу! На Руу! Где им еще быть?

– Я, пожалуй, возьму лодку и действительно туда сплаваю, – вызвался Раламбу.

Мне не хотелось, чтобы он тратил силы и время на плавание до Руу и обратно, хоть островок и находился всего в двухстах метрах от Алакосо.

– Не надо никуда плавать. Они здесь! – громко проговорил я.

Увлеченные допросом Фриза, родители Хелен и Джошуа не сразу обратили на меня внимание. Первой к пню подоспела Мамфо, за ней подошли Раламбу и Пирсоны.

– Боже мой, Хелен! Как ты нас напугала! – запричитала маленькая Ила, присев возле дочери.

– Джошуа, вставай! – стальным голосом произнесла Мамфо и шлепнула ладонью по щеке мальчика.

Джошуа с трудом разлепил сонные глаза.

– Вставай, – приказала ему Мамфо.

– Что вы делали тут? – подозрительно озираясь, спросила Ила у дочери.

Хелен посмотрела куда-то через плечо матери.

– Чего тут интересного? – недоумевала Ила, покосившись на Джошуа.

– Мы наблюдали, – сказал мальчик.

– Чего тут можно наблюдать? – хмыкнула Мамфо.

– Это! – Джошуа вытянул руку вперед и вверх.

Все повернулись, чтобы посмотреть, куда показывает мальчик, а затем, не сговариваясь, пошли в ту сторону, откуда сиял закат. Хелен и Джошуа вместе со взрослыми отправились к берегу.

Выйдя из рощи, мы долго и в полной тишине рассматривали вечернее небо.

– Что это за хренота? – первой нарушила молчание Мамфо.

Ила Пирсон окинула управляющую отелем недовольным взглядом и снова вернулась к созерцанию неба.

Золото заходящего солнца и лиловый оттенок всего остального небосвода были обычными для этого времени суток. И все же небесная сфера выглядела совершенно по-новому. Во-первых, вдоль горизонта горело странное розовое зарево. Во-вторых, в нескольких местах на небе светились пятна, похожие по форме на эллиптические галактики из астрономических энциклопедий. Некоторые из них медленно тускнели, некоторые – разгорались ярче. Размерами они были примерно с Луну. В-третьих, от горизонта через равные промежутки (около 30 градусов) отходили вертикальные полосы зеленого света, соединявшиеся в одной точке – Земля словно оказалась внутри птичьей клетки с лазерными прутьями. По мере того как солнце опускалось за горизонт, «небесные меридианы» на глазах становились все ярче, прокладывая по водам Индийского океана дрожащие зеленые дорожки.

Мы, все кто собрался в тот вечер на западном берегу Алакосо, не могли насмотреться на таинственные атмосферные явления.

– Что такое? – послышался пьяный голос Фриза. – Что у вас тут за собрание?

Покачиваясь, Робин вышел из рощи и присоединился к остальным. Фриз взялся за ветку одиноко растущего дерева и, сильно сощурившись, поглядел на небо:

– Что там? НЛО?

– Нужно было раньше думать о лазерной коррекции, – съязвила в ответ Мамфо.

– Дорогой, что все это значит? – обратилась Ила Пирсон к мужу, придвинувшись к нему поближе.

Оливье, который все еще сердился, отрешенно взглянул на Илу. Впрочем, выражение его лица постепенно смягчалось.

– Скажи мне это, пожалуйста, – попросила Ила мужа. – Скажи, что ничего не изменится. Все ведь было так хорошо! Скажи, что ничего не изменится!

Пирсон снова посмотрел на небо. Что-то помешало ему дать быстрый ответ жене, которая с надеждой на него смотрела.

– Конечно, дорогая, – наконец проговорил Оливье. – Ничего не изменится. Если нас и ждут перемены, то только к лучшему.

Ила счастливо улыбнулась, а на небе зажглось новое световое пятно.