Текст книги "Былинки. Истории из жизни священника"

29. Спасение парня

Однажды, жарким летом 2010 года, митрополит Хрисанф приехал в епархиальное управление необычайно взволнованный. Пригласил меня в кабинет, жестом указал на стул – садись! – и рассказал примерно следующее:

– Представляешь! Подъезжаю к епархии, и вижу, как через весь Трифонов монастырь к Успенскому собору идет парень, – по украинской традиции, владыка часто называл молодых людей «парнями», – такой высокий и… в шортах! Я так за него испугался.

– Почему?

– Думаю, сейчас парень войдет в собор, бабушки сразу налетят на него и наговорят чего-нибудь. Ты ведь знаешь наших бабушек!

Владыка откинулся в кресле, достал платок, вытер пот со лба и продолжил свой рассказ.

– Я подобрал рясу и, как могу, побежал за ним. Вхожу в собор и точно – бабушки уже заметили парня и со всех сторон устремились к нему. Однако увидели меня и стушевались, подошли под благословение. Слава Богу! Успел!

Я сижу, внимательно слушаю и не могу поверить, что это мне рассказывает семидесятилетний старец, большая часть жизни которого прошла среди тех самых бабушек, от которых сегодня он бросился спасать незнакомого парня, и которых он любил всей душой, всем своим огромным сердцем.

– Благословил бабушек, подхожу к парню, – продолжает владыка. – И, знаешь, мы так хорошо с ним поговорили. Оказывается, он местный. Учится в институте. Хочет жениться и пришел узнать про венчание. Ну, я ему все и рассказал, а на прощание говорю – ты заходи, не стесняйся. Только на этот раз не в… трусах.

Помню, именно так он тогда и сказал. Просто и искренне.

– И что он ответил?

– Сказал, что придет, – также просто и бесхитростно ответил владыка и подитожил. – А вот, если бы я не успел, представляешь, что могло бы произойти?

Помню, тогда я живо представил себе картину, как в знойный июльский полдень пожилой, седой и грузный митрополит, подобрав подрясник, бежит в храм, чтобы спасти от любимых бабушек парня, одетого не по уставу. Многие ли смогли бы также поступить? А владыка Хрисанф смог. Поскольку знал, что «в церковь ходят за любовью». Поэтому даже правильные слова, но произнесенные с раздражением, без любви, могут ранить человека так глубоко, что он больше в храм никогда не придет. И за это однажды придется дать ответ.

30. Надо, ребята, надо!

Трифонов монастырь. Кабинет митрополита Хрисанфа. Владыка встречается с двумя молодыми бизнесменами, согласившимися помочь епархии в важном деле.

Владыка рассказывает о своей учебе в семинарии, службе в армии и первых шагах в Церкви, выпавших на годы хрущевских гонений. А два дюжих молодца, почти два метра ростом, лица кровь с молоком, смущенно сидят за столом и слушают его рассказ. Я чуть поодаль наблюдаю за разговором.

Наконец митрополит Хрисанф ставит точку:

– Может, вы хотите меня о чем-то спросить?

Молодцы переглядываются, и один из них, пригладив пятерней волосы, говорит:

– Скоро Великий пост, так?

Владыка кивает, а молодец, без капли смущения, вопрошает:

– А Вы будете поститься?

Ну, и ну! Спрашивать о таком старца, обремененного десятком недугов, не учтиво, даже неприлично. Я аккуратно пересаживаюсь на край стула, чтобы, если что, прийти на помощь.

Митрополит Хрисанф откидывается на спинку кресла, улыбается своей потрясающей улыбкой и по-отечески ласково говорит:

– Я свое уже отпостился. А вот вам, ребята, надо.

После чего еще раз обводит взглядом сидящих напротив него богатырей и ставит точку:

– Точно, надо!

31. Выборы в Думу

8 декабря 2003 года. Понедельник. Начало новой недели. Недавно в Епархиальное управление приехал владыка Хрисанф, и мы заметили, что он сильно расстроен. Обычно, войдя в кабинет, владыка сразу жал на кнопку звонка и приглашал посетителей, а сегодня – тишина. Сидит за закрытой дверью и никого не приглашает. Люди в приемной тоже притихли. Сидят и прикидывают, а надо ли идти на прием? Ведь, если у него плохое настроение, можно и по шапке получить.

Наконец звенит звонок. Это владыка вызывает секретаря, то есть меня. Выдыхаю, захожу и аккуратно прикрываю за собой дверь. Владыка показывает на стул – садись!

– Ты знаешь, что эти ребята не прошли?

Какие ребята? Куда не прошли? И, главное, почему я должен об этом знать? Мысли путаются, и я всячески стараюсь этого не показать, но старца не проведешь.

– Ты, вообще, следил за выборами? – спрашивает владыка и награждает меня настолько пронзительным взглядом, словно от моего ответа зависит судьба всей страны.

Так вот в чем дело! Вчера были выборы в Госдуму, и, видимо, уже объявили предварительные результаты, но я эту новость пропустил. Теперь надо догадаться, кто в Думу не прошел, но владыка «работает» на опережение.

– «Союз правых сил». Немцов, Кириенко, Чубайс, Хакамада, – он еще называет несколько имен. – Меньше процента не хватило.

Владыка хмурится так, словно не СПС, а он сам участвовал в выборах. Я давно не видел его таким расстроенным и поэтому не смог удержаться от вопроса, как теперь понимаю, весьма некорректного.

– И Вы за них голосовали?

Митрополит Хрисанф поднимает глаза и вонзается в меня взглядом. Прямо и бесстрашно. Как, должно быть, тореадор перед схваткой смотрит в глаза быку. По всему видно, что для него это нерядовой вопрос. Даже не вопрос, а убеждение.

– Нет, я голосовал за других, – отвечает владыка. – Только в Думе такие люди обязательно должны быть.

– Почему?

– Потому что в ней должны быть те, кто может встать и сказать: «Нет! Я думаю иначе!». А когда все «за» … – владыка машет рукой. – Это мы уже проходили, и сам знаешь, что получилось.

Я понимаю, что владыка говорит о советском прошлом, когда ему довелось многое пережить и претерпеть. Чего нам, молодым, почти не досталось, а кто-то и по сей день им очарован.

– Ну, как там, в приемной, много людей собралось? – спрашивает он. – Кого первым приглашать?

Лицо владыки постепенно светлеет, и я, взяв благословение, выхожу в приемную, обещая себе в следующий раз внимательнее присмотреться к тем людям, о которых сказал владыка и которые, как я теперь понимаю, нужны не только в Думе. Ведь, если их не будет, нам останется только лечь и умереть.

32. Что можно сделать с человеком?

Однажды мы с митрополитом Хрисанфом говорили о политике, и владыка спросил, знаю ли я, что многие православные бабушки голосуют за коммунистов? После чего помолчал и добавил:

– И это после всего, что они сделали с Церковью!

Я признался, что давно обратил на это внимание, но до сих пор не могу понять, почему так, и попросил его это объяснить. Владыка начал издалека.

– Помню, как несколько лет назад по телевизору показывали похороны Ким Ир Сена. Ты, наверное, их тоже видел?

Я отрицательно покачал головой.

– А я видел, – продолжил владыка. – Так вот показывают одну старушку. Одетую в лохмотья, маленькую, высохшую, беззубую, еле-еле душа в теле. Идет из какой-то далекой деревни в столицу, пешком и босиком, чтобы поклониться «великому вождю». При нем в Корее миллионы людей умерли от голода, а она идет ему поклониться!

Сказав это, владыка в сердцах откинулся на спинку кресла.

– А ты спрашиваешь, почему они голосуют за коммунистов? Да потому что в этом вся их жизнь, и ничего другого они не знают!

Владыка какое-то время помолчал, затем наклонился ко мне и говорит:

– Они не знают, а ты знаешь. Твоя жизнь сложилась иначе. Вот и объясни им, а лучше покажи. Только не осуждай. Потому что, сам видишь, как слаб человек, и что можно с ним сделать.