Текст книги "Герцогиня Чёрной Башни. Хроники Паэтты"

Глава 17. Первое сражение

С момента, когда Солана выступила в свой поход, до того, как она достигла северных границ Латиона, прошло около трёх недель. Всё это время она двигалась вдоль течения Алийи, поскольку не имела особого понятия, куда ей идти. Симмер сказал, что нужно направляться к побережью Серого моря, но Серое море вон какое большое! Насколько слышала Солана, Чёрная Башня могла появляться то там, то тут и не была привязана к какой-то конкретной точке. Чаще всего сейчас она появлялась близь устья Труона, где велись ожесточённые бои. Однако Солане не улыбалось вести свою дикую армию по столь населённым местам. Подсознательно она понимала, что похожа сейчас на неуклюжую королеву, которая тащит за собой громадный шлейф, задевающий мебель, роняющий вазы и путающийся у всех под ногами.

Она помнила, что Симмер обещал следить за ней, и вроде как даже обещал связываться и помогать. Однако любые попытки говорить с ним завершались неудачно. То ли старый демон врал о своих способностях, то ли просто не считал нужным отвечать, поучая свою подопечную. Поэтому, подумав, Солана решила забирать прямо на север, уходить от реки, которая продолжала течь к северо-западу, чтобы, во-первых, сократить путь, а во-вторых – избежать густонаселённых районов. Она была уверена, что Чёрная Герцогиня и так узнает о её присутствии, если ещё не знает.

Однако за минувшие три недели вести о ней уже достигли Латиона. Как ни слабоноги были крестьянские лошадки, они все-таки донесли своих седоков до ближайших городков, а оттуда в столицу уже помчались королевские гонцы, или даже голуби.

Мы уже упоминали, какое, мягко говоря, беспокойство вызвало появление армии Симмера в Латионе и Палатие. Хотя Латион до сих пор не подвергся ударам Гурра, все понимали, что это, скорее всего, лишь вопрос времени, поэтому все взоры сейчас были направлены лишь на запад. Весть о том, что неисчислимая армия гоблинов разоряет северо-восточные земли Латиона, одновременно казалась и нелепой, и страшной.

Весь штаб хором заявлял королю Матониусу, что гоблины не способны к ведению боевых действий, что они практически ничем не отличаются от других животных – тех же волков или лисиц. Все понимали, что здесь они имеют дело с проявлением воли Симмера, о котором в Латионе давным-давно старались не думать, поскольку он не казался серьёзной проблемой с тех пор, как обезлюдел Танийский тракт.

Появление Симмерской ведьмы также озадачивало. Кто она – воплощение самого Симмера, или же просто его миньон? Насколько самостоятельна? Насколько сильна? И, наконец, самый главный вопрос – чего они хотят?

С одной стороны, происходящее весьма походило на совместный подготовленный удар со стороны двух сущностей-аномалий – Бараканда и Симмера. Однако, против этой гипотезы решительно выступали яйцеголовые из Латионской академии. Они приводили какие-то доводы, вычитанные из древних манускриптов, а также сложные логические рассуждения, которые утверждали, что Бараканд и Симмер – скорее соперники, нежели союзники. Кроме того, по свидетельствам очевидцев Ведьма севера всегда перед тем, как подвергнуть деревню разорению, произносила пафосную речь о том, что она – их защитница от Гурра.

Значит, выходило, что Симмер начал действовать, вероятно, как раз из-за вторжения Гурра. Было похоже на то, что Симмер и Бараканд, словно два старых медведя, готовились драться из-за берлоги. Тогда, вероятно, Ведьму севера можно было бы как-то использовать, тем более, что дела на западе пока что шли из рук вон плохо.

Но и тут оставались досадные «но». Во-первых, было непонятно – как можно заключить союз с армией гоблинов? Даже если предположить, что Ведьма севера действительно не хотела разорения деревень, то отсюда следовал весьма неприятный вывод о том, что она с трудом контролирует своё собственное войско. В любом случае пропустить такую, с позволения сказать, армию через сердце Латиона или даже Палатия – неимоверная глупость, которая может иметь серьёзные последствия.

Вторым «но» была невозможность представить взаимодействия регулярных частей Латиона со стадом болотных тварей. Как обеспечить решение простейших тактических задач, не говоря уж о стратегии? Сложно представить, чтобы кто-то из военачальников всерьёз стал бы вставлять в свои тактические схемы «соединения» гоблинов.

Третье «но» заключалось в том, что пока что Ведьма севера целеустремлённо двигалась к северу. Хотя это можно было бы объяснить, и нужно было ещё ждать, что же будет дальше, но академики и маги высказывали предположение, что она так и не свернёт к западу. Потому что нужен ей отнюдь не Гурр, а Чёрная Герцогиня.

Общее мнение учёных докторов с факультета по изучению Чёрной Башни (да-да, такой факультет был создан несколько лет назад, как только эта аномалия из разряда сказок для детей внезапно перешла в суровую реальность) сводилось к тому, что Симмер ищет себе союзника в лице Чёрной Герцогини для того, чтобы закрепить свою власть над Паэттой. В этом случае, – вещали учёные умы, – армия Симмера действительно может в ближайшей перспективе выступить в качестве союзника в борьбе с армией Бараканда, но затем бывший союзник неизбежно превратится в жестокого врага.

В общем, новая головная боль, свалившаяся на короля и его штаб, ещё больше усугубила ситуацию. Однако же, нужно было принимать какое-то решение – полчища гоблинов разоряли пусть малонаселённые, но всё-таки земли королевства, и оставлять это без внимания было недостойно любого монарха, а уж тем более того, что провозглашал себя правителем одной из величайших держав.

В конце концов, после долгих споров и раздумий было принято решение разгромить армию Симмерской ведьмы. Как было сказано одним убелённым сединами академиком: «Когда идёшь на войну с медведями, нельзя брать себе в союзники волков». Конечно, война на два фронта ещё более усугубляла положение, но, положа руку на сердце, любое другое решение выглядело ещё хуже. Вояки из штаба убеждали, что хватит тысячи солдат и полдесятка магов, чтобы превратить Ведьму севера и её армию в воспоминание. Конечно, тысяча солдат и полдесятка магов – это было довольно много, учитывая, что от Палатия сейчас ждать помощи не приходилось, но, с другой стороны, эта цифра не казалась такой уж неподъёмной.

В итоге посчитав, что Ведьма севера скорее всего продолжит движение вдоль Алийи, было решено послать войска ей наперерез. А поскольку времени было упущено много, король решил направить против гоблинов кавалерийский полк, один из тех, что пребывали в резерве на непредвиденный случай. Тысяча двести кавалеристов и четыре мага – сила, что должна была остановить шествие армии Симмера.

***

Когда Четырнадцатый резервный кавалерийский полк прибыл в городишко под названием Боаж, стоящий на Алийе в четырёх милях от латионо-палатийской границы, стало ясно, что он слегка припозднился. Небольшой Боаж стоял на ушах, хотя войско Симмерской ведьмы обошло его стороной. Однако сейчас в городе были сотни беженцев из окрестных деревень – все боялись, что гоблины могут вернуться.

О зверствах гоблинской армии рассказывали леденящие кровь истории. Ходили неясные слухи о какой-то деревне, в которой были заживо съедены все жители, а также об артели лесорубов, чей лагерь оказался на пути проклятой ведьмы. Говорили, что особенно гоблинам нравятся дети, причём девочки ценятся больше, чем мальчики, а вот мужчин и стариков они, якобы, просто убивают, но есть – не едят.

Поговаривали, что у Симмерской ведьмы (здесь никому не приходило в голову называть её Ведьмой севера) тоже зелёная кожа, острые подточенные зубы, и что она сама иногда не гнушается человечинки. А ещё говорили, что она – могущественная колдунья, поджигающая взглядом дома и умертвляющая людей на расстоянии.

В городе, не переставая, возносились молитвы во всех храмах Арионна, а других в этом захолустье и не водилось. Белого бога благодарили за то, что отвёл напасть от города, и молили о том, чтобы так оставалось и впредь. В общем, истерика была в самом разгаре.

Естественно, что в таких условиях получить сколько-нибудь точных сведений об армии противника не представлялось возможным. Те немногие, кто своими глазами видел ведьму и её войско, говорили о неисчислимых полчищах чудовищ от горизонта до горизонта, однако подполковник Джейс, командир кавалеристов, был склонен считать это очередной выдумкой черни. Ведь если бы это было правдой, то речь могла бы идти о нескольких сотнях тысяч существ, а тут уж не справилось бы и вдесятеро большее количество солдат.

Джейс предложил штабу самый пессимистичный, по его мнению, вариант – тридцать-сорок тысяч животных. Да, это число казалось очень внушительным, способным вызвать дрожь в самых смелых сердцах, однако сам подполковник не видел в этом серьёзной проблемы. Дело в том, что ему приходилось бывать в окрестностях Симмерских болот – милях в двадцати южнее них располагались земли его отца. Джейс, ещё будучи пацаном, принимал участие в охотах на гоблинов. Эта забава была отчасти и необходимостью контролировать численность этих мелких поганцев. Так что подполковник знал, что взрослый вооружённый мужчина в одиночку способен уничтожить три-четыре десятка гоблинов, а если одеться хотя бы в лёгкий доспех – в два раза больше.

Джейс не боялся предстоящего боя. Он боялся того, что будет потом. Получить сомнительную славу истребителя гоблинов – он уже представлял, сколько шуток это вызовет среди его знакомых. Он уже представлял те прозвища, что могут к нему прилипнуть: «охотник на лягушек», «гроза гоблинов», а то и ещё что похуже. Подполковник видел в своём назначении на эту сомнительную операцию козни генерала Каппира, заместителя начальника генерального штаба, с которым у Джейса давно были натянутые отношения.

Однако приказ был у него на руках, и подписанный, конечно же, не этим ублюдком Каппиром, а начальником штаба Берейсом, и завизирован лично его величеством. Так что приходилось затолкать уязвлённое самолюбие поглубже и делать своё дело.

По рассказам местных жителей Джейс понял, что разминулся с лягушачей ведьмой дня на два. Поскольку гоблинское войско продвигалось куда медленнее кавалерийского полка, он разрешил сделать привал до утра, чтобы дать лошадям как следует отдохнуть, прежде чем броситься в погоню. Он был уверен, что ведьма далеко не уйдёт. Более того, всё вышло даже удачней, чем предполагалось. Ударив в тыл этому сборищу лягушек, он рассеет его быстрее, чем старая карга успеет хоть что-то сообразить.

На следующее утро, едва лишь рассвело, Джейс вывел полк из города. Кавалеристы ехали длинной колонной по четыре, поскольку местные дороги были не очень-то хороши для конных выездов. На ветру полоскались штандарты полка и знамёна Латиона – подполковник постарался обставить всё как можно помпезнее, дабы немного подлечить свою уязвлённую гордость. Весь город собрался, чтобы проводить своих героев. Джейс, замыкающий колонну, на прощание шутливо крикнул, чтобы боажцы готовили побольше пива.

– На пятый день мы будем здесь! – махая рукой, кричал он. – Встречайте!

***

Становилось всё холоднее, причём не только ночами, но уже и днём. Солана забралась довольно далеко к северу, а тут и в месяце жатвы случались заморозки. Пришлось немного помародёрничать – раздобыть более тёплую одежду и обувь. Конечно, её новый облик своим изяществом не слишком-то отличался от старого, но теплее стало заметнее. Однако теперь всю ночь приходилось поддерживать жаркий огонь, чтобы хоть как-то согреться. Её гоблины явно боялись соседства с пламенем, поэтому старались отойти подальше.

Каждый привал Солана использовала для совершенствования своих магических способностей – чем ближе была Чёрная Герцогиня, тем неуверенней чувствовала себя девушка. Теперь она с благодарностью вспоминала уроки Симмера. Оказывается, для того, чтобы совершенствоваться в магии, вовсе не нужно плести заклятья, метать огнешары и вздымать землю.

Солана проводила часы в медитации, пытаясь тоньше почувствовать малейшие нюансы возмущения, увидеть внутренним взором, как оно пронизывает всё сущее. Тогда многие вещи становились понятнее. Становилось понятнее, как можно обратить это в мощную энергию, уничтожающую всё на своём пути. Солана жалела, что у неё не хватает знаний – самых разных, не обязательно связанных с магией. Она осознавала, что могла бы влиять на самые разнообразные вещи, если бы понимала, как они устроены.

С каждым днём она ощущала всё усиливающуюся власть над гоблинами. Ей больше не нужно было «громко думать», управление этими существами становилось абсолютно естественным, практически на уровне подсознания. Точно так же, как Солана не думала над тем, что нужно поднять руку всякий раз, когда хотела почесать нос, так и тут, если ей нужно было отдать приказ, то это получалось как-то естественно, само собой.

Ещё необычней было то, что между нею и гоблинами словно начинала устанавливаться некая обратная связь. Иногда ей казалось, что она чувствует их ярость, их страх, их голод. Пока ещё Солана не понимала – так ли это на самом деле, или же ей просто кажется, но несомненно, она достигла серьёзных успехов в управлении своей армией. Неожиданно ей стало казаться, что это стадо действительно когда-то удастся превратить в боеспособное войско. Ведь удавалось же Симмеру заставлять их служить приманкой Солане, нести её к озеру, раздевать и мыть, в конце концов.

Более того, девушка вдруг поймала себя на том, что эти уродцы уже не вызывают у неё такой глубокой ненависти и отвращения. Она больше не замечала их резкого неприятного запаха, её не нервировали их утренние тявканья и повизгивания, больше не тошнило от того, что кто-то из них почти постоянно испражнялся у неё на глазах… Кажется, она стала привыкать к ним, хотя пока ещё боялась признаться в этом даже самой себе.

Был вполне погожий денёк. Солнце было уже довольно низко, так что равнина, усеянная небольшими группками деревьев, была окрашена в розоватые тона. Солана смотрела в ту сторону, куда садилось солнце, думая о том, что происходит там сейчас – далеко ли продвинулись орды Тондрона, держат ли оборону палатийцы? Затем она переводила взгляд на север, где, невидимая ей, возвышалась огромная Чёрная Башня. Солана сотни раз проигрывала в голове встречу с Чёрной Герцогиней, но понимала, что она к ней совершенно не готова.

Странный шум сзади отвлёк её от мыслей. Визги гоблинов, какой-то грохот, ржание лошадей… Одновременно она ощутила ужас, который испытывали сейчас её гоблины. Солана сразу поняла, в чём дело. На её армию напали. Более того, она ощутила словно бы лёгкие толчки, и хотя она не была опытной волшебницей, но довольно быстро поняла, что рядом кто-то манипулирует возмущением. Значит, среди нападавших есть маги!

Теперь, когда Солана всё лучше контролировала гоблинов, их стадо уже не было так растянуто, как в начале пути. До арьергарда её войска было не более тысячи ярдов, поэтому, не будь равнина такой плоской, она наверняка увидела бы нападавших. Хотя и так она замечала отсветы заходящего солнца на блестящих доспехах.

Не раздумывая, девушка стремглав бросилась туда, где завязалась битва. Одновременно она подала приказ всем своим воинам разворачиваться и атаковать врага. Безбрежное море гоблинов почти синхронно развернулось и хлынуло в ту же сторону, куда бежала Солана. Любого другого на её месте эта масса мгновенно бы сбила с ног и растоптала, но от девушки гоблины почтительно держались на расстоянии десятка шагов.

Быстроногая Солана за пару минут преодолела расстояние, отделяющее её от нападавших, тем более, что и те не стояли на месте. Теперь она ясно видела всадников, врезающихся в толпы гоблинов и рассеивающих их в мгновение ока. Несчастные мелкие животные, словно куропатки, разлетались из-под копыт лошадей, но, конечно, далеко не всем им удавалось убежать.

Увы, Солана совсем не так представляла себе первую встречу с армией людей. В её мыслях ей виделись длинные ряды закованных в доспехи рыцарей, растянувшиеся вдоль горизонта. Над рядами трепетали знамёна, а впереди непременно был главнокомандующий на белом коне. И она, Солана, посланница Симмера, с гордым и благородным видом шла навстречу враждебной армии одна, оставив гоблинов позади. Она говорила с командующим, объясняла, что её цель – борьба с Гурром, и наконец командующий, человек очень знатного происхождения, может быть даже принц, спешивался с коня, чтобы поклониться ей и поблагодарить за своевременную помощь. К несчастью, реальность как всегда оказалась куда грубее и прозаичнее…

Присутствие Соланы несколько преобразило гоблинов. Теперь они не просто разбегались кто куда, а пытались, как могли, огрызаться. Правда, проку от этого было ещё меньше – что могли сделать дубинки этих карликов против лошадей и их всадников? Тем не менее, Солана приказала наступать, не жалея себя…

…К своему невероятному изумлению подполковник Джейс, настигнув армию ведьмы, понял, что в этот раз народная молва не сильно преувеличила численность врага. Такого количества гоблинов он даже вообразить себе не мог. Их были десятки тысяч, а может быть и в самом деле – сотни. Однако это были всего лишь гоблины – жалкие лягушки, справиться с которыми не представляло никакого труда. Поэтому Джейс скомандовал галоп, чтобы одним сокрушительным ударом рассеять это недоразумение.

Действительно, поначалу всё шло отлично. Насмерть перепуганные гоблины шарахались от лошадей, погибая под ударами лёгких кавалерийских мечей и копытами. Твари разбегались кто куда, рассеивались, словно туман. Стальные лезвия конных подразделений резали это скопище, словно масло. Ни дать, ни взять – пастухи, зачем-то разгоняющие стадо овец.

Но затем в поведении гоблинов произошли явные изменения. Они больше не бежали. Они поворачивались к преследующим их кавалеристам, щерили свои пасти в гримасе ярости и ужаса, делали попытки напасть со своими нелепыми дубинками. Кстати, дубинки стали ещё одним неприятным открытием для Джейса. Он слыхал байки о вооружённых гоблинах, но никогда им не верил, поскольку на личном опыте знал, насколько гоблины тупы и жалки. Он скорее бы поверил в то, что дубинами вооружатся медведи. Однако, как выяснилось, он ошибся и тут.

Теперь, когда гоблины больше не бежали, их громадное количество стало проблемой. Мягкое масло стало превращаться в мороженное мясо, в котором намертво застревал даже острозаточенный клинок. Гоблины, словно дикие псы, наваливались на лошадей сразу десятками, не заботясь о том, что четверть из них погибала под копытами и ударами всадников. Они впивались в круп лошади, цеплялись за солдат, стаскивая их на землю. На глазах Джейса произошло уже несколько подобных случаев.

И вот пришла пора подполковнику осознать ещё одну свою ошибку. С размаху вогнав свой полк в толпу лягушек, он осложнил работу магов, которые не всегда могли теперь использовать наиболее простые заклинания, боясь зацепить кого-то из людей. Вместо огненных стен, которые за раз могли бы сметать сотни тварей, магам чаще приходилось довольствоваться огнешарами или другими, столь же точечными заклинаниями стихийной магии. В конце концов маги стали смещаться к правому флангу вражеского войска, где пока ещё было свободно от всадников, чтобы там применить все свои убийственные заклинания по полной.

Сам Джейс дрался наравне со своими подчинёнными. Он бесстрашно направлял своего мощного саррассанца прямо в гущу мелких ублюдков, где тот собирал страшную жатву своими огромными копытами. Всадник же его в это время без устали кроил мерзкие лягушачьи головы отличным гномьим клинком. Гнилые зубы и когти зверёнышей без толку скребли по блестящему металлу доспеха. Джейсу оставалось лишь следить за тем, чтобы гоблины ничего не сделали лошади. Однако даже опьянение от боя не могло до конца заглушить беспокойство – лягушек было много, слишком много…

…Зоркий взгляд Соланы без труда выхватил из общей группы атаковавших нескольких магов. Они также были в лёгких доспехах, однако в их руках не было мечей, и они не стремились в самое пекло. Более того, то один, то другой из них изредка пускал огнешары. Кажется, Солану пока не заметили – она не так уж сильно выделялась ростом на фоне своей армии, а заходящее солнце и полнейшая неразбериха ещё больше играли ей на руку.

Девушка заметила, что маги отделяются от основной группы и забирают вправо. Вероятно, хотят найти позицию, с которой они смогут лупить по гоблинам в полную силу, не опасаясь поджарить всадников. Ясное дело, что именно эта четвёрка должна стать первым объектом для её атаки. Но справится ли она с четырьмя боевыми магами? Неуверенность вновь стала сковывать разум Соланы, но она постаралась побыстрее сбросить это ощущение.

И тут у неё родилась идея. Маги спешились неподалёку от небольшой кленовой рощицы, если можно было так назвать десяток деревьев, растущих рядом. Понятное дело – если огнешар ещё можно пустить со специально тренированной лошади, ибо обычная шарахнется и сбросит седока, то для огненной стены нужно стоять на земле. И Солана решилась.

Она выбрала один из наиболее крупных клёнов, стоящий шагах в десяти позади магов. Затем она постаралась себе представить, как внутри дерева бежит по волокнам сок от корней к листьям. Она полностью сосредоточилась на этом дереве, пока ей не почудилось, что она сквозь неистовый шум боя слышит, как капля за каплей кленовый сок сочится сквозь поры дерева. И тогда она постаралась ощутить невидимые нити возмущения, мириадами пронизывающие древесный ствол. А затем просто заставила всю жидкость внутри древесины вскипеть…

С оглушительным треском клён разлетелся на сотни обломков, которые сокрушительным градом ударили в спины оторопевших магов. Никто из них не успел выставить защиту, и все четверо упали. Можно было и не проверять – наверняка, у них были переломаны кости и разорваны внутренности. В каждом торчали осколки древесины. С магами было покончено. А спустя несколько мгновений на них, а также на их несчастных растерзанных лошадей набросились гоблины, разрывая то, что ещё осталось от магической поддержки Четырнадцатого кавалерийского полка.

Да, Симмер мог бы сейчас гордиться своей ученицей! Как изящно она обыграла опытных магов! И она не чувствовала себя обессиленной. Симмер не солгал – он действительно сделал из неё могущественную колдунью! Солану просто распирало изнутри чувство радости и ощущение собственной силы.

Она оглянулась. Было видно, что бравый наскок кавалеристов сыграл с ними злую шутку. Там, где они держались плотными группами, дела у них пока ещё шли неплохо, но вот наиболее горячие одиночки оказались в весьма затруднительном положении. Её гоблины, словно свора охотничьих псов, бросались на лошадей, висли на них гроздями, заставляя несчастных животных падать под весом этой визжащей и рвущей массы. Также они стаскивали с седла несчастных, которые теряли бдительность, чрезмерно увлёкшись боем.

Однако, хотя кавалеристы, по мнению Соланы, уже однозначно не могли победить, они могли значительно проредить её войско. Поэтому нужно было нечто, что позволит ускорить победу. Какая-то магия, которая ударит по ним, но не заденет гоблинов.

И тут новая идея пришла в голову девушки. Хватило одного мысленного приказа, и все десятки тысяч гоблинов, находящиеся тут, начали жутко подвывать, лаять, верещать и улюлюкать. Шум поднялся такой, что уши заложило даже у Соланы. А вот лошади, как бы хорошо вымуштрованы они ни были, запаниковали. Жалобное ржание слилось с воем гоблинов, а сами животные одна за одной стали вставать на дыбы, сбрасывая тех седоков, которые оказались не готовы к этому. Другие же лошади, ломая строй, разворачивались, чтобы бежать, наскакивая на других всадников, создавая неразбериху и сутолоку…

…Когда вокруг взвыли гоблины, Джейсу показалось, что на него с шумом обрушилось небо. По крупу коня пробежала крупная дрожь, а сам он, грызя удила и бешено выпячивая глаза, отчаянно заржал, после чего встал на дыбы, молотя копытами воздух. Джейсу повезло – он сумел удержаться в седле, буквально обняв шею лошади, однако меч выпал из его руки.

Но хуже всего было другое – на открытое брюхо коня тут же накинулось несколько тварей. Пара из них отлетела, попав под удары копыт, но остальные вцепились в её шкуру своими кривыми пальцами. От этого лошадь подполковника завалилась на спину, подмяв седока всем своим телом. К счастью для Джейса, удар о землю оглушил его, поэтому смерть была для него безболезненной.

А на поле теперь была настоящая пляска смерти. Те из всадников, что были поумнее да поудачливее, старались выбраться из общей свалки и гнать обезумевшую лошадь подальше от этого ада. Остальные же гибли один за другим – или затоптанные, или истерзанные гоблинами. Со стороны это напоминало бушующее штормовое море, которое неумолимо и жестоко поглощало корабли, возвышающиеся над его поверхностью. И посреди этого беснующегося котла стояла Ведьма севера, с торжеством наблюдая, как вершится её первая победа.