Текст книги "Дорога в космос"

Андрей Берсанов, вернувшись из Техаса, обосновался в Королеве. Ему нашли вакансию в Центре перспективных исследований Роскосмоса, и он пока осваивался на новом месте жительства и новой работе. Поднявшаяся вскоре шумиха после программной речи Ямамото ввергла автора идеи в состояние хронического смущения. Со всех сторон сыпались поздравления, приглашения на интервью, предложения познакомиться, просто дать автограф. По совету новых коллег он ограничил круг общения, сославшись на гипотетический режим секретности, но все равно – голова его кружилась от обилия внимания общественности к его личности. Пришлось адаптироваться и учиться жить в новых условиях свалившейся на него популярности.

* * *

Незадолго до выборов на пост Президента Мира Кенджи Ямамото и Ванг Ливей встретились в неформальной обстановке, за столом в одном из кафетериев здания Всемирного координационного совета. Разговор шел о событиях последнего месяца.

– Уважаемый Ванг, мне не дает покоя мысль, что мы с вами ловко манипулируем человечеством, – задумчиво произнес Президент Мира.

– Уважаемый Кенджи, но в этом же нет ничего нового. Многие правители это делали до нас, причем часто цели они преследовали далеко не добродетельные, – разумно заметил премьер-министр.

– Значит, вы полагаете, что если цели добродетельные, то в этом нет ничего плохого?

– Конечно. По-моему, ваша PR-служба закалена в подобных манипуляциях, хотя признаю – в этот раз они создали шедевр.

– Раньше ни им, ни мне не доводилось влиять на сознание всей цивилизации в целом. Кстати, получилось отлично, – тихо произнес Ямамото. – И все же, мне почему-то страшно за человечество, чьим мнением, оказывается, можно манипулировать.

Премьер-министр задумался, потом медленно произнес:

– Уважаемый Кенджи, кажется, вам удалось напугать и меня тоже.

Два самых главных человека планеты скромно сидели за столиком ничем непримечательного кафе и задумчиво изучали незатейливый рисунок столешницы. Молчание прервал президент:

– Давайте вернемся к текущим делам. Пока мы с вами у штурвала, будем оставаться добродетельными, а позже побеспокоимся о достойной смене. Все равно большего для человечества мы сделать не сможем.

Политики встали из-за стола и покинули помещение, каждый по своим насущным делам.

Выборы на пост Президента Мира прошли относительно спокойно. Победа Кенджи Ямамото была достигнута с подавляющим перевесом над другими претендентами. Через десять дней Всемирный совет утвердил на пост Премьер-министра Мира Ванг Ливея. Весь мир воспринял эти события как сами собой разумеющиеся и теперь ожидал начала реального строительства по проекту Space Road.

Одно из первых совещаний Всемирного координационного совета, после всех официальных процедур вступления в должность нового Премьер-министра Мира, состоялось как раз по вопросу строительства Space Road. На заседании присутствовало еще несколько приглашенных лиц, среди которых были главы НАСА, Роскосмоса, Европейского космического агентства, других крупных национальных космических учреждений, руководители частных компаний, работающих в космической отрасли, а также руководитель «Проекта 12» Пол Уилсон. Совещание началось с доклада Пола о выводах исследовательской группы, о трудностях реализации в топологической и энергетической областях, об источниках энергии для разгона сердечника и наиболее проблемных местах строительства наземных сооружений.

Исследовательская группа «Проекта 12» уже выбрала основные конструктивные решения, материалы, из которых будет состоять корпус будущего комплекса и его сердечник. Теперь предстояло решить, где располагать заводы по производству стали для сердечника и углепластиковых деталей корпуса. Причем корпус планировалось запустить в производство как можно скорее, сердечник – несколько позже, поскольку решено было вначале создать весь корпус и только потом поместить в него сердечник. Сразу же требовались значительные энергетические затраты: сначала для обеспечения нужд производства, включая энергоемкий процесс создания мощных магнитов подвеса, закрепляемых на корпусе, а после – для намагничивания самого сердечника. Исследовательская группа предлагала задействовать в процессе создания постоянных магнитов термоядерную установку ITER, способную генерировать огромное количество энергии, но непродолжительное время. После создания всего комплекса можно будет использовать ITER для разгона сердечника.

Технологические аспекты выглядели хоть и весьма масштабными, но решаемыми. Зато исследовательская группа ничего не смогла предложить для решения проблемы финансирования строительства, соответствующие специалисты в группе отсутствовали. Собственных средств всех совокупных фондов Всемирного координационного совета явно не хватало. Значит, необходимо было определяться со странами-участниками, долями их участия и имущественными правами на создаваемый комплекс, включая территориальные права экваториальных стран. И решить эти задачи нужно еще до старта строительства, то есть как можно скорее. Тут можно было ожидать проблем, так как приходилось решать эти вопросы в комплексе и сразу со многими правительствами.

Совет поручил координаторам по финансам и экономике, а также политологической службе президента создать собственную исследовательскую группу прямо на площадях Всемирного координационного совета для проработки финансовых, экономических и политических задач планируемого строительства и в кратчайшие сроки вносить конкретные предложения на рассмотрение Президенту Мира и Всемирному Совету. Кроме того, Совет также учредил еще один временный пост в собственной структуре, назвав его «Всемирный координатор по строительству Space Road» и поручил Всемирным координаторам по деятельности в космосе, науке, транспортным системам и руководителю «Проекта 12» Полу Уилсону предложить кандидатов на эту вакансию.

* * *

В кабинете Всемирного координатора по транспорту Хавьера Агилара проходило небольшое совещание. Кроме хозяина кабинета, грузного смуглого мексиканца, одетого нарочито цветасто, на встрече присутствовали Эдгар Гувер, Тьерри Верден и Пол Уилсон.

– Итак, господа, как это вы провернули такое дело, не уведомив меня, даже не посоветовавшись? – состояние души вспыльчивого Хавьера было далеким от равновесия. – Раз уж проект называется «Дорога в космос», подчеркиваю, дорога, следовательно, надо было поставить меня в известность одним из первых! Каналья!

– Уважаемый господин Агилар, ваше участие предполагалась с самого начала, – поспешил успокоить коллегу Гувер. – Просто этот проект прежде всего – альтернативный доступ в космос, то есть это моя зона ответственности.

– Обращаю внимание, доступ в космос в научных целях, – Верден пришел на помощь другу, – а это в сфере моих интересов.

– Но строить туда вы собираетесь дорогу, – не унимался Агилар, – и как только дошло до дела, вы прибегаете ко мне: «Дорогой Хавьер, а как бы нам это сделать, у нас не получается!»

– Да, точно! Без вас совсем ничего не выходит, только вы можете нас спасти! О, великий Агилар! – Тьерри воздел руки вверх. Через мгновение к нему присоединился Эдгар. Секунду помедлив, жест поддержал Пол, чем окончательно рассмешил хозяина кабинета.

– Ага! То-то же! – удовлетворенно хмыкнул отходчивый Хавьер. – Пожертвования в мою честь складывайте вон туда.

Он с величием, подобающим сиятельному индейскому божеству, указал в угол кабинета.

– Итак, как я понял, вы уже далеко продвинулись в этом проекте, – продолжил деловым тоном Агилар. – Подозреваю, и кандидатура на пост координатора по строительству этой дороги у вас уже есть?

– Собственно, да, – ответил Гувер. – Мы с Тьерри предложили эту должность Полу, но он категорически отказался, зато назвал другую кандидатуру.

– Смею заметить, для меня долговременный проект, требующий массу сил, уже, к сожалению, выше моих физических возможностей, – вступил в разговор Уилсон. – Но над «Проектом 12» у меня в группе весьма успешно работал один крайне амбициозный и энергичный человек. Вы наверняка должны его знать, уважаемый господин Агилар. Речь идет о Ван дер Виире.

– Что?! Как?! Винсент?! – Хавьер подскочил, оттолкнув кресло. – Да он мне и сейчас прохода не дает, все время объясняя мне, что именно я ему должен, должен и должен. А что будет, когда у него полномочия появятся?

– Спокойно, уважаемый Агилар, мы все уже опасаемся его настойчивых требований, обязательных к исполнению еще вчера, – заявил Гувер. – Зато теперь он будет доставать весь координационный совет, включая Ливея, а не только исключительно вас одного.

Агилар придвинул кресло, сел и несколько секунд подумал.

– Пожалуй, вы правы. Меня даже переполняет злорадство при мысли о том, что Всемирный координационный совет в полной мере сможет оценить его в деле, – произнес Хавьер. – Думаю, Пол меня понимает. Но раз уж надо создать нечто нереальное в крайне сжатые сроки, то лучшей кандидатуры не найти. А мы не будем выдвигать других претендентов?

– Мы – нет! – ответил Гувер. – Но, может, у вас найдется кто-то еще? И я хочу обратиться с тем же вопросом к Ванг Ливею. Китай – все еще не самая открытая страна, но, судя по всему, им удается реализовывать мегапроекты друг за другом. Их конструкторы и организаторы практически неизвестны в остальном мире. Возможно, премьер-министр кого-то посоветует.

– Я тоже подумаю, – сказал Хавьер. – Хотя фигура Ван дер Виира пока что кажется мне бесспорной. Он профессионал в строительстве, как наземных эстакад, так и подводных тоннелей. Да и создает он свои магистрали с фантастической скоростью. Итак, господа, полагаю, наше совещание можно считать завершенным.

Гости тепло попрощались и вышли из кабинета.

Глава 9. Летучий Голландец

Всю свою жизнь Винсент ван дер Виир не вызывал в своем окружении чувства симпатии. Впрочем, это обстоятельство ни в малейшей степени его не беспокоило. Он был из тех, которым нужно все и немедленно, а мнение окружающих начинало его озадачивать ровно с того момента, когда становилось помехой в осуществлении его планов. Винсента нельзя было назвать социопатом, но он очень близко подходил к той грани, что разделяет особенность характера и патологию. Справедливости ради стоит заметить, что определение «нужно все» было неточным: в сферу его пристального внимания попадали техника, электроника, механические устройства. Музыка, искусство, мода, общественная деятельность, спорт, если и вторгались в его сознание, то надолго там не задерживались.

Винсент родился в Амстердаме в весьма состоятельной семье. Отец занимал высокое положение в сфере финансов, он входил в состав совета директоров сразу нескольких крупных банков, страховых агентств и различных фондов. К глубокому разочарованию отца, финансы и политика у его единственного сына вызывали только зевоту. Аргументы, что данная сфера деятельности – это путь к финансовому благополучию и в некоторой степени даже могуществу, не находили отклика в душе строптивого потомка.

Винсента интересовала только техника, в любых ее проявлениях. Все, что попадало в руки юного дарования и могло включаться в розетку или содержало электронику, немедленно испытывалось на весь свой диапазон функциональности, а затем разбиралось в поиске ответа на вопрос: «А как оно это делает?» Ответ отца или матери: «Это сложно – тебе не понять» вызывал в ребенке отчаянный протест. Он заявлял, что постарается понять, что сможет, пусть только ему попытаются объяснить. Конечно же, быстро выяснялось, что в ближайшем окружении никто этого вообще не знает. Людям было важно только знать ответы на вопросы «что делает?», «зачем нужно?», а вопрос «как?» их совсем не интересовал. Именно этой особенности людей юный Винсент не мог понять, вопрос «как?» всегда был для него самым важным.

Отец Винсента устал от настойчивой любознательности сына, который еще даже в школу не ходил, но с огромной скоростью генерировал вопросы, на которые у родителя не находилось ответов. Тогда он сделал одну очень важную вещь, которая сыграла определяющую роль в судьбе его сына. Он нанял ему в воспитатели талантливого пожилого инженера, уже вышедшего на пенсию, который был не против солидного дополнительного заработка.

Новый воспитатель оказался находкой для Винсента. У него были ответы на его многочисленные вопросы, а обязанность отвечать на них прямым текстом значилась в контракте. Пятилетнее дарование с огромной скоростью поглощало новые знания. Однако быстро выяснилось, что для понимания очень многих принципов Винсенту не хватает базовых знаний, а неистребимое стремление разбираться во всех тонкостях и до самого конца мучило как самого ученика, так и его учителя.

Отчаявшись удовлетворить неуемную жажду знаний своего воспитанника, наставник, с согласия Ван дер Виира-старшего, привлек к процессу обучения свою жену. Вместе они начали учить своего подопечного читать, писать, а спустя некоторое время еще и французскому языку. Английским и немецким Винсент уже прилично владел, занимаясь около года с другим гувернером. Неутолимое стремление к знаниям владело юным существом, казалось, что для него все это выглядело как некая увлекательная игра, которой он готов посвящать все свое время, свободное от удовлетворения физиологических потребностей. Его педагоги уставали значительно раньше своего ученика, но так как их было трое, они могли хотя бы сменять друг друга. Больше других доставалось пожилому инженеру, но хорошо было то, что его диапазон знаний по технике и технологиям был очень широк – от механических устройств до электроники и программирования.

К моменту, когда было пора отправляться в общеобразовательную школу, выяснилось, что Винсент обладал знаниями и навыками, намного превосходящими требования начального образования. Отец не стал настаивать на необходимости проходить традиционное обучение в школе, а предпочел, чтобы сын сдавал экзамены, предусмотренные требованиями среднего обязательного образования, экстерном. Для этого он обеспечил Винсента частными преподавателями и целым списком онлайн-курсов. Когда юному гению исполнилось четырнадцать лет, он успешно прошел все необходимые испытания и получил свидетельство о среднем образовании. В итоге встал вопрос, что дальше делать с подростком, все еще нуждающимся в присмотре взрослых, но не по годам развитым интеллектуально. Глава семьи не стал спешить, что было мудрым решением. Винсент не стал поступать в университет официально, но продолжил обучение по широкому спектру онлайн-курсов различных университетов Европы и Америки, а также стал посещать некоторые курсы в университете Амстердама в качестве вольного слушателя. По настоянию отца, в список попали курсы по экономике и юриспруденции. Хотя Винсент добивался успехов и в этих областях знаний, интересы его по-прежнему лежали в плоскости технических и естественно-научных дисциплин.

Примерно в возрасте семи лет Винсент всерьез увлекся картингом. Отец без напряжения оплачивал недешевое увлечение сына. Особой любовью у Ван дер Виира-младшего пользовались ретро-карты с двигателями внутреннего сгорания. Сама конструкция этих моторов и их впечатляющий звук производили на юного гонщика неизгладимое впечатление. В основном соревнования проходили на электрокартах как аккумуляторных, так и индукционных. Первые отличались мощностью, но большим весом, вторые были легки, но слабы. Старые карты с ДВС, еще не запрещенные, но уже не соответствующие регламентам основных гоночных дисциплин, отличались небольшим весом и значительной мощью. Их запах и звук, а также техническое совершенство пленяли сознание Винсента. Он любил разбирать эти двигатели, чинить, собирать, обслуживать и настраивать. Также самозабвенно он возился и с механической частью картов, обслуживая их и подбирая настройки. Азарт самих соревнований был еще одной приятной стороной этого увлечения. Однако тут выяснилось, что постоянно доказывать свое превосходство за рулем Винсент не мог: чем выше статус соревнований, тем чаще находились более быстрые и талантливые сверстники. Достигнув уровня международных чемпионатов, он провел пару сезонов за чертой первой десятки квалификационного списка и в возрасте пятнадцати лет окончательно оставил картинг. Самолюбие юного дарования и его отца не выдерживало давления постоянных поражений.

Когда молодому человеку исполнилось семнадцать лет, семья решила, что Винсент способен позаботиться о себе самостоятельно. И он выехал в Швейцарию, чтобы продолжить уже официальное образование в Высшей технической школе Цюриха. Довольно быстро выяснилось, что Винсент превосходил сверстников в объеме знаний, и на первых курсах ему практически нечего было делать, многие предметы после небольшой подготовки сдавал экстерном. По привычке он стал изучать курсы, сверх предусмотренных программой. Много времени теперь у него уходило на освоение самостоятельной жизни, вне рамок отеческой резиденции. Однако Винсент не стал ярким представителем золотой молодежи, так как неуемная тяга к знаниям и тут помогла ему удержаться от соблазнов, преследующих свободного и состоятельного молодого человека.

Со второго курса у Винсента появилось новое увлечение: он стал участвовать в программах межуниверситетского обмена студентов. В рамках этих программ он уезжал по обмену в другие университеты Европы, где проводил по семестру, знакомясь со знаменитыми учебными заведениями Старого света и особенностями обучения в них. Средства отца позволяли ему оплачивать подобные учебные «излишества». Он побывал в Кембриджском и Оксфордском университетах в Великобритании, в Сорбонне во Франции, в Гамбургском университете в Германии и даже в знаменитом Массачусетском технологическом институте в США. В итоге обучение в родной Высшей технической школе Цюриха у Винсента основательно затянулось, впрочем никто из-за этого не переживал, включая самого студента. В результате любви к подобным специфическим путешествиям за Ван дер Вииром в студенческой среде закрепилось прозвище Летучий Голландец.

Когда Винсент проходил практику в Сорбонне во Франции, он познакомился с местным студентом Тьерри Верденом. Необычный, темнокожий, крайне талантливый молодой француз был одним из немногих, с кем Летучий Голландец оказался способен сработаться. Верден специализировался в области физики элементарных частиц, но в одном из семестров по плану обучения ему требовалось поработать над технологическим проектом. В итоге ему выдали техническое задание и выделили в качестве напарника студента из Швейцарии, проходящего практику в Сорбонне по программе обмена.

Мало того, что напарник у Тьерри оказался долговязым и своенравным голландцем, так еще и поселился с ним в одной съемной квартире. Процесс взаимной адаптации проходил не без проблем, речь шла о двух крайне амбициозных молодых специалистах, чьи характеры не предполагали поиска компромиссов. Однако несомненные таланты обоих вызывали взаимное уважение и быстро примирили их. В ходе работы над совместным проектом молодые люди сдружились и сохранили прочные связи в течение всей последующей жизни.

На первый взгляд задание было скучным. В то время во Франции, да и в остальной Европе, в железнодорожном транспорте быстро развивался сегмент высокоскоростных пассажирских поездов на магнитном подвесе. Эти экспрессы с успехом конкурировали с пассажирскими авиаперевозками, являясь недорогой альтернативой. Для этих поездов приходилось строить отдельные пассажирские терминалы. Однако грузовые перевозки по-прежнему осуществлялись традиционными составами, которые неторопливо двигались по наземным железнодорожным путям, оставшимся в наследство с XX века. Перед Тьерри и Винсентом была поставлена задача – выработать техническое решение, в результате которого железнодорожные пути могли быть убраны с поверхности земли на эстакады и при этом должна увеличиться скорость движения. Но в то же время грузовые терминалы, вокзалы и другая инфраструктура сохранилась бы в неизменном виде и продолжала эксплуатироваться в обычном режиме. И при этом предполагалось сохранить подвижный состав грузовых вагонов. Одним из желательных эффектов было снижение энергопотребления железнодорожного транспорта.

Молодые люди взялись за разработку проекта без особого энтузиазма. Им обоим не верилось, что эта учебная работа способна на что-то повлиять, кроме очередной оценки в академическом листе. Как-то раз Винсент случайно увидел сюжет о том, как работала офисная пневмопочта, которой оснащались передовые крупные конторы в США еще во времена до Великой депрессии. Увиденное вдохновило его на реализацию подобной идеи в железнодорожном транспорте. Винсент поделился идеей с Тьерри, и они оба с вдохновением занялись проработкой деталей будущего проекта. В назначенный срок учебный проект был вынесен на рассмотрение приемной комиссии, в которой был представитель Французских железных дорог.

По предложению молодых людей вся инфраструктура станций, вокзалов и грузовых терминалов сохранялась. Грузовые вагоны и их ходовая часть не изменялись, не могли использоваться только насыпные платформы открытого типа, для них требовалась небольшая доработка, чтобы обеспечить возможность накрытия жесткой крышей сыпучих грузов. Между станциями предлагалось строить два закрытых и герметичных тоннеля из композитных материалов с рельсовыми путями внутри. Около станций тоннели строились на уровне земли с соединением с действующими путями. На протяжении перегонов тоннели поднимались на эстакады. Сечение внутренней части конструкции было выбрано так, чтобы в них мог войти любой стандартный железнодорожный вагон. Один тоннель предназначался для движения от станции, второй – к станции. Рельсовые пути на выходе из второго тоннеля, откуда должны были прибывать составы, оснащались системой магнитного торможения. Входы в тоннели закрывались герметичными клапанами, способными быстро открываться перед подходящим составом и закрываться после его прохождения. Под землей в самом начале магистралей монтировался мощный воздушный компрессор, который постоянно перекачивал воздух из одного тоннеля в другой. На противоположном конце пары тоннелей монтировался аналогичный компрессор, перекачивающий воздух в обратном направлении. Таким образом, воздух в обоих тоннелях постоянно двигался в противоположных направлениях. Состав стандартных вагонов впереди и сзади сцеплялся с парой электролокомотивов, оборудованных автономными аккумуляторными батареями. Поперечное сечение этих локомотивов почти точно совпадало с сечением тоннелей и превышало габариты стандартных вагонов. По бокам локомотивов были предусмотрены ролики, катящиеся по специальным стальным полосам в боковых стенах тоннеля – эта система обеспечивала устойчивость при движении. Аналогичные ролики, но на специальных креплениях, монтировались на стандартные вагоны.

Состав вагонов с парой специальных локомотивов с обоих концов разгонялся до средних скоростей традиционным образом по обычным рельсовым путям по направлению к тоннелю, ведущему в нужном направлении. Прямо перед моментом входа состава в тоннель открывался клапан, пропуская состав внутрь. Когда поезд оказывался внутри тоннеля, клапан закрывался, локомотивы выключались, и дальше состав двигался, увлекаемый потоком воздуха, довольно быстро ускоряясь. Внутри тоннелей могли одновременно осуществлять движение несколько составов в обоих направлениях. Скорость, учитывая характеристики стандартных колесных пар, предполагалось довести до двухсот километров в час. На поворотах обеспечивался соответствующий наклон состава для компенсации центростремительного ускорения. Степень наклона легко высчитывалась, исходя из скорости движения и радиуса поворота. Когда состав покидал тоннель, то он должен был замедлиться до низких скоростей, при этом применялось электромагнитное торможение, а локомотивы заряжали свои аккумуляторные батареи.

Проект предполагал увеличение грузооборота из-за возрастания скоростей движения составов, отказа от использования дорогостоящих локомотивов и даже некоторую экономию электроэнергии. Тьерри Верден и Винсент Ван дер Виир были уверены в безусловном успехе их оригинального проекта. Однако приемная комиссия явно не испытывала аналогичных чувств. Молодых исследователей похвалили за смелость технологической мысли, высоко оценили проделанную работу, но в реализацию проект не рекомендовали из-за слишком высокой степени «фантастичности».

Тьерри, впрочем, легко согласился с заключением комиссии, поскольку его главная цель – защита технологического проекта – была выполнена, причем блестяще. Винсента такой вердикт обескуражил значительно сильнее. С самого начала работы над этим проектом он наивно верил в его реальность и востребованность. То, что студенческие работы закидывались на полку и о них навсегда забывали, никак не устраивало честолюбивого голландца. В итоге он решил оформить патент на это изобретение, для чего подал заявку. Спустя некоторое время патент был получен, в соавторах значился Тьерри Верден. Далее путь Летучего Голландца лежал в Германию. Его ждал очередной семестр, на этот раз в университете Гамбурга.

Спустя несколько лет список учебных заведений, в которых Винсент хотел бы пройти стажировку, сильно поредел. Но в то же время поубавилось и желание продолжать «университетский вояж». Ван дер Виир решил провести в родной альма-матер последний курс и дипломироваться. Сложностей с экзаменами у него не возникло, и вскоре блестящий выпускник Высшей технической школы Цюриха встал перед выбором дальнейшей деятельности.

Проигнорировав желание отца наконец-то заняться финансовой деятельностью, Винсент начал работать в голландской технологической компании, которая занималась строительством и эксплуатацией ветровых энергетических установок. К середине XXI века Северное море в акватории, принадлежащей Нидерландам, было заполнено гордо возвышающимися белоснежными ветряками. Они неторопливо и степенно поворачивали длинные изящные лопасти своих воздушных винтов, обеспечивая потребности государства в экологически чистой электроэнергии. Ценный опыт расчета, строительства и эксплуатации опорных конструкций очень пригодился молодому инженеру в последующие годы.

За три года достигнув впечатляющих успехов в компании, Винсент опять задумался о дальнейшем развитии карьеры. Он быстро терял интерес ко всякому делу, когда достигал уровня, за которым перспектива развития или теряла смысл, или была объективно затруднена. Его деятельная натура искала нового вызова. И тут он вспомнил о давнем своем патенте на пневматический железнодорожный транспорт. Обращение с этой идеей в правительственное агентство путей сообщения Нидерландов успеха не имело. Винсенту посоветовали обратиться к компаниям-операторам, прежде всего к ведущей Nederlandse Spoorwegen. Там молодого инженера ожидало очередное разочарование. Крупная компания, эксплуатирующая существующую транспортную сеть, имела четкие планы на несколько лет и не была готова к дорогостоящим экспериментам с неясными перспективами.

Тогда Винсент ван дер Виир решился основать собственную компанию для воплощения своего проекта в реальности. Весьма значительную ссуду молодой бизнесмен получил от своего отца на длительный срок. Проценты по кредиту надо было начинать выплачивать только через пять лет. Вскоре компания Aero Railroad Corporation была зарегистрирована и начала деятельность. Винсент взялся за дело с энтузиазмом и огромной энергией, в немалой степени простимулированной необходимостью расплатиться с многомиллионной ссудой. Хотя условия кредитования у собственного отца не отличались жесткостью, тем не менее все равно это был реальный долг. Отец Винсента не хотел развращать сына легкодоступностью значительных финансовых ресурсов и желал проверить его предпринимательские способности в условиях, максимально приближенных к реальности.

Прежде всего он договорился с правительственным агентством путей сообщения Нидерландов о строительстве небольшого экспериментального участка пневмопутей между Гаагой и Роттердамом протяженностью всего в двадцать километров. Далее он начал набирать команду специалистов, в первую очередь ему нужны были железнодорожники. Многих инженеров он нашел, используя свои прежние связи. Конечно, он вспомнил и о соавторе своего изобретения Тьерри Вердене. Но француз окончательно увлекся физикой элементарных частиц и к проекту интереса не проявил. Однако от участия в потенциальных прибылях он не отказался, оценив свое соавторство в патенте в пять сотых процента от прибыли компании.

Винсент буквально жил в конторе, работая с огромным напряжением и энтузиазмом, и такой же самоотдачи он пытался добиться от сотрудников. Таким режимом труда он быстро добился конфликтных ситуаций в коллективе, и тогда молодому предпринимателю пришлось пересмотреть свой подход к работе, заодно освободиться от некоторых членов команды, не выдерживающих высокий темп. Всего за год был готов проект эстакады, и Винсент, не желая связываться с подрядчиками, взялся организовывать собственное строительно-монтажное отделение. Параллельно были практически завершены проектные работы по специализированным локомотивам и тестовому пассажирскому вагону. Винсент предполагал заняться прежде всего транспортировкой грузовых составов, но для тестирования возможности пассажирских перевозок и собственного удовольствия хотел опробовать свое изобретение, запустив транспортную линию для людей. Для этой же цели, чтобы обеспечить хорошую обзорность из пассажирских вагонов, два тоннеля магистрали обладали прозрачными стенами и располагались друг над другом. Вся конструкция монтировалась на эстакадах высотой от десяти до пятнадцати метров. По мере приближения к железнодорожным терминалам эстакада снижалась, тоннели разворачивались и к состыковке с путями располагались горизонтально и параллельно.

Через два года с момента основания Aero Railroad Corporation первый состав с сотрудниками компании и приглашенными гостями проследовал по новаторскому пути из Роттердама в Гаагу и обратно. Прекрасный бело-голубой состав из трех вагонов, обрамленный изящными локомотивами с двух сторон, плавно и бесшумно подкатил к входному клапану тоннеля, который раскрылся прямо перед обтекателем тягача. Одновременно с открытием входного клапана с громким шипением открылся другой клапан, стравливающий нагнетаемый компрессором воздух. Поезд неторопливо прошел внутрь тоннеля, который тут же запечатался. Поток нагнетаемого воздуха подхватил состав и настойчиво понес вперед восторженных участников этого необычного путешествия. Скорость пневмопоезда быстро достигла ста двадцати километров в час и стабилизировалась. Путешественники плавно неслись вдоль городских кварталов, любуясь открывающимися видами и наслаждаясь ощущением скорости. За окнами городская застройка сменилась полями, на которых трудилась сельскохозяйственная техника. Но довольно быстро опять показались городские дома, и состав начал снижаться, создавая иллюзию приземления на взлетную полосу аэробуса. Пневмопоезд резко выскочил из тоннеля, начал торможение, и десятиминутное путешествие закончилось. Через час состав с теми же пассажирами проследовал в обратном направлении.