Текст книги "Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого"

Обедая, Максим еще раз внимательно осмотрел зал по секторам, ничего нового и необычного не увидел, однако его взгляд почему-то остановился на окне, из которого хорошо был виден замковый двор. Доев смачные вареники, историк подошел к окну и увидел, что жерла всех пяти пушек на замковом дворе направлены прямо на него. Пушки были настоящие, хоть и XVII века, и выстрелить могли очень даже серьезно. Преодолев неприятное ощущение, Максим не двинулся с места и убедился, что стволы пушек точно нацелены на окно корчмы.

Историк вернулся к столу, выпил узвар и, рассчитываясь с официантом, спросил у него, всегда ли именно так стояли збаражские пушки? Официант посмотрел в окно, заметно побледнел, сказал, что орудия всегда располагались полукругом от входа во дворец, и поспешил вместе с историком выйти на продуваемый ветром двор. Пока он разговаривал со сторожем, Максим сфотографировал пушки, затем подошел к ним, осмотрел жерло самой большой и вздрогнул.

Из жерла пушки, выстрелившей последний раз в 1657 году, ощутимо тянуло порохом, и Максим понял, когда прозвучал выстрел. Он внимательно осмотрел все пять пушек, выяснил, что недавно стреляли из всех, и сделал соскобы со всех жерл. Когда он увидел на большой пушке запекшиеся кусочки земли с частичками корней, то побледнел и сам. Положив соскобы в салфетку, предусмотрительно взятую в корчме, и в карман, где не было пакетика с золой, он внимательно осмотрел двор, ничего необычного не заметил и пошел к въездной браме и мосту в замок, где возбужденно жестикулировали официант и сторож.

Выходя, Максим посоветовал хлопцам вызвать полицию, так как направленные на корчму пушки могут иметь отношение к недавнему сумасшествию трех депутатов. В ответ ребята сказали, что только что звонили своим товарищам, работавшим в день злополучного ужина, но те не слышали никаких выстрелов и даже хлопков. Правда, официант, прежде чем вбежал в зал, зашел в комнату сторожа, в которой громко орал телевизор. О происхождении следа на стене никто не мог ничего сказать.

Максим шел в читальный зал и никак не мог сосредоточиться. Получалось, что по корчме пушки стреляли нечистой силой, демоны ее побери! Но ведь чертовщины, кажется, в природе не существует? Во всяком случае, за последние три тысячи лет в исторических документах не описано ничего подобного. Впрочем, черт ее знает, эту украинскую дьявольщину! От нее всего можно ожидать, у местных демонов и ведьм во главе с Солохой и Вием вечно все ни в сих, ни в тих и до горы раком.

Поговорить бы сейчас о чертовых пушках и мохнатых лапах с когтями на стенах с великим Гоголем, который уж точно о подобных случаях знал все. Подумав об этом, Максим на всякий случай перекрестился. Обед в корчме следовало считать удачным, и вечером ему будет о чем подумать.

До самого закрытия читального зала Максим просматривал заказанные дела, ничего нужного ему не нашел и вернулся в «Гетман». Он поужинал, чем бог послал, из соседнего магазина, посмотрел местные новости, в которых о vip-сумасшествии в корчме опять не вспоминали, выругал себя за совет вызвать в замок полицию и лег спать. Черт его дернул соваться с советами, когда ему самому предстояло отдавать збаражскую золу и соскобы с землей и корнями на химический анализ. Не мала баба клопоту – купила порося!

Третьего марта в среду в семь часов утра Максим уже ехал в перегруженной маршрутке без рессор в Тернополь, чтобы отдать на анализ золу из камина и соскобы из пушек. В областном городе работал химико-технологический колледж, в одной из его лабораторий Максим отдал заведующему свои пакетики, оплатил работу и получил обещание приготовить химический анализ золы и земли завтра после обеда. В десять часов утра Максим уже сидел за своим столом в читальном зале и листал архивные дела до самого вечера с перерывом на обед в «Вытребеньках». Следов рукописи киевского школяра Олексы Дружченко и новых материалов о Богдане Хмельницком не было. Пока не было, ибо кто ищет, тот всегда найдет.

4 марта, в четверг, Максим просмотрел свои полторы тысячи архивных листов, ничего нового для себя не обнаружил и к пяти часам вечера благополучно добрался до тернопольского колледжа. Забрав оба химических анализа и немного поразмышляв над странным взглядом заведующего лабораторией, смотревшего на него испуганно-возбужденно и явно хотевшего его о чем-то спросить, Максим обрадовался, что история со стреляющими збаражскими пушками еще не попала на телевидение, и к семичасовым новостям вернулся в «Гетман».

Зайдя в номер, Максим быстро привел себя в порядок после напряженного трудового дня и несколько нервно выслушал в тернопольских новостях скороговорку диктора, взахлеб сообщавшего о том, что старинные пушки Збаражского замка сами перемещаются по двору и синхронно стреляют по окнам его казематов черт знает чем. Никаких других подробностей не приводилось, но и прозвучавших слов было вполне достаточно, чтобы взбаламутить оккультистов и мистиков по всей стране. Теперь жди этих странных гостей в Збараж. «Гетману» это, конечно, хорошо, да Максиму плохо. Тише едешь – дальше будешь.

Сидя в кресле, Максим достал из внутреннего кармана своей куртки два листа с химическим анализом каминной золы и пушечных соскобов. Прочитав многочисленные латинские термины и их перевод, Максим удовлетворенно улыбнулся. В обеих пробах были обнаружены частицы галлюциногена растительного происхождения в количествах, неизвестных в природе. Соскобы из жерл только что выстреливших збаражских пушек также содержали в себе вещества, неизвестные науке и не описанные в таблице Менделеева. Максим вспомнил, как возбужденный химик из колледжа явно хотел у него что-то спросить, но в последний момент передумал. Очевидно, он подумал, что кто-то сжег огромную партию сильнодействующего наркотика, давшего такой странный анализ, принял Максима за полицейского или бандита и побоялся попасть в мафиозные разборки даже из-за открытия нового химического элемента.

Максиму оставалось только надеяться, что тернопольские стражи порядка не догадаются сделать такой же химический анализ расплавленной земли из пушек, какой сделал он сам. Как только о его поездках в тернопольский колледж станет известно, полиция тут же начнет искать московского историка. Для этого достаточно позвонить в «Замки Тернопольщины» и узнать, кто и откуда к ним приехал за последние несколько дней. И тогда он одним допросом в качестве свидетеля точно не отделается. Максим представил, как в некоторых ангажированных украинских газетах и на ТВ появятся броские заголовки статей и репортажей: «Московский журналист свел с ума трех лучших депутатов Самой Верхней Рады! Продолжение следует!».

Максим, являвшийся членом не только Союза писателей, но и Союза журналистов России, активно печатавший в СМИ свои репортажи по результатам путешествий, порадовался, что украинских телевизионщиков не заинтересовала история о появлении следа мохнатой лапы и хвоста в збаражской корчме, когда в ней сходили с ума депутаты. Теперь Максим не сомневался, что это событие произошло из-за визита нежданных гостей из разбитого окна и подвала под левым замковым казематом. Ему только было непонятно, откуда и зачем их туда понес черт или дьявол. Кроме скупых сообщений в новостях в день происшествия больше никаких сведений о сумасшествии депутатов Самой Верхней Рады в Збараже средства массовой информации не сообщали. Очевидно, влиятельная парламентская фракция, в которую входили повредившиеся в уме слуги народа, решила, что ей такие новости ни к чему, и «попросила» Национальный совет по телевидению и радиовещанию запретить на главных каналах зубоскалить на тему, в какой из пяти ведущих партий страны больше идиотов. Впрочем, население давно знало, что собой представляют действующие слуги народа, и привыкло к их вытребенькам.

Максим встал и задернул штору на совсем черном окне. В четверг, 4 марта, в Збараже стало жарко, и ему для окончания работы оставались считанные дни и даже часы. Было ясно, что после уже неофициального, но все равно всенародно любимого женского праздника 8 марта в Збараж со всей Украины съедутся любители тайн и мистики.

Историк выключил курлыкавший о чем-то телевизор, погасил свет и лег в кровать. Анализ золы из камина означал следующее. Уже после начала депутатского ужина кто-то подложил в огонь что-то вроде мешка конопли с маком, добавив в него килограмма два какой-то сильнодействующей галлюциногенной дряни. Сделать это мог только официант, потому что кроме него в зал никто не входил. Или это сделала нечистая сила, которая, кажется, не существует.

Биографии депутатов были очень хорошо известны, и никто из них никак не был связан с наркотиками. Зачем официанту затерянной во времени и пространстве замковой корчмы сводить с ума трех народных избранников, да еще таким экзотическим способом? Он, конечно, мог выполнять заказ их конкурентов из соседней политической силы, как по-западному СМИ стали называть украинские партии. Однако до следующих выборов в Самую Верхнюю Раду оставалось более двух лет, и никто не начинал так рано предвыборную кампанию. Возможно, это была личная месть всем троим или одному из них, а остальные двое случайно попали в плохую компанию? Операция по доведению до сумасшествия трех членов СВР, если ее можно было так называть, была очень изощренной и совсем не характерной для украинского политикума.

А что означает история с самонаводящимися збаражскими пушками, стрелявшими по окнам нечистой силой? Демон с ногами из корней, состоящий в том числе и из наркотиков, что не удивительно, в компании чертей и ведьм влетел вместо ядра в окно, плюхнулся корнями в камин, обжегся, поднял страшную дурманящую вонь, выскочил из огня, от сильной боли шмякнул лапой и хвостом по стене и исчез? Зачем ему было делать все это? Повалять дурака, раз в четыре года поднимаясь на белый свет из преисподней? Для появления по вызову всей нечистой силы у него должна была быть серьезная причина. Во всей этой збаражской истории было что-то, чего Максим еще не знал, а значит, не мог разобраться в ней по-настоящему.

Максиму как иностранцу даже на своей второй родине нельзя было открыто собирать сведения о депутатском ужине, не привлекая к себе пристального внимания. Формально эта торжественная ижа не имела отношения к тайне Богдана Хмельницкого, но слишком уж часто стали звучать слова «левый каземат Збаражского замка». Историк интуитивно чувствовал, что должна быть какая-то важная связь между депутатским ужином и кладом великого гетмана. Максим лежал и думал, как могут быть связаны друг с другом политические игры XVII и XXI столетий.

Историк хорошо знал, что представлял собой сегодняшний украинский политикум. В 2010 году он сделал анализ выборов президента и Самой Верхней Рады, так как очень хотел понять, какое будущее ждет Казацкую державу, за свободу и независимость которой отчаянно рубились его далекие предки. Максим встал, оделся, спустился в холл и попросил ночную дежурную разрешения полчаса поработать на гетманском компьютере. Историк включил флешкарту и стал перечитывать свой материал 2010 года. Он не взял с собой ноутбук, а с экрана смартфона читать не любил. Его дорожная сумка весила всего семь килограмм и никогда не мешала при неожиданных быстрых передвижениях. Максим читал написанное им пять лет назад и думал, что изменилось за эти годы в политической жизни Украины.

«Депутат и президент – это звучит гордо? 2010 год, март.

Из сорока пяти миллионов граждан Украины право голоса имеют тридцать семь, из которых последние годы его постоянно использовали двадцать восемь миллионов человек, выбиравшие президента и четыреста пятьдесят депутатов Самой Верхней Рады, являющихся высшей властью в державе.

Так как регистрация в президенты является единственным шансом войти в группу руководителей страны, ставших неправильно называть себя элитой, которая всегда должна быть со знаком плюс, она дает возможность заявить о себе от Днепра до Днестра, для чего достаточно внести в центральную избирательную комиссию залог, эквивалентный тремстам тысячам долларов США, и эту процедуру на выборах пытаются проделать сотни богатых граждан. В предвыборной кампании, конечно, создается хаос, в результате которого многие избиратели с удовольствием вводятся в заблуждение. Не все граждане, имеющие право голоса, считают, что нельзя голосовать за ворюг, наживших миллионы нечестным путем. При этом часть граждан, имеющих право голоса, легко отдает свое конституционное право решать судьбу страны и своих собственных детей за килограмм гречки с истекающим сроком годности. Само собой, в стране есть так называемые политические силы, которые с удовольствием удовлетворяют потребность этих граждан в просроченной гречневой крупе.

Средняя стоимость президентской кампании за годы независимости составляла до ста миллионов долларов США, то есть на формирование мнения одного избирателя о нужном ему по каким-то причинам кандидате в президенты тратилось всего пять долларов.

Претенденты на высшие посты в республике являются богатыми людьми или имеют официальных спонсоров, которых часто неправильно называют олигархами, с их банками, концернами, холдингами, компаниями, металлургическими, титановыми, сахарными заводами, сверхприбыльными сельскохозяйственными производствами, морскими портами и шахтами. Статус кандидата в президенты зависит от ораторского искусства, создающего рейтинг его предвыборной кампании.

Избирательный фонд кандидата в президенты законом не ограничивается. Традиционно он распределяется следующим образом.

Половина тратится на телевизионную рекламу и выступления артистов перед той частью избирателей, которая готова отдать за шару, заключающуюся в часе чужого пения под фонограмму, свой голос.

Треть избирательного фонда тратится на заработную плату сотрудников штабов претендента, шестая часть идет на поездки и встречи с избирателями, десять процентов уходит на внешнюю рекламу и билборды, остальная часть фонда расходуется на дела, которые не афишируются.

Президентские кампании Украины проходили следующим образом, по традиционному плану:

– создание предвыборных блоков и официальный старт кампании;

– выдвижение и регистрация кандидатов в центральной избирательной комиссии, ведение предвыборной агитации до последнего дня кампании;

– публикации данных социологических опросов и работа с ними;

– голосование, оглашение результатов, проведение, при необходимости, второго тура, инаугурация президента.

Спонсоры кандидатов в президенты вкладывают в их избирательные кампании наличные и безналичные средства, предоставляют им свои ресурсы, помещения, эфирное время на личных телевизионных каналах и радио. После победы своего кандидата его олигарх может получить «право участия в приватизации государственной собственности», крупные казенные заказы и льготы по необъяснимым ценам, посты и должности во властных структурах и много других интересных и материально наполненных предложений, которые может внести и сам. При этом послевыборные отношения кандидата и его олигарха оформлялись быстро и конкретно, по принципу «Здесь и сейчас».

Положение в предвыборной гонке кандидатов, являющихся государственными или общественными деятелями, намного увереннее, чем у остальных, не имеющих административного ресурса. Победа на выборах во многом зависит от того, как и сколько показывают кандидата на телевидении сверх оплаченного им времени, а также от того, кого поддерживают губернаторы двадцати пяти областей Украины с Киевом и мэры ста ее крупных городов.

Многие олигархи, чтобы не прогадать, на первых кампаниях, когда было важно, как проголосует думающая часть населения, поддерживали двух и более кандидатов, но затем ставили на кого-то одного. Также на Украине любят выдвигать кандидатов, которые точно не могут победить, но отберут голоса у опасного претендента-конкурента.

Задачей непроходного кандидата также может быть отбор голосов у одного из двух главных претендентов, которые проходят во второй тур, что в стране совсем не редкость. Чем больше голосов собирают непроходные кандидаты, тем выше их бренд и бизнес. Затем они могут выступить в поддержку одного из двух главных претендентов, после чего получают от победителя государственные заказы, должности, льготы и преференции, чтобы с лихвой вернуть вложенные в выборы деньги.

После выборов непроходной кандидат из своих избирателей может создать новую партию и продолжать уже с ней участвовать в очередных выборах. Многие претенденты в президенты участвуют в выборах именно для того, чтобы определить уровень своей популярности у населения и создать собственную партию.

Выборная кампания в Самую Верхнюю Раду, СВР, в которой участвуют партии и отдельные граждане, проходит аналогично президентской.

Официальная заработная плата депутата СВР до второго Майдана в начале 2014 года составляла более двух тысяч долларов и не устраивала четыреста из ее четырехсот пятидесяти депутатов.

Самым простым приработком депутата являлся лоббизм. Депутатский запрос на заказанную слуге народа тему, письменный или усиленный публичным выступлением с трибуны СВР, стоил бы от двух до десяти тысяч долларов. Регистрация заказанного народному избраннику законопроекта в комитетах СВР для их последующего голосования стоила от пяти до десяти тысяч долларов. В 2013 году в Самой Верхней Раде регистрировалось несколько законопроектов в день, и было бы очень хорошо, если бы произошла проверка, какая часть законов принималась СВР для улучшения жизни и благосостояния народа и страны, а какая – для увеличения депутатского имущества.

Если заказчик хотел, чтобы оплаченный им законопроект стал законом, он через посредника выходил на руководителя влиятельной парламентской фракции или курировавшего его олигарха. Посредник-депутат мог получить до десяти тысяч долларов и выше, а само победное голосование в СВР стоило от миллиона долларов до части предполагавшейся прибыли заказчика. Эксперты отмечали, что в 2010–2013 годах половина проходивших через СВР законопроектов были лоббистскими, а вторая половина – своеобразными.

Очень прибыльным депутатским доходом являлась продажа голоса для принятия политического решения в интересах чужой фракции. Стоимость нужного голосования продажного депутата оценивалась в два миллиона долларов и более, в зависимости от важности голосования. Однако подобный трюк в Самой Верхней Раде мог быть исполнен только раз, так как после него попасть в партийные списки на новые выборы было проблематичным.

Плата за номер в предвыборном списке некоторых партий, в зависимости от его прохождения в СВР, достигала пяти миллионов долларов. Если этот номер в парламент не проходил, деньги имевшему его кандидату в депутаты не возвращались.

В украинском политикуме отмечали, что несмотря на то, что тратившиеся за номера в политических списках СВР деньги казались огромными, в богатой черноземной республике их можно было окупить за одну вставленную в государственный бюджет статью.

После выборов шла борьба за комитеты Самой Верхней Рады, из которых самыми выгодными считались бюджетный, промышленный и банковый. Назначения депутатов в эти комитеты по обычной схеме не продавались, а раздавались только по связям, в зависимости от влиятельности выдвигавших своих кандидатов партий.

В политических партиях богатой республики, которые обычно возглавляли самодостаточные политики, свободные места в депутатском списке распределялись и между партийцами по заслугам, профессионализму и влиянию. Самая Верхняя Рада была переполнена случайными людьми, которые лоббировали, конфликтовали за свои и чужие интересы, а также шантажировали руководство своих партий под девизом «Деньги за голос для фракции!». Партии регулярно проводили в своих рядах чистки, но затем старые продажные кадры за деньги заменялись еще худшими лоббистами.

Партии, как и депутаты, постоянно объединялись друг с другом в блоки, коалиции и союзы, чтобы постоянно бороться за контроль над бюджетом, налогами, экспортом и финансовыми потоками.

Слабыми местами правящей на Украине до 2014 года партии «Сила силенная» являлись жадность до грошей, чужого бизнеса, шапкозакидательство и нежелание работать с избирателями, которые имели свои основания – и так сойдет. В державе было важно не только то, кто и как голосует, но и то, кто и как считает голоса избирателей. Исполнительная власть при желании могла легко дезорганизовать процесс, а потом изменить смысл голосования. На избирательных участках устраивались огромные очереди, в которых люди, конечно, не хотели стоять по несколько часов, организовывались карусели одних и тех же наемников на многих участках, угрожали физической и уголовной расправой участковым избиркомам, которые не обещали обеспечить определенный порог явки и грамотное распределение голосов по партиям.

Уставшее от тяжелого существования население, часть которого стала ленивой и равнодушной, что мешало остальным строить благополучную и счастливую жизнь, перестало верить в мешками обещаемые ему на очередных выборах прорывы в лучшее будущее и «покращення життя ще сегодня». Многие избиратели просто голосовали по принципу «лишь бы хуже не было». При этом в глазах части избирателей имеет большое значение известность политика на международной арене, что якобы означало больший престиж государства на международной арене.

В предвыборных гонках часто побеждали те партии и политики, которые правильно распределяли силы на всей дистанции, так как те, кто рано начинали, выдыхались на половине дороги, а многие украинские избиратели делали свой эмоциональный выбор в последний момент.

Удары в борьбе за власть над черноземом пятнадцатиметровой глубины часто наносились по лидерам партий, которых огульно обвиняли черт знает в чем. Эффектную женщину-политика могли запросто и совершенно безнаказанно назвать в СМИ «каравай с ушами» и «наша кыця», а она, не дождавшись официальной реакции властей, в ответ спокойно парировала непотребное хамство словами: «Кто это там гавкает на помойке», что очень нравилось необразованной части избирателей.

В средствах массовой информации во время предвыборных кампаний не прекращались проплаченные и ангажированные масштабные кампании, бездоказательно, поскольку это сходило с рук, дискредитировавшие вырывавшихся вперед политиков и партии. Эти кампании, которым почему-то верила часть избирателей, очевидно, любителей шаровой гречки, значительно снижали их рейтинги и влияние, что позволяло набирать голоса кандидатам из числа злодиев, шахраев, волоцюг, босвы и босоты, которых в избирательных списках всегда было как грязи осенью на Подоле у метро на Контрактовой площади Киева.

Заказной сюжет о политике с размещением на ведущих телевизионных каналах и радиостанциях до 2014 года стоил от десяти тысяч долларов и более, в зависимости от продолжительности. Для того, чтобы проплаченные сюжеты о партии и политике крутили на ТВ, например, месяц, была необходима сумма от четверти миллиона долларов и выше. Размещение заказных материалов о политике в главных республиканских газетах, стремительно терявших тиражи, стоило в пределах десяти тысяч долларов США. Появление определенной новости о политике в интернет-ленте новостей стоило в пределах пятисот долларов, заказной статьи – около двух тысяч долларов США.

При такой активной и своеобразной финансово-политической жизни к 2014 году перед страной во весь свой рост встали следующие внешние и внутренние проблемы, не решаемые с конца XX столетия.

В обществе увеличивалась социальная деградация с уклоном в сторону маргинализации части населения, которая, например, при наличии средств начала ездить в поездах без постельного белья, что для непривычного человека выглядело достаточно жутко. Население, выезжавшее из державы сотнями тысяч, активно приближалось к знаковому рубежу в сорок миллионов жителей. Быстрыми темпами росло социальное неравенство, при этом соотношение бедных и богатых приближалось к уровню один к пятидесяти, что было на порядок больше, чем в Европе.

В связи с колоссальным износом промышленности и транспорта, в которые четверть века почти не вкладывались средства, в стране стремительно нарастала опасность катастроф на изуродованных до не раз отодвинутого предела дорогах, мостах, устаревших и чрезвычайно энергозатратных производствах.

При принятии политических и экономических решений, например, относительно уничтожения конкуренции и монополизации всего и вся под прикрытием продажных чиновников, что делает жизнь населения невыносимой, власть, во главе с курирующими ее ветви так называемыми олигархами, с 1991 года традиционно руководствовалась не национальными, а личными интересами. Это сильно раздражало малочисленную, но очень активную здоровую часть общества, которая, как правило, хорошо знала, кто, где, когда, кому и сколько взял и занес. При этом огромный необоснованный внешний и корпоративный долг делал страну финансово, а значит, политически зависимой от кредиторов и девальвировал гривну.

Общество также хорошо знало, что в экспортно-ориентированной экономике богатейшей черноземной страны ее теневая часть превысила половину валового внутреннего продукта.

Что касается обороноспособности державы, то с 1991 по начало 2014 год ни один проект перевооружения армии не был доведен до конца, а крупное вооружение советского периода находилось в состоянии распада. При этом украинский военно-промышленный комплекс имеет научные достижения и разработки мирового уровня, в том числе в производстве радаров, систем противовоздушной обороны, танков, автоматов и пистолетов.

В конце XX века во многих соседних с Украиной странах активизировались влиятельные силы, которые хотели бы забрать Галичину и Волынь в состав Польши, Закарпатье – в Венгрию, Буковину и Южную Бессарабию – в Румынию, воспользовавшись тем, что население этих областей имеет большие этнографические, политические, экономические и культурные различия. Клубок неразрешенных за четверть века противоречий наматывался на юго-востоке страны, и никто в Киеве не собирался его разматывать на катушки. Все шло своим ходом. «Одын дило робыть, другый гавы ловыть. Всэ одно якось воно будэ».

Закончив читать обзор, Максим грустно вздохнул, вынул из компьютера флеш-карту, поблагодарил дежурную и поднялся в свой номер.

Три сошедших с ума депутата были обычными в украинском понимании слугами народа и входили в агрессивно-послушное большинство Самой Верхней Рады, успешно путавшее государственный карман с собственным. Сводить их с ума таким дорогим и экзотическим способом для замены точно такими же не имело никакого смысла. Тайна происшедшего в збаражской корчме была совсем не в народных избранниках.

Максим вдруг вспомнил о траве бокка на Лысой Горе в Киеве, из-за которой в 1942 году тронулись несколько солдат вермахта. Может, бокка – это и есть тот самый галлюциноген растительного происхождения огромной разрушительной силы? Надо будет обязательно отыскать эту дурман-траву в Выдубичах и отдать на химический анализ. Вдруг это она горела в камине корчмы во время злополучного збаражского ужина? Однако как перед началом поиска снять с Лысой Горы страшное заклятье конотопских ведьм и отбиться от отряда кикимор? Чем черт не шутит, ведь абсолютно неизвестно, с чем ему придется столкнуться. Их, кикимор, как и траву бокку, у Ведьмина дерева никто не видел, но все о них слышали. Максим не был мистиком, но знал, что некоторые природные явления наука объяснить так и не смогла. А значит, надо будет перед поиском в Киеве заехать в Субботов, набрать в железную флягу святой воды из трех колодцев Богдана Хмельницкого и за три часа и триста пятьдесят километров доставить ее на Лысую Гору.

Утро вечера мудренее. Максим усилием воли заставил себя заснуть. Ему снился Вий, состоящий из неизвестных науке элементов периодической системы Менделеева, с мешком бокки за спиной, который с пушки Збаражского замка грозил московскому историку мохнатой лапой с огромными когтями.

В пятницу, 5 марта, Максим в девять часов утра уже был в читальном зале. Взяв последние из заказанных им дел и начав работать, он увидел, что оказался первым, кто расписался в листе просмотров на деле управлявшего Збаражским замком с 1892 по 1908 год Тадеуша Ломницкого. Оказалось, что пан Тадеуш интересовался русско-украинско-польской историей и много лет собирал документы и материалы по этой теме, которые ему давали тернопольские любители старины.

В его деле насчитывалось почти восемьсот листов, которые надо было хотя бы просмотреть до конца рабочего дня, и историк не стал тратить время даром. Максим, несколько уставший за неделю кропотливой работы со старыми документами и ежедневной беготни по городам и весям, но еще не знавший, что его ждет в ближайшие пятнадцать дней, не спеша, чтобы не порвать, перелистывал большие листы плотной бумаги с незамусоленными углами.

Тадеуш Ломницкий кое-что собрал в том числе и о Woine Domowei, Домашней Войне, как поляки называли Украинскую революцию XVII века, пытаясь принизить ее значение, считая украинские земли своими. Максим, свободно владевший польским и украинским языками, читал рукописные тексты XVIII и XIX веков, удивляясь огромному количеству росчерков и завитушек на каждой странице, что, по мнению неведомых авторов, должно было подчеркнуть их шляхетность. Работы по истории чередовались с отчетами управляющего владельцу замка, жившему во Франции, и уже на пятом листе Максим понял, что не успеет прочитать дело до конца в последний рабочий день недели. Он стал читать только титульные листы и заголовки, и события этого дня вдруг начали разворачиваться необычайно стремительно.

Листы 316–321 были написаны на латыни на отлично сохранившейся итальянской бумаге XVI века, что сразу же привлекло внимание московского историка. Ему часто приносили старинные документы для проверки их подлинности, и Максим хорошо знал всех средневековых производителей бумаги, делавших ее, конечно, не из древесины, а из тряпок, из которых теперь делали только заготовки для изготовления валюты, так она была прочна и долговечна. Максим вчитался в чеканно-изысканную латынь и понял, что это были письма, адресованные строителям каменного замка на Гнезне, князьям Юрию и Христофору Збаражским, написанные в конце XVI столетия. Первое письмо было, кажется, на философскую тему, а во втором князей приглашали на какое-то важное событие, которое должно было произойти в знаменитом Падуанском университете в ноябре 1598 года. О переписке князей Збаражских в научном мире ничего не было известно, и, убедившись, что совершил архивное открытие, Максим посмотрел в конец первого и второго письма, чтобы узнать их авторов и продолжить просмотр дела.