Текст книги "Листы одного древа (сборник)"

Медальон на черной бархотке

Увидел эту картинку и вспомнил свое детство. Словно витраж сложился из разрозненных дат и событий, и вот я уже перенесся на полвека назад. Это была другая страна, даже другой мир, в котором я ощущал себя несчастным человеком. Все из-за нее. Галки со второго этажа. Она была намного старше, но это не мешало мне бредить ею по ночам, а днем искать ее след, словно гончая. Куда бы Галка ни пошла, я следил за ней, зная, что она придет к тому углу на Фестивальной. Стоило ей надеть свое голубое платье с открытыми плечам и медальон на черной бархотке, как я понимаю, куда она спешит.

Галка путала следы, заходя к подругам или в магазин, но я был уверен, что к семи она окажется на углу Фестивальной. Прячась за спины прохожих, я крался за ней в нескольких шагах, слыша как стучат по тротуару каблучки ее черных туфелек. Одна мысль, что Галка, забыв свою гордость, опять будет дожидаться Игоря, просто бесила меня. Ведь я был все время рядом, а она и не думала замечать. Да, я был несколько младше и проигрывал ростом этому Игорю, но я был безумно влюблен. Что такое разница в возрасте, когда тебе пятнадцать лет, когда соседка со второго этажа является каждую ночь во снах. Как на этой картинке с вернисажа, Галка задумчиво улыбалась, поджидая ненавистного Игоря, а я страдал.

Во снах, как и наяву, мне хотелось кричать об этом, но горло перехватывали судороги отчаяния. Как она могла так растоптать свою гордость. О чем можно было мечтать, прячась за углом на Фестивальной. Этот Игорь не доверчивый подросток. Он крутил романы направо и налево, а, добившись цели, бросал свою жертву. Это знали все. Все кроме Галки. Она не хотела этого знать. Она ждала. На глазах у всего города.

Как-то я даже стрелял в Игоря из рогатки, спрятавшись в кустах сирени на другой стороне улицы. Перед тем, как осуществить свой коварный план, я тренировался в парке, за что чуть не был избит. Да, я был готов и на большее. Только бы отвадить этого Игоря. Только бы Галка поняла, что ждать на углу нужно не этого шалопая, а другого. Честного и преданного парня.

Всего год мы прожили в квартире на первом этаже старенького дома на углу Марата и Фестивальной. Отец был военным и мы часто меняли адреса. Только, вот та весна и лето врезались в память на всю жизнь. Образ Галки со второго этажа остался в душе моей, накрепко связан с чувством отвергнутой любви. Горькой и сильной. Наверное поэтому, так и не забытой с годами. Эта улыбка и открытые плечи с медальоном на черной бархотке еще долго терзали душу подростка.

Прошло столько лет, но случайная встреча с картиной на вернисаже, всколыхнула воспоминания. Как похожа героиня на ту Галку, возможно, так же безответно влюбленную в красавца Игоря, кружившего головы всем женщинам в округе. А моя любовь осталась незамеченной. Никем. Интересно, как художнику удалось так точно передать детали.

Точно такие же и я запомнил на всю жизнь. Поэтому меня не покидает чувство, что он когда-то тоже жил в доме на углу Марата и Фестивальной. Я даже попытался отыскать его подпись на холсте. Впрочем, это не важно. Главное, что мы оба были влюблены в красавицу, ждавшую другого в своем синем платье с открытыми плечами и медальоном на черной бархотке.

Целую

Загородом было тихо. До выходных в дачном поселке Грибное никто не появлялся, и можно было прогуливаться, не опасаясь встретить кого-то из знакомых. Снега этой зимой было много, чистить его особенно никто не стремился, и крыши соседних домов были похожи на огромные сугробы. Опасаясь застрять в заносах, даже джипы не появлялись до субботы на занесенной снегом дороге. Только одинокие следы больших валенок петляли вдоль заборов, почти полностью скрытых сугробами.

Сергей чувствовал себя хозяином, обходя безлюдный поселок по нескольку раз в день. В Грибном у родителей была дача, но зимой они тут никогда не появлялись, хотя дров в сарае и припасов в погребе хватило бы на целый год. Отец был хозяйственным мужчиной и во всем любил порядок. В жизнь сына особенно не вмешивался и матери запрещал часто звонить, повторяя – сами разберутся.

Последнюю неделю Сергей жил на даче родителей, благо ключи у него были свои. Теперь он подолгу гулял среди сугробов, вспоминая и обдумывая свою семейную жизнь. С Ритой они познакомились три года назад. Встречали Новый год в одном ресторане. Их компании оказались за соседними столиками, и Сергей не помнил, как оказался на чужом стуле рядом с эффектной брюнеткой, а потом и в ее постели.

Как встретишь Новый год, так его и проведешь. Народная мудрость не врет. Друзья Риты, да и его, Сергея, словно сговорились. Все в один голос бубнили, что это судьба, и обсуждали свадьбу, как дело решенное. Надо признаться, Серега и сам не очень сопротивлялся. Видная и самостоятельная женщина. Упакована по полной программе и все решает с пол-оборота. Свадьбу Рита устроила в Испании, сняв на неделю большой дом у самого моря. Было романтично и весело. Правда, из Серегиных друзей были только Вовчик и Славик с женами – бывшие одноклассники и соседи по дому. Они по жизни были вместе, и просто так расстаться с последним холостым товарищем не соглашались.

С родителями свадьбу праздновали дома. Скромно, по-семейному. В Испании оторвались. Малага в апреле еще просыпается от зимней спячки перед туристическим сезоном, но они ее разбудили. Рита оказалась заводной дамой с задатками авантюриста. Своего добивалась всегда. Серегу не смущало то, что невеста была немного старше. Рита его обожала и баловала. Ему нравился их ухоженный дом и налаженный быт. По субботам ему дозволялось отправляться на рыбалку с друзьями, а воскресные дни и все праздники посвящались Рите. Он готовил утром кофе, и они до обеда не вставали с постели, а вечер проводили в ресторане со знакомыми и партнерами Риты. Заведенное однажды молодой женой правило – сопровождать ее на такие мероприятия – неуклонно выполнялось. Это означало быть трезвым, остроумным, обходительным и еще выступать в роли водителя. Серега даже как-то пошутил – хорошо бы ему форму пошить. На что жена холодно ответила – надо будет, получишь.

Грех жаловаться, конечно. У него было многое, о чем женатые мужчины могут только мечтать. По субботам друзья иногда расспрашивали его о Рите. Серега понимал, что это любопытство их жен, но не подавал вида и трепался обо всем. Их союз с Ритой трудно было назвать браком по расчету. Они вполне искренне относились друг к другу, да и особых расчетов Серега навряд ли мог бы строить. Менеджер в торговой компании, коих в столице немало, а с Ритой ему было удобно, даже комфортно. В свои сорок она была темпераментна и обворожительна. Вот только разговор о детях заводить запрещала. Это было табу в их доме. Его матушка несколько раз пыталась зондировать эту тему на семейных празднествах, но Рита холодно ее останавливала. Молодые сами решат этот вопрос.

Зато какие праздники они устраивали себе просто так. Иногда у Риты удачно складывались дела в ее бутике на Петровке, и они улетали куда-нибудь на два-три дня. Сереге приходилось выкручиваться на работе и привозить подарки прикрывавшим его коллегам, но все сходило с рук. За последние три года он побывал в таких местах, о которых раньше и не слышал. К хорошему быстро привыкаешь.

– Простите, это Сосновка? – незнакомый женский голос прервал его воспоминания.

– Что? – Серега не сразу сообразил. – Н-нет. Грибное.

– А Сосновка где? – Бледное лицо, посиневшие от холода губы и отчаяние в глазах. – Я уже часа два ползу по этим сугробам. Вы сторож?

– Не совсем, – промямлил Серега. – Вернее, совсем нет. Просто живу тут.

– Бомж? – напряглась незнакомка, готовая бежать без оглядки.

– Что вы, – он вдруг решил представиться, чтобы успокоить молодую женщину. – Сергей Владимирович Бровин. 1978-го. Власова тридцать пять. Сейчас в творческом отпуске.

– Художник? – недоверчиво покосилась на него незнакомка.

– Писатель, – мигом соврал он. – На свежем воздухе приходят свежие идеи. Неделю, как покинул столичную суету.

– Помогает? – она все еще недоверчиво осматривала мужика в валенках.

– В сапожках по такому снегу не погуляешь, – усмехнулся Сергей, перехватив ее взгляд. – Вам бы не мешало погреться и джинсы посушить. Вон, промокли до коленок.

– Ничего, – отмахнулась незнакомка, – как-нибудь доберусь до Сосновки. Там подруга ждет. Мы утром созвонились, но я что-то напутала. Похоже, рано из такси вышла.

– На Сосновку за следующим поворотом с шоссе нужно сходить. Вы намаетесь еще. До нее отсюда километров пять-семь, а машины по сугробам не пройдут. Хорошо, если грейдер в субботу до нас дорогу почистит. Да и то, если кто заплатит. Не Европа.

– Километров пять еще? – голос незнакомки задрожал. – Может, я вернусь на шоссе? – Она нерешительно оглянулась.

– Могу проводить вас до Сосновки, – он кивнул в сторону дальней опушки, – но лучше одеть валенки. И выпить горячего чаю. Застудитесь.

– Ну, не знаю, – незнакомка явно колебалась. – А у вас найдется мой размер?

– Пару шерстяных носков и валенки будут вам в самый раз, – Серега улыбнулся. – Моя мама вяжет лучшие шерстяные носки в мире.

– А мама здесь? – она вскинула брови.

– Нет. Мама в Москве, а вот носки и валенки здесь. Пойдемте, я утром протопил камин. Дача еще не остыла. Согреетесь, выпьете чаю и пойдем. По такому снегу часа два до Сосновки.

Незнакомка кивнула и пошла за «писателем», время от времени подозрительно оглядываясь. На бомжа он, конечно не похож, но мало ли что.

– А как вас величать – то? – спросил Сергей в пол-оборота.

– Ася, – она старалась ступать в продавленные его валенками следы, чтобы не проваливаться в глубокий снег. – Как вы тут ходите?

Провожатый только усмехнулся и пошел медленнее. Ему подумалось – судьба ли послала такую привлекательную незнакомку или случай. Серега давно отключил сотовый, и о том, что он на родительской даче никто не знал. Неделю назад позвонил отцу и сказал, что уедет на две-три недели, чтобы не беспокоились. Скорее, это случай, чем засланный казачок.

Камин был еще теплый, и Ася прильнула к нему, блаженно обняв, как старого приятеля. Сергей посоветовал ей снять влажную одежду, предложив надеть лыжный костюм. Пока он возился на кухне с электрическим чайником и бутербродами, зазвонил телефон. Мелодия была незнакомой. Он выглянул в гостиную, и увидел растерянное лицо гостьи.

– Подруга срочно уехала в Москву, – извиняющимся тоном сообщила Ася, кивая на свой сотовый.

– Не беда, – как можно бодрее откликнулся он. – Доберемся до шоссе, а там поймаем попутку.

– Мне нельзя в Москву, – гостья смущенно отвела глаза в сторону и призналась. – Я сбежала… Хотела у подруги отсидеться, а у нее важные дела.

Сергей неожиданно рассмеялся. Ася удивленно посмотрела на него. Он засмеялся еще сильнее, отмахиваясь от гостьи, будто она сказала что-то уморительное.

– Что? – непонимающе спросила молодая женщина.

Он хотел ответить, но только хрюкнул. Громко и так забавно, что и она засмеялась тоже.

– Я… тоже, – он с трудом говорил, давясь приступами смеха. – Тоже сбежал.

– От кого? – удивилась она, поддаваясь его заразительному смеху.

– От жены, – он сгибался словно от боли и тут же выпрямлялся, словно боль отпускала. – Сбежал…

– Ну, я не от мужа сбежала, – вдруг серьезно сказала Ася.

– Не важно, – махнул он рукой. – Все равно здорово. А вы верите в судьбу?

– Слушайте, я, наверное, пойду, – вскинулась гостья.

– Нет-нет, Ася, – он взглянул на женщину и перестал смеяться. – Не бойтесь. Я не обижу вас. Клянусь!

Сначала они пили чай, стараясь не смотреть друг на друга, но Сергей неожиданно заговорил. Его словно прорвало. Он начал быстро и в деталях рассказывать незнакомому человеку о себе, о неожиданной встрече с Ритой. О женитьбе и сытой жизни. О том, как его выгнали с работы, и как он уже полгода не может найти себе дело. Поначалу барахтался и надеялся хоть куда-то устроиться, но все было не то. Ну, не слесарем же в автомастерскую идти, хотя и в этом Серега ни бельмеса не понимал. Рита сама предлагала пристроить его куда-нибудь. Это показалось Сереге унизительным. Он замкнулся, ощущая себя ничтожеством. Анекдот, но он даже старался ничего не есть дома – все куплено на деньги Риты. Его все раздражало, а любые слова и даже взгляды казались оскорбительными. В их доме все принадлежало Рите, все было сделано по ее прихоти. Все вещи носили какой-то отпечаток принадлежности хозяйке, словно инвентарный номер. Последней каплей бушевавшей в его душе ненависти ко всему, что связано с Ритой, было неожиданное открытие.

Серега вдруг и себя ощутил ее вещью. Ее игрушкой. Это было слишком. Серега напился и высказал Рите все, что накопилось за полгода безделья. Рита даже не стала его переубеждать и успокаивать. Кто виноват в том, что молодой мужик не может себя прокормить, не способен содержать семью. Слабак и ничтожество! Рита просто швырнула это оскорбление мужу в лицо. Лузер!

Он хлопнул дверью.

Хотя самое унизительное для Сереги было то, что он понимал ее правоту. Как его угораздило жениться на Рите. Рядом с ней он всегда был мальчиком. Даже став на цыпочки, он не мог до нее дотянуться. Как-то, выпив лишнего, Серега признался вслух, что ей лучше было бы родиться пиратом во времена Флинта или Моргана, размахивать саблей и брать корабли на абордаж. Она даже бровью не повела, сказав, что в наши дни сменилась только одежда. Дух авантюризма и жажда власти всегда делили людей на лидеров и толпу. Неожиданно Рита сорвала с себя одежду и вскочила на подоконник. Глядя на мужа сверху вниз, эта чертовка победоносно улыбалась, всем своим видом давая понять, что абордаж для нее привычное дело.

Разговор с незнакомкой растеребил Серегины душевные раны, и он достал отцову настойку. Рябина на коньяке – сплошной витамин. Особенно для души. Ася отнекивалась поначалу, но потом опрокинула стопку с какой-то злостью и стала рассказывать о себе. Прилетела в Москву из Омска. Покорять столицу. Модельный бизнес оказался не хуже пиратских абордажей. Борьба с конкурентками в агентстве, с соперницами на показах, с претендентками на конкурсах. Настоящая драка за контракт и постоянное унижение перед теми, кто принимает решение. В Москве у нее никого, приходится голодать, чтобы платить за какой-нибудь угол. Еще нужно хорошо одеваться и выглядеть. Никого не волнует, что платье тебе кто-то испортил, в туфли насыпали битого стекла, а сопровождение автомобильной выставки на деле оказалось мальчишником в гостинице. Иногда лучше надеть бронежилет, чем блузку.

Ася зло смотрела перед собой и выплескивала накопившееся на Серегу. Да и то только потому, что он попался под руку. Ей все равно. Теперь, вот, и спрятаться негде. Оказалось, что ее продали чеченцам. Как, она даже не поняла. Хотела затаиться у подруги, а та отвернулась. Может, конечно, работа подвернулась срочная, но, скорее всего, та просто испугалась. Сколько девчонок пропадает бесследно! Никому до них нет дела. Чистенькие опрятные школьницы и увлеченные наукой студенты остались в фильмах шестидесятых годов. Страна живет по волчьим законам, и нужно иметь когти, чтобы выжить, а лучше – клыки. Те, кому за сорок, не могут или не хотят понять, что их идеалы и взгляды давно никого не волнуют. Теперь иной идол на троне.

Бабло.

Собеседники не заметили, как осушили всю бутылку настойки. На кухне было тепло и уютно. Серегин отец все делал своими руками, и созданная им атмосфера располагала к неторопливому разговору. Благо запас наливки был солидный, а в погребе нашлось, чем закусить. Они рассказывали друг другу о себе и слушали, не перебивая. Странно, но судьбы абсолютно разных людей оказались очень схожи. К вечеру им казалось, что они давно знают друг друга, словно выросли в одном дворе. По каким-то странным обстоятельствам они на время разлучились, а теперь встретились. Воображаемое чувство давней любви к родственной душе проснулось у обоих. Оно толкнуло их в объятья. Искренне и без каких-либо препятствий. Страстный порыв молодых тел был неудержим…

– Се – рень – кий, – кто-то нараспев произносил его имя. – Просыпайся, зай-чик. Открывай глаз-ки.

Холодный снег обжег лицо. Сергей открыл глаза. Ошалело оглядываясь, он никак не мог сообразить, где он и что происходит. Из тумана четко проявилось знакомое лицо.

– Рита? – он рывком присел на кровати, опершись о высокую резную спинку. – Как ты?

– Серый маленький мышонок отвечает ей спросонок, – пропела ласковым голоском жена, с усмешкой разглядывая незадачливого супруга. – Задумал спрятаться от мамочки? Девку подцепил и думаешь, совершил подвиг? На абордаж надо бать банк, а не бабу. Одевайся. У нас сегодня встреча.

– Маргарита Владиславовна, – умоляюще прошептала Ася, натягивая одеяло, – я…

– Получишь свое, как договаривались, – оборвала ее невесть откуда появившаяся жена. – Одеваться! Живо! Сережа, да не закрывайся так стыдливо. Что я там не видела. Нам тебя еще в порядок привести надо, а то на бомжа стал похож. У меня важная встреча.

– К-как т-ты? – Сергея бил какой-то озноб.

– Просчитать тебя, дорогой, не так сложно, – ухмыльнулась Рита, садясь в кресло у зеркала. – Все мышки бегут в норку, если им придавили хвостик. Ничего страшного. Баня, массаж и прогулка на свежем воздухе всю дурь из тебя выбьют. К вечеру будешь, как новенький. Мы встречаемся с Франческой Конти. Мне нужно подписать с ней контракт, так что отработаешь по полной программе.

– Но там снегу по пояс, – попытался возразить Сергей.

– Серенький, ты зря волнуешься, – Рита улыбнулась ярко накрашенными губами. – Сто баксов и тракторист из технической службы почистил дорогу до самой дачи. Я двигатель не выключала, в машине тепло, так что можете это тряпье не надевать. Жду вас в джипе.

Рита встала и направилась к двери. Сергей медленно провожал ее испуганным взглядом, но вдруг застыл от неожиданности. Глухой звук словно парализовал его. Тело Риты медленно опустилось на колени, а потом как – то неловко завалилось набок, раскинув руки по полу.

– Помоги! – услышал он сдавленный голос Аси. – Я ее только оглушила, чтобы крови не было. Дотащим в погреб, а там похороним.

– Ты в своем уме? – неожиданно для себя взвизгнул Сергей. – Брось кочергу. Ася!

– Да, помоги же, – она уже подтащила тело жены к люку в погреб. – Пока ты спал, я и могилку ей выкопала. Там, в уголке, где банки с вареньем.

– Ты спятила? – он все еще не мог поверить, глядя, как Ася быстро раздевает Риту. – Зачем это?

– Мы с ней одного роста и комплекции, – пояснила та. – Одна модельная школа. Стандарт. Я переоденусь и сяду вместо нее за руль, чтобы все видели, как вы уезжаете на машине. Тут искать никто не будет. Пьяный тракторист хороший свидетель.

– Почему пьяный, – удивился Сергей.

– Ты думаешь, он сто баксов понесет в банк? – язвительно заметила Ася. – Бери за ноги.

Сергей ужаснулся, увидев обнаженное тело Риты. Оно было каким-то неживым и тяжелым. Словно робот он подчинялся приказам новой знакомой, зациклившись на одной мысли, что же теперь будет. В погребе действительно была выкопана глубокая яма. В свете лампы у лестницы, отбрасывающей длинные тени, это выглядело зловеще.

Минут за десять все было сделано. Ася предусмотрительно расстелила целлофан на полу погреба, так что и следов не осталось. Сергей выскочил на улицу и жадно глотал холодный воздух, будто пил воду из родника. Его сознание отказывалось принять, что он участвовал в совершенном злодеянии. Это все страшный сон. Пьяные бредни. Сейчас он поедет домой и расскажет Рите. Она посмеется и все простит. Да, это просто глупая шутка воспаленного сознания. Разве могла Ася задушить его жену, беспомощно лежащую с подвернутой рукой за спину в той яме. Бред какой-то.

– Пойдем, дорогой, – услышал он за спиной незнакомый голос. – Пойдем.

На него сквозь большие солнцезащитные очки смотрела Рита. Вернее, кто – то очень похожий. Рост, одежда, манеры – все было копией успешной хозяйки бутика на Петровке. Он даже отмахнулся от нее, как от приведения.

– Да, это Рита, – насмешка тронула ее ярко накрашенные губы. – Ри-та.

– Та же помада, – мелькнуло у него в голове. – И духи те же.

– Конечно, – ответил голос на его мысленную фразу. – Я Рита. Садись справа, я поведу.

Джип медленно катился по недавно расчищенной дороге. Аккуратно прибранная и запертая на ключ дача Бровиных ничем не привлекала внимания. Просто Сергей пожил тут недельку, развеивая накопившееся напряжение. Ну, на то и Грибное построили.

Вырулив на шоссе, джип прибавил скорость. Когда он проезжал мимо трактора, чистившего обочину от снега, водитель сбросил скорость и посигналил. В окно тарахтящей машины высунулась взлохмаченная голова тракториста.

– Хозяйка, будет нужда, обращайся. Как не помочь хорошему человеку!

По его лицу было видно, что настроение у тракториста отличное. Солнцезащитные очки и яркая помада водителя в модной куртке запомнились работяге надолго. Молодую пару на дорогой машине еще видели на заправке и у дома Маргариты Владиславовны, где она припарковала свой джип на положенное место.

– Сегодня весь день будь на виду, – словно инструктор заговорила Ася. – Встречайся со знакомыми, выпей пива в баре с кем-нибудь, пропусти по рюмочке с другом. Ты же неделю никого не видел. После обеда звони в бутик Маргариты и спрашивай, где она. Ее сотовый и SIM-ку я выброшу. Вы вечером должны быть в ресторане «Венеция» на Шаболовке. Приедешь туда к семи и встретишься с Франческой. Вечером звони по всем знакомым. Будь все время на виду. Завтра иди в полицию. Пусть ищут. Я уже заказала себе такси до Шереметьево, там куплю билет до Питера на имя Маргариты. Паспорт ее я у меня.

Ася остановилась у зеркала в прихожей и обернулась к обалдевшему Сергею.

– Она пропала вместе с паспортом и деньгами. Ты ведь помнишь, что у нее была запланирована поездка на завтрашнее утро. Но она больше не звонила. А я позвоню, когда все уляжется. Кому-то нужно будет успокоить безутешного вдовца.

Она посмотрелась в зеркало, поправляя прическу.

– Надеюсь, ты понимаешь, что в погребе и на теле бедняжки остались только твои следы. Меня на вашей даче вообще не было. Так что в твоих интересах быть все время на виду, придумать достоверную легенду и свято ее повторять. Будут проблемы с ретивыми следаками, дай денег. Не скупись. Нам хватит. Це-лу-ю.