Текст книги "Инверсия Фикуса"

Глава 14

Савченко сидел на жестком стуле и молча исподлобья смотрел на Борисыча. Тот сосредоточенно о чем-то размышлял, некоторое время глядя на поверхность стола, затем его тяжелый взгляд медленно поднялся и уперся в глаза Федора.

– Так вот. Я обещал тебе кое-что рассказать о Климе. Это очень авторитетный в Москве человек. Ему жутко приспичило прикупить золотодобывающий комбинат «Звезда», на котором он проработал семь лет в молодости и из-за которого потом еще пять лет топтал зону. Комбинат уже несколько лет практически негласно принадлежал другому авторитетному человеку – Паше Ташкентскому. В свое время директор комбината задолжал Паше очень приличную сумму, которая была необходима на обновление производственного оборудования. Клим и Паша целый год обсуждали сложившуюся ситуацию и наконец пришли к согласию. Был проведен тщательный аудит предприятия и выявлен реальный размер долга Паше. После этого задолженность была справедливо реструктурирована и по обоюдному согласию сторон уменьшилась до пяти лимонов зеленью. Но Паша при таком раскладе затребовал, чтобы долг был выплачен налом, то есть чем давал – тем и верните. Более того, обязательное условие – возврат бабла в том же месте, где оно и отгружалось в свое время директору. А это, брат, сраная железнодорожная станция Замятинка, на которой и поезд-то стоит лишь две минуты. Не спрашивай, почему такие странные предпочтения. На то были свои серьезные резоны. В итоге обе стороны на это согласились. Они тщательно проработали логистику доставки денег, исключающую взаимные подлянки. Наконец переговоры пришли к нормальному завершению. Обе стороны были крайне заинтересованы в том, чтобы все прошло по-человечески, то есть тихонько, без мутных арбитражей, стрельбы, крови и визга в прессе. На доставку бабок Клим отрядил своего племянника, самого доверенного человека – Слона. Тот подобрал толковых пацанов из своей бригады. В итоге пацанов находят отравленными в поезде, а Слон с деньгами просто растворился в воздухе у нас в Глуховецке. Клим просит меня помочь, и отказать ему я не могу. С утра пытаюсь выяснить, не мелькают ли у менял климовские баксы. И тут нарываюсь на фраера, который по благородству души устроил мне шоу Куликовской битвы, угостил обедом и в финале просто впихнул в меня меченые доллары, которые я не особо-то и рассчитывал найти. Честно скажу, Федька, давно меня никто так оригинально не развлекал!

Потеря бабок для Клима – вещь очень неприятная, но это он как-нибудь переживет – не последние. Но вот если он через десять дней не найдет виноватого и не расплатится с Пашей, то тогда он должен будет лимон в качестве штрафа за срыв сделки. А вот это уже серьезно. Если он заплатит штраф, то признает, что его кинули, как вокзального лоха. Это позор и слабость. А если он слаб, то почему бы и другим не попробовать отгрызть у него кусок. Если же не заплатит, то неизвестно, какую ответку метнет Ташкентский, а кроме того, от Клима отвернутся люди. Ему больше не будет доверия. Авторитет в этом мире зарабатывается годами, а потерять его можно за секунду. Короче, если он в ближайшее время не найдет деньги и того, кто его кинул, то для него это может быть началом конца. Да и о своей давней мечте насчет прииска он тоже вынужден будет забыть. Поэтому рыть Клим будет очень основательно. Теперь ты понимаешь, в каком дерьме оказался?

Федор кивнул головой:

– Если вы мне все это рассказываете, то, скорее всего, сдавать Климу не собираетесь. Какой у меня выход? Отдать Климу все деньги в обмен на жизнь? Это поможет выпутаться из этой чертовой истории? Я готов все вернуть хоть сейчас.

– Дурак ты, Федька. Кто бы сейчас ни вернул Климу деньги, он в первую очередь будет подвергнут очень тщательной проверке на причастность к заговору против него. Для этого у Клима есть очень толковые мастера своего дела. И, я тебя уверяю, в этом случае правда все равно выплывет. Ты убил его племянника. Он был его родней и правой рукой. Следовательно, поднять тебя на вилы как виновника всех бед, да еще таким образом демонстративно отомстить за смерть Слона в назидание другим Климу будет очень выгодно. И овцы целы, и волки сыты. Ты сечешь, стручок, о чем я тебе сейчас толкую? Для Клима это идеальный выход, – тяжело дыша, с усмешкой проговорил Борисыч.

– Так что же мне делать? – обреченно спросил Федор.

– Скажи, дружок, а гроши ты хоть надежно заныкал? Есть надежда, что их никто не найдет хотя бы в течение полугода? Раньше-то к ним и прикасаться даже нельзя.

– Думаю, что да, – растерянно ответил Савченко. – На дачу, кроме жены, больше некому приезжать. Да и она туда больше не любит ездить. До лета точно не появится, а то, может, и вообще очень, не скоро. Не до того ей сейчас.

– Хорошо, – задумчиво произнес Семен Борисович. Затем, взглянув на своего помощника, проговорил: – Леша, иди кофейку попей да понаблюдай за улицей на всякий случай, а мы тут еще немного покалякаем.

– Борисыч, уверен? – нахмурившись, спросил Леха.

– Не переживай, ступай, – миролюбиво пробормотал старик.

Помощник кивнул и вышел.

– И еще вопрос к тебе, парень. Чего ты вообще хочешь в этой жизни, к чему стремишься? – спросил старик, вперившись в Федора пронзительным взглядом.

– А вам-то какое дело? – не сдержавшись, раздраженно воскликнул Федор. – Что мы все вокруг да около ходим? Надоело! Давайте уже наконец что-то предметно решать!

– Не борзей, щенок! – неожиданно рявкнул старик. – Я не с каждым такие душещипательные беседы веду. Не нравится – вмиг окажешься привинченным к батарее Клима дожидаться. Разводя тут мансы с тобой, я и так сильно рискую. Все ясно?

– Извините, не хотел обидеть, – смущенно проговорил Федор. – Но боюсь, что вы просто не сможете меня понять.

– Я что, настолько тупой? – с кривой усмешкой спросил Борисыч.

– Да нет, – задумчиво проговорил Федор. – Без обид, но просто мы живем в абсолютно разных мирах.

– А ты еще наивнее, чем кажешься, – рассмеялся старик. – Не такие уж у нас и разные миры, дружок, если вглядеться повнимательнее.

– Ну, ладно, попробую объяснить, – Федор, волнуясь, прокашлялся. – Когда-нибудь я создам собственное предприятие по производству радиолокационной техники. Соберу самых толковых людей, где их заработок будет зависеть только от их талантов и умений. Я же досконально знаю все этапы производства и как его можно усовершенствовать. Хоть сейчас могу по памяти перечислить особенности любого заказа, по которому мы работали. В общем, идей на этот счет у меня много. Честно говоря, в тот момент, когда я увидел те деньги, у меня мелькнула шальная мысль: «Может, это шанс, чтобы мечта стала реальностью?» Ладно, все это лирика, я не думаю, что вам это интересно, – закончил Федор и, тяжело вздохнув, внимательно взглянул на Борисыча.

– То есть если бы климовские миллионы достались тебе, то ты бы вложил их в собственный производственный бизнес? – спросил, усмехнувшись, Борисыч. – А, прогореть не боишься?

– Ну такой риск, наверное, всегда существует. А вы что, хотите мне предложить воспользоваться этими деньгами? – улыбнувшись, в шутку спросил Федор и тут же осекся, натолкнувшись на пристальный серьезный взгляд старика.

– Вы что, серьезно? – изумленно шепотом спросил Федор. Борисыч, глядя на него, медленно кивнул головой.

– Но это как-то… как-то необычно, – подбирая слова, растерянно пробормотал Федор.

– Понимаю, но договор на десять листов мы готовить не будем и подписей кровью ставить тоже не будем. Теперь, по существу. Послезавтра сюда прибудет отряд «октябрят» Клима, возглавлять его будет Вацек. Он у Клима за безопасность отвечает. Мужик очень башковитый, раньше был толковым опером. Уверяю, он перетрясет тут все, под каждый камень заглянет. Кроме того, нашим ментам поступила команда из Москвы от высшего начальства взять на особый контроль поиск пропавшего племянника уважаемого бизнесмена. Поэтому завтра ты должен свалить из города, куда я тебе укажу, – старик протянул Федору листок бумаги. – Выучишь наизусть и уничтожишь. На месте вы получите новые документы и как минимум на полгода зашхеритесь куда-нибудь подальше и поглубже. И только не раньше, чем через полгода ты очень осторожно вернешься сюда за деньгами. Один лимон ты отдашь Лехе. Это мое обязательное условие. Я хоть и оставляю ему приличное наследие, но он заслуживает большего, да и вам будет нужен надежный человек.

– Простите, но кому это вам? Кого вы еще имеете в виду? – растерянно пробормотал Федор.

– Есть одна особа, с ней и будешь свой бизнес поднимать. Если подведешь ее, то ты не жилец, я тебя и с того света, если что, достану. Ясно?

– Вы можете нормально сказать, о ком речь и почему вы решили мне помочь? – раздраженно спросил Федор.

– Рак у меня, парень, долго не протяну, – мрачно проговорил старик. – Первое, что решит Клим, – это поинтересоваться, не причастен ли я к случившемуся. Я был посредником между этими двумя надутыми индюками и вместе с юристами прорабатывал всю схему продажи прииска. Я был в курсе всех деталей операции. Следовательно, ко мне в первую очередь и будут вопросы. Клим знает, что на мне где сядешь, там и слезешь, особенно сейчас. Но он умеет находить человеческие слабости и давить на них с особым старанием. А единственная моя слабая точка – это моя дочь. Она самое ценное, что у меня осталось в жизни. Поэтому для нее оставаться здесь будет очень опасно. Я хочу, чтобы у нее была другая жизнь, подальше отсюда, от моих дел и особенно от Клима. Одной ей будет нелегко, а тут как раз ты вовремя нарисовался. В общем, она считает, что ты и есть ее мужчина, да и выбора она мне особого не оставляет. Мать ее цыганкой была. Черт знает, может, и правда у них какая-то тайная чуйка на мужиков есть? Вот с ней на пару где-нибудь подальше отсюда и замутишь свой бизнес. Ты вроде с головой, и она не дура, да и климовские бабки будут вам в помощь. Так ты сможешь о ней позаботиться?

– Но подождите, я даже не знаком с вашей дочерью! – воскликнул изумленный Федор.

– Ты где сегодня ночевал, Дрантаньян хренов? – усмехнулся Борисыч.

Федор сначала непонимающе заморгал глазами, а затем хлопнул себя по лбу.

– Точно! – воскликнул он. – Ну конечно! Как же я сразу не сообразил! У нее же ваши глаза, один в один! А я все никак не мог понять, кого же мне Марьиванна напоминает!

– Так, с этим разобрались. Теперь дальше. Сейчас ты с Лехой пройдешь краткий курс молодого бойца. Он тебя посвятит в основы отрыва. Слушай его внимательно, он большой мастер по всякой партизанщине.

– Ага, только что-то ваш мастер по партизанщине поздно вступился за вас на Привальной! – язвительно проговорил Федор.

– Когда я знак подал, тогда он и вступился, – раздраженно отрезал старик. – Не сбивай меня с мысли, баламут! На чем я остановился? Ах да…Я дам тебе сто штук зеленью. Это на дорогу, на новые документы и на временное незаметное проживание где-нибудь в глуши. Все климовские банкноты просто, но эффективно помечены, поэтому за кубышкой ты вернешься не раньше, чем через полгода, когда деньги немного остынут. Так, далее. Сегодня же ты едешь во Фрумкино и покупаешь билет на самолет до Калининграда на рейс дня через четыре. Потом едешь домой и обзваниваешь всех своих родственников и корешей в Калининграде. Сообщаешь, что развелся и хочешь вернуться домой, чтобы начать новую жизнь. Первое, что сделает Вацек, если выйдет на тебя, а это очень вероятно, – пробьет твой домашний телефон. Постарается понять, кому ты звонил и, соответственно, где тебя искать. То же самое сделают и менты, если тоже выйдут на тебя. Вот пусть они все дружно и ждут тебя в аэропорту. Тебе это даст некоторую фору. Трюк старый, но до сих пор работает. Все ясно? – спросил Борисыч.

– А что с Машей? – подал голос Федор.

– Она завтра уезжает в Москву в командировку. Помаячит там пару дней, а потом по-тихому слиняет туда же, – Борисыч ткнул дрожащим пальцем в листок, который по-прежнему вертел в руках Федор. – Вот там вы и встретитесь, добираясь каждый своим ходом.

– У меня последний вопрос, – задумчиво проговорил Федор, глядя на старика. – Как думаете, зачем Слон рвался в «Искру»? Что он замышлял? Я там был и выяснил, что сразу на следующий день из того номера, что был указан в найденной у Слона записке, поспешно уехала какая-то симпатичная девушка по имени Вера. Вела себя очень нервозно и, судя по мнению проживающих, явно кого-то ждала.

– Черт знает, возможно, девица – его подруга, и не исключено, что Слон с ней и хотел куда-нибудь свалить. Но теперь это все без разницы и не имеет для нас никакого значения. Пусть теперь Клим копается в сердечных делах своего племянника, – махнул рукой старик. Неожиданно его лицо скривилось от боли, он зажмурился и, согнувшись над столом, яростно заорал: – Леха, твою мать! Тащи сюда стекляшки! Срочно!

Глава 15

Только к десяти часам вечера Федор, вконец уставший, подъехал к дому, но тут его ждала неудача. Двор в том месте, где он обычно ставил машину, оказался перекопан, заставлен какими-то трубами и рабочим вагончиком. На двери подъезда висело объявление о том, что горячая вода отключена в связи с ремонтными работами. Чертыхнувшись, Федор объехал три квартала, прежде чем нашел место, где можно было оставить машину. Добравшись до дома, он спустился в подвал, достал из тайника пакет с вещами Слона, сунул его в другой пакет с долларами, полученными от Борисыча, и все это перепрятал на чердак, рассудив, что до утра ничего страшного с пакетом не произойдет. Зайдя в квартиру и несмотря на поздний час, Савченко добросовестно обзвонил своих калининградских знакомых, сообщив, что в ближайшие дни собирается вернуться. Был уже первый час ночи, но Федор все же решил собраться, чтобы с утра, по-быстрому перекусив, сразу отправиться в путь.

«Одежда должна быть не новой, но аккуратной и чистой, при этом удобной и просторной, чтобы не сковывала движений и позволяла поддеть при необходимости что-то еще. Твой внешний вид не должен привлекать внимание и не должен запоминаться. Ты должен всегда быть одним из многих. Самая важная часть твоего гардероба – это обувь. Она должна быть проверенная, разношенная и крепкая. При встрече с незнакомыми людьми старайся оставаться незапоминающимся. Говори вежливо, но коротко. Больше слушай, поддакивай, задавай вопросы, но на любой случай всегда имей стройную легенду, которую при необходимости можешь уверенно изложить. С этого дня ты для меня Фикус, и, если я тебя по телефону назову как-то иначе, значит, это сигнал опасности. Ясно?» – всплыли слова Лехи во время инструктажа у Борисыча.

– Ну, просто подготовка разведчика-диверсанта! – попытался тогда сострить Федор, но тут же осекся, столкнувшись с тяжелым холодным взглядом инструктора.

Сейчас, собирая вещи в дорогу, Федор в очередной раз задумался о предстоящем завтра пути. Для этого вчера с Лехой был разработан замысловатый маршрут, который не отследить по купленным билетам с предъявлением паспорта и исключающий случайное столкновение с кем-либо из знакомых. Через лес Федоскинского заповедника к вершине Лебяжьей горы. Потом спуск вниз к карьеру, а далее, минуя село Валентиновка, попутками и местными электричками на юг до Новороссийска, где в итоге должна была состояться встреча с Машей и где их ждали новые документы. Дистанция – порядка двух тысяч километров. При нормальном стечении обстоятельств это две недели пути. Главное – незаметно, как можно быстрее и подальше убраться за пределы Глуховецка, а там уже будет проще. Во всяком случае так уверял помощник Борисыча – Леха. В какой-то момент у Федора появилась мысль, а не сгущает ли он краски. Может, стоит без всех этих сложностей сесть на рейсовый автобус и спокойно уехать куда-нибудь подальше, а там продолжить путь цивилизованным образом. «Обо мне никто ничего не знает! Зачем все так усложнять!» – мелькнула на секунду в голове ленивая мысль. Но после очередных размышлений он все же решил довериться Лехе и придерживаться выбранного плана.

В то время как Федор искал место для парковки своего автомобиля, на вокзальную площадь Глуховецка с перрона сошли четверо. Старшим компании был Вацек – солидный, почти лысый мужчина в массивных дымчатых очках, в длинном теплом плаще поверх добротного костюма. Решение изменить план и приехать в Глуховецк на два дня раньше было принято им осознанно и тщательно скрывалось от почти всех окружающих его лиц. У Вацека было стойкое подозрение, что в деле замешан еще кто-то из своих в Москве и этот кто-то может слить информацию о его приезде в Глуховецк. А кроме того, к тому моменту, как придется общаться с местными ментами, ему хотелось уже иметь собственное представление о ситуации в городе.

С ним было трое крепких парней от тридцати до сорока лет. В джинсах, в темных кожаных куртках, кроссовках. Двое загрузили чемоданы в такси и уехали оформляться в гостиницу. Старший с помощником остался на площади, внимательно оглядываясь по сторонам.

– Вацек, там пара тачек стоит. Я пойду перетру с бомбилами, может, кто видел Слона той ночью? Маловероятно, но все же… Чем черт не шутит? – проговорил тот, что помоложе.

– Давай, а я пойду вон к тем торговым палаткам. Вроде от них все должно быть видно, как на ладони, – задумчиво произнес Вацек. Он не спеша обошел подсвеченные мигающими китайскими гирляндами три торговые палатки, которые оказались закрытыми. Возле работающей четвертой он остановился с задумчивым видом, рассматривая через мутное стекло ряды сомнительного вида алкогольных напитков.

– Хозяйка, порекомендуй, что-нибудь приличное, для встречи старых друзей– произнес Вацек, цепким взглядом окинув заспанную тетку в окошке.

– Ну что посоветовать? Могу предложить водку «Распутин». Пьется нормально, голова поутру не болит, и цена приемлемая. Наши мужики регулярно берут, и никто не жалуется.

– Не в цене дело. Тут что-то поблагороднее надо, – добродушно проговорил Вацек.

Продавщица заметно оживилась:

– Так вон коньячок французский «Наполеон». Шикарная вещь! Не пробовали? – и она ткнула пальцем в сторону коричнево-красной бутылки с косо наклеенной этикеткой.

Вацек внутренне содрогнулся, представив себе вкус этой «шикарной вещи».

– Ну, это, пожалуй, подойдет. Еще что-нибудь закусить бы под него.

– Легко! – радостно улыбнулась продавщица и торжествующе положила на прилавок несколько ярких банок иностранных консервов. – А вы, верно, не местный? По работе к нам или как? Если что, имейте в виду, у нас самый лучший ларек в городе. Алкоголь, сами видите, на любой вкус, и отличная закуска всегда найдется. А цены вообще самые низкие.

– Надо будет запомнить это место, – с энтузиазмом в голосе проговорил Вацек и протянул в окошко деньги.

– Ой, а может, что помельче найдете, а то я выручку сдала и сдачи не наскребу.

– Да бог с ней, со сдачей, потом как-нибудь сочтемся. Я еще завтра к вам вечерком подгребу. А вы как часто работаете? Когда ливень был, вы тоже работали? Мы тут с друзьями ночью мыкались, искали, чем горло смочить, но так ничего и не нашли.

– Постойте, так вы же только сейчас с друзьями приехали на шестьсот тринадцатом. Я же вас видела! – озадаченно проговорила торговка. – Вы еще одного вроде как к таксистам направили.

– Выходит, отсюда все очень хорошо видно? – беззаботно спросил Вацек.

– Ну да! – растерянно ответила торговка.

– Так я не понял, тогда твоя смена была, красавица? – спросил, улыбаясь, Вацек.

– Моя, только что-то я не помню, чтобы по площади кто-то ходил. Дождяра же лил как из ведра.

Вацек, оглянувшись по сторонам, интригующе поманил ее рукой поближе к окошку. Тетка доверчиво высунулась чуть ли не наполовину. В тот же миг Вацек, как железными клещами, схватил одной рукой ее за горло под челюстью, другой – за верхнюю губу.

– Слушай сюда и не дергайся, тварь! – страшным голосом прохрипел Вацек. Лицо его исказила такая злобная гримаса, что продавщица от страха и неожиданности чуть не потеряла сознание. – Итак, когда шестнадцатого был ливень и пришел шестьсот тринадцатый из Москвы, ты видела на перроне маленького человека с двумя большими чемоданами?

Продавщица с дикими, выпученными от страха глазами начала что-то непонятно мычать. Вацек выпустил ее губу.

– Говори, сука, внятно и по существу. Как только все расскажешь, я сразу уйду. Начнешь пургу нести – глотку вырву. Все поняла?

Обалдевшую продавщицу била мелкая дрожь, и она готова была рассказать все что угодно, лишь бы этот жуткий мужик как можно быстрее исчез:

– Видела какого-то маленького паренька с двумя большими чемоданами. Он последним сошел с перрона. Никто его не встречал, дождь льет, а он, бедняга, стоит один, и такси все уже разъехались. Я сразу не заметила, что Федькина машина еще стояла. Вот он к нему и сел.

– Что за Федька? – прошипел Вацек.

– Ну, таксист. Обычный хороший вежливый парень. Он у меня постоянно сок покупает. Как фамилия его, не знаю. Он у Русланчика в бригаде таксует. Отпустите меня, пожалуйста, а то мне очень больно, и синяки будут на горле, – жалобно, чуть не плача, хрипло взмолилась продавщица.

Вацек разжал руку, и несчастная со вздохом облегчения юркнула назад за мутное стекло, ожесточенно массируя горло.

– Пока живи, если мне понадобится что-нибудь уточнить, я вернусь, и ты мне поможешь. Если в чем соврала – убью. Поняла? – проговорил мужчина.

Перепуганная до смерти продавщица быстро закивала головой. А Вацек, уже забыв о ее существовании, быстро шел к напарнику.

– Петруха, что у тебя? – деловым тоном спросил он.

– Ни хрена! Шел сильный дождь. Когда площадь опустела, все разъехались по домам. Бомбилы работают под каким-то чуваком по имени Руслан. Я на всякий случай стряс его телефончик.

– Что сказал им? – строго спросил Вацек.

– Дескать, родственника жду, еще шестнадцатого должен был приехать, а все нет. То ли не поехал, то ли куда-то к корешам закатил. Попутно поинтересовался, как вызывать такси. Они и дали телефон этого Руслана.

– Молодец! Чувствую, мы на правильным пути, товарищ! Все-таки недаром мы пораньше и тем же поездом дернули, – дружески хлопнув Петруху по плечу, улыбаясь проговорил Вацек. – Анализируем голые факты. Дело обстоит следующим образом. Слон по какой-то причине соскочил с поезда с бабками. Сел в такси к какому-то Федору, который работает на некоего Руслана, и пропал. На завтра план действий следующий. Ты со мной сначала в местную ментовню на поклон к полковнику Неменялину. Вроде вопрос о взаимопомощи с ним решен, мы передаем ему «помощь», а он нам предоставляет тачку и свое благословение. В общем, должен встретить как родных. Потом едем к Семе Седому, у Клима есть некоторые серьезные подозрения насчет этого старого лиса. Он единственный, кто здесь был полностью в курсе сделки Клима и Паши Ташкентского. Не исключено, что он мог либо сам всю эту херню замутить, либо информация от него как-то случайно утекла. Тогда надо разобраться, как и к кому. В любом случае с Семой предстоит серьезный разговор. Боб с Крабом с утра выходят на улицу и катаются на такси, мягонько выясняя у бомбил все про нашего Федю. Далее с трех часов сидят в номере на подхвате и ждут нашего звонка. Когда сегодня упадем в гостиницу, твоя задача прочистить им мозги по поводу бухла, баб и дисциплины на все время командировки. Сегодня еще можно чуть-чуть, вот, передашь презент, – и он протянул пакет с коньяком и закуской. – Но, если увижу, что пошли вразнос, спрошу с тебя. Все ясно?

– Да ладно тебе, Вацек! Чай не дети! – раздраженно ответил Петруха.

– Да в том-то и дело, твою мать, что не дети! – зло заорал Вацек.