Текст книги "Шедевры и преступления. Детективные истории из жизни известного адвоката"

Тайна письменного стола

Понятно было одно – что-то случилось. Это могла быть нелепость, мелкая или большая неприятность, авария, трагедия – что угодно. Но то, что произошло НЕЧТО, в этом не было никаких сомнений.

Я прокрутил в голове еще раз весь разговор от самого начала до странного конца:

– Саша, дорогой, добрый день. Мне срочно, очень срочно нужна твоя помощь. Я же знала, что такой день реально настанет. Прямо чувствовала. Только ты можешь мне помочь. Я уже позвонила Пилар и попросила ее усадить тебя за мой письменный стол в кабинете. Когда ты приедешь ко мне домой и сядешь в кресло, сразу наберешь меня. Я скажу тебе, что ты должен там найти и привезти сюда в Швейцарию прямо завтра утром. Поезжай, мой мальчик. Ты меня сильно выручишь. Возьми себе первый класс, я, естественного, все оплачу. Я буду ждать твоего звонка часа через два-три.

Отказать в такой просьбе и такой даме невозможно. Нина слишком много значила для меня. И, в конце концов, съездить на фешенебельный курорт на пару дней тоже не так плохо. Курорт, правда, зимний, а сейчас самое начало сентября, но это не так уж и важно. В поезде я как раз спокойно дочитаю книгу, которую начал вчера. «Улица темных лавок». Автор Патрик Модиано[55]55
  Модиано, Патрик (Жан Патрик Модиано) (1945 г., Булонь-Бийанкур, Франция) – французский писатель и сценарист. Практически все произведения писателя автобиографичны и (или) связаны с темой оккупации Франции во время Второй мировой войны. Произведения Модиано не раз экранизировались, переведены на многие языки мира, их иллюстрировали крупные художники. Лауреат Нобелевской премии по литературе 2014 года. Известные произведения – «Молодость», «Утраченный мир», «Цветы на руинах», «Горизонт».


[Закрыть]. Гонкуровская премия 1978 года. Так себе. Но, может быть, я еще не вчитался. Вся надежда на поезд. Хотя в Швейцарии, насколько я помню, будет куча пересадок, но у меня же почти нет вещей.

Спокойно доделав все свои дела, я неспешно поехал по хорошо известному мне адресу в самое фешенебельное предместье Парижа.

Редко улыбающаяся Пилар открыла мне дверь через два часа тридцать пять минут после нашего телефонного разговора с ее хозяйкой. Все тот же шикарный дом, все та же светлая и уютная огромная квартира на шестом этаже с прекрасным видом и все под тем же надзором бессменной испанской горничной. Она пришла в эту семью еще до войны. Как и многие другие, ее родители – коммунисты бежали от Франко. Нина как-то говорила, что Пилар работает у нее больше сорока лет почти без выходных. Отпуск она берет лишь время от времени. Даже в Москву ездила к родственникам. А, собственно, куда ей ходить на выходные? Семьи нет, но есть комната для прислуги на восьмом этаже, без лифта, живет на всем готовом, еще в банке Société Générale копится жалование. Никаких амбиций старой деве и эмигрантке иметь не положено. Но думаю, что в мечтах Пилар Фернандес видела маленький домик с садом где-нибудь в Андалусии, с шикарным видом, под вечным солнцем любимой и теплой страны. Белый двухэтажный дом, утопающий в зелени. Почему бы и нет? Хотя, кажется, она родом из Кастилии. Впрочем, это не имеет значения.

Геополитические перипетии Европы были всегда интересны иллюстрацией смены национальных предпочтений института горничных во Франции. Вплоть до сороковых годов XX века это были в основном сами француженки. В большинстве своем выходцы из довольно сурового региона под названием Бретань. Жены, дочери, сестры, вдовы рыбаков и других детей моря были в течение веков трудолюбивы и чистоплотны. К тому же скалистая Бретань была бедна и на редкость промозгла девять месяцев в году, это и гнало женщин в большие города на заработки. Надежда на то, что в двадцатых годах в богатых домах столицы Франции бретонок немного сменит русская эмиграция из большевистской России, никаким образом себя не оправдала. Наши дамы прислуживать не могли и не хотели. Причем совсем не хотели. А если по-честному, то и не очень-то и умели. Noblesse oblige. Или по-русски – «благородное происхождение обязывает» ничего не уметь делать руками. А так как благородными себя считали абсолютно все и даже совсем не благородные, то горничных из наших женщин не получилось… Ну и хорошо.

Потом, начиная с сороковых-пятидесятых годов, власть над пылесосами, тряпками и ведрами захватили выходцы из-за Пиренеев. Испания была нищей страной, а жизнь народа унылой. К середине шестидесятых их начали (по тем же самым причинам) вытеснять со всех фронтов соседки по полуострову. Без уборщицы, консьержки и горничной из Португалии не обходился ни один приличный дом. Ни в Париже, ни на Лазурном берегу. А уже в семидесятых – восьмидесятых пришла лавина девушек из Польши. А что же наши? А то же самое, что и в двадцатых. Те, которые работать хотели, но не были хороши внешне, до Парижа не доезжали, а те, которые доезжали, работать горничными не хотели. Говоря тем же французским языком, все «просто как здрасьте» или simple comme bonjour!

Однако возвращаясь к Пилар. Для своей хозяйки она была одновременно и горничной, и сторожем, и, в силу умственных способностей, мелким доверенным лицом. Когда я появился в доме, испанская прислуга смотрела на меня с вызовом и чуть с опаской. Но серебряные пепельницы я не воровал, мелочь не тырил и на швабру, кухню и кастрюли Пилар совершенно не претендовал. В итоге кастильская девица успокоилась и даже угощала меня отличным кофе с пампушками.

Да, действительно, мадам разговаривала с ней днем. Письменный стол в моем распоряжении. Мадам сказала, что ты сам разберешься. Если нужен чай-кофе или что-то еще, не надо стесняться. Я пообещал, что не буду, и присел в антикварное кресло. Мы позвонили в Швейцарию. Никто не ответил. Мадам пошла погулять? Вполне возможно.

От нечего делать, сидя за столом, захотелось выдвинуть, а затем тупо задвинуть центральный ящик. Увлекательное занятие.

О столе следует рассказать особо. Массивный, громоздкий предмет в стиле ар-деко выглядел на редкость легким и очень элегантным, несмотря на то что у него не было даже подобия ножек, зато была масса острых углов. Верхняя часть частично была покрыта светлой кожей, фризы облицованы шпоном темно-красного хорошо залакированного дерева, что в сочетании контрастов давало удивительное ощущение какого-то праздничного настроения. Пластины замков были серебряные, с элементами костяной отделки. К столу полагалось полукруглое кресло той же кожи, а из левого внешнего угла изваяния вырастал небольшой диван. Конец двадцатых или самое начало тридцатых годов XX века. Дизайнер Жак-Эмиль Рульманн[56]56
  Рульманн, Жак-Эмиль (1879–1933 гг., Париж, Франция) – французский дизайнер интерьера и мебели. Ведущий представитель направления ар-деко. Рульманн известен своими мебельными ансамблями и считается одним из первых интерьерных дизайнеров Франции. Являлся оппонентом иностранных веяний в прикладном искусстве и ратовал за сохранение традиционных французских подходов в выборе материала и сугубо ручное конструирование мебели. Сотрудничал с рядом французских скульпторов своего времени (Аристидом Майолем, Жозефом Бернаром, Антуаном Бурделем, Шарлем Деспио, Франсуа Помпоном), активно включая их работы как часть созданных им интерьеров и коллекционируя их произведения.


[Закрыть]. Короче говоря, шедевр.

На полках библиотеки стояло штук тридцать-сорок пластинок. Чтобы скоротать время, я поставил Гершвина и раскрыл старый Paris Match. «Позвоню еще через час», –  решил я про себя. А пока надо выпить чашку чая, съесть вкусный сэндвич с паштетом и расслабиться. Merci, mademoiselle Fernandes. По-вашему, грациас, сеньорита. В девять вечера в очередной раз спустилась из своей кельи Пилар и мы опять набрали знакомый номер. Ти-ши-на. Если так можно сказать о гудках в телефонной трубке. Это уже было подозрительно. Если Нина пошла гулять, то уже должна была вернуться домой и ответить. В швейцарских горах в девять часов вечера спят все, включая земляных червей и тараканов. Могла зайти к кому-то в гости? Могла. К сожалению, ни горничной, ни мне ни один телефонный номер друзей мадам в этой шикарной дыре неизвестен. По ее словам, в том, что надо срочно найти, есть какая-то необходимость. Иначе к чему такая поспешность? Кстати, домой можно позвонить и от друзей, когда ты в гостях. Конечно, при условии важности звонка. Насколько я понимаю, то, что от меня требовалось сделать, было для нее важно. Пришлось перевернуть пластинку и подождать еще. В половине одиннадцатого мы посмотрели с Пилар друг на друга и кое-как приступили к анализу происходящего.

Будем исходить из худшего. Я до завтра не дозвонюсь. Не позднее тринадцати тридцати я должен запрыгнуть в вагон поезда до Женевы на Лионском вокзале. Это значит, что «последний» телефонный звонок я смогу сделать часа за полтора до этого из ее же квартиры. Ответит ли она до указанного времени, я не знаю. Если что-то случилось, то до утра завтрашнего дня контакта с внешним миром у Нины нет. Шале мадам в горах прекрасно, но стоит на отшибе. Первым (по ее собственным словам) в восемь утра около дверей появляется молочник. Он оставляет на крыльце все, что было заказано накануне (молоко, сливки, масло, творог, сыры), и вряд ли стучит в такую рань в дверь. В девять утра привезут хлеб. Булочник может и постучать. Если никто не откроет дверь – это местное ЧП. В этом случае он сначала развезет всем свежий товар, потом приедет домой, переоденется во все праздничное и поедет в полицию. Для него это серьезное событие (поход в полицию), о котором будут рассказывать еще его внуки. В полиции он появится не раньше трех и не позже пяти часов. Дело в том, что активная жизнь в Альпах шевелится швейцарским «темпом» до шести вечера. В половине седьмого, как я уже знал, все начинают готовиться ко сну, включая коров и собак. Есть еще приходящая несколько раз в неделю местная горничная. Нина Николаевна говорила, что та посещает шале с девяти утра до трех дня. Но по каким дням?

Так. Стоп. Прежде всего следует понять для себя: если что-то случилось, нужно ли найти в столе что-то такое, что может Нине помочь? Скорее всего, да. Лучше взять больше, чтобы попасть в цель. Больше? Да здесь сотни бумаг и всякой всячины! В нашей школе бытовала шутка: «Спокойно, Дункель. Наши взяли водокачку». Так вот, спокойно, Саша. Еще ничего не произошло. Включаем логику и не волнуемся. А разве кто-то волнуется? Никто. Просто надо заняться любимым делом: включить мозги. Что-то я должен ей привезти. Что-то важное, срочное, что не может ждать. Предположим, Нина упала и лежит в больнице. Сердце, шейка бедра, инсульт, обморок, давление? Ей все-таки не двадцать лет. И не тридцать. И вот Нина в больнице открывает глаза, а тут я прямо с тем самым, что она хотела, чтобы я привез, но о чем не успела сказать. В ее глазах счастье. В моих – ощущение премии.

Это же здорово.

Но как это «что-то» определить и затем еще найти?

Французы говорят: «Чтобы понять человека, надо влезть в его ботинки». Мудро.

Для начала надо вообще проанализировать, для чего я ей понадобился в конце прошлого года. До сегодняшнего дня это было иногда туманно, иногда более-менее ясно, но, честно говоря, до конца не всегда логично. Или я утрирую? Я же реально работал для нее и много чего сделал. Хотя… Надо все тщательно вспомнить и проанализировать. Время есть. Время есть? Не уверен. Точнее, времени мало. Или почти нет.

Тогда начинаем с самого первого дня. Со дня нашего телефонного разговора и знакомства.

– Саша, сколько раз я тебе говорила, не ешь всухомятку. Налей себе чаю. Нет, давай лучше я налью, а то ты ошпаришься. Ну и что, что тебе двадцать пять? А если ты ошпаришься в тридцать, мне что, будет легче? Кстати. Тебе звонила какая-то пожилая (по голосу) дама. Оставила телефон и попросила перезвонить. Нина Николаевна. Тебе о чем-то это говорит? Я, конечно, как твоя мама, поинтересовалась, почему она звонит мне, а не напрямую моему сыну. Ответ был вполне доходчивый. Ей дали твой телефон в старую квартиру. А ты вот уже два месяца назад оттуда съехал. А почему ты не перевел старый номер по новому адресу? А, да, вспомнила. Чтобы эта дура рыжая тебе больше не звонила. Теперь понятно, почему эта Нина не могла до тебя дозвониться. Но бабуля оказалась настырной и нашла меня. При случае узнай, каким образом. Просто любопытно. Съешь немедленно круассан, иначе его съем я. Меня будет мучить совесть, и я буду страдать. Ты же не хочешь, чтобы твоя еврейская мама страдала? У тебя красивый костюм. С шейным платком я бы чуть-чуть поспорила, но днем сойдет.

Два раза в неделю мы завтракали в разных парижских кафе, но в последнее время полюбили «Гаргантюа» на Rue du Faubourg Saint-Honoré. Русские люди называли эту улицу с шикарными магазинами «Фобург (предместье) святого Гонорея». Пошловато, но смешно. Вообще-то это был один из известнейших магазинов кулинарии в Париже. В углу стояло несколько столиков для дегустации, а по утрам подавали, может, лучшие круассаны в городе. Маленькие шедеврики не длиннее пяти-шести сантиметров таяли во рту, и истребить их хотелось несметное количество. Опасное увлечение. «Такую фигуру надо беречь», –  говорила мама про себя со смехом и про меня с нежностью.

Вечером, вернувшись домой, я набрал переданный мне мамой номер телефона и впервые услышал ее голос. Русский язык был чистый и какой-то по-эмигрантски глубокий. Не засоренный, что ли, инородными словами с территории обитания.

– Александр, да, это я. Спасибо, что откликнулись. Ваш телефон мне дали мои друзья Пахомовы. Вы работали у них в антикварном магазине. Они очень высокого мнения о вас. Первый раз такое от них слышу. Говорят, вы способный мальчик с аналитическим умом. Не хотите у меня поработать с архивом и с документами? Но, конечно, для начала мне бы хотелось с вами познакомиться. Подходим мы друг другу или нет. Я очень чувствительна к этому. Никогда не могла общаться с людьми, с которыми нет взаимопонимания. Вы согласны со мной? Хорошо. Тогда я предлагаю вам попить чудного чаю или горячего шоколада в милом заведении Angelina. Рядом с отелем Le Meurice. Знаете? Завтра в четыре после полудня. Чудно. Тогда до завтра.

Кроме кальки с французского «после полудня», все было хорошо. По-русски давно так не говорят. По крайней мере, не в повседневной речи. Пойти в «Анжелину»? Да с удовольствием!

О, какое это прекрасное место, хотя в шестидесятых – семидесятых годах посещать его было еще неким вызовом. Салон в Париже открыл известный и очень талантливый австрийский кондитер Антон Румпельмайер[57]57
  Румпельмайер, Антон (1832 г., Прессбург, Королевство Венгрия, Австрийская империя–1914 г., Сен-Мартен-Везюби, Франция) – австрийский кондитер. Он работал во Франции, где был известен как Антуан Румпельмайер. Был принят императрицей Елизаветой Австро-Венгерской при Венском дворе для награждения званием «Придворный кондитер». Также был поставщиком при дворе Бадена и Саксонии.


[Закрыть] еще в 1903 году. Надо сказать, что французы честно признают (редкий случай) происхождение круассанов, бриошей и прочих булочек с изюмом, яблоками и шоколадом из австрийской столицы. По-французски корзинка с этими вкусняшками, которые подают, например, в гостиницах, так и называется «viennoiserie». «Венская корзинка». Не понимаю, как тут все эти галлы еще не умерли со стыда? Салон процветал и был одним из самых знаковых мест столицы. Рецепт, наверное, лучшего в мире горячего шоколада, привезенного кондитером из Вены, всегда держался в тайне. Тягучий, сладкий и сладостный напиток можно и нужно дегустировать в трех вариантах.

Первый. Шоколад без ничего. Голый. Из серебряных кувшинчиков наливается в чашку и… сойти с ума. Увертюра.

Второй. К шоколаду подаются потрясающие по легкости взбитые сливки. Чайную ложку с горкой сливок чуть окунуть в шоколад и… человек улетает.

И, наконец, третий вариант. Банально слегка размешать взбитые сливки в чашечке с горячим шоколадом и спокойно закрыть глаза. Кома.

А ведь есть еще фирменное пирожное «Монблан». Воздушное безе с обволакивающим кремом из сладких каштанов. Все. Плюс полтора кило. С другой стороны, ну и что?

В двадцатых годах, если мне не изменяет память, вдова сына Антона, Анжелина Румпельмайер, принимала весь парижский бомонд в своем салоне. Шанель, Пруст[58]58
  Пруст, Марсель (Валентен Луи Жорж Эжен Марсель Пруст) (1871–1922 гг., Париж, Франция) – французский писатель, новеллист и поэт, романист, представитель модернизма в литературе. За роман «Под сенью девушек в цвету» 10 декабря 1919 года Прусту была присуждена Гонкуровская премия. Получил всемирную известность как автор семитомной эпопеи «В поисках утраченного времени». Кавалер Ордена Почетного легиона (1920 г.). Известные работы – «По направлению к Свану», «Беглянка».


[Закрыть], Дали[59]59
  Дали, Сальвадор (Сальвадор Доменек Фелип Жасинт Дали-и-Доменек, маркиз де Дали де Пуболь) (1904–1989 гг., Фигерас, Альт-Эмпорда, Жирона, Каталония, Испания) – испанский живописец, график, скульптор, режиссер и писатель. Один из самых известных представителей сюрреализма. Жанры, в которых работал – натюрморт, жанровая живопись, портрет, пейзаж, аллегория и религиозное искусство. Стили – сюрреализм, дадаизм, кубизм. Создал более 1500 художественных произведений, среди которых картины, иллюстрации для книг, литографии, графические работы, скульптуры, занимался оформлением декораций и костюмов для театральных постановок, дизайном ювелирных украшений, флаконов для духов. Работал над фильмами «Андалузский пес», «Золотой век» (режиссер – Луис Бунюэль), «Завороженный» (режиссер Альфред Хичкок). Автор книг «Тайная жизнь Сальвадора Дали, рассказанная им самим» (1942 г.), «Дневник одного гения» (1952–1963 гг.). Известные работы – «Постоянство памяти», «Тайная вечеря», «Слоны», скульптуры «Гала в окне», «Космический слон».


[Закрыть], Кокто[60]60
  Кокто, Жан (Жан Морис Эжен Клеман Кокто) (1889 г., Мезон-Лаффит, Франция–1963 г., Мий-ла-Форе, Франция) – французский поэт, драматург, романист, дизайнер, кинорежиссер, художник-визуалист и критик. Один из выдающихся художников сюрреалистического, авангардного и дадаистского движений и влиятельная фигура в искусстве начала XX века. Художественное восприятие и мышление Жана Кокто формировалось под влиянием эстетики, взглядов и сотрудничества с Эриком Сати, а также русского балета Сергея Дягилева, музыки Игоря Стравинского, художественных работ Пабло Пикассо и поэзии Гийома Аполлинера. Позднее сблизился с Жаном Маре и Эдит Пиаф. Известные работы – сборники «Стихи», «Опера», роман «Трудные дети», автор либретто к балетам «Синий Бог» Р. Ана, «Парад» Э. Сати, графические портреты П. Пикассо, А. Модильяни.


[Закрыть], русская знать во главе с Феликсом Юсуповым[61]61
  Юсупов, Феликс Феликсович (1887 г., Санкт-Петербург, Российская империя–1967 г., Париж, Франция) – российский аристократ и мемуарист, последний из князей Юсуповых. Известен тем, что участвовал в убийстве Григория Распутина. Супруг княжны Ирины Александровны, племянницы царя Николая II.


[Закрыть] – завсегдатаи на улице Риволи. Прямо напротив самого знакового каскада садов Тюильри. Ну и Лувра, соответственно. Это нормально, что на полу заведения, сохранившего и никогда не поменявшего стиль «Прекрасной эпохи», появилась надпись нового названия салона. «Анжелинá» с ударением на последней гласной. Теперь салон имел два названия, две надписи на полу и два гордых имени у парижан. Rumpelmayer’s и Angelina.

Шли годы. Иногда немного не туда, но что поделаешь. Все равно шли.

В 1940 году город света оккупировали немцы. Фюрер лично приехал посмотреть на падшую Францию и пройтись по площади Трокадеро с видом на Эйфелеву башню.

Самые удобные здания для оккупантов, где можно расположить штабы, гестапо, комендатуру и прочую всячину – это гостиницы. Соседняя дверь от «Анжелины» – знаменитый отель Le Meurice. Один из лучших в Европе. Именно там и расположился генеральный штаб военного гарнизона немецких оккупационных сил во Франции, а заодно и резиденция сменяющихся по техническим причинам военных комендантов Парижа. Естественно, во время своего визита фюрер побывал в своем штабе. Вполне логично, что соседний венский салон был счастлив приветствовать бесноватого и шоколадом, и «Монбланом».

Моментально заведение стало любимым местом соседей. Австрия же «своя», родная аннексированная вотчина. Как немцам в венское кафе не ходить? Кормят вкусно. Для господ офицеров скидка десять процентов. Для гестаповцев – пятнадцать…

Я видел ошеломительный по глубине пережитой трагедии сделанный неизвестным автором фотографический коллаж. Очень простой. Две приклеенные рядом друг с другом фотографии с датами на каждой. Первая – 1938 года, полка на вешалке того самого чайного салона. Шляпы, кепи, котелки и даже пара шикарных кожаных автомобильных шлемов. И та же полка 1941 года. Одни немецкие фуражки разных цветов. И больше ни одного цивильного убора. Коллаж был сделан в память о русской девушке-эмигрантке, помогавшей все годы оккупации ребятам из подполья и Сопротивления. Она работала в той самой гардеробной Румпельмайера и принимала на временное хранение шинели и портфели посетителей. Помощь храброй Татьяны была бесценна. Расстреляна за два месяца до освобождения Парижа…

В конце августа 1944 года все было кончено. План Гитлера взорвать, сжечь и уничтожить Париж по тем или иным причинам не сработал. В отличие от парижан и всего мира, фюрер расстроился.

Немецкий контингент и соединения коллаборационистов под управлением из Виши сдались.

Однако все ужасы войны имеют свои последствия и в мирное время. «Анжелина» опустела и довольно надолго. В памяти у всех были живы еще воспоминания о любимом заведении фашистов. Редкие посетители оправдывались перед знакомыми и журналистами, говоря о том, что мир снова вернулся в знаменитый салон, и надо его поддержать. Семья, во владении которой оставалась «Анжелина», пыжилась изо всех сил. Им удалось то ли сдать на пятьдесят лет, то ли продать антресоли салона странному объединению под названием «Maison d’Afrique». Таким образом, в заведении до нынешнего дня существуют три надписи: «Румпельмайер», «Анжелина» и «Дом Африки». Но улучшению финансовых дел семьи владельцев сделка не помогла, и в середине шестидесятых салон перешел в новые, «незапачканные руки». Это сегодня в «Анжелину» стоит дикая очередь из туристов и парижан. Все страшное постепенно выветривается из памяти. Новые поколения и не подозревают, что творилось здесь и в соседнем здании всего несколько десятилетий назад. Память народа бывает очень коротка. Или ее заставляют такой быть. К счастью? К сожалению?

Время покажет. Но если вы когда-то попадете в столицу Франции, вспомните горячий шоколад и пирожное «Монблан». Ну и не смотрите после этого пару недель на весы в вашей ванной комнате.

С удовольствием отметив, что, согласно фотографиям легендарного салона, в нем ничего не изменилось за без малого сто лет, оставив за собой стеклянные двери, я неожиданно осознал, что не знаю, как выглядит дама, с которой назначена встреча. Мало того, я не знаю, на чье имя заказан стол (если заказан), и поэтому мне непонятно, как подать о себе позывные. Запеть «Вдоль по улице метелица метет»? Сумасшедших же видно издалека.

Между тем зал «Анжелины» был полупустым. Парижане еще пренебрегали заведением с плохой аурой. Одиноких пожилых дам было три. Одна читала журнал и не обращала на меня никакого внимания, вторая на мою улыбку подняла удивленно-презрительную бровь, и еще одна грузная дама в упор на меня смотрела. Но мало ли кто в ее возрасте разглядывает двадцатипятилетнего мальчика. Как раз в тот момент, когда я начал приглядывать себе свободный столик, я и услышал сбоку от себя: «Александр? Bonjour». Все-таки это была она.

– Нина Николаевна, это я.

– Присаживайтесь. Что же вы стоите? Мне было очень интересно смотреть, как вы оглядываетесь по сторонам. Что будете пить? Здесь подают вкуснейший на свете горячий шоколад. Но чай тоже весьма изысканный. Спасибо, что пришли вовремя. По нынешним временам точность у людей – большая редкость. Все стали опаздывать. Вы не находите? У французов есть замечательная пословица: «До назначенного срока – рано, после назначенного срока – поздно». По-моему, лучше и не скажешь.

Эту пословицу я знал, но из уважения к возрасту пришлось улыбнуться.

– А Пахомовы были правы. Вы непростой мальчик. Или это всего лишь врожденная тактичность? Не имеет значения. Перейдем к делу. Человек, которого я ищу, должен нести на себе две функции. Я составляю каталог-резоне картин своего супруга. И мне нужен помощник. Еще мне немного скучно. Вы знаете, что такое каталог-резоне?

Ну это уже вызов. Даже обидно. Каталог-резоне (от французского слова raisonné) – научное исследование всех известных произведений художника. Это сборник наиболее полной информации о каждой работе исследуемых шедевров автора. В подобных каталогах есть практически все сведения: название работы, размер, дата создания, обладатель произведения на текущий момент, провенанс (история владения), выставки, на которых побывал шедевр, литература, упоминания и тому подобная информация. Кроме того, он несет на себе полезнейшую функцию: каталог сильно усложняет продажу подделок. Нет такой картины в издании резоне – большая вероятность, что рынок ее отвергнет. Истоком для таких исследований можно считать книгу Джорджо Вазари[62]62
  Вазари, Джорджо (1511 г., Ареццо, Тоскана, Италия–1574 г. Флоренция, Италия) – итальянский живописец, архитектор и писатель. Жанры, в которых работал – историческая живопись, религиозная живопись и портрет. Автор знаменитых «Жизнеописаний наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих», один из основоположников современного искусствоведения: источниковедения, историографии и библиографии художников. Живопись Вазари представляет собой яркий образец тосканского маньеризма. Известные работы – картины «Венера и Грации», «Благовещение», «Персей и Андромеда», «Погребение Иисуса», «Триумф Вакха»; архитектурные изыскания – вилла папы Юлия III в Риме и здание Уффици во Флоренции.


[Закрыть], художника, писателя конца XVI века. В ней он подробно описал местонахождения шедевров Микеланджело и Боттичелли. Само слово raisonné переводится на русский язык как нечто связанное с мыслительным процессом или рассуждением. Что для искусства не всегда правда. Каждый критик и исследователь может увидеть в любой картине от революционного вызова до порнографии. Все зависит от фантазии исследователя. Критики шедевра Репина «Бурлаки на Волге» с надрывом заявляли, что малюсенький пароходик на заднем фоне реки – это явный призыв к индустриальному будущему России. Хотя кто-то, ссылаясь на слова художника, говорил, что Илье Ефимовичу просто пришлось закрасить случайно поставленное пятно на полотне. Возвращаясь к каталогам, надо сказать, что, неся на себе огромные положительные функции, как неприемлемость появления на рынке подделок и фальсификатов, исследование отрезает возможность нахождения новых шедевров, не вошедших в каталог. Рынок ссылается на то, что до сегодняшнего момента работа в каталог не вошла. И все. Стоимость холста равна нулю. Будь он хоть трижды оригинал.

Все это я выпалил почти залпом, глядя в умные и вкрадчиво-пытливые глаза собеседницы напротив моей чашки с горячим шоколадом и самого меня. Любопытно, что она не кивала в знак согласия, хотя не согласиться со мной было невозможно, а просто внимательно слушала.

– Вы все правильно сказали. Хочу только добавить, что каталог-резоне произведений моего покойного мужа будет первым в своем роде. Ничего подобного еще никто не делал. Я сейчас пишу отдельную главу про подделки. Супруга начали копировать уже как несколько лет. И я хочу положить этому конец.

– Прошу прощения. Но за долгую историю нашего знакомства, а мы здесь уже почти сорок минут, я еще не знаю о вас ничего. А кто ваш муж?

– Василий Кандинский[63]63
  Кандинский, Василий Васильевич (1866 г., Москва, Российская империя–1944 г., Нёйи-сюр-Сен, Франция) – великий русский художник и теоретик изобразительного искусства. Живописец, гравер, сценограф, мастер прикладного искусства, теоретик искусства, педагог, поэт. Представитель экспрессионизма, один из пионеров абстрактного искусства. Творчество художника также оказало влияние на формирование феномена неоэкспрессионизма 1970–1980-х гг. В послевоенной культуре личность, творчество и идеи Кандинского воспринимались в большей степени как важная часть наследия классического модернизма. Известные работы – «Ночь», «Всадник. Георгий Победоносец», «Экзотические птицы», «Смутное», «В черном квадрате», «Небесно-голубое».


[Закрыть].

В отличие от меня, дама улыбнулась. Похоже, что моя реакция, подчеркнутая открытым ртом, была такой натуральной, что показалась смешной и глупо-дурацкой.

– Вы шутите?

– Вовсе нет. Зачем? Все увидите сами. Так вот, я продолжу. Если для составления полного каталога у меня есть исчерпывающая информация, то для последней главы мне нужен помощник. Я уже не в том возрасте, когда могу бегать с фотоаппаратом по аукционам, антикварным лавкам и негодяям-художникам. Такой мальчик, как вы, мне и нужен. И еще один момент. Мне скучно сидеть в моей квартире, хоть там и находится весь архив и все очень красиво. Но, кроме горничной Пилар, которая, говоря между нами, дура дурой, поговорить не с кем. Понятное дело, что мы будем работать и у меня дома, но я бы хотела, чтобы мы встречались где-нибудь в симпатичных местах, таких, как это, и вы бы мне докладывали о том, как идут поиски. Прекрасно понимаю, что проводить время с такой старушенцией, как я, скучно и захочется повеситься на второй день, но я делаю хорошее предложение. И по деньгам тоже. Если вы, конечно, согласитесь.

У меня была в это время работа, которая мне нравилась и подходила. Но как отказаться от такого предложения? Мы договорились для начала попробовать из расчета два раза в неделю. А потом? Потом посмотрим. Не все должно быть так просто, как представляется на первой встрече. В двадцать пять лет уже что-то начинаешь понимать.

– Расскажите мне, что вы знаете о моем муже. Не стесняйтесь. Я буду вас поправлять, если что. Или вы хотите, чтобы для начала я кое-что поведала сама? А то вдруг вы засмущаетесь.

– Согласен, поправляйте, но я все-таки попробую начать. Василия Кандинского москвичи считают своим. Он там родился, много жил и работал, преподавал, был увлечен общественной деятельностью и творил!

Одесситы утверждают, что он одессит. Кандинский там вырос, учился в гимназии и, мне кажется, первую свою выставку ему организовали тоже в моем любимом городе.

Для России он русский художник, теоретик, тем более москвич и основатель абстракционизма.

Для немцев Василий Васильевич – немецкий художник. И вроде самые насыщенные творческие годы он провел в Германии. Он же преподавал в Баухаусе? Лучшая школа дизайна в довоенном мире.

Французы уверены, что Кандинский француз. Сбежал после прихода Гитлера к власти во Францию. Получил местное гражданство вдобавок к немецкому, гражданству Российской империи и советскому и скончался в конце Второй мировой войны в Париже. Все верно? Отлично.

Был женат на вас вторым браком. Супруг был старше вас лет на сорок? Многие считают (и правильно делают) Кандинского главным абстракционистом в мире и основателем этого направления. Особую популярность его картины получили после войны, в пятидесятые годы, когда мир хотел не только видеть, но и чувствовать живопись как музыку. Почти слышать полотно, если хотите. Как раз в пятидесятых стали популярны произведения Марка Ротко[64]64
  Ротко, Марк (Роткович Маркус Янкелевич-Берндович) (1903 г., Двинск, Латвия, Российская империя–1970 г. Нью-Йорк, США) – американский художник, ведущий представитель абстрактного экспрессионизма, один из создателей живописи цветового поля. Использовал мифологические мотивы в своих произведениях (мифологический символизм). Известен своими работами в стиле «мультиформ» – картин, состоящих из нескольких цветовых плоскостей. Известные работы – «Белый центр», «Эдип», «Фурии», «В метро», «Лаванда и шелковица».


[Закрыть], Джексона Поллока[65]65
  Поллок, Джексон (Пол Джексон Поллок) (1912 г., Коди, Вайоминг, США–1956 г., Ист-Хамптон, штат Нью-Йорк, США) – американский художник, идеолог и лидер абстрактного экспрессионизма, оказавший значительное влияние на искусство второй половины XX века. Широко известен своей техникой под названием «живопись действия». Впоследствии такую технику стали называть «капельной живописью», или «дриппингом», хотя сам художник предпочитал термин «льющаяся техника». Известные работы – «Номер 11», «Ключ», «Лавандовый туман».


[Закрыть], Хуана Миро[66]66
  Миро, Хуан (Жоан Миро) (1893 г., Барселона, Испания–1983 г., Пальма, Испания) – каталонский (испанский) художник, скульптор и график. Направление его творчества – абстрактное искусство. Наибольшую известность получил как сюрреалист. Один из немногих художников XX века, который прошел почти весь спектр направлений в искусстве, несколько раз кардинально сменив художественный стиль. В 1950 году пишет фреску для Гарвардского университета, а в 1955 году расписывает стены парижского отделения ЮНЕСКО произведениями «Стена солнца и стена луны». Известные работы – «Прадес, деревня», «Ферма», «Охотник», «Ласточка-любовь», «Женщина перед солнцем», скульптуры «Женщина-насекомое», «Персонаж», «Созвездие».


[Закрыть], Бриджет Райли[67]67
  Райли, Бриджет (Бриджет Луиза Райли) (1931 г., Лондон, Великобритания) – современная английская художница, дизайнер, скульптор, гравер, одна из крупнейших представительниц оп-арта, художественного течения второй половины XX века, использующего различные оптические иллюзии, основанные на особенностях восприятия плоских и пространственных фигур. Произведения оп-арта являются абстрактными. В 1968 году художница завоевывает Международную премию на биеннале в Венеции, была награждена орденами Британской империи и Кавалеров Почета. Известные работы – «Песнь», «Позднее утро».


[Закрыть] и других. Его зашкаливающей популярности и ценовому взлету способствовали именно вы. За глаза вас называют «профессиональной вдовой»…

– Иногда в глаза говорят то же самое или еще хуже того.

– О вашем браке я ничего не знаю. При всей моей патологической увлеченности искусством XX века, до вас, простите, не доходили руки.

– Ну теперь у вас будут все шансы услышать детали из первоисточника. Который час? Меня немного коробит от вашего советизма «сколько времени». Это же неправильная постановка вопроса. Времени может быть мало или много. А вот спросить «который час?» – это намного точнее. Боже, почти семь вечера. Как мы заболтались. Вы меня проводите до остановки такси? Предлагаю поужинать в четверг у моего приятеля Доминика. В восемь вечера. Знаете, на маленькой Rue Bréa на углу бульваров Монпарнас и Распай. Я принесу вам кое-что просмотреть для начала. Спросите у нашей барышни, сколько мы должны. Плачу, разумеется, я, но мужчина всегда должен просить счет. Меня так учили с детства. В Советском Союзе не так?

– Не знаю, Нина Николаевна[68]68
  Кандинская, Нина Николаевна (Андреевская Нина Николаевна) (1899 г., Москва, Российская империя–1980 г., Гштад, Швейцария) – вторая жена художника-абстракциониста и теоретика искусства Василия Кандинского. Вместе с мужем делала работы на стекле в технике подстекольной живописи, известной с XIV века. Также работала в технике аппликация (одна из работ – «Букет»). После смерти мужа – наследница, активно пропагандировала его творчество. Организатор большей части выставок его работ.


[Закрыть]. Я не проводил опрос всей страны. У нас в семье учили по-другому. Мужчина встает из-за стола, выходит с официантом из зала и где-то там расплачивается. Дама не должна видеть деньги и стоимость ужина. У вас не так? Mademoiselle, l’addition, je vous prie.

– А вы колкий. Хорошо говорите по-французски. Мои комплименты. Английский тоже приличный? Мне говорили. Это поможет в работе. Ваша матушка в телефонном разговоре сказала мне, что вы очень талантливый и летом на три месяца уезжали в Тюбинген учить немецкий. Можете говорить? Читать? Пойдемте. Вы без головного убора? На улице холодно. Декабрь все-таки. Последний месяц семидесятых. Странные десять лет были. Не находите?

В четверг вечером я думал, что приду первым. Нет, меня уже ожидали. Парижский гастрономический ресторан Dominique был одним из старейших русских заведений в Париже. От большинства своих многочисленных отечественных собратьев французской столицы он отличался тем, что слыл своей великолепной кухней и абсолютно не претендовал на звание кабаре. Там не было ни одного музыканта, и он закрывался в районе двенадцати часов ночи, давая возможность подвыпившим посетителям перебраться в другое место. В 1924 году его открыл коллекционер и меценат, будущий учредитель большой театральной премии, а когда-то молодой одесский адвокат, пробившийся по квоте через черту оседлости в Петербург, очаровательный старичок Лев Адольфович Арансон. Ресторан был очень знаменит как своими звездными европейскими посетителями (принцесса Елизавета – будущая королева Англии, Пикассо, Шанель, Софи Лорен и Брижит Бардо, Трюффо и Бельмондо, Марлен Дитрих и Жан Габен, а также генерал Кутепов[69]69
  Кутепов, Александр Павлович (1882 г., Череповец, Российская империя–1930 г., Париж, Франция) – русский военный деятель, генерал от инфантерии (1920 г.), первопоходник, активный участник Белого движения, монархист.


[Закрыть], Добужинский[70]70
  Добужинский, Мстислав Валерианович (1875 г., Великий Новгород, Российская империя–1957 г., Нью-Йорк, США) – русский и литовский художник, мастер городского пейзажа, участник творческого объединения «Мир искусства», художественный критик, мемуарист. По стилю Добужинский был близок к символистам. Работал в области станковой и книжной графики (оформлял журналы «Мир искусства», «Золотое руно», «Аполлон»), писал исторические картины («Петр Великий в Голландии»). Оформлял театральные спектакли Московского художественного театра («Месяц в деревне» И. С. Тургенева, «Николай Ставрогин» по Ф. М. Достоевскому), спектакли Малого театра («Оливер Кромвель» А. В. Луначарского), антрепризы С. П. Дягилева. Иллюстрации: «Станционный смотритель» А. С. Пушкина, «Левша» Н. С. Лескова.


[Закрыть], Маяковский, Бунин, Вертинский, Шагал, Поляков, Григорьев[71]71
  Григорьев, Борис Дмитриевич (1886 г., Москва, Российская империя–1939 г., Кань-сюр-Мер, Франция) – известный русский художник первой половины XX века, яркий представитель авангардизма, признанный мэтр графики и искусный иллюстратор книг. Свои графические и живописные циклы художник стремился увидеть напечатанными в сочетании с текстом и создал особый вид «экспонирования» в книге. Григорьев был одним из самых дорогих и престижных портретистов России 1910-х годов и сохранил это звание, уже работая за границей. Остались десятки портретов его кисти: Скрябина, Рахманинова, Шаляпина, Мейерхольда, Добужинского, Рериха, Горького. С 1911 года тесно сотрудничал с журналами «Сатирикон» и «Новый Сатирикон». Известные работы – альбом «Расея», картины «Улица блондинок», «Марсельская шлюха».


[Закрыть], Анненков[72]72
  Анненков, Юрий Павлович (1889 г., Петропавловский Порт, Приморская область, Российская империя–1974 г., Париж, Франция) – русский и французский живописец и график, художник театра и кино, писатель, театральный критик, поэт, автор мемуаров, заметная фигура русского авангарда. Сочетал принципы кубизма и футуризма с точным рисунком и гротеском. Среди известных работ Анненкова – портреты Максима Горького, Анны Ахматовой, Сергея Есенина и Александра Блока. Известные работы – картины «Вечер», «Пейзаж», иллюстрации книг «Мойдодыр» К. И. Чуковского, «Искусственная жизнь» А. Э. Беленсона. Оформил декорации и костюмы более чем к 50 кинофильмам, среди которых «Тарас Бульба», режиссер Алексей Грановский. В 1955 году номинирован на премию «Оскар» за костюмы к фильму «Мадам де…» (режиссер Макс Офюльс, 1953 г.).


[Закрыть] и десятки других известных личностей), так и паломниками из Советского Союза. Я лично видел там Никиту Михалкова и Андрона Кончаловского, ужинающих с Симоной Синьоре, Товстоногова, Сергея Бондарчука, Моисеева[73]73
  Моисеев, Игорь Александрович (1906 г., Киев, Российская империя–2007 г., Москва, Россия) – советский и российский артист балета, танцовщик, балетмейстер, хореограф, педагог, общественный деятель. Величайший балетмейстер и хореограф XX века. Ему удалось совершить революцию в искусстве: он сделал народный танец достоянием мировой культуры. В 1937 году Моисеев организовал первый в стране Государственный академический ансамбль народного танца (ГААНТ), в 1943-м открыл при нем школу-студию. Известные работы – репертуар в Большом театре: «Корсар» А. Адана, «Футболист» В. Оранского, «Саламбо» А. Арендса, «Спартак» А. И. Хачатуряна; танцы в операх: «Турандот» Дж. Пуччини, «Кармен» Ж. Бизе. Награжден множеством орденов и медалей, в том числе иностранных.


[Закрыть], Плисецкую и многих других. Часть интерьера была разрисована фресками Малявина[74]74
  Малявин, Филипп Андреевич (1869 г., Казанка, Бузулукский уезд, Самарская губерния, Российская империя–1940 г., Ницца, Франция) – русский живописец, график. Работал на стыке модерна, импрессионизма и экспрессионизма. Автор Ленинианы. Помимо Владимира Ленина, писал с натуры Анатолия Луначарского, Льва Троцкого. Член объединений «Мир искусства» и «Союз русских художников». Известные работы – «Портрет г-жи Поповой», «Портрет баронессы Вольф», «За книгой», «Смех», «Вихрь», «Портрет И. Е. Репина», «Портрет С. П. Дягилева», «Старуха».


[Закрыть], на стенах картины, рисунки и акварели Юрия Анненкова и Александра Бенуа[75]75
  Бенуа, Александр Николаевич (1870 г., Санкт-Петербург, Российская империя–1960 г., Париж, Франция) – русский художник и писатель, наиболее известный представитель художественной династии Бенуа, один из важнейших творческих деятелей Серебряного века. Живописец, график, сценограф, книжный иллюстратор, художественный критик и мемуарист. Сооснователь (в паре с С. П. Дягилевым) и главный идеолог общества «Мир искусства» и одноименного журнала. Стиль, в котором работал, – модерн. В 1903 году создал один из шедевров российской книжной графики – серию иллюстраций к поэме А. С. Пушкина «Медный всадник». В 1904 году вышла в свет «Азбука в картинках», едва ли не единственная его крупная работа для детей. В 1908–1911 годах Бенуа стал художественным руководителем «Русских сезонов» С. П. Дягилева, прославивших за рубежом российское балетное искусство. Известные работы – серия акварелей «Последние прогулки Людовика XIV», иллюстрации к повести А. С. Пушкина «Пиковая дама», альбом «Версаль».


[Закрыть], официанты и метрдотели говорили по-русски и даже на кухне звучно и проникновенно ругались на том же языке. Иногда, правда, с сербским акцентом. Ресторан располагался на Rue Bréa, а на параллельной улице находилась знаменитая на весь Париж школа танцев сестер Гржебиных[76]76
  Сестры Гржебины (Елена, Ирина, Лия) – дочери Зиновия Исаевича Гржебина, российского издателя из Санкт-Петербурга, основателя знаменитого издательства «Шиповник», занимались в балетной студии И. Н. Кусова, одного из лучших характерных танцовщиков императорской сцены, но Елена вскоре оставила сцену. После эмиграции Ирина и Лия открыли в Париже собственную «Хореографическую школу» (1938 г.), позже на базе этой школы возник «Русский балет Ирины Гржебиной». В 1976 году он удостоился приза как лучшая частная труппа Франции.


[Закрыть]. Чуть дальше по бульвару Монпарнас – антикварный магазин Брюлова, через триста метров от магазина – знаменитое кафе La Croserie des Lilas, где на одном из столиков была прибита бронзовая табличка, сообщающая посетителям о том, что за этим столиком любил посидеть Ленин. В общем, наш отечественный район.

– Я заказала нам по киевской котлете и графинчик водки.

– Спасибо. Но я не пью. Полрюмки для меня – месячная норма.

– Да? Вы точно из России приехали? Я шучу. Неважно, выпьем сколько захотим. Я принесла вам папку газетных вырезок. Полистайте, пока я поболтаю с Львом Адольфовичем. Он хотел мне рассказать о последней постановке Робера Оссейна[77]77
  Оссейн, Робер (Абрахам Оссейнофф) (1927 г., Париж, Франция–2020 г., Эссе-ле-Нанси, Франция) – французский актер театра и кино, режиссер, продюсер, художественный руководитель театра «Мариньи» (Париж). Известные работы – «Преступление и наказание» Жоржа Лампена (1956 г.), «Дон Жуан-73» Роже Вадима (1973 г.), «Круги под глазами» (1964 г.). С 1970 по 1979 годы он возглавлял Национальный Народный театр в Реймсе, потом в Париже во дворце спорта ставил свои эпопеи с огромными массовками: «Дантон и Робеспьер», «Собор Парижской Богоматери» (по Виктору Гюго), «Анжелика» (по Анн и Серж Голон). Написал две книги мемуаров – «Слепой часовой» и «Кочевники без племён». Награжден Орденом Почетного легиона, Орденом «За заслуги».


[Закрыть]. Знаете такого? Он играл главную роль в саге об «Анжелике». Говорит по-русски, как мы с вами. Кстати, был женат на Марине Влади. Знаете таких? Ах да. Она же вышла замуж за какого-то вашего барда, если мне не изменяет память. Ну листайте. Я скоро приду.

Статей было достаточно много. Более-менее одного типа. Все сводилось к тому, что Кандинский гений, теоретик и философ. Его наследие стоит нереальных денег. Но «профессиональная вдова» мадам Нина Кандинская смогла за сороковые – пятидесятые годы сделать так, что ни одно произведение художника не продается без ее одобрения. Если Нина Кандинская говорит «нет», вещь не признается оригинальной. В связи с тем что большинство работ великого абстракциониста находятся у нее, мадам умело манипулирует рынком и ценами. Хотя часть работ она уже подарила и продолжает дарить музеям. Это тоже парой журналистов ставилось ей в пику. Музейный автор котируется на арт-рынке на порядок больше, чем тот, который не выставлен. А Кандинского выставляют все. В смысле, все, у кого он есть. И мечтают выставить все остальные. Надо отдать должное, что все-таки негативных статей было не больше процентов двадцати. Остальные пели панегирик вдове за то, что сохранила, делала выставки, изучала, дарила и т. д, и т. п. Несколько статей рассказывали о судах с Ниной Николаевной. Дескать, приобрели когда-то у самого автора, а эта стерва не признает. Мадам же заняла очень умную и, как пишут журналисты, хитрую позицию, чтобы самой удержать рынок. На судах она говорила, что ничего не отрицает, просто высказывает свое мнение. Мол, хотите продавать – продавайте, но без ее личного агремана. То есть согласия на подлинник. Кто же ее может заставить это сделать? Да никто. Она просто этой работы не помнит. C’est tout. Это все. Так и были выиграны госпожой Кандинской все суды, где она выступала ответчиком. А сумев спозиционировать себя в качестве единственной на свете имеющей «право на правду», без росчерка пера «…данная картина принадлежит кисти моего мужа Василия Кандинского», продать вообще ни одной работы нельзя. Никто не купит. «Железная леди», –  подумал я, издали поглядывая на двух старичков, болтающих о театре или о чем-то еще.