Текст книги "Его Величество танец"

Глава 9. Организаторы первых турниров по бальным танцам в КТЗ (1981—1982)

Пришло время подумать о развитие своих пар, а без организации своих турниров это сделать практически невозможно. Ведь тогда пары очень мало ездили по другим турнирам, а выезд в другой город вообще был очень сложен. Не знаю, то ли менталитет таким был, то ли денег не было, может и желания тоже не хватало. Пошла смена поколения, те взрослые энтузиасты, среди которых были и мы, помаленьку начали уходить в прошлое, на смену им стали приходить более молодые, ребята 12—13 лет, зависящие от родителей.

И вот наш первый конкурс. Долго думали и назвали его «Енисейский меридиан-81». Этому конкурсу суждена была большая творческая жизнь, с перерывом в 5 лет он просуществовал до 2000 года, когда потом был переименован в «Открытый Кубок главы города Красноярска». Конкурсы тогда были однодневными, быстрыми. Возрастных групп было мало, да и по классам они не делились, но для пар это была хорошая школа повышения собственного мастерства. Судейство тоже еще было традиционным, состоящим из педагогов, балетмейстеров народной хореографии, танцоров в прошлом. Зачастую, судилась больше образность, выразительность и немного музыкальности. Об оценке качества самого танца зачастую не приходилось и мечтать.

Много приходилось учиться, присматривались на других конкурсах к организации, как и что, примеряли на себе, как на участниках – что нам нравилось, а что нужно было бы поправить. Вот так потихоньку накапливали опыт организации и проведения конкурсов.

А в это время в стране в области бального танца назревали большие принципиальные перемены. С 1977 по 1980 год в спортивную классификацию было введено направление «спортивные танцы», что в корне изменило подход к нашему жанру. Потихоньку и незаметно ушла в прошлое обязательная советская программа танцев. Конкурсы начали обретать современную форму: международная европейская и латино-американская программа танцев. Станислав Попов возглавил секцию конкурсного танца при Всесоюзном совете по танцам.

Станислав и Людмила Поповы в 1981 году перешли в разряд профессионалов и в том же году в Дрездене на своем первом профессиональном международном турнире стали третьими и лучшими среди пар соцстран. Я тут уже ранее вспоминал, как они, будучи в этом же году у нас в Красноярске, рассказывали об этом подробно и показывали немецкий танцевальный журнал, где о них была отличная статья и в ней о «тайной танцевальной школе за Уралом».

Наступал 1982 год. Год во многом очень интересный и переломный в нашей с Надей судьбе. Я уже по приглашению директора работал инженером в КТЗ и по совместительству балетмейстером, сразу не рискнул перейти на основную должность балетмейстера. Совсем непросто было покончить со своим инженерным прошлым. Я искренне любил свою профессию, в ней мне многое нравилось, но понимал, что приходит время выбирать. Невозможно всю жизнь сидеть на двух стульях.

Уходил с завода достаточно тяжело, жаль было своего коллектива инженеров-наладчиков, жаль ребят, которые были из моего родного политеха. Помню, серьезный разговор с главным энергетиком завода Владимиром Ивановичем Молоданом насчет моих перспектив на заводе. Оказывается, он имел на меня самые серьезные намерения в дальнейшей моей карьере на заводе. И опять пришлось выбирать как тогда при окончании института, когда заведующий моей родной кафедрой электротехники профессор В. И. Грюнер, на которой я отработал лаборантом 4 года и защищал диплом, предложил мне целевую очную аспирантуру в Ленинград. Откуда я через 3 года вернулся бы кандидатом технических наук. И опять выбор был сделан в пользу танцев. Жалею ли я об этом? Нет, конечно, все у нас сложилось более чем удачно и в танцевальной и тренерской карьере. Мне очень хотелось танцевать самому, очень привлекала работа с людьми, с парами. Нет ничего сложнее и лучше человеческих отношений.

И вот Зимняя спартакиада народов СССР 1982 года в Красноярске, впервые в нашем городе такое грандиозное зрелище. Сдан новый ДС имени Ивана Ярыгина, новые санные и лыжные трассы и стадионы, два лыжных трамплина. Город поистине становился одним из центров развития зимних видов спорта в стране. И у нас возникла идея в рамках этой Спартакиады провести конкурс по спортивным танцам. Раиса Петровна Гостева сразу же поддержала нашу идею, а Поповы пролоббировали эту идею еще и в Москве. И вот в Красноярск съехались, наверное, все лучшие пары Урала, Сибири и Дальнего Востока. Пары пришлось селить в профилакториях за городом, часть судей с трудом устроили в гостинице Турист. В Красноярске был ажиотаж с местами. Только журналистов приехало несколько сот, а сколько тренеров, спортсменов, официальных делегаций со всех 15-ти союзных республик. Станислав Попов привез своих несколько ведущих пар из знаменитого ДК Горького (Москва), где у него была студия спортивного танца, взрастившая целую плеяду мастеров танца.

А ведущим конкурса был Александр Масляков, с которым Станислав дружил и который частенько бывал ведущим на его турнирах. Масляков уже тогда имел невероятную популярность, особенно благодаря его телепередачи «А ну-ка девушки!». Когда мы их (Поповых с парами и Маслякова) встретили в аэропорту, Масляков сказал, что в партийную гостиницу не поедет (гостиница Октябрьская, где ему было забронировано), а хочет жить со всеми в Туристе. Мы сказали, что это невозможно, все места буквально расписаны и забронированы. И мы были свидетелями, как Александр заселялся в Турист, как заметались сотрудницы на рецепшен, как прибежала директор, как моментально нашелся полулюкс. И мы следом спустились в ресторан ужинать. А тут явился Дима Суфитдянов и сказал, что за городом с парами жить не хочет, и мы опять с Масляковым пошли на рецепшен и Дима был поселен. Я воочию убедился, что значит всенародная известность и любовь, это было что-то невероятное.

Кстати, Дима, спустившись к нам в ресторан, спас Маслякова от неудобств и возможных неприятностей. К Александру привязались два хмельных грузина с подружками, уж больно им захотелось познакомиться и выпить вместе со знаменитостью. Мы никак не могли от них отделаться. А Дима в своем великолепном кожаном пиджаке, невысокий, импозантный решительно заявил, что он запрещает Маслякову общаться с ними, да с таким напором и решительностью, что они опешили. А когда Дима заявил, что он его концертный директор, то грузины сразу моментально переключились на Диму, и ему пришлось взять огонь на себя. Мы спокойно поужинали, глядя как Дима развлекает и отбивается от навязчивых гостей.

Вечером к Поповым в номер, где мы немного засиделись, заглянул легендарный фигурист, первый олимпийский чемпион по танцам на льду Александр Горшков (танцевал со своей супругой Людмилой Пахомовой). Он был Государственным тренером спорткомитета СССР и членом президиума федерацию фигурного катания СССР. И мы кое-что услышали о закулисных интригах в судейских кулуарах – завтра только начинаются соревнования, а они, с возмущением говорил Горшков, уже делят места и назначают победителей.

И вот сам турнир. Он получился на славу, отлично оформленный зал КТЗ, великолепие пар, живой оркестр, показательные выступления Поповых, ведущий Александр Масляков, зал полон зрителей. Это было грандиозное зрелище.

Конкурс бального танца, посвященный Спартакиаде народов СССР.

2-е место. Концертно-танцевальный зал, Красноярск 1982 год

Мы впервые танцевали в своих стенах на столь значимом турнире и станцевали достойно, заняв 2-е место в группе «В» класса, уступив Борису Докучаеву и Ирине Гагариной из студии Поповых. Это был большой успех. Кстати, Ирина стала сначала нашей доброй знакомой, а потом и близким другом. В последствие у нее мы заказывали и шили платья для наших детей, она неоднократно была ведущей на наших «Енисейских меридианах», где с мастерством, теплотой и с профессиональным знанием вела и комментировала конкурсы. Спасибо ей за это большое.

Тогда мы впервые в приватном разговоре получили от Станислава предложение перебираться в Москву. Сначала в Подмосковье, где он обещал нас устроить, а потом видно будет. И опять мы стояли перед выбором, и опять выбор был в пользу Красноярска. Уж больно сложно было повернуть свою жизнь так радикально.

Следом мы уехали на очередной турнир в Комсомольск-на-Амуре, где опять встретили Поповых, А. Маслякова и Д. Суфитдянова. Помню, мы сидим в холле, мимо идут Александр с Димой и Дима говорит Маслякову: ты «общнулся с Ефремовыми?». Масляков засмеялся и сказал, что только что проходил и «общнулся на славу». Какое это было красивое и незабываемое время!

Немного о Маслякове. Александр удивительно скромный, очень доброжелательный и немногословный человек. Нам в течение года несколько раз удалось пообщаться в неформальной обстановке, он очень выдержан к еде и горячительным напиткам. Несмотря на невероятную популярность, даже в узком дружеском кругу он себя не выпячивал, не «забирал на себя» внимание окружающих, не старался всем понравиться и чем-то еще всех поразить и удивить. Замечательный и внимательный собеседник. Надя на всю жизнь запомнила его комплимент: «Надюша, ты даже не представляешь, какая ты классная!».

Вернувшись, мы с удивлением узнали, что Колдобановы уволились и перешли работать в городской ДК. До сих пор непонятно их решение. Они конечно очень ревностно воспринимали наше сближение с Поповыми, может и это повлияло, не знаю.

А в КТЗ грянули перемены. Сменился директор и все завертелось с невероятной скоростью. Возник острый конфликт новой дирекции КТЗ и Управления культуры с оркестром и его руководителем А. И. Стрижевским, который по праву мнил себя царьком в КТЗ, где он работал много-много лет, где смещал и убирал директоров, такой серый кардинал. А тут нашла коса на камень. И нас втянули в этот конфликт на поприще спасения искусства. Сложно сказать, что нами двигало, наверное, мы понимали, что следующими возможно будем мы. Бесконечные собрания, встречи с начальством, вера, что справедливость должна восторжествовать – наивные люди. Мы тогда, да и сейчас тоже, очень были далеки от закулисных игр, не понимали их природу и откуда ветер дует. Так был разогнан весь оркестр, уволен Анатолий Стрижевский, и мы с Надей оказались на улице.

Нас никто не увольнял, мы сами написали по собственному желанию, как бы в солидарность со всеми. Так осенью мы оказались в только что открывшимся ДК завода Медпрепаратов. И это была уже совсем другая история. Оглядываясь назад, мы благодарны судьбе, что так повернулась наша жизнь, и что именно так она в дальнейшем и состоялась.

Кстати, чуть раньше в начале лета мы с Надей были включены в концертную группу, которая участвовала в заключительном банкете членов Энергетической комиссии Совета Экономической Взаимопомощи социалистических стран (СЭВ). Совет проходил на только что открывшейся Саяно-Шушенской ГЭС.

Эта была грандиозная стройка. Самая мощная в мире на тот период ГЭС была уникальна, ошеломляюще красива и величава. Трудно передать эти ощущения гордости за страну, которая может строить столь грандиозные сооружения. Этот ужин проходил в Доме Культуры п. Черемушки, где жили гидростроители. Весь зал был заставлен столами, накрытыми по высшему разряду, примерно человек на 150. А для нас, артистов, была сделана такая круглая сцена в виде таблетки размером буквально 3—4 метра в диаметре и высотой чуть менее метра, покрытый пластиком с нижней подсветкой. Помню, танцевали джайв и была мысль: только бы не свалиться вниз на потеху публики, да и кости ломать неохота. Как уже ранее писал, джайв у нас был с трюками и высокими поддержками. Так что пришлось поволноваться. Наверное, больше нас волновалось краевое управление культуры, которое и отвечало за концертную часть. Надо сказать, что в свете закрытости территории Красноярского края от иностранцев, этот прием был в высшей степени важным и помпезным. На удивление, после выступления нас и других артистов, а это в основном оперное пение, песенный фольклорный ансамбль и т. п. (то, что смогло уместиться на этой сцене и вокруг нее), пригласили за стол, который накрыли чуть поодаль. Это было очень неожиданно и очень приятно.

Красноярск 1982 год. Конкурс «Енисейский меридиан – 82». Ведущий Александр Масляков, судья Людмила Попова

Глава 10. Первые разочарования в друзьях, размышления и выводы (1982)

Конечно, сейчас, спустя много лет легко рассуждать о прошедших временах, взвешивать, анализировать, делать выводы. Не зря есть русская поговорка: «Знать бы где упасть, соломки бы подстелил».

Тогда мы варились в том советском времени, воспитанные (по крайней мере, мы с Надей) на вере в людей, на то, что смотря глаза в глаза трудно лгать, и ложь видна сразу. Это далеко не так просто и очевидно, как хотелось бы.

К сожалению, среди творческих людей (к которым мы себя нескромно относим тоже) за редким исключением не существует по-настоящему дружеских связей, как не прискорбно об этом говорить. Творческий человек, в априори, одиночка. Как показывает жизненный опыт, среди таких людей существуют связи другого типа: пока мы союзники и у нас одни цели – мы общаемся, делаем вид, что дружим. Как только эти цели или меняются, или исполняются, то мы теряем интерес, вплоть до разрыва и охлаждения отношений. И мы в этой парадигме убеждались в дальнейшем неоднократно.

Это так я понимаю сейчас, а тогда мы были оптимистами и верили в бескорыстие, открытость и дружбу от всей души.

Первый звонок прозвенел, когда мы пригласили в город Колдобановых. И не то, что они нас разочаровали, по сути, они абсолютно были для нас чужими людьми, как по самому факту, так и по своей сути, в этом ничего удивительного не было.

А вот с Володей Мурашовым была совсем другая история. Наше знакомство и общение с ним длилось уже более 8 лет, мы побывали во многих переделках, танцевали в одном коллективе, учились на одном факультете (он на курс моложе), много ездили по конкурсам и выступали на одних сценах и залах. Конечно, у нас всегда была конкуренция, да и внутреннее тщеславие двигало нас тоже, но я никогда не думал, что Володя безоговорочно примет сторону Колдобановых в их противостоянии с нами, вплоть до разрыва отношений. Помню, я задал этот вопрос Вовке: почему ты предаешь нашу дружбу? Получил ясный и простой ответ, типа: я на их (Колдобановых) горбу въеду в рай (в мир танца). Вскоре Володя с Людмилой перебрались в Зеленогорск и наше общение на время прекратилось.

Надо отдать должное, спустя несколько лет Володя вспомнил этот разговор и повинился. Хоть мы до сих пор общаемся, и опять были сближения и отдаления, но та трещина в отношениях осталась на всю жизнь. Это было для нас большим уроком на будущее. Кстати, это нисколько не уберегло нас от подобных ситуаций в дальнейшем. Но, по крайней мере, мы старались, чтобы с нашей стороны в отношении наших друзей и близких ничего подобного не случалось.

Чтобы как-то сгладить это, вспомню смешную историю. Как-то зимой мы с Надей и Володя с Людмилой возвращались с Новосибирска с конкурса. Стояла лютая зима, мы сели в плацкартный вагон, а он оказался размороженным без отопления и с выбитым стеклом. Кроме нас в вагоне была только проводница. Почему нас не перевели в другой вагон, я не помню. Так и пришлось ехать 14 часов ночью до Красноярска. Спали одетыми в зимней одежде, окно заткнули матрацем, снизу под нами 2 матраца и сверху на нас 2 матраца. Они женаты и мы, так что спали по парам вместе и в обнимку.

Очень хорошо помню свадьбу Володи и Людмилы. На самолете Як-40 (такое воздушное такси) летали в Канск на свадьбу, договорились с экипажем и часть ребят из ансамбля сидели прямо на полу между рядами, лету было 25 минут. Гуляли весело и лихо, по-деревенски.

Трудно было от всего этого отказаться. Считаю, нельзя ставить на кон такие отношения, несмотря на всякие кажущиеся выгоды. Неправильно это.

Но так уж устроена жизнь. И впереди нас ждали не только еще более горькие подобные разочарования, но и по-настоящему приятные знакомства и встречи с очень интересными и неординарными людьми.

Глава 11. Начать заново… ДК завода Медпрепаратов (1982—1987)

И вот мы опять начинаем практически все заново. Надо сказать, что с нами из КТЗ ушли и все наши пары (кроме одной), это где-то 6—7 пар. И они составили костяк нашего будущего коллектива.

ДК только что открылся, но порядки в нем были старые, перешедшие вместе с коллективом из старого Дома Культуры завода медпрепаратов. Конечно, в связи с новым 3-х этажным зданием, прибавилось пространства, комнат и небольших залов, даже спортзал был, но, к сожалению, хоть ДК и строился по типовому проекту, но отдельный большой танцевальный зал не был построен, такой как в ДК Металлургов и ДК Комбайностроителей (какой-то сокращенный вариант, наверное, в целях экономии). Набирались новые коллективы, руководители, вот и мы оказались в их числе.

Нам достался небольшой прямоугольный зал где-то 90—100 кв. метров с маленькой без окон комнаткой для руководителей, а также с отдельной большой раздевалкой для ребят. Благо, этот зальчик была в нашем распоряжении все время. Правда, сначала мы его делили с каким-то новым детским коллективом, который быстро распался и мы остались одни.

Зал был оборудован балетными станками и зеркалами во всю стену. Даже пол был паркетным, правда паркет был бытовой – сборными дощечками, которые порой «вылетали» и их приходилось постоянно ремонтировать.

Все это мы присмотрели еще тогда, когда искали куда уходить и побывали в этом ДК тоже. В общем, условия были более-менее. Было, где начинать и продолжать работать, и развиваться.

Пожалуй, главное, это отсутствие костюмов, в которых можно было выступать коллективу. У некоторых пар были свои костюмы, вот на первых порах они нас и выручали. Нам, как обычному коллективу дали 2 ставки по 90 рублей (руководитель кружка и типа аккомпаниатор), да еще 0,5 ставки руководителя школы танцев, которую мы сразу начали набирать. Совсем не густо. Надя окончила институт со свободным дипломом, за плечами у нас были краевые курсы повышения квалификации по специальности «бальные танцы». Вот так началось наше свободное, самостоятельное плавание.

Конечно, масса переживаний, тревог и сомнений. Уйти из центра бального танца в «рабочую слободку», где о них и «слыхом не слыхивали». Психологически это было очень тяжело и непросто. Да еще и ездить приходилось через полгорода, на дорогу уходило до 2-х часов.

Делать было нечего, жизнь продолжалась…

Сразу хотелось бы отметить, что руководство ДК и завода приняло нас хорошо. При первой возможности дали денег на костюмы, начали обшивать номера, в первую очередь сшили костюмы для советской программы. Первоначально, она составляла основу ансамбля, еще активно танцевали и диско танцы. Во всех ДК всегда требовались танцевальные коллективы для выступлений в праздничных и отчетных концертах.

Время шло, мы поставили себе задачу иметь два состава ансамбля – основной 8 пар, и второй состав 8 пар. Понимали что, только имея резерв в парах, есть смысл тратить время на постановки номеров, пошив костюмов и развитие ансамбля в целом.

Как обычно, случайно в новогоднюю ночь мы увидели показательные выступления, по-моему, ансамбля бального танца Измайловского парка Москвы. Это тогда был один из ведущих коллективов в стране. Мы впервые увидели формейшен латинских и европейских танцев. Увидели пути дальнейшего развития своего коллектива. Конечно, для начала танцевали фигурный и венский вальсы, а уже со временем приступили к главному – формейшен.

Отдельная история с музыкой. Мало того, что, как я уже писал раньше, музыка для бальных танцев была редкостью, особенно пригодная для конкурсов и показательных выступлений, но еще и очень посредственного качества. Магнитная пленка и простые магнитофоны не могли качественно воспроизвести, да и просто сохранить музыку. А для номера, состоящего из нескольких танцев, вообще требовалось собрать и попытаться как-то свести их вместе. Что было возможно только в профессиональных студиях записи, куда попасть было практически нереально. И вот я сам решил это попробовать на обычных бытовых магнитофонах. Это был очень утомительный процесс, занимающий массу времени, нервов и терпения. Найти музыку, записать ее в одной громкости, потом нарезать на фрагменты и склеить, как говорится, без стыков и смыков. А уже потом с этого оригинала переписать для тренировок и выступлений.

Ансамбль «Юность». Танец Чарльстон

Помимо всех невозможных трудностей, самое трудное – это при перезаписи сохранить качество звучания. Это сейчас, в век цифры и компьютерных технологий сделать подобное даже дома не представляет трудности, а тогда это было главным препятствием.

Ансамбль «Юность». Танец Карате

Надо сказать, что подобных танцевальных композиций для ансамбля нами было поставлено несколько и с каждой пришлось повозиться, особенно такие постановки, как «Карате», «Чарльстон», «Танцы в современных ритмах», и конечно формейшен на европейские и латино-американские танцы.

С названием коллектива долго не мудрили, все ребята были молодыми и решили назвать ансамбль современного бального танца «Юность». Вот так с этим названием прожили долгую и плодотворную жизнь с 1982 по 1991 год. Заработали звание «народного», а также получили звание Лауреатов премии комсомола Красноярского края.

Наши отчетные концерты длились где-то 1,5—2 часа, танцевали непрерывно: наши оба состава ансамбля чередовались, меняя друг друга. Мы с Надей тоже выходили с несколькими своими номерами, давая возможность ребятам быстро переодеваться для следующего номера.

Ансамбль бального танца Юность